Ветер перемен

      — Смертная, мне скучно! — раздался в комнате высокомерный и какой-то почти капризный голос Локи.       Я оторвалась от ноутбука, за которым работала (да, своему шефу я тогда всё же дозвонилась) вот уже полтора часа и, подняв брови, посмотрела на Локи.       Прошло уже пять дней с тех пор, как в мою квартиру вломился грабитель. Пять дней Локи забирал Вонг — всегда в разное время. Пять дней я сидела за работой, которой, после всего произошедшего в мире, оказался просто завал — в нашем хоть и небольшом, но достаточно востребованном рекламном агентстве теперь осталось всего двое программистов вместо семи. И я была среди этих двоих.       Пять дней у меня не было вообще никаких проблем (не считая лайт-версии апокалипсиса, устроенного безумным инопланетянином). Я даже пару раз выбралась в магазин. Народа там были толпы — видимо, многие посчитали, что скоро начнётся настоящий апокалипсис, и поспешили опустошать полки. Худая и невероятно бледная кассирша, в глазах которой то и дело появлялись слёзы — потеряла кого-то, бедняжка, — едва успевала обслуживать покупателей. Впрочем, никто не возмущался очередями, наличием одного кассира, её разбитому состоянию… люди вообще вели себя донельзя тихо. Ни шепотков, ни разговоров, ни улыбок — будто всегда такие общительные и открытые американцы разом поменяли менталитет. Но было очевидно, что это всего лишь скорбь. Общая, необъятная и глубокая. Казалось, ею была пропитана сама атмосфера города. Он не замер, но приостановил свой бег, сбавил темп… теперь время здесь будто превратилось в патоку — вязкую, тягучую, которая медленно обволокла Нью-Йорк. Америку. Весь мир в целом.       В магазине я была всего дважды, и только в эти самые два раза выбралась на улицу. Было невыносимо смотреть на почти полностью пустые кварталы, следы разрухи, покорёженные автомобили — никто не потрудился убрать их с дорог, — на то, как город из активного, живого, быстрого превратился в полумёртвый.       Так что продуктами я запасалась впрок: холодильник и кухонные шкафчики были забиты самой разнообразной едой. В готовке я находила своё успокоение — могла часами проводить время на кухне, воспроизводя любимые блюда и пробуя делать новые.       Итак, пять дней я жила в спокойствии, коротая время за готовкой, работой и разбором оставшихся вещей. И на шестой день бог, с которым я делила квартиру, еду и скрытое отчаяние по поводу произошедшего в мире, вдруг заявляет, что ему скучно.       Потрясающе.       Внимательно посмотрев на Локи поверх крышки ноутбука, я выжидающе замерла. Что ещё скажет?       — Что ты так смотришь на меня, смертная? Я уже всё сказал. Мне скучно.       Иногда Локи проявлял удивительную и пугающую способность — угадывать, о чём я думаю. Но сейчас это волновало меня меньше всего.       — Я услышала. И что мне делать с этой информацией? Посмотри телевизор.       Я показала Локи, как работает телевизор, пару дней назад. На несколько часов его это заняло — беспрестанно щёлкая пультом, бог иногда задерживал внимание на чём-то одном и без устали отпускал едкие комментарии. Три дня прошли в таком духе. На четвёртый я заметила, что Локи включил телевизор всего на час. На пятый он не касался пульта вовсе. И что же случилось?       — Он мне надоел, — словно бы снова прочитав мои мысли, заявил мужчина. — Тупое мидгардское развлечение… одна реклама и новости об очередных разрушениях. Как будто мне мало того, что я видел сам!       Против воли я хихикнула. Надо же, четыре дня всего прошло с момента знакомства Локи с телевизором, а он уже, как и все обычные люди, бесится из-за рекламы. Забавно.       — Тебе смешно, смертная? Что ж, смейся. И развлеки меня чем-нибудь, когда закончишь, — высокомерно заявил Локи.       — Развлечь? Локи, я не клоун по заказу. У меня много работы, — я демонстративно похлопала рукой по крышке ноутбука.       — Разве смертные не ходят на работу в специальные здания? — осведомился Локи, но было не похоже, что его действительно интересует этот вопрос.       — Многие люди работают дома, — терпеливо пояснила я, — И я в их числе.       — Мне скучно, — упрямо повторил Локи, проигнорировав мою последнюю реплику.       Я раздражённо вздохнула. И почему он вдруг начал вести себя, как ребёнок? Всё время был серьёзным, молчаливым и высокомерным богом, а сейчас вдруг его нужно развлекать, как шестилетку.       — Хорошо. Я буду готовить ужин через полчаса, ты можешь помочь мне на кухне, — пожала плечами я.       — На кухне? Я тебе что, какая-то служанка? — вспыхнул Локи. — Я бог!       — А я, значит, служанка? — возмутилась я. — Знаешь, в такие моменты начинаю понимать феминисток. Они бы тебя растерзали за такие слова.       — Понятия не имею, о чём ты, и знать не хочу, — поморщился Локи. — У женщин могут быть разные роли, не спорю — лично знаю женщин-воительниц, ещё встречал одну помешанную мидгардскую учёную… но ты как раз из тех, кто ближе всего к понятию служанки.       — Почему это? — на секунду я задумалась — интересно, когда это Локи встречал земную учёную? — но возмущение снова взяло верх.       — Сидишь дома. Готовишь еду. Поддерживаешь домашний очаг. В Асгарде подобное почётно, не спорю. Но во дворце всем этим занимались именно служанки.       — Мне надоел этот глупый разговор, — фыркнула я. Ну надо же, только я стала считать, что отношение Локи ко мне улучшилось, и тут на тебе! Оказывается, меня как служанку воспринимают!       — А мне всё ещё скучно! — снова завёл шарманку Локи. — Смертная, отвлекись от своей глупой работы. Я сижу в четырёх стенах уже несколько дней, мне нечем заняться.       — Ну так сходи погулять, — огрызнулась я.       — Не хочу. Мне не особо нравится мидгардская архитектура. И ещё эти машины…       Я удержалась от того, чтобы схватиться за голову. Значит, дома ему скучно, гулять он не хочет, и остался единственный вариант — действовать на нервы мне?       — Я служанка, Локи. Служанки не развлекают богов, они, как ты сказал, готовят и следят за очагом. Так что за культурно-досуговой программой — не ко мне, — не удержалась я от колкости.       — Смертная, до чего же ты упряма! Я не отстану от тебя, так и знай.       — Хорошо! — я с громким стуком захлопнула крышку ноутбука. — Давай сыграем в игру. Называется «правда или действие». Суть проста — игроки по очереди говорят друг другу фразу «правда или действие?». Если ты выбираешь действие, то я загадываю тебе что-то, что ты обязан будешь сделать. Если выбираешь правду, то я задаю вопрос, на который ты должен будешь честно ответить. И так — пока не надоест.       — Какая глупая игра. Во-первых, я могу солгать, во-вторых, мне нет нужды задавать тебе вопросы, смертная.       — Значит, притворишься, что тебе интересно. И действия можно загадывать… в пределах разумного. Это чаще всего нечто бытовое, возможно, забавное. Без членовредительства и чего-то радикального. Ну так что, играем?       — Раз никакой альтернативы нет, — фыркнул Локи.       — Тогда начинаю я, — я пересела из кресла на диван, жестом приглашая к себе Локи. Тот остался сидеть на месте. Ну и ладно. — Правда или действие?       — Правда, — высокомерно отозвался бог. Я задумалась над тем, что же у него спросить.       — Хорошо… сколько тебе лет?       Этот вопрос пришёл в голову абсолютно внезапно. Просто вдруг подумалось, что настоящему богу уж явно не тридцать с небольшим, на которые он выглядит.       — Тысяча пятьдесят четыре, — хмыкнул Локи. Я невольно открыла рот. Сколько-сколько?! Ох, ну, в принципе, пустяки, я младше всего на какие-то 1028 лет…       — Ладно, теперь ты.       — Правда или действие?       — Правда, — осторожно отозвалась я, не рискнув сразу говорить «действие».       — Когда Танос уничтожил половину Вселенной, почему первым делом ты вспомнила про подругу, а не про своих родных — родителей, например?       Я сглотнула. Локи явно не собирался жалеть меня — сразу задал вопрос, который его действительно интересовал, кажется. Придётся отвечать, хоть мои воспоминания и далеки от приятных.       — Мы с родителями не общаемся уже семь лет. Я ни разу не видела их с тех пор, как мы разорвали всякую связь.       