Взаимная невзаимность

Ветер сбивал первые пожелтевшие листья с деревьев, заставляя их кружиться в причудливом танце, и чуть позже мягко раскидывал их по асфальту около школы. Выходные остались позади. Им на смену пришел суровый понедельник, тем самым объявляя учебный год открытым. Лёша, сгорбившись, задумчиво смотрел в школьное окно. Подперев рукой подбородок, он одиноко сидел за партой. Кабинет был почти пуст, в нём было пока что темно и совсем чуть-чуть холодно. Одноклассники лениво наполняли его, зевая и передвигаясь крайне медленно, одолеваемые сонливостью. Погода, которая должна была уже давно стать привычной, давила на голову своей мрачностью. Тучи затянули небо ещё с прошлого вечера, сменяя собой теплые лучи ушедшего летнего солнца. Осень в Петербурге медленно, но уверенно вступала в свои права, заявляя о себе мелким дождем и ветром. Сегодня Лёша встал рано. Гораздо раньше, чем то было необходимо. Уже с семи утра он был на ногах, хотя мог бы спокойно проспать и до десяти. Спал он плохо уже не первый день. Потому беспокойному сну предпочитал ранее пробуждение. Ничего особенного он за это время, конечно же, не сделал. Два часа пролежав в кровати, уткнувшись в телефон, Макаров долго скролил ленту соцсетей, прежде чем, наконец, заставить себя подняться с постели. Утренние процедуры в ванной мало помогли. Взбодриться Лёша не смог, даже переступив порог школы. На таком состоянии сказывалась не только погода. Неприятные мысли продолжали роиться в голове, не давая покоя ни на секунду. В основном их причиной был Кирилл. Тот отдалялся с каждым днём всё сильнее, совсем не объясняя почему. Это волновало Макарова гораздо больше, чем предстоящая школьная рутина. Прервать поток мутных мыслей смогла лишь появившаяся в классе Милана. Одарив друга лучезарной улыбкой, девушка уселась рядом, приобнимая Лёшу в знак приветствия. — Чего смурной такой? Не выспался что ли? — Милана потрепала Макарова за плечи, чтоб хоть немного растормошить. — Ну типа, — уклончиво ответил на вопрос подруги Лёша, обнимая её в ответ. Настроение после её появления стало чуть лучше. Девушка стала рассказывать, как легкомысленно собралась добираться до школы на скейте, но, проехав от силы десять метров, угодила в лужу, из-за чего ей пришлось возвращаться домой, чтобы оставить скейт, сменить обувь и идти пешком уже аккуратнее. — Вот вроде первый день, а уже всё через жопу, — рассмеялась Милана, но, переведя взгляд на друга, такого же веселого настроя на его лице не увидела. — Лёх, ну ты чего? Чё кислый такой? Случилось что-то? Лёша поморщился. Ему вообще не хотелось поднимать тему своего плохого настроения. Кому вообще охота грузить своими проблемами близких? Хотелось огородить подругу от этого негатива, чтоб не сбивать её сегодняшний жизнерадостный настрой. Но зная Милану, Макаров понимал, что так просто теперь от подруги не отделается. Сейчас проще было поделиться своими переживаниями, чем пытаться натянуть улыбку и отмахнуться, как Лёша привык делать в похожих ситуациях. — Да в том-то и дело, что ничего не случилось. Всё, как раньше, — выдохнул он. Сложив руки перед собой, Макаров положил на них подбородок. Хотелось оказаться где-нибудь далеко, где его оставят одного и никто не будет приставать с вопросами. Но и оставаться наедине со своими мрачными мыслями уже на третий день стало сродни пытке. — Этот чертила продолжает тебя игнорить? — быстро догадалась Милана, словно с самого начала всё было и без уточняющих вопросов ясно. Хотя так оно, по сути, и было. Не нужно быть ясновидящим, чтоб понять, что к чему. У друга всё на лице было написано. Лёша кивнул, в очередной раз вздыхая. — Он со мной уже пятый день нормально не разговаривает, — поджав губы, поделился Макаров. А Милане казалось, что печальнее голоса она в жизни не слышала. Её это очень сильно злило. — Как же он меня бесит, кто бы знал, — раздражённо бросила девушка и резче, чем следовало, стала доставать из рюкзака ноутбук. — Чего вдруг его так перемкнуло? Лёша на вопрос подруги лишь пожал плечами. Он и сам не знал. Понятное дело, что Кирилл сейчас был занят универом и работой в клубе куда больше, чем обычно, но это ведь не повод для такого тотального игнорирования. Лёша снова задумался. Как такие незначительные вещи могли настолько сильно повлиять на отношение к нему? Может он всё-таки сделал что-то не так? Здоровые мысли категорически отказывались приходить в голову. Макаров тоскливо оглядел прибывающих одноклассников. Половина из них были ребятами из параллели. После девятого класса всех оставшихся до одиннадцатого собрали в один класс. Чуть позже их должны распределить по направлениям, но об этом в первый день думать было рано. Учебная неделя потянулась крайне медленно. Школьные дни, почти не отличимые друг от друга, не вызывали абсолютно никакого энтузиазма. Лёша с Миланой, не сговариваясь, подались в физмат, решив не морочить себе и учителям голову. Уже с самого начала года их потихоньку начинали готовить к сдаче ЕГЭ в следующем году. Никто особо не возникал, раз так было положено по школьной программе.

***

С Кириллом Макаров столкнулся в пятницу вечером. Вернувшись со школы, Лёша устало поднимался по лестнице, поудобнее перехватив ноутбук, который был единственным, что он таскал с собой в школу в пустом рюкзаке (а иногда – просто в руках). Заметив движение напротив, Лёша бросил взгляд наверх. Гречкин медленно спускался вниз, хмуро уткнувшись в телефон. — Привет, — ляпнул Макаров первое, что пришло в голову. Он так давно не видел Кирилла. Почти целую неделю тот где-то пропадал, возвращаясь поздно ночью, а то и не возвращаясь вовсе. О присутствии Гречкина в особняке Лёша узнавал лишь от горничных, которые, казалось, везде и всегда были в курсе всего на свете. Сейчас же, от встречи с Кириллом, Макарова пробило на слабую улыбку. Он так по нему соскучился. Это было настолько тупо, что аж тошно. Кто бы мог подумать. Раньше Лёша был только рад отсутствию Гречкина со всеми его дурацкими разговорами и шутками. А сейчас без всего этого на него накатывала такая тоска, что Макаров бы рассмеялся, да не получается. Всё слишком резко изменилось. Кирилл перевел на него пустой взгляд, который не выражал ровным счётом ничего. Сам Кирилл выглядел каким-то потрёпанным. Но не в обычном людском понимании. Когда в жизни Гречкина происходило что-то, что доставляло ему дискомфорт, он не позволял себе выглядеть плохо. Одевался как с иголочки, почти не снимал серьги, а на волосах, кажется, была целая тонна геля для укладки. Единственное, что выдавало настоящее моральное состояние Кирилла – это сильно отросшие темные корни волос, за которыми тот перестал следить, и осунувшееся лицо, на котором четко выделялись синяки под глазами. А ещё он снова ходил по особняку босиком. Макаров уже видел такое. Только сейчас мажор не гулял с бутылкой бренди наперевес и не тупился расфокусированным взглядом в стены. Он был серьёзен. Даже слишком. — Привет, — буркнул он в ответ с какой-то полувопросительной интонацией. Словно Лёша, в очередной раз, сморозил какую-то глупость. А Макарову сделалось так больно. Не видеть в глазах напротив того знакомого тепла. Получать взамен теперь лишь отчуждённость и непонимание во взгляде, оказалось очень и очень неприятно. Ощущение было, словно говоришь со стенкой, ещё и на иностранном языке. На секунду Лёша даже задумался. Обычное приветствие в их общении, если теперь, конечно, его можно было так назвать, не могло быть настолько странным. — Всё нормально? — всё-таки решил уточнить Макаров, особо не рассчитывая на ответ. После того взгляда теперь уж точно. Но всё-таки он переживал. Вдруг у Гречкина что-то случилось, прямо у мальчишки под носом, а он и не заметил? От этой мысли стало ещё паршивее. Кирилл, шагнувший уже было дальше, на секунду замер. Не поднимая глаз от телефона, всё так же отстранённо ответил: — Всё путём, не парься, — и продолжил свой пусть вниз по лестнице, но уже чуть быстрее. Лёша сглотнул, глядя ему в след. И на что он надеялся? Губы сами собой сомкнулись в тонкую линию, а грудь обожгла обида. И чем он заслужил такое отношение? Неужели надоел? Поигрались в дружбу и хватит? Злость за секунду сменила собой былую обиду. — Может хотя бы для приличия спросишь, как у меня дела? — вырвалось быстрее, чем Макаров успел подумать. Его прямо сейчас разрывало на части от всего спектра негативных эмоций, которые он успел испытать за пару минут такого дурацкого разговора. Кирилл после его слов тут же остановился. Почти угасшая вера в нормальность Гречкина на мгновение промелькнула в глазах мальчишки, а дыхание в предвкушении остановилось. Кирилл развернулся и, смерив Макарова тем же безразличным взглядом, с каменным лицом спросил: — Как дела? Лёша, остолбенев, промолчал и несколько раз непонимающе моргнул. Это шутка такая? Гречкин над ним сейчас постебаться решил? Но веселья у мажора не было ни в одном глазу. Макарову в ту же секунду захотелось разразиться яростной тирадой. «Ты издеваешься надо мной что ли?!», «Я тебя не узнаю!», «Что с тобой творится в последнее время?!». Все эти слова вот-вот грозили сорваться с языка, но так того и не сделали. Вместо этого Лёша нахмурился и лишь разочарованно покачал головой, презрительно фыркая и окидывая Кирилла злым взглядом. Внутри всё сжималось от боли и обиды. Вот что за мудак, а? И как вообще Макарова угораздило в него влюбиться? Хотелось запереться у себя и долго-долго биться головой об стену, чтоб выбить всю ту дурь, которая по ночам не давала спокойно спать, а днём – сосредоточиться на учёбе. Не дожидаясь реакции Гречкина, Лёша быстрым шагом поспешил вверх, стараясь как можно быстрее оказаться от мажора подальше. Этой ночью он так и не смог сомкнуть глаз. Славно побеседовали.

