Огненный снег. Проект «Фатум»

Станция «Короната-В» - Этна. Лагерь ХР-8. 736 год от начала Колонизации. Вышедшая из прыжка буквально в полусотне миль от границ атмосферы Этны «Серенити» поставила силы планетарной обороны в ступор: они просто не успели среагировать на неизвестно откуда взявшийся объект, и потому у команды спасения была фора. Сами участники команды — пусть и состояла она всего из двух человек — в данный момент были максимально сконцентрированы на той задаче — нелегкой, даже учитывая посильную помощь Джейсона — которую им предстояло осуществить. И некоторая натянутость — если не сказать отстраненность — возникшая между Каем и Терренсом после того, как последний с такой поспешной неловкостью покинул коленки синтета, на которых за секунду до вызова Паука восседал с превеликим удовольствием, отнюдь не способствовала наилучшей координации. — Я повел себя как мудак, да? — спросил Терри, как только «Серенити» взяла старт с Коронаты. — Ты повел себя как пойманный на измене любовник, — спокойно ответил Кай и, проверив курс и время полета, отошел от панели. — Мне нужно переодеться, я сейчас вернусь. — Что, в общем-то, одно и то же, — пробормотал себе под нос Терренс и повысил голос, чтобы синтет мог его услышать: — Простишь? Ему не ответили. Да Гордон и не рассчитывал на положительный ответ, предполагая наличие гордости даже у искусственно созданных существ. И когда Кай вернулся, Терренс вновь попытался сгладить дурацкую ситуацию. — Если бы я попытался объяснить, — мягко начал он, провожая ласкающим взглядом соблазнительные формы синтета, — ты хотя бы мог меня выслушать? Кай вернулся, одетый в темно-серый комбинезон с компенсаторными накладками, идеально скроенный под его фигуру и украшенный тонкими бордовыми линиями, проходящими вдоль швов. Узкий ворот остался расстегнут, а волосы синтет собрал в узел на затылке, чтобы не мешали, но несколько недостаточно длинных прядей все равно выбивались из прически, очерчивая лицо. — Да, я готов выслушать, но анилингус предпочитаю исключительно в постели, поэтому, прошу тебя, Зайчик, оставь этот сладкий тон. Он криво усмехнулся, положив ладонь на затылок и чуть склонил голову на бок, с интересом глядя на бодигарда. Желание объясниться стало неожиданностью. — Так странно… — задумчиво проговорил Терренс, поймав себя на мысли, что он вообще что-то намерен объяснить более чем случайному любовнику. Оказалось неожиданно важным — быть понятым. Но для того, чтобы внятно все объяснить, не хватало слов. Гордон вообще был не мастер вести разговоры. — Так странно, когда не чувствуешь над собой власти Паука, — выпалил он внезапно для самого себя. — Так странно, что именно с тобой. Он помолчал еще немного, надеясь хоть на какую-то реакцию Кая, но ее не последовало. Поэтому Терри поспешил продолжить. — Мы с Джеем… Собственно, я сейчас думаю, а были ли мы? Всегда один только Джей. Он моя работа. Моя жизнь. Мое сердце. Он был моим всем, понимаешь? А потом появился Марк. Джейсон уверял меня, что это всего лишь династический брак. Что их с Адлером союз — это исключительно для того, чтобы между нашими планетами установился мир. И я как дурак верил этому. Как дурак надеялся, что мы с Джеем все-таки есть. Сейчас я думаю, он с самого начала выбрал Марка. Паук… Он всегда думает даже не на два — на двадцать два хода вперед. И он знал — всегда знал — что брак с Марком… Я выгляжу жалко, да? Терренс сокрушенно покачал головой. Последний его вопрос предполагал только утвердительный ответ. — Знаешь, я очень люблю кино… — Кай облизал верхние зубы под губой, — и один мой любимый персонаж в одном моем любимом фильме как-то сказал: «Почему мужики любят анал? Бабы-то не любят». Но твоя