Взаимная невзаимность

Всё-таки странная штука — самолёт. Вот каким образом многотонный кусок железа может так просто рассекать воздух высоко в небе? Для детей и взрослых, не разбирающихся в аэродинамике, самолёт был почти чудом, хотя на самом деле таковым не являлся. На что только не способны люди. Они груду железа заставили летать ещё аж в двадцатом веке. Хотя полет и продлился всего двенадцать секунд, это всё равно было одним из крупнейших событий во всем мире. Кирилл и Лёша, как два умника, коими никогда не были, рассуждали о самолётах, сидя в самолёте. Макарову казалось, что полёт его испугает, но даже когда самолёт набрал высоту и его начало трясти от турбулентности, Лёша отреагировал спокойно. А Кириллу вообще было по барабану, он дремал почти весь полёт, но при этом очень невнятно старался дискутировать с Лёшей на тему самолётов и их особенностей. Во вчерашний план о том, что они поедут в особняк вечером, Кирилл внёс некоторые коррективы, потому уже в восемь утра все четверо были на территории поместья Гречкиных. Длинный и Женя остались в машине. С утра пораньше от этих двоих вылилось столько говна, сколько Лёше с Кириллом никогда не снилось. Все спали всего пару часов. Ну кроме Гречкина, который глаз так и не сомкнул. Оскорбленный с ног до головы, он и ухом не повел. В доме никого не было, это Кирилл выяснил ещё до того, как они приехали. Послав на разведку пару своих людей, он убедился, что их не ждёт засада, и потому поспешил вместе со всеми в особняк. Действовать нужно было быстро, ибо никто не мог быть на сто процентов уверен, что в эту же секунду к ним не нагрянут недоброжелатели. Кирилл отправил Лёшу в его комнату, приказав собрать все необходимые шмотки. Сам же он, закинув в сумку пару вещей и захватив с собой банковские карты, поспешил обратно вниз. Лёша сделал ровно так, как он ему приказывал. Уложился в пять минут и даже успел переодеться. Титьки мять, — как выразилась Женя, никто не стал. Быстро сев в машину, они уехали в город. Там, по пути, Кирилл купил себе и Лёше новые телефоны. Они сидели в Маке, когда Гречкин онлайн купил билеты на рейс Питер-Москва. На этом моменте Женя и Длинный с ними распрощались, аргументируя завалом на работе. И в данный момент, ребята уже шли на посадку. Выйдя с самолёта, Лёша зажмурился. Июльское солнце в Москве палило нещадно. «Вот это лето», — подумал Макаров, сам до конца не разобравшись, нравится ему такая погода или нет. На улице было жарко, и это обоим парням надоело уже спустя десять минут, пока они ждали такси. До отеля добрались быстро. Тот был гораздо больше, чем прошлый, в котором ребята ночевали. — Сильно не расчехляйся, — начал Кирилл, когда они заселились в два номера напротив друг друга. — Пару дней всего тут перекантуемся. Потом в дом поедем. — Что за дом? — закономерно поинтересовался Макаров, доставая из рюкзака ноутбук. — Мой, отец подарил, чтоб я мог в случае чего в нем прятаться. Ещё в детстве. О нём почти никто не знает. Да и находится он в ебенях. Дороги плохие, так что никто там почти не живёт. Сосед вообще психанул и теперь только на вертолете туда летает, с семьёй на шашлыки. Хорошую идею, кстати, мужик подкинул. Нужно будет поговорить с отцом на эту тему, — под конец Кирилл усмехнулся, а Лёша в очередной раз подумал, что у богатых свои тараканы в башке. После этого, Кирилл покинул номер Лёши, а сам занялся делами. Макаров не стал по совету Кирилла раскладывать вещи. Вместо этого он сел за стол и открыл ноутбук. Чат с Миланой просто ломился от количества сообщений. Они ведь не общались всего лишь двое суток. Обычно подруга никогда столько не спамила. Наверное, не смогла дозвониться и начала волноваться. Лёша тяжело вздохнул и по памяти набрал номер подруги. Как бы дела не обстояли, а рассказать все подруге было нужно. Да и к тому же Лёше ужас как хотелось поделиться своими переживаниями и эмоциями хоть с кем-то, пусть и по телефону. Милана предсказуемо была в полном шоке и сначала вообще не поверила Макарову, решив, что тот уже настолько заскучал без неё, что выдумывает какие-то боевики с собой в главной роли. Но после отправленных Лёшей фоток лица и ушиба на боку, все вопросы у девушки отпали. Она чуть ли не расплакалась от увиденного. Друзья разговаривали почти три часа без перерыва. Взяв с Лёши обещание позвонить вечером, Милана со спокойной душой отключилась, настоятельно порекомендовав другу поспать или отвлечься, а не закапываться с головой в свои мысли. Лёша был с ней согласен, но не думать о произошедшем он не мог. В какой момент все так завертелось? Они ведь совсем недавно собачились с Гречкиным по всякой фигне, а потом дружно, прихватив с собой Милану, шли купаться в бассейн. Всё было так легко, а сейчас Лёша лежал в номере отеля в другом городе и до сих пор не мог спокойно выдохнуть. Напряжение следовало за ним, почти наступая на пятки. Макарову казалось, что вот-вот что-то должно случиться. Плохое предчувствие не покидало его ни на секунду. Возможно эта была паранойя, но опять же, беспочвенной её уж точно не назовешь. Лёше было страшно, по-человечески страшно. Адреналин в крови больше не бушевал, а былая смелость осталась на том складе. Сейчас остался лишь обычный Лёша. Буквально шестнадцатилетний ребенок с неокрепшей психикой, что за свою короткую жизнь пережил слишком много травмирующих событий. Лёжа на кровати, Макаров тяжело вздохнул и, взяв лежащий сбоку