Перекрещенные тайны

Нет, он не может даже подумать о том, чтобы смириться с этим. Какой, к черту, проклятый особняк? Ну и бредятина. Они сидят в напряжённой тишине примерно десять минут. Здесь настолько тихо, что ему начинают мерещиться разные звуки, от простого дыхания до шёпота. Он шепчет, шепчет, шепчет жуткие, ужасные вещи. Илья хочет закрыть себе уши руками, но не может и двинуться. Когда это начинает напоминать пытку, он вновь обретает голос: – Покажи мне другие выходы, – говорит он и решительно смотрит на Юру. Момент ужаса прошёл, возможно, эта паника была даже глупой. Юра просто немного поехавший, а дверь просто заело. Нужно просто узнать, где ещё можно выйти, и всё решится, верно? Всё просто, не стоит разводить из этого трагедию. Юра переводит взгляд на него, он смотрит устало. Илья думает, что смотрит также в моменты, когда пытается доказать кому-то что-то очевидное, но ему не верят. Но ёбаный Юра не имеет права на этот взгляд, он несёт полную чушь и не может осуждать его за то, что он, как и любой нормальный человек, не верит в подобную хрень. Может быть, лишь какая-то глубинная часть души Илью понимает, что это бесполезно, но отказывается отпускать хватку иллюзии надежды на лучшее. Он всё равно сильно влип в любом случае. Но Юра ничего не говорит, не вздыхает, не закатывает глаза, он просто встаёт, отряхивает брюки и направляется в один из коридоров. Илья немного отстаёт, держа дистанцию и постоянно оглядывается на случай "сюрпризов" этого особняка. Они проходят множество лестничных пролётов и коридоров, на стенах которых большое количество картин с неизвестными Илье личностями. Создаётся ощущение, словно они следят, глазами ведут за тобой, будто ещё немного, и начнут выходить из рисунка и гнаться за ним. От этого немного не по себе. Немного, лишь потому, что вся остальная ситуация волнует его намного больше, чем какие-то картины. В итоге за одним из поворотов он видит дверь, она намного меньше, чем та из зала, и выглядит совсем хрупкой: дерево потрескалось, гвозди заржавели, а ручка потемнела. По сравнению с остальными частями замка, которые он успел рассмотреть по дороге, она и правда выглядит очень старой, будто время тронуло только её. Юра отодвигает засов и дёргает за ручку. Несмотря на то, как выглядит дверь, открыть её кажется всё равно трудно. Он ещё пару раз тянет её на себя, но та будто намертво приклеилась к стене. Илья аккуратно отодвигает его и сам берётся за ручку, после нескольких особенно резких движений, ручка оказывается на полу. Юра никак это не комментирует, а он бьёт кулаком и колотит дверь, ударяя по ней ногами. Та совершенно не поддаётся, будто выхода там совсем нет. Как и нигде здесь. И вот сейчас паника вновь начинает подступать к горлу. – Грёбаный пиздец... – шипит Илья, наваливаясь плечом на дверь. После неудачи отодвигается, потирая ушибленную руку, и злостно смотрит на Юру. "Это точно не совпадение", – так и остаётся невысказанным. – Есть ещё? – Нет. Ты, конечно, можешь попробовать выбить окна, но у меня не получилось, – тихо бормочет Юра, разглядывая свои побитые руки. – Маньяк ёбаный... – выплёвывает Илья, осматриваясь, будто именно сейчас дверь как по волшебству откроется, и он сможет уйти. – Не я, блять, шлялся по лесу, – отвечает Юра, складывая руки на груди. – Нечего заходить куда попало, нахрен ты мне здесь сдался, – он нервничает, почти незаметно, но разглядеть можно. Часто задерживает дыхание, теребит рукава своей рубашки и смотрит туманным взглядом. Будто это он застрял в каком-то жутком замке. – Псих, просто псих... Может быть, у тебя есть сообщники ещё? Сколько? Вряд ли ты бы успел закрыть всё, пока я был в отключке, – Илья идёт в наступление, он шагает ближе, вероятно, теряя инстинкт самосохранения. На самом деле он совершенно не хочет знать правду и слушать, что несёт Юра. Он хочет только одного – выйти отсюда. – Конченый, что ещё придумаешь? – Тот же вопрос к тебе, – Илья подходит ещё ближе и толкает Юру в грудь. Тот пошатывается от неожиданности, но не отступает. Илья уже хочет толкнуть ещё раз, как Юра с силой перехватывает его руку и отводит в сторону. Илья отмечает в голове, что тот довольно сильный, и ему стоит помнить об этом. – Иди сам поищи, давай, давай, – он отбрасывает его руку, – Поболтаем, когда придёшь в себя, уверен, ты меня найдёшь, – бросает Юра, прежде чем быстро удалится из комнаты, задевая Илью плечом. Тот