Останься

Василиса сидит за тяжелым дубовым столом, перебирая бумаги. Ее лицо, обычно такое спокойное и властное, сейчас кажется задумчивым и даже усталым. Урсула стоит у двери, нервно переминаясь с ноги на ногу. За девушкой стоит Эрша, которая поклонилась своей госпоже и сразу же поспешила уйти. На ней простое платье служанки, но на фоне полумрака оно кажется особенно темным — Урсула, ты здесь? Я ждала тебя. — Не поднимая глаз от бумаг, сказала Василиса. — Да, госпожа. — Присядь. Не стой, как провинившаяся девчонка. Урсула подходит к столу и робко садится на край стула. Она избегает взгляда Василисы. — Урсула, мы с тобой знакомы достаточно долго, чтобы говорить откровенно. Ты была верна мне, и я это ценю. И я знаю о твоей связи с моим сыном. Урсула опускает голову, ее щеки заливаются краской. — Чувства — это не порок. Порок — это когда чувства застилают глаза и человек забывает о своем месте. И я думаю, что ты стала забывать о своем месте, Урсула. Ты заигралась в любовь. Ты поверила, что ты — не служанка, а та, кого он может когда-нибудь полюбить по-настоящему. Та, которая будет ему по статусу. Урсула молчит, и по ее лицу катятся слезы. — Я не виню тебя. Мирча умеет очаровывать. Но он — княжич, а ты — служанка. Между вами пропасть, которую не заполнить ни ночными объятиями, ни нежными словами. И эта пропасть может погубить нас всех. — Проговорила Василиса, смотря на нее с выражением жалости. — Но разве он не чувствует ко мне ничего? — Заикаясь, прошептала служанка. — Ты просто мимолетное увлечение. У него есть жена и они счастливы в браке. — Да он даже не спит с ней! — крикнула Урсула со слезами на глазах. Женщина лишь устало кивнула. Она решила поговорить с Эршей об этом, но позже. Хотя окровавленную простынь Василиса видела еще после свадьбы своего сына. — Я знаю, что ты не хотела влюбляться в Мирчу. Поэтому я предлагаю тебе решение. Ты будешь служить Хелене Грэдиш. Она как раз ищет себе новую служанку. А так как мы близки с Грэдишами, то они попросили и меня найти подходящую кандидатуру. Урсула резко поднимает голову. — Я не знаю, моя госпожа. — Подумай над моими словами, Урсула. Это не наказание. Это возможность начать все сначала. Ты способная и умная девушка. Не трать себя на пустые мечты. — По-матерински посоветовала женщина. Василиса отворачивается к своим бумагам, давая Урсуле понять, что разговор окончен. Девушка, не сказав ни слова, поднимается и медленно выходит из комнаты, оставляя Василису в одиночестве.