ноутбук, включил сериал. Все-таки нужно было на что-то переключиться. В таком положении Лёша провел весь день, изредка вставая, чтоб перекусить и сходить в туалет. «Неплохое времяпровождение», — думал он, смотря последнюю серию сериала. От того, насколько долго Макаров лежал, уткнувшись в экран ноутбука, у него болело всё, в первую очередь голова и глаза, а потом и все остальные затёкшие спина и конечности. От этого хотелось спать. Всё время хотелось только спать. Сколько бы Лёша не спал, его всё равно вечно клонило в сон. Это раздражало, но поделать с этим Макаров ничего не мог. Кирилл вернулся под вечер, выглядел он очень бодрым для человека, который весь день провёл на ногах. Лёша на его фоне выглядел, как сосиска варёная, хоть и пролежал бо́льшую часть дня. — Малой, хорошие новости, — с порога заявил Гречкин, ворвавшись в номер к Лёше. Тот скосил на него взгляд, вопросительно вскинув бровями. Сил говорить что-то не было, голова у Лёши так и продолжала болеть. Кирилл, между тем, продолжил: — Кароче, в дом никто не приходил, соседи никого не видели, да и внутри всё как обычно. Походу никто до сих пор не знает о его существовании, так что ещё пару деньков тут потусим и валим туда, — Гречкин выглядел воодушевленным. Наконец-то всё шло не по пизде, а более чем нормально. — Почему вся эта херня вообще происходит? — Лёша откинул одеяло, которое до того момента накрывало его чуть ли не с головой. Кирилл поджал губы, опустив глаза. Задумчиво окинув взглядом комнату, он махнул рукой, призывая мальчишку следовать за ним. Лёша цокнул языком и закатил глаза, слезая с кровати. Гречкин зашёл в свой номер и уселся на кресло, возгрузив на свои колени ноутбук. Когда Макаров зашёл в номер, на Кирилле уже были его дедовские очки. И когда он только успел их надеть? — Зачем ты надеваешь эти очки? Ты ж говорил, что у тебя всё нормально со зрением, — решил поинтересоваться Лёша. Гречкин тяжело выдохнул. — Чтоб не ослепнуть к сорока годам. Зрение из-за этой херни, — Кирилл приподнял ноутбук, — пиздец садится. Лёша вытянул лицо и кивнул, молча соглашаясь со сказанным. Кирилл в это время глянул на часы. Одиннадцать вечера. — Давай теперь по делу. Ты, наверное, уже давно сложил мнение о моем отце. Так вот, он человек занятой и с типа дофига железными принципами. Но иногда они, — Кирилл сделал непременное движение ладонями, потерев их друг об друга, — идут врозь друг с другом. Лёша непонимающе нахмурился. Кирилл сглотнул и продолжил. — Ну, в общем, он сильно осуждал, хотя нет, даже гнобил меня за мой поступок. Отец всегда был против смерти и убийств, мол «мы не те, кто вправе отнимать чужую жизнь». Кароче, повёрнутый он немного на этой теме. Только сам он далеко не святой человек, как ты уже понял. Лёша серьезно кивнул. — Он, давным давно, когда мама ещё живая была, связался с нариками. Сначала просто принимал, а потом решил пойти дальше. Ну и всё так закрутилось, что в какой-то момент отец стал работать с крупными, если можно так сказать, наркоторговцами. — А что именно он делал? — Лёша сел на кровать Кирилла, накрывая ступни одеялом. Он вообще старался не издавать звуков, чтобы не спугнуть желание Кирилла что-то рассказать про отца и его дела. Гречкин пожевал губу, собираясь с мыслями. — Ну, если совсем просто, то он со своими людьми наркоту в другие страны перевозили. Сам понимаешь, не всегда все идеально получалось. Товар не доходил до заказчика и денег тот не отправлял. Отец из-за этого в долги влезал раз за разом. Ну и теперь его стабильно раз в полгода шантажируют моей смертью. — Откуда ты обо всем этом знаешь? Всеволод сам тебе рассказал? — Макаров уже устал хмурится и потому потёр уставшие глаза. Кирилл на его слова усмехнулся, будто Лёша сказал какую-то нелепость. — Нет, конечно. У меня два знакомых были. Мы как-то раз залезли к отцу в кабинет. Я пацанам заплатил, ну они общими усилиями и взломали его комп. Мне тогда лет пятнадцать было. — Тогда почему ты мне ничего не рассказал сразу? — не понял Лёша. Этот вопрос крутился у него в голове самого начала. — Естественно, чтоб огородить от всего этого пиздеца. Меньше знаешь — крепче спишь. Зачем тебе знать, что нас обоих в любой момент могут нарики схватить? Так ведь легче живётся, в неведении, — Кирилл говорил с какой-то ноткой задумчивости и сожаления. — Нет, нифига. Я лучше буду знать, что мне угрожает опасность, и буду готов к этому, чем потом чтоб меня застали врасплох, — Макаров даже руки на груди скрестил, так сильно ему не понравились рассуждения Кирилла. — Ты не понимаешь, — Гречкин снял очки и потёр переносицу. — Ничего не зная, ты был бы в безопасности. — Ты рассуждаешь как Всеволод, — внезапно оборвал Кирилла Лёша. — Он же тоже думал, что тебе будет лучше, если бы ты ничего не знал? — А может он был прав? — слегка повысил голос Гречкин. — В то время я, как и ты думал, что если буду знать всё наперед, то жизнь моя станет легче, так вот — нет. Все стало только хуже. Я не мог спать, есть, ничего. Все время думал о том, что на меня снова в любой момент нападут из-за моего сраного папаши. Как ты сейчас. Видел себя в зеркало? Да у тебя на лице написано, что тебе до усрачки страшно, что такая херня, как вчера, может повториться. Поэтому не спорь со мной. Будь у меня выбор, я бы так тебе ничего и не рассказал. В этот момент Гречкин показался Лёше даже слишком серьезным. Он больше не был похож поведением на его ровесника. Кирилл