Три и один способ согреться

- Сенку дома? – послышалось из прихожей, и Сенку перелистнул страницу, вздёрнув один уголок губ в будто скрываемой улыбке. - Да, сидит в своей комнате, занимается, - хмыкнул его отец. Младший Ишигами явственно представил это выражение: лицо, светящееся от гордости, но чуточку обеспокоенное «слишком редкими передышками и плохим сном сына». Он знал: всё именно так, как он себе представил – доказательства на сто миллионов процентов не нужны. - Можно мне... ну- - Конечно, проходи! Даже не спрашивай, мы тебе всегда рады! – а лицо Гена наверняка залилось румянцем, ха-ха... Наступил долгожданный канун Рождества. Долгожданный даже для Сенку, великого маленького скептика! А дело всё в том, что, наконец, у него появилось время для качественной, долгой и почти непрерывной подготовки к поступлению в Тодай. За выпускные школьные экзамены он не переживал ни на толику – этот этап уж давно позади, – но хотелось ворваться в новую жизнь специалиста космического инженера с блеском, с первых занятий активно демонстрируя всю глубину своих знаний. Сенку не любил кичиться ими, но и никогда не скрывал то, насколько любил выражение восторга на лицах тех, кому посчастливилось напороться на его лекции. Особенно у одного начинающего фокусника... ...который прямо сейчас, точно шпион, тихонько пробрался в его комнату. - Утречко, Сенку-чан, - по-лисьи улыбнулся парень. Простите, его парень. - Уже час двадцать пять после полудня – какое утро? – фыркнул Сенку, ни на секунду не отлипая от книги. - Зану-уда-а, - протянул Ген, старательно изображая недовольство. Он подошёл ближе и из вредности встал над душой старшеклассника, обложенного книгами, журналами, тетрадями, какими-то невнятными клочками бумаги и всего одним карандашом. Довольно привычная картина, на самом деле. – Я заснул в четыре и встал в двенадцать и, знаешь, как-то ещё не до конца проснулся. - И что же ты потащил сюда свою тушку в такую рань? – Ген якобы обиженно насупился, но, по правде говоря, он обожал эту часть в Сенку – язвительную и саркастичную. А ещё больше он обожал то, что его чрезмерно остроумные комментарии никогда и никого не ранили по-настоящему. Сенку и правда был удивительным человеком... Ген сам не заметил, как глупо, мечтательно заулыбался. Но, кажется, его парень тоже ничего не заметил, всё так же втыкая в свои научные абракадабры. - Может, прогуляемся? - Мм... – задумчиво протянул Сенку. - Нет, не так: давай прогуляемся? – поправил себя Ген и до кучи, склонившись, призывно задышал в ухо, отчего Ишигами так очаровательно захихикал, вжимая голову в плечо. - Хорошо-хорошо! Только, хочешь, не хочешь – тебе придётся подождать, - и, только заслышав отчаянный, разочарованный стон, он поспешил добавить, - Но мне осталось всего-ничего. Ген скептично изогнул бровь, медленно обводя взглядом гору литературы в ногах парня. - Всего-ничего – это сколько? - Так, - крепкие, невероятно эстетичные в глазах Гена, пальцы пролистнули книгу до конца. – Тридцать две страницы. Ну... с одной стороны, это, конечно, немного – Ген знал, что его парень читает отнюдь не медленно, усваивая новую информацию точно компьютер. С другой, он так же знал, как именно тот читал. А стиль Сенку был таков, что ни один сеанс не мог проходить без тысячи и одной заметки, написанной любимым карандашиком то в тетрадях, то на полях тех же книжек. Асагири вздохнул, прекрасно осознавая всю бесполезность уговоров юного гения закончить интересующее его беспокойный разум дело пораньше или вообще (не дай боже!) отложить на потом. - Ладно, буду ждать тебя на кухне, - нежно улыбнулся Ген и уже направился на выход, как его остановили, потянув за руку вниз... Его губы предельно точно