Одинокая звезда

***

С самого утра я оказался в торговом центре. Люди спешили по своим делам: подростки с наушниками и пакетами, мамы с детьми, офисные сотрудники, забежавшие за кофе. Здесь всё кипело жизнью, но для меня этот день был совсем не обычным. Я решил начать с изучения трёх случаев, связанных с этим местом. Первым был Кан Миран — пятилетний мальчик, утонувший в декоративном фонтане в 2012 году. Говорили, что его мама на секунду отвлеклась на телефонный звонок, а когда обернулась, ребёнок уже исчез. Вторым оказался Ли Джонсу, погибший на стройке этого самого здания в 2010 году. Смерть квалифицировали как несчастный случай, хотя обстоятельства так и остались неясными. Третьей жертвой стал Пак Хёнгиль, который неожиданно скончался от сердечной остановки прямо внутри торгового центра в 2015 году. Информации о каждом случае было немного, но именно это меня и настораживало. Слишком много замалчивания и пересказанных слухов. Я сделал круг вокруг фонтана, который выглядел совершенно безобидно: бронзовые фигурки с тихо журчащей водой и блестящей гладью, на которой играли отблески света. Глядя на него, сложно было поверить, что здесь погиб ребёнок. Следующим шагом стало общение с сотрудниками. Я решил начать с тех, кто работал здесь дольше остальных. В сувенирной лавке я встретил девушку с бейджем "Ким Юнсо". Она раскладывала фигурки по полкам и выглядела не слишком занятой. — Добрый день, — начал я. — Вы давно здесь работаете? Она мельком взглянула на меня, затем на полку. — Не очень, около года. А что? — Я собираю информацию о событиях, связанных с этим торговым центром. Особенно интересует случай с Кан Мираном. Юнсо сразу помрачнела и замерла на месте. — Мальчик, который утонул? Это было давным-давно. Я тогда даже не знала, что здесь есть такой фонтан. — А кто-то из ваших коллег может помнить больше? Она пожала плечами. — Не думаю, чтобы кто-то хотел обсуждать это. Такие вещи... просто неприятно. Разговор с ней ничего не дал, но я не сдавался. У киоска с мороженым пожилой продавец с усами задумчиво протирал стекло витрины. Он выглядел более разговорчивым. — Здравствуйте. Вы давно здесь работаете? — Давно. А вам зачем знать? — ответил он, даже не взглянув на меня. — Я ищу информацию о случаях, связанных с этим зданием. Например, мальчик, утонувший в фонтане, или рабочий, который погиб на стройке... Продавец замер, наконец подняв на меня взгляд поверх очков. — Ты о Ли Джонсу? — Да. Вы что-то знаете? Он отложил тряпку, облокотившись на стойку. — Только то, что говорят. Парень сорвался с лесов, когда почти всё уже было готово. Говорят, будто бы он сам виноват — нарушил технику безопасности. — А про мальчика? Продавец помрачнел. — Мальчик? Мать его чуть с ума не сошла. Кричала на весь центр. Но что там произошло... никто не знает точно. Я уже хотел поблагодарить его, но он добавил: — А ты про Хёнгиля слышал? — Пак Хёнгиль? Смерть от сердечного приступа? — Да. Мужик здоровенный был, ни разу ни на что не жаловался. И вдруг — бац, прямо у эскалатора. До сих пор кто-то считает, что это не просто так. К середине дня мне удалось собрать лишь обрывки информации. Сотрудники были немногословны, а те, кто что-то знал, явно не горели желанием углубляться в детали. Большинство скептически относились к слухам о странностях. — Это всё сказки, чтобы нагнать жути, — отмахнулась женщина из отдела детских игрушек. — Никаких призраков здесь нет. Ну, разве что уборщики ночью могут что-то придумать. Но некоторые всё же упомянули странные явления. Например, один из уборщиков утверждал, что поздно ночью в здании слышатся шаги, хотя оно уже пустое. К вечеру я понял, что день будет долгим. Мне предстояло обойти весь центр, чтобы изучить места, связанные с этими случаями, и найти хоть что-то, что могло бы пролить свет на происходящее.

***

В уютном уголке кафе на третьем этаже торгового центра я разложил перед собой блокнот и ручку. На столе рядом стоял стакан с наполовину остывшим американо — я уже практически забыл о нем, углубившись в записи. Записи из библиотеки, сделанные вчера, перемешивались с сегодняшними обрывками фраз от работников. Кан Миран. Дата смерти: октябрь 2012 года. Обстоятельства: утонул в декоративном фонтане. Мать отвлеклась на звонок, а ребёнок подошёл слишком близко и упал. Слухи: Вода была слишком мелкой, чтобы человек утонул. Кто-то говорил, что Миран будто бы пытался дотянуться до чего-то в воде, прежде чем упасть. Ли Джонсу. Дата смерти: июнь 2010 года. Обстоятельства: несчастный случай на стройке. Сорвался с лесов. Слухи: Нарушение техники безопасности, хотя рабочие утверждали, что это было маловероятно. Пак Хёнгиль. Дата смерти: март 2015 года. Обстоятельства: сердечная остановка внутри торгового центра, около эскалатора. Слухи: Мужчина был совершенно здоров. Его смерть вызвала массу пересудов. Кто-то утверждал, что за несколько минут до этого он выглядел так, будто разговаривал с кем-то невидимым. Я хмурился, глядя на блокнот. Достал телефон и проверил фотографии фонтана, которые сделал сегодня утром. На них ничего необычного: бронзовые фигурки, переливающаяся вода, безмятежная картина. Однако от мысли, что пятилетний ребёнок мог утонуть в такой мелкой воде, мне становилось не по себе. Я пролистал записи о его смерти ещё раз. «Что-то видел или слышал в воде», — эта фраза из слухов снова и снова всплывала в голове. Что именно он мог увидеть? Ещё раз оглянувшись вокруг, я закрыл блокнот и сунул его в сумку.

