Мальчики и девочки

— Я-я не могу, — выдохнула Рене, стискивая зубы, — Аякс.. Руки сзади, крепко связанные веревкой, уже покрылись красными ссадинами от постоянных ерзаний девушки. Почувствовав горячее дыхание на клиторе и последующий поцелуй, Рене громко захныкала, выгнувшись в спине. Хотелось свести дрожащие ноги, оторвать от своей влажности чужое лицо и охладить горящее тело с разумом, но крепкая хватка и путы не давали даже мечтать об этом. Не смотря на прерывистые отдышки, воздуха в легких катастрофически не хватало, да и тот казался слишком жарким. Мокрый язык бесстыже двигался внутри, исследовал кожу и собирал влагу, громко причмокивая. — П-по-пожалуйста, — захныкала Рене, чувствуя, как внизу живота возбуждение причиняет все больше и больше сладкой боли. Чайльд сильнее стиснул дрожащие бедра, раздвигая и не давая сомкнуть конечности. Девушка громко выдохнула, когда язык вновь коснулся клитора. Прижавшись губами к комку нервов, Аякс втянул воздух, создавая некий вакуум. От резких криков, смешанных с всхлипами и стонами, его член дергался в штанах, и он лишь сильнее взгрызался в промежность, доводя девушку до пика. Ноги и низ живота покрылись безжалостной судорогой, когда Рене хрипло выкрикнула имя своего похитителя и с силой выгнулась, выставляя вздымающуюся грудь во всей красе. Глаза застила колющая тьма, и лишь через какое-то время девушка поняла, что все еще дышит. Вся покрытая холодным потом, она тяжело сглотнула, прежде чем слегка приподнять голову и увидеть парня меж ее ног. Его взгляд блуждал по голой коже живота наверх, пока не встретился с испуганными глазами возлюбленный. Увидев, что она уже пришла в себя, он приветствующе улыбнулся и приподнялся, садясь на колени и перекладывая чужие бедра на свои. Рене чувствовала, как от давления всепоглощающих, практически черных глаз на ее собственных наворачиваются слезы. Чайльд наверняка сам это заметил, поэтому и был так доволен. Ноги покрылись мурашками и Рене вся затряслась – не от холода, — когда теплые ладони обвели ее талию и уместились вокруг головы. Он наклонился, оперевшись о локти, тем самым загнав ее в моральную ловушку. Все, что Рене могла видеть – это он. Его широкие плечи, покрытые шрамами и веснушками, волосы, что при теплом освещении лампы напоминали мед. Сережка с алым кристаллом плавно покачивалась при каждом движении парня. Она не хотела их видеть, но темные глаза, напоминающие Бездну, смотрели на нее также внимательно. Ее раскаленные ноги касались его голого торса, она чувствовала его полностью. Слишком близко. Его рот и подбородок блестели, они были покрыты ее же влагой, которую девушка сполна ощутила, когда Аякс впился в ее губы, нагло раскрывая челюсти. Он заставлял их языки сплетаться, принуждал попробовать выделения, и звучно усмехался, когда Рене морщилась. На шее появилось знакомое давление, от чего слезы сразу же выкатились из зажмуренных глаз. Аякс с громким чмоком оторвался от девушки, оставляя между ними нить слюны, и, даже не дав ей вдохнуть, вновь продолжил поцелуй, наклонив голову в другую сторону. Когда в мозг ударила легкость от недостатка кислорода, Рене задергалась, инстинктивно пытаясь выбраться из железной хватки и закашлялась после того как получила желаемое. Теперь он нежно смахивал слезы с красного лица, любуясь появляющимися темными отметинами на горле. Она хотела закрыть глаза и отвернуться, как-то спрятаться от этого бесконечного взгляда, но знала, что за этим последует еще большее принуждение и контроль. Девушка и так была измучена после трех дней разного рода пыток и изоляции в сыром подвале из-за недавнего побега, она не хотела большего. — Ты такая красивая, — шептал Тарталья, очарованно смотря на измученное лицо. Его пальцы очерчивали челюсть, опасно проходя рядом с синяками на шее, — Что же мне с тобой делать.. Рене не хотела этого признавать, но она начинала привыкать к Чайльду. Однажды, когда Аякса не было дома, она поймала себя на мысли, что думает о нем. О том, как парень с домашней улыбкой встретит ее, как от его шубы будет пахнуть крепким морозом.. Оторвавшись от книги, девушка вспоминала его голос, прикосновения, и тот темный, пустой взгляд. Тогда она хотела влепить себе пощечину, дабы прояснить разум. Но Рене понимала, что уже не воротит нос от непринужденных бесед с ним, хоть и продолжает грубить, не так сильно дергается, когда тот мило касается ее носа своим. И это пугало ее. Ее приподняли за плечи, и Рене вздрогнула, поняв, что все-таки ушла в свои мысли. Он заметил это? Стало слишком душно, воздуха, не смотря на свободный доступ, снова стало не хватать. Сердце учащенно забилось, стоило девушке вспомнить ту камеру в подвале, что находилась совсем недалеко. Буквально, стоило спуститься на кухню, заглянуть в коморку и спуститься.. С силой дернув руками, Рене ощутила жгучую боль от трения веревок, заземлившись. Она уткнулась в теплое, удушающее мужское плечо, когда ее достаточно притянули к себе. Стараясь сосредоточиться на реальных вещах, девушка с широко раскрытыми глазами смотрела на вещи вокруг. Мятая простынь, пропитанная их потом и его запахом. На том стуле висит его форма. Горшок с цветком в углу.. он недавно сам поливал его. Сейчас он целует ее плечо, нежно прикусывая ноющую кожу. Слишком много его. Удушает. От