Sapphire Town

В двенадцать часов ночи, когда шериф должен был закончить работу, Сапфир уже был готов: на нём было то же, что и на празднике города — одеяния, подаренные родителями. Только теперь они выстираны. Он вложил руки в джинсы, красуясь перед зеркалом и неожиданно для себя почувствовал что-то в кармане, осторожно вынимая, видя браслет с подковой. — М? — на лице заиграла улыбка, подсознательно догадываясь, что это принадлежало родителям. Надев на себя, он поднял свою руку, смотря на украшение. В голове пролетала следущая мысль: если браслеты принадлежали Ким, а серьги Чон, тогда... Могла ли брошь принадлежать Пак?... Ким спустился вниз на кухню, чтобы попить воды, смотря на ночное небо через окно, через несколько секунд чувствуя чужие руки на своей талии и поцелуй в щеку. — Доброй ночи, Тэхен, — нежно произнёс Чон, кладя голову на его плече, а омега улыбнулся и отставил стакан, медленно поворачиваясь к альфе, — Ты готов? — Как никогда, мой шериф, — улыбнулся он и приблизил своё лицо, поцеловав его губы, — Мне надеть платок на лицо? — Да, желательно. Чтобы тебе было комфортно, я тоже надену. И обязательно шляпы. Брюнет кивнул и будучи в коридоре нацепили на свою нижнюю часть лица платок, а на головы головной убор. Для Тэхена было приятным удивлением, что его возлюбленный надел синюю ткань, которую однажды получил в подарок от бандита. Удостоверившись, что дома всё на месте, они вышли, а Чон закрыл дом на замок. Было тихо, глубокая ночь. Время от времени только охранники ходили, но не придавали особого значения работе, общаясь между собой. Чонгук крепко держал за руку Кима, ведя к своей конюшне, которая находилась чуть дальше дома. Пройдя во внутрь, они обнаружили своих коней, Тэхен же от радости подбежал к своему, бросаясь на шею. — Сэм, мальчик мой, ты жив. Это я, Тэхен! — припустил платок с лица омега, когда конь начал вырываться, но увидев хозяина, успокоился и обнял его, кладя голову на его плече, пока парень гладил ухоженную гриву, — Я скучал... Видимо, вы с конем Чонгука подружились. — Хах, да, — ответил Чон, освобождая коней, тихо проведя их на улицу, — Моего зовут Том. Брюнет улыбнулся жеребцу альфы, ловко запрыгнув на Сэма, возвращая на своё лицо ткань в ожидании, когда шериф тоже оседлает своего коня. — Нас точно никто не заметит? Как мы выедем? — задал вопрос шепотом сероглазый, опасаясь стражи. Чонгук запрыгнул на Тома, посмотрев в другую сторону города. — Выедем другим путём. После этих слов шериф повёл омегу к выходу, их животные понимали ситуацию, тихим, но быстрым шагом направляясь в указанное место, а пара находилась в тишине. Достигнув конца выхода из города, они оказались в пустыне, где не было ничего, помимо кактусов и сухой дороги. — Всё как несколько месяцев назад, — произнёс Тэхен, вспоминая прошлое, — Ты выстрелил в ногу Сэма, из-за чего мы упали. Помнишь? — Помню. Но знаешь, какая разница? — спросил альфа, находясь на своём коне, который шёл рядом с жеребьцом Тэхена. Они были настолько близко, что их лодыжки касались друг друга, — Сейчас ночь. И наши отношения... — Да... — взглянул на него омега, — Сними платок, я хочу видеть твоё лицо. — А как же... — Чонгук. Шериф послушался, с мягкой улыбкой сняв с себя ткань, поддевая иначе шляпу, дабы открывала вид на его лицо. Ким смотрел на альфу, восхищаясь его чертами лица, особенно отображение луны в его космических глазах. — Поехали в одно место. Там есть река и трава, — заявил