***

Понедельник снова подкрался незаметно. На душе было всё так же гадко, как, впрочем, и на улице. Погрузившись в тяжёлые мысли, Макаров снова пялился в окно, безучастно изучая мрачные пейзажи пасмурной серости. Милана снова появилась, словно из ниоткуда. Подсев к Лёше, она закинула руку ему на плечо и наклонилась ближе, почти к самому уху мальчишки. — Хочешь заработать? — имитируя рекламу букмекерских компаний, заговорческим шепотом спросила она. Макарова это слегка развеселило. Уж кто-кто, а Милана, каким-то неведомым образом, умела поднять ему настроение, даже тогда, когда оно достигало критической отметки «ноль». — Чё ты опять придумала? — очень желая, но не имея эмоционального ресурса, Лёша не стал разыгрывать эту шутку вместе с подругой. Потому просто спросил напрямую. Всё-таки важно знать, в какую новую авантюру она решила их втянуть. — Погнали снова в клуб офиками? — деловито предложила девушка, откинувшись на стуле и взяв в руки телефон. — У Жени какие-то проблемы с набором сотрудников. Короче, она предлагает подработку на неделю-две, пока штат не наберёт. Платить будут также. Ты как? — Я пас, — Макаров тоже откинулся на стуле и уставился перед собой. — А чё так? — Милана жевала мятную жвачку и паралельно переписывалась с кем-то, не поднимая глаз с экрана. — Кирилл снова будет мне мозг выносить, — кисло объяснил Лёша, поморщившись, а после продолжил, иронично коверкая голос: — «Зачем тебе работать, давай скину денег», «Нравится по ночам шататься?», «Чего тебе не хватает, скажи мне, я куплю». Сейчас, вспоминая все эти слова, Макаров даже почувствовал себя немного лучше. На душе стало капельку теплее. Всё-таки в словах Гречкина в то время была забота. Просто Лёша этого не понимал. Даже злился на Кирилла какое-то время. — Он даже о твоём существовании в последнее время не вспоминает, думаешь ему будет не насрать? — сыпать соль на рану Милане не хотелось, но в её словах была значительная доля правды. Пусть и очень горькой. — Точно, — признал правоту подруги Макаров, хмуро отвернувшись к окну. Руки сами собой скрестились на груди, а плечи опустились. Лёша сам не заметил, как весь сжался. Милана окинула друга сочувственным взглядом, но никак комментировать его поведение не стала. — Так что? Пишу, что мы отказываемся? — стараясь придать голосу лёгкости и снова уткнувшись в телефон, поинтересовалась девушка, готовая писать Жене. — Нет, — внезапно серьёзно ответил Макаров, не поворачивая головы. — Спроси у неё, когда и во сколько выходить на смену. Милана бросила на Лёшу недоверчивый взгляд, но в очередной раз промолчала, быстро начав печатать сообщение. Их смена была назначена уже на завтра, и вместо привычных с двух до семи им предстояло работать с одиннадцати часов ночи и до четырех утра. Проснулся Макаров специально гораздо позже обычного, позволив организму отдохнуть подольше. Ночь предстояла длинная, а от работы на ногах он уже успел отвыкнуть. Первый день — в их случае ночь — всегда даётся тяжелее, чем остальные. Потому Лёша решил ни в чем себе не отказывать и спать аж до двенадцати. Потом быстро привёл себя в порядок, поел и собрался, после чего Виталий повез его на учебу. У ворот школы Макаров оказался как обычно без пятнадцати два. Водитель с ювелирной точностью, минута в минуту, всегда забирал и привозил его в школу. Лёша всегда удивлялся такой, несвойственной ему самому, пунктуальности, но очень уважал за это Виталия и был ему благодарен. Милана появилась в классе за пять минут до начала первого урока и была в приподнятом настроении. — Чего довольная такая? Как будто нам не пахать всю ночь, — Макаров саркастически приподнял бровь. Его вопрос ни капли не смутил девушку и не отнял у нее улыбки. — Я в предвкушении зарплаты. Деньги-денюшки, — Милана, хитро улыбаясь, потёрла руки и захихикала. Лёшу её вид рассмешил. Он любил, когда подруга баловалась подобным образом — корчила смешные гримасы и говорила писклявым голосом. — Уже знаешь, на что будешь тратить? — подперев рукой голову, Лёша облокотился о парту, повернувшись к подруге. — Конечно. Десять книг из серии «эксклюзивной классики» сами себя не купят, знаешь ли, — Милана деловито откинула волосы назад. Макарову сделалось даже немного стыдно за то, что он совсем забыл об увлечении подруги классической литературой. Она в последнее время столько щебетала о Ремарке, Чехове и ещё каких-то уже не знакомых ему классиках, а Лёша из-за своих дурацких проблем с Кириллом почти не интересовался жизнью подруги. Он и не знал, что почувствовать себя плохим другом можно так просто. Чтобы хоть немного исправить свое положение, он заинтересованно завозился на месте и спросил: — Крутяк, а какую последнюю книгу успела прочитать? — реакция не заставила себя долго ждать. Глаза девушки засияли, а улыбка стала шире, она всем корпусом повернулась к Макарову и воодушевленно заговорила: — Кароче, недавно дочитала «Норвежский лес», там вообще пиздец! По сюжету... Лёша принялся с улыбкой слушать обо всех эмоциях от прочтения и деталях истории, которыми Милана хотела с ним поделиться. Но надо сказать, что хоть и спросил мальчишка, чувствуя вину за безучастность к интересам подруги, но к середине рассказа уже сам втянулся и шутил похлеще подруги на особо каверзных поворотах сюжета этой непростой книги. Которая, как выяснилось «не для всех» — и это ещё мягко сказано. Они просидели так все уроки, обсуждая книги. И со стороны выглядели, как двое заучек-отличников с первой парты. На деле заучками не были, но за первой партой сидели и на уроках отвечали исправно, отчего у новых преподавателей сложилось о них хорошее мнение. После учебы друзья ненадолго попрощались и разъехались по домам. Милана обещала заехать за Макаровым в десять на байке. Лёше эта идея уж очень сильно понравилась. Они давно не катались на нём никуда. Макаров даже умудрился соскучиться по бешеной скорости и ветру в лицо. Дома Лёша успел только поужинать, сходить в душ и переодеться. На отдых совершенно не было времени. «В гробу выспимся», — мысленно сам себе сказал Макаров и вышел из комнаты. Милана уже ждала его на улице. Спустившись вниз, по пути натягивая ветровку на чёрную футболку и проверяя телефон в кармане, он почти у выхода столкнулся с Кириллом. Хотел было молча пройти мимо, но Гречкин поймал его за плечо, останавливая. — Куда? — строго спросил Кирилл, цепким взглядом бегая по мальчишке. Лёша тут же выдернул руку, недовольно глядя в ответ. — Не твоё дело, — выплюнул Макаров, ведомый обидой. Он хотел продолжить путь, но Кирилл снова так же схватил его. — Ещё раз спрашиваю, куда ? — уже с нажимом спросил Гречкин, в этот раз сжимая пальцы сильнее. — Еду на работу, — честно ответил Лёша, желая, чтоб мажор отстал от него поскорее. Находиться рядом с ним вновь стало невыносимо. — Нет, не едешь, — твердо сказал Кирилл, сверля мальчишку хмурым взглядом. — С чего бы? — возмутился Макаров, глядя мажору прямо в глаза. Он не собирался проигрывать эту битву тяжёлых взглядов. — Я запрещаю, — всё тем же твердым голосом дал понять свою позицию Гречкин. Лёша чувствовал, как потихоньку начинает закипать. — Как будто меня интересует твоё мнение, — фыркнув, Макаров снова вырвал руку из чужой хватки. — Я второй раз повторять не буду, — Кирилл предупреждающе покачал головой. — И что ты сделаешь?! — наконец вспылил Лёша. — Снова меня в комнате запрешь?! Я с окна прыгну! Гречкин промолчал, а взгляд его поменялся. Из серьезного превратился в какой-то потерянный и неясный. — Проходили уже, — чуть спокойнее, но всё так же зло бросил Макаров и как будто случайно толкнул Кирилла плечом, направляясь к выходу. Вслед он не услышал ни слова. Выйдя на улицу Лёша глубоко вдохнул прохладный ночной воздух, который сразу же немного остудил голову. Неприятный осадок остался где-то в груди, но той злости, которая захлестнула его минуту назад почти не осталось. Зато вернулось чувство обиды. Всё происходящее напоминало ему прошлое. Как будто всё в один момент вернулось на круги своя. Этот разговор отбросил его в то время, когда они с Гречкиным не переносили друг друга и плевались ядом при любой возможности. Сердце сдавило. Почему всё это опять происходит? Он вроде уже пережил подобное, но почему тогда так больно? Щемящее чувство в груди не отпускало его ещё долгие часы. Он почти не говорил во время их поездки, которая, к слову, после случившегося не принесла ожидаемого удовольствия. Увидев друга в мрачном расположении духа, Милана лишь спросила: — Кирилл? — ответом ей был кивок и тяжёлый вздох. Больше девушка ничего не спрашивала, дав другу немного переварить случившееся. Она знала, что он всё ей расскажет, но чуть позже, когда будет готов. За это Лёша был безмерно благодарен ей. Они приехали в клуб чуть раньше, чем планировали, успели переодеться в форму и поболтать у бара с Женей и Длинным. Девушка тут же уловила настрой мальчишки и тихо поинтересовалась, как у него дела. Лёша не стал вдаваться в подробности и лишь назвал всем им знакомое имя. Человек-эпицентр всех проблем на планете. Женя раздражённо вздохнула и лишь разочарованно сказала: — Бля, ну какой же он тупой. Больше никаких разговоров на эту тему не было. Ночь только начиналась, и девушке нужны были заряженные и работоспособные сотрудники. Потому Женя попросила Длинного сварганить малым мохито за её счёт, чтобы немного поднять боевой настрой. Это на удивление сработало, и Лёша, отвлекаемый разговорами, почти не грузился до конца всей смены. Его то и дело пробивало на ностальгию. То время, когда они с Миланой — неопытная шпана — пытались строить из себя опытных официантов, было наверное самым весёлым. Макаров никогда бы не подумал, что будет с таким теплом вспоминать адский труд и колоссальных размеров недосып на пару с переутомлением. Всё плохое всегда забывается быстрее, уступая место только хорошим воспоминаниям. Смена прошла довольно неплохо, как говорится: налегке. Людей было не особо много, но работы от этого не убавлялось. После смены они вчетвером сидели ещё примерно полчаса, обсуждая всякие смешные или бесячие моменты, связанные с гостями. Было комфортно в привычной обстановке и такой же привычной компании. Лёше даже не хотелось уходить. С ребятами, он, наконец, позволил себе ненадолго расслабиться и отвлечься от неприятных мыслей. Ехали они с Миланой обратно уже в приподнятом настроении. Шутили полдороги и смеялись, стараясь перекричать ветер. Ночь выдалась почти волшебной. Так вот как бывает хорошо, когда, вопреки всему, ненадолго отпускаешь сложную ситуацию. С этими мыслями Макаров слез с байка, снял и отдал подруге шлем. Милана следом сняла свой и пригладила спутавшиеся волосы. — Слушай, Лёх, давай лучше завтра на такси. А то я не думала, что так утомлюсь. До дома бы доехать, — Милана устало повисла на мотоцикле. — Может у меня останешься? — предложил Лёша, указав большим пальцем себе за спину, где возвышался особняк. — Ага, а в школу я завтра в твоих шароварах пойду? — Милана иронично усмехнулась. Она ничего с собой не брала, а завтра у них был вполне себе учебный день. — Точно, — Макаров почесал затылок, он совсем не подумал о школе. Слишком уж сильно привык к лету и тому, как подруга без разговоров оставалась у него на внеплановые ночёвки. — Ну тогда может в следующий раз вещи на работу возьмёшь, чтоб не мотаться туда-сюда? — Посмотрим. Но вряд ли дедушка с бабушкой оценят мою пустую кровать утром. До завтра, — Милана усмехнулась, надела шлем обратно и, махнув другу рукой, уехала, быстро скрываясь за поворотом. Лёша махнул ей вслед и вздохнул. Утренний ветер залезал под тонкую куртку и неприятно обжигал холодом кожу, отчего мальчишка поёжился. Повернувшись к особняку, он окинул его безразличным взглядом. В окне Гречкина горел свет.