достигли сладких, всё ещё прохладных с улицы губ. Касание длилось не больше двух секунд, и Сенку с громким чмоком отстранился, нахально улыбаясь тому, каким дезориентированным и, вместе с тем, смущённым казался его парень. - Иди. Старик точно будет рад компании. Кинув напоследок довольную улыбку, Ген тихим шагом засеменил на выход. Сенку был прав: на кухне одиноко сидел его отец. С очевидным удовольствием потягивая чай и закусывая свежеиспечёнными имбирными печеньями, он бесцельно глядел в окно, за которым ласково, чуть блёкло светило солнышко. - Приятного аппетита, - пропел Асагири, отчего-то неловко опираясь о дверной косяк. - О, спасибо, - мужчина резво повернул голову, улыбаясь с полным ртом. – А ты чего здесь, один? - Да вот, хотел, вернее, позвал Сенку погулять, но он же не может так просто бросить начатое. - Это точно, - понимающе усмехнулся Бьякуя. - Вот и придётся мне теперь сидеть, ждать и грустить, - притворно горький вздох вызвал очередной смешок. - Ну ничего, ты садись, наливай чай, печенье ещё тёплое – тоже ешь. Кивнув, Ген, наконец, оторвался от места, подходя к плите, где из носика чайника ещё подымалась тонкая струйка пара. Усевшись за столом с кружкой в весёленький принт из мультяшных оленей, он принялся с восхищением разглядывать глазурные узоры на имбирных печеньях. Снежинки, варежки и шарфы, домики, ёлочные игрушки – все они были простенькими и не самыми аккуратными, но оттого и более очаровательными. Даже как-то жалко такое есть... - Как у вас дела с Сенку? – ненавязчиво бросил Бьякуя. Ген чуть не подавился, но вовремя сглотнул и тут же отставил кружку от греха подальше. Щёки охватил пунцовый румянец. - Э... ну, - смех Бьякуи, очевидно, не помогал собрать мысли в кучу. – А мне обязательно отвечать? - Нет, если не хочешь. Но, знаешь, Сенку же мне ничего не рассказывает... Ген задумался. Три с малым недели назад он признался Сенку в своих самых светлых чувствах, и, убедившись во взаимности, тут же предложил не тянуть кота за хвост и вступить в отношения. Только за это время, казалось, практически ничего не изменилось. Нет, они, конечно, всё больше узнавали друг друга, старались проводить времени вместе как можно больше, но в самих отношениях подвижек не было. Вот и о чём, собственно, говорить? «Всё хорошо»? «Мне бы ужасно хотелось трахнуть или быть трахнутым вашим сыном, но что-то дальше ходьбы за ручку в безлюдных уголках и до смешного целомудренных поцелуев пока не идёт, но это ничего: предрождественская суматоха, горящие дедлайны на учёбе и работе – всё это временное, верно же»? Ага, щас. Признаться честно, Ген вообще не очень понимал, как и что можно сказать про отношения с парнем. Всё-таки это его первый опыт, и временами бывало трудновато. Нет, сам пол партнёра его не так сильно волновал, но что касалось социальных взаимодействий с кем бы то ни было, когда они с Сенку вместе – это было всегда сложнее, чем когда он встречался с девушками. Впрочем, другого он и не ожидал. И Сенку был не лучше – у того вон вообще за почти-почти восемнадцать лет первые отношения. Иногда Гена посещали параноидальные мысли о том, что в глазах всех их близких людей они были двумя неловкими идиотами. Он надеялся, что его глупый разум жестоко ошибался... Что ж, самое время взять себя в руки. - Да, в общем, всё хорошо. - Ты можешь так не переживать, - неожиданно серьёзно заговорил Бьякуя, тем не менее с прежней теплотой в карих глазах. – Я рад, что вы встречаетесь, вы хорошо подходите друг другу, - ну вот, только Ген выдохнул со спокойной душой, как лицо вновь залилось краской! Да уж, умел старик смущать... – И во мне нет ни капли осуждения таких отношений. - В этом я не сомневался, - хмыкнул Ген и снова