Сапфир, выпрямляясь, — Ты ведь никогда не видел подобного? Не переживай, это недалеко. — Поехали, — улыбнулся широко Чонгук, и ускорил Тома после слов Тэхена, что также придал темп Сэму. Омега глубоко дышал, улыбаясь воздуху и прикрыл глаза, наслаждаясь свободой. Находился в экстазе рядом с альфой среди такой природы и на своём коне, в одеяниях родителей. Он чувствовал себя любимым, как пять лет назад. Чонгук смотрел на омегу внутри ощущая счастье, о котором так много говорил Юнги. Шериф давно понял, что если бы их родители были живы, тогда бы точно соединили союз Ким и Чон. Он рад, что пару недель назад этот «бандит» оказался в его доме и пять лет назад в его жизни. Через двадцать минут езды пара оказалась на месте. Тёплая река текла куда-то вдаль, где располагались горы и лес. Но Чонгуку было достаточно иметь рядом Тэхена, который являлся для него блаженством природы. Они сели возле реки на свежую и прохладную траву, животные же легли рядом друг с другом отдохнуть. Прохладный ветер целовал возлюбленных, но воздух всё также оставался тёплым. Никто из них не начинал разговор, наслаждаясь моментом. Чонгук гладил траву, ощущая ее мягкость и лёг на спину, закрывая глаза. Настолько свободно он никогда себя не чувствовал. Омега смотрел на звёздное небо, уже без платка и шляпы, нежно улыбаясь. Всё, казалось, так хорошо, но... Тэхена убивал один вопрос: что будет, когда правда будет раскрыта? — Чонгук, — позвал его старший, не отрывая взгляд от неба, — Я... Могу ведь сейчас уйти, — от услышанного альфа поднялся, облокачиваясь о свои локти, — Я сейчас на свободе. Пять лет назад моей целью было отомстить убийцам родителей, но у меня ничего не получилось. Я потерял очень важное для меня колье, внутри фотография моих родителей вместе со мной маленьким. Найти это стало для меня новой целью, но... Дом уничтожили. Затем меня чуть не узнали и я спрятался у тебя. Теперь... Я могу уйти. Мне ничего не мешает. Чонгук застыл. Попросту застыл, чувствуя боль, проникшая в каждый участок тела. Ему больно. Ему настолько больно, что хотелось кричать и плакать. Альфа принял сидящую позу рядом с сероглазым и прочистил горло. Неужели всё, что произошло за это время ничего не меняет? — Ничего не мешает? Даже если... — он медленно вытянул кулон с кармана, осматривая фото. Буря эмоций. Ким Джеральд и Тайсон — неизвестные ему люди, которых Чон полюбил всем сердцем. И их сын. Частичка этих добрых людей. Шериф протянул кулон омеге, не желая с ним расставаться. Стал будто талисманом надежды и сил. — Это же... — вскинул брови от удивления Тэхен, аккуратно взяв свою вещь и сжал у ладони, посмотрев кристальным взглядом на шерифа, — Но откуда? — Я нашёл его в том доме. Всё это время твой кулон находился у меня. Прости, что не отдал раньше, — выдохнул Чонгук, сжимаясь внутри, — Это было новой твоей целью? — Да, Чонгук... — проходился пальцами по изображению старший. — И тебе действительно ничего не мешает уйти, — зажато произнёс альфа, волчими глазами посмотрев на омегу, слегка их сузив. Тэхен, видя такого альфу занервничал. Формально его миссия завершена, но... Но почему тогда внутри чувствуется боль? Почему же это чувство? — Я не хочу рушить твою жизнь... Чонгук, я больше не должен жить. Знаешь же, никто не поверит в истину, — прикоснулся пальцами к чужой щеке. — Но я верю. Я верю, Тэхен, — прошептал Чон, сокращая сантиметры между ними, — Ты не можешь просто взять и убить себя. Даже я не смог этого сделать. — Я