Оступившиеся ангелы

      Когда Аарон Джонс впервые взглянул на Лестера Брауна, то он сразу же убедился в мысли, что этот низкорослый, давно вышедший на пенсию мужчина был ярким напоминанием о тех годах Америки, когда чернокожему было необходимо трудиться до седьмого пота, чтобы добиться хоть какого-то успеха. Суровый взгляд, кривая ухмылкой и привычка никогда не расставаться с сигаретой… Даже если требовалось вынести мусор в чертовски дождливый день.       — Вы касательно наркотиков? — меж бровей старика пролегла глубокая недоверчивая морщина, когда он сравнивал лицо Джонса с фотографией в удостоверении. — Давно уже пора покончить с этой белой отравой на наших улицах. Но если вы ищете барыг, то ошиблись адресом.       — Я здесь по другому делу, мистер Браун, — вежливо ответил Джонс, пряча удостоверение и доставая блокнот.       — Да? И по какому? — Браун пыхнул сигаретой, по крайней мере попытался и выругался сквозь зубы, когда понял, что та потухла.       — К сожалению, я не могу раскрыть деталей расследования, но оно касается одного из ваших соседей. Вы знаете семью Раскин?       — Ещё бы не знать, — Браун точным щелчком выбросил сигарету в мусорный бак. — В свое время эта семейка была той еще занозой в заднице у всей улицы.       «Это я удачно попал», — с мысленной усмешкой отметил Джонс, а вслух сказал:       — Можно ли поподробнее, мистер Браун?       Старик прочистил горло и насупил свои кустистые брови ещё сильнее.       — Когда это было?.. Лет тридцать назад, тогда Нора Раскин только переехала сюда, с виду вроде ничего, но очень скоро стало ясно, что от неё одни беды. Она оказалась той ещё потаскухой и трахалась с большей половиной знакомых мне мужиков, ну а ещё состояла в какой-то секте… Название не вспомню. Всех донимала своими проповедями, а свое рыльце в пуху вовсе не замечала. Одним словом, была немного того, — Браун красноречиво покрутил пальцем у виска. — Поговаривали, что своими этими бреднями, она своего первого мужа свела в могилу, ну, а потом и второго вдогонку отправила. А когда тех не стало, переключилась на своих детишек.       Записывающий до этого момента важные моменты Джонс сбился и невольно черкнул ручкой.       — «Детей»? — переспросил он. — Разве у Норы Раскин не один ребёнок? Сын Питер?       Лестер Браун не обратил внимания на ошибку молодого полицейского, а может, сделал вид, что не обратил, ведь знал, что не всегда стоит лезть в те дела, что тебя не касаются. Только сделал неясный жест рукой.       — Нет, — коротко ответил он. — Питер младший, была ещё дочь. Её звали Сара. Чудесный, добрый ребёнок, полная противоположность своей стерве-мамаше… Настоящий ангел, одним словом. Джонс напрягся, услышав уже знакомое словосочетание, которое до этого произносил сам Питер Раскин с каким-то поистине идиотским выражением на лице. Неужели это было взаимосвязано? Но не ускользнуло от внимания Джонса и ещё кое-что.       — Вы говорите о Саре в прошедшем времени? — Джонс сделал пометку в блокноте. — Она уже не жива?       Лицо старого Лестера Брауна сделалось скорбяще угрюмым.       — В нашем городе трудно быть хорошим человеком, лейтенант. После смерти отчима, Саре пришлось взять все заботы о семье на себя, пока у неё мамаши окончательно протекала крыша. Девчонке пришлось бросить учёбу, устроиться на работу, ну и заодно следить за младшим братом, что, честно говоря, был туповат или заторможенный… Я не знаю, как это называется, я не специалист. Но помню, было дело, что его застукали за тем, как он душил соседскую кошку. Чокнутый, одним словом, и только Сара на него хоть как-то хорошо влияла. Но такая жизнь всеравна подтачивала девчонку, особенно когда мать обвиняла ту во всех своих бедах, скандалы у них были почти постоянны… Ну, и… Сара плохо кончила. Просто в одно утро её тело нашли бездыханным. Врачи сказали, что причина смерти — отравление домашними химикатами, одним словом суицид. Девчонка просто взяла и наглоталась всего, что было в ванной.       — Ну, а что полиция? — спросил Джонс.       — Без обид, сержант, но тогда им было глубоко начхать, если даже кто-то и умер в районе типа этого. — фыркнул Браун. — Дело быстро закрыли… Мы думали, что это хоть немного вправит мозги Норе, да какое там! Та, наоборот, стала распинаться, что её дочь покарал Бог за прегрешения и все в этом духе. После этого на их семью вообще никто старается не обращать внимания.       — Это ж кем нужно быть, чтобы так говорить о родной дочери? — проворчал Джонс, записывая последние строки.       — Ну, — старик Браун оглянулся, будто не хотел, чтобы его услышали. — Ходил слух, что Сара тогда забеременела от какого-то «Ромео», а когда тот прознал о ребёнке, то свалил из города. Всего я не знаю, но Нора хорошо так допекла дочке, чтобы та избавилась от ребёнка… А потом вышло, что вышло. Но это только слухи.       «Нужно заглянуть в архив и просмотреть старые дела», — отметила про себя Джонс и заодно, чтобы не забыть это, оставил запись в блокноте.       — Благодарю, мистер Браун. — Джонс захлопнул блокнот и спрятал тот обратно в карман. — Ваши сведения могут быть очень полезны для полиции.       — Без проблем, — старик пожал плечами. — Лишь бы толк был… Значит, сопляк Раскин ваш клиент?       — Боюсь, — Джонс сымитировал сверлящий взгляд агента Крика, — это уже конфиденциальная информация, и было бы лучше, если вы не будете о нашем разговоре пока распространяться.       — Я бы не дожил до своих лет, если бы не умел держать язык за зубами, — невесело хмыкнул Браун. — Удачи, лейтенант.       Расставшись с опрашиваемым, Джонс спрятался возле одного из домов и выдохнул. Он пошёл на риск, выбрав такую агрессивную тактику сбора информации, но это принесло свои плоды. И теперь, перечитывая то, что ему удалось, Джонс понимал — они точно на нужном пути.       Лейтенант достал телефон и набрал номер агента Крика.       — Слушаю. — достаточно быстро ответил федерал.       — Агент Крик, — с нервной улыбкой заговорил Джонс. — У меня кое-что есть на счёт семейки Раскин. Они чёртовы психи.       Крик внимательно выслушал все из того, что удалось узнать Джонсу, не прерывая и не комментируя. Слушал и сопоставлял новые факты.       — Потеря сестры и деспотичная мать, как травматические факторы из детства, — подытожил Крик, сделал паузу, размышляя. Снова заговорил: — Ты говоришь, что их сосед сравнивал Сару с «настоящим ангелом»?       — Да, так и сказал, — подтвердил Джонс. — Я тоже обратил на это внимание. Считаете, что это как-то взаимосвязано?       — Вполне возможно, — Роланд оглянулся на до сих пор сидящего на капоте своей машины Пола Ходжеса и понизил голос. — Раскин проецирует образ своей сестры на подопечных. А когда те воспроизводят ту модель поведения, что привела к её смерти, срабатывает психологический тригер и они уже становятся целью для «очищения».       — Я могу продолжить опрос соседей, — предложил Джонс. — Может, получится узнать ещё что-то.       — Нет, лучше поезжай в лабораторию и сдай найденный волос на анализ ДНК, — ответил Крик.       — Я ещё хотел заглянуть в архив, возможно дело о смерти Сары Раскин ещё там. Хочется выяснить, был ли факт беременности. Вполне возможно, что мать попросту довела Сару до самоубийства.       — Отличная мысль, — Крик невольно кивнул, соглашаясь с идеей своего временного подчинённого. — До связи.       Крик оборвал звонок и несколько секунд постукивал телефоном по подбородку, раздумывая над последующим планом действий.       Но нить мысли оборвалась, когда его окликнули.       — Вам звонили касательно убийцы Эв? — спросил Ходжес.       Крик обернулся и взглянул на юношу.       — Я не имею права этого разглашать.       Сказав это, Крик направился внутрь социального центра, Ходжес быстро его догнал.       — Сэр, это касается убийцы моей девушки. Я имею право знать, — почти отчаянно произнес он.       — И узнаешь, когда расследование завершится, — строго парировал Крик.       — Но…       Они уже были на пороге, как вдруг прямо перед ними резко отворилась дверь и за ней показалась Пэм Коэн, директор центра в своих невероятно гигантских очках.       — Агент Крик?! — удивлено воскликнула женщина, рефлекторно поправив причёску. — Какая неожиданность!       — Прошу прощения, что пришёл уже после окончания рабочего дня. — Крик уважительно кивнул. — Но мне нужен срочный допуск к некоторой документации касательно ваших сотрудников. Вы можете в этом мне помочь?       — Да-да! Конечно! — женщина энергично закивала, чуть не уронив очки с носа.       Коэн развернулась и направилась обратно в здание, Крик последовал за ней, и почему-то, сам того не сильно понимая, за ними поплелся Ходжес. А через несколько минут, Крик уже рассматривал кабинет директора, располагавшийся на втором этаже, узнавая весьма знакомые черты военного завода, где все подчиняется поистине спартанской простоте и неброскости. Единственное, что хоть немного спасало картину, было практически безмерное количество фикусов в горшках, что наводило на мысль о любви к ним хозяйки этого помещения.       — Я правильно поняла вас, что вам нужен журнал фиксации посещения работы сотрудниками? — робко спросила мисс Коэн.       — Да, мэм. — Крик кивнул, доставая из внутреннего кармана записную книжку.       — Мы потихоньку вводим новые технологии, чтобы вести документацию. — Коэн махнула рукой на стоявший на столе компьютер, а потом быстро достала стоявшую до этого момента на полке, один из цветных журналов в твёрдом переплёте. — Но я ещё веду журнал от руки. Она положила журнал на стол, а Крик в свою очередь приставил рядом записную книжку, где мелким почерком были указаны даты, когда пропали четыре девушки из социального центра и даты, когда были найдены их тела. Зная, что искать, Крик быстро перелистывал страницы, пока не добрался до первой даты, когда исчезла первая девушка — Кейт Ладлоу.       «Питер Раскин… Четыре дня за свой счет по семейным обстоятельствам.» — прочел Крик. Он стрельнул глазами в свою записную книжку… Четыре дня с момента исчезновение и снова появился на работе, когда тело уже нашли. Странно, что никто не обратил на это внимание. Крик перешёл на даты пропажи второй жертвы… Потом третьей… И четвертой… Везде полное совпадение. Но можно ли это считать уликой? Если экспертиза подтвердит принадлежность волоса из багажника Эвелин Мёрфи… Нет, не могло быть все так просто, и Крика это настораживало.       — Вы нашли то, что вам нужно? — обеспокоенно, но вместе с тем осторожно поинтересовалась Коэн.       — Да, — возвращаясь в реальность, ответил Крик. — Спасибо вам за сотрудничество. И если можно, я бы хотел взять копии вот этих страниц.       — Да, конечно. Одну минуту. — Коэн улыбнулась, довольно-таки мило и с легкими нотками кокетства. А потом вдруг зазвонил телефон…       Крик нахмурился, увидев незнакомый номер, но решил ответить.       — Прошу прощения, — Крик почтительно кивнул мисс Коэн и отвернувшись, нажал кнопку приема звонка. И только неведомое предчувствие заставило сказать его простое и короткое: — Алло.       — Эй, Ронда, как жизнь? — ответил голос девушки, модулировано громкий. Крик мгновенно нахмурился, взглянул на незнакомый номер. Возможно кто-то попросту ошибся, а может…       — А, Бобби, это ты, позови сестру… — продолжала девушка. — Ой, не будь козлиной!       И тут Роланд Крик ощутил, как его ударило током. Он узнал знакомую язвительную интонацию и протягивание последних букв в словах, особенно в ругательствах.       — Дэйзи, это ты? — сдавив голос до полушепота, спросил Крик.       Он поймал на себе испуганый взгляд мисс Коэн.       — Ага, Ронд, — продолжила Дэйзи тем же самым голосом, искусственно радостным… Обеспокоенным. Но Крик уловил так необходимое подтверждение личности.       — Где ты? Ты в опасности?       — Да, я скоро буду. Меня мистер Раскин подвозит. Мы на вост…       Потом неожиданно громкий и яростный крик ударил Крика в ухо.       — Кому ты позвонила?! Отдай телефон! Живо! — грубый мужской голос… Раскин.       — Дэйзи! — вырвалось у Крика, когда он услышал звуки борьбы. — Черт!       Крик выбежал из кабинета прежде, чем оборвалась связь. Открыв перед собой дверь одним резким рывком, он тем самым чуть не сбил с ног Пола Ходжеса. Трудного подростка… Любившего иногда полихачить на очень быстрой машине! Фортуна иногда шла рука об руку с Фемидой.       — Быстро ездишь?! — рявкнул Крик таким тоном, что парень чуть не выровнялся по струнке смирно.       — Да, сэр.       — Давай за мной! — скомандовал Крик, перепрыгивая по две ступеньки за раз. Экстренность ситуации прибавила ему энергии.       — Но я сейчас на испытательном сроке!       — Сейчас ты содействуешь расследованию ФБР. — быстро парировал Крик, набирая номер Джонса.

      — Навещу мисс Элайзу.

И поеду в Миссисипи.

Навещу мисс Элайзу!

