Близко к сердцу

      - О чем он только думал! - продолжает возмущаться Афина, неожиданно шумно расставив тарелки на столе. Бобби на мгновение замер, когда первая со звуком настоящего удара, будто вот-вот разобьётся ударилась о столешницу, а затем настороженно обернулся.       Афина весь вечер, рассказывая мужу о том, как прошло её дежурство, разорялась о поступке её временного напарника. Офицер Райан Дэвис позволил себе некоторую вольность во время их совместного официального визита к одному из свидетелей убийства, которые они расследовали уже несколько месяцев. В момент, когда несчастный свидетель, которым оказался молодой парень, по внешнему виду которого нельзя было сказать, сколько именно ему лет, хотя в деле и была пометка, что тому нет так давно исполнилось 25, одевался он так, будто всё ещё не выпустился со школы, да и допускал в своей речи не совсем лестные высказывания, в том числе и в сторону полицейского департамента. И чаще, стоит заметить, парень был прав, ведь всё о чем он мог говорить, так это о том, что была назначена уже третья пара напарников на это расследование, а виновника покушения на его брата так и не нашли. И Грант во многом была согласна, в особенности, когда её коллег, занимавшихся этим делом раньше, он назвал беспомощными щенками. Это действительно выглядело именно так, ведь они просидели с этим делом больше трёх месяцев, но так и не смогли сдвинуться с места ни на дюйм. А вот офицера Дэвиса эти слова явно задели гораздо больше, чем женщину. И он, не раздумывая, кажется, ни единой секунды кинулся на свидетеля с кулаками, да ещё и с такой яростью, что для того чтобы разнять их пришлось применять угрозы о жалобе капитану.       Бобби эта ситуация, скорее, больше веселила, нежели вызывала злость, которая переполняла сержанта и теперь, кажется, лилась через край, или сочувствие. Поэтому он предпочитал лишь соглашаться с женой и старался удерживаться от лишних комментариев и шуток в сторону Дэвиса или ситуации в целом.       - Мы ведь оба в одной лодке! - продолжала Грант.       Раздражение его супруги витало в воздухе, наполняя их дом чём-то тяжелым, почти осязаемым, вроде злости или даже, а моментами мужчина был полностью в этом уверен, гнева. Он всё ещё наблюдал за рваными и резкими движениями жены, совершенно позабыв о том, что нарезал овощи, которые вот-вот должны были стать завершающим штрихом для их ужина. Так и замер, занеся нож над початком свежесваренной кукурузы.       - Не знал, что в полицейском департаменте сержантам стали выдавать лодки, - пытается пошутить Нэш, чтобы хоть немного разрядить обстановку, но вместо это только ещё больше ухудшает положение. И он, встретившись с недовольным взглядом Афины, исправляет ситуацию. - Да, прости, дурацкая шутка...       - Боже, глупость какая! - отзывается Грант почти моментально, снова вскидывает руками. Она подходит к кухонному острову, по обратную сторону которого стоит пожарный, до сих пор так и не продолжавший разделываться с овощами, и подхватив пару бокалов, один из которых явно больше подходил для вина, нежели для более привычного для обычного их ужина сока, и возвращается к столу. - Мы ведь действительно теперь не отделаемся от этого проверяющего!       - Он сказал или сделал что-то, что действительно могло бы задеть тебя или бросить тень на твою репутацию? - интересуется Нэш, прежде чем позволить себе, отпустить очередной комментарий по поводу реакции жены. Грант лишь отрицательно мотает головой, ничего не говоря. - Может быть, он собирался сделать что-то, что могло бы угрожать твоей безопасности в физическом или психическом смысле?       Афина снова качает головой.       - Нет, ничего такого, - уверяет она мужчину, осознавая, что, даже при условии, что не видел в ситуации особой проблемы, он всё равно переживал за неё и о её безопасности. И абсолютно точно был готов моментально среагировать, в случае получения положительного ответа на любой из своих вопросов.       Женщине даже на секунду стало интересно, чтобы он сделал. Сорвался в участок, убедил бы дежурного выдать ему конфиденциальную информацию об адреса проживания свидетеля и непременно поехал бы сразу к нему, чтобы разобраться, как и зачем тот обидел его супругу? Или выпытал бы это адрес у самой Афины, используя по её мнению запрещённые способы убеждения, которые обычно использовал только в постели? Или...она была уверена только в одном, даже если бы ее обидчиком оказался кто-нибудь из офицеров, высокопоставленных начальников или серийных убийц и глав преступных группировок, Бобби непременно бы сделал всё, чтобы поставит его на место и дать понять, что не стоит даже мысленно прикасаться к его жене.       - Милая, - тянет капитан, наконец прислонив лезвие ножа к початку и одним резким движением кистью разрезает его на две части, одна из которых некоторое время катится по доске и останавливается прямо у самого её края, прижатая боковой стороной ножа. - Мне кажется, ты слишком эмоционально реагируешь...       