"Пример для подражания"

В аудитории царила привычная суета. Студенты перебрасывались шутками, кто-то дописывал конспекты, а кто-то отчаянно пытался дочитать лекцию, чтобы не опозориться перед преподавателем. Только одно место оставалось неизменным — третий ряд, середина. Там всегда сидел Хон Джошуа, идеальный студент факультета экономики. Он был тем, на кого все равнялись: блестящие оценки, активное участие в мероприятиях, искренняя улыбка, готовность помочь любому, кто попросит. Даже профессор Ким однажды обмолвился, что Джошуа — это "ходячий учебник по успеху". Сегодняшний день не был исключением. Джошуа пришел на лекцию на десять минут раньше, чтобы помочь младшекурсникам разобраться с материалом. Солнце играло на его светлых волосах, а в руках он держал стопку методичек, которые сам подготовил. — Джошуа, ты вообще когда-нибудь устаешь? — спросил его сосед по парте, Ли Сокмин, лениво разглядывая презентацию. — У меня такое чувство, что ты робот. Джошуа только усмехнулся. — Просто я люблю порядок. А ты мог бы попробовать хоть раз прочитать задание до дедлайна, — подколол он его. Лекция началась. Джошуа внимательно слушал профессора, конспектируя каждое слово, пока Сокмин тихо храпел рядом. Но стоило преподавателю задать вопрос, как Джошуа тут же поднял руку. — Отличный ответ, мистер Хон, — похвалил его профессор. — В который раз вы подтверждаете свой статус лучшего студента. После занятий к нему подошла девушка с соседнего факультета. — Джошуа, ты не мог бы помочь мне с отчётом? Я слышала, ты разбираешься в эконометрии лучше всех. — Конечно, — без раздумий ответил он. — Встретимся в библиотеке через час?

***

Когда он наконец освободился, день уже подходил к концу. Джошуа зашел в небольшой парк на территории кампуса, чтобы немного отдохнуть. Здесь он мог ненадолго сбросить маску идеального студента и просто быть собой. Он достал из сумки блокнот и начал рисовать. Никто не знал, что у Хон Джошуа есть увлечение, о котором он никогда не рассказывает. В его блокноте были сотни зарисовок: пейзажи, портреты, абстракции. Это было его личное убежище, где он мог быть несовершенным, ошибаться, создавать что-то только для себя. Но сегодня, пока он увлечённо выводил линии, кто-то окликнул его. — Ого, не думал, что ты рисуешь, — сказал Сокмин, который явно решил остаться в университете дольше обычного. Джошуа вздрогнул. — Это... просто хобби, — поспешил он спрятать блокнот. — Ну-ну, — Сокмин хитро прищурился. — Знаешь, Джошуа, ты правда идеальный. Но иногда мне кажется, что ты слишком много пытаешься быть "правильным". — А что в этом плохого? — нахмурился Джошуа. — Может, стоит быть не идеальным, а просто собой? — Сокмин пожал плечами. — Думаю, тебе это пойдет. — Может быть...

***

Кажется, Сокмин был везде. В библиотеке он оказывался за соседним столом, всегда с широкой улыбкой и кучей вопросов, даже если Джису старался не замечать его. На лекциях Сокмин каким-то образом умудрялся сидеть рядом, независимо от того, каким ранним был его приход. А любимое кафе Джису, его убежище, превратилось в очередное место встречи с этим вездесущим парнем. — Джису! — Сокмин снова возник из ниоткуда, когда тот только уселся за свой обычный столик с чашкой капучино. — Какая удача! Мы опять встретились! "Удача" — это точно не то слово, — тихо пробормотал Джису, но его тон тут же утонул в потоке разговоров, которые Сокмин умудрялся вести, даже не дожидаясь ответа. Джису чувствовал, что его пределы терпения давно истощены. Сокмина стало слишком много — настолько, что сама мысль о его громком голосе, неумолимой энергии и вездесущей улыбке вызывала у Джису глухую усталость. Каждый раз, когда он заходил в университет или своё любимое кафе, его охватывало смутное беспокойство. Джису резко сжал кулаки, чувствуя, как внутри закипает раздражение. Он медленно поднял взгляд на Сокмина, который, как всегда, сиял энергией. — Сокмин, хватит, — голос Джису прозвучал тише, чем он хотел, но холодно и резко. Сокмин замер, его улыбка чуть померкла. Это было редкое зрелище — видеть его сбитым с толку. — Я... что-то не так? — Всё так, — Джису сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, — но неужели ты не понимаешь? Я устал. Я устал видеть тебя везде. Ты буквально преследуешь меня. Сокмин смотрел на него молча, явно не ожидая такого. Впервые за долгое время между ними повисла тишина. — Я просто... хотел быть рядом, — наконец тихо сказал он, опустив взгляд. — Ладно... – он бросил деньги за кофе на стол и вышел, оставив Сокмина сидеть одного.