И уеду навсегда! —

      Постукивая пальцами по рулю, Джонс подпевал радио, иногда даже попадая в ноты. Его до того мрачное настрое развеял звонок от его любимой Триш. Его девушка, а уже очень скоро невеста, похвасталась, что приготовила лазанью и надела кое-что особенное на дальнейший вечер. Как любимое блюдо и любимая женщина не могли поднять настроение?       «Может, перезвонить и спросить, как она смотрит на то, чтобы пригласить агента Крика на ужин?» — спросил себя Джонс.       Когда он впервые рассказал возлюбленной, что ведёт дело вместе со специальным агентом из Бюро, то Триш аж надулась от гордости — её парень не простой дорожной регулировщик, а ценный специалист, сотрудничающий с такими большими людьми, как агенты ФБР. Хотя по правде говоря, все представление Триш о работе полицейских или федералов складывалось в основном из сериалов, что крутили по кабельному, где все значительно приукрашивали… А вот где не дожимали, так это в той грязи, крови и жестокости, с которой хранителям закона приходилось сталкиваться… Но прежде, чем Джонс успел переключить на волну, где крутили самый тяжёлый рок, чтобы спустить пар, ему позвонили.       — Джонс.       — Эй, старик, как жизнь? — вместо приветствие, крикнул Кронски.       — Здоров, Леон. — ответил Джонс. — Еду в нашу лабораторию. Ты не знаешь, спецы ещё на месте?       — Да, вроде. — неуверенно ответил Кронски. — Я тебе чего звоню, ты где своего федерала откопал, в стране Оз?!       — Ты о чем? — нахмурился Джонс.       — Ну, помнишь мертвую проститутку этим утром?       — Да.       — Если в двух словах, — продолжил Кронски. — Когда он сказал, что убийцу стоить искать в радиусе пары кварталов, ну, мы решили это проверить. Стали один за другим стучаться во все дома подряд, и, когда нам открыл паренек, подходящий под описание, он тут же выдал: «Ладно, я сдаюсь!». Я даже ничего сказать на успел! — Кронски расхохотался. — Ты бы видел этого доходягу… Короче, если шеф надумает перетянуть этого федерала к нам, я черт возьми буду готов проставлять ему пиво за каждый такой фокус!       Джонс хмыкнул.       — Ты же знаешь, что это не фокусы, а научные тонкости.       — Ай, — наверняка Кронски махнул рукой. — Называй эти штучки, как хочешь, но одно пиво федералу я уже должен.       — Ладно, Лео… — Джонс услышал писк в телефоне и быстро взглянул на экран. — Погоди, у меня звонок на другой линии.       Сказав это, лейтенант тут же переключил звонок и чуть не выронил телефон от голоса Крика, который оказывается может быть настолько резким.       — Аарон, срочно сообщи всем патрулям! Раскин похитил еще одну девушку, её имя Дэйзи Морт! Предположительно, они находятся на восточной части города!       Джонс действовал с молниеносной быстротой, переключил скорость, вжал педаль газа в пол до максимального упора, кое-как включив мигалки с сиреной, что были встроены прямо в его бампер. Ему не требовалось спрашивать, кто такая вообще Дэйзи Морт, Джонс просто запоминал ее приметы: метр семьдесят, семнадцать-восемнадцать лет, худая, белая, черные волосы, одета в черную куртку, черную юбку, тяжёлые ботинки на манер армейских и сине-белая кепка «Детройт Тайгерс». А когда Джонс выхватил автомобильную рацию, все эти приметы услышали абсолютно все копы города.       — …Повторяю! Подозреваемый Питер Раскин, крупный мужчина, тридцать шесть лет! Его машина бежевый минивен, номер… — несмотря на всю экстренного ситуации, Джонс диктовал сообщение с предельной точностью. —… предположительно вооружен.       Закончив собщение, Джонс снова схватил телефон и срочно набрал Донну Патаки.       — Алло, Джонси, как дела? — с ленцой в голосе пропела Патаки.       В отделении её ценили, как настоящего компьютерного гения, что сделало девушку несколько капризной.       — Донн, мне срочно нужно знать, есть ли какая недвижимость на Питера Раскина, кроме дома его матери, — задыхающимся от волнения голосом протараторил Джонс.       — Квартира, дом, даже чёртова кладовка в какой-то трущобе!       — Ну, ты же знаешь…       Донна Патаки не успели договорить о своём желании на исполнение, как на неё обрушился десятибалльный шторм по имени Аарон Джонс:       — ДА, МАТЬ ТВОЮ, ДОННА, Я ЛИЧНО ПОЖЕНЮ ВАС С МАЙКОМ, А ПОНАДОБИТЬСЯ ЗАТАЩУ ЕГО ТЕБЕ В ПОСТЕЛЬ! ТОЛЬКО НАЙДИ МНЕ ЭТОГО СУКИНА СЫНА РАСКИНА! — проорал, не выбирая, выражений Джонс.       Повисла секундная, но полная неловкости пауза.       — Дай минуту, — пискнула Донна Патаки.       Джонс не мог видеть лица Донны Патаки, но предпологал, что та была краснее варёного омара…       Крик должен был признать, что в руках Ходжеса полторатонная «Барракуда» превратилась в настоящую пулю! Спидометр то и дело запрыгивал за отметку в сотню километров в час, а количество светофоров, которые они проскочили… Крик даже не пытался их считать. Но как бы они ни торопились, как бы быстро ни несла их машину, это было бесполезно до тех пор, пока они не знали точного адреса, хотя-бы нужного направления, номера шоссе… Детройт был большим городом, в котором легко затеряться особенно на неброском бежевом минивене, которых здесь могло найтись под сотню.       Это был далеко не первый раз в жизни Крика, когда ситуация приобретала самый острый характер. Бешеная скорость автомобиля, напружиненное тело, готовое в любой момент броситься в погоню, почти инстинктивное желание схватиться за пистолет, тревога, что стоит замешкаться лишь на минуту, и невинная жизнь оборвется! Крик это уже испытывал множество раз, но он держал себя в руках. Такая была его работа, да и, действуя на холодную голову, можно было…       — Я снесу ему башку! — рявкнул Ходжес, выпуская таким образом вспыхнувшую в нем ярость, когда он услышал, кто повинен в смерти его возлюбленной.       Но как бы не бранился Ходжес, Крик видел, что тот ведёт машину с умение будущего чемпиона автогонок… Все это было когда-то в прошлом - бешено мчащаяся машина, ярость застилающая глаза… Только тогда на месте водителя сидел сам Крик.       Зазвонил телефон. Крик со скоростью молнии ответил и синхронно с Джонсом, произнес вслух:       — Хоукстрит, девятнадцать!       — Держитесь! — рявкнул Ходжес и дернул руль влево.       «Барракуда» прорвалась между двумя жёлтыми таксистами, наверняка вызвав ругань и яростные клаксоны в догонку. Но Крик их не слышал, да и при всем желании не смог бы раслышать. Всё заглушал мотор, который разогнал их ещё сильнее! На нужной улице они оказались даже быстрее, чем предпологал Крик, и уж тем более его удивило, с какой плавностью Ходжес превратил четырехколесного зверя в нечто мягкое и плавное, завернув в один из переулков.       — Это здесь, — чуть задыхаясь, произнес Ходжес. — Вон тот дом.       — Вижу, — ответил Крик.       Его глаза стальными крючьями вцепились в укромно припаркованный минивен, означавший лишь то, что Раскин скорее всего укрылся в своём логове. Крик осмотрел обветшалый дом, требующий капитального ремонта уже достаточно давно. Три этажа, где каждый переход может… Крик дернул головой. Не было времени обдумывать риски! Избавившись от плаща, Крик отточенным годами движением достал из кобуры свой «1911», движением пальца снял предохранитель.       — Вы не будете ждать подкрепления? — сдавленным голосом спросил Ходжес. Он видел много фильмов и уже знал, каким будет здесь ответ.       — Нет, — коротко ответил Крик, открывая дверь машины.       — А мне что делать?       — Будь здесь, — строго произнес Крик.— И не вздумай геройствовать. Ты понял?       — Да, сэр.       Крик покинул машину и быстрым шагом пересек улицу, зорко осматриваясь по сторонам. Все его тело сейчас действовало, как единый механизм. Он заскочил в переулок и заглянул в окно минивена, ключей зажигания в замке не оказалось, но то, что увидел, заставило Крика невольно вздрогнуть. На полу у пассажирского сиденья лежала сине-белая кепка «Детройт Тайгерс»… Крик заставил свой мозг выбрать самый надёжный вариант за считанные секунды. Прибегнуть к старой уловке со сработавшей сигнализацией. Разбитые окна этому очень помогают… Нет! Раскин скорее всего уже понял, что его могут разыскивать, от чего он станет только опаснее. Поэтому Крик сразу же приступил ко второму варианту действий, а именно проникновению в дом. Держа пистолет наготове, Крик двигался уверенно и стремительно… Он остановился. Проверил, находится ли он все ещё в слепой зоне, и быстро вскочил по ступенькам к чёрному входу. Крик положил руку на дверную ручку и мягко прокрутил до тихого щелчка… Открыто! Крик сделал глубокий вдох, посчитал до трех, а затем рывком проник в здание. Сейчас взгляд Крика скользил вдоль ствола пистолета и лишь потом цеплялся за детали помещений, которые он осматривал. Крик шёл медленно, выверяя каждый шаг на предательски скрипучих досках пола, бросая взгляд в каждый угол. Неожиданное предчувствие заставило Крика ещё сильнее замедлить шаг, а затем и вовсе остановиться. Явным диссонансом обычным звукам пустого старого дома где-то впереди прозвучал странный, леденящий душу отзвук. Вот только что могло его вызвать? Зловещий звук повторился снова, на этот раз куда ближе. Крик, готовый к любым неожиданностям, двинулся вперед. Теперь до него явственно донеслись стоны и всхлипы, исходящие откуда-то из сердца дома.       Бросив несколько взглядов на захламленые строительным мусором комнаты, Крик совершил рывок вперед, оказался в гостиной, и увидел… Дэйзи! Связанная по рукам и ногам, с заклеенным скотчем ртом, девушка сидела у небольшого стола и тщетно пыталась освободиться. Крик поспешил к ней. Своими неожиданным появлением он испугал девушку, и та посмотрела на него снизу вверх огромными глазами. Агент сразу заметил синяк, расплывавшийся на левой сторон лица Дейзи, и ощутил, как внутри разгорается ярость… Но не сейчас, её эвакуация важнее.       — Тише, тише, — прошептал Крик, касаясь плеча девушки. На мгновение запаников, Дэйзи опомнилась, узнав мужчину перед собой.       — Я выведу тебя, — тихо и уверенно произнес Ролланд, а затем мягким, но быстрым движением отклеил со рта Дэйзи скочь.       Дэйзи прошипела, скривилась, а затем чуть не подпрыгнула от собственного же крика:       — Сзади!       Крик среагировал моментально, помедли он хоть на мгновение, удар тяжёлой трубы пришёлся бы точно по его затылку. Но он успел! Труба пролетела мимо, размозжив столешницу на мелкие щепки! Дэйзи со вскриком отлетела на пол, Крик же вскинул руку с пист… Второй удар достал его! Крик стиснул зубы от боли, на мгновение ему показалось, что его предплечье треснуло! Пистолет упал куда-то на пол. А Раскин снова замахнулся… Мир на миг замер, кровь застучала в висках Крика, но, что бы вокруг ни происходило, присутствия духа он никогда не терял. Со скоростью молнии придя в себя, Крик не без усилий, но успел перехватить тяжёлую металлическую трубу, которой размахивал Раскин. Они заплясали в диком танце. Крик понимал, что его противник моложе и крупней, но на его стороне опыт, пара старых трюков. И союзница! Неожиданно для всех, лежащая на полу и до сих пор связанная Дэйзи согнулась пружиной, а потом со всей силы лягнула Раскина в ногу так, что тот пошатнулся. Крик не мог этим не воспользоваться и, вырвав трубу из рук серийника, огрел ею того по лицу. Раскин почти упал, но неожиданно вскочил на ноги, ревя раненым зубром, и взял Крика на таран! Агент ощутил как на миг его ноги оторвались от пола, труба с грохотом упала, а затем был лишь удар спиной о стену. Крик на миг задохнулся из-за выбитого из лёгких воздуха, но затем обрушил град ударом локтем на спину своего противника. Раскин снова ударил его спиной о стену, от чего Крик больно врезался затылком и пропустил новый удар. Очень тяжёлый удар.       Роланд Крик сейчас не думал о себе, не думал, что может погибнуть от рук психопата. Единственное, что его сейчас волновало, это спасти, выиграть ценное время, даже ценой своей жизни! Задыхаясь, шатаясь от запредельного напряжения, Крик раз за разом показывал Раскину, что тот его ещё не свалил. И это сработало! Разъяренный психопат попытался вцепиться ему в горло, а Крик, как матадор, подловивший быка, нанёс свой кросс, нацеленный в нос. Не самый лучший из возможных, но действенный… Послышался мерзкий хруст перелома. Раскин завыл от боли, но не сбавил своего напора, дотянувшись до Крика…        «Я должен что-то сделать. Должен что-то сделать», — нервно барабаня ладонями по рулю, Пол Ходжес пытался решиться на нечто безумное. И в момент полной ясности, наступающий в подобные мгновения, он выпрыгнул из автомобиля и со всей скорости помчался в логово убийцы. В его движениях не было ни предусмотрительности, ни опыта, только энергия и пыл участника многих уличных драк. Ходжес с невероятным грохотом выбил дверь, но тот погас в шуме, который доносился изнутри, и парень поспешил на звук! Даже не думая о собственной безопасности или не подумав, вооружиться чем либо, парень влетел в гостиную и сразу же оценил происходящее… Связанная и брыкающаяся стерва Мортон, что в этот момент выглядевшая бледнее смерти… И Крик, сцепившийся с чертовым ублюдком Раскиным! Ходжес быстро оглянулся и схватил первую попавшуюся под руку вещь — здоровенную вазу в китайском стиле, и с прыжком трахнул ею со всей силы по голове Раскина! Осколки разлетелись на всю комнату, Раскин рухнул как подкошенный; а Крик, отцепивший от себя руки убийцы, жадно хватал ртом воздух.       — Я… кажется… говорил не геройствовать, — хрипло произнес Крик, переводя взгляд с Раскина на Ходжеса.        Юноша только виновато пожал плечами, что вызвало у Крик только усмешку.       — Молодец.       Раздался грохот выбиваемых дверей, и через мгновение в комнату вбежал Джонс с ещё парой полицейских…       Как и многие другие сотрудники бюро, Крик находил довольно ироничным, что места преступлений порою сияют ярче, чем украшенная гирляндами ёлка. Машины полиции, несколько машин скорой помощи, даже пожарные примчались. Потом к оградительной жёлтой ленте начали стекаться зеваки, а вслед за ними более крупные хищники — репортёры, которые стремились вырвать свежайшие подробности и вообще что здесь происходит.        Ролланд Крик сидел внутри одной из "Скорых", терпеливо ожидая, когда закончат обрабатывать его ссадину на лице. В его стальных глазах отблескивали вспышки мигалок. Глубоко задумавшись, мужчина внимательно переводил взгляд с человеческих фигур. Одна за другой, он не всматривался в лица… А потом пригляделся к соседней "Скорой", где была Дэйзи Морт, завернутая в тёплый плед, и саркастически улыбалась стоявшему рядом Полу Ходжесу. Лихачу и очень смелому парню. О чем они говорили, не было слышно.       Крик снова перевёл взгляд. Увидел лейтенанта Джонса, расхаживающего среди своих коллег… А потом он увидел сгорбленную фигуру Питера Раскина, которого усадили на заднее сиденье одной из патрульных машин. Взгляд у этого… существа… был совершенно пустой.       Крик посмотрел в другую сторону, обратил внимание, что Джонс идёт к нему.       — Сейчас потерпите, может жечь, — произнесла женщина-врач, обрабатывая его лицо каким-то дезинфектором.       Крик даже не поморщился. В его жизни бывали ранение гораздо хуже… гораздо.       — Значит, — протянул Джонс с лёгкой улыбкой. — «одинокие рейнджеры» ещё остались?        Крик усмехнулся уголком губы, опустив глаза и ответил:       — Нет, мне просто очень повезло.       — Простите, сэр. — Джонс развёл руками. — Но вы в одиночку, не дожидаясь подкрепления, вломились в дом к психу и спасли его жертву от неминуемой гибели. Так ещё и отметелили его… Ну, почти отметелили, финальный аккорд сыграл этот паренек, Ходжес.       — Да, ты прав. — Крик взглянул на Джонса, поднимая взгляд, в котором таилась не только усталость. — Я бы сказал, что это скорее было… «профессиональное» вмешательство. По своим канонам.        Джонс усмехнулся, в его глазах сверкнули искорки уважения.       — Ну да, «профессионал», — Джонс хмыкнул— Но мы ведь с вами оба знаем, что «профессионализм» в таких делах часто пересекается с… ну, скажем, с удачей.        Крик пожал плечами, не желая углубляться в философию случайных побед. Он знал, как часто судьба подкидывает такие моменты, когда «профессионализм» и «удача» становятся практически одним целым.       — Всё равно, приятно, когда есть кому прийти на помощь. Парня нужно наградить, — добавил он, снова переводя взгляд на машину, где сидела Морт, а затем на патрульные машины, где был спрятан Раскин. Слабый запах крови, слегка металлический, продолжал висеть в воздухе. Суровый, но знакомый.       — Ладно, давай по делу, — Крик снова повернулся к Джонсу, но осекся и посмотрел в сторону шума.        Мгновение спустя, на месте происшествия появилась машина с мигалками, сразу привлекая внимание. Похоже, это был помощник мэра — мужчина в дорогом костюме, с деловитым выражением лица и уверенным шагом. Он выбрал момент, когда толпа зевак ещё не успела полностью собраться, но репортёры уже чувствовали запах сенсации и почти физически стремились подойти ближе.        Как только помощник мэра вышел из машины, вокруг него моментально образовалась живая стена из микрофонов и камер. Крики вопросов, хоровые возгласы: «Каковы первые результаты расследования?», «Что будет с подозреваемым?», «Как мэр оценивает работу местной полиции?» — тут же наполнили воздух. Мужчина пытался игнорировать их, но улыбался так, как только политик может, и бросал в сторону каждого репортёра короткие, наигранно беспечные фразы. Камеры ловили каждый его взгляд, каждое движение.        Джонс стоял рядом с агентом Криком, наблюдая за происходящим. Его лицо слегка скривилось, когда он посмотрела на скупую демонстрацию публичности.       — Ну вот, — прошептала он, обращаясь к Крику. — Всё как всегда. Помощник мэра приедет, помашет ручкой, ответит на несколько вопросов, и весь этот цирк поедет домой. А потом мэр с гордостью выйдет на сцену, скажет пару пустых фраз и заберёт весь урожай славы.        Крик хмыкнул, наблюдая за сценой. В его глазах мелькнула едва заметная ирония.       — Да, — ответил он, не отрывая взгляда от политического спектакля. — Возможно, мэр точно не упустит шанс получить долю славы.        Джонс усмехнулась и немного повернулась к агенту, подмечая:       — А вы не хотели бы… ну, выйти. Меньше всего они хотят настоящего ответа, но ваше присутствие было бы более…«профессиональным», чем их пустые улыбки.        Крик слегка пожал плечами, но в его глазах не было и тени желания участвовать в театральном представлении. Он был лишь наблюдателем.       — Я лучше оставлю сцену для тех, кто её заслуживает, — ответил он с лёгким холодком в голосе, но в его тоне слышалась скрытая улыбка. — Да и пусть этот помощник мэра насладится вниманием.        Тихо посмеявшись про себя, Крик снова перевёл взгляд на репортёров и на фигуру радостно сияющего помощника мэра, который с удовольствием вёл эту игру под их объективами. Впрочем, Крику было всё равно. Он ещё не закончил своей работы.        Как только помощник мэра скрылся за толпой, в стороне подъехала ещё одна машина — не такая броская. Из автомобиля спешно выбрались двое людей, явно нервничая и напряжённо осматривая место происшествия.       — Где наша дочь? — крикнул мужчина. — Где наша дочь?!       Крик догадался, что это родители Дэйзи. Видно было, что оба они стараются сохранять спокойствие, но тревога за дочь явно не позволяла им этого сделать.       — Аарон, — Крик тихо позвал, не отрывая глаз от родителей.       — Момент, — без лишних слов понял лейтенант.        Он решительным шагом направилась к ограждению. Не тратя времени на объяснения, снял ленту и, не ожидая сопротивления со стороны коллег, довольно быстро пропустила пару. Родители Морт поблагодарили его коротким взглядом, но в их глазах всё было понятно. Это была не благодарность — это была нужда в поддержке.       — Вон та машина, — коротко произнес Джонс.        Женщина, не раздумывая, двинулась к машине "Скорой помощи", мужчина поторопился за ней. Спустя секунды послышались радостные рыдания родителей, что их девочка жива и смущенные вскрики самой Дэйзи. Крик усмехнулся. Врач его уже отпустила, хоть и настаивала на госпитализации, но Ролланд убедил её, что чувствует себя вполне нормально. К нему вернулся Джонс.       — Что дальше, сэр? — спросил он.       — Нужно поговорить с Дэйзи, чтобы дополнить картину. — ответил Крик, а потом ему бросился в глаза бежевый минивен Раскина, который собирались перевести на полицейскую автостоянку для обследования судмедэкспертами. Глядя на эту машину, агент вспомнил об одной важной вещице, что могла затеряться в хранилище улик навсегда.       — Аарон, можешь ли ты для меня кое что достать?        Джонс утвердительно кивнул.        Отправив Джонса за кепкой, Крик подошёл к той машине, где сейчас была Дэйзи Морт с родителями. Саркастическая улыбка на её губах была настоящим отражением её внутреннего мира. И всё же, как бы она ни старалась казаться неприступной, он видел, как она нервничала, сидя внутри скорой и краснела, когда мама расцеловывала её лицо.        Не прошло и пяти минут, как Джонс вернулся, его лицо выражало удовлетворение, а в руках красовалась кепка «Детройт Тайгерс». Вместе они подошли к семье Морт.       — Здравствуйте, — малость нарушив идеалистическую картину, Крик обратил на себя внимание. — Мистер и миссис Мортон, я специальный агент Ролланд Крик, это сержант Аарон Джонс из местной полиции. Мы бы хотели задать Дэйзи несколько вопросов, если позволите.        Мистер Мортон, крупный мужчина с живыми глазами, встал и неожиданно схватил руку Крика в рукопожатии.       — Вы спасли мою дочь. Я даже не знаю, как вас благодарить!       — Не стоит, — Крик мягко улыбнулся. — Это всего лишь моя работа… Если хотите посмотреть на настоящего героя, то вон он. — он указал глазами на Пола Ходжеса и юноша покраснел. — Если бы не мужество этого молодого человека, неизвестно чем бы все кончилось.       — Да, конечно. — кивнул мистер Мортон. — Но я не знаю, может ли…       — Пап, все нормально. — ответила за него Дэйзи. — Я могу ответить.        Её отец кивнул и отошёл в сторону.       — Это, кажется, твоё, — заметил Крик, протянул девушке её кепку.        Дэйзи улыбнулась и поспешила вернуть свой талисман на законное место.       — Итак, ты можешь рассказать в какой момент Раскин схватил тебя? — спросил Крик. Джонс уже стоял с блокнотом.       — Ну, — протянула девушка, поглядев на родителей. — Я улизнула с центра и бродила по улицам, дожидаясь, когда центр закроется.       — Да, ты от него не в восторге.       — Ага. Ну, и потом рядом со мной остановилась тачка Раскина, он оттуда выскочил и я уже думала, что он будет опять читать свои проповеди про рост над собой и так далее. И поначалу так и было, а потом он как будто стал другим человеком… Ну, знаете как Халк или оборотень. Я даже пискнуть не успела, как он приставил ко мне нож и приказал сесть в машину.       — Так. Он что-то говорил в этот момент?       — Да. — Дэйзи кивнула. — Постоянно повторял про какое-то очищение, что все должно было не так… Но у меня было чувство, что он говорит как будто не со мной…        Крик нахмурился. Он уже догадывался, к кому обращался Раскин в тот момент.       — Ну, а как тебе удалось набрать мой номер?        Дэйзи улыбнулась, совершила странное, показное движение рукой и в один миг в её руке появилась визитка Крика.       — Моя девочка, — хмыкнул мистер Мортон. — Не думал, что ты ещё помнишь этот фокус.       — Ну, я немного хвасталась тем, что у меня есть номер агента ФБР… Простите. — чуть виновато добавила Дэйзи. - Ну, а потом просто сделала вид, что меня ждёт подруга.       — Все хорошо, Дэйзи, пусть она и дальше будет у тебя. — мягко ответил Крик и улыбнулся. — Ладно, у нас на этом все. Сейчас вы поедите в больницу, там вас обследуют, так на всякий случай.       — Спасибо вам, агент Крик, — утирая слезы с уголков глаз, произнесла миссис Морт.        Крик почтительно кивнул и почти развернулся, чтобы уйти, но остановился. У него остался последний вопрос.       — Дэйзи, как думаешь, «Тайгерс» выиграет на этих выходных?       — Нет, конечно! — не раздумывая, ответила девушка и, увидев удивление Крика, добавила с улыбкой. — Я, конечно, всегда буду болеть за родную команду, но я не полная дура.        Улица перестала сиять от мигалок, исчезли и репортёры, готовя свой материал к вечерним новостям. Крик сидел на пассажирском сиденье, откинув голову чуть назад.       «А ты старик, Крик», — упрекнул себя Роланд, встретившись с собственном отражением в зеркале заднего вида. — «Пережиток прошлого… но кто, если не ты? Такие, как Аарон, они молоды, быстры… Твоя скорость уже не та. Нет, ты все ещё способен. — он невольно провел рукой по пластырю на щеке. — «Рисковать жизнью? Да. Подставляться под удар? Без вопросов. Это не героизм — просто выбор.»        Роланд выдохнул, ощущая тяжесть привычного груза.       — Все нормально, сэр? — спросил Джонс.       — Да, едем в участок, нам пора закончить это дело.        Джонс потёр глаза; он подумал — не выпить ли ему ещё кофе, но потом решил, что в его организме столько кофеина, что даже каменная статуя стала бы излишне активной. Но не смотря на глубокую усталость, молодой лейтенант был доволен собой, ведь перерыв с десяток коробок с делами тридцатилетней давности, он наконец-то нашёл так нужную ему папку.       — Отлично. — хмыкнул про себя Джонс.        Когда они приехали, их встретил лично шеф Джонса, подполковник Мартинес, уже знавший, кого они задержали, и заодно получивший весточку от мэра, чтобы это дело было доведено до конца. Проще говоря, все хотели результатов и громкое событие по теленовостях, такое, как суд над чудовищным маньяком. Джонс отнёсся к этой новости с пренебрежением, но обрадовался, что сейчас у них было привилегий больше, чем у английской королевы! Шеф даже вызвал всю смену экспертов в срочном порядке… И именно в этот момент, Джонсу пришла идея подержать Раскина в камере, чтобы немного «помариновать», как это называлось у них в участке, и получить хотя бы первые предварительные результаты экспертиз. Агент Крик одобрил это, а подполковник Мартинес и вовсе отдал полный карт-бланш на действия.       Джонс отправился в архив, оставив агента Крика в зале для брифингов, где тот и задремал.       «Этот человек просто не из нашего времени», — подумал Джонс по пути. — «Он один пошёл туда, где любой другой ждал подкрепления… Черт, даже я бы не рискнул. Но, может, и в этом все дело? Он пошёл туда без поддержки, без гарантии успеха… Безумие. Нет, тут другое. Это… смелость, помноженная на опыт. Он видит, где можно выиграть, даже если все остальные видят только риск… Одинокий рейнджер.»        