***

Я оказался в полицейском участке спустя час после прогулок по торговому центру. Детектив Хан уже привык к моим внезапным появлениям, но всякий раз смотрел на меня с выражением смеси усталости и лёгкого удивления. — Ты снова? — он вздохнул, облокотившись на свой стол. Его светло-коричневый пиджак выглядел так, будто он носит его круглосуточно. Я сел напротив, широко улыбаясь и хлопая глазами, словно ребёнок, у которого только что отняли мороженое. — Детектив Хан, мне нужно досье. — Я сделал голос как можно более жалобным. — А тебе не кажется, что я не должен тебе это давать? — Он саркастически прищурился. — Пожалуйста. — Я сложил руки на столе, словно молился. — Это важно для моего расследования. — Твоё расследование? — Он громко хмыкнул, взяв в руку чашку с кофе. — Слушай, парень, там ничего интересного. Смерть ребёнка у фонтана, несчастный случай на стройке, сердечная остановка. Всё. Обычное дело. — Но я уверен, что что-то не так. — Я был непоколебим, упрямо склонив голову. — Ну же, разве вам не хочется помочь? Хан откинулся на спинку стула и некоторое время изучал меня. — Ты из тех, кто не сдаётся, да? — Он вздохнул, будто сдаваясь. — Ладно. Подожди здесь. Я остался в зале ожидания, наблюдая, как он уходит куда-то в глубь участка. Ноги нервно подёргивались, пока я ждал. "Если получится, это может дать мне ключ к разгадке," думал я, пытаясь унять нетерпение. Через некоторое время Хан вернулся с тонкой стопкой папок, удерживая их словно секретные материалы. — Вот, только... — Он вдруг закашлялся, театрально отворачиваясь. — Чёрт, кажется, простыл. Я понял намёк мгновенно. Быстро вытащил телефон и начал фотографировать страницы. Каждое дело было кратко изложено, но с деталями, которые мне нужны: имена, даты, места происшествий. Когда я сделал последний снимок, Хан внезапно обернулся и, с наигранной раздражённостью, произнёс: — Чёрт, надо меньше курить. Кашель замучил. — Спасибо, — прошептал я, убирая телефон в карман. Он слегка кивнул, забрал папки и ушёл. Я вскочил, довольный как кот, только что укравший рыбу с кухонного стола. На улице я быстро пролистал фотографии, пробегая глазами основные моменты. Всё, что нужно, теперь у меня было. Улыбаясь, я побежал по улице, как школьник, который едва дождался каникул. Адрес родителей Кан Мирана нашёлся в досье, и я не стал терять времени. Это была небольшая квартира в старом доме, расположенном на окраине города. Поднимаясь по лестнице, я ощущал, как тишина этого места давит на плечи. Похоже, в доме было немного жильцов — слышался лишь приглушённый звук телевизора где-то на нижних этажах. Я постучал в дверь с тусклой табличкой "Кан". Несколько секунд спустя она открылась. На пороге стояла женщина лет сорока, с тёмными кругами под глазами и неестественно ровной осанкой, словно она носила на себе тяжёлую ношу, но отказывалась показать это. — Здравствуйте, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно мягче. — Моё имя Чонгук. Я журналист и расследую случаи, связанные с торговым центром. Женщина неуверенно посмотрела на меня, потом на мою протянутую визитку. Прочитав её, она немного расслабилась. — Кан Су, — представилась она, голос был усталым. — Вы про моего сына? Я кивнул, чувствуя, как тяжесть её горя передалась даже мне. — Простите, что напоминаю вам о таких болезненных вещах, — начал я. — Но я надеюсь узнать немного больше о том, что случилось с вашим сыном. Может быть, вы замечали что-то странное или... необычное перед его... Она подняла руку, остановив мои осторожные попытки сформулировать вопрос. — Всё в порядке, — сказала она, не без усилия. — Проходите. Квартира была крошечной, но чистой. На полке у окна стояли фотографии: маленький мальчик с широко раскрытыми глазами и яркой улыбкой, обнимающий свою маму. Мы сели за небольшой стол в кухне. Она налила мне воды, хотя сама ничего не взяла. — Вы хотите знать, что произошло тогда, да? — тихо спросила она. — Да, если вы готовы рассказать, — ответил я, стараясь говорить мягко. Юнхи сложила руки на столе, взгляд её упал на столешницу. — Миран был таким энергичным, таким... счастливым, — сказала она, чуть улыбнувшись, но улыбка быстро исчезла. — Мы были в торговом центре. Я помню, как он бегал вокруг фонтана, смеясь. Я отвлеклась на звонок, буквально на минуту. Когда повернулась... — Она замолчала, закрывая лицо руками. Я подождал, дав ей время собраться. — Простите, — сказала она через несколько секунд. — Врачи сказали, что это был несчастный случай. Он, вероятно, поскользнулся и ударился головой перед тем, как упасть в воду. — А вы ничего странного не замечали до этого? — спросил я осторожно. — Может быть, Миран говорил что-то о том, что видел или слышал? Юнхи покачала головой. — Нет. Он просто был обычным ребёнком. Радовался жизни, играл... Никогда ничего такого. Её ответ звучал искренне, но я не мог отделаться от ощущения, что что-то упущено. — А после? Вы не замечали ничего необычного дома? — продолжил я. Она снова покачала головой. — Нет, ничего. Только пустота. Она отвернулась, и я понял, что разговор подошёл к концу. — Спасибо, что поделились со мной, — сказал я, вставая. — Простите, если принёс вам боль. — Это... нормально, — ответила она тихо. На выходе я ещё раз оглянулся. На её лице не было слёз, но взгляд был потухшим. Закрыв дверь, я стоял перед ней несколько секунд, пытаясь переварить разговор. Су ничего не знала о паранормальном. Но это не значило, что его не было.

