К.П. Особая миссия.

            — Лис, мы уже больше недели ездим, еще не разу не въебались под грузовик, не съехали в кювет, не перевернулись, копы не прикопались, а ты еще боишься, что каким-то раком на крышу наковальня ебнется. — рассуждающий Лью за рулем, казалось бы, почти ничем не был удивлен, расстроен.        — Пиздец, Иззи. Он просто уже смирился, что уже который день они вместе посещали город Мадисон, отчаялись и решили и возвращались потом черт знает когда, почти перед самым приездом Лофы домой, едва успевая хватать Тома за ручонку и тащить бегом. Сегодня относительно повезло — она останется у родителей на квартире, пока их нет, ибо из-за нагрузки на работе ей пока что не особо удобно ездить в Ейсис и из Ейсис в Мадисон почти что ночью. Потому поездки с Льюисом длились достаточно долго. Почти сутки. Уезжали утром и приезжали утром, отсыпаясь у Хобеллов и потом расходясь, ибо у Лофы выходные, а значит что? Правильно, сидим на попах ровно.       Иззи, которой вообще не нравилось то, что ее куда-то возили, где-то ходили среди людей, постоянно доставали. Стоило бы вообще упомянуть, что каждая поездка сопровождается тем, что Лью нагло кладет руку на колено Иззи и сжимает, после предлагая ей уединится в несколько интимном плане?       Он постоянно ей намекал и говорил о сексе. Он постоянно отпускал какие-то мерзкие шутки его авторства — каждая всегда подходила под ситуацию, но все же… Его первая шутка, когда они были на заправке и Иззи попросила его взять ей что-то сладкое, он ответил что-то из серии «тебе меня мало?», но в другой формулировке. Гребанный мартовский кот. Сейчас вот, например, они не столь быстро, но верно ехали из Уосау, начинали проезжать ближе к Стивенс-Пойнт, пока в окно и лобовое стекло бились капли дождя. Небо как раз предвещало о том, что дождь может перерасти в ливень. Соответствующая тому прохлада была тому свидетелем. Иззи только промолчала и сильнее укуталась в свой бомпер, который ни черта не согревал. Почти что отвернувшись от мужчины всем корпусом, Болтом смотрела то на панель дверцы с окном, то за пределы стекла, на сменяющиеся локации, привлекающие спокойным, природным, в то же время мрачным и мистическим вайбом. Под это хотелось бы послушать что-то, но как назло, наушники остались в комнате на столе, а слушать при Вудсе и отвлекать его музыкой не имелось особо желания.       Хотелось кофе. Или чая. Или чего-то теплого. Ибо голова уже начинала болеть, а ехать еще было долго. Хотелось, на крайний случай, хотя бы немного поесть.       Но чисто из-за своей вредности Болтом специально молчала, чтобы… Чтобы что? Показать какая она тут крутая пизда? Ничего подобного. Она просто надеялась, что ее молчание заставит Смертоносного немного чувствовать себя неприятно и пытаться выйти с ней на диалог. Но он молчал. Нагло молчал, увлеченный дорогой, и считывая дорожные знаки и разметки, постоянно следил за всем.       Становилось как-то… Погано. Что кашель с мокротой все же вырвался изо рта, раздражая и без того больное горло. Голод, который проявился почти после того, как Лью съел свою булку, ранее предлагая, наверное, раз десять, но упрямая, как ослина, Болтом отказывалась.       Прикрыв губы ладонью, школьница вздохнула и с полуприкрытых век наблюдала за обстановкой за окном уже спереди.        — Что такое? — поинтересовался Лью ровным тоном.        — Ничего такого, просто кашель. — вторила ему также Иззи, чувствуя себя достаточно не хорошо. Щеки, казалось, горели, или даже все лицо само, а все остальное тело при лишним движении покрывалось мурашками от холода. Все было все ясно, но говорить о простуде не хотелось, в частности, из-за того, что она знала реакцию Вудса заранее. Только сам Вудс сразу же почувствовал подвох в словах девушки, моментально соображая, составляя пазл внутри головы и уже с готовым результатом хотел было… Немного треснуть ей за непослушание. Он не просто так пару дней назад говорил, что похолодает и будут идти дожди, погода конкретно испортится, а потому лучшим решением было ничто иное, как совершить самое наипростейшее — одеться теплее. Не то чтобы, что ему было как-то страшно за нее… Он просто понимал, что она тогда свалится и поездки придется отложить. А ведь он почти… Почти… Почти вышел на связь с одним из своих давних знакомых, который мог нереально помочь в его деле. Однотипные метки, оставленные Вудсом на стволах деревьев в безлюдных местах, не давали своих плодов. НО. Но один след пропал, когда только-только Лью его старательно выцарапал на коре под нотации Иззи о экологии и защите природы. Она, кстати, тогда прилично-таки охуела, ибо у нее не было в жизни такого, что высеченное спустя непродолжительное время исчезло. Значит, метку почувствовали и скоро… Скоро… Когда-нибудь Вудс мог бы уже увидеть перед собой приятеля. Хотя, можно ли Оффа назвать приятелем? Это, наверное, всегда было вопросом, потому что его отношение к Вудсу частенько было не пренебрегающее, и несмотря на помощь, которую он оказывал, что удивительно, видеть, контактировать, и вообще любое упоминание о Безликом, что пытался Льюису пару раз подсунуть розу под руки, настоебывали. А сейчас нужна его помощь, ведь этот мудила знает каждого. Как только она ответила, он сдержался, чтобы не закатить глаза.       — Да ладно тебе, говори что есть. — с иронией Лью кое-как выдавил из себя улыбку. Примерно представляя перед собой человека, ой, точнее, его подобие, не являющееся человеком, он пытался додумать что будет и чем выйдет встреча. Помимо этого, чуйка обострилась, потому узнать о лжи Лисенка оказалось вполне легко. — Скрывать нечего, я же и так уже понял все.        — Гребанный аналитик. — слегка возмущенно буркнула девушка.       — Есть в кого.       — Пф… — запрокинув голову, Иззи прикрыла веки. — Ну, я себя чувствую херово.        — Это понятно, а что именно такое, из-за чего херово?       — Ну, словно заболеваю.        — В смысле, как ты заболела?       — Ощущение, что заболела, но это пройдет.       — Когда ты успела?       — Может, выпила много холодной воды…        — Стоп, моя хорошая, давай по порядку. Ты почти и не пила холодную воду, только комнатной температуры. Ты еще постоянно на заправках берешь либо черный чай, либо латте, так что вода тут явно не причем. — тон Вудса стал громче, появились нотки раздражения. Собственно, следует ожидать то, что он будет орать. А что еще от него ожидать? — Блять… — тихо прошипел он, когда его обогнал какой-то минивен красного цвета, что выехал на встречную полосу и после перестроился перед Вудсом, скидывая скорость, а потом набирая ее, включил и отключил аварийку, подав какой-то знак. — ГАНДОНИЩЕ! Ебанный пидорас, хули он выебывается?! Не видит, блять, я еду, и ведь надо ему еще залупой потрясти, чтобы мордой ему въебаться! — выпалил Вудс, сильно сжав губы. Ему не нравилось ехать в дождь, но что поделать… Нужно было попасть в Ейсис, отдохнуть, а потом… А потом решить куда дальше ехать. — Ты, кстати, не хочешь сказать, почему ты в своей кофте этой ходишь? Она хоть теплая? — поинтересовался Льюис немного грубым тоном.       — Это бомпер.        — Хоть шляпа, мне плевать. Я задал вопрос — кофта твоя теплая?        — Зачем тебе?       — Болтом, — многозначительно протянул Вудс. — Лучше уж ответь на этот вопрос, иначе я спрошу когда мне стоит ожидать следующего отсоса или даже лучше тебя в черном нижнем белье.        — Надоел.        — Поэтому, моя хорошая, милая, прекрасная, следовало бы ответить теплая твоя кофта или нет. Ну, так, что?        — Не особо… Небольшая пауза… Иззи бы успела написать завещание, если бы у нее реально была какая-то собственность, но кроме одежды и учебников у нее, увы, ничего больше не имелось. Хотя, было бы забавно завещать свои учебники куда-то в детские дома или в библиотеки.        — Пиздец! — со злой улыбкой отчеканил мужчина. — Ну, что, блять, доходилась в своей кофточке?! Одеться потеплее никак нельзя, противозаконно, а ходить и мерзнуть самое то! Ведь я же говорил, что на улице холодно! А нахуй слушать Лью, если он реально прав? Да зачем, блять! Убью, сука, как приедем! — выпалил Вудс, явно разъяренный намного сильнее, чем он это показал. Наверное, будь он не за рулем, он бы дал ей хорошего подзатыльника, такого, отцовского, которого он получал в свое время от Питера больше десяти лет назад.        — Я не знала…        — Хули ты не знала, что надо себя беречь?! — громче выдал мужчина, заставив Иззи прикусить внутри правую щеку и глянуть на проезжающие мимо деревья. Неужели она знала, что попадет в самую настоящую задницу и будет мерзнуть в своей единственной оставшейся кофте? Никто, а ведь этого возмущающего на всю машину типа не ебет, что более теплой одежды у нее в Ейсис нет и надеть нечего. Ой, да ну его далеко и надолго… Он всегда орет, словно резанный. Не отрывая взгляд с дороги, он поджал губы, помолчал и с нервным выдохом, спросил: — Что именно болит?        — Чего? — тихо спросила Иззи, повернув голову на Вудса. Тот, немного поджав губы, терпеливо выдохнул.        — Болит что? Горло, селезенка, соски или мозжечок? — сохраняя терпение, поинтересовался мужчина.       — Глотать больно, голова болит и знобит немного.        — Температура есть? — вопросил Лью после очередной паузы, между которыми он пытался успокоить свои бушующие нервишки, чтобы НеДайБоже, он случайно двинет локтем в сторону школьницы и разобьет ей нос ребром ладони.       — С каких пор это тебя так интересует?       — Температура есть? — выделил тот, не смотря на девушку, дебилизм которой это уже напрягал. Задает настолько тупые вопросы… И он, собственно, тоже не святой. Конечно, он за рулем, нельзя отвлекаться, но черт… Он не смотрит на нее. Для нее сейчас было важно то, как он на нее посмотрит, со злобой или пониманием, жалостью или омерзением.        — Не могу сказать точно, есть ли она. — девушка поежилась. — Пожалуйста, ответь.        — С таких, ебанный в рот, что ты мне нужна здоровая и я заразиться простудой не хочу. — злобно отчеканил Лью, все также не сводя глаз с дороги. — В город въедем, найдем аптеку.       — У меня денег не в таком огромном количестве, а мне еще еду покупать надо.       — Ты тут причем? — с неким возмущением поинтересовался Вудс. — Я сам возьму что надо.        — И заплатишь за меня?        — Нет, блять, отсосу хер аптекарю, пусть натурой плату принимает. — с усмешкой буркнул Лью.       — Мне потом тебе возвращать нечем.        — Когда выздоровеешь, поцелуешься со мной. — мужчина сделал паузу. — Тебе не холодно?       — С каждым разом ты все дальше от здравого смысла, Льюис. — запрокинув голову и выдохнув, Иззи прикрыла веки.       — Первое: я просил не называть меня полным именем. Второе: уходишь от темы. Тебе холодно или нет?        — Если честно, — она пожала плечами. — То я замерзла давно.        — Пиздос тебе. — прошептал он, после чего скорость автомобиля стала незначительно снижаться. Вот уже пятьдесят километров, потом сорок, резко двадцать и съезд на обочину. Уже полностью припарковавшись, остановившись и отстегнув с себя ремень безопасности, Лью положил руки обратно на руль, сжал его. Закрыв веки, он прикусил край нижней губы. Видимо, все уже реально настоебало. Сил не хватало терпеть, а орать, что-то доказывать, бить и крушить — подавно.       — Лью?        — Слушай, мелкая, я, блять, попросил еще с самого начала — что важное беспокоит, то ты говоришь. Почему, вашу ж мать, ты молчишь? Я не сделаю ничего за то, что ты простудилась или замерзла. — раздраженно начал Вудс, повернув голову на школьницу, которая чувствовала тревогу и почти забилась в угол, и если бы не дождь за пределами машины, то бы выскочила из салона к чертовой матери на куличики, лишь бы не сидеть рядом и не волноваться, крутя в голове мысль, что сейчас будет больно, обидно и унизительно.        — Не хотела беспокоить…       — То есть ты сейчас пытаешься отмазаться или обесцениваешь свое состояние? Мадам, некогда вы мне прописали по еблу за то, что я себя не жалею, а потом мы очень круто засосались. Полагаю, мне нужно сделать то же самое, упустив момент с прописью в вашу морду лица?       — Можешь и въебать, раз хочешь, я не проти, как бы. — тихо произнесла Болтом, потупив взгляд на коленях.       — Да пошла ты нахуй, выебывайся сколько влезет. Я, как истинный мужчина, терпение натягивать по самые яйца не хочу. — прошипел Льюис, после чего стянул с себя джинсовую куртку и темно-зеленый свитер под ошеломленный взор Иззи, что уже думала бегом открывать дверь и пулей выметаться из машины. Схватившись за ручку на дверце и потянувшись к замку, она все еще следила за Смертоносным, который остался в черной футболке… и снова надел на себя куртку, оставив свитер лежать у него на коленях. Ситуация как-то быстро набрала обороты, когда он переложил вещь ей на колени, а сам пристегнулся и уставился на нее скептическим взглядом.       — Что вылупилась? Херню свою снимай и одевай свитер.        — В смысле?        — У тебя перезагрузка головной оперативки? Свитер теплее твоей шляпы, лично для тебя грел, поэтому натягивай быстрее, тепло уходит.        — Зачем?       — Лис, — выделил Вудс, немного нахмурившись. — Если ты дальше будешь мерзнуть, ты свалишься летом в кровать с простудой. У меня здоровье покрепче твоего раз в сто будет, поэтому не тяни меня за бубенцы и быстрее одевай.        — Погоди, тогда ты замерзнешь! — взвилась Болтом, после чего взяла свитер и протянула его обратно Вудсу, что закатил глаза и запрокинул голову, хрипя от досады и раздражения. — Я могу потерпеть, немного осталось ехать…       — Иззи, я сказал одеть, значит надо одеть! — злобно сверкнув глазами, маньяк быстро нажал на кнопку, что держала ремень безопасности на сидении Иззи, буквально вцепился в ее бомпер, пытаясь его снять. — Нехер сидеть на жопе ровно, когда рядом… Блять, ты что творишь? — получив в качестве сопротивления укус за запястье, Лью поджал губы, смотря на девушку, что так и продолжала больно сжимать ему зубами кожу, пока его руки настойчиво держали края ее одежды.        — М-м!        — Не доводи меня, я же сам тебя грызану так, нихуя не понравится. Считаю до трех, а потом задеру футболку вместе с лифчиком и за сиську цапну!       — М!       — Не возмущайся!        — М!        — Один…        — М-м-м… Резко отпрянув от руки Вудса, Иззи вытерла губы от своей слюны и исподлобья уставилась на него, медленно начиная стягивать с плеч бомпер. Когда уже с левой кисти снимала рукав, Вудс выдернул вещь и кинул ее на заднее сидение с неким остервенением, затем с такой силой помог школьнице надеть свитер… И после успокоился. Дальше было… Спокойно. Тронулись. Не умом. А жаль… Или нет? Поехали дальше. Следя также за дорогой, как и прежде, Льюис старался не сводить глаз с шоссе, однако иногда поглядывая на Болтом, что обнимала себя на плечи, смотря в окно за сменяющимися локациями с красивыми для нее пейзажами. Наверное, ощутив некий дзен за все эти поездки, видя… Видя теперь счастливого человека, что довольствовался теплом его вещи, становилось морально спокойнее. Перед предстоящей встречей с Безликим, о которой Болтом даже не догадывалась, Льюис испытывал что-то подобное, что случалось не единожды в его семье. Ведь так когда-то делала мама. Джефф уже был, был с отцом дома, а увязавшийся с мамой Лью шел куда-то по ее делам, и в случае чего ее теплые, порой горячий объятия его согревали или успокаивали. Так делал папа маме — давал свою одежду, когда мама, увлекшаяся тому, что лето приравнивается к солнцу и комфорту, забывала порой зонт или кофту, а папа, как истинный герой своей любимой женщины, отдавал свое. Ведь он так когда-то делала брату. Отдавал свою ветровку, пока толстовка брата промокала насквозь от дождя, а до дома идти было далеко. Смертоносный просто понимал, что подобное приравнивается часто к чему-то большему, но считал, что банальная забота никому не помешает. Хотя бы сейчас. Хотя бы от маньяка. Хотя бы его несостоявшейся жертве. Хотя бы кому-то, чтобы закрыть гештальт.       