Исправление ошибок

      В такой поздний час в управлении ФСБ уже не было сотрудников, оставалась лишь охрана. А потому появление Сергея, Марины и Егора у этой самой охраны вызвало недоумение. И стоило Костенко лишь бросить им несколько слов, следом за ними в здание вошёл и доктор, с которым успели созвониться.       — Привет, Серёж, — он пожал руку Сергею и перевёл взгляд на его жену. Хватило нескольких секунд, чтобы доктор произнес: — Не будем подниматься наверх. Пройдём в какой-нибудь кабинет здесь на этаже, я осмотрю Марину.       Она согласно моргнула и, держась за локоть мужа, направилась следом за врачом. В такси ей стало получше, в голове больше не выстреливала сильная боль, притупилась. Но даже если её травма окажется немного серьезнее, Марина будет до последнего упираться, чтобы поехать к остальным. Её несказанно волновала судьба брата, и она решительно была настроена помочь ему избавиться от влияния их давней влиятельной знакомой.       — Ну что там, Дима? — спустя чуть больше десяти минут спросил Сергей, заходя в кабинет.       Вместе с Егором они ждали в коридоре, не собираясь мешать осмотру. Но волнение съедало, поскольку последнее, чего хотелось Сергею, это чтобы Марине стало хуже. Ему не хватило каких-то нескольких секунд на набережной, когда она рванула к подруге и спасла от смерти, которую предрекала Зона. Но страшнее было видеть, как падала его жена, не имея возможности сгруппироваться и защитить своё тело.       Дмитрий поднял голову и поправил очки, после чего выпрямился и убрал в пакет использованные ватные тампоны. Марина устало улыбнулась своему мужу, сидя на стуле.       — Дал я твоей жене обезболивающее. И ещё пару таблеток с собой, если сильнее разболится. Но вообще рекомендации на листке, как обычно. А так, к счастью обошлось, — врач ободряюще подмигнул Костенко. — В рубашке родилась Марина Андреевна. Ободрала себе кожу, зашивать ничего не придётся. Я обработал.       — Серёжа, — опережая последующие вопросы мужа, заговорила Марина, — после того, как мы со всем разберемся, я возьму больничный, буду лежать в постели и не двигаться вообще. Обещаю. Но не сегодня.       Костенко лишь кивнул ей в ответ, ничего не произнося. Да и говорить что-то против он не собирался — знал, что она не отступит. Впрочем, как и он сам. Слишком сильно они во всём этом погрязли, поздно просто закрывать глаза и делать вид, что ничего не произошло. То, что было шесть с лишним лет назад, пора закончить как можно скорее.       — Ну, как ты? — Егор зашёл к ним и обошёл Марину по кругу, внимательно осматривая со всех сторон. — Сумасшедшая.       — Вы бы… — она поморщилась, вспомнив о промелькнувшей перед глазами смерти своего мужа. — Объяснять было бы дольше, чем самой решиться. Простите, что напугала.       — Как тебя беречь, если ты сама о себе не заботишься, ласточка? — вздохнул Сергей и опустился перед ней, взяв за руки. — Когда-нибудь, Марин, я начну тебя пристегивать наручниками к постели, когда буду уходить на работу. Честное слово, мне так даже спокойнее будет.       — Та-ак, это не для наших ушей, Дмитрий Борисович, оставим их, — рассмеялся Гурьянов и взял под руку врача, вместе с ним выходя из кабинета обратно в коридор.       — Давай без наручников, — Марина улыбнулась своему мужу. — Просто… Поскорее бы со всем этим разобраться и вернуться к нашей спокойной жизни.       — Если тебе станет хуже, пообещай сразу же мне сказать. Я не буду запрещать тебе идти до конца, чтобы найти брата и помочь ему. Но я буду рядом, ласточка. Мне так будет спокойнее, только не умалчивай.       — Не буду, — она протяжно выдохнула, а после прошептала: — Серёж, обними меня. Пожалуйста.       