любовь, Терри... Вот это я понимаю — выебать в жопу. Можно любить безответно. Можно любить кого-то, зная, что им это не нравится или вообще противно. Но все, что тебе по итогу останется — это растраханная дырка вместо души… Вот тебе вековая жизненная мудрость в виде незатейливой похабной метафоры. Синтет внимательно следил за эмоциями на лице собеседника. — Люди склонны менять отношение друг к другу. Тот Марк, которого я знал, ненавидел Джейсона Ламберта, но когда мы встретились вновь, все было настолько очевидно, что даже такая слепошарая тварь как я поняла: ловить тут нечего. Но ты тоже человек. Живой вроде как… И ты не дурак. — Кай хмыкнул, — просто ты мыслишь иными категориями, чем он, вот и все. Сейчас ты смог посмотреть на себя со стороны, выбравшись из-под влияния Джейсона и попав под мое. И ты не жалкий… Ну или мы оба жалкие, я блядь, десять лет под сердцем хранил безделушку, которая, как оказалось, ничего не значит… Так что… Это даже иронично, что тебя тут оставили. Подумай, зачем это было сделано, даже если ты сам вызвался… Может, твой любитель многоходовок и это спровоцировал? — Не удивлюсь, если так оно и есть, — серьезно взглянул на собеседника Терренс. — И даже скажу Пауку «спасибо». За то, что решил освободить мое сердце. В благодарность за это я помогу освободить его любимого муженька. Терри хмыкнул прежде чем произнести следующую фразу: — Чудное трио вскоре соберется на этом корабле, не находишь? — Ой, да иди ты, — альбинос фыркнул и уселся в кресло, — ебанусь тут с вами. А потом еще окажется что одного из вас нельзя возвращать, а второй нахер не нужен, и придется тащить вас домой, мне тогда Сашка на пару с куратором голову отвинтят. — Не отвинтят, — уверил Терренс синтета. — Я им не позволю. — И он, изловчившись, утянул Кая к себе на коленки. Чмокнул в нос — шутливо вроде как, — и тут же накрыл ладонью чужой пах. — Успеем? — прошептал он, почувствовав возбуждение. — Мы быстренько…

***

Пилотируемый ИИ корабль двигался без характерного изящества, которое бывает, если судном управляет живой пилот. Селеста вывела «Серенити» ровно над рудником и машина начала опускаться вертикально вниз, избегая обычных траекторий полета. Внизу уже вовсю шел обещанный Ламбертом бунт — несколько его подсадных агентов взвинтили заключенных. Драки, словно по команде, вспыхивали то тут, то там, и охрана вынуждена была реагировать. Паук обещал, что Марка отправят на рудник. Вместо ожидаемой глубокой норы, в которой придется рыскать во тьме, Двенадцатый обнаружил низкотехнологичную до примитивности добычу открытым способом. — Вы там что, задачу ставите не ресурсы освоить, а людей заморить? — пробормотал он себе под нос, ни к кому конкретно не обращаясь. — Селеста, сопоставь лицевой образ Маркуса Адлера с находящимися в пределах карьера людьми, я ебал его там бегать искать, пока сюда стягиваются истребители. — А ты где-то тут людей увидел? — хмыкнул Терренс. — Каждый из этих ублюдков попал на рудники не случайно. Включая охрану. И только не говори, что случаются ошибки следствия и вот это все. Паук ошибок не допускает. — Они люди, а то, о чем ты говоришь - это ваши морально-этические приколы. На огромных экранах над панелью задач транслировалась панорама на 360 градусов вокруг корабля, маленькие зеленые маркеры отмечали распознанные лица и фигуры заключенных и надзирателей и загорались оранжевым, не находя нужного. По верхней кромке изображения появились красные маркеры, подсвечивающие подтягивающуюся на вечеринку авиацию. — Терри, я был бы очень благодарен, если бы ты сел за джойстики и взял на себя воздушную оборону, — не оборачиваясь, проговорил синтет. — Я быстренько смотаюсь приволоку Марка, и свалим. У Селесты нет