Локи не удивился моему ответу. Лишь кивнул, сделав для себя какие-то выводы. Что ж…       — Правда или действие?       — Действие. Интересно, что ты придумаешь, смертная.       Я не собиралась издеваться над Локи. Но кое-какую выгоду в связи с этой игрой получить можно было.       — Погладь Сэймонда. И прекрати называть его тупым меховым мешком!       — Это уже два задания, — огрызнулся Локи, явно недовольный. — Выполню одно.       — Хорошо, тогда погладь. Вот увидишь, ничего страшного не случится.       Я позвала Сэймонда в гостиную. Локи, с максимально недовольным лицом, опустился на пол и несколько раз провёл ладонью по спине моего кота. Вид у бога при этом был такой, словно он касается чего-то очень неприятного.       Сэймонд тут же громко замурлыкал и сам потёрся о руку Локи. Я хихикнула — уж не знаю, что кот нашёл в этом угрюмом боге, но теперь он от него явно не отстанет.       - Всё, смертная, убери от меня этот тупой меховой мешок, — потребовал Локи, демонстративно отряхивая ладони. Я позвала Сэймонда к себе, и он уютно свернулся калачиком на моих коленях.       — Правда или действие? — резко выпалил Локи.       — Действие, — осторожно сказала я, ожидая чего угодно.       — Приготовь мне тот пирог, что делала несколько дней назад. Сегодня, — в почти приказном тоне произнёс мужчина.       Что, и всё? Я расслабленно вздохнула, скрывая довольную улыбку. Вот тебе и «сносная» готовка… Локи всё же понравился тот пирог с мясом. Да настолько, что он хочет ещё раз его "отведать". Неплохо!       Следующей была его «правда». Движимая идиотским любопытством, я спросила, действительно ли все асгардцы не носят нижнего белья. Ну, а что? У меня из головы всё ещё не шёл тот день, когда мы с Локи были в торговом центре. Он чуть ли не в панике спросил меня, обязательно ли ему надевать нижнее бельё. Тогда я едва сдержалась от хохота и сделала в голове пометку: расспросить об этом подробнее. Сейчас представился удобный случай.       Сцепив зубы, Локи ответил, что действительно не носят. Я с серьёзным видом кивнула, снова пытаясь не расхохотаться. Над самим фактом того, что Локи почти смутился этого вопроса.       Моё «действие» заключалось в том, чтобы привести в надлежащий вид его вещи. Ой, а я и забыла про них совсем… костюм из неизвестной мне ткани и длинный тёмно-синий плащ лежали в корзине для белья уже неделю. И, судя по «заданию», которое дал мне Локи, были ему дороги. Что ж, это мне по силам.       Случайно бросив взгляд на часы, я обнаружила, что уже шесть. А пирог-то когда готовить, учитывая, что я хочу ещё успеть поработать сегодня?       Вздохнув, я задала новый вопрос. И Локи ответил «действие». Кажется, у меня есть одна чудесная идея…       — Помоги мне с готовкой пирога прямо сейчас. Раз уж так хочешь его. А игру закончим, — невинно произнесла я.       Глаза Локи грозно сверкнули, тонкие губы сжались в едва заметную линию. Кажется, такого он точно не ожидал. А вот нечего было тут про служанок и их обязанности болтать. Игра есть игра…       Когда я озвучила Локи эту «святую истину», он лишь презрительно фыркнул. Но поднялся и без разговоров пошёл за мной на кухню. Надо же, я была почти на сто процентов уверена, что как только озвучу задание, наслушаюсь криков и претензий. И что Локи откажется. А оно вот как… Видимо, говоря о скуке, он не преувеличивал.       — И что мне делать? Я никогда не занимался стряпнёй, — заявил бог, зайдя на кухню.       Да, пусть он и согласился мне помогать, но я буквально чувствовала исходящие от него волны раздражения. Сейчас мне придётся выслушивать бесконечное ворчание. Лучше бы одна готовила, честное слово…       — Вот, бери мясо. — я вытащила из холодильника замороженную свинину, — и режь на небольшие куски. Только доску возьми вон там, в шкафчике.       