Перекрестье миров на грани реальности

Все участники случившегося инцидента, в общем-то, привыкли к утаиванию своих мотивов, мыслей и секретов друг от друга, и даже вчерашний разговор особо ситуации не помог. Напротив, в квартире словно поселилась какая-то темная гнетущая аура, заставляя ощущать дискомфорт и желание избегать команду «противников»‎ пуще прежнего. Хотя не то чтобы Изуку чувствовал, что они с Каччаном в одной лодке. Кацуки с Изуку только и делали, что размышляли о словах девиц, и о том, насколько они были правдивы в целом. Изуку начинал понимать, почему даже с умом Каччана они не пришли к согласованному решению проблемы. Во-первых, все дело было в обстановке: какие бы невзгоды с ними не случались ранее, они происходили в привычном для них с Кацуки месте. Случалась катастрофа? Не беда, почти все было разрешимо причудой и слаженной командной работой. Сейчас же не было ни того, ни другого. Сотрудничать Кацуки, если это было не необходимо, не любил. Изуку уже привык к одиночным размышлениям Каччана и конечному всплеску эмоций как вчера. И Кацуки, и Изуку были словно только родившимися слепыми котятами, которым приходилось ориентироваться в совершенно новой среде и работать с информацией, в которую было нереально поверить. Подобных потрясений за столь ничтожные сроки было слишком много даже для их психики, и без того повидавшей слишком многое. За все это время Изуку не решался полностью проанализировать все произошедшее, так как за одним странным событием следовало другое, еще более шокирующее. И теперь, когда девушки ушли по своим делам, а Кацуки досыпал свой сон, который он, Изуку, нарушил в неподходящее для этого время, Изуку почувствовал почти забытую умиротворенность и решимость все расставить по полочкам. Изуку напрягает свою память и навыки хваленой дедукции: 1. Сражение с Рифтом. Наш проигрыш, вероятно, будет озадачивать всех не меньше, чем загадочное исчезновение в портале. Скорее всего мы проиграли из-за воспоминаний в лагере с тем порталом Курогири, которые вспыхнули в самый неподходящий для этого момент и тем самым помешали нам. Каччан много раз предупреждал меня контролировать свое сердце и мысли о прошлом, чтобы не мешать ходу сражения. Из-за этой оплошности я и оказался под теми обломками. Я вполне мог выбраться из-под них с помощью усиления и помочь Каччану одержать верх над Рифтом. Я знатно оплошал. Однако допустим, что я сильно ослабел и не мог этого сделать. Почему Каччан сам не справился с ним? Злодей словно игрался с нами, позволяя думать об иллюзионной победе. Будто он знал исход сражения наперед. Вряд ли это какая-то причуда, полиция сообщала только о порталах. Хотя, если было так мало добытой информации о первой причуде Рифта, возможно наличие второй и вовсе было бы трудно обнаружить? В любом случае, это лишь мои догадки. Вполне можно сослаться на самоуверенность злодея. Итак, вернемся к стратегии Каччана. В этом сражении он, очевидно, действовал не так, как обычно. Он медлил. Но по какой причине? Неужели тоже вспоминал тот день? Вероятность есть, ведь порталы так или иначе могут вызывать у него отторжение и замешательство. К тому же немалую роль могло сыграть отсутствие должного опыта боев с таким типом причуды. Как я мог заметить, портал обладает и магнетическими свойствами, что усложняло нам с Каччаном задачу. Да и ко всему прочему Каччан, как и я, был мало осведомлен о нюансах портала. Злодей придумывал план для победы, это очевидно. Жертвы Рифта считаются пропавшими без вести и передать информацию о причуде злодея полиции было некому. Интересно, попали ли они тоже сюда? Единственное, что мне не до конца ясно: это насколько силен контроль Рифта над собственной