Ну, здравствуй, счастье!

Джин завороженно смотрел на небо, сидя на капоте машины. Чимин расположился рядом. Они были на просёлочной дороге, по бокам которой был довольно большой луг. Стрекотание цикад, благоухание полевых цветов, спокойствие окружающей ночи делало этот момент каким-то интимным.       — Потрясающе, — прошептал Сокджин, не отрывая взгляд от звёздной россыпи. — Не знал, что совсем рядом с Сеулом есть такое место. Как ты его нашёл?       — Случайно, — признался Пак. — Просто однажды бесцельно катался на машине ночью и выехал за город. Я люблю здесь бывать. Особенно когда начинаются звездопады. Это очень красиво.       — А почему ты никого сюда не привозил? — спросил омега и посмотрел на Чимина. Альфа наблюдал за перемигиванием звёзд, которые были сегодня особенно яркими.       — Не знаю, — пожал плечами Чимин. — Наверное, попросту не хотел. Это моё место. Я люблю здесь подумать. Я даже зимой сюда приезжаю. Будет очень жаль, если здесь что-нибудь построят.       — Тогда почему я здесь?       — Ты особенный, роза. Ты не такой, как все. И я благодарен судьбе за то, что встретил тебя. Сокджин насмешливо хмыкнул. Ему говорили подобные слова не один раз.       — Банально? Да? — улыбнулся альфа.       — Ну, — протянул Джин, — я всё это уже слышал. Не ты первый говоришь мне такое.       — Не сомневаюсь в этом, — улыбка исчезла с лица Чимина. — Я удивляюсь, что ты до сих пор свободен. Но меня этот факт определённо радует.       — А кто тебе сказал, что я свободен?       — Не понял? Пак обеспокоенно посмотрел на омегу и наткнулся на серьёзный взгляд омеги.       — Джин, у тебя есть кто-то? — брови альфы нахмурились, и в глазах появилась боль. — Но тогда зачем? Почему ты мне сразу не сказал? К чему все эти игры были? Слова о ревности? И это свидание? Ты просто развлекался? Издевался надо мной?       — Невнимательный альфа, ты дурачок, — вздохнул Сокджин. — И действительно невнимательный. То, что я с тобой сейчас здесь, говорит о том, что я больше не свободен. Неужели непонятно?       — То есть мы встречаемся? — округлил глаза Чимин. — Официально?       — Да, — просто ответил омега. — Официально. Чимин, ты мне нравишься. Я хочу с тобой попробовать серьёзные отношения. Это не блажь или прихоть. Всё очень серьёзно. Если ты не готов на такое, то давай сейчас всё проясним.       — Да я же замуж тебе предложил! — воскликнул Пак. — И ты говоришь, что я не готов? Роза, я более чем готов. Ты понимаешь, что я перестал видеть других омег? В моих глазах только ты.       — Чимин, а ты понимаешь, что будет довольно сложно? — в свою очередь спросил Джин. — Ты встречался с кем-нибудь больше одной недели? Над отношениями работать нужно. Это сейчас ты во мне видишь идеал, но пройдёт время, и флёр идеальности исчезнет. Ты к этому готов? Готов принимать меня таким, какой я есть? Со всеми закидонами и вредными чертами характера. Чимини, я художник. Я натура творческая. У меня иногда бывает кризис, и тогда все вокруг страдают, включая родителей.       — Ты меня сейчас стараешься напугать? — усмехнулся Пак.       — Нет. Я говорю правду. Давай сразу всё оговорим на берегу, прежде чем отправляться в дальнее плавание. Иначе мы оба можем утонуть. Понимаешь, о чём я?       — Да, Джини. Я всё понимаю. И я готов. А знаешь, роза, говорят, что когда любишь, то все вредные привычки любимого превращаются в милые и забавные.       — Я посмотрю на тебя, когда у меня будет творческий кризис, — усмехнулся Джин. — И как моя привычка швыряться в людей красками или карандашами, будет тебе казаться милой и забавной.       — Ну подумаешь, краски, — пожал плечами Чимин. — Я ловкий и вёрткий. Джин, я люблю тебя. И больше всего на свете хочу быть с тобой рядом. Так что никакие трудности меня не пугают. Альфа ближе придвинулся к Киму. Он мягко взял за подбородок омегу и заставил посмотреть в глаза.       — Джин, то, что я к тебе чувствую, не передать обычными словами. Это чувство не описать. Но оно такое сильное, что дух захватывает. Я не боюсь сложностей. Я боюсь тебя потерять. Это самый главный страх.       — Чимин, я тебя предупредил, — прошептал Сокджин, понимая, что сейчас последует поцелуй. — Потом не жалуйся.       — А я тебя услышал, — так же шёпотом ответил альфа и подался вперёд. Губы Чимина встретились с губами Джина. Сначала нежно и трепетно, едва касаясь. Но затем Пак углубил поцелуй, проскальзывая языком в рот омеги. Сокджин обнял за плечи альфу, прижимая к себе. Он полностью погрузился в этот поцелуй. Чимин умел целовать так, что голова начала кружиться. Для обоих это был не просто поцелуй, а нечто большее. Не обычное соприкосновение губ. В это мгновение поцеловались их души, отбросив все сомнения по поводу будущего. Вокруг всё так же стрекотали цикады и благоухали цветы. Мигающие звёзды смотрели на пару, сидящую на тёплом капоте машины и самозабвенно целующуюся под их пристальным вниманием. В это мгновение у Джина родилось продолжение названия нового комикса. «Случайное счастье». А вот изменится ли оно, зависит только от них самих. ******** Утро встретило Чонгука в виде Тэхёна, пристально смотрящего на его опухшую мордашку.       — Привет, — прохрипел Чон пересохшими губами.       — Доброе утро, зайка, — проворковал альфа. — Как себя чувствуешь?       — Если честно, то непонятно, — прошелестел Гук. — Пить хочу. Тэхён потянулся за водой, стоящей на тумбочке. В этот момент на Чонгука нахлынули вспоминания. «Боже, я ему собирался всё рассказать, — мысленно застонал омега. — Но, по-моему, ничего не сказал. Во всяком случае, я не помню».       — Держи, малыш, — ласково произнёс Тэ и протянул бутылку с водой Чонгуку. — Голова болит?       — Спасибо, — неожиданно тонким голосом пискнул Гук, садясь на постели. — Я раздет. Когда я снял с себя одежду?       — Ты ничего не помнишь? — приподнял бровь Ким.       — Последнее, что я помню, то, как ты меня обнимал. Но я был в одежде, — пробормотал Чонгук, присасываясь к бутылке. «Он очень обходителен и ласков, — пронеслось в голове у Чона. — Похоже, мой секрет остался только моим. Отлично. Я не готов к разговорам и выяснению отношений». «У зайки провалы в памяти, — сделал вывод Тэ. — Наверное, это точно была пьяная ахинея. Но это не даёт мне покоя». Практически всю ночь альфа не сомкнул глаз. Он всё время думал, как ему поступить в этом случае, если всё окажется правдой. И Чонгук именно то имел в виду, о чём он подумал. С одной стороны, Тэ любил своего жениха до одури и хотел, чтобы Гук был счастлив с ним. С другой — он альфа. И не может себе такое позволить. Это чистой воды извращение. Это неправильно. Взвесив все за и против, Тэ пришёл к выводу: ничего не делать. Вообще. Просто ждать. А жизнь покажет. Может, Гук забудет свою блажь. А возможно, он сам пересмотрит свою точку зрения. Но уходить от Чона Тэхён не собирался. Да ни за что! Он только нашёл свою любовь и отпускать её не собирается.       — Я тебя раздел, — оповестил омегу Тэ. — Таблетку от головы дать?       — Да, если можно.        Ким поднялся с постели и скрылся в ванной комнате. Чонгук приподнял одеяло и посмотрел на нижнюю часть тела.       — Даже трусы снял, — пробормотал омега, откидываясь на подушки. — Первый раз я так напился. И сейчас подохну.       — Гуки, милый, — послышался голос Тэ из ванной.       — Что?       — А ты постоянно так собираешься напиваться?       — Нет. Прости меня, — шмыгнул носом Чон, закрывая глаза. — Я не в состоянии идти на учёбу. Но нужно. Тэхён вернулся в спальню и с усмешкой уставился на мелкого пьянчужку. Он его сейчас хорошо понимал. Похмелье — вещь весьма неприятная.       — Прогуляй, — предложил Тэ, протянув таблетку от головной боли и средство от похмелья омеге. — Нашёл мне проблему.       — Я не могу. Я ответственный. У меня график.       — Я думал, что мы стадию с графиками и планами уже прошли — хмыкнул Тэ, падая рядом с Гуком. — Малыш, позволь себе расслабиться.       — Я вчера расслабился, — буркнул омега. — Кстати, мы теперь с Юнги лучшие друзья.       — То, что вы набухались вместе, не делает вас лучшими друзьями, — снисходительно заметил Тэхён. — А братику я ещё выговор сделаю. Он мне, зараза мелкая, такой вечер обломал. И тебя напоил до состояния нестояния.       — Я сам пил, — возразил Гук, с трудом проглатывая таблетку. — Он не виноват.       — Вы серьёзно подружились? Ты не врёшь? — недоверчиво поинтересовался Тэ. — Это правда?       — Да. Ну, по крайней мере, я с ним точно. Он довольно сложный омега, но хороший. И цель у него благородная.       — Какая цель? — насторожился альфа. — Почему я ничего не знаю?       — Тэ, ты альфа. Омеги не всегда доверят свои секреты альфам. Даже если они их братья и лучше друзья.       — Я так понимаю, что ты не скажешь мне? Чонгук молча отрицательно покачал головой. Это не его тайна.       — Зайка, ты мне вчера так и не ответил на предложение начать жить вместе, — напомнил Тэхён, подползая к Гуку. — Что ты думаешь? Чон удобно устроился на плече альфы. Конечно же, он хочет. Хочет вот так просыпаться рядом. Правда, в нормальном состоянии, а не с дикой головной болью после незапланированной пьянки. Хочет ждать его по вечерам дома. Хочет вместе завтракать. И чтобы Тэ отвозил его на учёбу. Хочет планировать ужины и воскресные обеды. Ходить вместе по магазинам и ездить отдыхать.       — Гук, — тихо сказал Тэхён, гладя шелковистые волосы омеги, — до свадьбы осталось совсем ничего. Родители против не будут. Мне тяжело с тобой расставаться. Даже на непродолжительное время.       — Хорошо, — согласился Чон. — Мы почти мужья. Действительно, чего тянуть?       — Когда скажем всем? Тэхён счастливо улыбнулся. Ночное пьяное признание Чонгука ушло на второй план. Тэ разберётся с этим позднее.       — Можем сегодня, — пробормотал Гук. — А сейчас мне нужно в душ.       — Могу помочь, — Тэ нежно поцеловал жениха в лоб.       — Я не в состоянии заниматься любовью.       — Милый, я знаю. Я просто предложил помощь. Любовь, зайка, это не только секс. Это забота, понимание и уважение.       — Ты такой хороший, — растрогался Чонгук, крепче прижимаясь к Тэ.       — И только твой. Давай мы сейчас пойдём в душ. А затем закажем похмельный суп. После я тебя отвезу в университет.       — Значит, мне вечером нужно начинать собирать свои вещи? — прошептал Чонгук. — Ты уверен?       — Да. Я никогда не был так уверен. «Я ему точно ничего не сказал, — облегчённо подумал Чон. — И хорошо. Не буду я рассказывать. Я без него не могу жить. Не стоит эта моя маленькая особенность нашего с ним счастья. Перетопчусь как-нибудь». Тэхён чмокнул омегу в нос и вскочил с постели. Он с лёгкостью поднял Гука на руки.       — А ты знаешь, где мы будем проводить медовый месяц? — поинтересовался Ким, неся омегу в ванную комнату. — Тебе уже сказали?       — Нет.       — Мне сказали. Папа проболтался. Хотя это сюрприз.       — Где? — глаза Чонгука заблестели любопытством. — Тэ, скажи.       — На Сейшелах, — оповестил альфа. — И там я желаю видеть на тебе только эту цепочку. Тэхён показал глазами на украшение на шее Гука.       — И твоё обручальное кольцо, — добавил он.       — Хм, — хмыкнул в ответ Чон. — Тогда твоя форма одежды такая же.       — Возражений не имею, мой любимый муж.       — Я ещё не муж, — возразил омега.       — Уже муж. Штамп на документах не имеет никакого значения, — безапелляционно заявил Тэхён. — Перед людьми мы станем позже супругами. А перед небесами мы уже женаты.       — Романтик, — тихо рассмеялся Чонгук. — Я люблю тебя, Тэ.       — И я тебя, зайка. ******** Первое, что ощутил Юнги, проснувшись, это жажду и что-то упирающееся в его бедро. «Ой, — пронеслось в больной голове, — это явно не нога папика». Он затаился и боялся лишний раз вздохнуть. Мин всё прекрасно помнил о событиях вчерашнего времяпрепровождения. Но лучше бы забыл. Он сказал, что любит Намджуна. И нафига, спрашивается? «Ё-моё, — размышлял омега, прислушиваясь к равномерному дыханию альфы, обнимающего его загорелой рукой. — Я попал. И как теперь выкручиваться? Верблюд секса, соображай быстрее, он скоро проснётся». Но на ум ничего толкового не приходило. Мин бы сейчас всё отдал, чтобы очутиться у себя дома. Он готов получить жёсткую головомойку от отца, только бы не встречаться глазами с человеком, с которым находится сейчас в одной постели. Омега обвёл глазами спальню. Через несколько недель это будет его домом. По правде говоря, если убрать головную боль и жажду, то ему было весьма комфортно в объятиях Намджуна. Он такой тёплый и большой. И вот то, что упирается ему в бедро, тоже не маленькое. «Сантиметров двадцать, — сделал вывод Юнги, слегка поёрзав попой. — Очуметь! Мне достаётся муж с таким членом, а я решил с ним не спать. Вот нахрена он эту сделку предложил? Бля, я в жопе. Так, Мин Юнги, относись к ситуации правильно. Не в жопе, а жизнь налаживается неочевидными путями». Джун что-то тихо пробормотал во сне и теснее прижался к Мину. Теперь Юнги ощущал достоинство альфы в полной мере. Член у верблюда секса начал медленно твердеть, приводя в отчаяние своего обладателя. «Господи, — мысленно простонал Мин. — Так, Юнги, думай о чём-нибудь противном. Тараканы! Много жирных тараканов! Нет! Скользкие змеи! Мерзкие червяки! Липкие жабы! Уродливые пауки!» Омега честно попытался себе всё это представить. Но ничего не помогало. Ни тараканы, ни змеи, ни жабы. Даже головная боль не мешала его члену стоять по стойке смирно. «Одинокий воин, успокойся. Пожалуйста, ляг на место. Поспи, — умолял свой упрямый орган Юнги. — Баю-бай, засыпай». Но тело Мина, растревоженное близостью Намджуна, думало иначе. К этому делу подключилась ещё и задница омеги. Юнги почувствовал, как между ягодиц становится влажно. Низ живота скрутило в спираль от возбуждения. Вдруг Намджун переместил руку с талии Юнги на его член. «Твоего папу! — заорал про себя омега. — Руку убери! Я сейчас кончу, не отходя от кассы! Что делать?!» Стараясь дышать ровно, Мин попытался отодвинуться от Намджуна. Но рука альфы по-хозяйски расположилась на пахе Юнги и не давала ему это сделать. «Боженька, можно я умру? — молил Юнги. — Вот прямо сейчас кони двину. Я же не объясню ему, почему у меня стояк под его рукой».       — И всё же я в жопе, — непроизвольно вырвалось у Мина.       — В чьей? — раздался низкий голос альфы.       — Ты не спишь? — глухо спросил Юнги. — Давно?       — А ты как сам думаешь? — пальцы Джуна погладили член омеги и сжали его. — Ты так рад моему присутствию рядом.       — Нет.       — Это был не вопрос, детка, — томно произнёс альфа, прикусывая мочку уха Мина. — Ты натянут как струна. Расслабься.       — Папик, убери свою руку и перестань лизать моё ухо, — пробурчал Мин. — Я не хочу тебя чувствовать рядом. Он не хотел. Но сам ничего для этого не сделал. Он не вырвался. Не откинул руку альфы. Не отодвинулся подальше от Намджуна.       — Хочешь, — Джун продолжал гладить член Юнги. — Не отрицай. Ты любишь меня. Ты хочешь меня. Но упрямый как баран. Юни, ну зачем ты это делаешь? Если всё дело в нашем договоре, то я отменяю его. Я это решил ещё ночью.       — Чего?! — Мин резко сел на постели. — В смысле, ты отменил?! Кто так делает?! Ты меня спросил?! Намджун лёг на спину, раздосадованный тем, что Юнги пошёл в атаку, и закинул руки за голову. Ему так хотелось схватить в охапку этого маленького шипящего кота с припухшими глазами после вчерашних возлияний и зацеловать с головы до ног.       — Детка, успокойся, — примирительно произнёс Намджун. — Ты не хочешь терять квартиру и обещанные деньги. Ведь так?       — Да, — насупился Мин.       — Зачем тебе нужно столько денег?       — Не твоё дело.       — Ладно, проехали, — вздохнул Намджун. — Ты мне сам сказал, что любишь меня. Ты это помнишь?       — Допустим, — поджал губы Юнги.       — Давай я просто дам тебе денег. Сколько тебе нужно?       — Много. Ты меня покупаешь?       — Нет, детка. Я не хочу, чтобы ты страдал. Ну ты же хочешь быть со мной во всех смыслах. Юни, признайся, наконец. Ты себя мучишь, мне нервы треплешь. Давай попробуем построить нормальные отношения. Я тебя люблю. И терять не хочу. Но ты такой упрямый, что будешь истязать и меня, и себя целый год, только бы выиграть свои призы. Просто будь моим настоящим мужем. Это всё, о чём я прошу. А я дам тебе всё, что ты захочешь. Фамилию, деньги, заботу, себя. Малыш, ну пожалуйста, давай начнём всё с самого начала. Без договора с родителями и нашей сделки. Просто как два человека, которые любят друг друга и хотят быть вместе.       — С отца я деньги всё равно стрясу, — пробормотал Мин. — Ты серьёзно этого хочешь?       — Да, Юнги, хочу. Я не собираюсь подавать на развод ни через год, ни через десять.       — Я не изменюсь, — буркнул Мин, надув губы. — Никогда.       — А мне и не нужно, чтобы ты менялся! — воскликнул Джун, садясь. — Не нужно, Юни! Я полюбил тебя именно такого. Колючего, язвительного, непритязательного, забавного. Я даже пьяного тебя обожаю. Ты тогда всю правду говоришь. Намджун замолчал. Он ждал ответа Юнги. Омега задумчиво смотрел на противоположную стену и беззвучно шевелил губами. Альфа видел, что в этом упрямце сейчас борется любовь с недоверием. Джун бы сейчас многое отдал, чтобы узнать, о чём думает Юнги.       — Папик, — наконец произнёс Мин.       — Да.       — Отнеси меня в душ. Но сначала я хочу попить. Я сейчас засохну. Широкая улыбка расползлась на лице у Намджуна. Этот своенравный кот только что его подпустил к себе. Сам, по собственной воле. Любовь победила недоверие.       — Ты согласен? — с замиранием сердца уточнил Джун.       — Да. Но если ты мне сейчас не принесёшь воды, то жениться тебе будет не на ком. Твой жених склеит ласты, так и не попробовав секс с тобой. Скукожится, сморщится и сдохнет. Дохлый я же тебе не нужен?       — Дохлый? — облегчённо рассмеялся Джун, вставая с кровати. — Дохлый не нужен. Ты мне нужен живой и здоровый. Глядя, как альфа вышел из спальни, Юнги подумал: «А в хорошую «жопу» ты попал, Юн. Мораторий на секс отменяется. Эх, ещё бы всех омег вокруг папика разогнать. Но этим я займусь позже. Моё — это моё. И пострадают глазёнки тех, кто посмеет на него покуситься». Продолжение следует…