Пока я вытаскивала миску, чтобы было куда сложить мясо, Локи расправился с ним почти наполовину. Я застыла, заворожённо глядя на действия бога. Его пальцы с зажатым в них ножом мелькали над доской настолько быстро, что я едва успевала отследить момент непосредственного нарезания мяса. Быстро — и вместе с тем потрясающе легко и изящно. А какие же у него красивые руки, мамочки…       Когда я перевела взгляд на лицо бога, была поражена ещё больше. Он даже не был сосредоточен на том, что делает! Брови нахмурены, губы сжаты — явно думает о чём-то не особо приятном. Вполне вероятно, о том, какая же я глупая и раздражающая смертная… Но факт остаётся фактом: с ножом Локи обращается так, будто учился этому всю жизнь. А может, он и учился? За тысячу лет и не такое освоишь…       — Ну что ты пялишься на меня? — огрызнулся Локи, заметив мой взгляд.       — Ты потрясающе управляешься с ножом, — честно ответила я. Стоит задобрить бога. — Это просто… невероятно.       Мужчина хмыкнул, вновь устремляя взгляд на разделочную доску. На его лице, как и всякий раз, когда я делала ему комплимент, появилось самодовольное выражение. А ещё… ещё там была какая-то трудноопределимая эмоция, которую я никак не могла распознать. Что-то такое… неясное, смешанное. Ладно, однажды я пойму.       С мясом Локи управился за три минуты и с недовольным выражением лица повернулся ко мне, в ожидании дальнейших поручений. Сделав вид, что не обращаю внимания на его пристальный взгляд, я стала сосредоточенно открывать пакет с мукой. Как назло, открываться он не желал, и я, нервничая, рванула верх упаковки в разные стороны.       Секунда, и… в муке, белым облаком взлетевшей вверх, оказалась запачкана я, пол и, что самое пугающее, Локи. Хоть просыпалась и не такая уж большая часть содержимого пакета, лицо мужчины оказалось частично покрыто белым. Что было с моим собственным, даже представлять не хотелось.       Внутренне содрогаясь, я подняла глаза на бога и… рассмеялась. Удержаться было совершенно невозможно, хоть я и пыталась: красивое лицо мужчины было от подбородка и до носа запачкано тонким слоем муки. Будто он надел какую-то странную маску.       — Смертная! — буквально зарычал Локи, но я внезапно осознала, что не боюсь его и его угрожающего тона. То ли бесстрашие, то ли глупость — не понять.       — Прости… извини пожалуйста, — хихикнула я, — я не хотела. Сейчас дам тебе салфетки и…       Но в следующую секунду Локи внезапно сделал то, чего я ожидала от него в последнюю очередь. Из пакета, который я уже поставила на стол, он зачерпнул горсть муки и запустил мне в лицо. Я чихнула, возмущённая и одновременно шокированная поведением Локи.       — Эй! Да ты… — не раздумывая, я тоже зачерпнула муки и «отправила» её в лицо Локи. Теперь белый слой покрывал его от корней волос до подбородка бога. Будет знать, как нападать без предупреждения!       — Ну, смертная… ты сама напросилась, — вкрадчиво сообщил бог. Но почему-то мне показалось, что в его голосе не было реальной угрозы. Или у меня отказала часть мозга, отвечающая за адекватное восприятие реальности?       Буквально через секунду меня окатило «залпом» муки. Задыхаясь от возмущения и неожиданности, я подняла взгляд на Локи. Он довольно ухмылялся, а взгляд его явно не предвещал ничего хорошего…       На следующие пятнадцать минут моя квартира стала настоящим местом боевых действий. Я бегала от Локи, пытаясь не попасть под «мучные снаряды». Получалось, правда, не очень, но я смогла и отомстить: вернувшись на кухню, где добралась до многострадального пакета, я набрала в ладони две большие горсти муки и тут же «украсила» ими рубашку и джинсы Локи, который появился на кухне следом за мной. И всё началось сначала…       Спустя некоторое время, когда пакет опустел, а в муке оказалось буквально всё, включая даже недовольно мяукающего Сэймонда, я опустилась на стул в кухне и постаралась восстановить дыхание. Но взглянув на Локи, сверху донизу обсыпанного мукой, а потом на саму себя в экране телефона, я расхохоталась. Происходящее напоминало театр абсурда какой-то, честное слово… Квартира в муке, я в муке, бог, живущий у меня дома, тоже в муке… Зато мне впервые за много дней было действительно весело.       А когда я подняла глаза на Локи, увидела, что он смеётся тоже. По-настоящему, негромко, но искренне, тепло и как-то необычайно мягко.       И этот смех вдруг отчего-то показался мне самым чудесным на свете.

