Дочь Северуса Снейпа

      — Прячь детей, Лили!       Во всём доме стояли шум и суматоха, детский плачь, где-то что-то падало, кто-то где-то носился.       Они знали, что его приближение уже не избежать. Он был рядом, и действовать надо было быстро.       Лили давно обсудила план с Джеймсом на такой случай. Но дело в том, что спастись при таком плане могли только их дети. И им не оставалось выбора.       Лили взяла трёхлетнюю дочь на руки и спрятала её в подвале, накинув на неё сверху мантию невидимку.       — Пожалуйста, не издавай ни единого звука… — тихо сказала миссис Поттер грустным голосом и громко захлопнула дверь в подвал. Девочка собрала всю волю в кулак и перестала всхлипывать.       Пока было время, Лили покопалась в ящике и нашла небольшой Блокнот Забвения. Дрожащими руками она держала в руках перо и нацарапала на бумаге слова:       «Все, кроме Лили Поттер, Джеймса Поттера, Альбуса Дамблдора, Северуса Снейпа и Сириуса Блэка, должны забыть Эмили Лили Поттер навсегда.»       Она написала своё имя и имя Джеймса лишь потому, что в её сердце ещё оставались капли надежды на то что они выживут… Но судьба решила иначе.       Быстро дописав последнее слово, она бросила его на ковёр, когда услышала громко открывающуюся входную дверь.       В этот момент Блокнот засиял алым светом, который тут же распределялся повсюду — по всему миру.       А затем пришёл он. И спасти Лили и Джеймса уже не мог никто. А вот защитить всех остальных от Волан-де-Морта, как оказалось, было под силу только Гарри Поттеру и любви его матери. Гарри, сам того не осознавая, в этот день стал знаменитым волшебником, на лбу которого расположилась рана в виде молнии.       А про Эмилию почти все забыли начисто.       Хагрид через некоторое время в ужасе заглянул в дом. Он не мог вымолвить ни слова при виде всего этого кошмара, что творился здесь несколько минут назад. Малыш в кроватке громко плакал. При виде огромного Хагрида он стал плакать даже больше.       За окном послышались рычащие звуки байка. Хагрид выглянул в окно и, заметив знакомое лицо, поспешил на улицу.       — Сириус… Ох, горе-то какое! — Хагрид был готов расплакаться: на глазах уже навернулись слёзы. Тот странно взглянул на Хагрида и, слезая с байка, хотел задать вопрос:       — Лили и Джеймс…       Хагрид тут же громко разревелся.       — Только Гарри-то и остался! Ох, горе! Горе!.. Такая семья хорошая была! Счастливая! Молодая!       — Гарри? — спросил резко Сириус, выпучив глаза. — А Эмилия? Как Эмилия?!       — Э-эмилия? Какая ещё Эм-милия? — не унимался тот.       — Эмилия Поттер! Кто же ещё?! — кажется, Блэк начал нервничать сильнее.       — Н-не знаю я такую!       — Значит, Лили применила Блокнот Забвения… — Сириус прикусил губу. — Найди девочку! Байк оставляю тебе. Дарю. Мне пора.       — Ох… — тяжело вздохнул Хагрид, вытирая слёзы. — Нужно поскорее доставить Гарри к маглам…       — И Эмилию! — грозно крикнул Сириус напоследок и, превратившись в большого чёрного пса, скрылся во тьме.       — Эмилия… — повторил Хагрид, раздумывая. — Что за Эмилия?! Приснилась, что ли?!       Хагрид снова зашёл в дом. В этот раз он искал некую Эмилию Поттер. Он понятия не имел, кто она такая и как она выглядит.       Тем временем девочка, сидя в тёмном помещении под мантией-неведимкой, прислушивалась к странному топоту в доме, будто в нём ходил великан. Хотя так и было.       — М-мама… — тихо произнесла она, и по её щекам потекли слёзы.       Вдруг ей в подвал промелькнул небольшой свет — это Хагрид открыл дверь и заглянул внутрь лишь головой. Навряд ли всё его тело поместится в этот узкий проём.       — Есть здесь кто?! — хрипло сказал он. — Выходи! Мне нужно спешить!       