Вопрос свободы воли

…"Кассий» надеялся, что его отсутствие нескоро заметят, и его надежды оправдались. В интернате было слишком много детей из неблагополучных семей, да и его самого не особо любили. Просто потому, что он был из барчуков. Причём ни со стороны сверстников, ни со стороны воспитателей. Стаи волчат и ворон. Первые выживают, как могут, а вторые держатся за тёплое место. Нет, уж лучше несколько дней пожить на улице, пока лето, чем подчиняться их глупым правилам. Ладно бы ещё учили хорошо, так нет, кормят только относительно съедобно, и хватит… Ой… стоило вспомнить про еду, как пустой желудок дал о себе знать. А денег ни копейки. И вряд ли кто поделится чем в этом парке. Чужие дети недобро зыркают, будто откуда-то знают, что интернатовский. А взрослые не обращают внимания, ведь это не их забота. И вдруг тихий свист, заставивший вздрогнуть. «Кассий» оглянулся. На скамейке, что стояла поодаль от остальных, сидел какой-то мужчина и махал ему рукой. Сам рыжий, как закат, а лицо дворянское какое-то… Не-ет, «благородным» верить нельзя. Эти же «благородные» его в детдом и сдали, как только переписали себе наследство после глупой смерти родителей. Но… эти ярко-карие глаза вроде добрые, да и лицо держать умеет. Он похлопал по скамье рядом с собой. Дурного предчувствия не наблюдалось. Всё равно, если оно вдруг появится, сразу ноги в руки и бежать! Кассий подошёл к незнакомцу, и тот спросил: — Чего один гуляешь? Мальчик отвечать не захотел. Мужчина обернулся к своей сумке и достал оттуда большой бутерброд с колбасой и сыром. — Будешь? Кассий кивнул и осторожно взял пищу, будто бы мужик собирался отдёрнуть руку. Но он лишь рассмеялся и немного отсел, уступая место. — Не боись, я детей не обижаю. Садись. А голос у него тоже хороший. Не как у певцов, но западает в душу. Пацан сел рядом и принялся есть бутер. Мужчина откинулся на спинку скамейки, смотря на кучки детей, играющих в парке, и вежливо подождал. Странный какой-то этот бутер… вкусный до безумия и сытный, как целая тарелка рагу. Или как кусок мясного пирога. — Как тебя звать? Мальчик опять вздрогнул. Как-то неожиданно прозвучал его голос. — Кассий. — Да не прозвищем. По-настоящему как звать? Он опустил глаза. — Какая разница? А вы… вы дворянин? Мужик усмехнулся. — Не, я здесь проездом. Живу в деревне по ту сторону хребта, картошку на продажу выращиваю. Вот, как раз продавать и привёз… Мальчуган недоверчиво оглянулся на его руки и лицо. Мозолей нет, морда бледная, костюм хорош… Тьфу! Уже стал думать, как какой-то крестьянин! А мужик в ответ на этот скептический взгляд закатил глаза. — Не смотри на меня так. Для чего, по-твоему, люди трактор придумали? И прочие машины? Кстати, моё имя — Степан. — А как вас звать по-настоящему? — Так и ты мне не сказал, как тебя звать. Не доверяешь? «Кассий» помотал головой. «Степан» снова рассмеялся. — Правильно делаешь. Мало ли кто и зачем мог подозвать маленького мальчика. — А вы что, педофил? Он поморщился. — Касс, я тебя умоляю, у меня дома не женщина — королева. Я устану тебе заливаться о том, какая она красивая. Думаешь, я стану обращать внимание на детей, у которых и нет-то толком ничего? Пацан отвёл взгляд. — Да я просто новости как-то смотрел… Там дядьку одного четвертовали за педофилию. Он украдкой посмотрел на Степана и увидел на его лице одобряющую улыбку. — Неужели люди наконец-то начали думать в правильном направлении? А, не важно. Слушай, может, поможешь мне? Ну, чтоб без дела не шататься. Нарвёшься ещё на милиционеров, отволокут обратно в интернат. Касс округлил глаза. — Откуда… Мужик с хитрой улыбкой перебил: — Мысли умею читать. И он явно наслаждался непомерным удивлением мальчика. Тот фыркнул, наконец-то поняв, что это была шутка. Стёпа продолжил: — Серьёзно? Ты думал, я не узнаю интернатскую одёжку? Кассий весь поник. — Так вы и есть милиционер… Заразительный смех этого добряка уже начал раздражать. — Не-ет, малой, совсем нет. Ну так как? Поможешь мне? — С чем, с картошкой, что ли? — Нет, просто расскажи-ка мне подробнее про интернат. Не просто ж так ты дал оттуда дёру? Может, кормят помоями? Или отношение к детям нечеловеческое? Касс хмыкнул и тоже откинулся на спинку. — Как сказать. Кормят-то съедобно. Соли только постоянно жалеют. О сахаре вообще не мечтаем. Учат только бестолково и не следят, как дети друг с другом живут, а живут они по-волчьи. А вам зачем? Степан достал из кармана брюк новенький телефон и набрал какой-то номер. — Да я просто несправедливости не люблю. А люди частенько о справедливости забывают в угоду своей личной выгоде… Он прислонил телефон к уху и с недоброй улыбкой заговорил: — Здорово, морда клыкастая! Слушай, я тут на пацана одного наткнулся, из детдома местного сбёг. Говорит, не дети — волчата, не воспитатели — вороны… Касс удивлённо моргнул. Он же этого не говорил! — …Можешь тут порядок навести? Ну, пугнуть их немного, чтоб с детьми научились работать, да про вышестоящих не забудь. Только чтоб без крови, а то я тебя знаю! Ну, короче, ты знаешь, как это работает. Сделаешь? Ага, всё, благодарю. С меня сундучок! Стёпа отключил телефон и сказал, смотря в экран. — Театрал. Вампиров любит до безумия, как и спектакли. Повернулся к мальчику. — Мой знакомый. Директор другого детдома, в столице. Вставит им хороший такой укол бодрости в жопу. Кассий злорадно улыбнулся, и он улыбнулся в ответ. — Знаешь, а ты смышлёный малый. Ты не хотел бы посмотреть, как мой друг пугает безответственных чиновников? Мальчуган фыркнул. — Да кто ребёнка в кабинеты пустит? Мне ведь ещё влетит за то, что сбежал. А если узнают, что это из-за меня им прилетело, так вообще жизни не дадут. Мужчина хохотнул: — Хо-хо, пусть попробуют! Так ты скажешь мне своё настоящее имя? Я тогда скажу своё. И тебе будет достаточно позвать меня, чтобы я тебя услышал. Мальчишка нахмурился. — Сказки говорите, дядь… А он изогнул бровь. — Сказки? Тогда вот тебе ещё одна — я могу попросить других моих знакомых в этом городе приютить тебя, пока с этим твоим детдомом разбираются. Разумеется, за, скажем, помощь по дому в течение этих нескольких дней. Пацан снова смерил его недоверчивым взглядом. Степан пожал плечами, поднялся