Изменяя прошлому

      Сорис планировал остаться в лагере до самой встречи с оборотнями. Никаких беспечных вылазок! Но время тянулось так медленно... а хорошенькая эльфийка умоляла разыскать её потерявшегося брата … и Лелиана так упрашивала ей помочь… он сдался.       Они выйдут, но отойдут от лагеря совсем недалеко. Буквально на расстояние трёх стрел! (Сорис и сам не заметил, как начал измерить всё по-долийски. Это было особенно смешно, потому что сам он на такое расстояние стрелу бы в жизни не пустил.)       С ним шли Морриган, Лелиана и Зевран. К сожалению, не получилось взять с собой Стена: кунари в латной броне оставлял слишком глубокие следы в мшистой почве, и Хранитель Затриан боялся, что оборотни или порождения тьмы выйдут по ним к лагерю. Хоть Сорис и чувствовал себя уязвимым без могучего кунари, спорить не стал.       — Я уже отдохнула, могу пойти с вами, — как Сорис и предполагал, стала проситься Винн.       — Спасибо, но большая группа будет слишком шуметь.       — Вы не можете идти без целителя!       — Мы возьмём с собой Морриган, ты уже немного её обучила. Мы совсем недалеко, этого хватит.       И вправду, по настоянию эрлессы Винн учила Морриган исцеляющим заклинаниям. Ведьма ругалась и проклинала всех вокруг, но подчинялась этой воле. Хоть она и смеялась над послушанием Сориса, у неё был собственный взгляд на леди Гилмор. Делиться им она не спешила, но до времени повиновалась.       Винн поджала губы, но напрашиваться не стала. А вот Черника пропустил мимо ушей все «Лежать», «Сидеть» и «Ждать», и Сорису пришлось взять его с собой.              Лес встретил их лёгким шелестом листвы и воркованием птиц. Казалось невероятным, что такое прекрасное место может быть столь опасно. Поначалу они остерегались каждого куста, но вскоре расслабились, и Зевран стал подначивать спутников:       — И как долго ты была в обители, моя дорогая Лелиана?       — Чуть больше двух лет. А что?       — Два года не видела никого, кроме женщин… которые посвятили себя какому-то равнодушному богу? Неужто тебе за эти два года так и не захотелось компанию завести? Два года! Подумать и то страшно.       — В обители я получила время для размышлений. Я была занята мыслями о Создателе и о других… достойных предметах.       Сорис старался держать уши настороже, но невольно прислушивался к разговору.       Эльфийского охотника нашли довольно быстро. На него наткнулся бы и долийский патруль, но Затриан запретил стражникам отходить далеко от лагеря. Юноша явно добрался сюда недавно, и здесь силы оставили его.       — Морриган, можешь исцелить его?       Ведьма скривилась. Она склонилась над юношей, выставила руки для колдовства… потом хмыкнула, запустила ладонь в поясную сумку и вместо этого наложила на эльфа пару целебных припарок.       Исцеление не было для неё в новинку: ещё мать учила Морриган отварам от разных болезней. Но у каждого свои склонности. Целительство явно было не в характере Морриган, и давалось ей с трудом.       — Надеждой тщусь, что он не обратится в волка,        Пока долийцы будут мирно спать.       Сорис склонился к юноше. Как его нести: на руках или сделать носилки? Шелест листьев стал громче, заскрипели ветки. Не иначе как надвигался сильный ветер.       — Берегись! — Зевран повалил его на землю, в воздухе просвистел удар.       Сорис вскочил на ноги: два ясеня вдоль тропинки ожили и теперь двигались на них. Живые деревья! Прямо как рассказывала эрлесса!       Лелиана выстрелила из лука, но это лишь разозлило их.       Зевран махнул мечом, отрубив хлестнувшую их ветку, и ловко отскочил от следующего удара. Сорис закрылся щитом, не глядя, рубанул по ветвям. Но было видно, что самые крупные ветки он не одолеет. Был бы топор!       Морриган выкинула руки вперёд, и ближайший ясень охватило пламя.       — Туши! Весь лес спалишь!       Немедля, ведьма перешла к «Конусу льда».       Зевран увернулся от очередного удара живого дерева. Лелиана убрала лук, и вышла из-за его спины. В руках она держала огненную гранату, и прицеливалась, чтобы не зацепить лишние деревья. Сорис отступил, прикрывая её щитом, но корень сильвана плотно обхватил его ноги. Корень полз выше, выше, будто змея, и вскоре обвил его горло.       Эльфийский охотник слабо пошевелился. Он посмотрел на битву мутными глазами, вздрогнул и подтянул к себе меч. Но руки его тут же разжались, и юноша упал в траву.       Зевран пилил корень, стараясь не зацепить ноги Стража.       Раздался женский крик и сразу же лай. Над их головами ясень ветвью хлестнул Лелиану. Лицо её пересекла красная полоса, сплошным потоком лилась кровь. Черника скакал перед ней, отвлекая обезумевшее дерево.       Морриган повторила трюк с огнём и холодом, и наконец, деревья были повержены. Команда обступила безсознательную Лелиану.       — Морриган, сможешь ей помочь?       Сорис впервые увидел на лице надменной ведьмы растерянность и даже страх.       — Н-нет… я залечу рану, она не умрёт… но полностью исцелить её не в моих силах.       Жёлтый свет сорвался с её ладоней, Морриган зажмурилась, сосредоточившись до предела. Рана начала затягиваться. Когда ведьма закончила, лицо Лелианы пересекал глубокий тёмно-красный шрам — будто шов, наложенный учеником сапожника в первый день ученичества.       Морриган зябко повела плечами:       — Пожалуй… Винн сможет это исправить?                           