причудой. Он ли решает, куда отправлять жертв? Что-то мне подсказывает, что нет. Зачем ему направлять нас в место, где есть все условия для жизни? Значит, этот портал что-то вроде рандомайзера? Видимо так. Где-то чихнул Незу. 2. Реакция наших друзей на исчезновение. Очевидно, что репортаж, снятый в тот день, облетел все агенства. Значит, нас уже ищут. Это обнадеживает, правда не до конца. Что толку от поисков, если мы находимся в другом измерении? Интересно, что они предпримут? Скорее всего, ребят поделят на поисковые группы. Но я уверен, что в итоге они посчитают это бессмысленным, ведь если бы нас выбросило где-то на территории нашей планеты в целом, мы бы связались с ними. Не сомневаюсь, это они уже подавно выяснили. Думаю, к поискам присоединились и Айзава с детективом Цукаучи. Определенно, что Всемогущий тоже. Надеюсь, что никто сильно не переживает. Интересно, как отреагировали Всемогущий и Тодороки? А Иида? Урарака? Айзава? В порядке ли они? Так не хочу, чтобы за нас переживали. Вот бы был способ связаться с ними... Так, нельзя отчаиваться. Все-таки они знают, что делать. Наверняка они нашли решение проблемы. Однако какое? Что можно предпринять в такой ситуации? Заставить злодея использовать его причуду для нашего спасения? Но это не поможет делу, ведь злодей, скорее всего, не может контролировать то, куда отправляет жертв. Тогда... создать портал самим? Вмешать ученых в это? А получится ли? Даже если портал создадут, и попытаться в теории предположить, что они смогут решать сами, в какое измерение отправляться за поиски, откуда им знать, куда именно мы попали? Мы никак не можем связаться с ними, только чего Каччан не пробовал. Надеюсь, профи решат что-нибудь. Самое ужасное — они не знают, живы ли мы. Как послать им весточку, что все в порядке?.. 3. Последствия. Мы попали в эту вселенную, и как же я был рад, что все-таки дотянулся до руки Каччана. Он, кажется, не очень. Но главное я знал, что он жив. Снова его смерти я бы не пережил. Так, не отвлекаться. Мы попали в это место по самой счастливой случайности, чему я очень благодарен. Но на этом наше с Каччаном везение не закончилось: нас приютили милые девушки, предложив помощь, да еще и ночлег следом. О большей удаче и мечтать не стоило. Однако, так думал лишь я. Я привык и к подозревающей всех и вся стороне Каччана, но тут, казалось бы, видимых причин на то не имелось. И пусть вслух я убеждал его (и себя в том числе) в невиновности наших спасительниц, в глубине души я постоянно сомневался и все больше убеждался в логичности аргументов Каччана. Но моя вера в человечность и сострадание девушек была сильнее, так что оставалось лишь ждать. Пока не случилась настоящая катастрофа. Этот день однозначно вобьется в моей памяти на всю жизнь простым и емким «‎не вспоминать». Признаюсь, первой мыслью было то, что это просто шутка. Да, шутка — это безобидная и не доводящая до панической атаки вещь, но проще было свыкнуться с тем, что это такая жестокая шуточка и не более. Вполне хотелось бы верить в то, что Каччан был во главе всего этого, чтобы поиздеваться и разбавить обстановку. Старый, добрый Каччан. Но это предположение тут же отмела реакция Каччана: он был слишком натурально удивлен. Винить его в таком, однако, нельзя: нас буквально назвали персонажами аниме! Честно говоря, я до сих пор не могу до конца поверить в такое. Нужно дождаться пробуждения Каччана и найти больше доказательств этому. Еще нам удивительно повезло с регионом. Мы попали в Токио, со слов Каччана. Конечно, есть вероятность, что и в этом измерении английский довольно популярный язык и уроки Сущего Мика не пропали даром, но мы в Японии — такой родной и чужой одновременно.