***

Имя Ли Джонсу всплыло в моих записях, и я решил, что следующим шагом будет разговор с его семьёй. Человек, который погиб на стройке, упав с лесов в 2010 году, оставил после себя дочь. Её звали Ли Хвара, и, по совпадению, она работала в том самом торговом центре. Мне удалось узнать, что Хвара трудится в магазине женской одежды на втором этаже. Я отправился туда ближе к вечеру, когда наплыв покупателей уже пошёл на спад. Магазин был светлым и уютным, заполненным полками с neatly развешанными платьями и блузками. — Добрый вечер, — обратился я к продавцу за кассой, высокому парню с серьёзным лицом. — Ли Хвара здесь? Он кивнул в сторону примерочных. — Хвара, тебя спрашивают, — позвал он. Через минуту из-за одной из полок появилась девушка, примерно моего возраста, с коротко подстриженными волосами и спокойным выражением лица. — Чем могу помочь? — спросила она. — Меня зовут Чонгук, — начал я, протягивая визитку. — Я журналист и пишу материал о событиях, связанных с этим торговым центром. Хотел бы задать вам пару вопросов о вашем отце, если вы не против. Её лицо на мгновение напряглось, но потом она вздохнула и кивнула. — Давайте пройдём за прилавок, здесь спокойнее, — предложила она. Мы устроились в углу, где не было посетителей. — Я понимаю, что разговор может быть болезненным, — сказал я. — Но мне важно услышать вашу точку зрения. — О чём именно вы хотите узнать? — ответила она ровным тоном, сцепив руки перед собой. — Мне нужно больше деталей о той стройке. Вы когда-нибудь слышали что-то необычное об обстоятельствах его смерти? Суён покачала головой. — Всё, что я знаю, это официальную версию: несчастный случай. Он упал с лесов. Говорили, что он не был пристёгнут страховочным тросом, но я точно знаю, что он всегда следил за безопасностью. — А другие рабочие? Может, они замечали что-то странное? Она задумалась. — Не знаю. Я была ещё подростком тогда. Но папа говорил за ужином, что на той стройке было… как-то неуютно. Зимой там было холодно, хотя они работали в июне. — Холод? — переспросил я, зацепившись за это слово. Хвара кивнула. — Да. Он говорил, что иногда на высоте чувствовал ледяной ветер, хотя погодой это нельзя было объяснить. Я отметил это про себя. — После его смерти… вы не замечали ничего странного? Может быть, вам казалось, что он как-то… даёт о себе знать? Хвара отвела взгляд. — Нет, — коротко ответила она. Её закрытость не ускользнула от меня. Я решил, что не стоит давить, и мягко закончил разговор: — Спасибо, что уделили время. Простите, если напомнил вам о чём-то тяжёлом. Хвара слегка улыбнулась. — Я уже привыкла. Мы попрощались, и я вышел из магазина, но странное ощущение не покидало меня.