Не получив ответа, он уже собрался вытаскивать голову, как услышал тоненький писк из темноты.       — Я твой друг! Ты здесь? — не сдавался Хагрид.       И тут она резко вспомнила этот голос. Родители, бывало, приглашали его в гости, а тот не мог не нарадоваться девочкой. Всё время с ней веселился…       — Хагрид! — сказала Эмилия, сбросив с себя мантию-невидимку. На лице её всё ещё оставалась тревога, но доброму другу она была рада.       — Так ты правда существуешь! Сириусу не приснилось! — Хагрид потянулся к девочке, поднял её и поставил возле себя. Она крепко сжимала в руках папину мантию. — Стой здесь.       Чуть позже Хагрид вернулся к Эмилии со свёртком в руках. Девочка сразу поняла, что это её младший брат.       — Тише, Гарри… — успокаивал плачущего мальчика Хагрид.       Хагрид вышел из дома с двумя детьми на руках. Сев на байк, он удобно привязал Эмилию и Гарри пелёнками к его телу — так они точно не спадут.       И втроём они отправились по небу прямиком на Тисовую улицу. Дети так сильно устали, что оба крепко уснули.       Хагрид подошёл к дому номер четыре с детьми на руках.       — А это, я так понимаю, Эмилия, — поняла МакГонагалл, — профессор Дамблдор мне объяснил, что Лили, скорее всего, воспользовалась Блокнотом Забвения…       — Это было необходимо, — тяжело вздохнул Дамблдор. — Лили поступила правильно. Теперь нам нужно отдать их этим родственникам, — директор взглянул на дверь дома номер четыре.       — Вы уверены, профессор? — МакГонагалл занервничала. — Я наблюдала за этими маглами весь день… Они ужасны!       — Других родственников у них нет, — Дамблдор, как и все, глянул на двух уставших детей, мирно сопящих в руках Хагрида.       Он хотел было уже забрать детей из рук Хагрида, как возле них вмиг оказался Северус Снейп. Лицо у него было напуганное. Он явно слышал новости про эту ночь.       — Лили… Я так и думал! — отчаянно произнёс он.       — Ох! Вы трансгрессировали! Напугали меня! — удивилась профессор МакГонагалл.       — Эмилия… Она точно запомнила эти кошмарные убийства, она же всё понимает! Ей три года! — Снейп был готов перейти на крик. Лицо его выражало ужас и сочувствие.       — Что вы предлагаете? — поинтересовался Дамблдор.       — Профессор, позвольте разделить её связь с Гарри Поттером. Я сотру ей память о брате и об этой ночи. Я готов стать опекуном этой девочки.       Дамблдор замялся и принялся к раздумьям. Эта девочка и правда многого натерпелась. Мальчик, скорее всего, не запомнит этого. Но Эмилия… она ещё совсем юна для такого тёмного мира, ей будут сниться кошмары, она будет желать мести всю жизнь… Неужели и правда лучше разделить её связь с Поттерами?       — Хорошо, но только при одном условии, — Дамблдор серьёзно глянул на Снейпа. — В будущем, когда они будут готовы, они узнают о своём близком родстве и единой судьбе.       — Да, профессор, — Снегг облегчённо выдохнул, слегка поклонившись Дамблдору. — Благодрю. — Он достал палочку, направил её на спящую Эмилию и произнёс заклинание, попавшее в девочку вспышкой. Теперь она забыла, что у неё вообще есть брат, практически не помнила своих родителей, а из головы навсегда вылетела эта роковая ночь.       Хагрид громко всхлипнул. Он прослезился.       — Бедные дети… судьба — коварная штука!..       — Снейп, вы уверены, что хотите взять Эмилию на опекунство? — спросила его МакГонагалл, будто не поверила своим ушам.       — Да, — кратко ответил он, и, приняв из рук Хагрида девочку, сказал напоследок: — В моих руках с ней всё будет хорошо. — и исчез.       Затем и Гарри отдали на истерзание маглам. И кому же здесь с опекунами повезло больше?