***

— Ребят, сходим на караоке? — улыбается Каминари, кладя руку на плечо своей еще пока не девушки Джиро, которая напоминает ему сей факт точным ударом разъема по его дурьей голове. Денки моментально шипит и перестает улыбаться, начиная препираться с язвительной особой, что крайне ему досаждала. Кацуки надоедает следить за разворачивавшейся сценой и поворачивается к Киришиме, который неустанно хохотал над какой-то шуткой Ашидо, что опять изображала быка своими рожками. Блондин едва закатывает глаза, после прикрыв их. Он чувствовал какую-то сладостную безмятежность, словно все, что происходило, было таким правильным. Такое он часто ощущал в своей компании, так называемом «Бакускваде», хотя это имя команды друзей его крайне раздражало. Почему в столь отстойном названии должна была фигурировать именно его злосчастная фамилия? — Хватит вести себя как идиоты, — ворчит Кацуки. — Мы уже третьекурсники. Через несколько месяцев мы будем профи, возьмитесь за ум. — Несмотря на сам факт того, что Кацуки отчитывал остальных как провинившихся маленьких котят, говорил он на удивление спокойно. Словно бы мыслями находился не с ними, что заметил Киришима. Пряча свое беспокойство, он непринужденно улыбается: — Как прошла твоя стажировка, Бакуго? — Нормально. С хера ли ты переводишь тему? К тебе это тоже относится, — назидательно подняв указательный палец, напоминает Динамит. — Ты вообще собираешься сдавать экзамены? Только попробуй получить что-то ниже шестидесяти баллов, я тебе зубы выбью! — Да ладно тебе, не горячись, — чешет затылок Красный Бунтарь. — Чего ты вообще так завелся? — не в силах скрывать свою озабоченность, вопрошает Эйджиро. Краем глаза Кацуки замечает образовавшуюся складку на переносице лица друга и фыркает, отводя взгляд. — Даже тупица Каминари взялся за учебу и занимается с Джиро, не так ли? — бросив будто бы незаинтересованный взор в сторону этих двоих, подает голос Кацуки. Те синхронно отводят глаза в сторону и краснеют, словно совершили преступление. — Изолента и Енотоглазая занимаются с Хвостатой. — Глядя на дорогу пред собой, продолжал Бакуго. И прежде чем Ашидо поинтересовалась у парня, откуда же он все это знает, Динамит продолжил речь: — А ты, Киришима, попросту бездельничаешь. Чего, кого ждем? — Да я просто пашу на стажировке, всего-то! — раздается все такой же ободряющий голос Эйджиро. — С лекциями мне всегда было туго, ты ведь это знаешь, Бакуго. — Тодороки с Деку тоже пахают на стажировках, но успеваемость у них на высоте. Сегодня ты тоже помучаешься, идиотина, — щурится Кацуки, втайне все-таки желая помочь ему. — Ладно, возможно... Бакуго все-таки зануда, — бормочет Киришима, заставляя Ашидо вопросительно обернуться к нему. Эйджиро отмахивается от воспоминаний и кивает Ашидо, дабы наконец разъяснить произошедшее по полочкам. — Итак, что мы имеем? — начинает Мина. — Двух потеряшек, и мы понятия не имеем, живы ли они. — Спасибо, Серо, ты очень помог, — дуется Ашидо. — Каминари, есть идеи насчет портала? — Нашла кого спрашивать, — отвечает тот. — Ну, а если серьезно... Джиро, каковы, по-твоему, шансы ученых воссоздать портал злодея? — поворачиваясь к девушке, взволнованно спрашивает Денки. — Шансы все же есть, я думаю. Зависит