***

Я вернулся домой с тяжелым чувством вымотанности. День был долгим, и каждый шаг словно отнимал последние капли энергии. Едва разувшись, я бросил рюкзак на пол и буквально рухнул на кровать. Матрас прогнулся под моим весом, охватывая меня своей привычной мягкостью. Лежа на спине, я уставился в потолок. Мысли о том, как мне быть с этими призраками, крутились в голове, не давая расслабиться. Проблема была в том, что я не мог их видеть. Даже если бы они были рядом, единственное, на что я мог надеяться, — это их «знаки»: шаги, голоса, что-то вроде этого. Но кто знает, сколько времени мне придется ждать? Сидеть сложа руки — явно не мой стиль. Я закрыл глаза, пытаясь унять легкое раздражение, когда вдруг услышал мягкий стук. А затем — едва различимые шаги. Теплая улыбка появилась на моем лице еще до того, как я успел что-то подумать. — Ну, привет, — выдохнул я, едва повернув голову. Тень нависла надо мной, и через мгновение знакомый силуэт стал четким. Кей склонился ниже, его темные глаза блеснули в полутьме комнаты. Он промычал что-то неразборчивое, словно бурчание крупного зверя, и резко наклонился, накрывая мои губы поцелуем. Я не сопротивлялся. Наоборот, вцепился в него обеими руками, как маленькая мартышка, жадно обнимая и притягивая к себе. — Иди сюда, — шепнул я между поцелуями, затаскивая его на кровать. Кей послушно улегся рядом, одной рукой обнимая меня, а другой удерживая за талию, будто боялся, что я куда-то убегу. Его губы снова нашли мои, и я потерялся в его настойчивости, чувствуя, как каждый поцелуй становится глубже и сильнее. Я тихо застонал, теряя дыхание, но в тот же миг он отстранился, оставив лишь мягкий чмок в завершение. Кей лениво откинулся на подушки, всем своим видом показывая, что ничего больше делать не собирается. — Ты чего? — фыркнул я, поднимаясь чуть выше, чтобы оказаться на уровне его лица. — Спать пора, — буркнул он, закрывая глаза, будто решил притвориться мертвым. — Ты серьезно? — я фыркнул, возмущенно подбоченясь. — Вот это твоя «ночная программа»? Кей только хмыкнул, а я, не собираясь сдаваться, забрался к нему на грудь, усаживаясь, как на мягкий матрас. — Ты знаешь, я могу быть настойчивым, — пробормотал я, склоняясь к его лицу и обводя пальцами его ключицу. Кей открыл один глаз, и его взгляд был настолько ленивым, что я едва не рассмеялся. — Ты не знаешь меры, клещ, — пробормотал он, хотя уголки его губ предательски дернулись вверх. — Это ты меня так вдохновляешь, тигр, — парировал я, медленно осыпая его лицо быстрыми поцелуями. — Спи, — пробурчал он, но я заметил, как его рука слегка сжала меня за бок. — А если не хочу? Кей тяжело вздохнул, но его пальцы уже лениво скользили по моей спине, признавая поражение. Терпение Кея, кажется, окончательно треснуло. Его глаза, яркие, словно два золотых солнца, резко открылись, сверля меня пронизывающим взглядом. — Прекрати, — буркнул он, голос низкий, предостерегающий, как рык. Я надуто фыркнул, чувствуя себя несправедливо отчитанным. Соскочив с его груди, я выбрался из его объятий, которые чуть замешкались, но всё же дали мне пространство. Ощущение его тепла всё ещё держалось на коже, но я решил показать своё недовольство. Направившись к двери, я мрачно буркнул: — Хорошо, сам тогда тут скучай. Мои босые ноги тихо шагали по полу, пока я не почувствовал, как что-то сильное, неумолимое перехватывает меня за запястье. — Даже не думай, — тихо произнёс Кей. Его голос был едва слышным, но от этого ещё более внушающим. Он мягко, но настойчиво прижал меня к своей груди, а его руки, уверенно скользнув мне на талию, притянули ближе. Я оказался прижатым к его широкой груди, горячей и надёжной, словно созданной, чтобы защищать. — Что ты делаешь? — спросил я, уже теряя остатки своей наигранной обиды. Его ладони мягко прошлись по моим бокам, почти успокаивающе, и я почувствовал, как напряжение оставляет моё тело. В его прикосновениях не было ни тени грубости — только тепло, расползающееся по коже, будто солнце пробивалось через облака. Кей наклонился к моему плечу и, прежде чем я успел что-то сказать, оставил мягкий, почти невесомый поцелуй у моего виска. — Ты слишком шумный, чтобы отпускать тебя, — пробормотал он с едва заметной улыбкой в голосе. Я почувствовал, как уголки моих губ непроизвольно поднимаются, когда я откинул голову назад, прислонившись к его плечу. Его руки, обвивающие меня, были тёплыми и крепкими, и я неожиданно осознал, как