Огненный снег. Проект «Фатум»

Этна. 736 год от начала Колонизации. Время шло. И обещанные Марком несколько дней превратились в без малого месяц. Адлер постоянно был чем-то занят, но регулярно выходил на связь, обещая вскоре явиться. А Кай ждал. Он использовал это время, чтобы собраться с мыслями и выпустить накопившееся напряжение… Ну, насколько это было возможно на фоне того, что еще ничего не кончилось, и синтет постоянно ожидал какой-нибудь новой подлянки или нападения. Хуже всего было то, что он даже поделиться этим ни с кем не мог, понимая, что с одной стороны ни Марк, ни Терренс не разделят этих опасений, а с другой — Селеста: если ей такое выдать, она всенепременнейше вызовет помощь, которая не будет разбираться, а просто эвакуирует синтета и настучит по шапке. О том, что ему предстояло по возвращении в корпорацию, Кай предпочитал не думать, но то, что это будет пиздец — был уверен. Мистер Фостер, как минимум, не обрадуется тому что Кай в обход него получил разрешение на напарника и — а в этом Двенадцатый был уверен — даже приняв и согласившись со всеми доводами Карпина о необходимости такового напарника, он отыграется на непокорном синтете за кумовство. И это если не брать во внимание то, что Кай пропал та столь долгое время, еще и вместе с кораблем… А пока… Двенадцатый переставил корабль со взлетного поля вплотную к небольшой роще, где растянул себе навес и повесил гамак. Он спал под звездами, благо погода позволяла, готовил на открытом огне мясо, которое сам же добывал, постепенно уничтожал запасы из своего бара, читал и смотрел любимые симуляции, по которым успел безмерно соскучиться. И играл… да. Если ночами он наслаждался звездным небом и вкусностями, приготовленными на костре, то дни синтет проводил в затемненном отсеке управления, барабаня по клавиатуре или мучая джойстик. На самом деле, игра была всего одна: Кай вытащил ее наугад, одну из нескольких по запросу «колонизация Марса», и провалился. У него вообще очень хорошо получалось уходить от реальности. Отвлекался он только на вызовы Марка с очередным «я буду, но немного позже» и Терренса, который делился своими новостями и подолгу висел на связи, если у него было свободное время. «Немного позже» наступило через три дня после очередного обещания Адлера. Гул двигателей идущего на посадку «Бурана» синтет услышал сквозь сон. Он открыл глаза, осознавая, что Его Высочество, наконец-то удосужился явиться, но не торопился покидать гамак и просто лежал, лениво покачиваясь. Маркус, заглушив движки, тоже не торопился покидать флаер, как будто оттягивая тот момент, когда ему придется пройти так пугающую его процедуру. Он даже был благодарен Оливеру за то, что загрузил его работой по самую макушку. То, что пираты активизировались, ни для кого не было сюрпризом. Со смертью императора Ксандра это отребье вновь поверило в себя и решило оттяпать у Полара несколько планетоидов. Разумеется, терпеть такое накануне коронации Олли не желал. Потому-то Марк со своими парнями вынуждены были совершать ежедневные рейды, чтобы хорошенько прожарить любителей покушаться на чужие земли. Джейсон навещал мужа на Поларе всего лишь два раза. Две долгие ночи, когда они любили друг друга так, будто завтра никогда не наступит. И вчера Джей пожаловал в их поларскую резиденцию в третий раз. Эту ночь супруги провели не столько в постели, сколько в долгих разговорах. Марку почему-то это казалось важным — успеть рассказать мужу о многом. О том, что тревожило. О том, чего ожидает он от своего нового тела. О том, как он боится, что Джею с его новой сущностью будет… трудно. И пусть Паук убеждал его в