Потом последовал целый час кропотливой работы… и вот он, результат, в его руках. Джонс открыл папку и быстро прочитал её содержимое. Как он и догадывался, слух о том, что Сара Раскин была беременной, подтвердился. Причиной смерти было отравление бытовыми химикатами… Вторая возможная причина смерти… Джонс нахмурился, прочитал ещё раз и, выругавшись, поспешил к тому, кто мог дать ему нужный ответ.       Морг, каким бы мрачным не казалось это место посторонним обывателя было неким последним уголком, где всегда царило полное спокойствие. А ещё витал сильный запах формальдегида, от которого Джонс невольно морщил нос.       — Хай, док, — громко сказал Джонс, войдя в морг.       — О, лейтенант Джонс, вы рановато! Вам лет через пятьдесят назначено. — эта чёрная шутка, присущая всем врачам, принадлежала доктору Роберту По, которого все просто док По, склонившемуся над столом из нержавеющей стали. Хотя было уже без двадцати час ночи, он как обычно выглядел безупречно. Все было на месте. Волосы аккуратно причесаны. Узел галстука-бабочки превосходен. Что нельзя было сказать про его молодого помощника, по виду которого можно было смело утверждать, что он уже трижды пожалел о выбранной профессии.       Джонс подошёл к столу и увидел, что анатомировали какого-то бедолагу, по виду наркомана. Был сделан Y-образный надрез, первые органы удалены и аккуратно разложены на стальных подносах.       — Слушай, док, я не сильно тебя отвлеку, — Джонс запнулся, уставившись на неестественно почерневшую печень. — Короче, хочу задать один вопрос.       — Да, конечно. — ответил По, разогнувшись.       — Тут у меня одно старое дело и кое-что мне непонятно, но я увидел подпись о твоём участие во вскрытии. — Джонс протянул папку. — Не мог бы ты прояснить?       — Да, только… — По поднял руки в испачканных кровью перчатках.       — А, да. — Джонс открыл папку прямо перед лицом патологоанатома.        По поправил очки осторожным движением и быстро заводил глазами по написанному.       — Неужели вы не можете вспомнить? — спросил Джонс.        Доктор По был дока во всех смыслах, включая память.       — Нет, я помню эту девушку. Хорошо запомнил, жалко, что она покончила с собой, настоящая красавица, такие должны доживать до старости. — с печалью достойной своего знаменитого однофамильца, ответил По. — Что тебя интересует?       — Вот это, — Джонс ткнул пальцем на графу «вторая возможная причина»       — А, ты об этом, — лицо По сделалось ещё печальнее, и он бросил взгляд на ассистента. — Дэвид, можешь выйти перекурить, закончим через десять минут.        Помощник воспользовался возможностью и вышел в коридор, а дождавшийся этого момента По, продолжил говорить.       — Понимаешь, Аарон, тут дело несколько деликатнее, чем кажется. — По понизил голос. — Когда нам привезли тело этой девушки, я только устроился на эту работу. Обстановка в городе была нервная, коррупция, куча дезертиров с Вьетнама, преступность росла на дрожах, а незакрытых дел и того больше. На нас жутко давили сверху. Понимаешь?        Джонс кивнул.       — Так, вот, я сразу заметил, что это дело чуть глубже, чем кажется. — По указал пальцем на черно-белые фотографии шеи Сары Раскин, на которых остались отметины от чего-то, что Джонс не мог определить. По продолжил: — Понимаешь, тогда у нас не было всех этих технологий, и иногда в заключении приходилось писать по две, а то и три возможные причины смерти. С этим делом ситуация похожая, на первый взгляд все очевидно — девушка покончила с собой, но скажу тебе честно, когда мы её вскрыли и провели некоторые анализы, то поняли, что смесь, которую она выпила, убила бы её долгие часы, принося при этом жуткие мучения. А потом мы заметили эти отметины на шее, они были от ногтей. Сначала мы предположили, что отравление вызвало у неё приступ удушья, и она пыталась разодрать собственное горло, но, сопоставив расположение отметин и отсутствие крови под её ногтями, отмели эту версию.       — Хотите сказать, — Джонс похолодел, — её задушили.        — Именно, — кивнул По. — Но это дело не стали раскручивать, ведь администрации были нужные результаты, а не очередной «висяк».       — Ясно. Спасибо, док. — Джонс окинул взглядом тело мертвеца. — Не буду вас больше отвлекать.       — Да, и ещё кое-что, Аарон. — сказал вдогонку По. — Судя по расположению отметин и из глубине, что указывало на значительное усилие, задушил эту девушку ребёнок.        Услышав это Джонс похолодел до температуры холодильников морга.       Комната для допросов представляла собой холодное, лишённое эмоций пространство, будто специально созданное, чтобы сломить волю любого, кто сюда попадал. Стены, покрытые грубой, серо-зелёной краской, были изъедены временем: кое-где она отслаивалась, обнажая сырую бетонную основу. Единственный источник света — яркая лампа на потолке, которая безжалостно выхватывала из тьмы лица тех, кто сидел под ней, создавая глубокие, жуткие тени вокруг глаз.       Пол — из серого, потрескавшегося линолеума, местами покрыт тёмными пятнами неизвестного происхождения. Воздух тяжёлый, пропитанный смесью сырости, старого металла и слабого запаха дезинфекции, будто пытались стереть что-то, что никогда не исчезнет полностью. В центре комнаты стоял металлический стол, поцарапанный и вмятый, словно был свидетелем множества бурных сцен. Два стула — одинаково неудобных и жёстких. Один из них скрипел при малейшем движении, потому что на нем сидел в данный момент Питер Раскин, живая причина смерти четырёх молодых девушек.       Здесь не было часов, чтобы терзать ощущением бесконечности. Никаких признаков времени, никакого уюта или тепла. Только гнетущее чувство, что в этой комнате время остановилось, а душа, попавшая сюда, принадлежала теперь этому холодному, беспристрастному месту… А потом металлическая дверь открылась, скрипнув, как жалобный шёпот.       Роланд Крик шагнул внутрь, казалось, сама жуткая атмосфера сделала шаг назад, сжавшись от его присутствия. Он двигался медленно, но каждое его движение будто придавало дополнительный вес воздуху. Крик не спешил, его шаги звучали ровно и уверенно, каждый удар каблуков о голый пол отзывался глухим эхом. Его фигура, высокая и внушительная, казалась вырезанной из гранита. Темносерый костюм сидел на нём безупречно, но в сочетании с холодным взглядом серо-металлических глаз создавал ощущение, будто он сам — часть какого-то неизбежного, холодного механизма правосудия.        До этого барабанивший пальцами по краю стола Раскин замер и съежился, ещё больше. Когда Крик обошёл стол и медленно сел напротив, в комнате стало невыносимо тихо. Его лицо было лишено эмоций, будто он давно отказался от них, чтобы лучше видеть то, что скрывают другие. Его руки, спокойно легли на холодный металлический стол. Лампа над головой зажглась ярче, выхватив из полумрака резкие черты его лица. Глубокие тени, которые отбрасывала его фигура, вытянулись по стенам, создавая ощущение, что он был везде, даже за зеркалом наблюдателей.        