должен... Больше мне нечего делать в этом мире, — перешёл на шёпот Ким, приближаясь к альфе. — Но я люблю тебя, Тэхен. Я очень сильно полюбил тебя. И не дам уйти, — не выдерживая произнёс Чонгук, а по его щекам пошли слёзы. Ким, услышав искренность с шоколадных уст, не смог себя удержать, дав волю внутренним чувствам, — Я не хочу отпускать тебя, моя драгоценность. Ты должен жить. — Чонгук, — всхлипнул парень опустив голову, но альфа взял его за подбородок, поднимая его взгляд на себя, — Ты глубоко в моём сердце, шериф. — Моя драгоценность, — прошептал Чонгук перед губами Тэхена, в которые через секунду накрыл. Ким смело ответил на поцелуй, обвивая сильную шею своими руками. Поцелуй был глубоким, нежным и смелым. В один момент соприкоснулись языками, создавая окружные движения, после Чон снова поцеловал его губы, проникая языком в его рот, от чего из уст Кима пронёсся стон. Омега не отставал и вложил в поцелуй всю душу, все чувства, — Мой Сапфир. — Чонгук... — глубоко дышал Ким, в мыслях принимая серьёзное решение, — Твоим желаю только быть. Альфа, видя желание своего любимого, терпеть не хотел, на выдохе взяв того на руки, садя на своего коня, а сам сел сзади, привязав Сэма к Тому с помощью верёвки, возвращаясь обратно в город. Он бережно гладил талию парня, который закусил нижнюю губу, следя на сосредоточенного альфу, смотревшего на дорогу. Он был так красив. Оставив коней в конюшню, Чонгук, держа на руках Тэхена, направился в свой дом как можно быстрее, игнорируя всех вокруг охранников, что здоровались с шерифом. Оказавшись на месте, Чон стянул свою обувь, отбросив шляпу на пол, тоже самое проделав с Кимом, который затем запрыгнул на торс альфы, целуя в губы, а тот, придерживая его за бёдра, пошёл наверх в спальню. Не включая свет и не волнуясь за открытые окна, Чонгук аккуратно положил любимого, нависая сверху. Он целовал мягко и страстно одновременно, одной рукой блуждая по телу сероглазого, другой нежно сжимал ягодицу старшего. — Чонгук, — простонал старший, сжимая тёмные волосы альфы на затылке, чувствуя его тяжелый выдох. Шериф сошёл поцелуями ниже, освобождая омегу от жилетки, как и себя. Тэхен быстро снял с себя рубаху, кидая её куда подальше, обратно ложась на постель, закидывая руки над головой и облизнул сухие манговые губы, — Сделай меня своим, Чонгук, — прикоснулся языком к мочке его уха. Затем подставил свою шею, намекая на метку. А Чонгук чуть с ума не сошёл, слыша и видя такого Тэхена, насыщаясь дорогой красотой перед собой. — Чёрт, Тэхен. Ты сводишь меня с ума, — прошептал младший, поцеловав его грудь, а руками разводил его ноги, сминая мягкие бёдра. Чон обвёл языком его сосок, после засосался, несильно покусывая, спускаясь дорожкой поцелуев до пупка. Альфа освободил старшего от нижней части одежды вместе с бельём, лицезря произведение искусства. Собственный член невероятно пульсировал и становился больше. Тэхен, замечая эмоции на лице возлюбленного, потянулся рукой к его паху, взглядом давая понять, что желает увидеть. Разве мог он отказать? Чонгук чувствовал себя крайне робко, ведь он в первый раз занимается любовью. Секса было достаточно в его жизни, но не любви. Ким расстегнул ширинку на джинсах шерифа и припустил их, освобождая сокровенное. — Ох... — он внимательно изучал взглядом длину и ширину, розовую головку, выпуклые венки, крупные яйца. Так сильно хотелось ощущать в себе. — Доверься мне, — прошептал Чон, пройдясь фалангами по члену омеги. Тэхен