Единственный выбор

Вернемся вновь ненадолго в тот день, когда Сэшэй обманула троих архангелов на уроке с Люцифером и сбежала. После этого Михаил и Люцифер отправились ее искать, но не нашли. Они посетили тогда все очевидные места. Михаил понял, что совершенно ничего не знал об ангеле и что это стало ему помехой. Архистратиг решил разобраться. Он опросил всех воспитателей, которые занимались экспериментальным гарнизоном. Выяснил, что Сэшэй часто наказывали и запирали, — это не стало для Михаила откровением. Однако когда он узнал о том, что ее отправляли в девятый корпус и после него ангел изменилась на какое-то время, архангелу стало любопытно. Михаил принял решение посетить тюрьму, куда он самолично отправил немало преступников. Девятый корпус был тюрьмой на отшибе. Он возвышался на пригорке над остальными корпусами и выглядел отталкивающим. Толстые каменные стены серого цвета пугали, скрытые за высоким неприступным забором, на котором над всей территорией была натянутая прочная сетка из прутьев под сильным заклинанием. Ни один ангел не смог отсюда сбежать за всю историю девятого корпуса. Михаил прилетел быстро и не сообщил заранее о визите работникам. Серафим Аркон, старший по девятому корпусу и главный палач по совместительству, встретил архистратига тепло и с распростертыми объятиями. Взгляд его озверел за годы службы, и сам он стал похож на дикого льва с копной светлых длинных волос на голове. — Счастлив видеть тебя, мой командир, — Аркон сделал низкий поклон, и волосы упали ему на лоб. Он выпрямился и добавил: — В девятом корпусе все спокойно, как и всегда. Никто не убегает и не возмущается. На губах Аркона застыла любезнейшая улыбка, обнажая ровные зубы, отражавшие солнечные лучи от белоснежной эмали. Михаил фыркнул: его не интересовал порядок в корпусе — лишь информация о Сэшэй. — Приятно слышать. Скажи мне, что ты знаешь об ангеле из экспериментального гарнизона? Она была тут несколько лет назад. Крылья серафима едва заметно задрожали, а от лица отхлынула кровь, делая его бледным. — Да, припоминаю такую. Сэшэй, кажется, ее звали. Мы сделали все, как нам велели. Хорошенько потрепали. Что я знаю о ней? Она слегка того, — Аркон покрутил пальцем у виска и добавил: — невменяема. Но мы нашли к ней подход. Лично архангел Рафаил поблагодарил меня после ее заключения. Говорят, много проблем Сэшэй создавала. — И что же вы с ней делали? — нахмурившись, спросил Михаил, смотря в глаза старшего по корпусу. — Выбили всю дурь, — гордо ответил тот выпрямляясь. — Очень хорошо. А в какой камере она сидела? — Номер сто тринадцать. — Если мне не изменяет память, это сдвоенная камера. — Все верно, мой командир. — А кто сидит в соседней? — Серафим Бельз. В глазах Михаил вспыхнул недобрый блеск. Он сорвался с места и быстрым шагом направился в сторону камеры сто двенадцать. Сколько бы преступников он ни отправил в тюрьму, а заключение Бельза он помнил так, словно только вчера вынес приговор. Серафим раньше был его лучшим ангелом. Михаил ставил его в пример остальным. Всегда пунктуальный, верный и исполнительный. Бельз даже стал архангелу кем-то вроде друга. — Что-то не так, мой командир? — обеспокоенно спросил Аркон, еле поспевая за Михаилом. — Все не так.

***

Бельз лежал на скамье и читал свиток, подставляя страницу лучам солнца. Он был спокоен и невозмутим. Крылья давно отрасли, больше его не пытали и даже не приходили на обходах, словно старались держаться подальше от заключенного. Открылась дверь, и в помещение зашел Михаил. Напряженные белоснежные крылья, словно острие ножа, проходили по каменным стенам, оставляя неглубокие следы. Зеленые глаза пылали ненавистью. Бельз встал со скамьи, отложив свиток. — Чем обязан таким визитом? — спросил он, без опаски смотря на архистратига. — Хорошо тебе тут сидится? — Не жалуюсь, — Бельз пожал плечами и обвел рукой камеру. — Тесновато правда. — Слышал, у тебя была соседка. Что она тебе говорила? — Соседка? Сэшэй? А что такое? У тебя с ней какие-то проблемы? — Серафим облокотился о решетки и ухмыльнулся. — Отвечай на вопрос, Бельз, — по голосу было слышно, что терпение Михаила заканчивалось. — Ого, сколько злости. Ты злишься на меня или на нее? Или сразу на обоих? Насчет меня уже можешь не беспокоиться. Я в тюрьме. А Сэшэй… — Серафим слова усмехнулся. — Она тебе неподвластна. И как же меня это радует. Михаил подошел к камере, протянул руки через решетку и схватил Бельза за грудки, прижав к прутьям. Он тяжело дышал и, казалось, хотел испепелить заключенного взглядом. Тот же оставался невозмутим. — Что ты о ней знаешь? Отвечай! — Ничего. И если бы и знал, то тебе бы не сказал. Мне терять уже нечего, Михаил. А Сэшэй тебе не по зубам. — Это мы еще посмотрим. Архистратиг отбросил Бельза на середину камеры. Серафим еле удержался на ногах, взглядом провожая разъяренного Михаила. — И кстати, мое имя Вельзевул! — крикнул он ему в спину. Брошенный через плечо злобный взгляд стал ему ответом. — Ух ты. Вот это представление, — переведя дыхание, сказал Вельзевул сам себе. — Что же ты там устроила, Сэш? Он был счастлив увидеть Михаила в такой беспомощности и еще больше проникся к Сэшэй уважением. Вельзевул не знал совершенно ничего, что происходило за пределами камеры, но отлично понял, что Сэш добралась до самого верха. А значит, не за горами и его свобода. «Кому ты подчинишься?» Теперь для него эти слова заиграли новыми красками. Кажется, он наконец понял все, о чем говорила ему ангел. И, согнувшись пополам, громко рассмеялся, чувствуя, как здравый рассудок постепенно уступал место безумию.