и взял свою сумку. — Как знаешь. Тебе решать, ночевать ли на улице, без еды, душа и постели, или же прислушаться к тому, кто хочет быть добрым… И пошёл прочь, перекинув сумку через плечо и сунув руки в карманы. Едва проклюнувшееся дурное предчувствие сжалось в точку и испарилось. Он не стал уговаривать, как тот же педофил, например. И что-то подсказывало, что он ни разу не соврал. Кассий соскочил и побежал за ним. — Дядь! Постой! Степан остановился и обернулся. Мальчик добежал и отдышался. — Дядь Стёп, а… а можно у вас? Ну, переночевать. Я ведь в этом городе вообще никого не знаю. Меня просто сослали сюда, чтоб никому глаза не мозолил. — Мальчик, я ведь уже говорил, что живу в деревне за горами. И ты даже не представляешь, как моя на меня рассердится, приведи я постороннего… Кассий возразил: — А я не слышу страха в вашем голосе. И она же на вас будет сердиться, не на меня. Степан опять рассмеялся. — Ох, хитрюга! Но ты же должен понимать, что рада она тебе не будет. — А вы не дадите ей меня поколотить? — Пф! Мальчик, она тебя не ударит — пополам сломаешься. И она это знает. Вообще, почему это ты меня уговариваешь взять тебя к себе, а не наоборот? Пацан пожал плечами. Мужчина удивлённо покачал головой. — Ну… в любом случае это лучше, чем возвращать тебя в интернат. А там уже сам решишь, стоит ли вообще возвращаться. Пошли. Я тут неподалёку машину оставил… *** Машина у барина оказалась шикарнее некуда. Похожая на спортивную, хищная, матово-красная и явно запредельно дорогая. Правда, совсем юный мальчуган в марках не разбирался, но ни на одну известную ему марку она не походила. Она смахивала сразу на любой спорткар. Тем не менее, дворянин подошёл и без какой-либо церемонности с размаху пнул её по двери. Отчего Кассий аж вздрогнул. Степан рявкнул: — Сезам открылся! Машина включилась самостоятельно и обиженно взрычала на всю улицу. Мужик сплюнул и, вальяжно подойдя к бамперу, примерился для нового пинка. Тачка послушно подняла обе двери. Стёпа приглашающе махнул рукой. — Садись! Только не через водительское сидение. Он не любит, когда там появляется ещё чья-то задница, кроме моей. Касс обошёл машину спереди, и та мигнула ему хищными фарами. Хотя барин так и стоял у багажника. Когда мальчик сел на переднее сидение, дверь справа опустилась. Сама. Степан переместился на водительское место. Правда, капризная машина не захотела сразу закрывать дверь слева, так что ему пришлось стукнуть по рулю, и дверь закрылась. А мотор, наоборот, заглох. Стёпа закатил глаза и, матерясь под нос, попытался завести её с ключа. Машина не реагировала. Вообще. — Так… Касс, оглохни-ка на минуточку. Мальчишка послушно заткнул уши и увидел, как этот прежде добряк отчаянно ругает непослушную машину. На удивление, через минуту гневной ругани она действительно завелась. Степан выдохнул и кивнул мальчику. Тот снова стал слышать: — …Итак, поднимай свою ленивую чешуйчатую задницу и поехали. Машина тронулась и с места разогналась до предельно разрешённой скорости в городе. Кассию показалось, что мотор как-то странно ворчит. Степан вежливо ответил на это ворчание: — Да, да, знаю, что медленно. Подожди, пока из города выедем, а там хоть быстрее самого ветра до дому лети. Ворчащий мотор успокоился до обычного фонового режима. Касс спросил: — Дядь Стёп… Мне не показалось? Ваша машина и впрямь ведёт себя, как живая? Это ИИ у неё такой крутой? Мотор взрыкнул. Барин ответил: — Поаккуратнее с выражениями в его адрес, малой. Считай, что да. Он живой. И не спрашивай у меня об этом. А то эта скотина своенравная и очень обидчивая. Машина снова заворчала. Отчасти потому, что они встали на светофоре. — Расскажи мне о себе, Касс. Почему ты сбежал из детского дома, мне понятно. Ты далеко не первый сирота, которому посчастливилось меня встретить. Причины вашего вынужденного одиночества от сверстников плюс-минус одинаковые. А вот попадаете вы в детские дома всегда по-разному. Тебе больно об этом говорить? Мальчик кивнул. Степан улыбнулся. Отчасти из-за того, что дали зелёный свет. — Ты же почему-то доверился мне. Хотя люди, а в особенности их дети предпочитают обходить меня стороной. — Я… я тоже думал, что лучше уйти. А тебя есть за что обходить? — Есть. Но ты почему-то этого не понял, в отличие от остальных. — Хочешь сделать со мной что-то плохое? Он снова усмехнулся. — Нет. Людоедством я никогда не баловался. Педофилией не страдаю, тем более по мальчикам. Я женщин люблю. Особенно опытных. Помощника по хозяйству мне тоже не особо надо, всё прекрасно растёт само. Пожалуй, единственное, почему я тебе не отказал и почему моя будет злая… Она мне весь мозг вынесла на тему детей, говорит, что хочет их от меня. Правда, в последний раз, когда она бросила мне в лицо эти слова, она в запале не уточнила, каких именно. Касс тоже усмехнулся. — Мне что, считать это усыновлением? Барин покосился на найдёныша. — А ты слишком взрослый для своего возраста. Тебе сколько? Восемь? — Почти. Просто пришлось рано повзрослеть. А вы в курсе, что это незаконно? — Что именно? Что я везу тебя к себе, не уведомив органы опеки? Или что у тебя на горизонте теперь маячит возможное усыновление? — И то, и другое. — Да, в курсе. Но ты вроде бы не любишь подчиняться глупым правилам. Пацан хмыкнул. — Это не дурацкое правило, это закон. Я не читал его, но знаю, что он есть. Степан кивнул. — А тебя хорошо учили, пока ты не осиротел. Ну? Рассказывать будешь? Кассий замолчал. До следующего светофора: — Мама на машине разбилась. Глупая смерть… Папа от рака умер. Дяди и тёти делали вид, что заботятся обо мне, а на деле наследство делили. Когда я стал им не нужен, сбагрили меня какой-то тётке в этом городе, а она через неделю списала меня в интернат. Зимой это было… А в интернате меня все сверстники возненавидели, потому что из барчуков… Его голос задрожал. Раздались всхлипы. И вдруг он почувствовал тёплую руку у себя на голове. Непонимающе оглянулся на барина. Тот ласково улыбался, совсем по-отечески трепля его по волосам. — Не плач. Всё будет хорошо. Не слушай глупых крестьянских детей и тех, кому неведома забота о ближнем. Главное — не становись таким же зверёнышем, как они. Он убрал руку, и