в этот момент выглядел взрослым человеком, действительно знающим, о чём говорит. Вздохнув после недолгого молчания, Гречкин снова заговорил: — Да, может мой отец тот ещё козел и ублюдок, который постоянно врёт и себе, и людям, говоря одно, а делая абсолютно другое. Но зато, он отвечает за свои поступки. Хоть и иногда из-за этого прилетает мне. Я понимаю, что нужен отцу только как наследник с его кровью, и терпеть его из-за этого факта не могу. Но мой отец многого добился в жизни, дал мне всё, что я сейчас имею и без помощи тех нарколыг. И за это я его уважаю и благодарен ему. Ненавижу всем сердцем, но уважаю. — Мда, очень противоречиво, — вынес свой вердикт Лёша после слов Кирилла. Тот усмехнулся и, поджав губы, согласно кивнул. — Хочешь ещё что нибудь спросить? — Кирилл откинулся на кресле. — Нет, у меня голова болит, я спать пойду, — Лёша взъерошил волосы, а после, в очередной раз, потёр глаза. — Как хочешь, — пожав плечами, Кирилл снова надел очки и уткнулся в ноутбук. Очень сумбурно закончив разговор, они разошлись. Ну, то есть, Лёша ушел в свой номер и, не ужиная, завалился спать. Всеволод, по мнению Лёши, был странным человеком. Осудил сына за убийство, пусть и непреднамеренное, а сам, распространяя наркотики, наверное, убил ими намного больше людей, чем Кирилл. Лёше двуличие Гречкина-старшего было не понятно, хотя все было очень и очень просто. Всеволод, простыми словами, за свои проебы всегда нес ответственность и не пытался от неё уйти. А Кирилл, по мнению отца, был трусом. Не сумел принять вину и сесть за решётку. Побоялся этой самой ответственности и откупился отцовскими деньгами. Потому и упал в глазах отца. У Всеволода на этот счёт тараканы в голове были размером со слона.

***

— Я сказал нет и точка, — сдержанно, но с ощутимыми стальными нотками в голосе сказал Кирилл. Утро сегодня началось не с кофе. — Да, блин, почему?! И вообще, кто ты такой, чтоб мне указывать, что делать? Мать? Отец? — Лёша стоял в номере у Гречкина, скрестив руки на груди и нахмурившись. Кирилл в это время одевался и попутно искал телефон. — Я — твой законный опекун. И я несу за тебя ответственность, если ты не забыл. Поэтому свои детские заёбы оставь для кого-нибудь другого, малой. Не до тебя сейчас, — Кирилл раздраженно переворачивал верх дном весь номер в поисках телефона. — Ну и хрен с тобой, сам пойду, когда уйдешь, — фыркнул Макаров и собирался было выйти из номера, но Гречкин в два больших шага оказался возле него и схватил за предплечье. А после обогнал Лёшу и встал спиной к двери, преграждая путь. — Только попробуй хоть шаг сделать за территорию отеля, — раздраженно прошипел Кирилл прямо в лицо мальчишке. — Почему? Я хочу гулять! Мне уже надоело сидеть здесь одному. Когда я ещё раз смогу Москву посмотреть? — Лёша был похож на капризного ребенка, тщетно пытающегося вырваться из чужой хватки. — В любое время, когда захочешь, но давай уже после того, как от нас отвяжется кучка мужиков с пистолетами? Малой, ты, блять, не турист, ты — беглец, скрывающийся от нариков, помнишь? Лёша зло зыркнул на Гречкина и, наконец, вырвал руку из чужих пальцев. — Не заставляй меня запирать тебя в номере до моего прихода, — серьезно сказал Кирилл, глядя Макарову точно в глаза. Лёша поджал губы. — Урод, — бросил напоследок он и, толкнув Гречкина плечом, ушел к себе в номер, громко хлопнув дверью. Кирилл тяжело вздохнул, потирая затылок. Ему не нравилось ругаться с Лёшей, но тот своей тупостью иногда буквально выводил его из себя. Ох уж этот подростковый максимализм. Весь день Лёша дулся на Кирилла. Дулся, но послушно оставался в номере. От негодования, он даже позвонил Милане и рассказал обо всем. За два часа разговора друзья полили Гречкина говном с ног до головы, а после, оба довольные, закончили разговор, на позитивной фразе: «кто мы такие чтоб его судить». Кирилл вернулся в отель только к десяти вечера. Выглядел он ужасно уставшим. Подперев собой дверной косяк Лёшиного номера, он лениво зачесал и без того прилизанные волосы назад, а после зевнул. — Как день прошёл? — спросил Гречкин, глядя на Лёшу. Тот лежал на кровати, уткнувшись в телефон. — Волшебно, — съязвил Макаров, даже не поворачивая головы на мажора. Кирилл устало цокнул языком. — Ты обижаешься что ли до сих пор? — Нет. Кирилл подавил в себе сильнейшее желание цокнуть языком второй раз. Вместо этого он тяжело вздохнул. — Ну извини меня, ладно? Как ребенок себя ведёшь, честное слово, — Кирилл устало хмурился. Он и без того ужасно вымотался за весь день, так ещё и мальчишка теперь компостирует ему мозги. Хотя если так подумать, он сам был виноват. Нужно было спокойно все объяснить, а не орать и угрожать. В ответ Лёша лишь фыркнул. — Да ладно тебе. Вот всё уляжется, мы куда хочешь можем поехать, хоть в Париж, хоть в Египет, — Кирилл говорил это устало, но с какими-то нежными, уговаривающими нотками в голосе. Как будто успокаивал ребенка. Под конец своего монолога Гречкин с усталым вздохом плюхнулся на кровать рядом с Лёшей. — О, кстати, — после недолгой тишины Кирилл привстал и начал шарить по карманам. — Вот, купил тебе магнитик с Москвой. Приедем домой — на холодильник прицепишь. Кирилл тихо засмеялся, а Лёша закатил глаза и вздохнул. — Вообще не смешно, — сказал он, но магнит из рук мажора взял и стал рассматривать. — Ну, как скажешь, — согласился Кирилл, хотя веселые искры в его глазах так и не погасли. Он