от степени развития технологий. — О, гляньте, кто приближается, — улыбается Ханта. — Тодороки, давай к нам! — Ребята? Вы еще не ушли? — раздается позади голос Шото. — Обсуждаете тот репортаж? — Не только. Всю ситуацию в целом, — вздыхает Кьека. — Мы ведь обсудили ее с Незу и шефом полиции, — ответил парень. — Да Аояма всю малину попортил, — сетует Каминари. Завалился к нам и такие речи нес... — Каминари, ты преувеличиваешь, — отмахивается Серо. — Что важнее, так это Бакуго с Мидорией, не так ли? — Своими обсуждениями мы никому не поможем, — сказал Шото. — В любом случае, в научной сфере делу нам не поспособствовать. Я обсуждал это с Иидой и Яойорозу накануне. Они свяжутся с агенством моего папаши. — А Незу получит сведения о том, возможно ли создать портал как у злодея собственными силами? — спрашивает Киришима. — Да, — кивает Тодороки. — Ой, ребят, а не обратиться ли нам к Хацумэ? — спрашивает Ашидо. — Она же... а, хотя, нет. Она же не в науке специализируется. Блин! — Лучше всего... нам надо просто дать голове отдохнуть. Послезавтра Иида звал нас снова на встречу, тогда что-нибудь и придумаем, — наворачивая свой разъем на палец, задумчиво вымолвила Кьека. — Да. В любом случае благодаря дедукции Мидории и бесстрашию Бакуго они со всем справятся! — решительно заявляет Каминари, сжав свой кулак. — Да, но... — неуверенно начинает Джиро. — Я не могу забыть о тех словах Тсую. Даже если мы воссоздадим портал... как долго займут эти поиски? Просто, ну... В каждой вселенной есть миллиарды звезд и планет, мы никак не можем знать, куда попали именно они. Каминари прав насчет лавы вместо асфальта. Я утрирую, конечно, но ведь нет доказательств, что в каждой вселенной по одной обитаемой планете, как и нет доказательств того, что их больше. Вероятность их попадания на непригодную для жизни места вполне велика. Я не хочу никого огорчить этим, но если это так, то... — Кьека... — с грустной миной шепчет Денки, не в силах оторвать взгляд от сцепленных в замочек пальцев своей любимой, которая изо всех сил пыталась сдержать рвущееся наружу волнение. Раньше, до боя с проклятым Все за Одного, Джиро во время волнительных моментов постукивала своими разъемами. На такое зрелище Денки мог смотреть вечно: возможно, сам того не понимая, он подсознательно смущал ее ради таких милых зрелищ. — Джиро, я клянусь тебе, что мы найдем их в целости и сохранности. Я готов напрячь все оставшиеся клетки мозга, чтобы быть полезным! — Идиот, — с широкой улыбкой шепчет она в ответ, чувствуя безграничную признательность. Люблю тебя, Кьека, — со всей искренностью и нежностью думает Денки все оставшееся время повторного собрания. — Ребята, думаю, надо закругляться. Наши обсуждения только сильнее утомляют нас, — говорит Ашидо, с чем соглашаются и остальные. Каминари с Джиро направляются в свои агенства, Киришима провожает Ашидо, а Серо направляется домой с Тодороки, с которым им было по пути. — Тогда до встречи! — прощаются ребята, каждый думая о своем. Недосказанность и грусть витали в воздухе, хотелось обмусолить все нюансы, но Шото был прав: не имея должного количества информации, да еще и не являясь специалистами в науке, они бы мало чем помогли. Оставалось надеяться на лучшее.