сильно мне нравится это чувство. Кей начал медленно осыпать моё лицо множеством маленьких, нежных поцелуев. Сначала виски, затем щеки, почти у самого края глаз, скулы, и даже лёгкий чмок в подбородок. Я чувствовал, как его губы мягко касаются моей кожи, каждая точка будто горела от этого невинного, но такого сладкого внимания. Когда он, наконец, добрался до уголков моих губ, я затаил дыхание. Поцелуй был едва ощутимым, но оставил тёплый след, который я не хотел терять. Затем его губы скользнули ниже, к шее, и там прикосновение стало более ощутимым, вызывая тёплое, приятное покалывание, которое словно растекалось по всему телу. — Ты всегда так любишь сопротивляться? — спросил он тихо, не поднимая головы. — А ты всегда такой упрямый? — ответил я, слегка улыбнувшись, хотя мои пальцы уже крепче вцепились в его плечи, не желая отпускать. Его ответ был всего лишь хмыканьем, но это хмыканье звучало довольным, как будто он одержал маленькую, но важную победу. Я полностью погрузился в блаженство, окружённый теплом его рук, его касаниями и уверенной, крепкой хваткой, которая словно одеяло, накрывала меня со всех сторон. Легонько повернув голову к нему, я почувствовал, как Кей отпустил мою шею и мягко прижался к моим губам, медленно и нежно целуя. Я ответил на поцелуй, чуть сжимая его предплечья, ощущая силу и уверенность его мышц под своими пальцами. Когда Кей слегка коснулся моих губ кончиком языка, я почувствовал, как ноги едва не подогнулись. Но я уже полностью опирался на него, чувствуя себя абсолютно защищённым. Я приоткрыл губы, позволяя его языку скользнуть внутрь, и тихий стон сорвался с моих губ, переплетаясь с его дыханием. Кей погрузился в меня, как будто исследуя, чувствуя себя на территории, которая должна принадлежать только ему. Он уверенно и властно углублял поцелуй, скользя по каждому уголку, заполняя собой каждый вздох. Повернувшись к нему, я обвил его шею руками, зарывая пальцы в его волосы и подставляясь под этот властный поцелуй, который закружил голову, как сильный, сладкий аромат. Я провёл одной рукой по его щеке, другой сжимая корни его волос, чувствуя, как Кей крепче сжал меня, приподняв, и я ощутил, как мои ноги безвольно повисли. Я обвил его талию ногами, ближе притягиваясь к нему, а он тут же сжал мои бёдра. От этого внезапного движения вырвался новый, прерывистый стон, который Кей тут же проглотил, не отпуская меня ни на секунду, будто весь мир сузился до этого момента, до нас двоих, погружённых в обоюдное тепло и этот безмолвный, но такой насыщенный момент. Я чувствовал, как Кей осторожно и уверенно перемещается, удерживая меня в своих руках. Мгновение — и моя спина коснулась мягкой простыни кровати, но он не отстранялся ни на секунду. Одной рукой Кей оперся рядом с моей головой, чтобы не наваливаться полностью, а другой продолжал сжимать мое бедро, порождая новые волны желания. Я чувствовал, как его когти едва касаются кожи, не причиняя боли, но добавляя остроты к каждому прикосновению. Вдруг по его груди прокатилась низкая, утробная вибрация, которая, словно волна, передалась мне, заставляя вздрогнуть. Вместо страха я ощутил странное возбуждение, и тихий стон сорвался с моих губ. В это же мгновение я почувствовал, как знакомое касание обвилось вокруг моей ноги — его хвост, едва теплый и мягкий, скользнул и крепко сжал мою икру, добавляя к этому моменту что-то почти мистическое. Кей продолжал погружать меня в поцелуй, не давая опомниться, а я, не сдерживая себя, увлекся, проскользнув рукой по его волосам и нащупав твёрдую поверхность его рога. Не думая, я сжал его крепче и слегка потянул. Кей тут же отозвался новой волной вибрации, которая окутала меня целиком, а его язык, казалось, стал длиннее, будто стремясь проникнуть глубже, заставляя меня замереть в этом моменте. Когда он переместился чуть ближе, его колени скользнули под моё тело, а я неожиданно ощутил что-то твёрдое, упершееся сзади. К гадалке не ходи, что это было — мысль о банане или втором хвосте проскочила где-то в подсознании, вызвав лёгкую усмешку, которую тут же сменила новая волна жара, прокатившаяся по моему телу. Кей накрыл меня своим теплом и присутствием, словно прочно укутывая в кокон, от которого я не мог и не хотел сбежать. Когда Кей наконец оторвался от моих губ, я почувствовал, как его дыхание, горячее и нетерпеливое, обжигало мою кожу, а губы двигались вдоль линии челюсти, покрывая её поцелуями. Я попытался