быстро скачущего сердца начала кружиться голова, а тело потяжелело. Когда Рене рефлекторно прикрыла левый глаз, стоило рыжим волосам пощекотать щеку, девушка вновь переключилась на свои мысли. Это правда? Это будет ее реальностью до конца жизни? Она поджала губы, ощутив знакомое жжение в носу. — Рене, — раздался мужской голос чуть громче шепота над ухом. Однажды Аякс распахнул глаза глубокой ночью, услышав громкий грохот. Он привык к резким пробуждениям, поэтому ему понадобилась одна единственная секунда чтобы начать ориентироваться в пространстве и обнаружить отсутствие девушки в кровати. Уши навострены, глаза, уже привыкшие к темноте, широко раскрыты, и он чуть ли не выпрыгивает из кровати. Услышав звук только во сне, он не сразу понял его источник, и осознал ситуацию лишь когда зашел в первую попавшуюся комнату – ванную. Зеркало разбито бутылкой эфирного масла – первая его мысль, ибо зеркало находилось прямо напротив двери на уровне глаз. Опустив взгляд, он увидел сгорбленную спину, покрытую тканью ночнушки, знакомые следы синяков и укусов. Кое-где им самим были наложены бинты. Сначала Аякс подумал, что девушка как-то случайно поранилась, или ей стало плохо. До сих пор дверная ручка была крепко сжата мужской ладонью, будто он вовсе забыл, что держался за нее. Потом он увидел капли крови, растекающиеся по покрытому водой полу. Догадка о случайном ранении укрепилась в сонном мозгу, и напряженные от готовности сражаться руки расслабились, мужчина быстро зашагал в сторону сидящей на корточках девушки. Третий этап развития его мыслей быстро свернул в другое направление, стоило Аяксу зайти сбоку и увидеть осколок зеркала, крепко зажатый женской ладонью и покрытый кровью. Он медленно впивался в изрезанную плоть, после чего резко дергался в сторону, разрывая артерии и разбрызгивая кровь. Вспоминая сейчас, Аякс корил себя за промедление – он просто стоял рядом несколько секунд с протянутой рукой в воздухе, с удивленными глазами смотря как от движений рук, ускорившихся с появлением Предвестника, все ее тело легонько покачивалось взад-вперед. В тот момент Рене не дрожала, не пугалась появления Предвестника. Ее пальцы не тряслись, когда осколок вновь и вновь резал руку, даже сердце билось не слишком уж учащенно для происходящего. Она ясно понимала, что ее вот-вот остановят, и хотела просто нанести как можно больше смертельных ран. Странное спокойствие окутало ее разум, и было плевать на последствия от слова совсем. Девушка уже даже не помнила как все к этому привело, какие мысли преследовали воспаленный разум, истерила ли она в ванной перед этим. Когда мужские руки вцепились в ее и лихорадочно отбросили сжимаемый осколок, Рене просто закрыла глаза, не протестуя. Будто находясь под водой, все крики заглушались и не доносили смысл слов, что давало желанный покой. Теперь ее руки целы, а любые раны были нанесены лишь им. Такой исход его устраивал. С мягкой улыбкой Чайльд нежно поцеловал девушку в лоб. Услышав знакомый звук использования гидро, Рене заметно напряглась, прижимаясь к чужому телу сильнее, и дрогнула, когда давление веревок ослабло и вскоре полностью исчезло. Небрежно отбросив бесполезные путы с кровати, Чайльд аккуратно прошелся пальцами по свежим ранкам, приближая затекшие конечности к себе. Девушка вдохнула побольше свежего воздуха, когда вновь упала на простыни. Теперь ее бедра были выше головы, так что было немного неловко смотреть на возвышающегося над ней Предвестника. Последний наклонился, просовывая руку под шею, и потянул ее пряди вверх. Знал, что она не любит лежать на собственных волосах, это неудобно. Рене не поблагодарила его. Крохотное сердце билось редко, но с весомым грохотом от волнения и уже привычного страха. Сжав ледяными пальцами простынь дабы унять дрожь и покалывание мышц, девушка с поджатыми губами смотрела на Аякса, просто ожидая действий. — Ре-не, — вновь произнес имя Аякс, заглядывая в чужие глаза. Руки переместились на дергающиеся колени, и, к стыду, остановили дрожь в ногах, — Ренеснека. Теперь, когда между ними было какое-то расстояние, хоть и незначительное, оголенная кожа покрылась мурашками от сильного сквозняка. Аякс еще не растопил печь, хотя обычно делал это, стоило солнцу скрыться за горизонтом или Рене прозябнуть в одеяле. Делать это сама девушка не умела, росла в теплых странах, а попросить не позволяли остатки гордости. Девушка невольно прижалась к кровати сильнее, стоило парню вновь наклониться. Теплые шероховатые ладони медленно и нежно вели по животу и ребрам, опускаясь под спину и слегка приподнимая. Задевая все шрамы и незажившие раны, Чайльд ускорял сердцебиение Рене, но никак это не комментировал. Сглотнув, девушка быстро заморгала дабы скрыть слезы и прикусила губу, когда Аякс остановился. Он.. обнял ее? Она ясно чувствовала согревающее тепло его торса в районе груди и живота, горячее дыхание где-то на плече. Лишь ее руки, оставшиеся в стороне, все еще были покрыты мурашками. Но сейчас ей тепло. Его спина, вся изрисованная уродливыми шрамами, была такой же горячей и согревающей. Уткнувшись холодным носом в кожу и сомкнув руки на его спине, Рене зажмурила глаза. Ей правда тепло. Сердце бешено застучало от волнения и неверия, но ей впервые стало так тепло внутри. — Я люблю тебя.