New version of the fairytale

Storybrooke, 05.05.2012 Элиса и Эмма уютно устроились на кровати Эммы, среди мягких подушек и пледов. Они обсуждали множество тем — от повседневных мелочей до недавних событий в Зачарованном лесу. Смех и разговоры наполняли комнату лёгким, дружеским настроением. — Я всегда представляла Капитана Крюка с усами и в каком-то странном красном костюме, но, оказывается, это совсем не так, — с игривой улыбкой сказала блондинка, не удержавшись от смеха. Она не говорила Элисе о том, что между ними произошло в том же зачарованном лесу. Бывшая Уайт рассмеялась в ответ, её глаза заблестели от удовольствия. — Я видела его во сне, и, честно говоря, он оказался довольно симпатичным, — заметила она с лёгкой усмешкой. — Но мой муж, конечно, лучше. Когда Элиса упомянула Голда, любопытство Свон возросло. Она повернулась к брюнетке и, полагаясь на интуицию, задала вопрос, который давно её мучил. — Что тебе в нём нравится? У тебя было много парней да и… не только парней, — спросила она, стараясь выглядеть непринуждённо. Элиса встала с колен Эммы, на которых она лежала, и села на край кровати. Её лицо было озарено задумчивой улыбкой. Она посмотрела в окно, где тени вечера медленно наполняли комнату. — Любовь — это странная вещь, — начала она, её голос был полон нежности и размышлений. — Она может быть пугающей и одновременно невероятно прекрасной. Я сама порой не могу понять, что именно привлекает меня в нём. Но, когда ты любишь, нет необходимости искать логичные ответы. Важнее то, что это чувство делает тебя счастливой. Блондинка задумавшись, посмотрела на Элису с искренним интересом. — Ты ведь не хотела влюбляться, — произнесла она, словно подводя итог их разговору. Элиса, продолжая смотреть в окно, немного помедлила, а затем медленно повернулась к Эмме. На её лице появилась лёгкая грусть, смешанная с улыбкой. — Не хотела, — подтвердила она, — но любовь сама находит нас, когда мы меньше всего этого ожидаем. В жизни есть вещи, которые невозможно планировать или контролировать. И несмотря на то что я изначально не искала отношений, я рада, что они случились. Потому что теперь я понимаю, что это именно то, чего мне не хватало. Эмма грустно смотрела на свою сестру, вспоминая свой собственный путь, полный радостей и разочарований. Она знала, что такое любить всем сердцем и быть любимой, но ещё лучше понимала, как больно, когда доверие рушится. Когда человек, которого ты любишь, оказывается совсем не тем, кем ты его считала. Эти чувства ей подарил Нил Кэссиди. Элиса всегда казалась Эмме воплощением силы и независимости, женщиной, способной справляться с любыми трудностями без посторонней помощи. Свон восхищалась её стойкостью, считая её примером для подражания. Но сейчас, наблюдая за тем, как сестра говорит о любви с такой нежностью, она вдруг почувствовала что-то неожиданно трогательное. Однако одновременно с этим её охватила тревога. Зеленоглазая боялась за неё. За её сердце. Ведь любовь могла не только возвышать, но и разрушать. — Ты не боишься, что он может тебя предать? — тихо спросила Эмма, её глаза отражали беспокойство. — Я знаю, как сильно может ранить человек, которому ты доверяешь больше всего на свете. Элиса на мгновение замерла, улавливая серьёзность в словах сестры. Она посмотрела на неё своими голубыми глазами, в которых блеснули эмоции. — Я больше не представляю свою жизнь без него, — прошептала она, и в её голосе звучали искренние чувства. — Птичка, ты бы знала, как мне было плохо без него. Я видела, как он был с другой… В тот момент я медленно умирала, теряя себя… Но это я тогда ушла, это было моё