со злостью ещё раз пинает дверь, опускается на корточки и хочет закричать. Очень хочет. Его всё равно никто не услышит. Его сейчас, сука, вообще никто не услышит. Илья сжимает руки в кулаки, сильно впиваясь ногтями в ладони, и шумно дышит. Он хочет догнать этого Юру и высказать всё, неважно, маньяк он или нет, уже неважно. Он хочет, но всё равно продолжает сидеть здесь, бьёт кулаком о кафель на полу, шипит, глядя на покрасневшие пальцы, и ударяет ещё раз. Звук ударов раздаётся по комнате до того момента, как на полу не появляются кровавые пятна. Не может быть такого, что во всём этом огромном месте нет слабой части, он всё равно выйдет отсюда. Даже если двери не открываются, а стекла не бьются. Наконец, отодрав себя от пола, Илья направляется к выходу. Пора двигаться дальше, здесь становится слишком жутко и слишком странно, особенно одному. На полу в коридоре расстелен красный ковёр с различными тёмными узорами, на стенах лепнина с завитками, цветами и листиками, в углах висят светильники, и в некоторых местах стоят небольшие статуи, смотря на которые становится очень неуютно. Тут довольно темно, и он идёт в темпе, поэтому рассмотреть всё подробно не получается. Илья старается ступать как можно тише, кажется, что если начать шуметь, из-за поворота точно выйдет то, что он бы никогда не хотел увидеть в жизни. Выходя из глубин замка, он оказывается в более светлой его части, некоторые шторы здесь открыты, и сквозь толстое стекло с решёткой виднеется закат. Он почти закончился, и по небу расползаются лишь последние солнечные лучи. Илья останавливается и засматривается. Почему-то его накрывает желание побежать и достать солнце из-за гор, чтобы оно никогда не заходило, чтобы никогда не наступала ночь. Казалось, вместе с этим днём закончится что-то не менее важное, и от этого непонятного предчувствия всё тело пробирало дрожью. Развернувшись, он направляется к одной из комнат, расположенных в этой части дома, тихо отворяет дверь и проходит внутрь. Здесь было всё так же роскошно: на стене была арка, под которой висела икона, но чем дольше ты на неё смотришь, тем больше начинало казаться, что это какая-то психоделика. Она расплывалась, а лица превращались в сплошную кашу. На окне были объемные шторы, с разными нашивками и кружевами. Рядом стоял продолговатый стол. Илья сделал пару шагов в его сторону, там стояла шкатулка, пара свечей в ажурных подсвечниках и часы, стрелки которых встали ровно на двенадцати. Илья аккуратно, почти не дыша, поддевает пальцами крышку шкатулки и поднимает её. В ней большая коллекция карманных часов, они на самом деле очень разные: некоторые тёмные с красивыми завитками, а некоторые золотые с надписями по кругу. Он видит экземпляр с цепочкой и самые обычные металлические. Это необычно и непонятно, но не настолько, чтобы уделять этому внимание, поэтому он опускает крышку и идёт дальше. Недалеко от стола находится тумба, она из красивого тёмного дерева и вся резная. На ней наставлено много пустых, расписных ваз и фарфоровых ангелов. Рядом стоит кресло с красивой обивкой в цветок, большой подушкой с рюшами по краям и изогнутыми ножками. Как только Илья делает шаг к нему, торшер рядом начинает мигать. Он резко отшатывается спиной к выходу и берётся за ручку. Разве здесь есть электричество? Светильник мигает в определённой последовательности: долго, быстро, три раза долго, снова быстро, пять раз долго, быстро, долго, два раза быстро, долго, вновь два раза быстро, четыре раза долго и быстро. Несложно догадаться, что это азбука Морзе, сложнее догадаться, что это значит. Вдруг на пару секунд всё затихает, и Илья почти выдыхает, как в комнате появляется свет и начинает моргать в такт торшеру: долго, быстро, три раза долго, снова быстро, пять раз долго, быстро... Илья буквально вылетает из комнаты, захлопывает дверь и мчится по коридору. Несколько раз попадает в тупик, но всё же находит лестницу и бежит вниз. Он несётся с такой скоростью, что кажется, будто ещё немного, и совсем перестанет касаться ступенек. В глазах словно пыль, он не может нормально рассмотреть ничего перед собой, пару раз зажмуривает глаз и бежит просто наугад, но он не оборачивается и не останавливается. Господи, господи, господи. Он не может думать ни о чём, но одновременно думает обо всём. Голова кажется сейчас взорвется от такого количества информации и событий. Удачно сворачивая, он вновь оказывается