оружейных прошивок. И постарайся минимизировать количество погибших. — Как скажешь, — послушно согласился Терренс, принимая на себя ручное управление. — Ты капитан. Для стрельбы Кай приспособил панель ручного управления пилота, которая была похожа на пару игровых джойстиков - никаких иных ассоциаций у Гордона с этим непотребством не было. Хотя, стоит отдать должное изобретательности синтета — управлять панелью было просто до идиотизма, и Терри мгновенно разобрался с «игрушкой», уже через пару минут расчехляя орудия. Благодаря отсутствию шасси, «Серенити могла сколько угодно крутиться вокруг своей оси, а бронированному корпусу не страшны были артиллерийские снаряды - от особой формы пластин, покрывавших корпус, большая часть залпов просто рикошетила, но вот те части, что были сделаны из флаера Алекса, все же были уязвимы. БоИИ обнаружила фигуру поларского принца, который, в отличие от остальных заключенных, не пытался бежать и прятаться. Увидев знакомый силуэт, опускающийся из облаков вулканического пепла, Марк замер, не веря своим глазам, и просто наблюдал, как «Серенити» летит прямо на него. Когда этим утром его впервые погнали на работу, Маркус даже не удивился. Решил, что это Паук таким вот образом пытается заставить его принять условия. Оформить развод. Отправиться назад, на Полар. Вот только хрен он угадал! Айсберг своего решения менять не собирался. И если Джей думает, что Марк испугается тяжелой работы, то хрен он угадал. Только вот… Рудники — на то и рудники, чтобы внушать страх. Некоторые — те, кто особенно пуглив — способны удержаться от правонарушения из-за одного только страха оказаться на добыче эрионита. Вулкан, ядовитые испарения… вся эта херня… Тут сажаешь легкие за год — и это при условии, что на свободе ты был абсолютно здоров. Уже после недели на рудниках заключенного начинал мучить удушливый кашель. После открывалось кровохаркание. После… О том, что будет после, Марк думать не желал. Главное сейчас Паука переупрямить, а там… Там видно будет. Пока же он послушно махал кайлом — старым, как мир, ручным инструментом — и перекидывал куски породы в проезжающие по карьеру вагонетки. Вот он — герой Полара, кавалер, принц… и прочая, и прочая… Марку надоело про себя перечислять свои титулы. Кому они тут, нахуй, сдались? Вот он — заключенный лагеря ХР-8. И какая разница, кем ты был до того, как попал в этот ад? Однако, размахивание кайлом, как оказалось, способствует работе мысли. И уже к обеду Марк начал подозревать, что здесь что-то не чисто. Не мог Паук задумать такую простую комбинацию — слишком хорошо он должен был изучить его, Маркуса Адлера, чтобы понять — не испугается Марк рудников. Тогда зачем же? Додумать мысль Адлер не успел. Как раскрыл рот от удивления, заметив приближающуюся к лагерю знакомую тарелочку, так и не прикрыл до конца. Уж кого-кого, а свою — впрочем уже не его — Принцессу никак не ожидал в этом гиблом месте увидеть. Корабль завис над землей в сотне футов от Адлера и открыл входной шлюз, не опуская трапа. Кай прихватил из всех своих запасов оружия только телескопический жезл и прыгнул вниз с пятнадцатифутовой высоты, перекатился и вскочил. Щелчок — и жезл разложился в длинный посох с двумя тяжелыми навершиями, а спустя секунду Серый уже принял на одно из них удар лазерного кнута. Он не взял с собой пистолет, потому что из-за проблем с глазными имплантами плохо стрелял, но помнил про пристрастие этнийцев к такой садистской штуке, как кнут, поэтому и тяжелый посох был именно тем что нужно, чтобы защититься. Кай провернул посох и ударил надзирателя другой его стороной в грудь, проломив ребра. От удара тело отлетело, ударяясь о камни. Марк даже не усомнился в том, что здоровяк