решение… — Элиса… — с грустью произнесла Эмма, чувствуя её глубокую боль. — Однажды ночью мне приснилось, что он умер, — голос девушки задрожал, словно в воздухе повисла невыносимая тишина. — Это был самый страшный сон в моей жизни… Но именно тогда он пришёл ко мне и пообещал, что никогда не уйдёт. Что всегда будет рядом… Эмма, я люблю его… Эмма внимательно слушала сестру, её сердце сжималось от боли, как будто она снова переживала свои собственные потери. В каждом слове Элисы чувствовалась искренность, но также и глубокая уязвимость. Спасительница видела перед собой не просто сильную женщину, которой всегда восхищалась, но человека, который страдал, любил и был готов рисковать своим сердцем ради любви. — Ты заслуживаешь счастья, Элиса, — тихо сказала Эмма, её голос дрожал от сдерживаемых эмоций. — Но иногда… иногда любовь может стать тем, что разрушает нас изнутри. Я просто… не хочу, чтобы ты испытала ту боль, через которую прошла я. Девушка вздохнула, её голубые глаза на миг потемнели от воспоминаний. Она знала, что её сестра прошла через многое, и в глубине души боялась, что Эмма могла быть права. Но любовь к Голду была тем, что возвышало её, что давало силы жить. — Я знаю, что могу пострадать, Эмма, — призналась она, глядя в глаза сестре. — Но без него мне было бы ещё хуже. Я не могу жить в страхе перед тем, что может случиться. Я просто хочу быть с ним, несмотря ни на что. Эмма молча обняла брюнетку, крепко прижав её к себе. Иногда слова были лишними, и сейчас был именно такой момент. — Я хочу тебе кое-что сказать… — неожиданно прошептала Элиса, слегка отстранившись. Она решилась, что этот момент был подходящим для откровения. — Раз уж мы сейчас говорим… Короче, я хочу с тобой поделиться радостью… Я не знаю, как ты на это отреагируешь, но… Эмма, я беременна. В комнате повисла тяжёлая тишина. Эмма замерла, её зелёные глаза расширились от шока, будто она не верила услышанному. — Стой, ты… — попыталась она сказать, но слова застряли в горле, и вместо этого она просто смотрела на Элису, не в силах поверить в новость. Эмма прекрасно помнила, как они с Элисой шутили на тему детей. Элиса всегда говорила, что ненавидит их, что не сможет жить с криками и заботами, связанными с ребёнком. А теперь она беременна? Свон не могла в это поверить. Внутри неё росло странное, смешанное чувство: она не знала, на что злиться, ведь причин для гнева вроде не было. Но её пугало то, от кого именно её сестра забеременела. Эмма понимала, что Голд — сложная личность с темным прошлым. И, несмотря на его поступки, она знала, что этот человек искренне любит Элису. Она видела это в каждом их моменте вместе, замечала, как он смотрел на неё. В его глазах светилась настоящая любовь, та самая, о которой мечтают все. Но это не избавляло Эмму от страха за будущее сестры. Она смотрела на Элису, не зная, что сказать. В голове бушевал хаос. С одной стороны, это радостная новость, но с другой — Голд. Эмма знала, что этот мужчина способен как дарить счастье, так и разрушать его. — Не говори об этом никому, я не хочу, чтобы кто-то ещё знал, — тихо, но настойчиво сказала Элиса. От затянувшегося молчания Эммы, она начала нервничать. Внутри нарастала тревога, и она, сама того не замечая, медленно начала царапать свои руки. Эта привычка проявлялась у неё всякий раз, когда нервы были на пределе. Она не могла забыть тот случай, когда всё закончилось ссорой. Тот самый раз, когда она рассказала Эмме о планах выйти замуж за Десмонда. Тогда её новости не восприняли с пониманием, и это оставило глубокий след. Эмма заметила её жест и почувствовала, как ком подступил к