Бобби не успевает договорить свою мысль и превратить её во что-то более безобидное, как чувствует тяжёлый, прожигающий взгляд Афины, устремлённый прямо на него. Он предпочитает не поднимать головы и смотрит исключительно на кукурузу, разрезая второй, а за ним и третий початок, после чего отворачивает к плите.                   Встречаться взглядом с разъяренной женщиной, да ещё и после неудачной шутки, совершенно не хочется.       - Слишком эмоционально реагирую?! - переспрашивает Грант. - Бобби, я сержант полиции, а мой напарник кинулся с кулаками на свидетеля и чуть не покалечил его!       - Мило, что у тебя появился напарник, - коротко замечает Нэш, всё ещё не ища зрительного контакта. - Мне стало значительно спокойнее.       - Боже, милый, - вздыхает женщина. - Я не имела ввиду... Райан лишь временно работает в сцепке со мной, пока мы пытаемся разобраться в этой чертовой головоломке! Вот скажи мне, - Грант делает небольшую паузу, переводя дыхание. Она, переполненная эмоциями, говорит настолько быстро, что её губы практически моментально пересыхают, а воздуха явно не хватает, от чего приходится слишком часто делать перерывы. - что бы ты сделал, если бы, ну не знаю, например, Бак кинулся бы на кого-нибудь на вызове.       - Был бы зол, но, в целом, не сказать, что сильно удивлён, - пожимает плечами пожарный, усмехнувшись. - Бакли пусть и вспыльчив, но вполне рациональный парень. Если он бьёт, кого-то, обычно я с ним согласен.       Афина чувствует его улыбку по одним только движениям его плеч и голосу, от чего ей самой, наконец, становится чуточку спокойнее, но лишь на некоторое время. Вспомнив о случившемся, она снова закипает.       - Хорошо, - снова вздыхает Афина, поправляя упавшие на лицо пряди волос. - Хорошо, что если бы Чимни кинулся на кого-нибудь с кулаками без видимой причины?       - Чим не стал бы, - парирует Нэш.       - И все-таки представь...       - Хорошо, представил, - соглашает Бобби - Ответ тот же. Чим не стал бы.       - А после он объявил бы тебе, что тот человек, на которого он кинулся, последний подлец, которого ты сам захотел бы покалечить, - не унимается Грант. - Но Боже, какая жалость, вас вызвали для помощи этому человеку.       - Больше похоже на Чима, - Бобби, наконец, оборачивает к супруге и скрашивает руки на своей груди, задумчиво улыбаясь. - Ладно, я понял к чему ты. Ситуация неоднозначная. Но ты же знаешь, спасать нужно всех и подлецов, и хороших! Я бы предложил сначала спасти его, а уже потом...       - Ты мог бы потерять из-за этого работу, - напоминает сержант.       - Наплевать, зато справедливость восторжествовала!       - Что ж, было бы странно, если бы мы сходились во мнениях в абсолютно во всём! - сдаётся Грант, примирительно поднимая руки вверх. - Где-то мы должны были разойтись.       - Ой, да брось, - отмахивается Нэш. - Только не говори мне, что ты не нарушила бы какое-нибудь правило ради блага близких? Напомнить тебе, как ты воспользовалась служебным положением, когда Хэн и Чим искали кольцо на свалке? Кто забрал их оттуда, убедив хозяина, что везёт в участок, а сам отвёз всех по домам?       - Там никто не пострадал! - напоминает женщина. - И серьёзного нарушения закона тоже не было. Я просто не дала твоим ребятам налететь на штраф!       - Хорошо-хорошо, - на этот раз сдаётся Нэш. Он синхронно поднимает в воздух обе руки, в одной из которых остаётся зажат нож, от чего он сам неожиданно вздрагивает и отпрянул от него в противоположную сторону, после чего спешит отложить столовый прибор в сторону и убирает разделочную доску и снова поворачивается к жене. - Просто скажи мне, если я вдруг, о это не цель и даже не планы на выходные, просто мысли вслух, совершенно случайно убью кого-нибудь на работе, мне звонить тебе или просто соглашаться ехать в участок?       - Милый, я сержант полиции Лос-Анджелеса! - Афина укоризненно смотрит на своего мужа, от чего в его голове на мгновение возникает мысль о том, что вообще-то она искренне верит, что он на такое способен. И от одной этой мысли ему,кажется, становится страшно, ведь теперь Бобби ожидает,что она не только не окажет ему никакой поддержки и помощи, даже если он будет абсолютно прав, защищая кого-нибудь, например, но и запретит ввязывать её в эту историю.- Конечно, звонить!       - За это мимолетную паузу я уже успел подумать, что ответ будет "Нет!"...       - Ты серьёзно? - Бровь женщины выгибается от удивления, а на её лице возникает улыбка. - Думаю, если ты и решишь убить кого-нибудь, то причиной этому будет скорее самозащита или защиты близких и дорогих нам обоим людей. Так что, твои мотивы вполне безобидны. Но знай, если ты вдруг найдешь другую причину прикончить кого-нибудь, я сама лично, собственными руками, прилюдно прибью тебя!       - Я так и не понял, - вздыхает Нэш, возвращаясь к нанесению финальных штрихов для их ужина. Он оборачивается к плите и выключает газ под массивной сковородой. - Мне звонить тебе или нет, если я в серьёз убью человека?       Афина ничего не отвечает. Она только устало вздыхает, закрывая глаза рукой, а затем дом семейства наполняется смехом.