отпил ароматный чай. Помимо того, что характер отца Сенку вообще никак не вязался с чем-то нетерпимым и гомофобным, Асагири уже услышал мельком от парня о загадочных мистере Уингфилде и мистере Снайдере, которые вот уже десяток лет как счастливы в браке и с которыми старший Ишигами дружил почти столько же времени. Насколько запомнил Ген, первый работал в НАСА, а второй... занимался чем-то незаконным? Или вполне законным, но не совсем морально-этичным? Во всяком случае, чем-то интригующим. Надо будет больше расспросить об этой колоритной парочке. Определённо. – Спасибо, - Ген внимательно рассматривал надкушенную печеньку, крутил её в руке и зачем-то перешёл на полушёпот. – Всё остановилось на том месте, где мы были в самом начале. Меня это немного беспокоит. Да сколько можно?! – до слуха донеслись очередные смешки, и на этот раз будто бы с ноткой то ли ехидства, то ли откровенной издёвки. Ген недовольно нахмурился. - Вам некуда торопиться – вы оба ещё совсем юнцы, всё ещё впереди. - Наверное, вы правы, - хмыкнул он и кинул несчастный огрызок в рот. Пусть у Гена опыт в отношениях был поосновательнее, чем у Сенку, но годы его были не особо-то больше. Окончив старшую школу почти год назад, он поступил в самую задрипанную на его взгляд и вкус шарагу на заочное отделение, не приложив для этого и толики усилий. Но хоть так, просто, чтобы родители совсем уж от сыночка не отказывались – он и так их разочаровал своим выбором профессии шоумена-фокусника. Иногда ему казалось, что Сенку намного мудрее него. Хотя на первый взгляд он и казался слишком холодным и отстранённым, сейчас Ген точно знал: его парень не только хорошо разбирался в людях, но и с головой погружался в собственные отношения. Может, он и был временами слишком рациональным, но Гену это даже нравилось. Так его внезапно настигло ощущение стабильности и спокойствия, кое, как оказалось, было очень даже нужно. К счастью, больше никаких личных тем Бьякуя вскрывать не стал. Пока Асагири медленно пил вторую кружку чая, они болтали то об удивительно переменчивой погоде в этом месяце, то о забавных случаях на работе Бьякуи в университете, то о новых фокусах Гена. Отставив пустую красочную кружку, Ген благодарно улыбнулся. - Спасибо за угощенье, было очень вкусно! - О, да не за что, ешь, сколько захочешь. Коротко поклонившись, он вышел из кухни, со сладким предвкушением приближаясь к спальне Сенку. Его встретила вполне ожидаемая – Ген бы даже сказал предсказуемая – картина: старшеклассник не сдвинулся ни на сантиметр. Можно было подумать, что с момента их короткого расставания тот просто застыл во времени, но Асагири с очевидным довольством заметил, что чтение и правда приближалось к концу – в правой ладони покоились лишь обложка и от силы парочка страниц. Тепло хмыкнув, Ген сел рядом. Сенку что-то невнятно промычал – наверное, так поприветствовал? Или оповестил о скором освобождении? Да, впрочем, не важно. Настроение уже поднялось до небес, и уже спустя минуту Ген гладил непослушные блондинисто-зелёные волосы, улыбаясь точно объевшийся сметаны кот. Только вот так же скоро Сенку закатил глаза. - Это отвлекает. - О, вот как, - насупился Асагири обиженно и демонстративно отсел подальше - на другой конец кровати, на её самый краешек. - Ну потерпи немного, неугомонное ты шило! - засмеялся Сенку, не отлипая возбуждённо горящими алыми радужками от мёдом намазанных строчек. Гордо фыркнув, Ген не соизволил ответить паршивцу - только скрестил руки на груди да отвернулся. За окном было пасмурно, небо затянуло бесконечными серыми облаками. Как-то даже грустью пахнуло... Он не заметил, как к его фигуре обратился хитрый взгляд. Сенку аккуратно выглянул из-под книги так, чтобы