***

Кирилл устало выдохнул весь воздух из лёгких. Сняв очки, он сильно зажмурил глаза и потер переносицу. Глаза уже болели от слепящего света экрана ноутбука. Гречкин сидел в кровати, уместив ноут на коленях и проверял отправленные Женей отчёты. Они снова не укладывались в лимит потерь. На второй месяц те стали достаточно ощутимыми, чтобы принимать меры. Посовещавшись с Женей, они решили сократить штат, уволив половину сотрудников, которые больше остальных вызывали подозрения в воровстве. Такое решение никому не было по душе, но терпеть убытки Кириллу хотелось меньше всего. Проблем и так хватало. Положив очки на тумбочку, Гречкин закрыл ноутбук и уставился в стену. Последние несколько недель он чувствовал себя хуже выжатого лимона. Сил уже не было ни на что. Проблемы в универе не заканчивались, преподаватели все поголовно как с цепи сорвались, заваливая мажора работой. Наверное, это ему за все его пропуски и несерьёзное отношение к учебе в целом. Желание отчислиться росло с каждым днём. Но все эти неудобства и рядом не стояли с тем, что действительно тревожило Кирилла в последнее время. Лёша. Гречкин временами был даже рад, что все проблемы мира свалились на него в одночасье. Это помогало отвлечься от мыслей о подорванных отношениях с Макаровым. Уходя с головой в работу и учебу, он мог хоть ненадолго притупить сжирающую изнутри ненависть к себе. Всё было настолько плохо, что Кирилл уже готов был кинуться под машину. Ему было почти физически больно, от того, как ему приходится с Лёшей поступать. За собственные брошенные слова, за все холодные взгляды и действия хотелось разбить самому себе лицо. Под конец второй недели Гречкин был готов уже волком выть, насколько всё происходящее стало невыносимым. Хотелось послать всё к чертовой матери и снова общаться с мальчишкой как раньше. Доставать его своими шутками, проводить с ним время, касаться его, зарываться руками в волосы, щекотать и слышать его смех. Хотелось хотя бы смотреть в глаза, не пряча за отчуждённостью истинные тёплые чувства. Не видеть больше поджавшихся от обиды губ, не видеть потерянный взгляд и непонимание. Кириллу было невыносимо стыдно за свое поведение. Он совершенно не хотел относиться к Макарову так, как сейчас. Это выше его сил. Лёшу хотелось засыпать извинениями, крепко обнять и больше никогда в жизни не позволять стене между ними вырасти вновь. Но Гречкин сам построил эту стену. Собственноручно поджёг мост между ними и наблюдал за тем, как он медленно воспламеняется, убивая возможность вернуть всё то хорошее, что было в их общении. Кирилл закрыл глаза и вздохнул. Зубы сами собой сжимались от злости на самого себя. Он сам выбрал этот путь. Так будет лучше для них обоих. Особенно для мальчишки. Разум диктовал свои четкие правила, в то время как сердце разрывалось от боли. Закопать все чувства к Лёше Кирилл так и не сумел, потому сейчас они медленно убивали его, отнимая всякое желание жить вообще. Жить в мире, где их с Макаровым общение будет на расстоянии вытянутой руки. Ни сантиметра ближе. Гречкин зарылся руками в волосы, потёр лицо ладонями и оглядел собственную спальню так, словно видел её впервые. Вокруг царил беспорядок. Кирилл ненавидел его, но если в душе случался разлад, то и вокруг всё превращалось в хаос. Организовывать пространство у Гречкина не было сил. Они оставались лишь на то, чтобы каждый раз, выходя из комнаты, приводить себя в порядок, дабы доказать окружающим: у него всё хорошо. Он очень занятой наследник миллиардера, у которого теперь нет времени на всякие развлечения и ненужное общение. Так будет правильнее. Никто не должен знать о том, что сейчас действительно происходит с мажором. Отец всегда учил держать лицо. При любых обстоятельствах. А Кириллу от этого образа уже было тошно. Той ночью, когда Лёша сбежал на работу, Гречкин так и не смог сомкнуть глаз. Слова мальчишки, как на репите, проигрывались в голове. «И что ты сделаешь?! Снова меня в комнате запрёшь?» Кирилл в тот момент просто впал в ступор. Все слова так и застряли где-то в горле. Что происходит? Неужели он в глазах Макарова снова превращался в того монстра, с которым его вынудили жить под одной крышей? От этого стало ещё паршивее. Но Гречкин тут же дал себе мысленную затрещину. Он ведь сам этого добивался. Всё правильно, Лёша должен сам понять, что Кирилл — плохой человек, и отдалиться. Тогда почему на душе так хреново? В тот момент сердце словно замедлило ход. Кириллу хотелось догнать мальчику, прижать к себе и всю ночь напролет просить прощения за свое поведение. Ему было до смерти противно от самого себя. Он так долго добивался расположения мальчишки, а теперь готов был своими же руками всё разрушить за какие-то пару недель. Сделав глубокий вдох, Гречкин постарался расслабиться. Откинувшись на подушки, он устремил взгляд в потолок. На грудь, где-то в районе сердца, с силой давила печаль, не позволяя нормально дышать. Кирилл чувствовал — ещё немного и у него точно случится нервный срыв. В ту ночь он, спустя два часа непонятных метаний, позвонил Жене. Девушка ответила не сразу. Кирилл даже не дал ей слова, тут же перебивая, как только та взяла трубку: — Лёша сейчас в клубе? — Да. — Глаз с него не спускай. С этими словами Гречкин отключился. Он и правда не может запретить Макарову работать. Пусть лучше мальчишка чувствует себя финансово независимым. Всё-таки целью Кирилла было отдалиться, а не привязать к себе Лёшу ещё сильнее. И как вообще после случившегося Макаров согласился снова там работать? Неужели ни капли не тревожно? — Плохое быстро забывается, да? — шёпотом, зачем-то спросил сам себя Гречкин и крупно вздрогнул, услышав собственный голос, разрезающий звенящую тишину. В ту ночь ему так и не удалось заснуть.