Касс вытер нос. — Они не все такие. Кое-кто пытался быть таким же добрым, как вы… — О-о, мальчик, я не добрый. Но стараюсь тепло относиться к тем, кого не пожалела судьба, но кто при этом остался самим собой. — А вы… вы можете помочь им? Степан пожал плечами, держа руль одной рукой. — Директор столичного детдома лучше с этим справится. Бывал я у него. Дети его любят, а вот взрослые — не очень. А он просто знает, как надо работать с сиротами, и не в меру наглый, когда речь заходит о бюджете его учреждения. Ты даже не представляешь, сколько раз его пытались выпнуть с этого места, но он всегда обращался ко мне, а я передавал его просьбу о помощи дальше по цепочке. — Кому? — Одному из очень редких людей, кто знает, кто я такой на самом деле. И не сказать, что мы с ним друзья, просто… он практикует ту же адекватность во власти, что и я. С недавних пор. Кассий недоумённо нахмурился. — Это ж сколько вам лет, если Царю уже за семьдесят? А на ум после ваших слов только он и приходит. На этот раз весёлой назвать улыбку дворянина у него язык не повернулся. — Много, малой. Много… Зданий вдоль дороги стало поменьше, а деревьев — побольше. Светофоры стали значительно реже замедлять движение. За окном на горизонте возвышались поросшие лесом горы. Степан прибавил ходу. Касс спросил: — А почему вы такой… открытый? Просто… обычно взрослые, особенно из благородных, молчат о многих вещах и много врут, чтобы скрывать свои секреты. А вы… Барин улыбнулся, глядя на дорогу. — Не хочу повторять прежних ошибок. Никому до тебя я даже не намекал о том, кто я. Хотя меня спрашивали. Как раз боялся выдать свои секреты, как ты говоришь. Потом они узнавали обо мне сами и… мы после этого больше не ладили. Разумеется, я не буду говорить всю правду о себе сразу. Но ведь и ты же взрослеешь не за один миг, а только с годами. Кассий сперва обиженно надулся, но потом принял эти слова должным образом: — То есть… это как сначала надо узнать о сложении в математике, а потом научиться умножать? Дворянин подумал и согласно кивнул. — Да и потом, детство — священное время. Детям совершенно незачем знать, о чём заморачиваются взрослые. У тебя отобрали право быть ребёнком, и я постараюсь тебе его вернуть. И, конечно же, направить карму на верный путь… Он посмотрел на непонимающего мальчика и пояснил: — …Разберусь с твоими нерадивыми родственничками. Уж лучше это сделаю я, чем ты. Пацан округлил глаза от испуга. — Вы… вы собрались убить их?! Степан недоумённо хмыкнул, возвращая взгляд вперёд. — Разве я так сказал? Узко мыслишь, мальчик. Я просто несколько усложню им жизнь, чтоб неповадно было обманывать детей и лишать их законного наследства. Отчасти поэтому я и хочу узнать твои имя и фамилию. А лучше род. Ты ж сам сказал, что ты «из барчуков». И за своих братьев-сестёр не волнуйся. У них жизнь, наоборот, станет попроще. — Как? — Пф, да разве я могу сказать тебе это сейчас, не зная даже, как тебя взаправду зовут? Мальчишка посмотрел на неухоженные деревья в черте города, близкой к его границе, пока они проезжали мимо. — А как вы усложните жизнь моим дядям и тётям? Я хочу знать. А то вдруг их дети тоже окажутся в интернатах. Никому не пожелаю там оказаться… Степан хмыкнул, заворачивая на дорогу, ведущую прочь из города. — Узнаю, какие махинации они проворачивают. Узнаю, откуда они берут деньги на эти аферы. Узнаю, против кого они интригуют. И начну оказывать равное или чуть большее противодействие. То есть, подрежу им денежные потоки, поддержу их политических противников, поставлю на грань поражения во всех аферах… По мелочи, в общем. Заставлю их мозги немного покипеть. А когда они взвоют и воззовут к небесам, за что им такое наказание, то сообщу, что из-за тебя. И не пугайся, тебе это уже никоим образом не угрожает. Даже если ты со мной не останешься, я не люблю, когда тем, кому я помог, кто-то хочет навредить. И поверь, это куда лучше, чем иметь ненадёжного ангела-хранителя у себя за спиной. Касс подумал немного, пока они выезжали за границу, обозначенную знаками, и нахмурился. — Вы верите в то, что они существуют? Просто никто из них не спас ни маму, ни папу. Машина замедлилась и остановилась. А Степан в ответ согласно кивнул. — Никто из них и не собирался. Просто… наверное, их время пришло. У людей так бывает. Смерть всегда в первую очередь забирает самых лучших. Он посмотрел на Кассия и ободряюще улыбнулся ему. — Хочешь фокус? Пристегнись и не пугайся. Мальчуган послушно пристегнулся ремнём безопасности. Барин пару раз щёлкнул пальцами над приборной панелью. Мотор заворчал. Но уже как-то предвкушающе. — Да, скотина, давай. Покажи настоящую скорость. Мотор взревел раз, другой, затем и третий… А потом их обоих вжало в кресла от того, как быстро тачка понеслась вперёд по шоссе через горы. Касс с трудом смог повернуть голову и увидел, как барин закинул руки за голову и ноги на панель. То, что панель несколько странно отъехала вперёд, барина не волновало. А за окном мелькали лес, горы и порой облака, когда безумная тачка взлетала на подъёмах. От страха мальчик зажмурился, так что пропустил момент, когда сумасшедшая гонка закончилась, и Степан хлопнул его по плечу. — Просыпайся, малой. Мы дома. Он осторожно открыл глаза и увидел вдруг… чистую глушь. Далеко впереди виднелась деревня, а справа был огороженный участок земли, судя по забору, весьма немаленький и хорошо защищённый. Дверь машины поднялась вверх. Ремень отстегнулся самостоятельно. Степан вышел наружу. — Выходи. Пойдём, представлю тебя моей. Касс вышел и направился вслед за ним. Оглядываться на страшную машину он не хотел. В голове билась догадка, что она там может уже и не быть. Уже продемонстрированных вещей, больно смахивающих на чудеса, ему хватило. Вопреки ожиданиям, калитка забора не отворилась по мановению руки Степана. Мужчина, попробовав потянуть её на себя и не открыв, тяжело вздохнул и вытащил ключи из кармана. Начал выбирать из связки какой-то один. При этом он снова как-то неразборчиво ругался себе под нос, а связка из трёх-четырёх ключей каждый раз рождала новый и забирала в никуда старый ключ. Так и не найдя нужного, дворянин снова закатил глаза, пнул калитку и крикнул: — Милая! В