Банька - Встанька

В небольшом уютном банном помещении с паром, наполняющим воздух, посиживали две альтернативы. Свежие берёзовые веники лежали рядом, готовые к использованию. Они уже давно планировали этот день, но теперь, когда они оказались вдвоём в бане, напряжение возникло неожиданно. – Ну что, ты готов? — с улыбкой спросил Джон, хватая веники. Лололошка уставился на него, глаза его блестели в мягком свете пара. – Готов всегда, особенно с тобой, — ответил он, его голос звучал слегка нервно, но с игривым оттенком. Харрис подошёл ближе, и, не дождавшись ответа, стал аккуратно хлопать Ло по спине веничком. От неожиданного прикосновения тот улыбнулся, его смех раздавался в парной. – Эй, осторожнее! Я же не стекло! — воскликнул он, подмигивая в ответ. Джон быстро сменил тактику и, весело смеясь, подхватил веник двумя руками, как будто готовился к бою. – А если я захочу немного пошалить? -  намекнул гений, хлопая веником ещё сильнее, не оставляя Лололошке шанса. Баня наполнилась смехом и играми, пока они не устали и не сели на пол, пытаясь отдышаться. Вокруг стоял лёгкий пар, и атмосфера стала более интимной. Ло вдруг почувствовал, что надо приложить немного усилий, и наклонился вперёд, став ближе к Джони. Альтер Эго, уставившись в глаза Лололошки, почувствовал, как его сердце забилось быстрее. Он медленно наклонился ближе, чувствуя, как между ними нарастает напряжение. Их губы были всего в нескольких сантиметрах друг от друга, и воздух вокруг них наполнился чем-то волшебным. Ло закрыл глаза, и в этот момент все вокруг исчезло — остался только он и Джон. Дейви тоже закрыл глаза и, чувствуя приближение голубого, осторожно коснулся его губ своими. Этот поцелуй был сначала легким, почти невесомым, как дуновение ветра. Но с каждой секундой он становился все более глубоким и страстным. Шатен ответил на поцелуй, прижавшись к апельсину ближе, словно искал в нем утешение и тепло. Их губы слились в одном нежном танце. Лололошка чувствовал, как его сердце наполняется интимом. Он ощущал тепло Джона, его дыхание, которое смешивалось с горячим паром. Каждое прикосновение было наполнено нежностью и заботой. Харрис обнял Дейвисона за талию, притягивая его еще ближе. Их губы двигались в унисон, словно они давно знали этот ритм. Поцелуй продолжался — они исследовали друг друга, как будто это было что-то новое и неизведанное. Наконец, они отстранились друг от друга, но не разрывали объятия.  Джон скользнул рукой по спине Лололошки, и тот, чувствуя тепло, ответил тем же. Атмосфера накалялась, и вскоре они оказались в состоянии, когда стало пофигу на окружающий мир. Все, что им хотелось, это быть рядом друг с другом. – Ты готов попробовать что-то новое? — произнёс умник с лёгкой улыбкой, его голос был полон желания. Ло, встретившись с ним взглядом, почувствовал, как внутри него зажигается огонь.  - Я готов... только с тобой, — ответил он, и их губы снова встретились, а в воздухе разлился запах берёз. Харрис требовательно подтягивает его к себе снова и снова, стирая любые эфемерные границы дозволенного, которые ещё виднеются между ними. Ло послушно поддаётся, когда тот подминает его под себя и осыпает поцелуями всё тело от кончика подбородка к паху. Останавливается лишь на груди, где наскоро языком исследует соски под шумные выдохи, за которыми застревают в горле ещё более звучные стоны, которые голубой себе не позволяет практически.   Когда Дейви дразняще поддевает зубами полотенце прежде, чем стянуть его одним движением, тот беспомощно впивается зубами в ладонь; когда внутри него мучительно медленно скользят пальцы в холодной смазке – давится стоном и скулежом, жмурясь так, что звёзды видно становится.  Лололошка беспомощно запрокидывает голову к сведённым лопаткам, вжавшись локтями в древесину, и сдавленно мычит через сжатые губы в ответ на каждое движение внутри. Движения – глубокие и неспешные, чтобы гений мог позволить себе рассмотреть его до того, как обоих накроет окончательно.  Под пальцами свободной ладони, стискивающими отведённое бедро, распускаются красные следы. Тот разглядывает, не скрывая упоения самой возможностью лицезреть открывшуюся перед ним картину и постанывает сквозь зацелованные губы – ловит каждую реакцию лошкиного тела на глубокие толчки пальцев внутри в виде полос на дереве или беспрерывно вздымающейся груди.  Оба загнанно хватают воздух в момент, когда внутри резко становится пусто. Будто лёгкие сжало в несколько раз, и теперь они жгут рёбра изнутри. Джони подаётся вперёд, игнорируя чужой пульсирующий стояк, смазанно тычется в сжатые губы и идёт ниже – к напряжённой шее, кожу которой прикусывает в поцелуе. Реакция оказывается ожидаемой, но оттого не менее приятной – Ло резко втягивает носом воздух и до чужих ушей доходит первый глубокий стон.   – Мне продолжить? – уточняет альтернатива, медленно разводя бёдра и в нетерпении ведя ногтем по внутренней стороне.    Того, как пах голубого сам собой требовательно толкается навстречу касаниям, оказывается достаточно – на большее тот неспособен. Оранжевый придерживает его за поясницу одной рукой, двигается внутри, задаёт снова болезненно-медленный темп.  Ло, стоном отвечает на каждый глубокий толчок – всё ещё не таким громким, на какой на самом деле способен, но и от этого по телу от паха растекается раскалённым металлом возбуждение вперемешку с желанием вытягивать-выжимать из него эти звуки снова и снова. С желанием, моментально перебившим скомканные остатки мыслей в голове и оставившим там только набатный грохот собственного сердца.   – Умоляю, быстрее, – доходит откуда-то извне сиплое и вымученное, и Харрис едва умудряется не запутаться в лингвистических коннотациях услышанного.    Он жмурится, увеличивая темп до предела, прижимается вплотную, заставляя взмокшие, распалённые близостью тела сталкиваться на грани разрядки, воедино сливаться. Ногти Уильяма беспомощно дерут бледную спину и плечи, оставляя борозды на чистом теле. Делая очередной глубокий толчок, Дейви замирает внутри, чтобы в полной мере ощутить, как тело под ним дрожит сплошным оголённым нервом. Лололошка натягивается струной и кончает себе на живот сразу после того, как бледная ладонь обхватывает его член у основания. Спустя ещё несколько резких толчков с хлопками кожи о кожу Джон содрогается всем телом и ощущает сквозь пелену уверенно-ласковую хватку на своих пальцах. Все чувства теперь – притупленные и невнятные, кроме жара горящих лёгких и плавящихся на полу костей от растекающегося тепла внутри чужого тела.