том, что не страшится трудностей, Маркус понимал — Джей просто хочет его успокоить. И вот он здесь. Может быть, это последние его часы в человеческом облике. Отчаянно хотелось завести винты и рвануть в небо. И гори оно все огнем — Полар, его долг перед империей… Олли? Нет, именно племянника он вот так просто послать не сможет. Никогда не простит себе, если мальчишка умрет только потому, что он, Маркус Абрахам Адлер, легендарный Айсберг, герой Полара и прочее и прочее… Что он просто зассал. — Дорогая, я дома! — крикнул Марк, сбегая по трапу. Ответом ему был громкий переливчатый посвист, привлекший внимание к небольшой рощице чуть в стороне от «Серенити». Там не было электрического света и горел костерок, правда, его обозначал по большей части тонкий прозрачный дымок, уходящий в небо, поскольку лучи вечернего солнца пока достаточно ярко освещали землю и подсвечивали чахлую зелень. Кай немного неуклюже выбрался из гамака, сунул в карман читалку и пошел навстречу. Он снова сменил облик, на сей раз к Маркусу направлялся невысокий крепкий парень на вид лет двадцати пяти, с короткой, неаккуратно торчащей стрижкой, загорелый, веснушчатый, с чуть курносым носом и раскосыми глазами. Он был одет в узкие драные штаны, широкую майку без рукавов и клетчатую серую рубашку, завязанную на поясе. — Принцесса? — на всякий случай уточнил Марк, хотя и понимал, кто перед ним. Интересно, он тоже будет постоянно менять обличия? Или остановится на каком-то одном? Адлера вполне устраивала его собственная внешность, и он не хотел менять маски перед Джейсоном. Хотя признавал, что это удобно — иметь возможность прикинуться кем-то другим, особенно если того требует дело. — Я надеюсь, ты не ожидал кого-то другого? — Кай расплылся в улыбке, чуть склонив голову набок, и остановился в паре метров, неловко теребя рукав рубашки. Кай понял, что не понимает, как себя теперь вести с этим человеком. Хотелось обнять и повиснуть на шее, хотелось его почувствовать, но… Марк столько времени до этого вел себя как чужой, у него был любимый человек, и Кай уже успел отчетливо осознать, насколько он лишний в жизни Бурана. — Привет, Марк. — он попытался найти в лице Айсберга что-то… То, что видел раньше, но сейчас тот смотрел совсем иначе, — ты такой бледный, как будто на заклание пришел. — Как будто? — фыркнул Марк и зябко поежился, несмотря на припекающее этнийское солнце. — Хочешь правду, Принцесса? Я до усрачки боюсь того, что должно произойти. К тому же я чертовски вымотался за эти дни. Гребаные пираты… Совсем охуели после гибели Ксандра. Прости, это все, должно быть, тебе неинтересно… Он замер, не зная, стоит ли ему обнять Кая, или лучше не переступать черту? Марк вовсе не планировал ничего такого… Просто хотелось почувствовать тепло и поддержку. — Даже не обнимешь? — решился Адлер и раскинул руки. — Я не хотел бы этого делать, если ты мне не рад… Ты дал мне почву для таких мыслей, — честно признался морф и все же подошел ближе и уткнулся Марку в грудь, обхватив его за пояс. От контакта стало легче, как будто гора с плеч свалилась. Хотелось держаться и не отпускать, и Кай глубоко вдохнул такой знакомый запах и плотнее сжал зубы, чтобы не дать себе расклеиться. — Эй! — Марк чуть отстранился, коснулся пальцами острого подбородка, заглянул в такие знакомые серые глаза, которые зачем-то принадлежали сейчас незнакомцу. — Когда это я говорил, что не рад тебе, Принцесса? Адлер искренне не понимал, почему синтет выглядит расстроенным. Наверняка, это из-за того, что ему пришлось тут столько времени в одиночестве дожидаться Марка вместо того, чтобы поскорее вернуться домой. Или же