ответ тишина. Он снова крикнул, зажмурившись: — Ну прости! Я был не прав вчера! Вот теперь калитка отворилась. Барин, подмигнув мальчику, вошёл. Он последовал за взрослым. Пройдя по двору к умопомрачительно благоухающему саду за двухэтажным коттеджем, рыжий махнул Кассу, чтобы тот держался позади. Но он мельком успел увидеть, кто ждёт их в этом нереальном месте. Женщина была высокой и… с каким-то странным цветом кожи. Кажется, кожа у неё была… серая, что ли? И волосы серебряные. Но за спиной барина её стало не видно. Он остановился. Мелодичный, но холодный голос что-то спросил на непонятном языке. Нечто похожее мальчишка слышал когда-то в одном фильме про… кажется, гномов, полуросликов, мага и гору с драконом под ней, когда герои фильма добрались до королевства эльфов. Только слова этого явно выдуманного языка были более резкими и щёлкающими. Барин вежливо попросил: — Дорогая, говори, пожалуйста, на русском. Я не один. Он отступил в сторону и, взяв пацана за плечо, понудил шагнуть вперёд. Кассу много стоило удержать свою челюсть на месте, чтобы она не пробила землю. Перед ними стояла РЕАЛЬНАЯ эльфийка. Это было что угодно, но только не грим и не макияж. На этом точёном лице не было видно ни грамма косметики. И да, кожа её была серой, а не белой, как у актёров в том фильме. Но это был её родной цвет, равно как и цвет волос, ни разу не седой. А у левого глаза была татуировка в виде нескольких линий, уходящих к шее. И уши… уши были длинные и острые, вытянутые к затылку. Она стояла, скрестив руки на груди и чуть выставив одну ногу вперёд, чтобы та показывалась из-под белоснежных полос платья. Правда, взгляд её больших глаз, направленный на мальчика, был… мягко говоря, удивлённым. Она тихо спросила: — Это ЧТО? Степан с милой улыбкой, положив руки на плечи мальчишки, ответил: — Знакомься. Возможно, твой будущий воспитанник. Такой же «мягко говоря» удивлённый взгляд достался и ему. Затем холодная красавица как-то жутко улыбнулась своему мужчине и снова посмотрела на человеческого ребёнка. Того эта улыбка заставила продрогнуть до костей. — Мальчик, отойди-ка от этого милого дяденьки. Касс быстро отшагнул от барина на пару шагов. Тёмная эльфийка чуть кивнула в сторону. — Подальше. Расстояние увеличилось ещё на пару шагов. Тон красавицы почти незаметно понизился для приказа: — Подальше. Шагов между ними стало десять. Эльфийка довольно осклабилась, переведя взгляд на рыжего. А потом её глаза поменяли цвет с ярко-золотого на насыщенный алый, в руке у неё появилась красная сфера из символов, вращающихся вокруг чёрной, что внутри. И она, замахнувшись, швырнула её в мужчину. Пацан понял по внезапному звону в ушах, что оглох. А барина уже не было на том месте — он улетел куда-то за забор. Женщина, оскалившись уже гневно, сжала кулаки и ринулась вслед, матерясь на родном языке. Некоторое время до Кассия долетало эхо магии, которую тёмная эльфийка применяла. Ничуть не стесняясь человека, прежде не верившего в существование подобного, между прочим. Равно как долетало и понимание того, что людям в цивилизованном мире нещадно врут о том, как устроен их мир. Спустя несколько минут гром перестал греметь, а калитка, через которую он сюда вошёл, открылась. Тёмная эльфийка вернулась и прошла мимо него походкой, действительно больше подходящей королеве, чем обычным аристократкам. Правда, мальчика она не удостоила и взглядом. Кассий потряс головой и проморгался. Ему в ногу что-то требовательно ткнулось. Он опустил голову и увидел… огромный розовый цветок ростом ему по пояс с закрытым бутоном. Бутон был размером раза в два больше человеческой головы. Оно снова потыкалось ему в ногу, и он почувствовал у себя в другой руке нечто скользкое и противное. Оглянувшись, пацан увидел там кусок мяса. Цветок в пупырышках издал странный звук и, покачав бутоном, приоткрыл лепестки. Касс осторожно бросил мясо в сторону цветка, чтобы оно не откусило ему руку и увидел, что это было хорошее решение. Нечто раскрыло огромный бутон, показав ему все свои акульи зубища на лепестках, и схватило кусок, мгновенно прожевало и проглотило. После чего снова требовательно уставилось на человеческого мальчика. Из глубин сада донёсся крик эльфийки: — Энри! Фу! Цветок оглянулся (как оно видит? у него же глаз нет!) в её сторону и жалобно зашипел. В ответ донеслись слова на эльфийском. Бутон пригнуло к земле, и хищное растение довольно быстро поползло в сторону скрывшейся тёмной эльфийки. А мальчик сквозь звон в ушах услышал шаги барина и обернулся. Тот был изрядно помят и обожжён, некогда хороший костюм пестрил дырами, подпалинами и пропитался кровью. Лицо у него было закопчено, волосы взъерошены, а на конце торчащей чёлки до сих пор горел кусочек чёрного пламени. При всём при этом он довольно улыбался. Поправив изодранный воротник пиджака, он посмотрел на мальчишку. — Ну, примерно так она выглядит, когда бесится, малой. Постарайся её не раздражать. А малой, как зачарованный, смотрел на ползущий к его лбу чёрный огонёк. Он поднял глаза, облизнул пальцы и затушил его. Хотя Касс когда-то слышал, что эта штука горит до тех пор, пока всё не сгорит. Барин довольно вздохнул и сказал: — Пошли в баньку, что ли? А то чёт я испачкался… Касс последовал за ним вдоль сада, замечая, как некоторые цветы поворачиваются в их сторону. — Пока ты здесь как гость. Как ты сам сказал, переночевать на несколько дней… Мальчик поднял голову на Стёпу. — …Так что соблюдай осторожность и без меня никуда. Надеюсь, мне не нужно объяснять, что разбалтывать то, что ты здесь увидел, не стоит. И как думаешь, много людей тебе поверит? Кстати, уж лучше люди, чем кто-нибудь ещё, а то с тобой могут много чего плохого сотворить, начиная от стирания памяти и заканчивая пытками и принесением в жертву. Пацан вздрогнул. — Да кто вы такой? В ответ пожимание плечами. — Человек, как минимум, не слабее этой красотки, которая меня прям сейчас пыталась на тот свет отправить. — Люди такими не бывают… — Да ну? Предыдущий мой воспитанник может с тобой не согласиться. — Сколько вы вообще живёте? Дворянин… маг… или кто бы то ни было ещё тяжело вздохнул, услышав тревогу в его голосе. — Мальчик, не задавай