отдышаться, но, казалось, весь воздух в комнате исчез, оставив меня гореть изнутри, как будто я оказался в самой горячей бане. Каждый его поцелуй, каждое прикосновение оставляли следы огня на моём теле, и я невольно постанывал, не в силах скрыть, как глубоко он на меня влиял. Кей добрался до моей шеи, и когда его зубы нежно вцепились в мою кожу, я чуть не вскрикнул, успев заглушить стон лишь в последний момент, издав только едва слышный писк. Он явно оставлял метки — его клыки прикусывали мою кожу, пока он втягивал её, заставляя меня ощущать каждый миллиметр. Пальцы сами собой сжались на его волосах. Я ощущал, как он методично отмечал каждый сантиметр от подбородка до ключицы, и где-то в голове мелькнула мысль о том, насколько этот монстр собственник. Он словно ставил печать на всём моём теле, не оставляя ни малейшего пространства без его метки. Неожиданно Кей замер, обняв меня крепче, его дыхание стало спокойным, размеренным, обдавая кожу на моей шее. Я тоже начал приходить в себя, медленно разглаживая кожу у основания его рогов и чуть выше — у самых ушей, от чего Кей тихо замурчал, и это урчание перекатывалось, вибрируя по моей груди. Затем он прошептал едва слышно, так, что я почувствовал его слова кожей: - Я хочу взять тебя. - Его голос, глубокий и дрожащий, проникая прямо в сознание, вызвал волну мурашек, пронёсшихся по всему телу. На какое-то мгновение я прикусил губу, удерживая себя на грани, чувствуя, как всё внутри замирает от его слов. Сложно было удержаться от ответа. Шёпотом, почти беззвучно, я сказал ему: - Тогда возьми. Кей замер в моих объятиях, казалось, на вечность, и я ощутил, как этот момент стал для нас чем-то почти сакральным. Затем он медленно поднялся, его лицо оказалось так близко, что я мог различить каждую черту, даже в полумраке комнаты. Я встретился взглядом с его горящими золотом глазами — теперь их было четыре, как если бы этот блеск отражался в каждом уголке моей души. Взгляд, в котором было и желание, и мощь, заставил моё сердце сбиться с ритма, а грудь наполниться трепетом. Кей медленно опустился ниже, оставляя короткие поцелуи на моих губах и скользнув к моей щеке. Его прикосновения, то мягкие, то настойчивые, прожигали кожу, пока он добрался до чувствительной точки за ухом, прикасаясь к ней губами. Едва ощутимое касание, шёпот в мой слух с его низким, хриплым голосом заставил всё тело напрячься. - Если я займусь тобой сейчас, — прошептал он прямо в ухо, утробно и почти угрожающе, — весь дом услышит твои крики. Услышат, как я буду раскрывать тебя, погружаясь медленно, пока ты не сорвёшь голос. - В этот момент его рука крепче сжала моё бедро, и я невольно задержал дыхание, как будто мог этим остановить лавину, что вот-вот обрушится. Кей продолжал шептать, его голос вибрировал, проникая куда-то глубже: - Я сломаю твою кровать и разгромлю всю комнату, овладевая тобой на каждой поверхности. Пока ты не потеряешь сознание, а затем дождусь, когда очнёшься, и продолжу. Каждая точка на твоём теле станет моей, я буду держать тебя, пока ты не сможешь даже пошевелиться. Его слова звучали как обещание, на грани угрозы, и каждая фраза будто выжигала что-то внутри меня. Он чмокнул меня в мочку уха, так легко и почти невинно, что это разожгло меня ещё сильнее, а потом, чуть прижавшись губами к самой раковине уха, закончил тихим, предостерегающим шёпотом: - Если ты думаешь, что у меня не хватит сил, ты ошибаешься. Я продержусь несколько дней, выбивая из тебя всё, до последней капли. Помни, я превосхожу людей не только в росте. Я обещаю утолить твою ненасытность. От его слов и этого мурлыкающего тембра я задрожал, и всё тело будто сгорело в этом пламени. С трудом ощущал, как тесно мне стало в собственных штанах, но Кей, не проявив ни малейшего милосердия, вдруг отстранился, как будто мы оба нуждались в этом коротком затишье. На несколько секунд повисла тишина, тяжёлая и насыщенная, а я видел, как в полумраке свет падал на его тело и подчёркивал каждый мускул. Мой взгляд непроизвольно скользнул ниже, туда, где ткань его брюк, казалось, напряглась так же, как и я. Едва удержавшись от того, чтобы не уставиться на этот очевидный признак его собственного состояния, я резко отвёл взгляд. Сосредоточившись на окне, я попытался сделать глубокий вдох, чтобы хоть немного привести себя в чувство, но это только усилило ощущение, что воздух в комнате стал слишком густым. — Я... я в ванную, — пробормотал я, голос