приподнялся чуть выше на подушки. В комнате воцарилась тишина. Лёша так и продолжал молчать, без интереса вертя в руках магнит. — Ну Лёш, — легонько толкнул его плечом Гречкин. — Ну не обижайся, а? Я же хочу как лучше. Не хочу, чтоб с тобой что-то случилось. Под конец Кирилл уже в привычной манере потрепал Макарова по волосам, но в этот раз перекинув руку мальчишке через шею. Лёшу такая близость слегка смутила, и он поспешил отстраниться от чужих касаний. Сев ровно на кровати, Макаров скинул руку Кирилла со своего плеча. Так то, что было утром, это была забота, а не очередной заёб? Лёшу это отчего-то смущало, а мысль, что о нём заботятся, грела душу. Вся злость на Гречкина после этих мыслей куда-то испарилась, оставляя за собой лишь приятную неловкость от чужих слов и действий. — Ладно, всё, проехали, — буркнул Макаров. — Ура, ура, ура — Кирилл устало рассмеялся и повторил одно слово раз за разом, при этом тыкая в Лёшину спину указательным пальцем. — Бля, ну харош! — дёрнулся Лёша, зло глянув на мажора. — Окей, — быстро сдался Гречкин, а после предложил, — Может фильм посмотрим? — Например? — безо всякого энтузиазма спросил Лёша. — Железного человека, — улыбнулся Кирилл, отвечая почти мгновенно. — Почему именно его? — закономерный вопрос со стороны Макарова. — Потому что он — мой любимый Мститель, — объяснил Кирилл, пожав одним плечом. Выключив свет и устроившись на Лёшиной кровати, они включили на ноутбуке первую часть «Железного человека». Лёша смотрел её раза три. Он, хоть и не был особым фанатом Марвел, все равно мельком видел почти все фильмы. Кирилл наоборот обожал эту вселенную и засмотрел все фильмы чуть ли не до дыр. — Где ты весь день пропадал? — решил невзначай спросить Лёша. Он бы ни за что не признался Кириллу, что весь день не только обижался на него и злился, но и волновался. Все-таки это Кирилл —наследник Всеволода, а не Лёша. И кто из них более предпочтительная цель для бандитов было ясно с самого начала. Кирилл скосил взгляд в сторону, стараясь восстановить хронологию сегодняшних событий. — Так... Сегодня я почти весь день провёл в дороге. Мотался по городу. В том доме два года никто не жил, поэтому пришлось клининг-группу нанять, чтоб они срач там разгребли. Потом съездил патлы покрасил, чтобы не выглядеть как бомжара. Купил продуктов туда на неделю. Свет подключил, воду. В общем в порядок дом приводил, как мог. Нам там находиться не меньше недели, а жить в хлеву я не привык, — под конец своего монолога Кирилл усмехнулся, а Лёша лишь закатил глаза. Ну да, как же он мог забыть, что Гречкин — человек голубых кровей. — Понятно, и когда едем? — Лёша зевнул. — Могли бы хоть сегодня, но я задолбался, так что нет. До туда три с половиной часа добираться, — Кирилл подхватил его зевок на половине фразы. Больше никто ничего не говорил. Уже на середине фильма Кирилла срубило, а Лёше досматривать особо не хотелось. Спать в чужой кровати он тоже желанием не горел, потому выключив ноутбук и убрав его на место, Лёша пошел в свой номер. Остановившись возле двери, Лёша задумался на пару секунд, прежде чем понял, что он сейчас в своем номере. Матерясь себе под нос, Макаров завалился на кровать. — Вали давай к себе, — Лёша несколько раз толкнул Кирилла, чтоб тот проснулся. Тот пробормотал, что-то невнятное, но так и не поднялся. Первой Лёшиной мыслью было скинуть его с кровати, но через секунду он передумал. Кирилл за сегодня и правда упахался, пока Лёша штаны просиживал в номере. И ведь Гречкин старался не для себя, а для них обоих. Тяжело вздохнув, Лёша перевернулся на спину и уставился в тёмный потолок. «Ладно, плевать», — подумал Лёша и, закрыв глаза, тут же провалился в сон. Утром Лёша проснулся первым. На часах, висящих на стене, была половина одиннадцатого. Он зевнул и потянулся. Протерев глаза, Макаров огляделся. Рядом, из-под одеяла, выглядывали светлые пряди волос, а их хозяин громко сопел, скрючившись в позе эмбриона. Лёша принял решение разбудить Гречкина, которого сначала испугался, увидев спросонья с собой в кровати кого-то ещё. Потрепав мажора по плечу и не добившись желаемого результата, Макаров стащил с парня одеяло. Тот зажмурился и, ругаясь себе под нос, развернулся лицом к Лёше. — Сколько время? — хриплым ото сна голосом поинтересовался Кирилл, оглядывая Макарова. — Почти одиннадцать, — Лёша снова зевнул. Кирилл кивнул и приподнялся, чтоб протереть глаза. Вид у него был такой же помятый, как и у Лёши. Сидя на кровати, Макаров сонно смотрел, как Гречкин пытается пригладить вставшие дыбом волосы и поттягивается, хрустя позвонками. — А ты чё у меня в кровати делаешь в одних трусах? — наконец одуплился Кирилл, недоуменно глянув на Лёшу, всё ещё греющегося под половиной одеяла. — Давай шуруй к себе собирайся. Щас завтракаем и в далёкие края. — Сам шуруй, это мой номер, — зевнул Лёша и, упав на кровать, снова потянулся, но уже лёжа. — А, — потупился Кирилл на несколько секунд. — Сорян. Проморгавшись, Гречкин поднялся с кровати и направился к себе. Они собрались и позавтракали в ресторане при отеле достаточно быстро и уже в половине первого выехали из своих номеров. На внедорожнике, принадлежавшем, как оказалось, Всеволоду, они отправились до второго дома Гречкиных. Первые полчаса Лёша отвлекал себя музыкой или разговорами с Кириллом. Потом ему позвонила Милана, с которой они разговаривали следующие полтора часа. — Ты не представляешь, как