некорректных вопросов. И тебе совершенно нечего бояться. Ты пока не захотел у меня учиться, а просто попросился погостить. И я не стану тебя уговаривать. Сам понимаешь, для меня ты вырастешь, повзрослеешь, состаришься и умрёшь за один миг. А я ни капельки не изменюсь. — Так вы бессмертны? Он кивнул. — Это огромный геморрой. Но есть и плюсы. — Это какие же? — Ну-у… например, вот такая жгучая красотка прямо под боком. Ей меня не убить, плюс ей со мной жить комфортно. Это примерно как у любых семейных пар, которые женились по любви. У нас это просто чуть дольше, чем у людей, и несколько насыщеннее. Люди, если бьют друг друга, то очень легко ломаются, причём как физически, так и морально. А мы с ней можем спокойно перебрасываться боевыми заклятиями похлеще перестрелки на танковых пушках, и ничего. Зато ссоры весёлые. Касс передёрнул плечами. — Как же вы тогда любите друг друга, раз дерётесь чуть ли не до смерти? Барин ухмыльнулся. — Сильно. Настолько же сильно, насколько и дерёмся… Баня оказалась практически за углом коттеджа. Правда, уже увидев магию воочию, мальчик удивился, глядя, как маг вручную берёт поленья из поленницы и тащит их к печке, чтобы затем так же вручную подготавливать печь и искать спички, матерясь себе под нос на каком-то древнем языке. Так и не найдя спичек, Степан крикнул в открытую дверь: — Милая! Где спички?! Из сада прилетел мелодичный ответ: — Я их выбросила! На кой чёрт они нужны?! Степан закатил глаза. — Действительно… Затем, пробормотав «абракадабра», сотворил в руке коробок спичек, и принялся зажигать бересту под дровами в печи. Что вышло у него только с третьей попытки. Затем он раздул пламя и прикрыл дверцу, когда оно начало разгораться. А когда он выпрямился и оглянулся на человеческого мальчика, то увидел крайнюю степень удивления и спросил: — Что? — Да я… просто… Не понимаю, зачем? — Что «зачем»? — Много чего… Барин опять улыбнулся и указал на стол с лавками. — Присядем, малой. Постараюсь объяснить, пока баня греется. Чаю хочешь? Мальчик кивнул. На этот раз маг решил не разочаровывать мальца и взмахом руки вскипятил самовар, достал с полок кружки и множество вкусняшек к чаю. Всё это проплыло по воздуху и встало на стол друг на против друга. Касс немного успокоился, садясь напротив своего неожиданного спасителя. Барин налил им чаю и начал разговор: — Итак, тебя озадачивает, почему я так редко пользуюсь магией, да? Касс кивнул. Степан продолжил: — Ты слышал когда-нибудь имя Владимир Лазарев? Был такой фокусник у вас, людей, где-то лет сто назад. — Хотите сказать, что это вы? — Хочу. Мы тогда с Аишей хорошо так поругались, и мне было необходимо отвлечься. Я только тогда заметил, что здесь уже набрало ход магоненавистничество, и решил — почему бы и нет? И с помощью простеньких ловких трюков с картами или шляпами завладел вниманием толпы, а уж играть роль прожжённого шулера я умею. Лишь единицы, и то не из людей, поняли, что это была не магия. — И как мне вас теперь звать? Владимиром? — Да зови, как хочешь. Я-то хотел объяснить, почему я редко применяю магию. Чисто из интереса, мальчик. Магией делать всё проще, особенно если ты сильный маг. Подумал, и огонь зажёгся. Подумал, и во врага полетел огненный шар. И так далее. Так неинтересно становится, особенно если ты живёшь долго. Плюс, к хорошему быстро привыкаешь. А попробовать возделать то же поле вчистую руками, а не взмахом руки, мне было интересно. Торопиться-то мне особо некуда, в отличие от крестьян. Да, я спросил у тебя, для чего ещё люди придумали тракторы, но я же не сказал, что я ими пользуюсь. Кассий недоумённо нахмурился. — Но вы же это подразумевали, нет? Он усмехнулся. — Это ты так подумал. Кстати, мысли твои я не читал, я их угадал. Это просто, если обращать внимание на мимику, внешний вид, язык тела и прочие особенности поведения. Почти телепатия, только глазами, а не мозгом. Я не хочу читать мысли, когда я могу их просто угадать, а далее наводящими вопросами убедиться в своих догадках. Например, чтобы описать общество сирот в детдоме, довольно легко предположить, что порядки там звериные, значит, стая, значит, волчата. Мм? Пацан подумал и согласно кивнул. Отпил свой чай. Барин откусил плюшку и продолжил, жуя: — Запомни главное — с такими, как я, крайне важно правильно формулировать свои пожелания. Сам видел — Аиша на меня накричала, что она хочет детей, даже уточнила, что хочет детей именно от меня, но она не уточняла, каких. И мне по пути попался ты. Хотя я прекрасно понимаю, что она подразумевала собственных детей, а не беспризорника с улицы. — Так вы всё-таки хотите меня усыновить? — Важно не то, чего я хочу. А что хочет Аиша. Она хочет почувствовать себя матерью. И мы с ней уже довольно долго живём. Я ей нравлюсь, ей со мной комфортно жить вот такой вот простой жизнью, интересно приключаться время от времени, любопытно узнать, кто я такой и прочее, прочее, прочее. — То есть, я просто как подарок? Маг приподнял брови. — Это зависит только от тебя. Я же сказал, что ты сейчас мой гость. Единственное, что я от тебя потребую, и то ради твоей же безопасности, это не шляться по двору без сопровождения и ни в коем случае не заходить в сад. Да ты и сам видел, что там обитает. Вспомни милый цветочек Энри. Мальчик, вспомнив хищный цветок, согласно кивнул. — Значит, пока я не соглашусь, вы меня не усыновите. — Для этого тебе ещё сперва надо захотеть связать свою жизнь с нами. А то учти, я довольно строго отношусь к проступкам воспитанников. Не будешь работать головой — работай руками. Работа в поле или во дворе может прояснить разум. Я с тобой буду предельно честен и за проступки или ошибки буду назначать справедливую кару. Касс смутился: — Ошибки? Владимир пояснил: — В учёбе, на тренировках и просто в повседневной жизни. Например, неправильно решил уравнение — окучил рядок, промахнулся мечом или выстрелил мимо — прополи все десять. Или тебе такое распределение обязанностей справедливым не кажется? — То есть, за ошибки в учёбе бить не будете, как в школах? — А ты бы предпочёл тяпке и сорнякам десяток палок по спине? Пацан потряс головой из стороны в сторону. Барин улыбнулся. — Хорошо. Ненавижу бессмысленное насилие. Ещё