предательски дрогнул. Не дожидаясь ответа, я пересилил себя и на слегка трясущихся ногах направился к двери. Каждый шаг давался мне с трудом, как будто его взгляд прожигал спину, даже когда я отвернулся. Когда я добрался до ванной, дверь закрылась за мной с тихим щелчком. Я опёрся о раковину, тяжело дыша и смотря на своё отражение в зеркале. Щёки пылали, глаза блестели, а сердце всё ещё отбивало лихорадочный ритм. Открывая кран, я пустил холодную воду и жадно смочил ладони. Приложив их к лицу, я почувствовал, как ледяная прохлада слегка остудила горящие щеки. — Чонгук, что ты делаешь? — пробормотал я себе под нос, почти с упрёком, но в голосе явно слышалась доля смущённого смеха. Вода стекала по пальцам, капая на футболку, но я уже не обращал на это внимания. Всё, чего мне сейчас хотелось, — это хоть немного успокоить хаос, который Кей устроил внутри меня. Пока я стоял в ванной, вода шумела вокруг, словно пытаясь смыть те оглушительные ощущения, что Кей оставил после себя. Прохладные струи сбивали жар с кожи, но следы его прикосновений, его жадных, собственнических поцелуев, казались неизгладимыми. Когда я вышел из душа и увидел отпечаток его когтистой руки на бедре, сердце снова заколотилось. Форма следа была чёткой, пальцы, словно притягивающие магниты, уже начали наливаться синевой. Я сглотнул, силясь унять новый прилив жара, но взгляд сам скользнул в зеркало. Засосы и отметки от его зубов словно создали узор, и кожа от плеча до подбородка приобрела лиловый оттенок, будто поле весенних цветов. Тихо выдохнув, я медленно провёл пальцами по этим следам, ощущая лёгкое покалывание от каждого тёмного пятна. Отчётливое чувство, что он метил меня, не исчезало. Придя в себя, я накинул свежую одежду и, собравшись с духом, вышел обратно в комнату. Кей лежал на кровати, его хвост медленно покачивался, раз за разом ударяясь о матрас, как будто сам себе напоминая о терпении. Увидев меня, его четыре глаза тут же раскрылись, вспыхнув ярким золотом, и я поймал на себе его сосредоточенный взгляд. Сдержанный, внешне спокойный, он при этом не мог утаить нетерпения, которое выдавало едва заметное, но активное движение хвоста. — Устроил мне бойцовскую арену, — не удержавшись, сказал я с ноткой иронии, указывая на свою шею, и, хоть хотел казаться невозмутимым, не сдержал лёгкой улыбки, ощущая, как тёплая волна вновь подступает к груди. Кей слегка приподнял бровь, его взгляд скользнул по мне, задерживаясь на отметках, что он оставил, и на миг показалось, что он даже гордился своей работой. Я неторопливо подошёл к кровати, кидая недовольный взгляд на Кея. — Дурак, — пробурчал я. — Как мне теперь это скрывать? Он взглянул на меня совершенно невинно, будто не понимая проблемы. Его золотые глаза лениво наблюдали за мной, пока я молча подошёл к кровати и рухнул рядом с ним, усталость брала своё. Тепло его рук тут же окружило меня, тянув ближе, и я, не сопротивляясь, нашёл удобное место, прижавшись к его широкой груди. Его тело излучало такое уютное тепло, что я невольно расслабился, чувствуя, как напряжение медленно покидает мои мышцы. — Ты как обогреватель, — пробормотал я, закрывая глаза и устраиваясь удобнее. Кей тихо хмыкнул, не отвечая, а я позволил векам сомкнуться. Казалось, что сон вот-вот поглотит меня, но неожиданно мысль прорвалась наружу. — Слушай, а у тебя будет время помочь мне с делом в торговом центре? — Я приоткрыл глаза и посмотрел на его лицо, наполовину спрятавшись в его тепле. Кей лениво протянул, даже не шевелясь: — Помогу. А сейчас спи. Его голос был таким тёплым и спокойным, что я почувствовал, как зевота подкатывает снова. — Ну… это важно, — пробормотал я, сам не осознавая, что уже начинаю дремать. Кей снова «угукнул», подтверждая мои слова с той же расслабленностью, что и раньше. Его голос звучал тихо, почти на грани слышимости, но от этого ещё теплее. Я уловил лёгкую улыбку в его интонации, прежде чем сон окончательно начал затягивать меня в свои объятия. Чувствуя его уверенные руки вокруг себя, я подумал, как удивительно бережно он держит меня. Его хватка была мягкой, дающей достаточно пространства, но в то же время надёжной, словно он и сам не хотел, чтобы я оказался далеко. С каждым вдохом, ощущая его ровное дыхание позади себя и спокойное, уверенное присутствие, я начал понимать, что больше не смогу уснуть без этого ощущения рядом. Словно он стал для меня якорем, удерживающим в этом тихом, уютном мгновении.

