Огненный снег. Проект «Фатум»

Этна. 736 год от начала Колонизации. Джейсон Ламберт, не отрывая сосредоточенного взгляда от монитора, повел носом, уловив запах крепкого кофе, и тут же покачал головой, как будто решив, что обоняние его обманывает. Откуда бы здесь взяться кофе, когда он не вставал с рабочего кресла вот уже часа три? — Ты так трогательно морщишь нос, сердце, — эти слова и тихий стук, с которым Терренс Гордон поставил кофейную чашку на стеклянный стол, заставили Джейсона вздрогнуть. Он что, не слышал, как Терри вошел? Плохо. Но раз так, то пора если не на покой, то хотя бы… — Как насчет небольшого отпуска? — Гордон словно читал его мысли. Когда-то Джей находил это весьма милым, чем-то из серии «он так меня любит, что способен понимать без слов». Сейчас же… Сейчас бывший любовник вел себя так, как будто ему никто не сказал о том, что он бывший. И это раздражало. Впрочем, с того момента, как Ламберт покинул целебную капсулу, его все раздражало. А Терренс… Он заслуживал хотя бы «спасибо» за то, что принес кофе. А не порцию раздражения от шефа. — Мммм… мой любимый, — Джей сделал маленький глоток, рискуя обжечь губы. Терри всегда варил для него именно такой кофе — обжигающие-горячий, крепкий, словно хотел вызвать у Паука тахикардию. Гордон добавлял в напиток немного каштанового сиропа, что несколько скрадывало горечь. Идеальный кофе. Идеальный Терренс. Вселенские духи, почему его так бесит эта гребаная идеальность? — Ты о кофе? — мягко улыбнулся Терри, и Джей вынужден был отвесить себе мысленный подзатыльник — стоит следить за тем, что говоришь, иначе тебя могут неправильно понять. Но Терренс — идеальный, мать твою, Терренс, не был бы собой, если бы позволил Джейсону упиваться собственным несовершенством. — Все в порядке, — поспешил заверить он Паука. — Так как насчет отпуска? Тебе, по-хорошему, нужно как минимум пару недель восстанавливаться после ранения, а ты не выходишь из рабочего кабинета. Мы могли бы слетать на старую Землю. Я видел рекламу одного санатория… — Я не старая бабка, чтобы лечиться в санатории, — перебил его Джейсон. — И ты прекрасно знаешь, что я не могу оставить Этну. Не теперь, когда целебная капсула может понадобиться моему отцу со дня на день. — Не злись, сердце, — примирительно произнес Терри, положив ладони на плечи Джейсона и принимаясь разминать затекшие от долгого сидения в одном положении мышцы. — Ты словно каменный. Джей не видел, но уверен был, что сейчас на лице любовника появилось то самое, досадливо-осуждающее выражение. — Расслабься… Вот тааааак… Паук не знал, входили ли уроки массажа в учебную программу этнийских телохранителей, но каждый такой сеанс заканчивался тем, что Джею казалось: его мышцы — мягкий, податливый воск, и Гордон, доведя его до состояния расплавленной свечи, может делать с ним все что пожелает. Потому-то и не позволял Терри прикасаться к себе после того, как их с мужем отношения перестали быть исключительно деловыми. Но сейчас… Сейчас Терренс был прав — ему действительно стоило бы довести лечение до конца прежде чем приступать к работе. Тело словно мстило своему хозяину за то, что тому на него наплевать, и временами Паук чувствовал себя как та самая бабка, которой необходимо санаторное лечение — то тут болит, то здесь тянет… Проклятье! — Откинь голову, — попросил Террес, и Джей выдохнул с наслаждением, почувствовав, как бодигард нажал какую-то хитрую точку на шее, отчего тупая головная боль, мучившая его с самого утра, прошла внезапно, словно ее и не было. — Хорошо… — тихо проронил Джейсон, бессознательно откинув голову так, что затылок его упирался прямо в живот Терренса, который, зайдя за спину, продолжал массировать шею. — Так и должно быть, сердце, — теплые ладони погладили выступающие позвонки, скользнули вдоль подбородка, большие пальцы коснулись скул. — Терри, нет… мхаааххх… Губы Терренса накрыли чуть приоткрытые от наслаждения губы Джейсона. Мягкие, сухие, горячие… Гордон знал каждую трещинку на этих губах. Язык проник