***

Встреча Мирчи с неизвестным была назначена в глухом, почти заброшенном монастыре, укрытом в самом сердце карпатских гор, на границе Валахии и Трансильвании. Этот монастырь, когда-то процветавший, теперь служил прибежищем для беглых крестьян, недовольных валашских бояр и тайных агентов, выполнявших деликатные поручения господаря. Именно сюда, подальше от любопытных глаз и шпионов, в разгар ночи, прибыли Мирча и Искандер — вождь албанских повстанцев и кошмар Османской империи. Мирча, облаченный в простую одежду путника, с трудом скрывал под ней тяжелый меч. Он нервно оглядывался, проверяя, нет ли поблизости подозрительных лиц. Его сопровождал лишь один Василе, готовый отдать жизнь за своего друга. Когда они вошли во двор монастыря, их встретил высокий, худощавый монах с проницательным взглядом. Он провел их в темную, сырую келью, где у грубо сколоченного стола их ждал Искандер. Он не производил впечатления грозного военачальника, был одет в скромную, практичную одежду, без каких-либо украшений или знаков отличия. Его лицо, обветренное и изрезанное морщинами, говорило о долгих годах, проведенных в походах и сражениях. Однако, стоило взглянуть в его глаза, чтобы понять, почему османы трепетали при одном упоминании его имени. В этих глазах горел неугасимый огонь — огонь свободы, справедливости и непримиримой ненависти к захватчикам. — Мирча, — произнес Искандер, его голос был низким и хриплым, словно шелест опавших листьев. — Рад познакомиться с сыном господаря Валахии. Я наслышан о твоей храбрости и решимости. Мирча поклонился, стараясь скрыть свое волнение. — Для меня большая честь встретиться с вами, Искандер. Вы — легенда, пример для всех, кто борется за свободу. — Легенды — это хорошо для сказок, — ответил мужчина с легкой усмешкой. — А в реальной жизни нужна кровь, пот и железо. Но я не думаю, что ты позвал меня сюда для комплиментов. Что тебе нужно, Мирча? Юноша глубоко вздохнул. — Как вам известно, Османская империя представляет серьезную угрозу для Валахии. Мой отец, господарь Влад, готов сражаться до последнего, но силы неравны. Нам нужна помощь. Нам нужны союзники. — И ты надеешься найти их в лице албанских повстанцев? Тем более после того, как заключил брак с османской девушкой. — спросил Искандер, приподняв бровь. — Валахия — богатая и плодородная земля. Что ты можешь предложить нам взамен? Мирча понимал, что он говорит прямо. мужчина не был придворным льстецом, а воином, привыкшим к четким и конкретным условиям. — Мы можем предоставить вам оружие, продовольствие и укрытие, — ответил Мирча. — Мы можем помочь вам переправлять людей и грузы через нашу территорию. Мы можем координировать наши действия, чтобы наносить османам удары с двух сторон. А брак с турчанкой поможет выиграть время для приготовлений, так как они даже не подозревают, что мы собираемся сражаться. Искандер внимательно слушал, не перебивая. Затем, он медленно кивнул головой. — Это разумное предложение, — сказал он. — Я согласен сотрудничать с Валахией. Но у меня есть одно условие. Мирча напрягся. Он знал, что сейчас будет названа цена. — Я хочу, чтобы ты поклялся мне, что будешь верен своей земле и своему народу, — продолжил Искандер. — Я хочу, чтобы ты пообещал, что будешь сражаться до конца, даже если все остальные отступят. Готов ли ты принести эту клятву? Готов ли ты для достижения цели отказаться от этой турецкой девушки? Мирча не задумываясь встал на одно колено и обнажил свой меч. — Я клянусь перед Богом и перед своей совестью, — произнес он громко и четко. — Я буду верен Валахии до последнего вздоха. Я буду сражаться против османов, пока не освобожу свою землю или не паду в бою. Искандер кивнул, удовлетворенный его ответом. Он подошел к Мирче и протянул ему руку. — Встань, Мирча, — сказал он. — Теперь мы — союзники. И вместе мы сможем противостоять османской угрозе. Мирча пожал руку мужчине, чувствуя, как в его сердце разгорается новая надежда. Он понимал, что эта встреча может изменить ход истории. После этого Мирча с Василе отправились в таверну на встречу со Стефаном. В этот поздний час, когда город уже погрузился в сон, за одним из дальних столов они и собрались. Мирча, нахмурившись, сделал глоток крепкого)сливового бренди). Он чувствовал на себе взгляды друзей, полные сомнения и беспокойства. Атмосфера была настолько плотной, что ее можно было резать ножом. — Мирча, мы должны поговорить, — нарушил молчание Василе, его голос был тихим, но твердым. Василе, высокий и широкоплечий, отличался прямотой и честностью. Он всегда говорил то, что думал, не боясь последствий. Мирча вздохнул. —Ты веришь ей, Мирча? — Прямо спросил Стефан, его светлые глаза смотрели на него с тревогой. Мирча молчал, перебирая в пальцах глиняную кружку. Он знал, что этот вопрос давно назрел. Его друзья были верны ему, и они не могли понять, как он мог так слепо доверять османской принцессе. — Я кажется полюбил ее. И эти чувства не такие, как к той же Урсуле, — наконец произнес он, и эти слова прозвучали как оправдание. Василе скривился. — Любовь — это хорошо, Мирча. Но она ослепляет. Ты должен видеть дальше своих чувств. Эта женщина — дочь султана, врага нашей земли! Как ты можешь быть уверен, что она не шпионка, не инструмент в руках османов? —Я знаю ее, Василе, — возразил Мирча, его голос был чуть более громким. — Она искренне хочет помочь нам. Возможно, что даже не является дочерью султана. — Я тоже думаю, что султан бы так просто свою дочь не отдал нам. Может ее отец какой-нибудь государственный деятель в Османской империи или вообще обычный человек. — Поделился своими мыслями Стефан. — Я понимаю, на какой риск пошел мой отец и я. Я тоже сомневался, я тоже боялся. Но я видел ее в деле, я видел, как она хочет помочь нам. Я доверяю ей! Даже хорошо будет, если она не окажется дочерью султана. — Хорошо, Мирча, — успокаивающе сказал Василе, поднимая руки в знак примирения. — Мы просто хотим, чтобы ты был осторожен. Мы боимся за тебя, за Валахию. — А так мы рады, что ты наконец-то нашел ту самую. — Ободряюще произнес Стефан.