мне остахерело пахать на этом сраном огороде, я просто хочу лежать и ничего не делать, — жаловалась девушка, паралельно собирая вишню. От скуки друзья хотели скинуть друг другу геолокацию, чтобы узнать насколько далеко они друг от друга, ведь Милана тоже находилась где-то в Подмосковье. Ребята надеялись, что если они достаточно близко, то смогут увидеться. Но Кирилл их веселье присек на корню, запрещая даже делиться своим местоположением, не то, что ходить по гостям. Милана заклеймила его говноедом, после чего попрощалась с Лёшей и ушла дальше помогать отцу. — Почему нет? — Лёша устало отбросил телефон. — Потому что мы и так в постоянной опасности, ты хочешь, чтобы и она была? — Кирилл серьезно глянул на Макарова в зеркало заднего вида. — Не хочу, — фыркнул себе под нос Лёша. Всю остальную дорогу он беспокойно дремал на больших задних сиденьях. Наконец, Кирилл затормозил около большого каменного забора метра три в высоту. — Поездка закончена, предлагаю поставить водителю пять звёзд за аккуратность и шесть за красоту, — весело объявил Кирилл, глуша машину и выдергивая ключ из замка зажигания. Не услышав ничего в ответ, он обернулся и застал спящего мальчишку. Первой мыслью было не будить Макарова, а второй, что оставлять его в машине одного не особо хорошая идея. Кирилл потряс Лёшу за плечо, вынуждая проснуться. — Приехали? — кое-как разлепив глаза, поинтересовался Макаров. — Так точно. Давай поднимайся, вещи из багажника достанем, — Кирилл хлопнул его по плечу и вылез из машины. Лёша последовал его примеру, зевая так, что аж в глазах потемнело. — Постоянно хочу спать, каждую секунду своей жизни в последние три дня, — делился Макаров, вытаскивая из машины сумки. — Плохо спишь по ночам? — поддерживал диалог Кирилл. — Нет, нормально, но один хрен не высыпаюсь, — они подошли к калитке, и Кирилл отворил её. Немного помолчав, идя по дорожке к дому, Кирилл вдруг заговорил: — Возможно, это твой мозг так со стрессом справляется. Ну, то есть, как раз таки не справляется, поэтому в сон и клонит. Нервная система слабая, — Гречкин говорил об этом легко, как будто каждый день такое рассказывал людям и сталкивался с подобным. — Ничего у меня не слабое, просто устал слегка, — не согласился с ним Лёша, чью самооценку слегка задели такими словами. Он и слабый? Ну да, конечно. С этого момента Макаров твердо решил не показывать усталости при Кирилле. Ему не надо, чтобы тот считал его слабаком. Не в этой жизни. — Как скажешь, — Кирилл пожал плечами. Они подошли к каменным ступеням, ведущим в дом. Тот был двухэтажный, серого цвета. Самая обычная железная дверь и самая обычная прихожая. Это было совсем не похоже на особняк. Ремонт в доме хоть и был очень хороший и минималистичный, все равно казался очень простым, но при этом комфортным. Лёше в этом доме нравилось даже больше, чем в особняке, хотя свою комнату в нём, он уже не променял бы ни на что. Слишком сильно к ней привык. — Так, на втором этаже четыре спальни, самая дальняя — моя. Остальные три в твоём распоряжении, выбирай любую, потом спускайся, будем что-нибудь на ужин готовить. Посмотрим на твои кулинарные способности, — Кирилл под конец издевательски заулыбался, помня о том, что Лёша готовить не умеет от слова совсем. Макаров показал ему средний палец и ушел наверх. Комнату он выбирать не стал, просто зашёл в первую попавшуюся и скинул туда сумки. Придется снова обживаться. Когда Лёша разобрал вещи и спустился вниз, Кирилл на кухне уже во всю что-то делал. Макаров тихо сел за стол и вдруг громко заговорил. — Ну и чем мне тут в этих четырех стенах заниматься? — Кирилл от неожиданности чуть не выронил деревянную лопаточку, которой мешал что-то на сковороде. С круглыми от испуга и при этом слегка злыми глазами, он, не найдя слов, пригрозил Лёше этой самой лопаткой. Младший засмеялся, шуточно прикрываясь руками. — А чем хочешь, — уже успокоившись и отвернувшись, начал Кирилл. — На улицу ходить не рекомендую, забор хороший, но все равно небезопасно. А дома... Бильярд есть, в той комнате. А в той плойка, можешь играть, — Кирилл лопаточкой указывал в стороны названных комнат. — Мда, не густо, — растроенно протянул Лёша. — Можно подумать в особняке у тебя была одна развлекуха, — усмехнулся Кирилл. — Там я хотя бы мог на улицу выйти и Милана ещё была, и бассейн, — грустно вспоминал Лёша. — Как говорится: имея — не ценим, потерявши — плачем, — всё ещё веселился Кирилл. — Пошел ты, — тоже усмехнулся Лёша. — Что ты там готовишь? Макаров вышел из-за стола и подошёл к плите, около которой обосновался Гречкин. В кастрюле варились спагетти, а рядом на сковородке жарились фрикадельки. — Ну ничего себе, сам слепил? — иронично удивился Лёша. — Ещё и заморозить успел, представляешь? — в тон Макарову ответил Кирилл. — Кароче, щас жарим фрикадельки, потом лук с чесноком, а потом заливаем всё это томатной пастой и свежими помидорами. И вуаля, шикарная паста с фрикадельками. Лёше показалось, что Кирилл придумал этот рецепт на ходу, но звучало всё равно неплохо. Они и так приехали в половину четвертого, а на часах было уже почти пять. Понятное дело, желудок будет требовать еды. — Вот это романтика. С одной тарелки будем есть, как те собаки из мультика? — усмехаясь, с притворной надеждой спросил Макаров. — Обижаешь, — Кирилл, подхватив шутку, подмигнул. Лёша прыснул от смеха, а после уселся за стол. К плите Гречкин его так и не пустил.