перед ним - это Кай, иное было бы просто странно, слишком странно даже для происходящего. Синтет подскочил к поларцу и схватил его за грудки. Над их головами раздались первые залпы артиллерийских орудий. — Подыграй мне, для свидетелей ты должен начать сопротивляться. Буран, это должно выглядеть как похищение. — Это выглядит, как полный пиздец, — Марк сплюнул вязкую слюну пополам с эрионитовой пылью. — Что за нахуй ты устроил? — Я имею слабость к дешевым спецэффектам, — синтет нехорошо оскалился, закинул Марка на плечо и, крутнувшись на пятках, ломанулся обратно к своему кораблю. Низкочастотный гул этнийских флаеров давил на уши. Силы планетарной воздушной обороны наконец-то пришли в себя и начали скоординированную атаку на неизвестный корабль, хранивший полное радиомолчание. Вслед укравшему заключенного здоровяку неслись крики. Благо только крики, так как большая часть охраны была занята подавлением бунта, а те несколько оставшихся в карьере надзирателей осторожничали, не желая повторения судьбы того, кто изломанной куклой лежал на земле и не двигался. Марк, в первую секунду опешивший от такого обращения, во вторую уже вовсю пытался выбраться из мертвой хватки. Зная, какой силой на самом деле обладает Кай, Айсберг догадывался: его слабые попытки брыкаться и кусаться — что слону комариный укус. Но Марк понимал совершенно ясно — если он сбежит, это будет равносильно признанию его вины во всех тех преступлениях, что ему вменяют. — Отпусти сейчас же! — прохрипел Марк, с силой пиная альбиноса в бедро. Тот облик, который выбрал себе Кай, казался Адлеру чужим, может быть, потому он и не считал своим долгом церемониться. — Ори громче, лягайся меньше, — бросил Серый. Навстречу им уже опускался трап с корабля, в то время как орудия «Серенити» отстреливались от кружащих сверху истребителей. — Включи голову: как ты думаешь, почему тебя перевели сюда в тот же день, что я явился? — Потому что мне не повезло связаться однажды с блядской принцессой! — прорычал Марк, чувствуя, как от охватившего его гнева он едва ли способен рассуждать здраво. — Отпусти меня немедленно! Иначе мне пиздец! Кай сдернул Марка с плеча, как будто здоровый мужчина почти ничего не весил, и поставил его на ноги, грубо удерживая за плечо. Морф сожалением взглянул на Адлера и нажал на особое место за ухом. Раз... Два... На счет три сознание оставило принца, после чего синтет подхватил его на руки, тут же запрыгивая на трап. До того, как он скрылся в недрах корабля, покрытая бронепластинами сфера начала подниматься в небо. Еще несколько шагов по длинному коридору — и синтет оказался в салоне отсека управления. Бесчувственное тело буйного принца он уложил на узкую, встроенную в стенку койку медмодуля и пристегнул ремнями. Быстро пробежавшись по клавишам, Кай включил сканирование и метнулся к пульту. Проскользив по гладкому полу последние полтора метра, Серый плюхнулся в кресло рядом с Терри и бросил взгляд на экраны. — Никогда такого не было и вот опять, блядь… Какие вы тут все трудные, слов нет. — Ну уж ты-то у нас простой и легкий, как этнийский цент, — проворчал Гордон, отправляя очередную ракету в ту сторону, куда улепетывал на всех парах явившийся для борьбы с похитителями истребитель. — Как там наш принц? Не сильно сопротивлялся? — Достаточно для того, чтоб это выглядело как похищение. Селеста, дай мне управление! Перед Каем выехала такая же панель с джойстиками, как у Терри. Вообще многое указывало на то, что когда-то экипаж этого корабля состоял из трех человек, и вот теперь остался один. Серый взялся за джойстики, и «Серенити» резко ушла с траектории, ныряя в непроглядный вулканический дым. — Готовь прыжок, нам нужен необитаемый сектор.