***

Мрачные своды боярской думы в Тырговиште дрожали от приглушенных голосов и зловещей атмосферы. В тусклом свете факелов, отбрасывавших причудливые тени на лица собравшихся, плелся клубок интриг и предательства. На повестке дня стоял один вопрос, от которого зависело будущее Валахии: брак Мирчи, наследника престола, с османской принцессой Илеаной. Во главе заговора стоял Грэдиш, дядя Мирчи, могущественный и влиятельный боярин, чьи амбиции простирались далеко за пределы его собственных владений. Грэдиш видел в этом браке угрозу для себя и для всей валашской знати. Союз с турками, пусть даже и посредством брака, казался ему предательством памяти предков, которые веками сражались за независимость Валахии. Кроме того, Грэдиш преследовал и личные цели. Он мечтал выдать свою дочь Хелену за Мирчу, чтобы укрепить свое влияние на будущего господаря и фактически править страной из-за трона. Она, красивая и амбициозная девушка, была полностью согласна с планами отца и готова была на все ради достижения своей цели. — Этот брак с турчанкой — безумие! — прорычал Грэдиш, обводя взглядом собравшихся бояр. — Он осквернил нашу землю, а может быть и принесет в Валахию чуждые обычаи и сделает нас марионетками в руках султана! — Но господарь Влад благословил этот союз, — робко возразил боярин по имени Стан, известный своей осторожностью. — Он верит, что это единственный способ сохранить мир с Османской империей. Грэдиш презрительно фыркнул. — Мир ценой потери независимости? Что это за мир, который заставляет нас плясать под дудку врага? Нет, боярин Стан, я не согласен. Мы должны разрушить этот брак любой ценой! По залу прошелестел гул согласия. Многие бояре, опасаясь усиления османского влияния, поддерживали Грэдиша. Другие же, боясь гнев господаря Влада, хранили молчание. — Как мы это сделаем? — спросил боярин Неагу, известный своей жестокостью и беспринципностью. — У господаря Влада есть слабое место — его любовь к сыну, — коварно усмехнулся Грэдиш. — Мирча доверяет мне, он считает меня своим другом. Я использую это доверие, чтобы убедить его отказаться от этого брака. — Но что, если Мирча не согласится? — спросил Стан, все еще сомневаясь. — Тогда у нас не останется иного выбора, кроме как устранить проблему. — зловеще произнес Грэдиш, и его слова повисли в воздухе, словно предвестие беды. Бояре переглянулись, понимая, что Грэдиш готов пойти на крайние меры. Некоторые из них заколебались, не желая проливать кровь, но Грэдиш быстро убедил их в необходимости этой жертвы, представив ее как единственный способ спасти Валахию от османского влияния. План был разработан тщательно и коварно. Грэдиш должен был встретиться с Мирчей и убедить его в том, что брак с Илеаной приведет к катастрофе. Он должен был представить ему ложные доказательства предательства принцессы, рассказать о ее связях с османскими шпионами и о ее коварных планах по захвату власти в Валахии. Если Мирча не поверит ему, Грэдиш должен был использовать силу. Он должен был похитить Илеану и представить Мирче ультиматум: либо он отказывается от брака, либо принцесса умрет. Кроме того, Грэдиш планировал распространить ложные слухи о принцессе среди народа, чтобы настроить валахов против нее. Он должен был представить ее как алчную и жестокую турчанку, которая мечтает поработить Валахию. В случае успеха, Грэдиш планировал организовать брак Мирчи со своей дочерью Хеленой. Он был уверен, что с её помощью сможет удержать Мирчу под контролем и стать фактическим правителем Валахии. Заговор был запущен. Бояре разошлись по домам, готовясь к выполнению своих ролей в этом коварном плане. Они верили, что действуют во благо Валахии, защищая ее от османской угрозы.