тут что-то другое? Вот же замороченная Принцесса! Марк шутливо поцеловал вздернутый носик. — Ты сказал Теренсу, что был бы больше благодарен, если бы он побежал к Джею, вместо того, чтоб за мной лететь, — синтет отвел взгляд. — А там было очень холодно… И до этого еще… Прости, это к делу не относится… — он снова посмотрел в голубые глаза, — у тебя и так достаточно проблем, а ту еще я со своими заморочками. Это не имеет значения… — Кай закусил губу, коснулся щеки Марка кончиками пальцев. — Давай начнем то, зачем ты прилетел, тем более, что тесты займут семьдесят часов. — Семьдесят? — ахнул Марк. Он как-то не рассчитывал на то, что лишь подготовка к процедуре трансформации займет трое суток. Время, которое он мог бы провести рядом с мужем… Не то, чтобы его тяготила необходимость находиться в компании с Каем, но… Это ожидание того, что должно произойти… Как же оно выматывает! И... он что, действительно ляпнул эту хрень о Терри? — На твоем месте я бы себя покусал, — произнес Марк, размыкая объятия. — Прости, если это прозвучало обидно, Принцесса. Прости и попытайся понять. Я был не то что в раздрае… Я был в полнейшем ахуе: Ксандр погиб, ты взорвался… Черт! Марк покачал головой сокрушенно. Как заставить Кая поверить в то, что тот день был самым черным днем в его, Марка Абрахама Адлера, жизни? — Это было так, как будто я сам взрываюсь изнутри, понимаешь? — тихо спросил он, глядя не на Кая, а куда-то в сторону. — Я когда увидел, что с тобой происходит… Мне казалось, что это меня сжирает огонь… Так больно было. А потом… С неба сыпался огненный снег, представляешь? И Олли… Ты бы видел его глаза, Принцесса… А Джей… После смерти его отца желающих избавиться от Паука стало больше… Впрочем, это меня не извиняет… Он склонил голову, понимая, что его спич не должен произвести впечатление на того, кто сам чудом остался в живых. — Я понимаю… — Кай отстранился и, цапнув Марка за руку, повел его к кораблю. — У тебя просто не осталось ни времени, ни самообладания. Синтет с трудом сдерживался от того, чтобы не ляпнуть что-то лишнее. Злые слова буквально рвались из глотки, но он просто прикусил себе язык, не давая обиде говорить за себя, и тихо порадовался, что запасы алкоголя на корабле иссякли, и он не сможет налакаться и наговорить или наделать глупостей. — И я не буду тебя кусать. И держать не стану. Ты можешь дождаться завершения тестов дома. — Принцесса! — Марк резко развернул к себе синтета, снова заключая того в объятия. — Я так не могу, слышишь? Я не могу, когда ты дуешься, и глядишь волком, и… и все, черт тебя дери, понимаешь! Я не хочу тратить время на то, чтобы в сто, в тысячный раз извиняться. Просто… Просто, блять, врежь мне, если считаешь, что я повел себя как мудак. Только нахуй не делай такое вот лицо… Вот как сейчас… — Я не хочу тебя бить. Не могу, понимаешь? — Кай посмотрел на него снизу вверх. — У меня рука не поднимется на любимого человека даже ради шутки, я блядь даже в спарринге от тебя только уворачивался. Я не могу. И не хочу. Двенадцатый положил ему руки на грудь и провел кончиками пальцев вдоль ключиц. — Да и какая, к черту, разница? Нельзя сделать счастливыми всех! Ты не повел себя как мудак, ты просто выбрал родных и любимых людей. Так вышло, что не меня, а их… И я не могу, я не имею права на это обижаться. Я же даже не человек! А сейчас тебя должно волновать вообще не это, а то, что будет, если ты не пройдешь тесты. Вот в чем все дело… Марк схватился бы за голову, если бы не понимал, что от этого жеста веет дешевой мелодрамой. Он-то думал, что Кай… Что он оставил в прошлом чувства к Марку. Что тот поцелуй в