***

Живя с Кириллом, с недавнего времени в достаточно тесном взаимодействии, Лёша стал замечать всякие мелкие и порой даже незначительные детали в его поведении вне социума. Эти были какие-то короткие наблюдения по типу того, что Кирилл очень долго моется. Санузел на весь дом был лишь один, хоть и представлял собой достаточно большую комнату на первом этаже. Потому Лёше всё время приходилось ждать не меньше часа свою очередь в ванную. Ещё Кирилл, вместо привычных кроссовок, носил шлепанцы и почему-то всегда с носками. Он, так же как и Лёша, ненавидел апельсиновый сок, но при этом был почти помешан на искусственных цитрусовых вкусах и ароматах. Не любил пиво, предпочитая ему что-то более крепкое, но смешанное с чем-то сладким. Кирилл часто жрал прямо на кровати или диване, хотя сам вечно гнал за такие действия на Лёшу. Двойные стандарты у Гречкина были на все случаи жизни. Помимо этого Кирилл имел отвратительную привычку курить прямо в доме. За это пиздюлей получал уже он. Гречкин ненавидел тонкие сигареты и сигареты с капсулами. Любил когда сигарета курится быстро и пальцы после неё не воняют. Когда пачка отвратительно пахнущих сигарет иссякла, Кирилл перешёл на новый уровень. Он стал есть мороженое на постоянной основе. Обожал ягодное и съедал целое ведро за весь день, как говорится, в одну харю. Обо всем этом Лёша узнавал в большинстве случаев от самого Кирилла, а некоторые детали замечал сам. В основном они с Гречкиным всё время находились в зале и рубились в плойку. Порой, хотя на самом деле, почти всегда, им обоим было влом подниматься наверх, в спальни, и потому спали они в основном на диванах в зале. Словно два дикаря, вдали от Питера и людей, живущих там Кирилл с Лёшей чувствовали себя очень даже комфортно. Никуда не нужно ехать с утра пораньше. Не нужно общаться с людьми. Можно весь день не делать ничего полезного и не винить себя за это. Почти отпуск, пусть и незапланированный. Иногда Кирилл тащил Лёшу играть в бильярд. Играть Макаров не умел совсем, но Кирилла это не останавливало. Он много ругался на Лёшу, когда тот царапал кием сукно на столе. А когда Макаров, уставший от горе-учителя, собирался покинуть комнату, посылая Кирилла с его бильярдом далеко и надолго, Гречкин тут же остывал и просил не уходить. Всё-таки одному играть не самое большое удовольствие в жизни. Хотя, кому как. Когда им обоим надоедало общество друг друга, Кирилл с Лёшей расходились по своим комнатам, занимаясь каждый своими делами. Гречкин, в основном, садился за ноутбук и работал. Всё-таки сеть клубов сама решать финансовые вопросы с сотрудниками и партнёрами не сможет, а возлагать всю ответственность на Женю и других администраторов уже было, в какой-то степени, неуважительно. А Лёша, в свою очередь, страдал фигнёй. Слушал музыку, смотрел сериалы, бездумно скролил ленту во «вместе». Каждый день переписывался или созванивался с Миланой, которая обрадовала его новостью, что уже через неделю снова будет в Питере. Хоть Лёша и не сказал ей, но он очень сильно скучал по подруге. Когда ты общаешься с человеком почти двадцать четыре часа в сутки и внезапно он пропадает на достаточно долгий срок, ты начинаешь по нему тосковать. За время общения с Миланой, Макаров сильно к ней привязался и поделать с этим ничего не мог, да и не хотел.

***

— Какое сегодня число? — спросил Лёша, задумчиво буравя взглядом серый ворсистый ковёр на кухне. Они сидели с Кириллом за столом и молча ели мороженое, каждый погрузившись в свои мысли. — Двадцать шестое, — без раздумий ответил Кирилл, пялясь в телефон. — А чё? Лёша откусил мороженное и устало пожал плечами. На улице стояла изматывающе невыносимая жара. — У Лизы сегодня день рождения, ей сегодня восемь лет, — поделился он, без особых эмоций, а после поспешил поправиться: — Ну, исполнилось бы. — Черт, извини, — тяжело вздохнул Кирилл, выключая телефон и кладя его на стол. — Не начинай, а? За что ты сейчас извиняешься? — слегка вспылил Лёша. Кирилл отвёл взгляд и еле заметно повел плечами, показывая этим своё смятение. Они помолчали, наверное, с минуту, прежде чем Гречкин снова заговорил: — Может съездим, торт купим? — предложил он, не зная, как подбодрить мальчишку. — Да ну, это тупо как-то, — отмахнулся Макаров, продолжая изучать взглядом пол. — Ещё и по самой жаре ехать три часа. Тут Макаров был прав. Как бы сильно он не любил сестру, устраивать показуху в её день рождения ему не хотелось. Снова ворошить прошлое. Какой смысл в торте, если она всё равно не увидит его и не съест? Они только силы и нервы потратят, пока шесть часов убьют на то, чтобы съездить туда и обратно. — Ну не знаю, можем тогда сами сделать, ей было бы приятно, — воодушевился Гречкин, вставая из-за стола. Лёша скептически оглядел его с ног до головы. — Ты серьезно щас? — Абсолютно точно, — Кирилл убрал коробку с мороженым в холодильник, а после полез в интернет на поиски рецепта. Лёша устало вышел из-за стола вслед за ним, после чего встал Кириллу за спину, чтобы видеть, что тот