больше ненавижу таковое по отношению к тем, кто не может дать сдачи. Обычно это и есть дети. Запомни и никогда не забывай. — Вы… вы будете учить меня драться? Маг пожал плечами. — Буду ли? Тот ещё вопрос. Но вот дать тебе хотя бы азы выживания в этом мире я обязан. Уж такие у меня принципы. Он удивился: — «Принципы»? Но вы же нечестно поступили с Аишей. Владимир Лазарев отпил своего чаю — В отношениях между мужчинами и женщинами свои сложности, малой. И их много. А ты, думаю, уже заметил, что у меня помимо принципов есть дурная привычка — исполнять желания. Твоё, например, вот сейчас исполняю. И это тоже принцип. Такой же, как честь и совесть. Можно сказать, что тебе очень повезло из всех возможных исполнителей желаний встретить именно меня. — Это ещё почему? Маг снова пожал плечами. — Просто мне от тебя ничего не нужно. И я не стремлюсь к личной выгоде, как твои родственнички. И я, по большей части, всё-таки человек, так что ничто человеческое мне не чуждо. Касс сдвинул брови. — По большей части? А по меньшей? — А кто, по-твоему, исполняет желания, но обычно потом требует за них непомерную плату? Мальчик вздрогнул и шепнул: — Дьявол? Володя с иронией покачал головой. — Нет, я не дьявол. Но спроси любого ангела, кто я, и они тебе ответят совершенно обратное. В чём-то они правы, я могу очень и очень многое. Но «в чём-то» — это далеко не во всём. Он сделал паузу, чтобы взглянуть на печь и на термометр, уходящий в парилку. Снова откусил пирожное и запил чаем, пока Кассий думал. Как надумал, спросил: — Так, значит, как вы меня представили своей Аише, это и есть сложность? Что она хочет быть матерью, но вы не хотите быть отцом? Так, что ли? Барин кивнул. — В точку. И, по факту, она хочет испытать материнские чувства. Хочет почувствовать себя мамой. Если я не хочу быть отцом, то что мешает мне исполнить это её желание по своему усмотрению? К тому же, это ещё и от тебя зависит. Если ты не захочешь жить в такой необычной семье, как наша, то это представление в саду окажется всего лишь хорошей шуткой. — Шуткой?! Хорошей?! Это больше похоже на издевательство! Володя согласился: — Истинно так. Для людей. А для существ, которые живут намного дольше и куда лучше разбираются в гранях Тьмы, это даже не цветочки, а так, невинные шалости вроде подсыпанной в чай соли… Касс недоверчиво посмотрел на свой чай. Тёмный усмехнулся. — …Ой, можно подумать, мои шутки настолько глупы. Попробуй перед тем, как пить, если не веришь. Он попробовал. Чай оказался сладким. Вскоре понадобилось доливать чай и доставать новую корзинку сладостей. Маг продолжил: — Аиша прекрасно знает, что пытаться манипулировать мной может быть опасно для жизни. Но она мне нравится. Даже очень. Так что… между нами частенько бывают похожие казусы. Или ты думаешь, что она никогда не шутила надо мной так же? Кассий хмыкнул. — Вы не хотите мне говорить, кто вы на самом деле и сколько вам лет. А сколько лет ей, вы можете сказать? Володя поморщился. — Мм… ай, она так и так может настучать мне по голове что за правду, что за ложь. Пусть тогда будет правда, потому что за ложь она покарает меня страшнее. Ей через несколько месяцев стукнет ровно шестьдесят веков. Шесть тысяч лет. Для обычных эльфов того или иного вида это почти предел. Но она Ведьма Пучины, так что спокойно проживёт ещё столько же. Сама по себе. — Ой… и как вам не надоедает жить? Владимир улыбнулся снова. — Основной интерес к жизни у бессмертных в том, чтобы видеть, как меняется мир. Меня, например, удивляет, что смертные только сейчас задумались о том, что им здесь тесновато и скучновато. Хотя при помощи магии отправиться к далёким звёздам было бы куда проще, чем строить огромные ракеты и пытаться разогнаться до невозможных скоростей. Что интересно, эти идеи возникли ТОЛЬКО сейчас и ТОЛЬКО в таких обществах, где магию как раз запрещают. В твоём, к примеру. И почему-то у людей запрещать магию получается лучше, чем у любых других разумных. Ты же не верил, что чудеса существуют. Мальчишка согласно кивнул. Маг спросил: — Ну, напился? Пойдём выгонять чай обратно? Насчёт одежды не волнуйся, у меня хорошие отношения с домовыми, они разберутся. Раздевайся. И, выйдя из-за стола, сам разделся. Правда, его собственную одежду было уже не исправить, так что он, недовольно бурча что-то за тончайшую работу последних ста лет, выбросил всё снятое в печь. Когда он открыл дверь в парилку, пар сгустился вокруг его пятой точки, и он вошёл внутрь. Мальчик же аккуратно сложил свою одежду на лавке и последовал за ним. Володя как раз плеснул водой из ковша на раскалённые камни в углу на печи и запрыгнул на верхнюю полку. Касс, закрыв дверь, с удивлением обнаружил сгустившийся туман вокруг и своего причинного места. Барин потянулся. — Ну что, продолжим твой экскурс в реальный мир? Что бы ты ещё хотел узнать? Пацан прошлёпал босиком до нижней полки и, забравшись на неё, спросил: — Вы обмолвились, что хорошо разбираетесь в Тьме. И что существуют ангелы и демоны. Если бы я встретил демона, он бы забрал мою душу взамен на просьбу о ночёвке? Маг хмыкнул. — Ну, демон на тебя бы и внимания не обратил, скорее всего. А вот мелочь всякая, вроде бесов, легко. Они бы смогли завести тебя в неприятности. Но до отнятия твоей души было бы ещё далеко. Кстати, раз твои родные были православными, почему ты не носишь крестик? Касс отвёл взгляд. Владимир протянул: — А-а, ясно. Со смертью родителей ты разочаровался в вере. Зря. Твои мама и папа, они оба сейчас уже на Небесах. Мальчик буркнул: — Вам-то откуда знать? Володя простодушно ответил: — Спросил у Смерти. Кассий недоумённо обернулся и нахмурился. А бессмертный снисходительно улыбнулся и слегка обратил свою регенерацию вспять, чтобы показать ему, что тёмная эльфийка с ним сотворила за такой розыгрыш. Мальчик не стал ждать, пока раны откроются полностью и отвернулся, чтобы не лицезреть столь жуткого зрелища. Маг возобновил регенерацию и ответил: — Видишь? Я не божество какое, мне тоже можно сделать больно. Меня тоже можно убить. Проблема в том, что Смерть уже устал пинать меня обратно в мир живых, потому что я не совсем человек. И мне надо было спросить у него, куда он отвёл твоих