внутрь, не встречая сопротивления. Но и тому, что ему рады, Терри тоже не почувствовал — Паук позволил ему поцеловать себя, однако, целовать в ответ не торопился. — Почему, сердце? — спросил Терренс, пытаясь скрыть разочарование. Гордон не мог бы сказать, что расстраивает его сильнее: тот факт, что Паук, похоже, решил объявить целибат после того, как его муженька упекли в тюрьму, или же то, что Джей не хочет именно его, Терренса. Это изматывало — та ситуация, в которой оказались они втроем: Паук, его муж и верный бодигард. И никто иной, как Терренс, в этом виноват. Он мог бы оставить службу, как Джей и предлагал… Кого он обманывает? Терри ни за что не оставил бы Джейсона на чье-то попечение. Просто не смог бы уйти. Каждое утро Терри говорил себе — вот сегодня я объявлю ему о том, что ухожу. Напишу рапорт и… И каждое утро малодушно нарушал данное самому себе обещание, стоило ему только оказаться рядом с Джеем. Это было как наваждение — Терри видел Паука, и вся решимость вырваться из крепко держащей его паутины вдруг улетучивалась. Как без паутины жить — он не представлял. Тонкие нити, связавшие его с Джейсоном — они казались Терренсу такими прочными. В этом было что-то незыблемое и постоянное — опекать Джея. Это была его, Терренса Гордона суть. А как жить, эту самую суть утратив? Ответа на этот вопрос как не было так и нет. Джей повел плечами, скидывая руки Гордона, и потянулся за кофе. — Потому что не хочу, чтобы ты обманывался на этот счет, Терри, — Паук сказал это буднично, словно речь шла не о сердце его бодигарда, а о чем-то малозначимом, типа этой кружки с ароматным напитком. — Потому что я хочу, чтобы ты понял, наконец: все в прошлом. Прости… — Не стоит, сердце, — примирительно улыбнулся Терренс, присаживаясь на краешек рабочего стола и с любопытством заглядывая в монитор. Он не хотел этого — долгих нудных разборок. Не желал слышать паучьих извинений. Да, Джей обещал ему счастье. Обещал, что через пару лет фиктивного брака он добьется от Адлера развода. И то, что обещания своего не сдержал… Что ж… Он, Терренс, умеет ждать. Два года прошло — и где теперь Адлер? То-то же… Пройдет еще немного времени, и Джей поймет, что не стоит цепляться за того, кто подставил под удар, спасая бывшего возлюбленного. Если бы мог, Терри придушил бы Айсберга собственными руками. Его все еще передергивало, когда он вспоминал тело Джея… эти жуткие ожоги, с какими его доставили на Этну откуда-то… Терренс тогда толком не разобрал, куда именно летал Джей со своим мужем, оставив бодигарда дожидаться на Этне в обход всяческих инструкций. Как, скажите, Терренс должен охранять Джея, если тот постоянно уходит из-под охраны? Уж сколько Терри пытался вразумить свой непослушный «объект» — все без толку. Паук перестал слушаться кого бы то ни было с тех пор, как вырос из подгузников. То были самые черные дни — Терренс почти не покидал военный госпиталь Этны, где была установлена капсула, в которую поместили едва живого Паука. Врачи не торопились с прогнозами — повреждения, полученные Джейсоном при взрыве, оказались достаточно серьезными, и Терри буквально поселился под дверью, за которой боролся со смертью Джей. Новости, приходившие из внешнего мира, тоже не радовали. Судя по тому, что успело просочиться в СМИ, оба брата Ламберта стали жертвами хитроумного заговора, задуманного и осуществленного под руководством Паучьего мужа. Пролистывая тонны комментариев под новостной лентой, Терри мог сделать вывод о том, что весь народ Этны... все как один сплотились против Айсберга, погубившего всеми любимого Александра и всеми презираемого Джейсона. Гневное коллективное «А мы же говорили! Не стоило ждать ничего хорошего от брака с поларцем!» Терри, в принципе, поддерживал. Вот только не мог всерьез поверить в то, что Марк желал смерти мужу. То, что Айсберг Пауком очарован, Терри заметил еще даже раньше, чем на это обратил внимание сам Паук. Ну а то, что Алекс погиб — так поделом ему. Самое паршивое, что случилось, так это новый виток