***

Сознание возвращалось к Марку медленно и как-то урывками. Он словно пытался вынырнуть из тяжелого, вязкого сна. Веки — тяжелые, непослушные — никак не хотели открываться. Тело не слушалось — принц ощущал себя так, как если бы был привязан. Хотя… Почему если бы? Маркус дернул рукой — точно, привязан. Да блядская же принцесса! Теперь Адлер окончательно пришел в себя и, обнаружив, что его банально скрутили и оставили лежать на кушетке мертвым грузом, не почувствовал ничего, кроме злости. — Кай! — заорал он во всю мощь легких, на которую только был способен. — Кай, мать твою, если она у тебя когда-то была! — Гость проснулся, — послышался немного механический женский голос, — все его показатели в норме, процедура завершена. — Да, я слышу, спасибо… — это уже был Кай, все тот же голос, но вот лицо, которое нависло над Марком спустя минуту, было незнакомым. — Буран, не дергайся, я отстегну ремни. — Серые глаза смотрели ласково. Морф отвел взгляд и первым делом разомкнул повязку, стягивающую плечи и грудь Марка. В следующую секунду цепкие пальцы поларского принца схватили синтета за ворот, вынуждая наклониться. Горячий шепот полился в ухо: — Если ты не отправишь меня назад, клянусь, я устрою так, что твою «Селесту» разберут на болтики на ближайшей верфи, а тебя самого вернут в лабораторию, из которой я тебя вытащил. Ты этого добиваешься? — Нет, не этого, — Кай напряженно замер, как будто окаменев. Такая угроза тяжело ударила по больному, и без того белокожий альбинос побледнел до мертвенной серости; его голос дрогнул. — Я добиваюсь того, чтобы все, кто мне дорог, были живы и в безопасности, а на следование протоколу мне сейчас так же плевать, как и раньше. Морф дернулся, вырываясь из железной хватки, под пальцами Адлера треснула ткань, и в руках остался оторванный хлястик с ворота. С непроницаемым лицом Кай отстегнул ноги Маркуса и повернулся к нему спиной. — Селеста, пошли сообщение, когда мы выйдем из прыжка. Марк сел на кушетке, с удовольствием разминая затекшие конечности. Ярость все еще клокотала где-то в горле. Хотелось схватить строптивого синтета, вытряхнуть из него всю дурь, заставить вернуться… От его хотелок ничего не изменится — нужно было это признать. Вот только чувствовать себя тем, от кого ничего не зависит, Марк не привык. — Я вытянул тебя из пиздеца, Кай, — голос поларского принца звенел яростью, когда он это говорил. — Не для того, чтобы ты разгуливал по Зодиаку, рискуя снова быть пойманным. Ты хотя бы понимаешь, что натворил? Просто ответь — зачем ты это сделал? Ты уже должен быть на полпути домой… Зачем? — Я прекрасно знаю, что я сделал, почему, зачем и какие могут быть последствия, и прости, Буран, но ты не единственный, ради кого я готов рисковать шеей в этом проклятом месте, — Серый все еще не смотрел на него, он глухо сглотнул и пощипал переносицу, обняв себя рукой. — И если я просто улечу сейчас, то твой племянник умрет. Только не думай, что все, что я делаю, я делаю один. Остается только надеяться, что твоему мужу, в отличие от твоего брата, можно доверять. — Что… Что ты сказал? — Марк грубо схватил синтета за плечо, вынуждая развернуться к себе лицом. — Мой муж… Причем… Твою-то мать! Прикрыв лицо руками, Адлер истерически расхохотался. Ну как можно быть таким идиотом, чтобы не усмотреть в этом похищении паучий след? Бунт, так удачно поднятый заключенными, появление летающей тарелочки в первый же день, как его погнали на рудники… Ох, Джей… — Мой муж еще больший безумец, чем ты, — спокойно проговорил Маркус, справившись с истерикой. — И мне интересно, что предложил Паук тебе взамен? И что ты там говорил насчет Олли? — Это я предложил, — Серый все еще был каменно спокоен и бледен, хотя все три его сердца колотились под горлом, и синтет чувствовал, что еще немного, и он или взорвется, или хлопнется в обморок от внутреннего напряжения. — Я