в главном зале, каким он успел его обозначить в своей голове. Подбегая к двери, он опять дёргает её, стучит, бьёт. Как же это бесполезно. Звучит у него в голове голосом Юры. Но он не прекращает. Когда паника начинает понемногу сходить, он позволяет себе обернуться. Здесь никого нет. Он один. Это настораживает, но позволяет выдохнуть. Он один в огромном зале. Когда Илья оказался здесь впервые, был немного не в состоянии всё рассмотреть, не сказать, что в состоянии сейчас, но это хотя бы помогает отвлечься. Он подумает позже. Илья крутит головой и всё больше удивляется масштабности помещения. От одной только мысли, что здесь когда-то могли проходить балы или другие мероприятия, немного, но захватывает дух. Он на ватных ногах подходит к одной из колонн, слушая, как его шаги эхом раздаются по помещению. Дотрагивается до пыльного каменного столба и устремляет взгляд вверх. На потолке вместо ангелов, икон и остальной религиозной темы он видит рисунок в темных тонах, тот довольно хаотичный, но можно рассмотреть некоторые растения и странных существ, которые напоминают персонажей сказок или легенд. Это завораживает. Он медленно отходит назад с поднятой головой, стараясь охватить взглядом больше изображения. Также рассматривает большую, светлую люстру из чего-то на подобии стекла или хрусталя. Она выглядит очень контрастно на фоне темного потолка. Делая ещё один шаг назад, он запинается об свою же ногу и падает. Шипит от неприятных ощущений, которые пульсацией отдают в спину и затылок, но вместо того чтобы встать, Илья полностью укладывается на пол. Плевать, насколько пыльно и грязно, это меньшее, что его волнует сейчас. Странный Юра, утверждающий, что он вампир, в данный момент находится в другой части особняка, и от этого на душе немного легче, но есть ощущение, будто ещё пару мгновений, и он обязательно появится, испортив абсолютно всё, что по крупицам собирал сейчас Илья. Он даже в какой-то мере наслаждается красотой и тишиной этого места, но из-за величества и размера помещения чувствует пустоту и холод. Это всё равно безумно жутко. И всё же, что это было? Он бы поверил в перебои в электричестве, если бы не был в старом замке посреди леса. Может, у Юры всё же есть сообщники, и его пытаются запугать? Ещё бы знать, что значил тот код… Илья оглядывает все выходы, которые попадают в его видимую зону, на предмет посторонних и вновь устремляет взгляд в потолок. Это всё до чёртиков странно, непонятно и дико. Только его душа, погруженная в бездну страха, но тянущаяся к призрачному свету спасительной идеи, ещё верит, что всё разрешится. Сам Илья уже сомневается, доживёт ли он хотя бы до утра.

***

По ощущениям проходит около получаса, всё это время прошло в ложном спокойствии, ведь ничего не происходило, но он дёргался от каждого непонятного шороха, а как только закрывал глаза, перед ним моргали лампы: долго, быстро, три раза долго, снова быстро... Это было отвратительно. Ему было холодно из-за кафеля, страшно от шорохов, тошно от мигающих ламп, но он почти смирился с ситуацией. Он слишком устал, и вновь паниковать начнет позже. Всё-таки, вставая с пола, он огляделся по сторонам и пошёл к шторам. Что там Юра говорил про окна? А в целом неважно, он говорил кучу всякой чуши. Илья дёргает штору в сторону, прилагая некоторые усилия из-за её размеров, и кашляет от пыли, что поднялась в воздух. За окном уже сумерки, но в зале тоже темно, поэтому можно разглядеть силуэты высоких сосен, крупных ёлок и кустов. Он кладёт руку на окно, и там остаётся след. Спустя пару секунд его глаза находят металлический подсвечник на камине. Ещё через несколько секунд Илья уже оказывается там и вытаскивает из него свечку. Вновь подходя к окну, он замахивается и сильно ударяет им по стеклу несколько раз. Звук ударов раздаётся по помещению и бьёт по ушам, но результата ноль, стекло даже не треснуло. Илья разочаровано смотрит на окно и с силой кидает подсвечник на пол. Он разворачивается и вновь смотрит на дверь. Из-за размеров зала отсюда она кажется совершенно небольшой, но не менее пугающей. Ему всё же приходится принять мысль, что вертелась в подсознании всё это время. Хочется ему или нет, но говорить с Юрой в любом случае придётся. Илья пинает подсвечник, раздражённо вздыхая, и садится на пол, опираясь спиной о стекло. Он даже не подозревает, что сейчас из-за дверного косяка за ним наблюдает пара голубых глаз.