***

Проспав от силы пять часов, Макаров проснулся в десять, дабы успеть сделать уроки. Их, к счастью, задавали на дом не так много, потому успеть со всем закончить к половине первого, Лёше не составило особого труда. Он даже успел принять душ и позавтракать. Занятия тянулись долго и муторно. Лишь Милана разбавляла своей болтовней непрекращающуюся тоску. Они попрощались во дворе школы, договорившись встретиться уже на месте в клубе. На смену подруга так и не вышла, знатно огорчив этим Макарова. К Милане внезапно приехали знакомые семьи и устроили посиделки, вытащив девушку к столу. Милана долго отнекивалась, ссылаясь на усталость и завтрашние занятия в школе, но гости были непреклонны. Потому улизнуть из дома у девушки так и не вышло. Она предложила Жене выйти ближе к двум часам, но администратор сказала ей уже оставаться дома, раз такое дело. Лёша хотел было начать масштабно грустить из-за отсутствия подруги, но ему не позволили. — Ты такой хмурый, потому что подружка твоя на смену не вышла? — к нему за барную стойку подсела девушка. Макаров смерил её удивлённым взглядом. — Я — Настя, помнишь? Мы вчера на смене пересекались, — улыбнулась девушка, поправляя очки на переносице. У неё была смешная челка и вьющееся светло-русое каре. Она была выше Лёши на целую голову, отчего казалась невозможно худой. Кажется, работала она не так давно, максимум недели две, потому что до этого мальчишка её здесь не видел. Макаров тут же припомнил, как вчера вместе с ней убирал посуду после гостей, и девушка шутила о странных предпочтениях людей. Ну кто вообще пьет молочные коктейли, закусывая солёной рыбой? — Конечно помню, — Лёша улыбнулся девушке в ответ. Она была приятной собеседницей, а шутки заворачивала похлеще Миланы. С ней было не скучно. — Я понимаю бывает одиноко без лучшего друга, особенно, когда вы везде вместе. Мы с Тамарой ходим парой, да? — Настя усмехнулась. Макаров выгнул бровь и спросил: — Что неужели не кинешь шутку о том, что мы сладкая парочка и не можем друг без друга? — девушка в ответ рассмеялась. — Да какая из вас парочка? Вы ж разговариваете друг с другом только подъебами. С чего ты взял, что я скажу такое? Лёша отвёл взгляд и улыбнулся, пожав плечами. — Просто ты первая, кто не подумал, что мы встречаемся. — У меня глаз намётан, — гордо, но со смешком фыркнула Настя и спрыгнула со стула. — Давай, харэ киснуть, работы дохуя. Макаров махнул ей рукой, сказав, что скоро будет, а сам, уложил подбородок на сложенные руки и улыбнулся. Настя немного подняла ему настроение. Она была интересной. Цепляла харизмой и открытостью. А ещё шутки у неё были смешные. — Что, неужели, она тебя уже склеила? — ехидно поинтересовался Длинный, внезапно появившись за баром. У него во рту была зубочистка, которую он то и дело пожевывал. Лёша закатил глаза, тяжело вздохнув. — Опять ты. Может заткнёшься когда-нибудь? — дурацкие подколы со стороны бармена были уже систематичными, потому особо сильно Макаров не злился. Привык, наверное. Хоть что-то в его жизни стабильно. Длинный скорчил недовольную мину, но в ответ ничего не сказал, принимаясь мешать какой-то коктейль. На нём сегодня был пиджак и чёрная рубашка. К чему такой официальный вид Лёша не знал, а спрашивать не особо хотелось. — Ты так и будешь здесь сидеть? Настюхе кто помочь обещал? — спустя пару минут тишины, бармен снова обратил на Макарова внимание. — Она и без меня неплохо справляется, — оглянувшись через плечо и найдя взглядом девушку, Лёша нагло улыбнулся. — Я ж щас Женю позову. Пиздуй работать, — Длинный выглядел так, словно само присутствие мальчишки у бара его неимоверно раздражало и утомляло одновременно. — Да ладно тебе, ещё пару минут. Мне нужно настроиться, — Макаров усмехнулся. Он и забыл, как приятно выводить бармена из себя. Тот со своим вечным каменным ебалом, раздражаясь, очень смешно хмурил широкие брови. Доставать Длинного по сей день было их с Миланой любимым занятием. Жаль подруги рядом нет, как бы они сейчас его прожарили. Возможно смогли бы вывести бармена из себя настолько, что он начал бы орать и материться. Это весело, если не выходить за рамки. А то там и до нежелательных пиздюлей недалеко. — Тогда настраивайся быстрее, ещё минута — и я лично тебя со стула сброшу. Свалю всё на твою неаккуратность, — серьезно сказал Длинный, но Лёша не поверил ни одному слову. Он скучающе обвел взглядом алкоголь за спиной бармена, силясь вспомнить название хоть одного вина. А ведь в прошлый раз их заставили выучить все позиции в меню. В один момент к Длинному подошёл невысокий парень со светлыми волнистыми волосами. Макарову он показался смутно знакомым. — Убавь кондёры немного, пожалуйста. У меня уже зубы скоро стучать начнут, — попросил блондин, а бармену, чтоб его расслышать, нужно было наклониться чуть ли не в половину своего роста. — Я не знаю, как они выключаются, — Длинный пожал плечами, а парень рядом с ним заметно сник. Всего пару секунд задумчиво пожевав зубочистку, бармен снял пиджак и отдал блондину, тихо буркнув: — Накинь. Лёша, наблюдавший за этим без интереса, в ту же секунду вытянул лицо. Ну нихрена ж себе. Бармен, кажется, спиртом надышался. Макаров на своей памяти ни разу не видел, чтобы Длинный давал кому-то свои вещи. Сраный собственник. Видел подобное Лёша впервые. Случайно задержав взгляд на пиджаке, мальчишка заметил знакомые, странной формы, пуговицы. Точно такой же пиджак, бармен ненароком оставил в том пабе, куда они тайком проникли, следя за Всеволодом. Вряд ли у Длинного был целый шкаф точно таких же пиджаков с дебильными пуговицами. Лёша снова перевел взгляд на парня, который, немного скованно, но принял из рук бармена пиджак и теперь кутался в него, как в халат. Макаров всё никак не мог вспомнить, где слышал его голос, да и глаза в белых ресницах тоже казались ему какими-то знакомыми. Лёше хватило пяти секунд, чтобы сложить в голове два полюс два и от шока поперхнуться собственной слюной. «Нихрена себе поворот», — мысленно удивился мальчишка. Вроде бы стоило промолчать, но любопытство снова брало вверх. — Слушай, Длинный, — начал издалека Макаров, вырисовывая пальцами на барной стойке невидимые узоры. — Откуда у тебя этот пиджак? Ты ж его потерял вроде. Ну... в тот раз. Бармен на секунду перестал жевать зубочистку, бросив на Лёшу какой-то непонятный взгляд. Потом тут же, как ни в чем не бывало, вернулся к приготовлению коктейля. — Нашел его через пару дней в мусорном баке неподалеку, — тут же соврал Длинный, даже глазом не повёл. Макарова это слегка огорчило. Он хотел увидеть на его лице растерянность и замешательство. — Специально мотался на другой конец города, чтоб в мусоре порыться? Уважаю, — Лёша несколько раз иронично кивнул, снова вытягивая лицо и слегка оттягивая уголки губ вниз. — Ага, люблю этот пиджак, — поддержал его саркастический выпад бармен. Лёша цокнул языком и закатил глаза. Ему надоело. — Ой, не заливай уже, а? Я не идиот, — он серьёзно глянул на Длинного, а потом дёрнул подбородком в сторону парня. — Это же тот официант из того бара сомнительного. Блондин, собравшийся было уходить, вдруг замер и нерешительно повернулся к Макарову. Бармен несколько секунд помолчал, а после кинул на Лёшу непроницаемый взгляд. — Ну, допустим. Что с того? — голос у Длинного словно стал ещё ниже, чем до этого. Макаров, чтоб немного разрядить обстановку, усмехнулся и повел плечом. — Да так, просто интересно, как так вышло, — он снова бросил взгляд на стушевавшегося парнишку. Лёша улыбнулся ему шире, а тот пару раз стрельнув глазами на бармена, подошёл ближе. Плечи блондина заметно расслабились, когда он понял, что Макаров интересуется не за тем, чтоб устроить разборки. — Расскажешь? — подняв брови, спросил Лёша, когда парень приблизился. Тот сглотнул и, не оборачиваясь на Длинного, заговорил: — Да нечего рассказывать, — он развел руками, улыбаясь уголками губ. — Мади с моего телефона позвонил себе, чтоб номер отпечатался, потом сам написал мне чуть позже. Извинился и просил молчать. — И потом ты привёз ему пиджак, в знак благодарности за то, что он тебя не избил? А Длинный в ответ за пиджак тебя к нам устроил? — Лёша хохотнул. Вся ситуация была такой бредовой, как будто ненастоящей. — Ну, не совсем, — парень тоже усмехнулся, почесав затылок. — Мы здесь случайно встретились, когда я сюда на собеседование пришел. — Ну, опыт работы у тебя явно есть, — Макаров весело фыркнул и тут же пожалел, что ляпнул такое, когда увидел, как блондин смутился от этой фразы. В тот момент в разговор влез Длинный, обращаясь к парнишке: — Хватит. Тебе вообще не обязательно рассказывать всё этому мелкому придурку, — сказав это, он перевел взгляд на Лёшу. — А ты вали работать, пристал как банный лист. — Нет, нет, всё норм, — тут же засуетился блондин, а после протянул мальчишке руку, — меня Паша зовут, кстати. — Лёша, — с улыбкой представился в ответ Макаров, принимая рукопожатие. — Ты это, извини, что так вышло тогда, я про... ну, ты сам понимаешь. Ты здорово нам помог в тот раз, хоть и случайно. Спасибо, в общем. — Не парься, со мной и не такое бывало, — смущённо усмехнулся Паша, небрежно махнув рукой. — Не думал, что снова встречу тебя, — Лёше стало слегка неловко от воспоминаний, в каких обстоятельствах вообще произошла их первая встреча. — Земля круглая, — глубокомысленно изрёк Паша, криво улыбнувшись. Лёша, поджав губы, понимающе кивнул. Он снова обвел их с Длинным многозначительным взглядом, не совсем понимая суть их отношений. — Так вы двое типа... Ну... — не успел правильно сформулировать мысль Макаров, как бармен его перебил: — Дружим, — отрезал он с каменным лицом. Паша бросил на Длинного какой-то неуверенный взгляд и кивнул. — Ладно, мне пора, — вдруг засуетился блондин и, сказав напоследок бармену, что вернёт пиджак чуть позже, быстро свалил. Лёша проводил его непонимающим взглядом и снова перевел его на Длинного. Тот хмуро уставился на него в ответ. — Слушай, не доебывай его своими вопросами, ясно?! — зашипел на мальчишку бармен, раздражённо сведя брови к переносице. — Да не кипятись ты! Так вы с ним всё-таки... — шепот Макарова снова грубо перебили: — Мы общаемся. Не лезь не в своё дело. — Ой, да мне вообще по барабану твои интрижки, — небрежно, но слегка обиженно бросил Лёша. На самом деле ему было до ужаса любопытно. — Между нами ничего нет. Не забивай свою башку всякой дурью, — припечатал Длинный. — Мне просто интересно. Вы же типо... Ну... Целовались с ним в тот раз, — Макарову уже самому было стыдно за свое любопытство и настойчивость. Но поделать с собой он уже ничего не мог. — Ты дурак? Тебе ещё раз повторить что ли? — предупреждающе понизил голос бармен. — Не забивай башку. — Пф, больно надо, — фыркнув, надменно глянул на Длинного Лёша и отвернулся. Разговор исчерпал себя. Макарову казалось, что он немного перегнул палку. Всё-таки кто он вообще такой, чтоб совать свой нос в чужую личную жизнь? Они немного помолчали, прежде чем бармен снова подал голос: — Помнишь ты обещал мне сделать всё, что я захочу, в обмен на мою помощь? Тогда, по телефону, когда мы поехали за Кириллом. Лёша напряг память, мозг за пару секунд откопал нужное воспоминание, окуная мальчишку в прошлое: — Да какие нафиг шутки?! Я серьёзно, мне нужна твоя помощь, проси, что хочешь! — Вот прям что хочу? — ирония смешанная с ядом в голосе Длинного выводила Макарова из себя, но он старался держать себя в руках. — Да, — твердо сказал он. — Чего надо? — Я чуть позже скажу, — туманно бросил Длинный. — Буду через пятнадцать минут. Макаров снова повернулся к Длинному и серьезно кивнул. — И чё ты хочешь? — Держи рот на замке. То, как мы встретили Пашу, должны знать только я и ты. Не доставляй ему ещё больше проблем. У парня и так жизнь не сахар. Лёша цепким взглядом прошёлся по бармену с ног до головы, после чего снова кивнул. Это было так странно. Длинный мог попросить у него всё, что угодно, Макаров в любом случае выполнил бы его просьбу. Всё-таки в том, что они с Кириллом остались живы, была немалая заслуга бармена. Но вопреки этой вседозволенности в плане выбора просьбы, Длинный выбрал молчание Лёши о прошлой работе какого-то левого парнишки. Это было странно даже для бармена. Тот, как успел заметить Макаров, был тем ещё меркантильным эгоистом. Такое поведение было ему попросту несвойственно. «Возможно, я слишком плохо его знаю», — в итоге сделал сам для себя вывод Лёша и, спрыгнув со стула, направился искать по залу Настю.