***

Изуку все продолжал размышлять, пока время не перевалило за десять утра. Нервно дернувшись от зевка рядом, он неловко улыбнулся при виде кислой мины Кацуки. Подтянувшись и размяв плечи, тот что-то сонно бормотал под нос и упал обратно на футон, прикрывая глаза плечом. Не забыв послать только спокойно выдохшему Изуку недовольный взгляд исподлобья, он бурчит: — Тебе в кайф меня отрывать от сна, да, Изуку? Сонный голос Кацуки был хриплым и недовольным. Он лежал на футоне, уткнувшись лицом в подушку, и щурил глаза от света. Его взъерошенные светлые волосы падали ему на лоб, а на щеке остался след от подушки. — Что? — хлопает глазами виновный. Изуку не сразу понял, что Кацуки обращается к нему. Он смущенно улыбнулся и почесал затылок. — Ты вообще не слышишь как начинаешь бормотать вслух? — широко зевнув, чешет щеку блондин. Очевидно Каччан еще не до конца проснулся, иначе Изуку ждала расправа пожестче, чем сонный утренний выговор. Каччан напоминал большого колючего кота, который олицетворял выражение: «сунешь палец — откусит руку». Кацуки потянулся и сел на футоне. — Правда? — стесненно улыбается он в ответ. — Я просто размышлял о том, что с нами произошло за эти дни. А еще думал о том, как нам выбраться отсюда. — Я слышал. Ты что, думаешь, я бы дошутился до херни с персонажами? — хриплым голосом продолжал он. Кацуки зевнул и потер глаза. Он все еще был сонный, но уже немного пришел в себя. Его взгляд стал осмысленным, и он нахмурился, глядя на Изуку. — Ну... В это хотелось бы верить больше, чем в то, что мы действительно... — Заткнись, не порть настроение с самого утра! Кацуки толкнул Изуку рукой в плечо и снова лег на футон. Он закрыл глаза и отвернулся от него. — Прости, Каччан. Изуку вздохнул и опустился на футон рядом с ним. Он понимал, что Каччан все еще был зол на него за то, что он подверг их обоих опасности. Но он также знал, что Каччан всегда заботился о нем, даже если не показывал этого открыто. В комнате воцарилась тишина. Изуку и Кацуки лежали на футонах, каждый погруженный в свои мысли. За окном пели птицы, а в воздухе витал запах свежесваренного кофе. — Пошли жрать. Поспать мне в этой вселенной не судьба. — Я же уже извинился! — поспешно побежав за Бакуго, безнадежным голосом отвечает Деку. Однако он прерывает речь при виде танцующей в наушниках Сэй, которая не замечала их присутствия. Деку и Бакуго, не совсем уверенные в своих действиях и настроении, медленно подкрадываются к кухне. На плите шипит сковорода, и их внимание сразу же привлекает звуки ритмичной и мелодичной музыки. В центре помещения стоит Сэй, погруженная в свою кулинарную и музыкальную эйфорию. Ее длинные волосы, небрежно собранные в пучок, осыпаются по плечам, создавая впечатление легкости и свободы. Она, словно в своем собственном мире, носится по кухне в яркой пижаме, которая переливается в свете ярко палящего солнца. Девушка напевала мотив песни и параллельно крутила в руке сковородку, на которой жарила тамагояки. Явно представляя себя крутым профессиональным поваром из кулинарных шоу в мультфильмах, Иноти ловко переворачивает его тормашками, чему в душе радуется как выигранной лотерее. Вдохнув в легкие побольше воздуха, она совсем теряет голову и поет на всю громкость неизвестную для обоих парней песню: — I always thought it would be easy To get you out my mind I think I found a new addiction And it feels so right — энергично подскочив и потянувшись, Сэй с широкой улыбкой на лице напевает приятную слуху мелодию. Полностью увлеченная исполнением, девушка закрывает глаза и раскачивается в такт музыке, периодически импровизируя движениями рук и корпуса. Ее лицо выражало полное погружение в музыку. Под песню ее голос приобретал особую интонацию — легкая дрожь в каждом слове, будто каждое слово наполняло ее радостью. Она впитывала в себя каждую строчку и переливала это через свой голос в воздух. Она расправляет плечи, распахивает руки