вышел на связь с Джейсоном, передал архивы его бывшей жены и попросил о встрече. Потому что мне нужно было, чтобы он отдал Оливеру сыворотку. Пока у Олли есть эта сыворотка, с ним все будет в порядке до тех пор, пока не будет найдена замена мне или способ синтезировать такую же в ваших условиях… Марк, понимаешь… Для тебя этот мальчик - просто сын твоего брата, наследник и милашка. Для меня он мой выводок, он создан из моих материалов, мы буквально можем мысли друг друга читать. — Принцесса… — мягко позвал Маркус. По мере того, как его отпускало, как адреналин, шарашивший в венах, прекращал свое возбуждающее действие, как он начал успокаиваться, так постепенно начал понимать, в каком напряжении находится Кай. — Иди сюда, — он притянул к себе синтета — тот чувствовался под руками, словно кусок холодного гранита. Слишком твердо. И все же гранит легко можно раскрошить. — Объясни мне все, ладно? — попросил Марк. — Я ни черта не понимаю. Оливер… Сыворотка… То есть, я подозревал, что это как-то связано — то, кем ты являешься, и то, что Олли… Что он химера. Тебя поэтому держали в лаборатории, да? И поэтому Олли сейчас… — Да… — Кай покусал губу, с дрожью выдыхая, и поднял на Макуса взгляд. Он заговорил и старался, как мог, складно все объяснить: и про то, как с ним работали в лаборатории, и как после одного из неудачных побегов он получил доступ к некоторым данным, а после того, как ему все же удалось сбежать, в его распоряжении оказались все нужные документы. Кай рассказал о том, как встретился с Оливером, помог ему, и у них с принцем случился ментальный контакт. О том, что вычитал в архивах Аиши, как связался с Пауком, до чего они договорились и что синтет предложил Таю, отпустив его, чтобы тот подумал и принял решение. — Прости, что забрал тебя так грубо, Буран… — Серый вдруг зажмурился. — Но ты чертов дундук, ты же никогда не слушаешь! Ты привык приказывать и выполнять приказы… Никогда по-человечески не понимаешь. Чуть что — угрозы… — Я не должен был угрожать тебе, прости, — Марк еще сильнее обнял расстроенного синтета. — Я бы никогда не допустил, чтобы ты вернулся в лабораторию. Да, я злюсь, когда меня хватают и перекидывают через плечо, но кому это понравится? Я злюсь от того, что, как оказалось, моя семья ни в грош меня не ставит. Злюсь от того, что мой муж требует от меня развод. Злюсь… Потому что я уже не контролирую свою жизнь, Принцесса… Мне страшно. Отсюда и злость. — Я же попросил подыграть, — Кай уткнулся лбом Марку в плечо. — А страх - это хорошо… Страх делает нас эффективными и показывает то, что на самом деле важно. Просто надо суметь с ним совладать… Он постоял так с минуту и поднял голову. — Ты мне доверяешь достаточно, чтобы следовать плану? Я правда хочу взять на себя вину за то, что сделал. Чтобы с тебя сняли обвинения. Если потребуется, я засвечусь, а потом свалю… Но сначала нужно позаботиться об Олли. Хорошо? Марк долго не отвечал. Доверяет ли он Каю? Или лучше было бы спросить — доверяет ли он Пауку, раз уж эти двое спелись у него за спиной? Пожалуй — да. Однозначно — да. Но как быть с тем, что ему, как кажется, определена роль ведомого? Не он разыгрывает эту партию. По сути, он никогда не был тем, кто играет… Ксандр так уж точно сыграл им самим. Как быть с этим? Как перестать быть тем, кто ты есть — легендарный Айсберг, вся легенда которого не так давно рассыпалась лагерной пылью? Может быть, стоит попробовать быть… Просто Марком? Просто тем парнем, кто хорошо умеет летать и вести бой? Кто умеет любить и быть другом? Возможно, это и есть то самое «быть самим собой»? — Хорошо, — кивнул он, отвечая на вопрос синтета. — Командуй, Принцесса! Считай, что ты заполучил Айсберга в подчиненные. — Терпеть не могу командовать… — А я терпеть не могу подчиняться, — улыбнулся Марк. — Но смотри на это иначе. Вдруг от перемены ролей выиграем мы оба?