Иззи же не могла больше ничего сказать. Ей бы хотелось обсыпать его благодарностями, но не знала как начать и с чего. Было больше неловко, чем какое-либо существующее непонятное молчание, перед которым она изрядно вынесла ему мозг. Свитер был и правда теплым, весьма теплее, чем ее бомпер. Буквально сняв с себя одежду, Лью ей просто так дал этот свитер, «нагрел», потому приятная дрожь порой проходила по рукам, вызывая мурашки. И вообще ощущать то, что принадлежит ему, на себе, так близко к своей коже было достаточно необычно. Слишком приятная по ощупь ткань даже как-то стала намного …роднее, что ли? И запах. Запах не пота, а что-то слегка мускусное, приятное, чем обычно пах Вудс, когда Иззи находилась достаточно близко. Словно запах, который не имел запаха. Если то, что обычно люди считают истинным индивидуальным запахом тела, то у Льюиса он был как раз какой-то природный, ассоциирующийся с лесом, какими-то травами… Чувствовалось что-то… Словно что-то приятное, близкое, но между ними ничего не могло бы быть, кроме интимных утех… Которые тоже больше никогда не будут. Губы дрожали, искали правильные звуки, чтобы что-то сказать, не заикнувшись, и говорить, говорить, говорить, высказаться, чтобы её не считали какой-то плохой, зажравшейся. Она всего лишь… Закрыла рот ладонью и повернула в сторону окна, пока пару одиноких слезинок протекали по щекам. Она буквально не знала что ей сказать. Что именно? Спасибо за свитер? Благодаря тебе, мне теперь не холодно? Прости, пожалуйста, что вынесла тебе мозг, я ощущаю себя ребёнком, которому что-то не додали, и теперь я слишком требую много к себе внимания? Господи, Лью, давай купим что-то покушать на заправке, я ужасно голодна? Льюис, пожалуйста, не сочти за дурость, обними меня? Лью, я хочу плакать от собственной беспомощности? Лью, не пойми не правильно, я ощущаю себя грязной после секса у машины, это нормально? Лью, мне кажется, что тебе не стоило давать мне свой свитер? Льюис, мне дико хуево, я хочу плакать и орать в лесу в пасмурную погоду перед тобой, чтобы ты всё понял и мог меня поддержать? Льюис, я не хочу спать одна, можно я снова перееду к твоим тёте и дяде? Почему у твоих родственников так комфортно, а у моей семьи ко мне постоянно презрительное отношение? Лью, что мне делать, когда папа спросит почему ты ему позвонил с моего телефона и дал пиздюлей? Льюис, почему я не хочу каждый раз отпускать тебя, когда ты приводишь Тома домой? Почему же, Лью, я тебе настолько важна, раз заботишься, даже таким образом? Лью, можно к тебе прижаться? Лью, почему после секса ты не разу не пытался меня поцеловать? Лью, почему мне порой кажется, что я тебя люблю, хотя это чисто физически невозможно, ведь я — просто мирная гражданка, а ты — маньяк? Почему я не могу сымитировать в голове твой голос и дать ответ хоть на один вопрос? Почему мне хочется представить что-то романтичное с тобой, но дальше поцелуев мне стыдно переходить черту? «Стивенс-Пойнт». Огромная таблица с названием города словно приветствовала проезжающих мимо, после чего пропадала из поля зрения, лишь в боковых зеркалах виднелись столбы, что держали знак. Тут ливень встретил чёрную машину шквалом капель об лобовое и крышу, из-за чего пришлось на половину снизить скорость и включить аварийку, ведь машину почти не было видно среди колонны небесной воды и без того тёмной дороге без фонарей. По физиономии Вудса было понятно, что он обеспокоен, ведь в такую непогоду он не был за рулем, да и рядом паникующая Болтом заставляла его раздумывать сразу о нескольких вещах. Сразу окрестил себя Цезарем, Лью лишь громко выдохнул. Ему не нравилось только то, что… Да все ему не нравилось. Это же Льюис. Только ближе к городу дождь начал ослабевать, либо же они проехали эпицентр, потому что редкие капли достаточно громко падали на крышу машины, когда вдалеке стали различимы неоновые вывески, фонари на столбах с проводами, шныряющие с зонтами и без люди, автомобили на встречке и яркие светофоры, которые сливались в одно общее световое пятно. Увлёкшись тем, как новые локации для юных глаз казались чем-то необычным, Иззи сперва даже не заметила, как скорость стала достаточно маленькой, а затем её вовсе не стало — удачно припарковавшись между двух машин, Льюис вынул ключ зажигания и сложил пополам, после чего глянул на Болтом, что недоуменно смотрела на него. В последнее время ей становилось не по себе. От его взгляда. Одновременно с этим она хочет иногда замечать, чтобы он пялился на неё, но вместе с этим ец становится неловко. От чего? От вопросов, что может задать. По типу… По типу того, что он спросит, когда они вновь снова займутся сексом.        — Есть какие-то предпочтения в лекарствах? — спокойно задал вопрос маньяк, вытягивая чёрную маску с кармана куртки и надевая её на лицо, стараясь как-то обеспечить себе некоторую безопасность от копов. Их, конечно, видно тут не было, но чтобы не привлекать лишнего внимания, лучше выставить себя больным, чем здоровым серийным убийцей.       — Ну, возьми леденцы, от боли в горле, только не лимонные, они противные. И капли в нос, не от аллергии…       — Сироп надо?       — Нет… Хотя, да, бери. Или…        — Возьму, короче.        — Да, бери. — кинув в качестве согласия, Иззи повернулась к задним сидениям, пытаясь рукой достать до сумки. Вудс, понявший, что та хочет из своих сбережений дать ему на лекарства, лишь быстро отстегнул ремень и почти пулей выскочил из машины. На возглас Болтом внутри салона он не обратил внимания, после чего, перепрыгнув лужу у бордюра, открыл дверь в аптеку. Яркий белый свет резал зрение, которое привыкли к сумраку, и немного поморщившись под маской, прошёл мимо вестибюля в сам зал, где между стеллажами ютились несколько людей, а некоторые достаточно громко переговаривались. Встав около свободного окна и подождал, пока молодая девушка-фармацевт подойдет, Лью выдохнул. Какая-то увесистая тётка, что-то втирающая из серии лютого пиздеца своему мужу про какие-то таблетки и то, как они влияют на цвет фекалий, Льюис лишь подал губы, лишь бы не заржать.       — Добрый вечер, что бы Вы хотели? — вежливо поздоровалась аптекарь, миловидно улыбаясь.       — Добрый вечер. Можно, пожалуйста, леденцы от боли в горле, сироп от кашля и какие-нибудь капли от насморка. И если получится, что-то не особо дорогое, но и не дешманское. — хмыкнул Лью, видяс как девушка понимающе кивнула и даже слегка усмехнулась.        — Хорошо, минуту. Вудс сразу же полез в карман джинсов, вытащил несколько купюр, надеясь, что здесь лекарства не стоят как целое состояние, а вполне себе дешево. Фармацевт отошла, а сзади в очередь встала та тётка с мужем, до сих пор что-то рассказывая ему. Въезжать в их тему разговора не хотелось, единственное, что волновало его как-то — лишь бы не доебались из-за херни. Фармацевт снова появилась за стойкой, положив на неё некоторые коробочки.       — Клубничные леденцы будут завтра завезены.       — А других нет? — изобразив кашель, Лью прикрыл рот ладонью под маской тыльной стороной ладони.        — Есть с лимоном и ментолом, Вас это устраивает?       — Ладно, давайте лимоном.        — Назальные капли какие именно?        — Не от аллергии, а от простуды больше.        — Сосудорасширяющие, получается?        — Да, получается так. И сироп от кашля с первоцветом. Отошедшая снова фармацевт заставила Льюиса немного занервничать. Да и те, что стояли за ним, точно буравя ему спину своими глазищами, не давал покоя. Теперь тётка молчала. И мысли, что они в нём увидели маньяка в затишье как-то легонько кольнуло в области рёбер. По сути, узнать его не должны, но паранойя была немного сильнее здравого смысла. Осматривая прилавки, взгляд застопорился на отделе за стеклом с контрацептивами, где была очень знакомая упаковка с красными и белыми элементами. Край нижней губы сжался под натисков зубов, после чего, явно забив на цену на лекарства, что будет потом и где после искать деньги, рука поползла снова в карман за деньгами. Мысль, что именно эти презервативы он не мог найти в Ейска, и сейчас, когда дела с Иззи стали доходить до интимной темы, нужно срочно приобрести. Плевать на деньги, найдет их, даже если придется попотеть на временных работах или спиздить. Они ему невероятно нужны. Появившаяся аптекарша снова встала за прилавком, показывая Льюису то, что она предлагала ему.       — Все?        — Да, почти, и ещё… — прочистив горло, Лью снова глянул в сторону, на полку с контрацептивами. — Презервативы Maskulan, двенадцать штук, классические. — он указал рукой в сторону полку, кратко глянув на неё.        — Да, сейчас… — та, немного удивившись резкому разнообразию, лишь отошла снова за прилавок.        — Молодой человек, вам не стыдно покупать такое при людях?! — голос тётки спровоцировал Вудса посмотреть через плечо на неё. Тучная женщина, явно оскорблённая, что при ней решил кто-то купить презервативы, широко распахнула глаза с нарошенными ресницами, больше похожими на веники. Розовая кожанка резала взорвать столько, как и леопардовые легинсы. Рядом стоящий тощий мужчина средних лет с впалыми глазами лишь глянул на свою жену, потом на Вудса, потом снова на жену. — Тут между прочим есть женщины! Я тут стою и мне мерзко стоять рядом с вами, что покупаете такую дрянь! Вы могли бы нас пропустить вперед, чтобы мы не слышали что вы набираете себе! Либо даже не пользоваться ими, чтобы было все как положено, между мужчиной и женщиной в браке! Это грех — препятствовать появлению новой жизни! Не могут подождать до брака, гормоны у них играют! А потом в стране сборы для детей-инвалидов появляются и статистика абортов растут! Эгоистичное поколение! Берите свои лекарства и не смейте брать то, что вы хотите взять! Не смейте! Побойтесь Бога!       — Вам что, есть дело до того, что я беру? — с иронией спросил Лью, повернувшись к резко появившейся собеседнице. — Я вашего разрешения обязан был узнать или что?       — Конечно! Если не мудрые люди, то кто будет невоспитанных недорослей ограничивать? Вот вы сейчас буквально хотите взять то, что не нужно вам! Это все для извращенцев конченых, что загрязняют нашу страну! Вы что, извращенец? Вы хотите грешить? Презервативами нельзя пользоваться, а для чего они требуются, надо заниматься только в браке! Я не вижу у вас обручального кольца! Да даже если бы оно было, надо заниматься этим самым без презервативов, вы ведь грешите — не даете новой жизни появится! В случае чего нужно воздерживаться от искушения!       — Контрацептивы Maskulan… — фармацевт, успевшая послушать женщину, лишь поджала губы. Для неё было важно то, чтобы за все расплатились и не пришлось бы вызывать охрану.       — Знаете, если бы ваш папа был умным человеком, то он бы использовал гандон, чтобы у него не родилось нечто, что сейчас мне в уши заливает свой бред. И будьте ему благодарны, что вы остались во влагалище своей матери. — резко ответил Вудс, после чего его внимание полностью перешло на оплату товаров. Вдвойне оскорблённая женщина открыла рот и что-то сказала своего мужу, и пока Вудс расплачивался, хотел было его развернуть к себе и уделать, пока бы его жена удовлетворенно наблюдала за унижением бессовестного. Взяв пакетик в лекарствами и прочим, Вудс наткнулся на этого типа, после закатил глаза. Нервы конкретно шалили. Он бы еще в середине её монолога прервал и послал нахуй, но чисто из-за некоторого уважения в фармацевту решил не злоупотреблять нецензурщиной, выехал засчет грамотного словарного запаса.        — Не-е-е-е, у меня нет времени объяснять вам что-то. Свое бревно из задницы достаньте перед тем, как к каждому в очко заглядывать и искать дерьмо!       — Что вы себе позволяете, как смеете таким тоном разговаривать?! — крикнула женщина. Вудс, которому уже резко захотелось в компанию к Болтом, обошёл того мужчину, после чего тётка достаточно сильно дернула его на рукав. — Я с кем разговариваю?!        — Миссис, а вашему плоду семь или восемь месяцев? И кто родится? Барбекю или пончики? — огрызнулся Льюис, почти через зубы прошипев ей в лицо. — Пиздуй в зал, занимайся, а то у твоего мужика небось хуй не встает на такую свинью, а ты и нашла утешение в виде той чепухи, потратила мое время! Пару минут тут стою, а ты успела меня заебать! Блять, ты, сука, женщина, а превратилась в ебучий мясокомбинат! Отъебись, у меня и без тебя дел не в проворот!       Уставившись на Льюиса, женщина хотела что-то ещё сказать, но резко развернувшись на пятках, Смертоносный быстро направился к выходу. Быстро двигаясь к машине, он пару раз глянул по сторонам, в качестве привычки проверяя нет ли полицейских по близости. Кроме шныряющих мимо прохожих было пусто, а в частности были, как он уже понял, те, кто либо возвращался с запоздалой работы, либо с затяжного свидания или встречи с друзьями. Кто-то вообще шёл за руку, несколько так называемых милых парочек, среди которых было двое геев, отчего Лью даже немного завис. Он давно уже не видел гомосексуалов, которые в открытую показывали свою ориентацию. Мысль, что, блять, даже они счастливы, как-то проскакала на височном уровне, оставив после себя только странную пустоту. Кажется, тут причиной была не его пробежавшая мимо зависть, а просто неожиданость в том, что увидит однополую парочку. Уже садясь в салон, он сразу протянул пакетик Иззи на колени, после захлопывая дверь. Та, в свою очередь, лишь вздохнула.       — Я могла бы деньги дать… — начала Болтом. — Во сколько тебе это все обошлось?       — Не стоит. Сказал не нужно же, а мне не жалко. Аптекарша крутая, быстро все собрала, даже натурой расплачиваться не пришлось. — усмехнувшись, Лью откинулся на спинку сидения и запрокинул голову. Брови немного дернулись, когда по крыше машины пару раз достаточно громко падали капли, сигнализируя о том, что дождь все же и этот город накроет собой. Вздохнув, он прикрыл веки. Все же, быть за рулем в такую погоду — откровенное дерьмо. А без прав быть реально дерьмово. — Но, блять, доебалась какая-то тётка, к тебе даже захотелось. Честное слово, я такого бреда не слышал уже со времён, когда Курт был ещё живой.        — Слушай… А если бы аптекарь реально мужиком был, отсосал бы ему? — спросила Иззи, начиная давится улыбкой, пока полностью обалдевший Вудс уставился на нее. — А если аптекарша была бы старухой, отлизал бы?        — Блять, у тебя с соплями мозги потекли, Иззи. — слабо усмехнувшись, так и продолжив ошеломленно косится на девушку, Лью протянул руку к пакету. — Дай, я себе там взял… — в это время она отдернулась в сторону с этим злосчастным пакетом, прижимая его себе.       — Думал, я тебя же твоими шутками не подъебу?       — Не мог догадаться. Дай пакет…        — Сама.       — Отдай, там и мое есть! — прикрикнул Вудс, понимая, что если та увидит пачку презервативов… Возможно, выкинет ее, что ему совершенно не хотелось. Болтом же лишь выгнула брови и фыркнула.        — Сама дам. — она раскрыла пакет…        — Иззи…        — А это что…?       — Иззи, блять! Взгляд немного изменился, как и выражение лица. Похлопав глазами, примерно представляя, какие таблетки ей рассасвэывать, а что пшикать в нос, а что как раз для Лью. Сомкнув губы, она тихо выдохнула через нос, а Вудс откинулся на кресло и дунул себе на челку, явно успев расстроиться. Смотря на потолок салона, он внутри рта прикусил кончик языка, мысленно ругая себя, что сразу же не спрятал презервативы во внутренней карман куртки.       Иззи же… Ей стало не по себе. Ей почему-то сразу же вспомнился Курт, который в последний раз угрожал ей грязными развлечениями, и… Представив, как это потное разрисованное в тату тело прижимается к ее, чистому, невинному, а главное — полностью обнаженному, Иззи переклинило. Мысли, что он мог бы шептать ей что-то похабное на ухо, пока Ден или толстяк держали ей руки, а Курт беззаботно вставлял ей в вагину свой вонючий грязный хер, на котором сразу же появилась ее девственная кровь, загоняли в тупик. Лью такой же? Он хочет также, чтобы ей было больно? Хочет, чтобы она срывала голос от визга с мольбами остановиться, от дичайшей боли, омерзения к себе и ему, от унижения и желания пропасть? Хочет просто сровнять ее с грязью…? Представляя ужасные для себя сюжеты, она молча вытащила красную коробочку и стала ее разглядывать. Спереди был белый участок, где было красное сердце с черными буквами названия. Стало тошно. Стало тревожно.        — Зачем они тебе? — тихо поинтересовалась Иззи, повернув голову на маньяка, который глянул на нее с пустым взглядом.        — Лучше с ними, чем без них. — в такт ее голосу ответил Лью.        — Для чего?       — Это для нашей с тобой безопасности. — он тяжко вздохнул. — Никто из нас с тобой не хочет последствий в виде беременности, последующих аборта или рождения ребенка, венерки.        — Почему со мной?       — Я просил тебя дать мне пакет, и если бы ты это сделала, то такого бы не было.        — Лью, зачем… Да ты уже моё мнение в счёт не берёшь.        — Что «Лью»? Я хочу с тобой занятся сексом, разве это не понятно? Мне кажется, ты за всё это время должна была понять это, как аксиому.                      — Лью, фу! Я ведь говорила, что не хочу и не буду! Зачем ты их взял, блять?! — крикнула Болтом, жалобно сведя брови и скривив губы. Ярко представив, что она залетит от маньяка, который после пропадет, а родственники будут над ней потом стоять и читать нотации… Стало мерзко.       — Я говорил, что скоро сорвусь, поэтому лучше пусть они будут, чем потом мне мучаться и вместо нормального секса получать…       — Ебанный сексист, я не буду с тобой больше никогда ничем подобным заниматься! Ты меня два раза принудил, Курт чуть не изнасиловал, я не хочу больше никакие… — она кинула в Вудса пакет, из-за чего все коробки с медикаментами разлетелись. — Ты самый настоящий урод! Ненавижу тебя!       — Спасибо, без тебя я и догадаться не мог! — чуть не ударив по рулю, он сжал его. — Могла бы и с пониманием отнестись к этому, но ты, видимо, считаешь меня за железного, у которого нет естественных потребностей! Да, блять, я извращенец, я хочу трахать тебя в разных позах, чтобы ты потом едва ли ходить могла! — нервно глянув в сторону девушки, он поджал губы, тише добавив: — Да, я сам знаешь кто, но пытался вытащить тебя из любой пизды, как ебучий герой в блестящих доспехах, и когда сам же огребал, я получал лишь простое «спасибо»! — Льюис, прижав кулак к панели рядом с ручником, дунул на челку. — Знаешь, мне твои слова, поцелуйчики и обнимашки приятны, да, без проблем, — нечто похожее на улыбку и усмешку проскользнуло на губах Смертоносного. — Но помимо их я хочу тебя! В качестве приза! Мне этого мало, зажрался! Я хочу флирта от тебя, податливости, чтобы не думать, что меня обратно использовали для того, чтобы у тебя была защита от местных уебков и твоей же семейки! — грубо закончив, Вудс принялся собирать коробки с лекарствами по салону, кладя из в пакет обратно. Коробку с контрацептивами он положил на нижнюю панель рядом с ручником. Болтом, что опустила голову лишь, выдохнула.       — Лью…       — Что? — все также грубо ответил Лью, пытаясь достать из-под ног назальные капли.       — Я не готова.       — И что, блять? Думаешь, меня это как-то ебет?!       — То, что ты хочешь. — Иззи немного замялась. — Я не хочу, правда. — она снова вздохнула, на долю секунды запрокинув голову, боясь при нем показать слезы. Его последний ответ больновато ударил под ребра, что от него захотелось пересесть подальше. — Это больно, а я не хочу боли, к тому же… кровь может идти, а если ты еще и не сдержишься… Я боюсь. Я не хочу, чтобы меня… Мне страшно, что об этом узнают, что потом мне будут это припоминать всю оставшуюся жизнь. Я правда все это не хочу. То, что было в тот раз — да, приятно, но я боюсь дальше заходить за черту. Это слишком для меня. Ощущение, что ко мне в душу полезут, потом плюнут и я останусь никому не нужна.        — Поэтому лучше не доводить меня до того состояния, решить когда…        — Льюис, нет. — резко прервала его школьница.        — Тогда будет очень больно, будет кровь, будешь чувствовать себя опустошенной. Может, из меня хуевый человек, что поддержать не может, но блять… — аккуратно положив лоб на руль, чтобы машину не просигналила, Льюис закрыл веки. — Я правда не железный. По мне не видно, но я женщину хочу невероятно. Ты самая близкая на данный момент, знаешь обо мне почти что все. Если бы я был ебанатом, я бы… Марту… Но, блять, она мне тетя, родной человек, с моральной точки зрения я не смогу с ней что-то сделать, и милф я не люблю. Ты понимаешь, что, блять, я правда скоро просто не выдержу и залезу на тебя? Ты ведь не остановишь меня. У машины что было — не было гандонов, это и остановило, так бы… Сейчас я увидел возможность их купить. Я купил. Я не знаю как тебя упросить на секс, тебя силой брать — потом же сам огребу. Поэтому, блять, пожалуйста, — выделив голосом последнее слово, Вудс откинулся на сидение, смотря за пределы лобового стекла. — Просто переспи со мной несколько раз. Мне некому рассказывать, что я тебя трахнул, все останется втайне от всех. Будем знать только ты и я, никто больше.       — Не мечтай, я не буду…       — Иззи, все, что от тебя требуется — твое согласие, отсутствие сопротивления и простая податливость. Я не хочу тебе больно делать, но я могу сорваться, как псина с цепи, и все точно пойдет по пизде.        — Тебя это волнует?       — Я уже говорил, что хочу некой взаимности, а не изнасилование, чтобы потом ты меня крысиным ядом отравила. Я девственниц жуть как ненавижу, но все равно они попадались… Они визжат, истерят, вырываются, ноют от боли и вид их крови с влагалища заставляет впасть ебучее не пойми что. Хочешь так же, что ли?.. Почему ты раньше не нашла какого-нибудь мамкиного задрочера, с которым бы лишилась своей девственности и потом бы не так возмущалась?        — Извини, блять, не знала, что потом свяжусь с маньяком, которому важна моя промежность! Знала бы — повесилась, чтобы твою рожу не видеть!       — Повыебывайся побольше.       — Иди нахуй, пидор! Сдохни в канаве! Оставшаяся часть поездки прошла напряженно молча. Никто не хотел вести беседу, в частности, смысла ее вести тоже не было. Зачем нужно было ее начинать, если темы не имелось, а собеседник дулся? Оба дулись, считая, что их позиция наиболее верная, чем у другого. Иззи лишь хотелось быстрее попасть домой и принять лекарства, лечь спать и забыть до утра про существование этого типа, что сейчас агрессивно-пассивно выражал свою обиду. Она уже всерьез думала, не переспать ли с ним раз и все, чтобы больше не лез со своими похабными мыслями, но ведь он только и продолжит… Льюис же просто пытался найти точку преткновения. Понимая, что Болтом тот тип людей, с которыми достаточно сложно, он пытался найти компромиссы, которые могли бы удовлетворить обоих, но пока лишь получалось находить итоги, где либо противится она с его требованиями, либо он остается неудовлетворен, а последующие попытки как-то наладить интимный контакт будут отсечены. И тут Лью понял, что ситуация выходит на новый уровень. Желание чаще появляется. Проблемы не решаются. Все становится только хуже, чем было. Джеффа не может найти, Тима — тоже, Офф лишь один раз вышел на связь, а Иззи… Ее хотелось жестко отодрать, прижать к холодному металлу голой грудью, до синяков сжимать талию, до красноты отшлепать ягодицы, натягивать за волосы и приставлять лезвие ножа к горлу, пока она бы рыдала и просила остановиться… Ее хотелось хоть как-то. Прижать уже не к металлу, а к простыне, пока в раму окна стучал ливень. Хотелось засосы и синяки не на ней, а уже на себе от нее. Хотелось красноту не на ягодицах, а на своей спине от ее ногтей.       — Знаешь, с одной стороны, я ненавижу девственниц, а с другой… — прервав тишину, он злобно усмехнулся. — Даже хорошо, что ей являешься. И хорошо, что не спала с каким-то задрочером. Тебя и слабенького хлюпика в одной кровати представить сложно. Пауза, что повисла после его слов, комом давила на кадык.       — Почему же? — тихо донеслось со стороны школьницы с легком хрипотой от молчания.       — Ну сама представь: низкий тощий пацан в прыщах, в очках с толстыми стеклами, дебильной челкой из трех волосинок, в выглаженной мамочкой белой рубашке и вязанным ей же жилетом, в остроносых туфлях, который говорит тебе, что ты — не более, чем самка человека, которая обязана. Заметь, обязана быть домохозяйкой и работать, пока он будет играть в офлайн картишки. — кратко кинув пустой взгляд на девушку, Лью снова продолжил следить за дорогой. — И ты.       — Что про меня скажешь?        — Я промолчу по этому поводу, окей? — хмыкнув, Лью слегка прикусил край губы. — Не хочу описывать тебя, сама можешь догадаться.       — Как же?       — В зеркало посмотришь — поймешь.        — Пытаешься льстить? — с неким вызовом спросила девушка.       — Нельзя?        — Нельзя.       — Сказал то, что думаю. Ты симпатичная, представить тебя с дохляком трудно.        — А с собой, если меня в койку хочешь затащить?        — Ну, тут трудно немного. Если закрыть глаза на некоторые мои недостатки, то вполне бы… — тяжело вздохнув, осознавая, что без вмешательства в его жизнь тут не обойдется, Лью слабо улыбнулся. — Скажем так: телом я изменщик, душевно — верен лишь одной. Если бы не потребности, я бы не стал ей изменять, но когда вокруг слишком много приятных личностей, в голову нехило так бьет желание. — кратко глянув на явно изумленную Болтом, он вздохнул. — Ну что ты так косишься на меня?        — Сьюзен бы охуела, что спустя столько лет ты все еще бредишь ее образом. — с иронией пробубнила Иззи, слегка покивав головой, пока Вудс поджал губы, испытывая пока что легкий дискомфорт, который мог потом перейти в гнев или что-то другое.       — Не брежу я, я просто…        — Просто что? — перебив маньяка, Иззи повернулась к нему торсом. — Просто не можешь поверить, что она мертва? То, что у тебя на нее бзик и не можешь представить свое существование с кем-то другим, это не нормально. Ее нет на этом свете, Сьюзен уже, наверное, переродилась, а ты, как фанатик религиозный, веришь в нее. Сколько прошло лет с ее смерти?       — С убийства.        — Ты даже каким-то боком веришь, что именно ты ее убил, хотя тут твоя персона вовсе не при делах. Убил другой — а виноват ты, и где логическая цепочка тут срастается неизвестно. — Болтом досадно выдохнула. — В таком случае я виновата, что родилась, потому что нашла на свою голову маньяка-фетишиста, который бредит образом убитой возлюбленной, при этом похотливый извращенец, который вроде бы как хочешь трахнуть жертву, но представляет другую. Попахивает уже не только пожизненным, но и серьезным вмешательством в виде лоботомии.       — Иззи, — резко выдал Смертоносный. — Заткнись.       — Я поражаюсь, что ты еще не выкопал ее труп и не стал некрофилом. От тебя такого поворота явно можно ожидать. — добавила та, закатив глаза, после чего до ее ушей дошел наигранный огорченный вздох.        — Понятно какого я у тебя мнения. Было бы наше общение на уровне, которое было с самого начала, я переебал бы тебе в рыло.       — Еще бы! Кем надо быть, чтобы не уметь отпускать людей после их смерти? Родители и Сьюзен, наверное, в гробу так крутятся из-за тебя, что их вращения могли быть полезны для создания электричества за счет вертушки! — с легким возмущением в голосе парировала девушка. — Лью, ты реально скоро спятишь. Успокойся, пожалуйста, и прими это, как данность. Их не вернуть как бы ты сильно это не хотел.       — Есть и были куда более шизанутые типы, я не из них от слова совсем. — снова глянув на Иззи немного обескураженным взором, Лью уставился на дорогу, объезжая нерасторопную Toyta'у, выезжая на встречную полосу, пока там не было никого. Стоило ли даже упоминать, что в голове на тот момент был бардак? Иззи в чем-то была права, но в чем-то она очень сильно ошибалась. В чем — Лью еще сам не мог догадаться, что мешает принять ее слова в действительность, а что уже пора выкинуть из головы. Болтом в это время лишь глубоко вдохнула.        — Считаешь себя особенным?        — Адекватным при всех обстоятельствах, что пришлось повидать. — ответил Льюис. — А мне пришлось видеть достаточно, чтобы сойти с ума, но я еще при своем разуме. Изуродованного брата, трупы родителей, себя всего после операций в зеркале, — он слабо фыркнул. — Ты не представляешь какого это, когда от тебя стараются убрать все зеркала, а ты через металлическую херню видишь себя и понимаешь, что дальше только пустота, а не жизнь. А потом проснувшаяся память, которая сперва забыла про ту ночь, а потом резко дала о себе знать. Помню очередность своих ножевых, слова брата, мои слова, даже то, что думал, когда захлебывался в своей же крови. Хах, он резал мне щеки и говорил, что мы точно теперь похожи, остаётся веки поджечь и точно как два брата близнеца. Потом кошмары о той самой ночи в течение всего времени, труп Сьюзен, несправедливость ее родителей по отношению ко мне, жесткие глюканы, очень много монстров и ряд мистики, необъяснимые физикой, биологией и любой другой наукой. Например, с одним монстром мы можем сегодня встретится, но не уверен на сто процентов…       — Чо?        — Что?        — У тебя крыша поехала?       — Я вполне серьезно.        — Потом ты будешь обижаться, когда назову тебя шизоидом. Ты не скоро, а уже спятил от потерь, и это грустно.        — Помнишь, когда след на стволе дерева пропал? Научил один хер, его я и хочу увидеть, раз документы Лофы ничем не помогли.        — Какие, к черту, монстры? Льюис, серьезно, у меня ощущение, что ты бредишь, и будь я посмелее, я бы вызвала на тебя санитаров с психиатрической клиники. ла ту псину, от которой ты на детскую площадку залезла? — поинтересовался маньяк, немного раздраженный о упоминании дурдома, и которому ответом стала тишина, ставшая согласием. — Вот и думай, одна ли она такая в мире. Пауза заставила Иззи немного пораскинуть мозгами. Неужели есть много таких существ, которые могут её, такую маленькую, буквально порвать на кусочки или разом проглотить? — Откуда ты все это знаешь?       — Был период, когда… — поджав губы, Лью немного задумался, стоило ли посвящать Болтом в такие подробности, в те дебри, в которые он уже больше четырех лет не лез. — Давай в следующий раз расскажу, если будет интересно?       — Говори сейчас. — произнесла Иззи.       — Потом, скоро останавливаться будем.        — В смысле? — уставившись на Вудса непонимающим взглядом, после чего взялась за его локоть, слегка сжимая. Подобное ей вовсе не нравилось. Ей хотелось домой, а не таскаться где-то снова, тем более больной. Тем более под дождем. — Лью, пожалуйста, поехали в Ейсис, я хочу домой. — погладив его плечо, она свела брови, с некой надеждой смотря на него, пока он был увлечен дорогой. — Льюис, давай домой? Мы же домой, правда? Да?        — Мы скоро повернем, разберемся со всем и поедем домой.        — Льюис, пожалуйста, я не хочу! Уже поздно, я хочу домой! Я болею! — резко повернувший Лью в сторону, из-за чего Болтом по инерции прижалась к двери от поворота, что-то прошипел, а девушка не хило ударилась затылком о стекло. — Сука! — выругалась она, вцепившись в затылок. — Какого хуя ты творишь?!        — Блять, я сам в ахуе! — выпалил Смертоносный, после чего шумно выдохнул через нос. — Ебучий в рот его…       — Это что было?! Машина? Лью, что происходит?! — закричала та, после чего мужчине пришлось указать пальцем в сторону обочины, не убирая ладоней с руля. — Что? Что ты тычешь? — Иззи лишь стала пытаться высмотреть среди мокрых дорожек на лобовом, на котором постоянно появлялись дворники, то, на что указал Вудс. — Я не понимаю! — после чего лишь откинулась на спинку сидения, продолжая смотреть на линию обочины. Свет фар автомобиля освещали немного, но достаточно, чтобы можно было что-то различать. Среди травы, которая после уходила в деревья леса или парка Стивенс-Пойнт. Вудс решил либо объехать город с другой стороны, что дошло до школьницы только что. Где-то вдали виднелись огоньки, служащие фонарными столбами. Они так и не уехали оттуда. Они просто объехали город. Они не попадут домой, приедут только утром, если повезет.        — Запомни только одно, — начал Вудс, прервав тишину и привлекая внимания рядом сидящей. — Ничего не бери в руки без моего согласия.        — Почему? — последовал вполне логичный вопрос.       — Просто делай то, что говорю, потом поймешь все, даже спасибо скажешь.       Промолчав, девушка лишь дальше продолжила зондировать местность, пытаясь увидеть что-то новое, необычное, что не входило в ряды так называемых деревьев и столбов с освещением. Скорость стала снижаться, а тревожность Болтом наоборот — росла. Следует, конечно, поинтересоваться с кем будет встреча, что заставило его так резко объехать что-то, на что он указал, но… Не хотелось, ибо становилось страшно. Страшно от того, что она будет знать что происходит. Страшно, что она будет знать. И страшно не знать что будет.       — Почему ты так вильнул на дороге?        — Скоро узнаешь.       — Тебе сложно ответить?       — Тебе явно не понравится мой ответ, — Лью кинул на неё сосредоточенный взгляд. — Поэтому лучше будет столкнуться с неизвестностью с незнанием, чем с тем, что ты знаешь кто это был. Просто доверься мне, я постараюсь сделать всё так, что мне не придётся идти на поводу у этого уебка.       — Лью, пожалуйста…       — Это тот, кто смеялся над моими слабостями, помог переместиться в больницу с переломом.       — Как?       — Раком, блять. Ты хочешь это знать? — в ответ ему последовал тихий угук. — Телепортировал.       — Ты шутишь?        — Да, шучу, ещё как. — с сарказмом выдал мужчина. — В мире нет мистике места, всё подчиняется логике. Я видел достаточно, чтобы многое обдумать. После двух лет затишья я мог называть себя обычным маньяком, но раньше мог назвать себя действительно особенным. Считай, что сейчас я пятьдесят на пятьдесят обычный и особенный.       — Почему?        — Связан с тем, с чем не связываются.       Скорость уже была двадцать километров. Заехав на обочину и полностью остановившись, Вудс, подобно завороженному, смотрел в сторону парка, глазами выискивая нечто, что выделялось, но этого не было, словно не существовало. Однако, оно было. Точнее он. Точнее — Он. Отстегнув ремень безопасности, Смертоносный почти что ураганом вылетел из машины и захлопнул дверь, после быстрыми шагами подошёл вперёд, перед припаркованной машиной. Оглянувшись, он поджал губы. Прохлада и холодные капли дождя пробуждала мурашки выбраться наружу через спину. Иззи уже тогда начала быстро принимать лекарства, терпеливо косясь на презервативы, пока она доставала сироп и вовсе ничего не соизмерив прямо из флакона сделала небольшой глоток. Закидывая в рот леденец, она мысленно представила, как дает ему пинок, что взял, блять, лимонные, а не какие-то другие.       — Какой надо быть мразью, чтобы вылетать на дорогу, на движущуюся тачку?! Ебланище! — громко закричал Льюис, раскинув руки в стороны, заставляя Иззи в машине закопошиться в поисках назальных капель в пакетике, чтобы как можно скорее выбраться к нему. — Ты специально или как?! От тебя я подобного ожидал, но, блять, я не один! Со мной человек, он испугался! У тебя не только глаз нет, но и мозга, паршивое создание?! Хуй на ножках, выходи, я приехал! Я тут! — возмущённый голос Вудса раздавался в округе со слабым эхом. Болтом явно паниковала — хлопнув дверью, почти вплотную подошла к мужчине, озабоченно оглядываясь, пытаясь собраться и кое-как взглянуть на того, кому кричал этот маньяк-убийца. Вдали фонари странно замигали, после чего мужчина быстро нырнул в машину, взял что-то вместе с ключами, заглушив двигатель и поставив авто на сигнализацию. Всё, что хотелось школьнице — спрятаться за его спиной, как маленькая за близкого взрослого, чтобы он защитил ее от всего плохого, ужасного и страшного. Иззи сама стала более-менее быстрее двигаться, подошла к маньяку, после чего ухватилась за его рукав куртки. Этого жеста было более, чем достаточно, чтобы тот взял её за руку и поспешным шагом направился в сторону одинокого парка, где фонарные столбы редко, но всё же мигали, создавая мрачный вид. От этой картины спереди, куда они шли, становилось тошно. Пройдя лишь метров десять или даже чуть меньше, Льюис резко развернулся назад. Спросить что произошло у Иззи сил не хватило — около машины кто-то стоял. Кто-то очень высокий. Кто-то, кто после словно испарился.        — Э, блять! Куда сьебался?! — завопил негодующий Лью. Испарился в непосредственном подобии пара, смахивающего на сигаретный дым тёмного оттенка. Вновь объявившееся желание пропасть куда-то далеко и надолго засело в голове, на которой особо сильно чувствовалось тепло на щеках и на лбу. Вот почему надо идти туда, где страшно? Почему Лью не поймет, что ей страшно? Почему не может просто уехать в Ейсис, к Хобеллам, где Том сейчас играет или смотрит вместе с ними какой-то интересный ильм с подходящим возрастным рейтингом? Почему они по приезду не могут выйти перекурить те самые сигареты, которые он купил на одной из заправок, с вишневым привкусом, а после он бы снова мог полезть целоваться, а для вида Иззи бы даже постаралась показать сопротивление, хотя иногда даже не хотелось показывать из себя нечто, а просто даже немного поддаться, чтобы после — обнять, получить подзатыльник, обменяться колкостями? после чего бы Болтом с едким ответом ушла бы обратно к Марте, немного бы пожаловалась на него и после с ней начала бы пить чай или кофе? Почему сейчас страх является главной эмоцией после таинственного исчезновения? Почему Вудс этого не боиться? Со рта Вудса что-то слетело по типу «запутал», после чего он прочистил горло.       — Долго, блять, играться будешь? — попытка сказать это спокойно у Вудса вышла плоховато, так как тон возмущения и раздражения яро пролезал на язык. — Я уйду сейчас, но продолжу тебя призывать. Заебу настолько, что, гнида, охуеешь.        — Ты мне это говоришь? — тихо задала вопрос Болтом, продолжая идти за руку со Смертоносным снова к машине. Нервно сглотнув, она уже хотела вырвать свою руку валить от него поскорее. Что происходило? Она не имела понятия, но становилось жутко и мерзко. От этого всего, что она всё глубже и глубже погружается в эту всю ситуацию, как в бездну, как в болото… И как оттуда нудно будет вылезать — риторический вопрос.       — Грёбанный пидорас. — выдал Льюис. — Не еби нервы, я не посмотрю на рост — заберусь, как по лиане, ебало пополам разрежу!        — Лью?! — лихорадочно произнесла Иззи, начав трясти руку Вудса. Паника начала комом гореть в грудине и подбираться к горлу, чтобы там встать, не давая больше сказать и слова.        — Не тупи, как видишь. — вновь пробубнил он, начиная закипать. — Заебал уже. Она на меня уже как на умалишенного смотрит.        — Вудс! — завизжала Иззи.        — Что? — без всяких эмоций на лице обернулся Смертоносный.       — Ты ебанулся, что ли, в край уже?!        — Я нашёл человека, кто разделяет со мной это мнение.       У Болтом округлились глаза, когда грубый мурлыкающий голос за её спиной начал говорить. Вудс, которому изначально нужно было смотреть вниз, на школьницу, поднял глаза, теперь исподлобья косясь на того, кто был за спиной у Иззи. На лице, где читалась агрессия, с пассивной переходившая на активную, пару раз дернулись нижнее левое веко. Нахмуренные брови слегка расслабились.        — Я твоё мнение на хую вертел, в курсе? — ответ с кривой ухмылкой Смертоносного заставил голос небрежно издать нечто похожее на смех, после чего Иззи решилась глянуть на… Достаточно высокого и плечистого мужчину в плаще. Намного выше Льюиса. Очень высокого типа в плаще. Льюис даже конкретно не доставал ему там, где анатомически было расположено солнечное сплетение. Плащ скрывал руки до запястий, ноги — до колен. И шляпа. Ебучая шляпа с большими полями, которая скрывала верхнюю половину лица. Нижняя часть же чем-то походила на акулью пасть — неестественно широкая улыбка с длинными тонкими клыками, и единственное, что отличало — лишь один ряд зубов, а не несколько. А может и несколько, просто их пока что не видно. Стало достаточно, чем просто не по себе. Стало действительно жутко, что челюсть свело, а сердце пропустило пару ударов и теперь исправляло ситуацию — работало с удвоенной силой. Ком ужаса, когда над Иззи навис этот тип, появился маленьким ростком в пищеводе, а после стал активно расти, заполнив собой собой лёгкие, желудок, горло, из которого после не вылетело ни одного звука, ни крика, ни слова. Пальцы, будто на безусловном рефлексе, лишь сильнее сжали рукав Вудса, которого такой человек не пугал. Точнее не пугал, а злил. Точнее, не человек, а монстр. Льюис про него уже говорил. Но он не говорил, что он будет смотреть на неё.        — Лью-ю-ю! — взвыла Болтом, прижимаясь к мужчине настолько, несколько это было возможно. Смертоносный же буквально загреб её в объятия, прижимая, отчасти понимая её реакцию — у него в своё время ужас парализовал все тело, что сломанная нога перестала ощущать боль, да и поверить, что такая махина может принести пользу, помощь, верилось с трудом. Вот теперь нужно как-то успокоить Болтом, что чуть ли не пищала и будто бы пыталась залезть на руки маньяку, который выглядел наименее опасным. А ведь для Иззи, что только успела увидеть «собаку», это уже покруче цветочков будет. — Кто это такой?! — с криком она вцепилась в ужасе за куртку Вудса, стараясь спрятаться за него. — Бля-я-ять, изыди!       Объект её страха издал противный хохот, разомкнув нечто похожее на зубы, после чего из пасти показался длинный язык.        — Считаешь меня демоном? Похвально, похвально…        — ЛЬЮ, ОНО РАЗГОВАРИВАЕТ!