в стороны, словно в моменте музыкального триумфа, и начинает петь громче и страстнее, как будто вся кухня становится сценой, а лопатка для готовки — ее микрофоном: — Run, baby, run, run for your life I'ma tear out your heart, it'll always be mine Run, baby, run, run for your life Gonna tear out your heart, it'll always be mine — лицо Сэй светилось энергией и счастьем, брови слегка поднимались, подчеркивая неподдельный девичий восторг. Поза была открытой и свободной, словно она танцевала не только для себя, но и для всего мира. Каждое движение ее тела соответствовало ритму песни, будто она была одной из ее авторов. — Oh, there she goes, losing my head Say you'll love mе to death 'cause I will Oh, there she go, show me you care Say you'll always be there 'cause I will — и, несмотря на то что на кухне царит беспорядок от пения и готовки, для Сэй это не имело значения. В этот момент она была звездным созданием, полностью сосредоточенным на своем выступлении и собственном счастье. Для Деку и Бакуго это было как наблюдение за вихрем чистой эйфории. Они замерли на месте, словно боясь нарушить этот момент магии, созданной во время неожиданного концерта Сэй. Так как парни находились вне поля зрения Сэй, куда бы она ни повернулась, проходит еще пара минут до завершения магической песни, пока она не завершает маленькое выступление, зрителем которого, в чем девушка была уверена, была она одна. До момента, когда она увидела выглядывающую белобрысую макушку и уже знакомые красные зрачки. Взвизгнув, она чуть не роняет тамагояки, который получился просто идеальным, учитывая ее скудные кулинарные навыки. Выключив плиту и вынимая злосчастные наушники, она нервно прокручивает прядь волос, выдыхая через зубы. Поправив оправу очков, что съезжали с переносицы, она торопливо улыбнулась. — Эм... Ну... О, вы видели как я омлет перевернула?! У меня наконец-то это получилось! Кацуки недоуменно смотрит на нее, которая очень напоминала ему взъерошенного птенца, что только вылупился. С неряшливым пучком волос и выражением лица, за которое хотелось щелкнуть ее по носу, да побольнее. Изуку на ум приходит точно такое же сравнение, как с Каччаном поутру. Большой злой кот и маленький птенец. Изуку хихикает сам не зная почему, представив их головы вместо животных, и возвращается в реальность. Цыкнув, он шагает прямо за стойку, приняв наглую позу и смотря ей в глаза, смущая девушку еще больше. — Омлет, — насмешливо хмыкает Бакуго. — Я могу лучше, — оценивая блюдо, едко отвечает он. — Не сомневаюсь, — в тон говорит та. Изуку, чувствуя запах грядующей ссоры, спешит разрядить обстановку: — Собираешься на учебу, Иноти-сан? — Ага. Скоро мне уже выходить, так что давайте я и вам приготовлю? — Не стоит волноваться, Иноти-сан! — Именно, очкастая! Я могу приготовить и сам, не недооценивай меня! — Сэй отворачивается, дабы не скорчить мину, которая бы его точно разозлила. — Хорошо, полагаю, теперь я могу спокойно поесть? — стараясь разговорить более склонного к светским беседам Изуку, Сэй спокойно выдыхает, надеясь, что ситуация с пением забудется. — Да, мы не будем мешать... — начинает было Изуку, на что его перебивает Кацуки: — Кто бы говорил о спокойствии! — глаз Иноти дернулся, стоило ей посмотреть в глаза настолько хамоватому типу. — Эм... О том, что вы видели... Просто забудьте, — мгновенно теряя свой запал, почти прошептала Иноти. — Я думала вы спите или типа того. — Да ты так орала, что мы бы все равно проснулись! — противопоставляет Кацуки в ответ. — И то верно. Извините, что вам пришлось это увидеть. Кошмар, мне так стыдно, — стушевавшись и спрятав лицо в ладонях, бормочет она в продолжение. — Все в порядке! Ты спела очень красиво! — торопливо замахав руками пред собой, заверяет покрасневшую до кончиков пальцев рук девушку Мидория. — Серьезно? У меня чуть уши не завяли, — в противовес словам Деку отвечает Кацуки, на что Изуку прикрывает его рот