напряженности, возникший между Поларом и Этной. Ледяная планета обвиняла огненную в том, что ее лазутчики под предводительством Алекса проникли на какой-то там супер-мега-секретный поларский объект. Что это проникновение как-то может повредить наследному принцу Полара. Что якобы из этой сверхсекретной лаборатории сбежал какой-то сверхсекретный шпион, и что опять же Айбсерг был к этому побегу причастен. В общем, Полар поспешил откреститься от императорского брательника, позволив Эдриану засадить Марка Абрахама за решетку. И теперь канцлер ожидал, когда его младший сын поправится, чтобы тот мог пролить свет на то, что же все-таки произошло. Паук пришел в себя и первым, что он сделал, немедленно связался с Его Величеством Ксандром. Разговор их, разумеется, не предназначался для посторонних ушей. Но после того, как оба правителя переговорили, было принято решение, устраивающее обе враждующие планеты. Джей получает развод. Марк возвращается на Полар. Обвинения с последнего будут сняты в обмен на то, что Этна принесет официальные извинения Полару за действия Ламберта-старшего. В итоге все будут удовлетворены. Все, кроме, пожалуй, Марка Адлера. Но кому на это не плевать, скажите, пожалуйста? Вот только Айсберг заартачился. Предпочел сдохнуть на эрионитовых рудниках, но не давать Пауку развод. Что ж… Это его выбор. Терренса Гордона он вполне устраивает. Уж он-то умеет ждать. — В прошлом так в прошлом, — повторил Терренс. Это прозвучало легко, хотя вряд ли должно было обмануть Паука. И не обмануло, судя по недоверчивому взгляду, каким он окинул бывшего любовника прежде чем снова уткнуться в монитор. — Что у нас в настоящем? — Терри делал вид что с интересом рассматривает документы, выведенные Джеем на экран. Он ни черта не соображал во всех этих формулах, кодах, цифрах… Генетика — вряд ли Джейсон понимал в этой науке больше Гордона, однако именно научные документы он просматривал сейчас, забыв — а точнее, отложив на потом — попытки Терренса напомнить, как много они с Джеем значили когда-то друг для друга. — Я обнаружил это в своей почте сразу же после того, как покинул капсулу, — Паук устало потер ладонями лицо и снова потянулся за кофе. Чтобы, недовольно поморщившись, отставить свою чашку — за то время, пока Терри гонялся за прошлым, кофе успел остыть. — Архив Леи, — тихо проронил Джейсон, отвечая на неопределенное: «Хм-хм…» Терренса. — Уж не знаю, откуда Кай взял мой личный электронный адрес, но судя по подписи, именно он прислал мне документы. — Вот как… — Терренс почесал в затылке, с недоумением глядя в монитор. — С чего бы нашему беглецу быть таким щедрым? Гордон был в курсе всей этой эпопеи с вызволением инопланетного существа из поларских застенок. И не сказать, удивляла или же злила его роль Джейсона в устроенной на далеком планетоиде свистопляске. Кто уж точно не вызывал у верного бодигарда ничего, кроме злости, так это Маркус Абрахам Адлер. С его появлением в жизни Джейсона все пошло кувырком. И вот он итог — теперь Паук Ламберт, и так-то не пользующийся особой любовью граждан, и вовсе стал ими презираем. За то, что никак не получит развод с негодяем, убившим народного любимца, Алекса Ламберта. — Все эти научные изыскания, — тонкий палец Джейсона коснулся светящейся голограммы, — я передам научным сотрудникам «санатория», пусть они посмотрят, как далеко продвинулась Лея в своих исследованиях. Император Ксандр окажется у нас в неоплатном долгу, если мы сможем вывести формулу сыворотки, так необходимой для принца Оливера. Теперь, когда Кай сбежал, его жизнь под угрозой… — Хочешь выпросить жизнь мужа взамен? — хмыкнул Терренс. — Жизни моего мужа сейчас, пока он сидит в одиночке и не работает на добыче эрионита, и так ничего не угрожает, — ответил Джейсон. — Но держать Марка в одиночной камере вечно - это все равно что убить его. К тому же иметь в должниках императора Полара никогда не будет лишним. — Согласен, — кивнул Терренс. — Что-то еще интересное? — Самое интересное, — поправил его Паук. — Среди