не было заметно его до ушей затянувшейся улыбки. - Мне понравилось. - Чё? – не понял Ген, но, зависнув на секунду с открытым ртом, протянул, - А-а-а, - и с хитрой, под стать Сенку, улыбочкой настойчиво подобрался поближе. – Можно? – рука застыла в воздухе в сантиметре от вихрастой макушки и, получив одобрительный кивок, медленно зарылась в копну густых волос. По комнате тихо пронёсся низкий мычащий стон. Ген гладил не спеша, иногда чуть натягивал на кулак жёсткие волоски у корней, с мягкой силой массировал кончиками пальцев кожу головы. В неописуемом блаженстве Сенку закрыл глаза, погружаясь в сладковато-терпкий транс. Отложив разбросанные учебные материалы подальше, Ген сел ещё ближе – прямо под тёплый бок – и теперь массажировали обе руки, доставляя парню мало с чем сравнимое удовольствие (разве что с похвалой его американского сенсея). Оба с трепетом ощущали чужое тепло. - Может, не пойдём никуда? – с надеждой простонал Сенку. – Здесь, вроде, не так уж плохо. Уши заласкало очаровательное хихиканье. Сенку не смог удержаться от того, чтобы снова открыть глаза и глянуть на такое живое, искрящееся эмоциями лицо своего парня. Боже, какой же он красивый... Ген мельком глянул в окошко, в общем-то не сомневаясь, что ничего нового он там не увидит, но... пошёл крупный, рыхлый снег. А на улице, на сколько правильно он запомнил показания прогноза, чуть выше нуля. А значит, опять ждать зябкой слякоти. Что ж... - Ну что с тобой поделать, Сенку-чан, - притворно разочарованно протянул он. – Так и быть – твоя взяла, дружочек. - Тогда давай так, - в один миг Сенку заметно взбодрился. Забавно, учитывая, с чем это связано. – Сделаем горячий шоколад, возьмём с собой плед и сядем у камина. - А ты, оказывается, умеешь быть романтиком! – восхитился Ген с немалой долей удивления в голосе. - Пф, в этом нет ничего такого особенного, - Сенку спрыгнул с постели, и второй последовал его примеру. – Это всего лишь желание согреться одновременно тремя способами и про- - Ой, лучше не порть эту иллюзорную идиллию и давай делать, что ты там задумал. - ... и провести время вместе, - спокойно договорил Сенку, довольно хмыкая от того, как резко порозовели кончики ушей его парня. Спустя пятнадцать минут пыхтения над плитой (пыхтел только Сенку, по непонятной для Гена причине решив, что этот рецепт сложнее классического рамена), юноши сидели на пушистом ковре, по подбородок завёрнутые в огромный полосатый красно-зелёный плед, когда-то давно подаренный тонувшему в нём мальчишке смеющимся Бьякуей, и расслабленно смотрели на огненные всполохи электрического камина. Хотя в этой же комнате позади них стояло огромное котацу, всё же вот так сидеть в обнимку с любимым человеком, зарываться босыми ногами в мягкий ворс ковра, слушать почти настоящий треск полыхающих брёвен, было просто потрясающе. Ген ощущал какое-то детское счастье; и даже дух Рождества начал казаться куда более реальным. Темнело. Лёгкие снежинки смутировали в настоящий снегопад – ещё и сильный ветер создавал совсем уж страшную картину. Холодную до самых костей. Ген подёрнул плечами, чувствуя, как всё тело проняла фантомная дрожь, и крепче прижался к горячему, как печка, парню. - Что, всё ещё не согрелся? – добродушно усмехнулся Сенку, принимаясь активно растирать плечо обнимающей рукой. - Ох, Сенку-чан, с тобой мне не может быть холодно, - хихикнул Ген, ослепляя несчастного юношу блеском сизых глаз. Сенку казалось, что его сердце никогда не привыкнет к этому, и так и будет болезненно-сладко ёкать при виде каждой очаровательной улыбки на бледном лице. – Просто я рад, что мы остались здесь. Посмотри, какой кошмар происходит на улице! - Никакой это не кошмар, - повернув голову, невпечатлённо