не знал, как себя вести, его взгляд был прикован к низу Чона. Наблюдая заинтересованный взгляд, альфа не стал медлить, перевернув парня на живот. Ким проскулил, выгибаясь в спине, благодаря чему шериф приподнял таз старшего, впиваясь языком к колечку мышц. Чонгук пробовал его на вкус, сжимая половинки в своих крупных ладонях, проникая языком вовнутрь, от чего омега громче застонал, закатывая глаза от удовольствия. Но больше ему пришлось прогнуться тогда, когда почувствовал нечто более твердое. — Ты так течёшь, — прошептал ему на ухо темноволосый, — Внутри мой палец. Средний. Пока что только средний. Чонгук медленно и плавно двигал в нём конечностью, от чего Тэхен гортанно стонал и всё больше возбуждался, самостоятельно насаживаясь на палец. Заметив, что старший привык, альфа добавил второй палец, надавливая на чувствительные точки. — Это чертовски приятно, Чонгук... — кусал свои губы Ким, повернув голову к любимому, — Поцелуй меня, умоляю. Шериф выполнил его желание и прильнул губами к губам Кима, который в это время насаживался на пальцы, незаметно и притронувшись к длине Чонгука. Младший озверел, прорычав в поцелуй, сделав движение бёдрами. Они целовались, пока Тэхен доставлял ему удовольствие ладонью, а Чонгук пальцами. — Чонгук, пожалуйста, сделай меня своим, — посмотрел в его глаза брюнет, замечая, как отображались звёзды и луна. — Ты уже мой, — прошептал младший и напоследок чмокнул его, крайне осторожно вынув пальцы, перевернув омегу на спину. Он развёл ноги омеги шире, прислонив своё мужество к отверстию, одаривая друг друга взглядами. — Я забыл... — отвёл взгляд Тэхен, а младший забеспокоился, — Потом ведь ты будешь пахнуть мной и... Все могут догадаться. Может, не надо? — Тэхен, — серьезно произнёс Чонгук, прикрыв очи, — Я люблю тебя. Тебя, не людей. И сейчас я занимаюсь с тобой любовью. И хочу это делать, даже если мне надо будет расплачиваться. Я люблю тебя. От этих слов у Тэхена выступили слезы счасться, ведь он чувствовал себя очень любимым. Чонгук опустился, впиваясь снова в губы и начал медленно входить, с легкостью проскальзывая, а старший выгибался. — Ох! — простонал он, обвивая талию Чона своими ногами, когда полностью принял его. — Всё хорошо? — посмотрел в его серые глаза Чон, поцеловав нос. — Да... Начинай, пожалуйста, — улыбнулся Тэхен, поглаживая спину любимого. Чонгук снова целует губы, приступив делать очень плавные движения бёдрами. Медленные, нежные, любящие. Это было так замечательно, что темноглазый начал понимать, что занятие любовью куда приятнее, чем все отсутствие чувств. Тэхен сжимал его талию и гладил спину, закидывая голову назад, потихоньку поддаваясь навстречу. Чонгук покрывал его шею поцелуями, дыша углубленно, восхищаясь видом омеги. — Моя драгоценность. Сапфир чувствовал себя так, будто купался в ванной, где вместо воды расплывался горький шоколад и ему это нравилось. Желал так чувствовать себя вечно. Старший повернул голову, подставляя свою шею альфе. И если кто-то скажет, что это всё лишь эмоции, то люди эти ошибочно размышляют. Пара не озвучивала и друг с другом не обсуждали, но они знают точно — истинные. И родители об этом знали. Поэтому всё, что сейчас происходит — всё так, как и должно быть. У Чонгука постепенно проявились клыки, как только приблизился к шее, с каждой секундой наращивая свой темп, а стоны Тэхенп стали громче и протяжнее. — Быстрее, быстрее! — просил омега, подбрасывая свои бёдра на встречу. Шериф