Крик знал все, теперь уж точно. Весь пазл был сложен, и события выстроились в чёткую картину. И от этого его взгляд стал тяжелым, как свинец, холодным, как морозное утро.       — Питер Раскин, — наконец заговорил Крик, его голос был ровным, почти бюракратически бестрастным, но в нем ощущалась стальная нить.        Раскин дернул плечом, издал сдавленный звук. Его лицо было мокрым от слез, руки тряслись, а взгляд был вбит в стол, лишь не глядеть в эти холодные глазища человека напротив.        — Вы обвиняетесь в похищении Дэйзи Морт. Да, ей повезло, что она ещё жива, хотя это, похоже было не в ваших планах. Вы нанесли ей телесные повреждения, угрожали ножом… Это в самом начале списка.        Раскин зажал голову руками, сжимая виски, но Крик продолжал, его голос становился тяжелее с каждым словом.       — Дальше идёт нападение на федерального агента и сопротивление при аресте.        Крик наклонился чуть вперёд и выудил из кармана четыре фотографии.       — И наконец, самое главное. Четыре девушки. Кейт Ладлоу, Маргарет Хоган, Лиззи Фултон, Эвелин Мёрфи. Все они мертвы. Потому, что именно ты забрал их жизни.        Раскин застонал, его тело сжалось, как будто каждое слово врезалось в него железным крюком.       — Ты похищал, держал в своём убежище, накачивал сильнодействующими лекарствами и пытал их. А когда тебе надоело, ты лишал их жизни… Так все было?! — прикрикнул Крик.       — Нет… — простонал Раскин, качая головой. — Я не хотел их убивать… хотел помочь.       — Как когда-то помог своей сестре? — резко произнес Крик.        Раскин уставился на него, вытаращив глаза. Это было красноречивее всяких слов.       — Мне не нужно твоё признание, — сказал Крик, смерив серийника взглядом. — Целая группа экспертов осматривают твоё убежище, у нас уже есть весомые улики твоей вины, есть показания свидетелей, и самое главное, ты ошибся, когда решил похитить Дэйзи Мортон… Мне не нужно твоё признание. Но ответь, почему ты убил свою сестру тридцать лет назад?       Тело Раскина задрожало, казалось, эмоции возьмут над ним верх окончательно, и тем удивительнее прозвучал его хриплый голос.       — Она была моим ангелом… — прошептал он, будто обращаясь к пустоте. — Она была такая чистая, такая хорошая… она должна быть в раю, не среди нас, не среди этих… грязных людей! Они испортили её, запятнали! Она не заслуживала страдать, она… она оступилась, но ей положено быть в раю…        Тишина снова заполнила комнату, тяжёлая, удушающая. Крик не произнёс ни слова, но в его глазах появилась тень того, что было неизбежным.       — Она не могла меня оставить. Она не могла уйти. Я… я её задушил. Я не мог позволить ей уйти. Она должна была быть со мной… Мой ангел.        — Ты убил её.        Крик медленно поднялся и обошёл стол, не сводя взгляда с Раскина. Словно ощутив, что финальный момент настал, он решил завершить эту встречу. Его голос, когда он заговорил, был глубоким и безжалостным.       — Ты так сильно хотел, чтобы сестра осталась… Ты забрал её жизнь, думая, что можешь этим спасти.        Крик подошёл ещё ближе, и Раскин поднял взгляд, боясь встретится с ним, но уже не в силах отвернуться.       — Она уже в раю, как и другие. Ведь она уже прошла через ад, как и все эти девушки. — Крик указал пальцем на фотографии. — Для них все закончилось, но не для тебя. Ты остался здесь, и больше никогда не встретишься с своей сестрой. Ведь ты уже проклят.        Произнеся последние слова, Крик открыл дверь, и, не оглянувшись, ушёл.       Джонс шумно выдохнул и кивнул техникам, чтобы выключали запись, вышел из комнаты наблюдателей в коридор. Он знал, что после таких признаний все будет сложнее. В коридоре он застал агента Крика.       — Думаете, он будет молчать на суде? — спросил Джонс.       Крик медленно покачал головой, глаза его все так же были холодными.       — Нет. Он уже признался. Но это не значит, что он не попытается играть на суде. Возможно будет пытаться выжать сочувствие, будет уверять, что его детская травма все оправдает. Но у нас достаточно доказательств.        Джонс криво усмехнулся.       — Суд будет громким. Окружной прокурор будет бороться с тем адвокатом, что рискнет защищать этого мерзавца из желания сделать себе имя. Готов поспорить, они будут говорить о том, что он не понимает, что делает, что у него крыша поехала… Простите, сэр, вырвалось.        Крик кивнул, черты его лица чуть смягчились.       — Раскин выбрал этот путь ещё в детстве. Сестра, эти девушки… Он всегда думал, что сможет контролировать судьбы людей, даже жизнь и смерть. Думаю, он и сейчас находит в этом нечто похожее на освобождение. Но он ошибается. Суд будет для него ловушкой. Его поступки слишком явны. От присяжных не будет никакого милосердия.       — Поживем увидем, — снова вздохнул Джонс и запнулся.        Это был долгий день, но он знал, что если сейчас не решится, то потом ещё долго будет себя корить за упущенную возможность.       — Эм… Агент Крик?        Крик надевавший свой плащ, остановился, в его глазах читается вопрос.       — Что-что случилось, Аарон?       — Нет-нет, ничего такого, сэр. — замялся Джонс, чувствуя, как его голос чуть дрогнул. — Просто… моя девушка, Триш, она приготовила лазанью. Знаете, настоящую, с кучей сыра, соусом и всем таким. Она… ну, она сказала, что было бы здорово, если вы к нам загляните… Или, вы, как подобает одинокому рейнджеру хотели уйти в ночь?        На этот раз уголки губ Крика дрогнули в едва заметной улыбке.       — Лазанья, значит?       — Да, сэр, лазанья, — с энтузиазмом подтвердил Джонс, стараясь не перегибать с тоном. — И кофе. Триш варит отличный кофе.        Крик смотрел на него несколько секунд, словно взвешивая предложение. Затем коротко кивнул.       — Жизнь не кино, и иногда уход в ночь приятнее заменить лазаньей.        Джонс улыбнулся, понимая, что приглашение принято.        Коридор был длинным и пустым, их шаги гулко отражались от стен. Джонс, чуть отставая, бросал взгляды на агента Крика… Одинокого рейнджера, который шёл впереди с привычной прямой спиной и сосредоточенным выражением лица.       — Как там дело с телом девушки из Мэна? — осторожно спросил Джонс.        Крик взглянул на него, а дернул бровью, поняв о чем идет речь.       — Моё вмешательство уже не требуется, — легко ответил Крик.       — Убийцу уже нашли?       — Да, оказалось, что слишком ревнивый любовник жертвы.       — Ну, а как же… ну, выколотые глаза? — Джонсу особенно врезалась в память эта деталь.        Крик вздохнул с присвистом и ответил с иронией:       — Как оказалось, это сделали чайки…