***

      Однозначно Эмилии.       Северус Снейп, к сожалению, как и все, не мог трансгрессировать из Хогвартса и обратно. Поэтому он взял отставку на непределённый срок — надо было приглядывать за девочкой. Деньги ему присылали, чтобы обеспечить её.       Он в девочке души не чаял. Смотрел на неё, а на глаза наворачивались слёзы.       В первый день в его доме Эмилия проснулась и встревоженно оглядела мрачную комнату. Она не понимала, почему ей вдруг стало грустно. Ей хотелось бесконечно плакать. Не просто плакать, а рыдать.       — Эмилия? — низкий голос прозвучал где-то в другой комнате, и шаги вдруг начали приближаться. Северус зашёл в комнату и замер, смотря на рыдающую девочку.       «Собрался быть опекуном, а сам не знаешь, что делать?» — упрёк он самого себя.       — В-вы кто? — всхлипнула девочка.       — Я твой отец. Но приёмный, — Северус сразу решил сознаться.       — Что это значит? — девочка шмыгнула и постаралась перестать плакать.       — Это значит, я теперь должен воспитать тебя, накормить, одеть.       Девочка всё смотрела в пол. На глаза снова навернулись слёзы.       Снейп пытался утихомирить девочку, но всё было неудачно. Целую неделю она сторонилась его, часто плакала, а кушала с неохотой.       В гости к Снейпу наведался Дамблдор.       — Как обстоят дела? — сев за круглый стол к Эмилии, спросил он Снейпа. Девочка оглядела профессора и поникла. Старику показалось, что это очень странное поведение для маленькой девочки.       — Пока что… Кхм, профессор, ещё всё впереди. Я обязательно найду общий язык с Эмилией.       — Не сомневаюсь… — Дамблдор слегка улыбнулся. — Эмилия, как у тебя дела?       — В порядке, — девочка вжалась в стул. Старик с большой бородой казался ей очень серьёзным.       — А что тебя тревожит? Я вижу, ты плакала?       Эмилия шмыгнула носом.       — Н-не знаю… я ничего не знаю! — неуверенным голосом сказала она.       — Прислушайся к своему опекуну, он многое поведать может. — мельком глянул он на Снейпа. — Например, он однажды очень интересно опозорился в Хогвартсе! — весело и довольно громко произнёс Дамблдор.       — Директор! — ужаснулся Снейп, понимая, что он сейчас скажет. Старик хихикал через седую бороду.       — Расскажите! Расскажите! — девочка вдруг улыбнулась и отклеилась от стула. Снейп смягчился и замер: Эмилия впервые улыбнулась за эту неделю.       Дамблдор начал рассказывать, а девочка внимательно слушала, не переставая улыбаться, сверкала своими зелёными глазами. Снейп задумался, что стоит поменять свой подход к её воспитанию. Это же ребёнок, серьёзными словами ей ничего не объяснишь.       

***

      Эмилия наконец сообщила, что хочет погулять. На улице уже пошёл снег, и он её манил. Одевшись потеплее (девочке выделили одежду), они вышли на улицу.       — Как красиво! — заворожённо говорила она. — Дядя Снейп, а из чего состоит снег?       Северус остолбенел. «Дядя Снейп» уже звучит хорошо. Прямо в сердечко.       — Облако плачет, а дождь замерзает, когда холодно.       — Вау! — удивилась Эмилия. — Магия!       Её взгляд, как заметил Снейп, очень похож на взгляд Лили. Глаза такие же ярко-зелёные, а волосы… рыжие, но менее яркие. Видимо, гены Джеймса и Лили боролись за цвет волос. Тут же Снейп нахмурился от этой мысли.       — Снежинки! — радостно прыгала Эмилия по снегу, пытаясь поймать хоть одну на язык. Похоже, она уже не чувствовала себя так угнетающе. И начала сближаться со Снейпом.