***

В последний раз пробегаясь глазами по тексту, Макаров удовлетворено кивнул и закрыл ноутбук. Сегодня со школы их отпустили раньше, потому у него появился свободный час перед сменой. Его Лёша решил потратить на домашнюю работу, чтобы завтра поспать подольше. Глянув на время, Макаров понял, что до выхода у него осталось двадцать минут, потому поспешил. Вызвав такси заранее, он быстро переоделся и даже успел немного попереписываться с Миланой, которая сегодня железобетонно собиралась быть на смене. Это не могло не радовать. Без подруги в клубе было вообще не то. Было решено выйти раньше. Лёше неожиданно захотелось подышать свежим воздухом. Когда целыми днями и ночами находишься в помещении, желание чаще быть на улице растет с каждым днём. С задумчивым видом подходя к лестнице, Макаров вдруг уловил приглушённые голоса снизу. Тихо спряташись за перилами, он затаился и прислушался. Между собой говорили Кирилл и Всеволод. Присутствие Гречкина-старшего Лёшу сильно удивило. Когда он успел снова приехать? Всеволод время от времени заезжал без предупреждения, что-то забирал или привозил, после чего совершенно незаметно исчезал. Словно испарялся, не оставляя за собой ни единого намека на своё пребывание в особняке. Присев на корточки, Макаров напряг слух и попытался вникнуть в разговор. — ...мне всё это неинтересно. Где ты был всё это время? — тон Кирилла был резкий, но при этом напряжённый, словно он не мог позволить себе повысить голос. Всеволод, в свою очередь, напротив — отвечал легко и непринужденно. — В командировке, внеплановой, — уклончиво пояснил отец. — Я думал, тебя убили. После слов Гречкина, Лёша непроизвольно напрягся. — Ну не убили же. Вот он я. Живой и невредимый, — Всеволод усмехнулся. Кирилл снова заговорил лишь через пару секунд. Голос его стал серьезнее. — Когда всё это закончится? — Что конкретно? — Всё. Твоя наркота, эти похищения. — Раньше тебя это не волновало. Что сейчас изменилось? — Всеволод больше не усмехался. От былой напускной расслабленности не осталось и следа. — Сейчас я не один подвергаюсь этой опасности. — Ты о мальчишке? Гречкин промолчал. Лёша поймал себя на мысли, что речь Кирилла во время разговора с отцом сильно отличалась от его обычной. Он был слишком сдержан и немногословен. Хотя, если подумать, мажор позволял себе куда более резкие выражения, когда Всеволод был, мягко говоря, не в адеквате. — Переживаешь за него? Это похвально. Всё-таки я ошибался на твой счет. Ещё не всё потеряно. Его появление определенно пошло тебе на пользу, — Гречкин-старший, судя по голосу, был доволен. Словно изначально рассчитывал на такой итог и теперь убедился в своей правоте. — Ты не ответил на мой вопрос, — отмахнулся от отца Кирилл и продолжил так же сдержанно; — Когда ты со всем этим покончишь? — Ты же знаешь, что я не могу в одну секунду взять и всё бросить. Мне нужно время, — устало ответил Всеволод. — А мне плевать, как ты это сделаешь. Я уже десять лет живу как на пороховой бочке. Сыт этим по горло. Ладно я, ты хоть малого пожалей. Знаешь, как ему досталось в прошлый раз? Кирилл говорил всё так же спокойно, но Лёше казалось, что тот вот-вот не выдержит и вспылит. Всеволод, вместо ответа, задумчиво промолчал, заговорив лишь через долгую минуту: — Он очень смелый, раз на такое решился. Но это было глупо и рискованно. Объясни ему доходчиво, что так делать не стоит. У меня всё было под контролем. — Лжец, — не выдержав, зло выплюнул Кирилл. — Я знал, что умру в тот день. Ещё бы час —и мне бы всадили пулю в лоб. У Макарова после слов Гречкина внутри всё похолодело. А Кирилл, похоже видя на лице отца замешательство, продолжил: — Слышал разговор двух мужиков. У них ведь появились новые рычаги давления, кроме меня, да? В какое ещё дерьмо ты умудрился вляпаться? Ты... — мажор резко замолчал, так и не закончив, будто понял, что перешёл какие-то невидимые границы. Судя по всему те, которые они с отцом много лет выстраивали. Субординация. Гречкин-старший молчал. Тишина была тяжёлой и долгой. Словно отцу нечего было сказать. Кирилл был прав, это было ясно как день. — Мне вот интересно, как Лёшка узнал, где ты? — внезапно перевел тему Всеволод. — Проследил за тобой, — сухо бросил Кирилл, словно был готов к этому. — Даже так? Интересно... Глупый поступок, конечно, но зато сколько рвения. Расскажи мне, как это было. — Это не твое дело. Не лезь в его жизнь. За нее отвечаю я, — сказал, как отрезал. — Будь по-твоему, — слишком быстро согласился Всеволод, уводя тему ещё дальше. Голос его стал каким-то слишком отеческим; — Зачем машину разбил? Так ведь любил её. — Это тебя тоже не касается. — Что ж... — Гречкин-старший усмехнулся. — Как знаешь. — Прекращай всё это. Иначе больше не увидишь меня. — Угрожаешь? Гречкин упрямо промолчал, на что отец весело фыркнул. — Милости прошу. Я не изменю своего решения. Ты мой единственный наследник. — Наследник чего?! Кучи проблем и наркоты?! — наконец, вышел из себя Кирилл, но тут же взял себя в руки. — Ты ошибаешься, если думаешь, что я пойду по твоим стопам только ради денег. — О, ты пойдешь. Я тебя знаю, — серьезно и уверенно ответил Всеволод. Гречкин промолчал. Лёша не видел его лица, потому не мог точно знать реакцию Кирилла на слова отца. Он хотел было выглянуть из своего укрытия и посмотреть, как вдруг мажор снова заговорил: — Можешь считать так дальше, если тебе от этого легче. В этот момент Макаров понял, что и так достаточно послушал. Пора убираться отсюда. Не издавая ни звука, мальчишка вернулся на пару метров назад и снова принялся идти к лестнице, но уже громче, чтобы обозначить свое присутствие. Спустившись, он сухо поздоровался с Всеволодом и, не дав возможности завлечь себя в разговор, быстро ретировался. — Куда это он на ночь глядя? — поинтересовался Гречкин-старший, глядя вслед удаляющемуся к двери Лёше. — В гости, его заберут, — быстро соврал Кирилл, возвращаясь к разговору.