горлу. Она вспомнила их ссору и поняла, что сейчас не могла позволить себе вновь отвергнуть сестру. Да, она боялась за Элису, боялась того, что могло случиться с её сердцем, но сейчас ей нужно было быть поддержкой. Элиса была важна для неё. — Элиса… — наконец сказала Эмма, стараясь говорить мягче, чем в тот злополучный раз. — Ты знаешь, я на твоей стороне, и всегда буду рядом. Я просто хочу, чтобы ты была счастлива. Элиса на мгновение остановилась, её взгляд, полный сомнений и неуверенности, встретился с сестрой. Голубые глаза слегка дрожали, словно в них сражались две силы — желание открыть сердце и страх быть отвергнутой. Внутри неё бушевал вихрь эмоций: она знала, что может доверить Эмме свои чувства и надежды, но в памяти всплывали образы страха, который та испытала, когда увидела её рядом с Голдом в тот зловещий момент, когда они подстрелили Джефферсона. Как зелёные глаза блондинки смотрели на голубые глаза брюнетки, Элиса чувствовала, как их взгляды переплетались, наполняясь тревогой и невыраженной болью. В комнате повисла тяжёлая тишина, словно сам воздух пропитывался напряжением. Каждое мгновение казалось вечностью, а эмоции обострялись до предела. Элиса ощущала, как её сердце колотится в груди, и она хотела бы разорвать эту тишину, но страх оставлял её безмолвной. Могла ли она снова стать для Эммы источником света, а не тени? Этот вопрос терзал её, но в глубине души она знала: доверие, хоть и хрупкое, всё же могло стать началом нового. — Я просто… боюсь, — наконец прошептала Элиса, отворачивая взгляд. — Боюсь, что всё повторится, как в прошлый раз. Что ты не поймёшь меня, что снова возникнет эта стена между нами. Мы так часто ссорились здесь, в Сторибруке… — Иногда я думаю, что лучше бы мы сюда не приходили, — тихо ответила Эмма, ощущая, как её сердце сжимается. Она знала, о чём говорит. У них теперь была семья, даже если они ещё не осознали этого в полной мере. Свон не хотела быть Спасительницей, не просила о такой ответственности. Теперь ей нужно было заботиться о жизнях других, хотя у самой всё было не так просто. Если бы Элиса стала Спасительницей, смогла бы она спасти всех? Нет, она была из тех, кто заботится лишь о своих близких, а в её сердце сейчас были только Эмма Свон и Десмонд Голд. И теперь у Элисы будет ребёнок. Эмма чувствовала, что в их семье будет необыкновенная любовь. Она знала, что Элиса станет заботливой и преданной матерью, способной окружить своего ребёнка теплом и заботой. Несмотря ни на что, Элиса будет рядом с ним, и в этом Эмма была абсолютно уверена. — Ты станешь прекрасной матерью, — тихо сказала Эмма. — Я верю в тебя. Всё будет хорошо. Ты не одна, и я всегда буду рядом, чтобы поддержать тебя. — И не только я, — добавила Элиса, и, наклонившись, крепко обняла сестру, которая когда-то казалась ей просто подругой. В этом объятии была вся их история, полная радостей и трудностей. Эмма улыбнулась, ощущая, как тепло Элисы наполняет её надеждой. Это был момент, когда страхи и сомнения отступили, оставив только любовь и поддержку. — Мы пройдём через это вместе, — произнесла блондинка, глядя в голубые глаза сестры. — Я всегда буду здесь, чтобы держать твою руку. Элиса, смахнув слезы, улыбнулась в ответ. Теперь она знала, что впереди их ждёт много неизведанного, но они вместе смогут справиться с любыми трудностями. — Спасибо, Эмма, — прошептала она. — Я так счастлива, что у меня есть ты. Как сказал кто-то из великих: «Семья — это не просто важная вещь. Это всё.» С этими словами они решили, что готовы встретить любое испытание, которое ждёт их впереди, держась за руки и поддерживая друг друга.