Такой просьбе он не стал отказывать, да и не хотел. Поднялся, пододвигая другой стул ближе, и притянул к себе, бережно обнимая, чтобы не коснуться её затылка. Марина вновь уткнулась носом в шею мужа и жадно вдохнула ставший уже родным аромат одеколона, вызывая у Сергея тихий смешок.       — Всё будет хорошо, — пообещал он ей и поцеловал в лоб.       — Когда ты так говоришь, то, кроме уверенности, ничему другому места нет, — улыбнулась Марина и потянулась к нему, коротко целуя в губы. — Я люблю тебя, родной.       — И я тебя, ласточка моя.       Сергей помог ей подняться и приобнял за плечи, после чего они покинули кабинет. Попрощавшись уже на улице с врачом, который оставил дома жену и приехал в столь позднее время, втроем с Егором направились к машине Марины, что стояла на парковке. За руль посадили Гурьянова, который сам и вызвался. И на задних сиденьях Марина с удовольствием прижалась к плечу мужа, прикрывая глаза и слушая разговор мужчин. Дорога до дома полковника Рябова по навигатору предстояла не такой уж и быстрой, даже с учетом того, что уже была ночь.       — Как думаешь, — спросила Марина, задумчиво покусав губы, — нам придется отправиться в Припять? Паша, наверняка, поехал со своей свитой туда.       — Скорее всего, — не стал отрицать Сергей. — Доедем до Рябова и послушаем, что такого полезного он хотел ещё рассказать.       — Далеко он забрался, — она прищурилась, посмотрев на закрепленный держателем телефон Егора, где был открыт навигатор.       Дорога выдалась и правда неблизкой. Фары хорошо освещали путь, когда с трассы пришлось свернуть на лесную дорогу. Марина рассматривала открывшийся пейзаж через лобовое стекло — единственное место, где было хоть что-то видно. Но вскоре впереди, наконец, появился свет, и машина выехала к старому дому, где они увидели знакомую машину Ани. Как и самих ребят в компании полковника и незнакомой женщины.       — Это его супруга? — задала вопрос Марина, когда автомобиль припарковался.       — Да, — Костенко выбрался из машины первым и обошел сзади, после чего открыл дверь и помог жене вылезти на улицу.       Приближаясь ко всем, которые ожидали их и прервали разговор, Марина осматривалась и замерла на месте, когда заметила собачью будку. А рядом с ней — пса, что пристально смотрел на неё в ответ.       — Да быть того не может… — шокировано пробормотала она себе под нос, а после зажмурилась и отвела взгляд. — Просто совпадение.       — Что случилось? — Сергей внимательно посмотрел на жену. — Хуже стало?       — Нет, — Марина успокаивающе сжала его ладонь, — всё в порядке. Пойдём к остальным.       — Не бойтесь, он не кусается, — улыбнулась незнакомая женщина, опираясь на трость. — Просто давно не видел столько гостей в нашем доме.       — Как ты себя чувствуешь? — Аня обеспокоенно обняла подругу с осторожностью и осмотрела. — Мне так жаль, что ты пострадала из-за меня…       — Главное, что ты жива и цела, — Костенко улыбнулась ей ободряюще. — И я жива. И хожу, как видишь. Так что всё в порядке. А Паше потом, когда всё закончится, выпишем с несколько десятков профилактических подзатыльников и за сегодняшний день, и за все прошедшие годы.       Антонова несмело улыбнулась ей в ответ, немного кривовато, и отошла в сторону. Сергей тут же с готовностью привлёк жену к себе, позволяя опереться. Незнакомая женщина приблизилась к ним, с интересом рассматривая, и протянула руку:       — Вы, наверное, сестра того интересного молодого человека, ради которого мы все здесь собрались.       — Да, меня зовут Марина, — она с готовностью пожала руку, отмечая, что довольно хрупкая на вид внешность была обманчива. Эта женщина ещё полна энергии.       — Тёзка, значит, — жена Виктора Рябова улыбнулась теплее и отошла обратно, с благодарностью взяв своего мужа под руку.       — Сергей, кратко объясню вам то главное, что уже мы успели с моей Мариной рассказать ребятам. Мы занимались с ней изучением «золотой крови» почти всю жизнь. В такой крови находятся некоторые частицы, которые позволяют управлять электромагнитным полем в окружении носителя. Но если кровь сильна — то и радиус действия будет больше. В случае с Павлом, частицы, которые мы открыли с женой, являются не простым вирусом. А неким вирусом-мутантом. Как и предполагали мы с вами, — Виктор рукой обвел всю компанию, — главный носитель — это Павел — может передавать их через кровь другим. А молодой человек, как выяснилось, переливал многим свою «золотую кровь», тем самым подчиняя людей себе.       — Паша оказался наделен поистине удивительной силой, — перебила своего мужа Марина Рябова, смотря прямо на свою тёзку. — Такую силу можно использовать как во благо, так и во вред.       — Но, — Костенко прищурилась, — Паша не главный носитель. Он, я бы сказала, исполнитель.       — И что мешает ему быть приоритетом? — Рябова снисходительно улыбнулась.       Марина молчала, задумчиво рассматривая женщину. И прислушалась к шепоткам позади себя, куда скучковались ребята.       — … то есть мы не сумасшедшие, и она просто своими силами нам показала тот телевизор? И та запись, где они молодые, когда всё это слушали… — бормотал Гоша.       — Ты всё ещё не веришь? — хмыкнула Настя ему в ответ.       — Что? — Костенко обернулась, но тут же вновь обратила внимание на Рябову, продолжавшую улыбаться. — О чём вы?       — О, молодые люди не привыкли видеть проявление этой чудесной силы.       — Но тебе, всё же, стоило ещё подольше отдохнуть, — мягко пожурил жену Виктор.       — Не могла же я не встретить ещё других гостей. Чувствую прилив сил, Витя, всё хорошо. Мариночка, — Рябова вновь обратилась к Костенко, — я хотела бы поговорить с тобой наедине.       Марина насторожилась и повернула голову к своему мужу. Она не опасалась эту женщину, пусть та и не внушала сильного доверия на данный момент, но что-то будто останавливало от того, чтобы просто отпустить руку Сергея и шагнуть вперед.       — Позови меня, как закончите, ласточка. А если станет хуже — кричи, — Костенко тепло улыбнулся жене и поцеловал в лоб, после чего отпустил из своих объятий.       Марина отправилась следом за женой полковника в дом, где обстановка её сильно поразила. Это больше походило на личную лабораторию, но никак не…       — Все удивляются, хоть у нас редко бывают гости, — женщина была настроена весьма радушно и прошла к стоящему у стены креслу, отставляя трость в сторону.       Марина внутренне восхитилась её грацией. Даже в таком возрасте и, вероятнее всего, подверженная сильной болезнью Марина Рябова выглядела изумительно, как и подавала себя и свои манеры. Костенко отыскала стул и поставила напротив, опускаясь на него. Ей было непонятно, почему, едва только познакомившись, её сразу же пригласили для разговора.       — Вы знаете больше, чем рассказали и ребятам, и нам сейчас, — сделала вывод вслух Костенко, слегка прищурившись.       — Я услышала, как Анечка называла видения, которых вам доводилось видеть, фантомами, — Марина кивнула сказанным словам Рябовой. — Я видела их половину своей жизни. Как ты могла понять, я тоже обладаю кровь с нулевым резус-фактором. Но, в отличие от твоего брата, мой вирус не является мутантом. Я долго мучилась с этим, но наука так сильно завлекла меня… — женщина улыбнулась своим воспоминаниям. — Я боялась саму себя, даже когда познакомилась с Витей. Я не могла контролировать свою силу — я всегда видела фантомов, этих чудовищ.       — Видели? — Костенко нахмурилась. — То есть, вы не создавали их?       — Никогда раньше, — Рябова покачала головой. — Если бы я могла как-то повлиять на это, то жила бы спокойно и не страшилась однажды сойти с ума. Всё, что мне было подвластно — это изучение. Я проводила на себе опыты.       — Боже… — ужаснулась Марина, прикрыв ладонью рот. — Вы назвали их чудовищами…       — Да, знаешь, как из фильмов ужасов или кошмаров, которыми пугают в детстве… У них не было черт лица. Всегда обезображены, будто подверглись мяснику, — увидев, как побледнела Костенко, Рябова качнула головой. — Прости, дорогая. Вернемся к главному. Понять происхождения этой силы мне так и не удалось, она просто была. Но, как я понимаю, с твоим братом случилось иначе?       — Да, — Марина нахмурилась и опустила взгляд. — Возможно, мой рассказ прозвучит как нечто странное, ненормальное, — она грустно усмехнулась, — хотя, извините меня, мы тут все с вами крутимся в этих ненормальностях. Дело в том, что я и мой брат — мы не родились в этом мире. Мы из другой реальности, по некоторым обстоятельствам обманом попали в Припять. Точнее, он, а я — следом за ним. В Чернобыле господствует разумная аномалия — мы называем её Зоной, и она, вроде как, не против. И при перемещении во времени каким-то образом эта сила попала в моего брата.       — Тебя она не тронула?       Костенко неуверенно подняла голову, встречая поддержку в глазах напротив и мягкость.       — Я была в Чернобыле за год до всех прошедших с нами событий. Участвовала в изучении Припяти и её аномалии с учеными. Тоже перемещалась, но зная много тонкостей всего этого из их рассказов. Единственное, что… Я искренне наслаждалась этой возможностью, а не считала всё как интересный объект для исследований. При нескольких наших встречах с фантомами, которые создавала Зона, она общалась со мной. Говорила почти всегда, что я ей нравилась, — задумчиво продолжала Марина, склонив голову к плечу, — меня и правда почти все беды, связанные с аномалией, обходили стороной. Но я не знаю причину такой… благосклонности к моей персоне. Паше не повезло. Когда мы совершили прыжок в другое время и встретились с ним, то узнали, что на станции, прямо на четвертом энергоблоке, погиб человек, находясь в самом эпицентре. И как стало известно сегодня — думаю, ребята уже рассказали, — мой брат зачем-то нужен Зоне. Чтобы спасти его… Его — как я поняла, это того самого работника станции.       Марина Рябова молчала, прищурилась задумчиво и рассматривала сидящую перед ней женщину. Её пальцы медленно стучали по трости, будто в такт мыслям. Костенко её не торопила, давая и себе возможность вернуть самообладание и собраться.       — Аномалия в Чернобыле — и есть тот самый вирус, полагаю, который и проник в кровь к твоему брату. И вы хотите избавиться от него раз и навсегда. Правильно?       — Это возможно?       — Мне не удалось, — покачала головой Рябова. — Но у нас нет возможности и времени изучить более внимательно вирус, что находится в крови Паши. Мы с Витей много лет потратили на изучение, и единственное, что удалось изобрести — особую плазму, которая притупляет влияние частиц на организм. Да, мы избавились от приступов и постоянных видений, от которых я спасалась музыкой. И уже когда я перестала так бояться фантомов, что перестали появляться, то научилась управлять силой.       — В итоге вы научились всё-таки создавать фантомов, даже нематериальных? — вспомнила шепотки за спиной Марина.       — Верно.       — Чёрт, — Костенко выдохнула и спрятала лицо в ладонях, наклонившись вниз. В затылке стрельнуло тупой болью, от которой она поморщилась, но это и привело в чувства. — То есть, нет никакого шанса на полное избавление от этой аномалии.       — Нужно изучать, Мариночка. Сейчас ваш единственный шанс — это перелить твоему брату плазму, чтобы ослабить влияние. А там — как судьба повернётся, может, у вашего мужа через связи найдутся уникальные учёные.       — Серёжа и так натерпелся из-за всего этого, — Марина покачала головой. — Начнём тогда с плазмы. Что ж… Придётся ехать, — Костенко посмотрела на Рябову проникновенно и, не сдерживая порыв, наклонилась и сжала её ладонь в своих руках. — Спасибо вам огромное за то, что поделились всем этим. Я искренне надеюсь, что у нас всё получится.       — Возьмите с собой Витю, — Рябова улыбнулась ей и похлопала по руке, после чего медленно поднялась на ноги. — А я, пожалуй, послушаюсь своего мужа и отправлюсь отдыхать.       Марина проводила её взглядом, испытывая необъяснимую теплоту к этой женщине после разговора, и направилась к выходу из дома. Сергей ждал её на крыльце в компании Гоши, который что-то негромко ему рассказывал. Она прищурилась, переводя взгляд на других, где Виктор Рябов показывал какой-то предмет Лёше и Ане, объясняя его действие.       — Что это? — спросила Костенко, тут же привлекая внимание мужа. Он проследил за её взглядом.       — Какая-то установка, что влияет на электромагнитное поле. Создает какой-то купол… Я не особо запомнил, если честно, Алексей вызвался изучить внимательно. Виктор считает, что это нам пригодится, — Сергей вновь обернулся к жене и внимательно осмотрел. — Как себя чувствуешь?       — Сносно, — пожала плечами Марина, улыбнулась ему, взялась за руку и спустилась с крыльца, тут же попадая в родные объятия. — Что ж… Снова в Припять, да?       — Да, — нехотя согласился Костенко. — Жаль, что в этот раз вертолёт не взять.       — Серёг, ну ты совсем уж расслабился со своими возможностями, — к ним незаметно подошёл Егор, до этого отдавший внимание собаке. — И на машине прокатимся, я даже готов не спать и ехать за рулём всё время.       — Да, ты у нас любишь дорожные путешествия, — Марина тихо рассмеялась, тепло взглянув на друга.       — Тут такое было, пока полковник фокусы показывал этой штукой, — решил поделиться дальше Гурьянов, — твоя и Анина машины чуть не пострадали от этого купола. Ладно, что вовремя заметили и выключили. А то остались бы без транспорта.       — Не остались бы, — к крыльцу подошли и остальные, Виктор бросил взгляд на дверь, надеясь увидеть супругу. — У меня есть машина, правда, давно не ездил на ней. Но «Волга» моя ещё на ходу.       — «Волга»? — удивилась Костенко и прищурилась. — А, случаем, не белая?       — Она, — гордо кивнул Рябов и подхватил Лёшу под руку. — Давайте-ка, молодой человек, загрузим генератор в автомобиль.       — Вот дела-а, — покачала головой Марина, ловя на себя вопросительные взгляды остальных. — У Гоши… Точнее, в той реальности, откуда мы с Пашей, у твоего деда, Гош, была «Волга». Вы на ней и отправились впервые в Припять, — тут она усмехнулась невесело. — Какие интересные совпадения.       Собрались в дорогу за короткое время, и Виктор отправился в машине Марины с ними. Сама же она вновь расположилась сзади в объятиях мужа. Как бы не было тревожно за то, что предстояло им дальше, в Припяти, следующие часы она хотела бы насладиться этим моментом. Ведь, кто знает, вернутся ли они оттуда? Но делиться своими далеко не оптимистичными мыслями Марина не собиралась, лишь прижалась к груди Сергея ещё ближе и наблюдала за Егором.       Перед тем, как покинуть область и отправиться в долгую дорогу, они заехали в магазин, прикупив и воду, и еду, и ещё несколько мелочей. Марина косо смотрела в сторону стеллажей с палатками: воспоминание о путешествии в Припять с братом и его друзьями сейчас всплыло особенно ярко. До самой границы она спала, не в силах бороться с усталостью и вновь усиливающейся головной болью. Сергей заставил выпить её таблетки и, накрыв своим пальто, с удобством устроил в своих объятиях.       Но вот проснулась Марина уже на плече друга, удивляясь тому, что не заметила подмены. Её муж был за рулем.       — Давно мы стоим? — сонным голосом спросила она, выпрямляясь на сиденьях и с удовлетворением отмечая, что голова не болела.       — Полчаса, — Сергей посмотрел на жену через зеркало заднего вида, и она улыбнулась ему, потирая глаза поочереди.       — Такое ощущение, что здесь время застыло, — Марина зевнула, деликатно прикрыв рот ладонью. — Годы идут, а очереди на границе вечные.       — Перекусишь? — Егор протянул ей запечатанные сэндвичи из супермаркета, которые Костенко с удовольствием взяла, благодарно кивнув.       Она задумчиво жевала, смотря в окно. Солнце уже высоко поднялось над землей. Почему-то Марина не боялась. Да, была тревожность, волнение за близких, но сама она… Будто была готова к любому исходу. Или же просто заставляла верить себя в это. Костенко бросила короткий взгляд на затылок мужа и опустила голову. Ей было жаль, что он вновь оказался втянут в эту историю. Марина понимала: в Припяти он ни на шаг её от себя не отпустит, будет закрывать своей спиной, лишь бы не пострадала. Но она не простит себе, если пострадает он.       Костенко перевела взгляд на Виктора, который всё это время сидел и смотрел вперед, не встревая в их разговор. Она вытерла пальцы и рот салфеткой, после чего выпрямилась, чувствуя небольшой прилив сил.       — Виктор, простите, что спрашиваю, но… — Марина нахмурилась, замолчав на секунду. — Вы уверены, что ваша плазма поможет Паше подавить этот вирус в крови? Ведь, как я поняла после разговора с вашей женой, всё-таки их частицы разные.       — Она универсальная. По крайней мере, такой мы её разрабатывали с Мариночкой, — Рябов чуть повернулся в кресле, чтобы взглянуть на неё. — К тому же, у нас есть генератор, нужно лишь будет как-то заставить Павла подойти к нему. В любом случае, мы выиграем с вами время и возможность.       — Легко сказать, а вот сделать, — засомневалась Костенко, отрешенно смотря куда-то вниз. — Если им будет управлять Зона…       — Ласточка, — Сергей позвал её, отвлекая от тяжёлых мыслей, — не думай сейчас ни о чем, пожалуйста. Всё будет хорошо.       — Не могу не думать, — извиняюще улыбнулась ему Марина. — Но ты можешь пустить меня за руль моей же машины, тогда мне просто не останется времени на то, чтобы себя съесть.       — Правильно, — покивал Егор, потерев пальцами подбородок, — лучше угробишь нас сразу, не так обидно будет, если в Припяти на нас набросятся эти фантомы.       — С ума сошёл? — возмутилась Костенко и шлепнула его по плечу.       — Пересечём границу и остановимся где-нибудь все, чтобы обсудить, как действовать дальше. Я надеюсь, что у нас, конечно, ещё будет время на разговоры, — услышала она голос мужа, тут же возвращая внимание ему. — Так что после остановки — садись.       Вскоре, наконец, они отправились дальше. За это время Марина успела окончательно проснуться и созвониться с Аней, чья машина двигалась следом за ними. Костенко с легкой улыбкой проводила взглядом мотель, мимо которого они проехали. Стоило и правда подумать о плане действий, ведь, по сути, кроме наставлений Рябова у них больше ничего не было. Никто из них вслух не рассуждал о вероятности того, что могут не добраться до Паши или не найти его. Заходить под купол энергоблока было боязно, но, если другого варианта не будет…       — Даже не думай, — зашептал на ухо Марине Егор, прижав её к себе за плечи. — Я по твоему выражению лица вижу, что ты задумала очередную глупость, красавица. Выбрось эти мысли из головы, или я расскажу Серёге. И он тебя наручниками к машине пристегнет так, что с места не сдвинешься.       — У него нет с собой их, — фыркнула Костенко и пихнула друга локтём в бок. — И вообще, что у вас за привычка — чуть что, так сразу наручниками?       — Зато у меня есть, — Гурьянов мило улыбнулся ей, но эта улыбка не коснулась глаз, выражение которых оставалось чересчур серьёзным. — Я серьезно, Марина. Хватит геройствовать.       — Это мой брат, — зашипела она, бросив беглый взгляд вперед, после чего развернулась к Егору. — Мой, понимаешь? Была бы моя воля — никто из вас сюда не отправился бы. Я не хочу, чтобы кто-то пострадал из вас, дорогой.       — Мы давно с головой во всё это нырнули, Мариш, — его голос смягчился. — Думаешь, он, — Егор кивнул вперед, — тебя бросил бы? Следом сразу поехал бы, вспомни, когда ты сбежала в Припять, так и было ведь. И я за ним следом, потому что мы не чужие друг другу люди.       — Мы семья, — повторила слова своего мужа Марина и поджала губы. — Я с возрастом стала что-то чересчур нервной паникёршей.       — Не говори ерунды, — Гурьянов закатил глаза. — К чему я всё это говорил? Что ты не осталась бы одна, без поддержки. Без нас. Так что прекращай думать о своём синдроме спасателя и позволь нам решить всё за себя.       — Что у вас уже случилось? — голос Сергея прервал их переглядки и разговор.       — Всё нормально, — невинно заявил Егор и откинулся на спинку сиденья. — Ноги размять охота.       На их маленькой стоянке, которая организовалась примерно через час, абсолютно все покинули автомобили. Долгая дорога выматывала, и Марина даже последовала примеру Егора — попрыгала на месте, чтобы разогнать кровь. Как она и предполагала: ни у кого не было ни малейшего понятия, как им действовать в самой Припяти.       — Мы приедем, скорее всего, когда стемнеет. Действовать ночью — не самый подходящий вариант, — предположил Гурьянов, обнял Марину сзади и стал с ней покачиваться из стороны в сторону, чтобы не замерзнуть.       — Согласен, — кивнул Сергей, задумчиво смотря на свои часы. — Нужно переждать ночь либо здесь, либо в каком-то здании уже в самой Припяти. Всем вместе и не расходиться.       — Я за второй вариант, — ответил Горелов и пожал плечами. — Спрячем тачки, будем караулить по очереди.       — Там ведь Зона, она может фантом вызвать, — засомневалась Марина, качая головой. — Может, не заезжая в зону отчуждения переждём время? Или в бункере…       — Тот, где нас держали? — спросила Настя и округлила глаза. — Да там же свалка какая-то. Не-ет, я на это не соглашусь. Уж лучше в уцелевшем каком-нибудь здании, откуда видно улицу.       Аня и Гоша тоже решили вкинуть свои предложения, поэтому Марина решила отмолчаться. Внезапно Егор наклонился к ней ближе, упираясь подбородком в плечо, и протянул перед её лицом руку.       — Хочешь конфетку?       Костенко посмотрела на его ладонь и улыбнулась, тут же забирая сладость, после чего повернулась и чмокнула друга в щёку.       — Спасибо. То, что нужно.       В итоге голосами большинства было решено, что ночь они проведут уже в Припяти в более-менее удобно расположенном здании. Марина лишь пожала плечами, поскольку выступала против, и, потянувшись напоследок, забралась на водительское место в свой автомобиль. Виктор Рябов тактично пересел назад, уступая пассажирское Сергею. Егор, казалось, совсем не был против такой смены и с легкостью увлёк в разговор полковника.       Марина полностью расслабилась, уверенно управляя машиной, то прибавляя скорость, то сбрасывая. Легкая улыбка не покидала её губы, пока она следила за дорогой, лишь изредка бросая взгляды на своего мужа. Костенко не следил за ней, не испепелял внимательным взглядом. Сергей спокойно уснул, но она знала, что его сон был поверхностным. Но ближайшие часы никому не позволила бы, даже себе, потревожить его.       А к вечеру, когда солнце начинало прятаться за горизонтом, оба автомобиля въехали на территорию города Припять, останавливаясь перед появившимися зданиями. Молча, будто не сговариваясь, вылезли из машин и сделали несколько шагов вперед, смотря в одно место.       — Охренеть, — выдохнула Марина, с удивлением и ужасом смотря на то, как купол над четвертым энергоблоком атомной станции освещал почти чуть ли не весь город.       Кто-то молча кивнул, соглашаясь с ней. Сергей обвел всех взглядом и мягко подвинул жену к пассажирской двери.       — Давайте, не будем задерживаться. Проедем дальше, найдем место и переждем эту ночь.       Наиболее подходящим зданием оказался бывший дворец культуры, который находился дальше и от основной дороги, и от самой станции. Зайдя в основной вполне пригодный для пребывания зал, все с удовольствием подметили ещё более-менее уцелевшие кресла и толстые крепкие стены.       — Можно разжечь костер, с улицы не видно будет, — осмотревшись, заявил Егор и сразу же приступил к сбору сломанных кресел.       Марина не решалась приближаться, постоянно оглядываясь назад. Она ощущала, как спину сверлил чей-то взгляд. Но, ожидаемо, никого не было. Поэтому не оставалось сомнений в том, кто это мог быть. Ей хотелось выйти на улицу, незаметно пройтись по городу. И, как бы ни отрицала, хотела бы поговорить с самой Зоной ещё раз. Почему-то Костенко верилось, что хоть капля каких-то положительных эмоций в этой аномалии присутствовала. Может, сама Зона считала их своим вирусом.       — Вирус пожирающий другой вирус, — хмыкнула Марина и покачала головой, после чего развернулась и тихо покинула здание.       Конечно, Сергей заметил её побег и через несколько минут нагнал, молча беря за руку. Он не стал спрашивать ни о чём, просто сжал ладонь, показывая, что был рядом, и шёл следом за женой.       — Помнишь, в 85-м, мы с тобой так же прогуливались по нашей аллее, — улыбнулась Марина, сворачивая между двумя уцелевшими пятиэтажками.       — Конечно помню, ласточка, — мягко ответил ей муж, смотря перед собой, — такое нельзя забыть.       Ноги привели Марину к знакомому дому. Почему-то так сильно влекло сюда, что она не решилась себе запрещать идти к этому месту.       — Зачем мы здесь? — Костенко нахмурился, смотря на знакомый подъезд своего бывшего дома. Поднял голову, тут же находя взглядом разбитое окно когда-то своей квартиры.       — Давай поднимемся? — попросила Марина, повернувшись к нему. — Хоть раз, даже в такой, я хочу побывать в твоей квартире с тобой. Я рассказывала тебе, при каких обстоятельствах была в ней в 86-м году, но… Не с тобой, любимый. Не думаю, что когда-нибудь ещё у нас будет такая возможность.       Видя, как сильно ей хотелось исполнить собственное желание, Сергей не смог отказать. Привлек к себе в объятия, нежно поцеловал в лоб и снова взял за руку, ведя за собой в подъезд. Да и сам он тоже, пусть и не так сильно, хотел побывать хоть раз в своей бывшей квартире. Ведь с 1985 года прошло очень много времени.       На первый взгляд Марине показалось, что всё осталось так же, когда она была здесь 5 лет назад. Держась за руку мужа, она следовала за ним из комнаты в комнату, осматриваясь. И в итоге оказалась в его крепких объятиях у окна. Марина улыбнулась и повернулась к нему лицом, в полумраке смотря в глаза. Неожиданно горло сдавило спазмом, и она не могла распознать причину. Ведь, пока что, всё было в порядке.       — Я люблю тебя, Серёж, — сдавленно прошептала Марина и обняла его лицо ладонями. — Прости, что ты из-за всей этой истории, в которую мы тебя втянули, пострадал несколько раз. Столько забот тогда легло на твои плечи… И я ещё потом со своими побегами сюда. Иногда я...       Сергей прервал её слова поцелуем, благодаря которому Марина выдохнула полную грудь воздуха ему в губы. И прижалась ближе, целуя с нарастающей страстью и не желая отпускать. Сейчас как никогда хотелось почувствовать вкус жизни, чувствовать, как согревалось тело благодаря быстро бьющемуся сердцу от близости с мужем.       — Моя любимая ласточка, — шепнул ей в губы Костенко и открыл глаза. — Ничего не бойся, родная. Я никому не позволю навредить ни тебе, ни себе. И остальных убережём.       Марина потянулась снова за поцелуем, но…       … послышались тяжёлые шаги со стороны лестничной площадки, которые на несколько мгновений заставили Сергея и Марину замереть.