***

Всю смену Макаров чувствовал себя не в своей тарелке. Даже боевой настрой Миланы и её шутки не разбавляли тот неприятный осадок после подслушанного разговора. Самой громкой мыслью была одна. Кирилл мог умереть в тот день. Если бы Лёша от скуки не начал свои игры в юного следопыта, то Гречкина бы рядом уже не было. Становилось страшно от осознания, что в его руках была чья-то жизнь. Макаров облегчённо выдохнул. Он был даже рад тому, что узнал об этом только сейчас. Узнай раньше, полез бы во все это? Не побоялся бы? Лёша не знал ответа. Лишь сегодня он до конца понял, насколько сильной опасности подверг себя и других. Хорошо, что ума хватило взять с собой Длинного, а не Милану. Выцепив подругу взглядом, Лёша вздохнул. Он, наверное, никогда не сможет рассказать ей полную картину всего произошедшего. Тот рассказ, скомканный в три обобщенных предложения мало походил на полноценный монолог об инциденте. Милану хотелось от всего этого огородить. Думать, что подобное может повториться, было тошно. Страшно и неприятно от осознания собственной беспомощности. Макарову отчего-то казалось, что во второй раз он так просто не отделается. А Кирилл и подавно. Несмотря на всю злость, которую он сейчас испытывал к мажору, Лёша до смерти боялся за него. Боялся потерять. Внутри всё сжималось от тревоги за родного человека, который постоянно был на волоске. И Гречкин ведь сам всё это понимал, осознавая собственную неспособность повлиять на ситуацию. Но всё равно ничего не делал. Неужели действительно был настолько материально зависим? На этот вопрос у Лёши тоже не было ответа. Кирилл не делился с ним мыслями об этом. Пусть они и стали ближе, понять, что творится у Гречкина в голове, мальчишка не мог до сих пор. — Лёх, у тебя перерыв закончился, идём в зал, — из мыслей Макарова вывела зашедшая в подсобку Настя. — Ага, — немного запоздало отозвался Лёша, медленно поднимаясь с кресла-мешка, на котором неподвижно сидел пятнадцать минут. — И давай чуть попродуктивнее. Шеф здесь, — мимоходом бросила Настя, следя за тем, что мальчишка выполз из подсобки. Макаров замер. Она же не про него, да? Только его здесь не хватало. Выходя в зал как под конвоем, Лёша бросил взгляд на бар. Гречкин стоял там, облокотившись о стойку и говорил с Длинным. Тяжёлый вздох сам собой вырвался из груди. Прекрасно, теперь работать придется под пристальным взглядом мажора. Ах да. Ещё и в одиночку. Милана кинула его в ту же секунду, когда Длинный предложил ей сегодня встать за бар. Это было самое большое предательство в жизни. Конечно, в зале были Настя и другие офики, но это было НЕ ТО. Проще говоря — рабочий день не задался с самого начала. С тяжёлыми сердцем, Лёша принял из рук Насти поднос и уже было направился к гостям, как вдруг девушка заговорила: — Постарайся лицо попроще сделать. Он сегодня, походу, не в настроении. Сам, наверное, знаешь, как он себя ведёт, когда злой. Макаров подавил в себе желание раздражённо фыркнуть. Уж он-то прекрасно знает. Кивнув Насте, Лёша поспешил к столикам, стараясь оказаться подальше от бара. Вопреки всему работалось сегодня легко. Гости были благосклонны, а заказы немногочисленны. В целом трафик был небольшим, потому забот было не так много, как обычно. У Макарова даже немного поднялось настроение в обстановке рабочей суеты и шуток Насти, которая всё время была рядом. Кирилла Лёша решил не замечать. Если мажора и смущал тотальный игнор, то виду он не подавал. Сидел себе у бара и пялился. Словно физически чувствуя на себе чужой взгляд, Макарову начинал думать, что еще немного — и Гречкин в нём дыру просверлит. Кириллу же хотелось убраться подальше. Желательно домой и с мальчишкой. После разговора с отцом раздражало абсолютно всё. Музыка, свет, люди. Макаров. Тот весь вечер делал вид, что Гречкина в клубе нет и не бывало. А когда Кирилл, наконец, удостоился чести поймать на себе взгляд мальчишки, тот посмотрел на него как на пустое место и свалил так же быстро, как пришел. Такое отношение бесило, но что-то с этим делать Гречкин не собирался. Пусть лучше так, чем игнорировать Лёшу самому, ловя обиженные и непонимающие взгляды в свою сторону. Так проще. Отчуждённость Макарова раздражала не так сильно, как девчонка, вечно вьющаяся с ним рядом. И то как Лёша с ней общался. Кирилл уже вечность не видел, чтобы мальчишка так веселился и улыбался с кем-то кроме него и Пепельницы. Какая-то иррациональная злость подступала всякий раз, когда девчонка оказывалась рядом с Макаровым. Приобнимала его, шутила и трепала волосы. А тот только рад. Сам того не ожидая, Кирилл весь вечер провел как на иголках, совершенно не понимая собственной реакции. Вроде ничего особенного не происходило. Ну общаются они между собой, что здесь плохого? Кирилл раз за разом задавал себе этот вопрос. Ответ никак не находился, а внутри всё корежило от мысли, что Макарову хорошо с кем-то другим. Не зная, куда себя деть, Кирилл пил уже четвертый по счету безобразно сладкий безалкогольный коктейль, который ему намешивала Милана, глядя как на врага народа. А Гречкину, собственно, было по барабану. И так проблем хоть жопой жуй. Тут ещё это. Весь персонал в его присутствии по залу практически летал. Хоть что-то радовало в этот поганый от начала до конца день. Лёше было весело. Не то от компании Насти, не то от бокала какого-то коктейля, который девушка предложила «хлобыснуть для блеску глаз», аргументируя тем, что Макаров какой-то уж слишком напряжённый. Сначала Лёша отказался. Всё-таки не в его манере было пить на работе. Да что уж там, выпивать в целом. Но потом, немного погодя, согласился. Что он теряет? Он тут даже официально не трудоустроен. Что ему там скажет Гречкин было, честно говоря, плевать. Тем более коктейль был ужасно вкусным. Они с Настей выпили по бокалу на кухне, ни капли не боясь нагоняя от персонала. Это, в конце концов, ночной клуб, тут половина сотрудников не прочь пригубить для настроения. Потом работа пошла куда лучше. Лёша не чувствовал себя пьяным, как тогда с Миланой и её вином. Коктейль лишь заставил немного расслабиться, отогнать ненужные мысли и позволил работать более продуктивно. А ещё любая шутка стала в разы смешнее. Макаров даже перестал так сильно переживать из-за ухода Миланы, с ней, конечно, было бы ещё веселее, но и без нее оказалось не так паршиво, как казалось изначально. Кирилл уже не помнил, сколько времени он сверлил взглядом эту парочку. Лёша и Настя стояли рядом и протирали соседние столы после гостей, улыбались и разговаривали. Макаров шутил, а девушка смеялась. Закончив, она подошла к мальчишке и что-то сказала. Разобрать, что именно, из-за расстояния у Кирилла не получалось. Лёша с улыбкой что-то ей ответил, после чего Настя разразилась смехом. Насколько тот был громким сказать было сложно из-за музыки. Ударив Лёшу по плечу, девушка не рассчитала силы, от чего мальчишка пошатнулся и упал на стоящий позади диван. Настя от смеха повалилась следом, и Макаров, с трудом, успел поймать её, придерживая на своих коленях. Девушка не переставала смеяться, закинув руки Лёше на плечи. Тот смеялся вместе с ней. Кириллу в тот момент показалось, что бокал в его руке треснул от того, как сильно он в моменте его сжал. Всё происходящее стало последней каплей. — Сука, это уже ни в какие ворота, — процедил сквозь зубы Гречкин и, громко поставив бокал на стойку, спрыгнул со стула, направляясь к Лёше. Кирилл, кажется, никогда в жизни так не злился. Хотелось разнести весь клуб от переполняющего раздражения. Бесит. Как же сильно его бесит эта девчонка. Гречкин весь вечер терпел её присутствие рядом с мальчишкой, а тут она ещё и на колени к нему уселась. А дальше что? Лобызаться начнут у всех на глазах? «Ну уж нет, не в этой жизни», — зло думал Кирилл, быстрым шагом пересекая зал. Подойдя вплотную, он схватил Настю за руку и буквально стащил с Макарова одним резким движением. — Вы чё тут устроили?! Охренели что ли оба?! — не церемонясь, повысил голос Гречкин. Настя тут же встала на ноги, ошарашенно глядя в ответ. Её хотелось уволить в ту же секунду, а мысль о том, чтобы снова запереть мальчишку в комнате, казалась уже не такой плохой. — Насть, может ты ему ещё на голову залезешь? Или вы прям тут трахаться начнёте? — прошипел в лицо девушке Кирилл, выпучив глаза, так и не отпустив её руку. Настя замялась, не зная, что ответить и лишь шокировано молчала, глядя в ответ. — Ты чего завелся так? Она ничего не сделала! — поднявшись вслед за девушкой, вступился за неё Макаров, сведя брови. — Рот закрой! — раздраженно отмахнулся от него Гречкин, даже не глянув. — Дома поговорим. — Сам закрой! Чё ты орёшь на неё?! Она ни в чем не виновата! — Лёшу распирало от недовольства. Что этот урод себе позволяет? Сорваться не на ком? Решил на официантке злость выместить? Неужели весь вечер сидел и думал, к чему бы придраться? Вот ведь ублюдок. Кирилл оглянулся по сторонам. Крик Макарова был гораздо громче, чем его, потому Гречкин краем глаза заметил внимание со стороны гостей. Это слегка отрезвило. Шумиху наводить не хотелось. Отпустив руку Насти, мажор глянул на Лёшу. — Твоя смена закончена. В машину, живо, — Кирилл дёрнул головой в сторону выхода, не сдвинувшись с места. Макаров опешил. Он оглянулся по сторонам в поисках поддержки со стороны Миланы и ребят. Девушки за баром не было, а Длинный лишь опустил взгляд, не желая вмешиваться. Тяжело дыша от злости, Лёша раздраженно сжал губы. — Урод, — прошипел он сквозь зубы, в очередной раз нарочно задев Кирилла плечом, прежде чем уйти в подсобку за курткой. Резко сняв с себя форменный фартук, Макаров бросил его на пол и, выцепив из кучи курток свою, быстро прошагал мимо ничего не понимающей Миланы. Выйдя на улицу, Лёша нашел взглядом жёлтую Феррари. Подавив в себе желание сплюнуть прям на лобовое, Макаров пошел дальше по улице, попутно вызывая себе такси. Ну уж нет, он не поедет в одной тачке с этим уебком. И так все нервы вымотал. Ночная прохлада слегка успокаивала, но злость так и не отступала. На улице, вопреки всему, было достаточно пустынно, прохожие проплывали мимо и где-то исчезали. Лёша быстро и немного дёргано шагал по освещенному фонарями тротуару. Такси обещало приехать в течение шести минут. Макаров слегка вздрогнул от неожиданности, когда сзади посигналили. Повернувшись и увидев позади Феррари, Лёша закатил глаза и перевел взгляд вперёд, не сбавляя шаг. Снова раздался сигнал, но более продолжительный. Макаров остановился. Дверь на пассажирском открылась. — Садись в машину, — грубо сказал Гречкин и был проигнорирован. Лёша снова продолжил свой путь, не обращая на мажора внимания. Тот поехал следом, равняясь. — Я последний раз говорю, — чуть громче снова подал голос Кирилл. — Отвали, — не поворачиваясь, упрямо шел вперёд Макаров. После этого снова последовал продолжительный сигнал, и Гречкин резко проехал вперёд, поворачивая и тем самым чуть ли не заезжая на тротуар. Заставляя своей выходкой испуганно замереть. Остановившись, он вылез из машины и уже перешёл на крик: — Я сказал, садись в ёбанную машину! — Да пошел ты нахуй! — крикнул в ответ Макаров со всей злостью. Сзади подъехала машина, и Лёша тут же глянул на номера. Его такси. Ни говоря больше ни слова, Макаров развернулся и, пройдя пару шагов, сел в такси. Старенькая Ауди быстро объехала Феррари и набрала скорость.