~ ^ ~

Storybrooke, 05.06.2012 Наступило раннее утро, когда город Сторибрук всё ещё мирно спал под покровом мягкого рассвета. Но Эмма Свон, как всегда, была на ногах с первыми лучами солнца. Она решила, что время не терпит, и пора отправляться за продуктами. Завтрак и предстоящий день требовали внимания, поэтому она, не колеблясь, потащила за собой Элису, которую буквально вытащила из постели, а также захватила Генри, который, несмотря на ранний час, был в восторге от идеи поехать с ними. Для мальчика каждая поездка в магазин была маленьким приключением. Элиса же чувствовала себя совершенно иначе. Сонная и раздражённая, она не успела выпить свой утренний чай, а тут ещё и Десмонд, не давал ей покоя своими звонками. Он интересовался её самочувствием, что, конечно, было мило, но немного навязчиво. Мужчина даже отправил ей список с рекомендациями, что можно, а что нельзя есть, как будто Эмма собиралась её травить. Брюнетка закатила глаза и спрятала телефон обратно в сумку. — Возьмём лепёшки? — внезапно спросила Эмма, остановившись у полки с яркой рекламой скидок. — Эмма, серьёзно? Тебе мало всего, что мы уже купили? — голубоглазая недовольно прищурилась. — Я вообще-то хотела спать. Хочу домой, в свою мягкую кровать. — Ты что, не видишь, какие тут скидки? — блондинка ухмыльнулась, не обращая внимания на явное недовольство сестры. — У нас сегодня будет куча людей в закусочной. Нужно сделать много тако, чтобы накормить всех! — Уверена, что никто не умрёт от голода, если не получит тако, — пробурчала Элиса, скрещивая руки на груди, но всё же пошла за Эммой по проходу. Ей не хотелось спорить с сестрой, но усталость брала своё. Пока они шли между рядами, Генри, весело подпрыгивая, уговорил их купить несколько пачек сладостей. Элиса, улыбнувшись, махнула рукой в знак согласия, и на зло Эмме, разрешила мальчику набрать полную корзину сладостей. Племянник был счастлив, а тётя наслаждалась маленькой победой, даже если она была всего лишь в выборе конфет. Когда они подошли к кассе, миссис Голд решила, что сама оплатит покупки. В её руках появилась кредитная карта Десмонда. Она знала, что у него достаточно денег, и не видела причин, почему бы ей не воспользоваться этим моментом. Чувство контроля и свободы охватило её, когда она протянула карту кассиру. — Я могла бы и сама заплатить, — заметила Эмма, недовольно глядя на сестру. — Да ладно тебе, Эмма, — ответила она, не скрывая самодовольной улыбки. — У Голда деньги не закончатся, он не против поделиться с женой. Свон покачала головой, видимо, привыкнув к подобным выходкам Элисы, но всё же не смогла удержаться от усмешки. Они обменялись взглядами, которые говорили больше, чем любые слова. Генри тем временем был счастлив, держа свои драгоценные сладости, а Элиса, решив не утруждать себя тасканием пакетов, позвонила Стиву, охраннику Голда. — Привет, Стив! Не мог бы ты подъехать к магазину? У нас тут немного продуктов, надо помочь донести, — сказала она в трубку, небрежно бросив телефон обратно в сумку. Когда она повернулась к Эмме, увидела в её глазах лёгкое раздражение. — Мы могли бы дотащить это сами, — сказала блондинка, не скрывая недовольства. — Может быть, но мне нужно ещё заехать домой, а таскать пакеты не входит в мои планы на сегодня, — с улыбкой парировала Элиса. — О, а можно и я пойду с вами? — радостно спросил Генри, озарив свою тётю широкой улыбкой. Элиса и Эмма переглянулись, и, кивнув, обе согласились. Мальчик радостно запрыгал вокруг, а трио направилось к выходу, наполненные не только покупками, но и теплотой семейных отношений. Стив, как всегда, уже направлялся к ним с дружелюбной и спокойной улыбкой на лице. Он был человеком надёжным, спокойным, и Элиса всегда чувствовала себя в безопасности, когда он находился рядом. Его привычная вежливость проявилась и в этот раз. — Добрый день, миссис Голд, — мягко поздоровался мужчина, слегка кивнув, как он обычно делал, выражая уважение. — Привет, медвежонок, — в ответ с широкой улыбкой ответила Элиса, на мгновение забывая о своих заботах. Их отношения всегда были теплыми, несмотря на то, что Стив был скорее её телохранителем. Со временем между ними сформировалось что-то вроде дружбы — вынужденной, но искренней. Десмонд всегда настаивал на том, чтобы Элиса не появлялась в