родных, а так же почему они так глупо умерли. Касс робко спросил, не оборачиваясь: — И… и что он ответил? И почему вообще Смерть — это «он», если слово женское? — Он рассказал. Свыше захотели принять к себе все праведные людские души, живущие в этом мире. И ты стал далеко не единственным сиротой год назад. Но ты отказался от веры, и от тебя отвернулись в ответ. А затем череда случайностей привела тебя ко мне. И уж я-то не разочарую Госпожу Удачу, если она решила сделать тебя героем. А почему «он»? Бессмертный усмехнулся. — Ему так проще себя персонифицировать себя. Он ведь существует вне нашего времени и пространства. И у него одна из самых неблагодарных работ по обе стороны света. Единственные его развлечения — это косить траву на дороге в Рай и периодически пинать под зад бессмертных вроде меня, если нам вдруг взбредёт в голову помереть. — И вы его не бесите? Улыбка мага стала какой-то страдальческой. — Ну-у… Перед глазами мальчика возникли картины, слившиеся в нечто вроде какого-то фильма. Спустя несколько секунд он вдруг понял, что видит события недавнего часа глазами Тёмного. Для удобства восприятия Смерть в воображении ребёнка предстал в виде бесформенной фигуры в чёрном балахоне с капюшоном и кучей свитков на поясе. Возникнув на поляне рядом с забором, где Аиша убила бессмертного, он явно хотел потянуться за каким-то свитком, но увидел, КОГО ему предстоит забрать, и от него пахнуло крайней степенью возмущения: «Так, а ну пошёл на х… отсюда!» Владимир ментально крикнул: «Подожди!» Но Смерть показал ему средний палец и собрался раствориться в воздухе. Тёмный метнулся к нему и, схватив за шею и руку, скрутил ту ему за спину, упрямо ответив: «А я сказал — подожди!» Смерть снова возмутился: «Бл*, пятнадцатый раз за последнее столетие! Да ты совсем ох…л?!» «Мне нужно кое-что узнать о во-он том мальце…» Иллюзия развеялась. Малец улыбнулся. Маг ответил на его вопрос: — Я его не просто подбешиваю, малой, я его уже за… долбал. На этот раз он взял с меня слово не умирать хотя бы весь оставшийся год и, по возможности, ближайшие лет десять. И нарушу я его, только если понадобится вытаскивать тебя с того света. Я такого уже не умею, уж прости. Касс подумал и вспомнил, что ещё хотел спросить: — Странно. О тёмных существах везде говорят, что они злые. Вы тоже тёмный. Но почему вы добрый? Володя потрепал его по волосам. Он оглянулся и снова увидел улыбку. — Потому что хочу быть добрым. И достаточно силён, чтобы никто не указывал мне, кем быть и как жить. Но я добр только к тем, к кому хочу сам, а не ко всем. Почему-то многим это кажется неправильным. А я считаю это обыкновенным двуличием. Если брать ангелов, то они должны проявлять доброту к грешникам, но при этом ненавидеть сам грех. А у греха личности нет. И меня считают злым только потому, что я пользуюсь не той магией и постоянно напоминаю всем светлым о многих неудобных вещах. — Хм. А… а если бы на мне был крестик, вам было бы неприятно его видеть? Тёмный рассмеялся: — А-ха-ха-ха, пацан, я тебе что, мелкий бес, чтоб креста бояться? Нет, просто при тебе был бы до сих пор твой ангел-хранитель, и он бы старательно внушал тебе, что от меня надо держаться подальше. — А, то есть, я поэтому и не понял ничего? Маг выпрямился и пожал плечами. — Это только одна из причин. Ты сам по себе менее восприимчив к магии. Возможно, у тебя просто хуже развита интуиция, но это поправимо. А по поводу креста… это всего лишь оберег, и то не самый сильный, потому что завязан на чистую веру и самопожертвование. Есть обереги и помощнее, и понадёжнее. — Это какие? — Гномьи талисманы предков, например. Чем старше и сильнее род гнома, тем более сильный дух предка может прийти потомку на помощь. Узнать, что дальше под землёй, а то и наподдать потустороннему врагу. Малец, ни капли раньше не разбиравшийся в магии, вскинул брови. — Ух ты… Но потом, вспомнив родителей, опять опустил голову. — …Знаете… спасибо, что сказали про маму с папой. Я и не думал даже, что всё это взаправду есть на свете. Теперь хоть мучаться не буду… Владимир добродушно сказал: — И правильно. Отпусти их. Когда-нибудь они придут к тебе на помощь, возникни такая нужда. Правда, это не означает, что они бы одобрили решение стать моим приёмышем. Касс оглянулся на него. — Потому что вы — тёмный? Володя кивнул и улёгся на спину, закинув руки за голову. — Ага. Мальчик подумал немного и сказал: — Меня… меня зовут не Касс. Меня так дети интернатовские обозвали, по имени дурачка из мультика. Я… Витька я. Виктор Сухарев, то есть. Тёмный довольно улыбнулся. — Дзиро. Приятно познакомиться, Вик. Витька нахмурился. — Я же сказал: «Виктор». Ну, там, Витька, Витёк. Но не Вик же. — Не нравится сокращение? — Нет. А Дзиро — ваше истинное имя? Маг снова кивнул. — Так меня назвала моя мама при рождении. И было это ой как давно. Даже по моим меркам. Мальчик задумчиво хмыкнул, пытаясь найти в своих воспоминаниях хоть какое-нибудь похожее имя. Не смог. — Хм-ф. В первый раз слышу такое имя. — В этом мире даже я пока не встречал народа, похожего на мой. А ты вообще первый, кому я говорю своё самое первое имя. Никто до тебя этого не знал. Ну, может быть, кроме Смерти. В любом случае, хоть имя это и человеческое, тебе будет достаточно лишь вспомнить моё лицо и мысленно назвать имя. И я услышу тебя. — Понятно… А, кстати, почему вы выбрали именно меня? Почему не любого другого сироту? Тёмный фыркнул. — Не ищи смысл там, где им и не пахло. Никого я не выбирал, я просто присел отдохнуть в парке и увидел одинокого ребёнка. Стоило сказать ему, что его одёжка из детдома, как выразительное лицо доказало догадку. И если тебе показалось, что про картошку это была отговорка, то да. Это и есть отговорка. Но я и впрямь выращиваю и продаю картошку. Просто потому что сам её не ем. Не нравится. Ем я только ради вкуса, а силы восполняю из своего же огорода банальным поглощением энергии. Огород-то большой, и растёт там не только картошка, но и многие магические культуры, вроде цветкового папоротника. Взять по чуть-чуть с каждого растения, и повседневный голод мне уже не мешает… Так, ты пропотел? Витька только сейчас понял, насколько ему жарко. — Да, уже