***

      Когда Локи вернулся из чертога колдуна утром, его раздражало всё на свете. Уже какой день он посещает его, а магия всё никак не проявляется… да ещё и этот Вонг завёл разговор о Торе. Мол, видел его недавно, и он подавлен, разбит, сломлен… вспоминал Локи и винил себя в его «смерти», в который раз…       Да кто вообще просил колдуна это говорить? Почему, чибис его задери, нельзя молча выполнять то, что должно?       Локи понимал, зачем колдун завёл этот разговор. Он, как и смертная, не понимал, почему Локи скрывается от Тора. Вероятно, даже находил это подозрительным. Меньше всего бог заботился о том, кто что думает и подозревает, но поведение Вонга откровенно раздражало. Он что, надеется, что после его рассказов Локи сразу кинется к брату? Без магии, чтобы из его объятий (а будут ли объятия? вернее уж ненависть и презрение) угодить прямо в лапы Мстителей? Ну уж нет… Тор сильный и уже переживал смерть Локи несколько раз. Переживёт и сейчас, ничего с ним не сделается. Другой вопрос в том, заслужил ли бог грома подобное после всего, что с ним было? Об этом Локи предпочитал не думать. Стоит заботиться о себе, пока есть такая возможность. А Тор силён, очень силён. Духом прежде всего. С ним всё будет в порядке…       Несмотря на подобное самовнушение, слова Вонга Локи действительно задели. Разозлили. Кажется, он даже бросил ему что-то грубое перед уходом. Плевать, главное — отвлечься, чтобы не прибавлять к тяжёлым мыслям о возможном невозвращении магии ещё и мерзкое чувство вины.       Но отвлечься, как назло, было решительно нечем. Глупый мидгардский ящик, показывающий не менее глупые вещи — те-ле-ви-зор, — до ужаса надоел. Много рекламы и мало смысла. Книг в доме смертной почти не было — а те, что были, оказались слишком бессмысленными и непонятными. Что-то про про-грам-ми-ро-ва-ни-е и компьютеры. Бесполезное для Локи чтиво. Мидгардка пыталась дать ему свой планшет, сказав, что читает книги в нём, но бог отказался: дурацким земным машинам он не доверял.       В итоге оказалось, что изводить смертную было единственным выходом из ситуации. Всё лучше, чем погружаться в пучину ненависти к себе и окружающему миру. Локи слишком часто оказывался заложником негативных эмоций, но в этот раз решил не поддаваться им ни в коем случае.       А затем, когда он всё же сумел вывести смертную из себя, была эта глупая игра в «правду или действие». Правильно говорят, что земляне слишком испорчены и ограничены. Надо же было додуматься спросить у него про то, что он носит под одеждой! Вопиющая наглость!       Смертная ещё и заставила его гладить это тупое животное. Оно ещё и звуки такие издавало… какие-то странные, утробно-урчащие, почти гипнотические. И Локи поспешил отдёрнуть руку, на корню задавив желание послушать их ещё. Мало ли.       И после… то, что было после, точно не вписывалось в его личное понятие «нормально». Смертная заставила его готовить! Его, бога! Принца! А он, что самое удивительное, не высказал ей всё, что думал, как первоначально хотел, а согласился…       Закончилась же эта попытка привлечь его к стряпне вообще ненормально. С ног до головы перепачканные каким-то белым порошком (наверное, для приготовления пищи), они со смертной сидели на кухне и смеялись, будто умалишённые!       Но самым странным было не это. Самым странным было то, что Локи внезапно понял: раздражение исчезло бесследно, уступив место какой-то иррациональной, но искренней весёлости.       Локи смеялся, впервые за многие месяцы, а может быть, даже годы, искренне смеялся. И был почти благодарен смертной.