общественных местах без охраны, и Стив всегда был рядом. Мужчина аккуратно взял у девушек тяжёлые пакеты и уверенно направился к машине. Он открыл перед Элисой дверь, она села на заднее сиденье, бросив короткий взгляд на Эмму, ожидая её решения. Свон лишь фыркнула, глядя на машину Голдов, и, упрямо сжав губы, села в свою. Генри же, напротив, с радостью выбрал машину тёти, что было неожиданностью. — Ты сразу домой или заедешь ко мне? — Элиса приподняла бровь, высунувшись из окна машины, её голос был спокойным, но любопытным. В конце концов, нечасто они собирались провести время вместе, особенно в такой повседневной обстановке. — Сначала с вами, а потом уже домой вместе поедем — Эмма пожала плечами, запустив двигатель своей машины. Её голос был чуть более бодрым, чем обычно — очевидно, перспектива совместного дня вызывала в ней что-то большее, чем простая обязанность. Машины плавно тронулись с места, направляясь по знакомым улочкам Сторибрука, утопающим в лёгкой утренней дымке. Сзади, как всегда, на своём жёлтом жуке ехала Эмма, следуя за машиной Элисы. Генри, сидя на переднем сиденье, весело наблюдал за происходящим через окно. — А Мистер Голд не будет против, что мы будем в его доме? — внезапно спросил Генри, переведя любопытный взгляд на тётю. Элиса мягко улыбнулась, её глаза сверкнули от едва заметной тени юмора. — Куда он денется? — с лёгкой насмешкой ответила она. — Тем более это и мой дом теперь. Генри кивнул, удовлетворённый ответом, и вернул взгляд на окно. Элиса, скользнув взглядом на мальчика, поймала себя на мысли, что теперь он её совсем не раздражает, как это было раньше. В его невинности и детской любознательности даже стало что-то трогательное. Она всегда видела в мальчике частичку Эммы, но теперь начала воспринимать его по-другому — как отдельного, маленького человека, не просто связанного с их общими сложностями. Так, разговаривая и перебрасываясь шутками, они добрались до дома Голдов. В нём, как всегда, царила особая атмосфера — дом, наполненный тайнами и воспоминаниями, где каждый предмет, казалось, хранил в себе целую историю. — Никогда не привыкну к тому, что у Великого Румпельштильцхена розовый дом, — с усмешкой сказала Эмма, выходя из своей машины. Элиса рассмеялась, её звонкий смех наполнил утреннюю улицу. Даже Стив едва удержался от улыбки, а Генри громко захихикал, прикрывая рот рукой. Все вместе они направились к дому, который, как оказалось, был открыт. Это вызвало удивление у хозяйки дома — Элиса была уверена, что Голд сейчас в лавке. — Десмонд дома? — спросила она у Стива, нахмурив брови. — Нет, мистер Голд нанял служанку, — спокойно ответил Стив. Элиса остановилась на секунду и, прищурив глаза, улыбнулась с лёгкой игривостью. — Белль, что ли? — с усмешкой добавила она, приоткрывая дверь. Когда они вошли, перед ними предстала незнакомая женщина лет тридцати, держащая в руках метлу. Элиса удивлённо оглядела её с ног до головы. Женщина выглядела скромно, но уверенно, и её деловитый вид напомнил Элисе об одном — Голд всегда предпочитал порядок, даже когда дело касалось таких мелочей. — Добрый день, — приветливо произнесла женщина, слегка поклонившись. — Я Роуз, новая горничная. Элиса кивнула, пытаясь скрыть лёгкое недоумение. — Добрый день, Роуз, — ответила она с натянутой улыбкой, явно всё ещё осмысливая ситуацию. — Ну что ж, спасибо за помощь. Почему Голд её не предупредил? Он что, остался в одном доме с этой женщиной, когда она была на ночёвке у Эммы? «Я его убью, прикончу,» — думала она про себя, постукивая высокими каблуками, направилась на верх, забыв о Эмме и Генри. — Элиса, подожди! — крикнула Эмма, пытаясь её догнать. Блондинка почувствовав нарастающую тревогу, стремительно поднялась по лестнице, оставляя Генри внизу. Мальчик, переполненный беспокойством, смотрел ей вслед, не в силах понять, что происходит. В голове Эммы метались мысли. Что же могло испортить настроение Элисы? Она вспомнила о служанке, и предполагала что она и есть причина. Когда Эмма вошла в комнату, она увидела Элису, погружённую в свои чувства. — Что случилось? — осторожно спросила она. — Ничего особенного, просто хочу убить Голда, — зло прошептала Элиса, её голос дрожал от ярости. В этот момент раздался неожиданный голос: — Что я уже сделал? — спросил Голд, появляясь