***

На следующее утро меня разбудило что-то странное — тёплое и вибрирующее. Едва осознавая, что происходит, я медленно открыл глаза и обнаружил, что лежу на Кее. Точнее, верхом на нём, устроившись, как на самом удобном матрасе с подогревом. Подо мной глухо и ритмично раздавалось низкое мурчание, которое, как я сразу понял, шло от самого Кея. Его лицо было совсем рядом, ближе, чем я ожидал, а глаза — тёплые, яркие, золотые — смотрели на меня с чем-то, что можно было бы назвать умилением. Я знал, что выгляжу не лучшим образом — помятый, сонный, но, казалось, для него это было что-то невероятно прекрасное. Мне стало неловко. — Что ты так смотришь? — пробурчал я, чувствуя, как сонливость и смущение борются за контроль. Он не ответил, только чуть приподнял уголок губ в лёгкой полуулыбке. — Хватит пялиться, — добавил я, отворачиваясь и неловко сползая с его груди. Как только мои ноги коснулись пола, я выпрямился, потянувшись, и смачно зевнул. — Утро… — пробормотал я себе под нос и потопал в ванную. Прохладная вода помогла привести мысли в порядок. Я стоял напротив зеркала, глядя на собственное отражение с выражением, которое, наверное, можно было бы описать как смесь нежности и раздражения. Свет лампы выхватывал из полумрака картину, которая вполне могла бы стать частью криминального дела — фиолетовые отпечатки на ногах и шее. Я хмыкнул, пытаясь подавить поднимающееся в груди раздражение. Точнее, не только раздражение, но и что-то другое, гораздо более неудобное. Виновник этой ситуации, приспокойно дрых в комнате. Этот "тигр" оставил после себя больше, чем просто воспоминания. Ноги... ладно, ноги я мог спрятать под джинсами. Никто не заметит, если только вдруг не решат мне их закатать. А вот шея... Я наклонился ближе к зеркалу, разглядывая багрово-фиолетовые следы. Словно кто-то нарочно решил расписать мою кожу кистью в самых неуместных местах. Провёл пальцами по следам, и тепло от прикосновения напомнило мне о том моменте. Стоп. Не сейчас. Встряхнул головой, будто это могло сбросить назойливые воспоминания. Нет, не время об этом думать. Сегодня меня ждала работа, а значит, мне нужно было выглядеть... нормальным? Ну, хотя бы не так, как будто я только что сбежал с ринга, где меня душили ради забавы. Я задумчиво почесал затылок. Шея — самая большая проблема. Может, шарф? Нет, на улице и так тепло, это вызовет только лишние вопросы. Водолазка? Чёрт, я ненавижу, как они душат. Что ещё? Бинты? Это выглядело бы ещё хуже. Я открыл шкаф, перебирая одежду, стараясь найти хоть что-то подходящее. Конечно, Кей наверняка бы предложил мне не заморачиваться. "Пусть думают, что хотят", — сказал бы он с привычным меланхоличным выражением лица. А я? Да, конечно. Мне только и не хватало слухов среди коллег о моих ночных "развлечениях". Наконец, мои руки наткнулись на лёгкий шарф из хлопка. Он был достаточно тонким, чтобы не выглядеть подозрительным, и достаточно широким, чтобы прикрыть шею. Повязав его, я вновь посмотрел на своё отражение. Ну, неплохо. Хотя... ощущение будто я влез в чей-то другой стиль. Ну и ладно, лишь бы никто не задавал вопросов. Я стоял у раковины, плескаясь водой и раздумывая, насколько же странно начался мой день. Вернувшись в комнату, я ожидал увидеть Кея всё так же удобно развалившегося на кровати. Но то, что я увидел, заставило меня замереть на месте. Кей… висел. Он перевернулся вверх ногами, зацепившись когтистыми ногами за металлический прут, который раньше служил креплением для моей боксерской груши. Хвост, длинный и чернильно-чёрный, обвился вокруг балки, словно дополнительная страховка. Его руки были скрещены на груди, глаза прикрыты, и он выглядел так, будто дремлет, абсолютно довольный своим положением. Наклонившись вбок, чтобы лучше рассмотреть, я ещё раз убедился, что Кей действительно спит, будто находясь в полном комфорте. «Он правда как летучая мышь», — мелькнула мысль. Несколько секунд я стоял, пытаясь понять, нормально ли это вообще. Но затем вздохнул, пожав плечами. Если ему так удобно, то почему бы и нет? Стараясь не шуметь, я начал собираться. Периодически бросая взгляды в его сторону, я заметил, что он даже не пошевелился. Абсолютная безмятежность. — Невероятно, — прошептал я себе под нос и закатил глаза. Закончив одеваться, я бросил последний взгляд на Кея, всё ещё висевшего, словно эта странная поза была для него чем-то естественным. Улыбнувшись этой картине, я решил оставить его в покое.

***

После завтрака, который прошёл на удивление спокойно, я вернулся в свою комнату, чтобы проверить, всё ли готово к выходу. Но стоило открыть дверь, как я снова застал Кея на том же месте — висевшего вниз головой с балки, словно он так и не шевельнулся с момента моего ухода. Это выглядело настолько нелепо и смешно, что я не смог сдержать улыбки. Прислонившись к дверному косяку, я мягко окликнул: — Кей, нам пора. Просыпайся. На моё удивление, он моментально отреагировал. Один его глаз медленно приоткрылся, затем второй. Следом за ними третий… и четвёртый. Я невольно моргнул, поражённый этим зрелищем. Все четыре глаза сонно сфокусировались на мне, моргая по очереди, будто он ещё не до конца проснулся. Он немного замешкался, затем лениво разжал когти на груди, и вытянулся, словно огромная кошка, широко зевая и упираясь руками в пол. Его зевок сопровождался тихим, почти щенячьим звуком, от которого я едва не рассмеялся. Но дальше произошло нечто, что заставило меня просто стоять с отвисшей челюстью. Удерживаясь на одной руке, Кей плавно спустился вниз, почти невесомо касаясь пола, как профессиональный гимнаст. Всё его движение было настолько грациозным, что я только и смог выдохнуть: — Ух ты... Он встал во весь свой рост, выпрямившись, но тут же столкнулся с ожидаемой проблемой — его рога упёрлись в потолок. Кей скривился, недовольно хмыкнув, словно это была не разовая неприятность, а регулярное неудобство. Я не смог сдержать смешка: — Не думал, что быть высоким в моём доме такая беда. Кей повернул голову в мою сторону и пожал плечами, словно говоря, что он привык. Затем встряхнулся, и прямо на моих глазах начал менять форму. Его хвост, который ещё минуту назад плотно обвивал балку, начал исчезать, растворяясь в воздухе, как густой дым. Рога последовали за ним, испаряясь так же быстро, как появились. Я наблюдал, как его когти втянулись, а четыре глаза сменились на два обычных, глубоких чёрных. Теперь он выглядел вполне человечески, хотя привычная мощь и что-то неуловимо иное всё ещё витало вокруг него. — Ты когда-нибудь прекращаешь удивлять? — спросил я, подходя ближе. — Нет, — коротко отозвался он, проходя мимо меня в ванную. Слышался плеск воды, затем Кей быстро вернулся обратно. Остановившись на пороге комнаты, он вытер лицо и спокойно объявил: — Готов. Пошли.

***