Что же ты кричишь, дорогая? Я ведь не обижу…

       — Прекрати, кусок долбоеба! — выпалил Лью, вмешавшись. Позволяя Болтом использовать его как объект защиты, как щит, он кое-как нашёл женскую ладонь своей, сжимая её пальцы. Хоть как-то пытаясь поддержать, Лью внутренне очень сильно надеялся, что эта встреча даст свои плоды, не имея никаких лишних вопросов, разговоров и травм. По крайней мере, последнее — у Болтом.        — Не каждый день могу себе позволить поиграться с такими малютками. — ответ существа заставил школьницу лихорадочно оглянуться в поисках места, где лучше было бы спрятаться, но пока она была в руках мужчины, самое лучшее место — рядом с ним. Уткнувшись носом в его рукав, Иззи почувствовала жар от своего лба в контрасте с холодной и мокрой от дождя одежды Вудса.        — Представься, кусок уебка. — грубо произнес Льюис. — Столько времени на тебя потратили, сколько искали, а ты…        — Надо будет, будешь ждать ещё месяц или год. Я потерплю, поигнорирую тебя. — ответил тип, после чего длинной рукой потянулся к шляпе, взяв её за край. Решившая глянуть на монстра Иззи кое-как повернула голову, исподлобья косясь вверх. — Надо будет, ты и представишь меня своей спутнице. Но зная тебя, ты назовешь меня как угодно, но никак хочется мне. Поэтому, миледи, — шляпа исчезла с головы, оставшись в руке с довольно длинными пальцами. Отсутствие глаз, натянутая кожа на их месте, маленькие щелки, заменяющие собой нос и ноздри, засели в памяти Болтом. Та закрыла глаза и прижалась к Льюису сильнее, пока это существо собиралось ей представится. Оно было ужасно страшным, словно вылезло из фильмов ужасов или чей-то дурной фантазии, и доверия не внушало от слова совсем. От него веяло опасностью — даже от Лью такой опасности не чувствовалось, а тут такое, что хочется укопаться в его свитере, вдыхая его запах, ощущая, наконец-таки, безопасность, спокойствие. Как же он смотрел, если как таковых глаз нет? Почему… Почему Льюис не боится его? Он видел его… Этот казалось очень страшным, странным, аморальным, асоциальным, противным. Может, именно по этой причине Льюис сказал, что он сейчас обычный и особенный одновременно, а связан с чем-то, что действительно выходит за рамки разума? Иначе бы как он…с этим… Мысленно…говорил? Или что? Что он делал, что так напугал её? Почему столько вопросов, все адресованы Вудсу, который не в состоянии или просто духовно не способен на них ответить, и все вводят Болтом в заблуждение и страх неизвестности?       — Буду рад с Вами познакомится. Моё имя Смекси…        — Оффендер.        — Лью, замолчи.        — Оффендер!        — Вудс, блять!        — Его зовут Оффендер, — вновь прервал его Вудс, делая шаг в бок, чтобы в случае чего Болтом можно было дёрнуть Иззи в сторону и потащить за собой. Дождь, что ещё капал, надоел настолько, что решив идти к машине и достать ещё что-то, что могло хоть как-то прикрыть голову и папку, которая было собрана им с самым важным по его мнению. Благо, что Болтом была в его свитере, что реально могло как-то её согреть, с не та херня, в которой она замёрзла.        — Перед жертвами представляется так, прозвищем, а перед знакомыми — истинным именем. — продолжил Льюис, лукаво улыбнувшись. — Пытается хоть как-то найти себе лёгкую добычу, урод.        — Ты можешь не мешать, Льюис? Я даже не закончил, а ты вставляешь свои комментарии. Манеры где? Проебал? — рука со шляпой вернула элемент одежды обратно на лысую уродливую голову.        — Я знаю что у тебя на уме, поэтому манеры идут нахер. — тон Смертоносного постоянно менялся с озлобленного на презрительный. Понятное дело, он конкретно беспокоился. Он теперь лишь понял, что взять сюда Болтом было плохой идеей — Безликий будет постоянно пытаться её растлеть, а сама Иззи, что ногтями впивалась в кожу на запястьях и ладонях, будет паниковать, и черт знает сколько продлиться эффект её транквилизаторов. — Не смей ей даже что-то в руки совать — я тебе отомщу, клянусь.        — Да ладно? Знаешь что у меня на уме? У меня научился или остатки прошлой, прекрасной и кровожадной жизни дают о себе знать? — так называемый Оффендер смог улыбнутся ещё шире, отчего у Иззи всё передернулось внутри. Словно желудок переместился на место сердца, а сердце в пятки. Анатомически неправильная мимика беспокоила ровно столько, сколько и Курт в своё время, когда был жив.        — Я тебя достаточно хорошо знаю, Офф.        — Блять, ты заебал меня еще тогда сокращенно так называть, а сейчас снова взялся за старое! Сколько тебя просить быть вежливее к окружающим, Вудс? — раздраженный нотки в голосе как-то с саркастически прозвучали с легкой улыбкой, что на безглазом лице смотрелась все равно широкой, будто ножом прорезали щеки дальше. — И что теперь, даже не дашь поцеловать руку прекрасной Миледи? — на полубезликом лице появились морщинки на уровне несуществующих бровей в виде жалобной линии, словно его реально задели слова Вудса.        — Я против. — утвердительно ответил Лью.

Слушай, Иззи, а ведь я знаю вашу историю с Льюисом. Отвратительная, построенная на похоти, грязи, естественными животными желаниями. Может, мне следует тебе помочь? Это будет лучше, чем ты будешь просто бояться. Верно?

       — Я Иззи Болтом… — слетело с губ Иззи, после чего Вудс уставился на неё с неким упреком, мол, какого хера она ему поддаётся, а Оффендер склонил голову в бок, после чего присел на корточки, так и оставшись выше нее. Единственное, что сейчас пролетело в голове — какого он роста? Затем стало жутко. Отчего? От выростов из его спины. Белых, молочных, чём-то похожих на щупальца осьминога, но без присосок, тянувшийся к ней…

Если нужно, я возьму на себя ответственность избежать с этим маньяком любого контакта, но с особыми условиями — просто возьми розу. Это даже легче, чем протыкать палец иглой или резать ладонь кинжалом, чтобы подписать кровью договор с демоном?

      Пришлось содрогнуться, испуганно косясь на Смекси, пока внутри головы его голос звучал спокойно, приятно, сливаясь с мыслями. Сам голос был как у кота, поэтому… Хотелось довериться. На запястье появилось что-то, и лишь глянув на свою руку, Иззи узнала в ней широкую ладонь Вудса, очень тёплую, даже влажную от пота. В его голове же все застолбилось. Нужно было решить все вопросы как можно быстрее и валить в Ейсис, отдыхать. Желательно бы теперь уговорить Болтом ночевать в доме Хобеллов.        — Иззи, думай, пожалуйста, о математике. — прошипел Вудс.       — Всё хорошо, не волнуйся. — прошептала девушка, сглотнув. — Я его почти не боюсь… — добавила она, после глянув на Льюиса. Тот выглядел очень взбудораженным. Он знал, что у неё могли покопаться в голове. Он знал, что всё не хорошо, и он должен волноваться, просто обязан, лишь бы не потерять её. Не проебать, как манеры. А ведь с Оффом это можно сделать. Увы, она не знала последствий. Хоть она и была рядом, буквально по правую его руку, имелось желание закинуть на плечо и утянуть в машину, закрыть, а после уже вести беседу с похотливым Безликим.        — Льюис, у тебя нервишки шалят. Я не предоставляю вам никакой опасности. Совершенно никакой. — широкая улыбка немного стала уже.        — Если бы я поверил тебе несколько лет назад, то я бы сгнил в лесу. — двинувшись вместе с Болтом в сторону машины, Льюис злобно осмотрел выросты Оффендера, что могли в любой момент что-то вытворить лишь по одной коварной мысли Тощего.        — Однако, я же тебе помог. — пробубнил тот, небрежно глянув себе под ноги и направлясь за двумя, что вызвали его.       — Спрячь свои щупальца, сука!        — Ц-ц-ц-ц, какой-то ты до опизденения злой, Лью. Почаще пей чай с меллисой.

И ты будешь под моей защитой. И он не будет тебя трогать. Тебе ведь это важно. Я знаю это. Тебе противны его касания, тебе хочется от них сбежать?

      Иззи не могла разобраться сама — что есть ее реальные мысли, а что являлось голосом Смекси. Что-то твердило, что прикосновения Лью — приятны, другие — ужасны. И понять что есть что было нереально трудно. Зачем вот она тут? Чтобы помочь Вудсу с его делами? А кто ей поможет? Да и в чем ее помощь зависит?       Пока Смертоносный отпустил Болтом, снимая сигнализацию с машины и открывая дверь с левой задней стороны, чтобы достать что-то, что успел закинуть перед одним из выездов, Иззи пусто посмотрела на Оффа, который вроде бы как тоже смотрел на нее небольшими впадинами для глаз с натянутой кожей. Может, он действительно может ей помочь?

Мне жаль, что ты так сильно влипла. Но ничего — п̷р̷о̷т̷я̷н̷и̷ л̷и̷ш̷ь̷ р̷у̷к̷у̷, я стану твоей опорой. Только попроси и я буду направлять тебя, ведь я не посмею отказать такому прекрасному лучику солнца, похожую на Афродиту своей красотой и океаном в пасмурную погоду таких глубоких серых глаз.

Белый гладкий отросток с огромным бутоном красной розы с жёлтыми краешками появился почти перед самым носом девушки, у которой на губах сразу же зацвела улыбка… Возможно, Льюис был не прав, что этот монстр несёт опасность?..       Стоило лишь Лью достать с заднего сидения небольшую папку, которую возил уже достаточно, чтобы наконец воспользоваться ей, как у него округлились глаза. Эта дура протягивала руку к красной, с желтыми краешками, большой розе, улыбалась также широко, как и безликий. Увы, значения этих улыбок были различные... Продолжение следует...