***

Джошуа всегда держал свою тайну под замком. Ночной мир принадлежал другому Джошуа — тому, кто танцевал под яркими огнями элитного клуба, где на него смотрели восхищённые и жадные взгляды. Это была его тёмная сторона, которая, как он сам верил, делала его "грязным отличником". Сокмин, со своей безграничной энергией и странной привязанностью, раздражал его до глубины души. Но именно он стал тем, кому Джошуа решил показать правду. "Ты думаешь, что знаешь меня? Что тебе стоит быть рядом со мной?" — повторял он про себя, пока тянул Сокмина через ночные улицы Сеула. — Куда мы идём? — спросил Сокмин, едва поспевая за ним. — Джису, ты не сказал... — Ты сам напросился, — холодно бросил Джошуа, останавливаясь перед неприметной дверью с неоновым сиянием над ней. На вывеске было написано: «Euphoria» Сокмин недоумённо нахмурился, но последовал за ним внутрь. Мгновенно их окружили приглушённый свет, громкая музыка и атмосфера, полная соблазна. Люди здесь выглядели идеально: яркие, красивые, уверенные в себе. — Что это за место? — Сокмин не успел договорить, как Джошуа резко остановился, обернулся к нему и устало посмотрел в глаза. — Это мой мир, Сокмин. Тот, который ты никогда не поймёшь. Прежде чем Сокмин успел что-то ответить, Джошуа исчез в толпе. Сокмин стоял растерянный, пока свет не упал на сцену. Музыка стала громче, и на неё вышел Джошуа. Его движения были уверенными, дерзкими, и каждый жест завораживал. Это был совсем другой человек — опасный, вызывающий, от которого невозможно было отвести взгляд. Сокмин смотрел, не в силах поверить в происходящее. Это был его Джису, но одновременно это был совершенно другой человек. Когда танец закончился, Джошуа спустился со сцены, минуя толпу, и оказался перед Сокмином. — Теперь ты видишь? — холодно спросил он. — Я не тот, кем ты меня видишь. И тебе не стоит быть рядом со мной. Сокмин открыл рот, чтобы ответить, но слова застряли в горле. Он не мог понять, что сильнее: шок от увиденного или яростное желание не отпускать Джошуа, каким бы он ни был. Сокмин смотрел на Джошуа, словно видел его впервые. Сердце бешено колотилось, а слова никак не могли сложиться в понятный ответ. Перед ним стоял человек, которого он считал загадкой, но эта правда… она была слишком яркой, слишком резкой, чтобы просто принять её. — Ты хотел показать, что я не должен быть рядом с тобой? — наконец выдавил Сокмин, с трудом переводя дыхание. — Потому что ты думаешь, что это место, это всё… делает тебя грязным? Джошуа фыркнул, его лицо оставалось безучастным, но в глазах мелькнула тень усталости. — Ты ничего не понимаешь, Сокмин. Это место — это я. Оно показывает, кто я на самом деле. Здесь я ничего не скрываю. Всё, что ты видел до этого, — это просто маска. Сокмин сделал шаг ближе, проигнорировав ледяной тон. — Но ты всё равно остаёшься Джошуа. Тем самым парнем, который с утра поправляет свой галстук перед лекциями. Который сидит в кафе с чашкой кофе и читает книги. Ты думаешь, что этот танец что-то меняет? — Ты просто не понимаешь, — резко ответил Джошуа, его голос сорвался на полтона. — Люди вроде тебя… вы всегда живёте в своём идеальном мире, где всё чёрное или белое. Сокмин вздохнул и вдруг ухватил его за запястье, заставляя Джошуа посмотреть прямо на него. — Перестань решать за меня, Джошуа. Ты думаешь, я не замечаю, как ты держишь людей на расстоянии? Ты думаешь, что я просто не вижу? А я вижу. Я видел тебя таким, каким ты был сегодня на сцене, и… Он замолчал, набрав в грудь воздуха. — И ты всё равно нравишься мне. Джошуа замер. Эти слова были словно удар под дых, которого он не ожидал. — Ты… — начал он, но голос дрогнул. — Я знаю, что ты не хочешь этого слышать, — продолжил Сокмин, его взгляд стал мягче, но не менее решительным. — Но ты не можешь оттолкнуть меня только потому, что считаешь себя недостаточно хорошим. Джошуа хотел вырваться, уйти, снова спрятаться за привычной стеной, но пальцы Сокмина крепко держали его запястье. Это прикосновение обжигало. — Ты думаешь, я боюсь? Думаешь, мне важна эта "грязь", которую ты пытаешься мне показать? — прошептал Сокмин. — Ты не отпугнёшь меня, Джошуа. И я не отойду в сторону, как бы ты ни пытался. Джошуа смотрел на него, и его уверенность пошатнулась. На мгновение он позволил себе задаться вопросом: а может, Сокмин действительно не сдастся?