лаборатории, когда синтет прижимался так доверчиво и целовал так жарко… Что это от отчаяния и надежды на то, что с появлением Адлера для Кая закончится тот мрак, в который окунул его Ксандр. Оказалось, ни хрена ничего не в прошлом. И что теперь с этим делать? — Принцесса, — он все еще баюкал в руках того незнакомого парня, которым обернулся Кай. — Скажи, ты помнишь, что я говорил, когда привез тебя на Полар? Понимаю, не самые веселые воспоминания. Но просто скажи — помнишь? Как я говорил, что для меня ты самый настоящий. Что меня не волнует то, что тебя создали искусственно. Помнишь? И Марк, коснувшись костяшками пальцев этого нового лица, провел вдоль скулы, как будто хотел вытереть слезы. — Помню… Если бы не помнил, я бы не хранил столько времени кольцо. Но всего остального это не меняет, Буран. Свой последний поцелуй я уже выпросил тогда в двигательном отсеке, так что… Я правда не хочу рвать тебе сердце и не хочу, чтобы ты чувствовал вину передо мной. Ты хороший человек… — Кай взял его за запястье и потерся щекой о ладонь, — но ты не мое сокровище, а их. Не смей извиняться за то, что ты выбрал их. Это неправильно. — Ты — вот кто настоящее сокровище, — не разжимая объятий, произнес Марк. Их лица были так близко, губы — на расстоянии тепла. Не отрываясь, Адлер смотрел в серые глаза синтета — единственная знакомая черта чужого лица. Он помнил, как это было — когда они с Каем любили друг друга. Помнил каждый их день и каждую ночь вместе. Воспоминания не померкли, но теперь они были отравлены тем, что сделал Ксандр. — Ты самый настоящий, вот что я хотел сказать. Наши чувства были настоящими. Ты все еще здесь, Принцесса, — Марк коснулся ладонью сердца, — все еще здесь. Ты самое яркое мое воспоминание. И кстати… О сокровищах. Адлер отпустил Кая, принялся хлопать ладонями по карманам. — Где же… А, вот! В следующую секунду на запястье Кая застегнулся браслет. Широкая платиновая полоса с небольшим, чуть выступающим дисплеем. — Это подарок Олли, — пояснил Маркус. — Ты сможешь связаться с любым жителем Полара или Этны, когда захочешь… Когда окажешься в нашей системе. — Я боюсь, что у меня его заберут, — Кай опустил глаза. — Заберут и отдадут тому, кого отправят сюда вместо меня. А они обязательно отправят кого-то отслеживать последствия моего вмешательства, — он посмотрел виновато. — Я бы правда хотел, но я не могу это взять. Кай с сожалением посмотрел на устройство. И да, это было правдой. Такую вещицу ему точно не оставят, это без вариантов. Ему полагалось иметь только штатный коммуникатор или то, что используется в том месте, где проходила его очередная миссия; любые другие средства связи изымали. — Но если я окажусь здесь, то выйду на связь. Я найду способ. Марк готов был рычать от досады — ну что это за мир, где у людей отнимают подарки? Слова спасения, как ему казалось: «Останься со мной, Принцесса!» готовы были слететь с губ, но теперь Маркус осознавал все последствия. Кай не останется в Зодиаке. Слишком много боли ему здесь причинили. И он, Марк, не сможет быть рядом постоянно. Опекать не сможет. Теперь он понимал — правильным решением будет отпустить Кая туда, где его дом. Но как же не хотелось отпускать! — Если я предложу тебе остаться… — с осторожностью предположил Адлер, убирая браслет в карман. Он должен был хотя бы попробовать. — Ты мог бы… Мог бы работать… Добровольно, Кай! Нет императора Ксандра, который мог бы заточить тебя в клетку. И канцлера Эдриана тоже нет. Мы… Я, и Олли, и Джей… И этот остолоп Терренс. Мы не дадим тебя в обиду. — Поздно… Прости, но я так с ума сойду, и ничего хорошего из этого не получится. — Серый