***

До особняка Лёша добрался первым. Быстро поднявшись в свою комнату, он кинул куртку и телефон на кровать. Хотелось что-нибудь сломать. Хотя Макаров и понимал, что это вряд ли ему поможет. Прежде чем зайти в ванную, он нашарил в одной из тумбочек ключ от двери. Заперев её на замок, Лёша выкинул ключ в окно. К черту. Умывшись холодной водой, Макаров зачесал волосы назад, чтоб не лезли в глаза. Пока не передумал, он достал старый рюкзак. Скидав туда пару вещей, школьную форму и ноутбук, Лёша решил, что пока что перекантуется у Миланы. С Гречкиным не то что разговаривать, его видеть не хотелось. Собравшись, Макаров хотел было выйти, но запоздало вспомнил, что сам себя и запер. Поняв, что погорячился с ключом, мальчишка зло чертыхнулся и уселся на кровать. — Вот долбаёб... — запустив пальцы в мокрые волосы, сокрушался Макаров. Ничего, и не из такой жопы вылазили. Как будто первый раз ему выходить из дома через окно. Оставив рюкзак на полу, Лёша распластался на кровати. Он устал. Он пиздец как устал. Разрешив себе полежать пару минут, Макаров уставился в потолок. Вот за что ему все это дерьмо, а? Что Кирилл вообще за человек такой? Ходячее разочарование. Вечно у него все по одному месту. Вспомнив, какое лицо у Гречкина было, когда его послали, Лёша неожиданно для себя тихо рассмеялся. Гаденько так, словно кому-то поднасрал и остался довольным собой. Его веселье прервала ручка двери, которую кто-то очень остервенело дёргал. — Открывай сейчас же! — раздался из-за двери голос Кирилла, а следом стук в дверь. Макаров с трудом подавил желание снова послать Гречкина в пешее эротическое и просто промолчал. Мажор продолжал колотить по двери. Это раздражало, у Лёши даже голова болеть начала. — Свали, я всё равно не открою! — лениво крикнул мальчишка, желая, чтобы Кирилл оставил его в покое. Вот неймётся же. Неужели так охота поскандалить? Макаров уже перегорел, честно говоря. Усталость и мягкая кровать брали своё. Он прикрыл глаза, дав себе установку на игнорирование. Через пару минут его дверь и ручку перестали терзать, а голос и угрозы злого как черт Гречкина затихли. Лёша облегчённо вздохнул, как вдруг услышал звук открывающегося механизма в замке, заставивший нахмуриться и приподняться. Уже через пару секунд Кирилл открыл дверь и оказался в спальне, раздражённо сжимая челюсть. — Так вот как ты мне доверяешь. Аж ключ запасной забыл отдать, — саркастично бросил Макаров, не поднимаясь с кровати. — Ты чё за цирк там устроил? — проигнорировав слова мальчишки, Гречкин зашёл в комнату, закрыв за собой дверь. — Это я у тебя хочу спросить, — парировал Лёша, зло зыркнув в его сторону. — Значит так, — Кирилл сложил руки на груди. — Чтобы это был первый и последний раз. Если хочешь и дальше страдать хернёй, которую вы зовёте «подработкой», то перестань вести себя как идиот! — Это я-то идиот?! — Макаров подорвался с места, садясь на кровати. Угасшее раздражение снова возвращалось. — Сам не лучше! Не начал бы ты на неё орать — ничего бы не было! Раздул из мухи слона и теперь ещё мне что-то предъявляешь! — А, то есть, по-твоему это нормально?! Тебе напомнить, что вы работаете у меня в клубе?! Я плачу вам деньги не за то, чтобы вы бухали на работе, угарали и обжимались по углам! — Гречкин сам удивился, насколько правдоподобной была его ложь. Ну не говорить же мальчишке, что он тупо приревновал его к какой-то девчонке, в конце концов? Это даже звучит жалко. — Мы не обжимались! — вскочив на ноги, крикнул Лёша. Почему-то последнее замечание его возмутило больше всего. Смеялись и бездельничали? Было. Выпили по бокалу? Тоже было. Но при чем здесь обжимания?! Такого ведь не было. Гречкин сам надумал себе черти что и теперь злится. Вот же придурок. — А что вы по-твоему делали?! — Кирилл раздражённо вскинул руками. Его так сильно злила вся эта ситуация. — Мы просто общались! То, что произошло — случайность! Чего ты так взбесился?! — Лёша, отчего-то чувствовал невыносимое желание оправдаться. — А ничего! «Просто общаться» можете вне рабочего времени! И желательно не в моем присутствии! — прозвучало так обиженно, что Макаров даже немного опешил. Что это за интонация такая? Словно сама дружба Лёши с Настей для Кирилла личное оскорбление. Макаров не мог подобрать слов. Мысли никак не могли собраться в кучу. Он уже ничего не понимал. Всё претензии Гречкина были такими нелепыми, больше похожими на придирки. Пока Лёша молча размышлял, мажор снова заговорил: — В общем, если ты и дальше планируешь так ебланить вместо выполнения своих задач, то лучше вообще не приходи. Разговор окончен, — натянув на себя маску серьезного руководителя, Гречкин развернулся и хотел покинуть спальню, но Лёша его остановил, дёрнув за плечо обратно. — Куда это ты намылился? Может объяснишь мне, наконец, что с тобой происходит? — А что со мной не так? — Кирилл надменно поднял брови, словно действительно не понимал, в чем дело. — Всё не так! Я вообще тебя не узнаю в последнее время. Что изменилось? Почему ты снова смотришь на меня, как на пустое место?! Кирилл, не ожидав от мальчишки таких слов, на пару секунд замер. В груди больно кольнуло от обиды за Макарова. Он не заслужил к себе такого отношения. Но что-то менять было уже поздно. Стена между ними снова начала расти, и Гречкин из раза в раз убеждал сам себя в правильности этого решения. Пусть лучше Лёша считает его высокомерным ублюдком, чем извращенцем. Так проще. — Перестань себя накручивать, нормально я на тебя смотрю, — Кирилл показательно вздохнул и закатил глаза. — Ничего со мной не происходит. Слишком много работы накопилось, вот и всё. Звучало почти правдоподобно. Гречкин остался доволен своим ответом. Газлайтинг наше всё. Кирилл попросту не знал, что на такое ответить. Не правду же. А так он вроде как и углы сгладил, и от прямого ответа ушел. Покачав головой, Гречкин снова развернулся и схватил ручку двери, когда услышал за спиной тихий голос Макарова: — Я тебе надоел, да? У Кирилла внутри всё сжалось. Господи, ну какой же он урод, а? В ту секунду хотелось развернуться, сжать мальчишку в объятиях и долго-долго извиняться за свое поганое поведение. Вместо этого, Гречкин грубее, чем планировал, сказал: — Нет, не надоел. — Тогда в чем дело?! — не выдержал Макаров, снова повышая голос. Ему казалось, что он вот-вот расплачется от обиды и злости. Что за несправедливость? Почему такое отношение? Он ведь не вещь! Как будто у него чувств нет, и можно так с ним поступать! Кирилл промолчал, а Лёша уже слишком сильно злился, чтобы оставить это просто так. Ему нужны были ответы. Единственным вариантом было снова вывести Гречкина на эмоции. — Раз надоел, то отправь меня куда подальше! Как договаривались! Я свою часть уговора давно выполнил! Теперь твоя очередь! — внезапно пришедшая в голову мысль тут же обратилась в слова. Макаров кричал всё это, а на деле хотелось вмазать самому себе. Зачем? Зачем он всё это говорит? Он ведь не хочет этого. Уже давным давно. Слова сами сорвались с языка, и реакция не заставила себя долго ждать. — Что, блять? — Кирилл неверяще дёрнул головой и слегка повернулся. Нахмурившись, он недоуменно глядел в пол, пытаясь понять, не послышалось ли ему сейчас. — Что слышал! У нас был договор! Ты обещал снять мне квартиру! Сними, и я уеду, раз надоело мое присутствие! — Хочешь уехать? — Гречкин, наконец, повернулся, в упор глядя на Лёшу. Тот замер, тяжело дыша от злости, не ожидая такого вопроса. Кулаки сами собой сжимались от напряжения. Макаров промолчал, на секунду опустив взгляд. Тело била мелкая дрожь. От раздражения или от волнения, Лёша не понимал. — Да, хочу, — уверенно ответил Макаров спустя мгновение, упрямо подняв взгляд. Нет, он не хочет. Каждой частичкой сознания он не хочет уезжать от Гречкина. Как будто если уедет, то в тот же день сойдёт с ума от одиночества и чувства потери. Лёша этого попросту не переживет. Всего на секунду ему удалось разглядеть в глазах Кирилла удивление. Тот сглотнул, а взгляд его стал ещё серьёзнее. — Никуда ты не уедешь, я запрещаю, — грубо отрезал он, не думая ни секунды. Ни за что. Он не позволит Макарову куда-то свалить. Только через его труп. Кирилл больше не позволит мальчишке исчезнуть из его жизни. Это до ужаса эгоистично, но Гречкин слишком привык к его присутствию. Отпустить Лёшу было сродни потери какого-то жизненно-важного органа. Пусть Макаров его хоть ненавидит, но будет рядом. Кирилл слишком сильно боялся снова остаться один. Мальчишка был ему неимоверно дорог. Лёша шокировано молчал. Внутри в одно мгновение что-то облегченно расслабилось. Кирилл его никуда не отпустит. И тот же момент пришло осознание того, что Кирилл просто принципиальный урод. Запрещает? Да кто Гречкин вообще такой, чтоб ему что-то запрещать? Лёша не считал мажора своим хозяином. Они вроде на равных, разве нет? Макарову захотелось Кирилла ударить. Но вместо этого он замер. Всё, на что Лёша сейчас был способен — это возмущенно глотать воздух. Злость накатила новой волной. Кирилл опять ведёт себя как скотина. Макарову уже надоел и этот диалог, и вся эта эмоциональная карусель со стороны мажора. Гречкин смерил мальчишку хмурым взглядом и снова собрался ретироваться. Раздражение становилось всё сильнее, и Кирилл был готов вот-вот сорваться. Нужно было быстрее сваливать, пока лишнего не наговорил. Крик мальчишки заставил от злости сжать челюсть. — Что я тебе, блять, плохого сделал?! Почему ты ведёшь себя со мной как последний мудак?! — Лёша уже не знал как добиться от Гречкина хоть какого-то объяснения. Он был на грани нервного срыва. — Да потому что я ёбанное животное! — не выдержал мажор, резко поворачиваясь. — Урод я озабоченный, вот почему! — Что за бред? — растерялся Макаров, не ожидая такой реакции. — В каком смысле? — В прямом! — Кирилл зарылся руками в волосы и начал ходить из стороны в сторону. — Ты думаешь мне в кайф вот так себя вести рядом с тобой?! Да у меня внутри всё на части рвется! — Тогда зачем ты это делаешь, придурок?! — вспылил Лёша после этой тирады. То есть Гречкин все это специально делал? Две недели вел себя как тварь, а теперь говорит, что страдает по этому поводу?! — Потому что! — крикнул в ответ Кирилл и поймал на себе взгляд мальчишки. Непонимающий и осуждающий. Гречкин тут же продолжил: — Я огородить тебя хочу, а ты лезешь ко мне со своими допросами! — От чего огородить?! У тебя крыша поехала что ли?! Ты можешь мне нормально всё объяснить и не говорить загадками?! Я нихрена не понимаю! — Лёша злился, что никак не может разобраться со всем. Мозги плавились от раздражения и недосказанности. — Ну не могу я это объяснить! Как до тебя не дойдет?! — Кирилл перестал трепать свои волосы, опустил ладони ниже, закрыв глаза, и теперь ожесточенно тер их до красноты. — Как это не можешь? То есть ходить всю неделю с недовольным ебалом и игнорить моё существование он может, а объяснить почему — нет?! — Макарова разрывало от возмущения. Что это за дела? Что у Кирилла такого случилось, что он даже говорить об этом не хочет? — Да, не могу! Не могу и всё! — крикнул Кирилл, бросив на Макарова какой-то загнанный, но в то же время раздраженный взгляд. — Как же ты меня задрал! Объясняй сейчас же! — ещё одно слово не по делу, и Лёша был готов поклясться, что вмажет Гречкину. Что с этим придурком не так?! У Макарова уже сил никаких не осталось слушать весь этот бред. Кирилл замер, старясь унять бушующий в крови гнев. Чего мальчишка добивается? Правды? Гречкин не был уверен, что она ему понравится. Макаров смотрел на него так, словно уже трижды