Стреляй не в голову, а в сердце

      Зима, середина одиннадцатого класса, где-то в заброшенном здании.       — Повтори то, что только что сказал, пожалуйста.       Нигель немного смутился, но взгляда не отвëл. Внутри бушевали чувства странные, новые и волнующие.       — Ты же слышал, господи.       Саки довольно улыбнулся, вкушая свою победу. Не верилось, что теперь не он бегает за кем-то, а пытаются добиться его внимания.       — Боюсь, что начались глюки из-за ненормальности. Повтори, тогда подумаю.       Нигель зарылся в свои волосы руками от нервозности. Ну, не мог он повторить такое вслух ещë раз, когда друг над ним так насмехается, пусть и по-доброму. Он еще раз пытался составить порядок слов в голове, хотел выглядеть увереннее, но по итогу голос его выдавал волнение.       —Я хочу, щоб ти мене поціл...       Он не успел договорить, потому как Саки сжал его в объятиях. Достаточно нежно, аккуратно проведя руками по спине. На ухо он сказал достаточно тихо:       — Ты совершенно не готов. Ты поймëшь, когда придëт нужный момент.

***

      Горящая рука до сих пор помнила силу удара. Саки чувствовал себя чудовищно, зная что причину нападения на хрупкую девушку он просто объяснить не сможет. В жилах стынет нестихающая агрессия, раз за разом картины всë ярче. Засыпая, он видит заплаканное чужое лицо, просыпаясь, он видит еë проигравшей и растоптанной.       Однажды Нигель узнает причину, но будет поздно. Он и так уже практически отвернулся от него. Повадки Саки, разные увлечения, сильная пропасть во взглядах на жизнь.       Эта любовь только унижает, заставляя чувствовать на себе едкий взгляд, который ты увидишь будучи даже не рядом с человеком.       В очередной раз он начинал путать фантазии с реальностью. Мир был таким нечëтким, а грань между дозволенным и аморальным была размыта.       Хотелось крушить всё вокруг, то что так долго пытался выстроить.       Саки ожидал от Нигеля чего угодно, особенно учитывая, что сегодня была первая репетиция. После уроков всех актëров загнали в актовый зал. Пока репетиция проходила без нужной атрибутики, чтобы старшеклассники могли получше друг-друга узнать.       Саки старался. Пытался показывать весь спектр эмоций героини, при этом не пересекая возложенную на него задачу, чтобы было смешно.       В зале сидело несколько людей. Они были вроде группой поддержки для друзей. Нигеля среди них не наблюдалось. Саки отчаянно вглядывался в лица, которых почти не было видно из-за яркого света. Как он хотел увидеть эти глаза... Ощутить, что смотрят по-особенному. Не смог.       Когда репетиция подошла к концу, он увидел в дверном проëме друга. Хотелось улыбнуться, но он чувствовал лишь опасность для себя. Эту улыбку можно было бы расценить по разному.       Жестом левой руки он позвал Саки за собой. Тот, отчего-то собрал следом. Тяжело было предположить как закончится этот трудный разговор.       В подсобном помещении было мало места, но зато никого постороннего. Нигель облокотился на старые коробки и по привычке начал докапываться до сути.       — Ти псих. Скажи нахуя, ти її вдарив? Хотів мене зачепити? Посперечався з кимось?       — Она просто говорила неприятные вещи про тебя и меня. Я не мог сдержаться. Такого больше не будет, клянусь.       — Звісно, ​​не буде, бо я тебе на метр до неї не підпущу. Тобі треба лікуватися. Ось, окей, спробую тебе зрозуміти. Що вона сказала?       Саки не знал как подступиться к разговору. Если скажет, то Нигель явно расстроится, если промолчит, то он и дальше будет ставить ему психические диагнозы.       — Хочешь правду? У нас опять допрос, правильно понял? Она сказала, что я пидор, а ты страшный и сгодишься только, чтобы ей прислуживать. С ахуенной девчонкой связался, да?       —Тебе явно зачепили її слова, , — спокойно выдал Нигель. — Я згоден, що моя зовнішність... специфічна, але ти ж у нас із дівчатами зустрічався, чому вона таке каже?       — Тебе вообще крышу унесло? Ты хорошо выглядишь, это она ебанутая, очнись. Я не удивлюсь, если она сейчас обсуждает с подружками, как ловко наебала тебя на крыше!       Резко пришло осознание сказанного. Он никогда не был так близок к провалу. Один уточняющий вопрос — он труп.       — Звідки ти знаєш про дах? — агрессивно спросил Нигель, взяв его за ворот толстовки. Саки быстро пытался адаптироваться к ситуации, потому сказал:       — Она растрепала. Ахуенно было, когда тебя лапают, да? А ты слепой, как крот? Стоишь довольный, весь сжимаешься от удовольствия, ëбанный мазохист.       — Схоже, вона мала рацію, коли називала тебе підором. Не помічав за тобою раніше такі ніжності.       Продолжая держать за ворот парня, он сквозь зубы процедил:       — Я до останнього не хотів. Я думав ми просто поговоримо...       Последовал удар под рëбра. Глухой, заставляющий согнуться так, что теперь с приятелем они были одного роста. После расплаты Саки не чувствовал страшной боли, он смаковал, когда вспоминал как сильно смог обидеть девушку.       Это читалось на его лице. Тогда, Нигель ударил ещë раз, уже в солнечное сплетение. Этот приём был намного больнее, но на чужом лице улыбка сияла ещё больше. Кровь от первого удара немного запачкала рукава рубашки, заставляя бить аккуратнее. Нигель хотел убрать этот настрой друга, вытряхнуть его, выбить последний воздух из груди. Когда он закончил с местью, Саки ответил:       — Если бы я вернулся в прошлое, то повторил всë в точности. Счастливо оставаться, совет да любовь.