произнёс Сенку. – Любая погода хороша по-своему. И уж мнение каких-то букашек вроде нас ей с вероятностью в сто миллионов процентов не важно. - Да, с твоей романтичностью я, пожалуй, таки поспешил. Всё такой же рациональный, ужас! – милое личико скривилось в рожице, изображающей откровенное отвращение: язык наружу, нос сморщен, короткие бровки смешно нахмурены. Вообще весь он был таким смешным, глупо-очаровательным в своей противной физиономии, что Сенку не оставалось никаких шансов на то, чтобы как-то спокойно на это отреагировать. Чашка ещё недопитого горячего шоколада живо последовала за чашкой Гена на пол, Сенку развернулся как следует, чтобы крепко-крепко сжать в объятиях тонкую фигуру. Кажется, он улыбался так же глупо. - Ах, С-Сенку-чан, ты меня... задушишь, - последнее слово Ген не то прошипел, не то прокряхтел, и Сенку лишь чуточку ослабил удушающее давление. Лицо потёрлось о нежную кожу соблазнительно открытой шеи. - Я люблю тебя. Вот так легко, так естественно с его губ сорвались слова, что он никогда прежде не произносил. Только пульс приятно участился, посылая по всему телу простреливающие вспышки неконтролируемого счастья. - Ты... – шепнул Ген. Заворожённый моментом, он старался запомнить его так хорошо, насколько это было в силах его разума. Треск искусственных поленьев, завывающая вьюга за окошком, чарующий полумрак, ласковые руки на спине и шершавые губы на уголке челюсти. Тихий унисон их дыханий. Губы тронула нежная улыбка. – Я тебя тоже... Люблю тебя, дружочек Сенку. Какая-то неведомая сила заставила в один момент обоих расцепиться, чтобы в то же мгновение слиться уже другим, не менее приятным образом. Они целовали друг друга долго, вожделенно, бездумно. И телом, и разумом завладело первородное наслаждение. Ген игриво лизнул верхнюю губу Сенку, тут же словив губами смешинки, потонувшие в новой волне смазанного поцелуя. «Может, и правда ничего страшного в этом нет? Действительно, куда нам торопиться? Я уже счастлив так, как никогда не был-» - Хочу заняться с тобой сексом, - высокие размышления нагло прервал возбуждённый шёпот. Срубил на корню, выражаясь вернее. Асагири едва удержался от победоносного возгласа. - Представляешь, – ещё один маленький чмок. – И в этом снова мы взаимны! Но, - Сенку нахмурился от того, каким обречённым вдруг послышался голос парня. – Дома Бьякуя, и, знаешь, как-то неловко было бы... хотя, мы могли бы пойти в лав-отель, - Сенку нахмурился ещё больше. – Да, понимаю, не очень-то это романтично, но- - Нет уж, - неожиданно бодро хмыкнул Ишигами. – Сегодня я уже настроился никуда не идти. Теперь настала очередь Гена сдвигать бровки – только отнюдь не недовольно, а вопросительно, с доброй щепоткой любопытства. Ничего не говоря, Сенку покинул нагретый кокон и умчался вдаль, сверкая пятками. А Ген терпеливо ждал, сам себя заставляя обрывать возникающие вопросы. И спустя не больше трёх минут в двери снова оказался его парень и... Так. Что это за нахальная улыбочка на чрезмерно довольной мине?! Ген с лицом лица произнёс: - Что ты только что сделал. - О, да ничего особенного, - уголки губ взметнули ещё выше, хотя казалось бы – куда ещё! - Эй, старик, - Бьякуя поднял глаза, отрываясь от планшета. Не успел он ничего ответить, как его сын отрезал, - Мы с Геном хотим побыть одни. - Понял. Через две минуты и десять секунд Бьякуя стоял в прихожей, дошнуровывая ботинки. И, прежде чем хлопнуть входной дверью, он кинул напоследок: - Сенку, лови! В ладони оказалась новенькая пачка презервативов. Сенку смешливо фыркнул, но в душе не мог не поблагодарить отца. Самого понимающего и самого потрясающего отца. - Просто я чертовски хочу согреться ещё одним, четвёртым способом.