      ***

      Сорис ненавидел быть правым. Ещё ребёнком он понимал, что тётя Адайя слишком дерзко говорит с шемленами и это плохо кончится. Подростком он частенько чуял, что Элин нарывается и сейчас их побьют. А когда они шли возвращать невест от банна Вогана… видел, что это принесёт смерть в Эльфинаж.       Он загодя чувствовал опасность: знал, куда не стоит идти, когда лучше спрятаться. Чувствовал! Да ничего не мог с ней поделать. Раньше — потому что возможностей у эльфа меньше, чем у жука-навозника. Ну знал он, что не стоит идти к Вогану, и что? Оставить девушек в поместье? И утром найти истерзанный труп сестры?       А теперь, наоборот, он занял место героя. Сорис бы и рад отсидеться в стороне, но при любой угрозе его выталкивали вперёд.              Они расселись вокруг шкуры волка, где лежала Лелиана. Винн сделала, что могла, но сказала, что время безнадёжно упущено. Лелиана лежала так уже полдня, и долийцы обходили их стороной, старались не шуметь.       Веки бардессы вздрогнули, и она медленно пришла в себя.       — Ребята?.. мне приснилось, мы дерёмся с ожившими деревьями! Прямо как рассказывал Сказитель! — она провела пальцами по лицу, и глаза её широко раскрылись. — Дыханье Создателя... Дайте зеркало!       Все замялись.       — Пожалуйста, зеркало!       Морриган протянула ей зеркальце в золотой оправе. Сорис недоумённо поглядел на ведьму: он и не знал, что она носит с собой столь дорогую вещь.       — Подарок твоей эрлессы, — буркнула она.       Лелиана глядела в зеркало, не произнося ни слова. Глубокий шрам пересекал её лицо от левого виска до подбородка справа. Повезло хоть, глаз уцелел.       — Спасибо, что спасли меня, — глухо произнесла она.       Девушка отошла на самую окраину лагеря, опустилась на колено и взмолилась Создателю.              Долийцы отнеслись к произошедшему равнодушно. Да, битвы опасны. В них умирают, в них получают раны. Страж пришёл в лес не за ягодами, разумеется, часть его спутников не переживëт Бресилиан.       Лелиана молилась до самого вечера и ничего не сказала во время ужина. Она расцвела, лишь когда увидела молодого эльфа — спасённого ими охотника. Всё было не зря.       Сорис чувствовал себя гадко. Этого не было в рассказах эрлессы. Значит, и произойти не должно было! Конечно, невозможно предусмотреть всё… но преследовало липкое чувство: это он не досмотрел.       Лес потерял для него всякое очарование. Его место не здесь. Всё это необычно и ново, только… не его. Да, поначалу он поддался очарованию свободы и разговорам о спасении всех эльфов… Но теперь он особенно остро чувствовал пропасть между долийцами и городскими.       Да, шемлены были несправедливы к его сородичам. Да, за столько поколений эльфы в городах стали совершенно забитыми. (Сорис только в Брессилиане приучился смотреть окружающим в глаза!) Но всё же это было не то, что нужно городским.       Сорис мечтал о справедливом мире, где эльфы получат права и будут жить в покое, наравне с людьми. А долийцы мечтали о мире, где они подчинят или истребят людей и плюнут на их могилы.       В городах было больше удобств, лекарств. Стоили они дорого, но был шанс скопить — а не лечиться листом. Хоть какое-то образование… вера в Создателя, в конце концов!       Сорис всё сильнее хотел домой. Он собирался попросить денег у леди Гилмор, отмыть Эльфинаж, добиться приличной еды для сирот, может, даже выстроить больницу… она же эрлесса Денерима, а Эльфинаж тоже часть Денерима!       ...А ещë сердце его всё сильнее тревожилось.       Глупость, конечно. Эрлесса в своём поместье, окружена солдатами и слугами. С ней поддержка тейрна Логейна. А ещё муж-рыцарь, будто сошедший со страниц романа. Сорис последний, кто нужен леди в Денериме. Его задача — быть её руками вдалеке, в самых опасных местах… вроде этого леса.       Да. Он последний, кто нужен эрлессе в её обычной жизни. Он всегда будет невероятно далеко от неё — в таких вот отвратительных местах. А с ней останется красавец-муж. От которого она родит красивых, благородных эрлят.