мысленно оторвал ему голову. Кирилл, в какой-то степени, был бы даже рад такому исходу. Всё лучше, чем признаваться в собственной слабости. Но глядя на Лёшу, мажор понимал — без ответов мальчишка его никуда не отпустит. В голову как на зло ничего не лезло. Все отмазки, что всплывали в мыслях были слишком неправдоподобными и тупыми. Кирилл чувствовал, как у него начинает пульсировать в висках от напряжения. Как же сильно его выводило из себя всё происходящее. Он так устал. — Объяснить? — тяжело вздохнув, уже спокойно спросил Кирилл. Ему надоело. Хотелось скорее покончить с этим разговором и оказаться, где угодно кроме этой комнаты. — Объясняй, — Макаров смотрел в упор, кажется еле сдерживая себя от ругательств. Мажор мысленно усмехнулся. Хочет всё знать? Пожалуйста. Только потом пусть не плачет от разочарования. Гори оно всё... Кирилл в два шага оказался рядом и, схватив мальчишку за футболку, толкнул того на кровать. От неожиданности Лёша даже не успел как-то сориентироваться и тупо упал на спину, оказавшись тут же прижатым к матрасу Гречкиным, который навалился сверху. — Ты чё, блять, творишь?! — тут же возмутился мальчишка, приняв выпад мажора за инициацию драки. Но Кирилл даже не попытался его ударить, просто прижал к кровати своим весом. Это очень сильно сбивало с толку. — Хочу тебя, — горячим шёпотом выдохнул Гречкин куда-то ему в шею, обжигая дыханием. Лёша так и замер. Сердце от близости ускорило темп, а по щекам против воли расползся румянец. Что вообще происходит?! В голове вертелась куча вопросов, но Макаров молчал, будучи не в силах даже рта раскрыть. Он вздрогнул, когда почувствовал, как Кирилл влез руками под футболку, медленно оглаживая бока и живот. Ладони у Гречкина были горячие и сухие, посылающие каждым движением мурашки по спине. — Зачем? — прошипел Макаров, на секунду зажмурившись. Он изо всех сил старался абстрагироваться от ощущений. Тело само по себе реагировало на каждое прикосновение. — Ну ты же хотел объяснений, — зло выплюнул Кирилл, водя носом по шее и ключицам Макарова. Ему хотелось, чтобы до Лёши дошло. Хотелось, чтобы тот оттолкнул. Хотелось видеть, как исказится лицо мальчишки от понимания и отвращения. Внутри всё разрывалось от боли. Он ведь хотел по-хорошему. Правда хотел. Макаров сам довел его до такого состояния. Состояния, когда он готов был таким ужасным способом разрушить всё. — Только я их до сих пор не получил, — раздраженно бросил, Лёша, не зная куда себя деть от волнения. Всё тело дрожало от напряжения, а дыхание участилось от такого близкого контакта. Зачем Кирилл делал все это? Издевался? Мажор тяжело дышал, он медленно вдохнул и на мгновение отстранился, после чего резко, словно мстительно, дёрнул Макарова на себя, прижимая ещё ближе. Наклоняясь к самому уху, он снова прошептал: — Хочу тебя, — повторил, обжигая ушную раковину своим дыханием. Лёша снова непроизвольно вздрогнул, а Гречкин продолжил говорить: — Пиздец как хочу, просто до смерти, веришь, нет? У меня, сука, стоит на тебя уже месяц. И я нихуя не могу с этим сделать. Голос Гречкина был тягучий и томный. Макаров никогда не слышал, чтоб тот так говорил. Такой спокойный и глубокий, с нотками досады. Ему жаль? О чем Кирилл сейчас жалеет? Лёша уже ничего не понимал и не хотел понимать. Тело от мягких прикосновений превратилось в вату, наконец, справившись с напряжением. В голове была каша, мальчишке казалось, что он снова пьян. Сейчас он мог только чувствовать чужое дыхание на своей шее и горячие ладони, блуждающие под футболкой. Кирилл снова потёрся о его шею носом, после чего, помедлив секунду, прижался к ней губами. Макаров судорожно выдохнул. Прикрыв глаза, он по инерции поддался навстречу. Гречкин тут же замер и отстранился, вглядываясь в лицо мальчишки. — Почему не отталкиваешь? — нахмурившись, спросил он, но руки из-под футболки не убрал. — Боишься? Лёша отрицательно покачал головой, нервно сглотнув. Кирилл смотрел прямо в глаза, а Макаров не мог найти сил прервать зрительный контакт. Щеки сами собой заалели сильнее, а дыхание стало тяжелым, окончательно сбиваясь. Находиться так близко к Гречкину и сохранять спокойствие становилось сложнее с каждой секундой. Лёша всё ещё не до конца понимал, что происходит. — Тогда что? — Гречкин произнес это одними губами, еле слышно. После чего сильнее задрал футболку мальчишки, ведя кончиками пальцев от груди до живота. Пристально наблюдая за любым изменением в лице Макарова, Кирилл спускался ниже неимоверно медленно. Касания вызвали толпы мурашек, а от взгляда Гречкина Лёше хотелось провалиться под землю, но он не мог и пальцем пошевелить. Когда рука добралась до низа живота, Макаров, не контролируя себя, судорожно выдохнул, непроизвольно дёрнув бёдрами. Брови сами собой жалобно выгнулись, а губы мальчишка сжал в тонкую линию. Казалось, эта пытка длится вечно. Лёша смотрел на Кирилла почти жалобно. Он не знал, чего хотелось больше: чтоб мажор прекратил или сделал так снова. Голова кружилась, а руки дрожали. Гречкин готов был поклясться, что ещё секунда — и у него отказали бы тормоза. Что это? Где негативная реакция со стороны мальчишки? Почему он всё ещё лежит под ним, краснеет и бегает глазами. Макаров выглядел так, словно пробежал кросс. Тяжело дыша, он облизывал пересохшие губы и молча смотрел в ответ. Почему не предпринял ни одной попытки оттолкнуть? Почему не убежал? — Что с тобой? — сипло спросил Гречкин. Ему было почти физически тяжело смотреть на такого мальчишку. Тот выглядел слишком хорошо. У Кирилла от этого зрелища вот-вот грозила съехать крыша. — Не знаю, — шепчет Лёша в ответ, глядя мажору в глаза. И дышит. Часто-часто. Гречкин слышал как быстро бьётся его сердце, словно ещё пара секунд — и оно выпрыгнет из груди. Кирилл больше не в силах находиться так близко, поднялся и сел, скрестив ноги, на другом конце кровати. Лёша, в свою очередь, тут же завозился, отползая к изголовью. Он не знал, что говорить. Они молчали. Долго. Даже слишком долго. Макаров уже думал, что мажор так же молча уйдет, ни произнеся больше ни слова. Говорить первым Лёше было отчего-то страшно. За время, пока они сидели в тишине, мальчишка успел всё осознать. Что это? Взаимность? Макаров не знал, как правильно охарактеризовать всё произошедшее. — Почему ты меня не оттолкнул? — внезапно подал голос Гречкин, заставив Лёшу вздрогнуть от неожиданности. В ответ Макаров пожал плечами и покачал головой: — Не захотел. — Почему? Неужели не противно? — Кирилл бегал по нему глазами, ловя каждую эмоцию на лице. — Нет, не противно, — Лёша поднял на мажора взгляд. Гречкин снова замолчал, глядя в ответ. Он не знал, что сказать. Словно весь его словарный запас исчерпал себя в эту минуту. Они снова молчали. Только теперь глядя друг другу в глаза. — Я нравлюсь тебе, — без вопроса тихо сказал Макаров. Кирилл сглотнул, не отводя от мальчишки взгляда. Он не отрицал. Сам ведь сказал об этом, пусть и в другой формулировке. В комнате было тихо. Тишина не была напряжённой. Она мягко окутывала собой спальню, похожая на штиль после шторма. Позволяла думать и осознавать. — Как давно? — Лёша расслабился, глядя на Гречкина из-под ресниц. — Я уже не помню, — прошептал Кирилл, качнув головой. Он снова долго смотрел на мальчишку. Почти любовался им в этот момент, словно если не сейчас, то больше никогда. Молчание и недосказанность снова повисли в воздухе. Лёша не мог найти в себе сил признаться в ответ. Ему хотелось знать, что Кирилл планирует делать со всем этим дальше. Может и не нужна ему взаимность? Может он перегорит через пару недель, а Макаров останется один наперевес со своими чувствами. — Что теперь? Что будешь делать? — во рту пересохло. Лёша снова напрягся. От ответа Кирилла сейчас зависело абсолютно всё. Гречкин покачал головой. Отведя взгляд, мажор продолжил молчать. Он не знал. Макаров поджал губы. Вот и поговорили. Лёша просидел в тишине ещё пять долгих минут, прежде чем слез с кровати. Пройдя к шкафу, он достал чистые вещи и молча ушёл в ванную. Хватит с него на сегодня. Он собирается спать. Теплая вода успокаивала, Макаров стоял под ней почти двадцать минут. Комнату наполнял ягодный аромат геля для душа, позволяя мыслям ненадолго затихнуть. Лёше не хотелось думать ни о чем. Он потратил слишком много нервов. Ему нужен был отдых. Хватит на сегодня стресса. Переодевшись в широкую пыльно-розовую домашнюю футболку и серые шорты, Макаров босиком вышел из ванной. Кирилла в его спальне уже не было. Единственным напоминанием о нём осталась смятая постель. Лёша бегло оглядел свою комнату, после чего со вздохом опустился на кровать, зарываясь пальцами в мокрые волосы. Он не мог понять, как сейчас себя чувствует. Злится? Вроде нет. Обижен? Тоже нет. Какое-то странное опустошение и принятие произошедшего. Усталость. Переведя взгляд на тумбочку, Макаров слегка удивился. Там лежал ключ от его комнаты. Тот запасной, что Кирилл, как оказалось, всё время таскал с собой. В груди расплылось знакомое чувство щемящей нежности. Оно было почти болезненным. Ну вот зачем Гречкин делает это? Со вздохом, Лёша откинулся на спину. Нашарив рукой свой телефон, запутавшийся в одеяле, Макаров глянул на время. Почти пять утра. Ещё один тяжёлый вздох сам собой вырвался из груди. Разблокировав телефон, Макаров уставился на панель уведомлений. Дыхание на секунду спёрло. Гречкин | 04:47 «Надеяться, что ты останешься рядом» Лёша сглотнул. Ответ на его вопрос. Он закрыл глаза и заблокировал телефон. Вот что за человек, а? Почему у него всё не как у людей? Сделав глубокий вдох, Макаров поднялся с кровати и быстро вышел из комнаты. Миновав коридор, Лёша оказался у нужной двери и нерешительно замер. А ждут ли его вообще? Не дав самому себе возможности передумать, мальчишка нажал на ручку. Дверь оказалась не заперта. В спальне Кирилла было темно. Лёша смог различить лишь его сгорбленный силуэт на кровати. Гречкин лежал на боку спиной к двери. Похоже спал. Макаров тихо прикрыл за собой дверь и медленно подошёл к постели. Опять же наплевав на все свои опасения, он залез на кровать. Расправив одеяло, он сначала накрыл себя и Кирилла, прежде чем лечь и прижаться к мажору со спины. Тот, похоже, действительно спал, даже не шевельнулся. Расслабившись, Лёша втянул носом запах цитруса, утыкаясь лицом мажору куда-то между лопаток. Цитрусом пахли мокрые волосы Гречкина. Тот видимо тоже был в душе, раз теперь лежал не в рубашке, а в чистой футболке. Макаров был готов уснуть, когда Кирилл вдруг заговорил: — Наверно... — протянул он и замолчал. Лёша нахмурился и, облокотившись на локоть, привстал. — Чего? — переспросил мальчишка, не разобрав, что там Гречкин бормочет себе под нос. Тот внезапно перекатился на спину и уставился на Макарова. Сна ни в одном глазу. — Наверно, я слишком влюблен... — так же тихо протянул Кирилл, глядя на мальчишку. Тот смерил мажора непонимающим взглядом. Гречкин растянул губы в улыбке и продолжил: — ...я снова начал слушать Земфиру... — его улыбка становилась шире с каждой секундой, пока он наблюдал, как меняется лицо Макарова. Доходило до Лёши долго. — ...листая твои фото в альб-о-омах! — громче пропел Гречкин, заставляя мальчишку закатить глаза. — Господи, заткнись, ты вообще в ноты не попадаешь, — в итоге рассмеялся Макаров, от стыда закрывая лицо. — ...вникая в тебя тысячи раз... — Кирилл перевернулся и сгреб хихикающего мальчишку в объятиях. — Я слишком влюблен, — продолжил фальшиво петь Гречкин. — Ты в каждой моей мысли, ты — вирус. Я снова буду ждать тебя дома. В бессмысленном поиске глаз...