в дверном проеме, как будто он всегда был здесь. Элиса взглянула на него с холодом, её просьба была решительна: — Эмма, оставь нас. — Элиса… — попыталась вмешаться Эмма, но её слова застряли в горле. — Эмма Свон, оставь нас, — повторила она с настойчивостью, которая не оставляла сомнений. Свон почувствовала, как напряжение нарастает, но понимала, что не может вмешиваться. Словно в воздухе витало невидимое напряжение, и она решила уступить, оставляя пространство для их разговора. На лице Голда заиграла ухмылка — он знал, что испортил настроение Элисе. Новая служанка. По её взгляду было видно, что она ревнует, и это случалось так редко. Это его забавляло, хотя он не хотел в этом признаваться. Она не должна нервничать, это плохо влияет на здоровье ребенка. Эмма, почувствовав назревающую ссору, вышла, закрыв дверь. — Что эта женщина делает здесь, пока меня нет? — спросила Элиса, гневно сверкая глазами. Голд подошёл ближе, их лица почти соприкасались. В его глазах горел озорной огонь, а губы искали её губы. — А что? Ты ревнуешь? — произнёс он, его голос стал мягким, как шелк. — Она просто помогает... Элиса взглянула на него, её сердце бешено колотилось от смешанных эмоций: ревности, недовольства и желания. — Я не люблю, когда рядом кто-то чужой, ты ведь знаешь, — произнесла она, но её голос прозвучал менее уверенно, чем планировалось. Внезапно он наклонился и поцеловал её, прерывая слова, которые она хотела сказать. Этот поцелуй был полон страсти, словно он пытался убедить её, что, несмотря ни на что, она всегда будет на первом месте. Руки девушки обняли его за шею, притягивая ближе, в то время как его руки блуждали по её спине, словно искали дорогу к её сердцу. Прилив страсти накрывал их, как океан, но тут раздался легкий кашель. Это была Роуз, её присутствие вызвало внезапный холод. — Ой, прошу прощения, — произнесла она, но в её голосе прозвучала лукавость. Казалось, она и не думала уходить. — Что тебе надо? — спросил тёмный холодным голосом, не отпуская Элису, хотя она уже хотела отстраниться из-за недовольства. — Можно вас на минутку? — спросила Роуз, улыбнувшись, как будто не замечая напряжённости в воздухе. Голд повернулся к Элисе, его взгляд был полон вызова, и в этом мгновении он был готов разорвать все преграды между ними. Он наклонился ближе к её уху и шепнул: — Она не важна. Важно только это — и он снова поцеловал её, на этот раз с ещё большей страстью, словно мир вокруг них перестал существовать. Румпель углубил поцелуй, его губы горели от желания. Элиса, забыв о Роуз и всём, что их окружало, ответила ему с такой же страстью. Она чувствовала, как его руки исследуют её тело, каждое прикосновение разжигало в ней огонь. Роуз, стоя в дверном проёме, заметила, как Элиса расслабилась в объятиях мужчины, и что-то в её сердце сжалось от ревности. Она скромно покашляла, пытаясь вернуть внимание к себе, но Голд даже не взглянул в её сторону. — Ты знаешь, — продолжал он, отрываясь от губ Элисы, — никто не сравнится с тобой. Ты — моя единственная. Элиса взглянула на него, её глаза наполнились теплом. Она больше не чувствовала недовольства, лишь восхищение. — Но… — начала она, но он снова прижал её к себе, перебивая: — Никаких «но». — Его голос был полон решимости. — Ты не должна волноваться из-за кого-то, кто не имеет значения. Я всегда выбираю тебя. Её сердце колотилось, и, наконец, все сомнения развеялись. Она улыбнулась, притягивая его к себе, и снова поцеловала, чувствуя, как его страсть обжигает её изнутри. — Ты прав, — прошептала она, — я не должна ревновать. Но эта женщина… — Она лишь бледная тень в нашем свете, — произнёс он, поднимая её подбородок, чтобы встретиться с её взглядом. — Ты — моя настоящая жизнь, и ничто не изменит этого. В этот момент всё вокруг перестало иметь значение. Элиса утонула в его глазах, и она знала, что вместе они смогут преодолеть любые преграды. Роуз, наконец, решила, что её присутствие здесь лишнее, и, тихо отступив, оставила их наедине. В комнате осталась лишь тишина, наполненная их дыханием и чувствами, переполняющими пространство. Голд наклонился и поцеловал её снова, этот поцелуй был полон надежды и обещаний. Элиса почувствовала, как её сердце наполняется светом, и вдруг всё стало возможно. Они были вместе, и это было самым важным.