отстранился и потопал дальше к кораблю. Мимо проехал дрон и отправился к месту, где горел костерок. — Я обещал этому остолопу Терренсу, что увезу его отсюда, а еще обещал Джею о нем позаботиться. А если я останусь, то не только разобью его несчастное сердце, но и тебя доконаю. Зачем тебе под боком влюбленный в тебя маньяк, чья любовь будет лишь тяготить? А если я сорвусь? — Кай вдруг рассмеялся, — Я знаю себя, Буран, я могу просто слететь с катушек и украсть тебя, вырезав тех, кто попытается мне помешать. Так что… Давай просто не будем об этом… Может быть, когда ты лет через девяносто овдовеешь, я просто вернусь, и мы попытаемся... снова? Марк замер, позволяя Каю, не заметившему, как резко затормозил поларец, пройти немного вперед. Вот оно. То самое, что отравляло существование Адлера сильнее, чем гибель брата и… и все остальное. То, чего он страшился даже сильнее, чем потери человеческой сущности. Когда ты овдовеешь… Все мы смертны, и, конечно, никто не застрахован от смерти внезапной. Паук в любой момент может получить лазерный заряд от кого-то из доброжелателей, и Маркус станет вдовцом даже раньше, чем через девяносто лет. Но понимание того, что он станет жить вечно… жить без Джейсона… Не хочу! — подумалось отчаянно. — Не хочу, Вселенские духи! Не хочу без него. Взорвусь нахуй, как Кай, и не стану собираться в кучу, когда Джей умрет. — Я знаю, о чем ты сейчас подумал, — не оборачиваясь, заговорил Кай. — Не потому что читаю мысли, а потому, как изменился запах, и потому что я тоже овдовел двадцать лет назад. И, если ты захочешь все закончить, то выхлоп флаера — твой выбор. Просто сгореть в двигателе, и чтобы пепел развеяло в космосе. Серый поднялся на борт и произнес короткое: «Марк, полный доступ», прежде чем обернуться к Адлеру, который нагнал его уже в основном отсеке. — А сейчас… Я предлагаю поступить следующим образом: я беру у тебя кровь для анализа, потом Селеста снимает данные сканером, а пока этот котелок варит, — он указал на медмодуль, — мы с тобой займемся тренировками, и я попытаюсь дать тебе краткий курс и ответить на все вопросы. — У меня один вопрос, — похоже, запас удивлений на этот день еще себя не исчерпал. Сначала новая внешность Кая. Теперь вот это… — Откуда здесь взялся любимый уродец Паука? — Марк кивнул головой, указывая на маленькое кривое деревце, которому синтет нашел место на полочке у окна. — Я же сказал, что обещал твоему мужу позаботиться о Терри. Пообещал в личной беседе: Джей прилетал за своим бодигардом и отдал мне деревце. — Кай набрал код на пищевом принтере и недоуменно поднял брови. — Я даже не думал, что это его любимый бансай. — Вселенские духи! — Марк повалился в кресло, хохоча. — Это не просто его любимый бансай, Принцесса. Этого уродца Джей любит сильнее, чем всех своих покойных супругов, Терренса Гордона и меня вместе взятых. Это как если бы… Как если бы он отдал тебе свое сердце. Что-то вроде того. И я не знаю, ревновать ли мне Паука или тебя, Принцесса. Или… Адлер задумался — зачем вообще Джейсону нужно было прилетать? Он не горел желанием общаться с Каем, учитывая, что именно синтет убил Лею Ламберт. Интересно, это как-то связано — визит Ламберта на «Серенити» и то, что племянничек загрузил его работой, тем самым оттянув начало мутации? — Не стоит ревновать, тем более что он приказал мне валить и не возвращаться. Хочешь посмотреть? Принтер загудел и выдал две чашки какао с зефирками, одну из которых синтет протянул Адлеру. «Вот же хитрая паучья жопа!» — подумал Маркус, надкусывая зефиринку. А вслух произнес: — Нет, Принцесса, иначе я сам свалю и не вернусь. Давай-ка приступим к делу.