документов, что передал мне Кай, оказалось нечто вроде электронного дневника… Он помолчал немного, но не потому, что обдумывал — стоит ли делиться этим с бывшим любовником, а потому что… Потому что ему было стыдно. За то, как ловко бывшая жена обвела вокруг пальца самого Паука. Джей помнил ее совсем молодой — девочка-праздник, с ней всегда было легко и весело. Та Лея, на которой он когда-то женился, вряд ли была способна организовать нечто подобное: подстроив собственную смерть, начать работать на врага. Как плохо он, оказывается, знал собственную жену. Как наивен был, думая, что можно доверять женщине, которую любишь. — Оливер Адлер родился благодаря Лее, — решился на откровенность Паук. — Благодаря ей он смог выжить. Единственная химера, которую нельзя отличить от человека. Самый удачный эксперимент. Знаешь, как они называли Олли? Огненный снег… — Зачем твоей жене понадобилось, чтобы все считали ее мертвой? — спросил Терренс. — Судя по записям, — Джей оторвался от монитора. Он почти что наизусть выучил то, что прочел в дневнике, — Лея подозревала, что мой отец может убить ее. Уничтожить ту, кто знает правду о том, что оба правителя в обход ими же установленных запретов создали искусственного ребенка. Ксандр… Он убедил ее работать на Полар. Спрятал в лаборатории. А тело, что сгорело во флаере Леи… Подделать результаты экспертизы — и вот уже все оплакивают Лею Ламберт. В том числе ее глупый муженек. — Думаешь, твой отец… — Думаю, Ксандр запугал Лею. Заставил поверить в то, что ее жизнь в опасности. В результате приобрел первоклассного специалиста. А когда благодаря влюбленности Марка у них появился Кай… — Эти ребята развернулись на полную, — закончил Терри. — По крайней мере, их разработки не позволили умереть Олли, — губы Паука чуть дрогнули, что должно было означать улыбку. — Твоя привязанность к мальчишке… — медленно проговорил Терренс. — Никогда не замечал за тобой излишнего дружелюбия. — Мне нравится Олли, — признался Джей. — Он так не похож на своего отца. На обоих своих отцов. — Зато похож на дядюшку, — ухмыльнулся Терренс. — Шило в заднице — это у Адлеров семейное. — А знаешь, это ведь Лея отправила тогда Оливера в «санаторий», — поделился Джейсон с телохранителем. — Помнишь, мы еще ломали голову — кто это вздумал подписываться именем моей жены, присылая юному принцу информацию о «санатории»? — Конечно помню, — Терренс на память никогда не жаловался. — Он помчал тогда в «санаторий», а твой муж едва не угробился, пытаясь задержать племянничка. — Лея вела записи с похвальной дотошностью, — вздохнул Джей, думая о том, как сильно изменилась его девочка с тех пор, как он видел жену в последний раз. Она не просто сменила имя. Лея стала Аишей во всех смыслах: собранная, расчетливая, аккуратная, педантичная… Девочка-праздник действительно погибла. Сгорела в собственном флаере. Вместо нее родилась Аиша Вонг, и эта женщина была Пауку совсем не знакома. Эта женщина под носом Паука провернула поистине блестящую операцию. Отправив Оливеру информацию о его рождении, она заставила его рвануть в «санаторий», зная, что там поларскому принцу вовсе не экскурсию устроят. Тесты, которым подверг его Паук… Прежде, чем начать их, Его Высочеству был поставлен один хитрый укол. Формула крови Оливера, содержащая это вещество, которого, похоже, не было в распоряжении сотрудников поларской лаборатории — вот что нужно было Лее для ее дальнейших исследований. И она эту формулу получила. Легко и изящно. Она словно смеялась над Пауком, подписывая сообщения собственным именем. Словно говорила: «Смотрите! Я рядом. Я могу манипулировать вами всеми. И что вы мне сделаете?» — Я все проглядел, — Джей покачал головой, сокрушаясь. — Меня обманули, как ребенка. И я не раскрыл бы обман, если бы не Кай… — Каждый может совершить ошибку… — попытался подбодрить своего начальника Терри. — Но не Паук, — злая улыбка изломала тонкие губы Джейсона. — Смотри на это проще, — предложил Терри. — Да, ты облажался. Но что в итоге? Информация