вонзился в манговую шею, оставляя укус, заботясь также об удовольствии старшего, одной рукой быстро двигая по чужому члену, который излился ему в ладонь, пребывая в космических чувствах. Ощутив сжатия своего достоинства и лицезря укус собственности, Чонгук покинул хрупкое тело, выпустив семя на живот старшего. Чон лёг рядом, поцеловав Кима в губы, сплетая пальцы. Спустя час после занятия любовью, пара лежала в обнимку. Они не разговаривали и не спали. Просто лежали после сильных чувств и наслаждались присутствием друг друга. Окно было открыто, свежий воздух витал в комнате, а луна же освещала. Тэхен лежал на груди Чонгука, вырисовывая узоры пальцем. — Теперь мы... — Вместе, — перебил Чонгук, лениво поглаживая его волосы, — Мы истинные. — Я знаю. И давно догадывался. *** Утро приветствовало городок Хорсу дождём, но таким нежным. Особенно любящим для истинной пары, которая давно проснулась и обнималась в постели. В комнате было прохладно, но тепло, исходящее от тел и одеяло очень помогали. Голова Тэхена всё также располагалась на груди Чонгука, а их руки были скованы с собой. — Я пахну тобой. Это так вкусно, — сонно улыбнулся брюнет, ощущая на себе запах Чонгука помимо своего. — Манго и шоколад, Тэхен. В середине книги написано, что наши родители правда собирались нас венчать. Ни за что не вини себя, моя драгоценность, — шериф поцеловал его пальцы, — Всё так, как должно быть. Они смотрели друг другу в глаза, одаривая улыбкой, пока Чон не заметил браслет на запястье старшего и приятно удивился, вскидывая брови. — Браслет твоих родителей. — Ох, — посмотрел на свою руку старший, вернув взгляд на Чонгука, — Откуда ты знаешь? — В той книге, о которой я тебе говорил, показаны фотографии наших аксессуаров, которые наши родители получили от мистера Матира, — рассматривал его браслет тёмноволосый, —Я думал, что твои родители полноценно отказались от влияния. Но ведь не просто так оставили символический браслет в дорогой одежде. — Я нашёл у тебя серьги. Почему ты их не носишь? — спросил сероглазый, поцеловав мизинчик Чонгука. — Я всё никак не решусь на прокол. Точнее, не нахожу время. Думаю, что будет правильно, если я буду носить это. В конце концов, уважение к истории, родителям, городу. В отличии от Чимина я бы с удовольствием каждый день носил бы на себе символ. — Мм... — выдохнул Тэхен, рассматривая родинки альфы на руке, не придавая значения последнему предложению, — А что у Паков за аксессуар? — Брошь, — обычной интонацией ответил Чонгук, но внутри Тэхена застыло всё. И заболело сердце. Он кристальным глазами взглянул в очи мужчины, — Не знаю, почему их семья не носит столь красивую вещь. Эх, на фотографии брошка выглядит ну очень шикарно. В городской книге вообще написано, что получили символы только Чон и Пак. Не знаю почему издательство Parkglass даже аксессуары с символом города скрыли. — Потому что они осквернили свою семью, — с уверенностью выдал Тэхен, смотря вдаль, приняв сидящее положение, не волнуясь о прохладе, — И чтобы избраться от этого Паки создали своё издательство, внося чушь. — Я догадывался, но... — медленно поднялся Чонгук, не до конца понимая, что имел ввиду парень, — Каким способом они осквернили себя? Сапфир на мгновение переместил свой взгляд на альфу, а внутри всё сжималось от боли. — Чонгук, — он сделал глубокий вдох и медленный выдох, прикрывая глаза, — Пак убили моих родителей. В прямом смысле у Чона чуть не оторвалась челюсть от услышанного.