рукой, дабы Каччан не сказал ничего более лишнего. Тот в отместку старается прикусить зубами ладонь, чтобы неповадно было. — Каччан! — качает головой веснушчатый, отряхивая руку. — Иноти-сан, твое пение напомнило мне наше выступление всем классом на одном фестивале. Джиро, наша однокласница, была солисткой, у вас так голоса похожи! — Издеваешься? Я взорвал ЮЭЙ своей игрой на барабанах, как она со мной соперничать может? — Бакуго останавливается на полуслове, так как и его, и Мидорию, настигает дежавю при этих словах. Да как ты вообще со мной соперничать можешь?! Средняя школа. Самая отвратная пора. И вот он, Кацуки, вновь напомнил себе и другу о тех временах. Нахмурившись, он встает и покидает помещение, сославшись на отсутствие аппетита. Недоуменно смотря странному парню вслед, Сэй наконец доедает завтрак и готовит Изуку такой же, несмотря на его уговоры не утруждать себя. Несмотря на разговор вчера ночью о том, что парней действительно стоило бы выпровадить, сердца ни Сэй, ни Кохари не лежали к этому плану. Они, за исключением мелких перепалок, особо не мешали. Может, и не стоило давить на них, пока их ситуация не устаканится? Сэй кивает сама себе, уверив себя, что эта мысль имеет смысл и доедает омлет, поспешно попрощавшись с Изуку. Тот неловко мнется, но все же отваживается позвать ее: — Эм... Иноти-сан. Ты прости Каччана. Он все еще привыкает ко всему этому... К тому же, мы все еще не обсудили с ним, что нам делать. Мы не хотим стеснять вас, но ситуация... — Все в порядке, — солнечно улыбается Иноти. — Я понимаю его... неудовольствие? Я бы тоже не была в восторге, начав утро с такого, — хихикает она. — Нет, что ты! Мне действительно понравилось. Это ведь твоя с Кеки-сан квартира, и вы вольны делать, что вздумается. Я поговорю с ним. — Не стоит, правда. Если вы все же реальные Бакуго и Мидория, то его такое поведение вполне предсказуемо, — насмешливо добавляет она, отвернувшись, чтобы помыть тарелки. Изуку остался на месте как вкопанный, анализируя только что услышанное. Они и наш характер от и до знают? Кацуки, который вовремя вспомнил о своей привычке подслушивать, тоже не хотел верить в произнесенное очкастой с такой легкомысленной интонацией. Какого черта она делает вид, что знает меня?! — Кацуки с воинственным видом выпряпляет плечи, но по пути его встречает Изуку, растерянный, но тоже решительный. — Каччан, я знаю, о чем ты думаешь. Это сказано не со зла. Успокойся. — Деку, отойди, или и тебе влетит, — цедит он. — Я не понимаю, а что с тобой произошло за это время? Может, недосып? Иди поспи, Каччан. — Ты тупой? Какой, к черту, недосып?! — Давай не будем ссориться на пустом месте. Тебе правда нужно чуть-чуть поспать. На языке перекатывается до боли знакомое «не указывай мне», но Кацуки глотает это и душит в корне. Выдохнув через зубы, он расслабляется, и сунув руки в карманы, удаляется в гостиную, не забыв нарочно с громким стуком запереть за собой дверь. Изуку удовлетворенно вздыхает, направляясь на кухню, желая помочь Иноти с небольшой уборкой. Кацуки скрестил локти и, оперев на них свою голову, размышлял о своем идиотском поведении. Казалось, что его личностный рост, которого он добивался годами, обнулился в этом проклятом месте. Я знаю, что нахожусь в большой растерянности из-за этой новости, но я должен перестать оскорблять Изуку и девушек. Они помогли нам, черт возьми. Хватит вести себя как дебил. Высокомерно сморщив лицо, будто это было показательным для кого-то, несмотря на его тотальное уединение в помещении, он старательно избегал картины в голове, что вот уже некоторое время маячила перед его глазами. Gonna tear out your heart, it'll always be mine! Кацуки недовольно щурится, словно гоняет неприятный кошмар, но лицо проклятущей спасительницы, с ее нелепым пучком, продолжало мелькать пред его взором. А потом вспыхивает еще одна, не такая желанная мысль. Возможно, Деку прав. Пела очкастая... приемлемо.