***

Илеана стояла у окна, наблюдая, как первые лучи рассвета пробиваются сквозь пелену тумана, окутывающего долину. Дверь тихо отворилась, и в комнату вошел Мирча. Он выглядел уставшим, но в его глазах мелькнуло что-то новое — нежность, которой Илеана раньше не замечала. Он подошел к ней, и она почувствовала его тепло. — Не спится? — спросил он тихо. Илеана покачала головой. — Думала о многом. Мирча взял ее руку и повел к небольшому столику, на котором стояла раскрытая шкатулка. Она была сделана из серебра и украшена сложным узором из переплетающихся лиан и цветов. Илеана никогда раньше ее не видела. — Я хотел поговорить с тобой, — начал Мирча, его голос звучал немного неловко. — И передать кое-что важное. Он открыл шкатулку, и Илеана увидела кольцо. Оно не было вычурным или броским, скорее — элегантным и сдержанным. Тонкий золотой ободок, украшенный резным узором, окружал овальный аквамарин глубокого, завораживающего цвета. Казалось, что в нем заключено само море. Это фамильное кольцо моей бабушки, — пояснил Мирча. — Оно не символ власти или богатства, а символ дома, семьи. Илеана сглотнула. Слова Мирчи затронули что-то глубоко внутри нее. Она всегда мечтала о настоящей семье, о доме, где ее будут любить и ценить. Но после смерти матери ей казалось, что эта мечта несбыточна. — Оно очень красивое, — прошептала она. — Но зачем ты даришь его мне сейчас? Мы ведь только начали узнавать друг друга. Мирча взял кольцо в руки и поднес его к свету. Аквамарин засверкал, словно живой. — Я знаю, что наш брак был заключен по политическим соображениям, Илеана. Я хочу, чтобы мы стали настоящей семьей. Он посмотрел на Илеану, и она увидела в его глазах искренность и надежду. — Это кольцо — мое обещание тебе, — продолжил Мирча. — Обещание защищать тебя, заботиться о тебе и строить с тобой наше общее будущее. Он взял ее руку и нежно надел кольцо на ее палец. Оно село идеально, словно было создано специально для нее. Илеана почувствовала, как тепло разливается по ее телу. — Оно мне очень нравится, — сказала она, ее голос дрожал. — Спасибо, Мирча. Он улыбнулся ей, и эта улыбка преобразила его лицо. — Не стоит благодарности. Теперь это твое кольцо, Илеана.