жарковато. — Тогда пойдём отдохнём. «Владимир Лазарев» соскочил со своей полки, подошёл к двери, взял полотенце с крючка, чтобы обернуть им вокруг пояса, и вышел в предбанник. Витёк, умыв лицо в холодной воде из бака у стены напротив печи, пошёл за ним, тоже сняв полотенце с крючка. Володя уже наливал чай и доставал новую корзинку со сладостями с полки над самоваром, только вручную, а не магией. — Знаешь, Витька, вот мы всё о серьёзном да о серьёзном, а я всё спросить хочу — ты ж дитё ещё, разве тебе интереснее учиться, чем играть? Парнишка смущённо улыбнулся, садясь напротив. — Это ещё чему учиться. Вот вы рассказываете о магии интересно, Д… Маг его сразу перебил: — Это имя не для лишних ушей, Вить. Зови русским именем. То только для большой опасности, ради твоей защиты или защиты тех, кого ты не можешь оберечь. — Тогда как? «Дядя Стёпа»? Или Владимиром? — Зови Вовой. И хватит уже мне выкать. Я же не зову себя во множественном числе. Кстати, а ты хорошо говоришь для первоклашки. — Х-хорошо… Вов. Ну… меня просто дома хорошо учили. А я о другом хотел спросить… Тёмный улыбнулся, пододвинув ему чай и тарелку с печеньками. — А-а, первый вопрос, который волнует каждого, кто узнаёт о магии и о перспективе обучения у меня. Хочешь знать, сможешь ли ты колдовать? — Угу. — Жаль тебя расстраивать, но ты бы сам не заметил, если бы видел больше, чем простые люди? Если бы ты мог больше, если бы знал больше или ещё что-нибудь? Мальчишка понурился и для утешения хлебнул чаю, чтобы запить песочное печенье с миндалём. Но Владимир ему ободряюще улыбнулся. — Не кисни. Из людей получаются хорошие воины, если правильно кушать и много тренироваться. Правда, тренироваться надо действительно очень и очень много. А чтобы противостоять магам и сверхъестественным (по сравнению с людьми) существам, надо учиться использовать чужие слабости и простые формулы, не требующие дара магии. Это пока сложно для тебя. Побудь ребёнком, сколько можно. Я же говорил. — А с кем тут играть-то? И во что? Чем? Улыбка мага стала хитрой. — О-о, мой юный наивный друг, неужели тебе показалось, что у меня не найдётся чем, с кем и во что поиграть? Да брось, это ведь тоже один из интересов жизни бессмертных. Побыть немного ребёнком, вспомнить своё детство. Если ты зайдёшь в мою коллекцию игрушек, у тебя челюсть вывихнется от удивления. Ну, а с кем… найдём, не переживай. У меня много друзей с детьми, которых им некуда пристроить время от времени. Витька подумал и покачал головой. — Нет, я пока… пока один побыть хочу. Мне хватило интерната. — Тогда чем бы ты хотел занять себя, пока ты гостишь у меня? — А у вас есть дела? Просто… просто с тобой интересно общаться. И я хочу больше о магии узнать. А то о технике узнавать скучно, там всё просто, эти детали те двигают, а то — топливо поджигает, и всё ясно. Володя удивлённо приподнял брови. — Любопытно. И где это ты узнал? Витёк пожал плечами, отхлебнув чай. — У мамы в гараже. Она любила в машинах ковыряться и меня учила. А папа учил по-русски правильно разговаривать, читать и писать. Правда, пишу я плохо, буквы корявые получаются. — А читать любишь? Мальчик помотал головой и поморщился. — Не понимаю, зачем надо. Ну, умею я прочитать, что на вывесках и по телевизору пишут, книги-то зачем? — А-а, а вот это ты очень и очень зря, малой. Говоришь, я интересно о магии рассказываю? А что ты скажешь о писателе, который в своей истории сразу и захватывающе говорит со страниц своей книги, и поучительно, и правдиво? Всё равно что сериал хороший смотреть, только не по телику, а у себя в голове. Пацан тоже удивлённо поднял брови. — Правда? Тёмный с улыбкой кивнул. — Правда. Но открыть это для себя ты должен сам. Я могу сделать тебе иллюзию, как это может выглядеть, но каждый читатель видит нечто своё, когда читает книги. Совершенно уникальный опыт. Ну, а если ты пока не хочешь пялиться в книги, у меня на втором этаже есть целый зал с огромным экраном и современным компом. Там есть игры по мотивам книг. И не только книг, но и моей реальной жизни, и там магия тоже по-своему объясняется. Даже как-то попроще, чем получается у меня, потому что там даются точные числа, вроде количества здоровья у противников. Виктор явно обрадовался: — Ух ты! И что, можно поиграть? — Конечно. Только я родительский контроль выставлю, чтобы не шокировать тебя видом крови и реалистичными ранами от мечей, пуль, огня и боевой магии. — Так ведь это же на экране происходит, а не в реальности, как вы в бане показали. «Ты» показал. Кстати, а какие там игры? А то я слышал от некоторых сверстников про какие-то из них. Владимир упёрся спиной о стену, поднеся горячий чай к губам и подув на него. — Разные. Порой даже по разным мирам… Кружка немного опустела. — …И я пока не знаю, как ещё туда можно проникнуть. Можешь мне поверить, я пытался. Но этот мир никуда меня не пускает. — А миров много, как планет? — Миров не просто много, есть целые ткани мироздания из множеств миров. Скажем, наша расположена так… Под его взглядом одна из печенек легла на стол. — …А другая — так… Другая печенька, с вишнёвой начинкой, зависла прямо над первой. — …И мы не можем добраться друг до друга. Зато третья… Ещё одна печенька соскочила с корзинки и, прикатившись к этим двум, встала ровно с краю, задевая своими гранями обе — ту, что на столе, и ту, что в воздухе над ней. Маг молча улыбнулся и отпил чай, дав додумать истину мальчику. Тот понял быстро: — И можно попасть из одной такой ткани в другую через третью? — Попасть — вряд ли. Это сложно. А вот увидеть, что там происходит — вполне вероятно. Причём сразу и в той, и в той. А как иначе бы местные писатели узнали о том же Средиземье или Карибском море? А потом писатели рассказали об этом режиссёрам, и те сделали фильмы, которые почти не отличаются от оригинала. Даже актёрами. А вот игры у разработчиков по этим вселенным так и вовсе получились неотличимыми… Правда, это зависит именно от разработчиков. Я знаком с теми, кто не гонится за деньгами, а старается воспроизвести всё максимально правдоподобно в компьютерной симуляции. Так что не удивляйся, когда компьютерные болванчики иногда будут вести себя совсем как живые люди и не-люди…

***