ищет. — Бля... — протянул Макаров, когда рецепт наконец-то был найден. Это был самый простой бисквитный торт с кремом, но обоим парням его приготовление показалось непосильной задачей. — Ладно, хрен с ним, за работу, — после недолгих мысленных метаний объявил Кирилл и стал шарить в холодильнике в поисках нужных ингредиентов. Лёша лишь тяжело вздохнул, понимая, что выбора у него нет и принялся помогать. — Лиза терпеть не могла, когда в торте много крема, — рассказывал Макаров, когда они с Кириллом с горем пополам сделали сносного вида бисквит и отправили его в печь. Пока тот готовился, Лёша старался сам сделать крем. Выходило из рук вон плохо и тогда на помощь подоспел Гречкин. — На её прошлый день рождения мы в зоопарк ходили. Не представляешь, как Лизе другие дети завидовали, — Лёша тепло улыбнулся воспоминаниям. — Тогда, в тот день, приехал один из спонсоров. Добрый дядька, постоянно с детьми няньчился. Ну и Лизка давай ему щебетать про свой день рождения. А он взял и отвёз нас в зоопарк. Меня взяли только из-за того, что Лиза попросила. Было весело. Мы мороженое ели просто огромное по меркам того, что мы пробовали до этого. Лиза им даже утку через сетку покормила. Мне за это влетело, конечно, за то, что не уследил, но зато сестра была довольна своей щедростью. Кирилл смотрел на Лёшу, рассказывающего про сестру, и, признаться, не мог налюбоваться этим. Когда мальчишка рассказывал что-то про Лизу, он чуть ли не светился. Улыбка с его лица не сходила ни на минуту, в глазах плескалась нежность от теплых воспоминаний, а слова лились сами собой. Гречкину нравилось видеть Лёшу таким. Открытым и болтливым, без всего этого его выпендрёжа не к месту. Кириллу нравился Лёша настоящим и улыбчивым. Потому сейчас, чтобы улыбка с лица мальчишки не сходила, Гречкин, насколько позволял опыт пытался сделать самый лучший крем для торта. — Крутой в общем день был. Потом через неделю был мой день рождения, но так как Лизе мне уже не подфартило, — смеялся Лёша, складывая грязную посуду в раковину, чтобы помыть. — А что на твой делали? — впервые за долгое время заговорил Кирилл. Он дошел до холодильника и достал оттуда клубнику. — Да ничего не делали, — Лёша пожал плечами, смачивая губку водой и капая на неё моющее средство. — Лизка уговорила повариху, чтоб она мне блинчиков с утра напекла. А потом эти блинчики у меня в комнате Лиза почти все и умяла. Лёша опять же усмехнулся, покачав головой. Кирилл подхватил его смех. Казалось, будто Лиза была всё ещё живой и просто где-то пропадала. От этого теплого разговора складывалось только такое ощущение. Макаров скучал по сестре, но в день её рождения не хотелось грустить. Гречкин подал отличную идею, и это было в какой-то степени даже смело. Один Лёша ни за что не стал бы устраивать что-то подобное. Праздновать день рождения погибшей сестрёнки. Даже звучит ужасно. Но как оказалось, в точности до наоборот. От радостных воспоминаний на душе становилось легко и приятно. Атмосфера домашнего уюта витала в воздухе, не давая ни одной грустной мысли закрасться в разум. Ни за что Макаров не подумал бы, что ему будет так комфортно рассказывать о Лизе Гречкину. И что больше его удивляло так это то, что ему хочется. Хочется рассказывать о ней именно Кириллу. Чтобы тот знал, мог иметь представление, каким она была замечательным ребенком и сестрой. Убив на приготовление почти весь день, за разговорами они и не заметили, как торт, наконец, был готов. Маленький, пропитанный лимонадом и кремом. Начинка была из свежей клубники. Она же была и сверху, украшая готовую выпечку. Не хватало лишь свечек, которых в доме, к сожалению, не имелось. Кирилл с Лёшей придирчиво оглядели свою работу, прежде чем остаться довольными и дать пять друг другу в честь победы над собой и над тортом. Как говорится: глаза боятся, а руки делают. Они справились, и это было поводом гордиться. Потом Лёша взял в руки торт, чтобы Кирилл сделал с ним фотографию для Миланы. Все же нужно было кому-то похвастаться. — Что ж, нужно отведать этот кулинарный шедевр, — предложил Кирилл, довольно улыбаясь. Лёша улыбнулся в ответ и, кивнув, обошёл стол, чтобы достать из ящика нож. Кирилл аккуратно отрезал два кусочка и положил на приготовленные до этого тарелки. Внутри торт тоже выглядел красиво, не идеально, но красиво. Парни уселись за стол и, отломив по кусочку ложкой, уставились друг на друга. — За Лизу, — тут же сказал Гречкин и, качнув ложкой, отправил её в рот. — За Лизу, — повторил Макаров и последовал его примеру. Торт был не такой сладкий, как хотелось бы, а бисквит получился сухим. Слишком мало оказалось пропитки. Но в основном оказался довольно неплохим. Отчасти, благодаря кое-как спасавшей ситуацию клубнике. — Ну... — протянул Кирилл, наконец прожевав. — На любителя. — Да уж, — усмехнулся Лёша. Они ради приличия, не понятно перед кем, должно быть перед самими собой, доели отрезанные куски торта, а остальное убрали в холодильник до лучших времён. После чего, обмениваясь колкостями, покинули кухню.