так и так у тебя. А та, что пыталась обмануть… — Та, что обманула, — поправил бывшего любовника Джей. — Она мертва… Терренс произнес это безжалостно. А Джей ничего не почувствовал. Даже странно, учитывая, как больно было ему там, в лаборатории, когда он баюкал на коленях мертвое тело любимой когда-то женщины. Сейчас ему было… Все равно. Огонь, что едва не погубил его, выжег остатки чувств к той, кого однажды Джейсон Ламберт назвал женой. — Кай просит о встрече… — Джей больше не хотел говорить о Лее Ламберт. — Он пишет, что у него есть что-то важное… То, что может помочь Оливеру. — Так отправь к нему человека, — пожал плечами Терри. — Уж не собираешься ли ты встречаться с ним лично? — Именно что собираюсь, — подтвердил его опасения Паук. — И предвосхищая твои охи и ахи, скажу сразу: я сам хочу поговорить с Каем. У меня к нему предложение. — В уме ли ты, сердце? — Терренсу не нравилась эта идея. Ох как не нравилась. — А что если этот зубастик просто загрызет тебя? Чтобы его драгоценный Марк вновь стал свободным. — Не говори глупостей, — поморщился Джей. — Хотел бы — прикончил бы меня в лаборатории. И уж точно не стал бы присылать эти документы. — Только не говори, что ты собираешься просить его… — внезапная догадка посетила Гордона. — Черт! Ты же не собираешься, правда? — О чем ты? — невинно похлопал ресницами Паук. И это было бы даже забавно, если бы не жестокий кашель, что скрутил его в следующую секунду. — Я слишком хорошо тебя знаю, сердце, — Терри говорил это, поглаживая по спине Джейсона, который снова мог нормально дышать после приступа кашля. — Хочешь убедить его работать на нас? «Санаторий» — отличное местечко для таких как… — Ты ни хера не знаешь меня, Терри, — это было сказано с сожалением. Странно, но, кажется, и в этом человеке Паук тоже ошибся. — Я не собираюсь предлагать Каю сотрудничество. Да он пошлет меня с этим предложением куда подальше. Я хочу попросить его помочь мне освободить Марка. — Хочешь отдать муженька этой зверушке? — хмыкнул Терренс. — Зверушка — звучит слишком уничижительно, — произнес Джейсон, не скрывая раздражения. — Судя по тому, что рассказывал Марк… Судя по тому, чему я сам был свидетелем… То, как Кай разнес орбитальную верфь… Он настоящая зверюга. И знаешь, это даже вызывает уважение. — При всем уважении… Ты хочешь, чтобы… Чтобы он выкрал Марка? — Пока я все здесь не утрясу, — кивнул головой Джей. — А не боишься… Ну… — Терри неопределенно махнул рукой. — Старые чувства проснутся, и твой муж… — Окажется в объятиях бывшего? — закончил Паук. — Нет, не боюсь. Даже если так — мне легче знать, что Марк трахает кого-то у меня за спиной, чем думать о том, что он медленно умирает на эрионитовых рудниках. Тебе кажется это странным? — Может, и нет, — задумчиво проронил Терренс. — Может быть, я даже помогу этой зве… Этому зверю. Не спрашивая разрешения Джейсона, он открыл вкладку, и на экране появилась фотография Кая, сделанная в поларской лаборатории. Худой, жилистый брюнет… Совсем мальчишка еще. И что только привлекло в нем Адлера? На Джея совсем не похож. Впрочем, на Джея никто не похож, но этот Кай… Заморыш совсем! Это вот на нем Айсберга переклинило? Ну да о вкусах не спорят. — Я не хочу оставлять тебя, сердце, — в голосе Терренса звучало сомнение, хотя в целом он уже принял решение. — Но я не доверяю этому недочеловеку. Что если он попытается, заполучив Адлера, надавить на тебя? Или на Ксандра, который держал его в плену столько лет. Я понимаю, что вряд ли смогу противостоять Каю — если все то, что о нем рассказывают, правда, то он один стоит десятка таких как я, — то по крайней мере я смогу тебя предупредить. — Значит, нам надо обговорить детали, — Паук улыбнулся, довольный тем, как легко Терри озвучил то, что он, Джейсон, собирался ему предложить. Сам вызвался — его даже просить не пришлось. И если Ламберта грызла совесть от того, как легко оказалось манипулировать бывшим возлюбленным, то ее укусы вряд ли были чувствительными. Совесть? У Паука? Серьезно?