***

Играть в плойку ни Гречкину, ни Лёше не надоедало никогда. Разве что иногда всё тело затекало и приходилось проводить внезапные физкульт-минутки посреди ночи. Вот и сейчас парни, сидя на полу около огромного экрана, умирали от мышечной боли, вызванной неподвижностью. Они рубились в игры начиная с восьми вечера вплоть до двух ночи. А кто им запретит? — Сука, да сколько ж можно, а?! — в который раз злился Лёша из-за очередного проигрыша. Вечно у него всё через жопу. От злости ему хотелось выбросить несчастный джойстик куда-нибудь в темноту и желательно ещё разбить что-нибудь. А ещё больше хотелось придушить Гречкина, который вечно подкалывал его за каждый проигранный раунд. Сраный Мортал Комбат, чёрт бы его побрал. — Ты вроде мелкий, а чё вредный-то такой? — смеялся Кирилл. Отбросив джостик, он стал тыкать пальцами Макарову под рёбра. Тот раздражался ещё сильнее, после чего решил дать сдачи. Откинув руки Гречкина, Лёша напал в ответ, точно так же пальцами щекоча мажору ребра и живот. Тот сдаваться не собирался. После недолгих тычек друг в друга, Лёша наконец перестал хмуриться. На смену сведенным к переносице бровям пришла улыбка, а позже и неконтролируемый смех, вызванный щекоткой. Кирилл тоже смеялся, но, за счёт физического превосходства больше, так называемого, урона получал Лёша. В какой-то момент Макаров, хохоча, согнулся, стараясь защититься от чужих пальцев. Кирилл, не долго думая, воспользовавшись замешательством врага, придавил его к полу всем весом, чтоб мальчишка уже не убежал. Лёша, извиваясь на полу под чужим телом, смеялся и сыпал безобидными оскорблениями, стараясь вырваться и при этом щекотать Гречкина в ответ. Кириллу это в скором времени надоело, потому он, улучив момент, поймал руки мальчишки и одной своей прижал над его головой к полу. В таком положении щекотать Макарова было одно удовольствие, никакого больше сопротивления и ответных действий. Лёша, стараясь вырвать руки из сильной хватки, продолжал извиваться на полу, заливаясь смехом. Воздуха в лёгких уже не оставалось, а тычки под рёбра всё не прекращались. — Да всё! Всё! Хватит! — кое-как, хохоча, кричал Макаров, стараясь уйти от прикосновений. — Что-что? Я не расслышал. Ты сдаешься? — Кирилл наклонился к его лицу и лукаво улыбнулся, не прекращая щекотать. — Да! Да! Отстань! Я сдаюсь! — Лёша зажмурил глаза, тщетно пытаясь вырвать запястья из чужих пальцев. Тут без шансов. Это тактическое отступление. Кирилл весело фыркнул и отпустил запястья мальчишки, прекращая щекотку. Облокотившись свободной рукой о пол, он глянул на Макарова, чей лоб взмок от пота и теперь к нему липла челка. Дыхание сбилось, а сердце стучало как у воробья. Глаза всё ещё закрыты, а руки над головой. Он старался дышать ровнее, но получалось с трудом. — Придурок, — выдохнул Лёша, наконец, открывая глаза. Над ним возвышался Кирилл. Тяжело дыша, он смотрел Лёше прямо в глаза. Лицо его было так близко, что Лёша мог разглядеть мельчайшие детали на коже, пусть и освещенные лишь экраном телевизора. Дыхание Кирилла было горячим, таким, что Макаров ощущал его у себя на лице. Сглотнув, Лёша непроизвольно бросил взгляд на открытые губы мажора, откуда и выходил горячий воздух. Кирилл по инерции сделал тоже самое, а после сглотнул скопившуюся во рту слюну. Лёша проследил взглядом, как дёрнулся вверх и вниз чужой кадык, и от этого, почему-то, по спине побежали мурашки. Он выдохнул, чуть громче, чем ожидал и слегка дёрнулся. Поймав на себе растерянный взгляд голубых глаз, Макаров тупо пялился в ответ. Неловкость повисла в воздухе. Оба замерли, не понимая, как реагировать на ситуацию. Казалось, что даже один неправильный вздох, не то что движение приведет к чему-то плохому. Тело у Кирилла было намного горячее, чем у Лёши и от того, насколько он близко, становилось жарко. Зажмурившись, Лёша еле заметно качнул головой, прогоняя наваждение. Что это за хуйня вообще? Кирилл, в свою очередь, в эту же секунду отпрянул. Оттолкнувшись от пола, он, наконец слез с Макарова, позволяя тому спокойно вздохнуть. — Слабак, — кое-как выдавил из себя усмешку Гречкин, снова беря в руки джостик и садясь на прежнее место у экрана. Ситуация была странная и объяснить её было достаточно сложно. Кириллу и так было неловко, даже стыдно, за те неуместные объятия в отеле, так теперь ещё и это. Он не хотел выглядеть в глазах Макарова навязчивым придурком с тактильным голодом. Лёше же было просто очень некомфортно. Любая близость с людьми смущала его до корней волос. Но эта ситуация, если представить её со стороны, смущала Макарова куда больше, чем что-либо до этого. Лёшу бесила собственная реакция. Чего он так парится-то? Ничего ведь не произошло, а неловкость почему-то била из всех щелей. Это ведь всего лишь Гречкин. Стараясь не подавать виду, Макаров снова сел рядом с Кириллом перед экраном. Молчание затянулось на долгие пять минут, но игра на экране возобновилась. — Кто вообще такие Женя с Длинным? — вопрос в голову к Лёше пришел сам собой. Нужно было как-то разрядить обстановку. — В плане? — не понял Гречкин. Всё его внимание было сосредоточено на игре. — Откуда знаешь их? — Макаров, не уступая Кириллу ни на секунду, не переводил на него взгляд. — Учимся, ну, то есть, уже доучиваемся с Женей в одном универе, — весело фыркнул Кирилл. — Познакомились с ней в самом начале первого курса, так и общаемся дальше. Потом я клубы открыл, а её в одном из них админом сделал. Ну так, по старой дружбе. — Ясно, — хмыкнул Лёша. — А Длинный? — А хрен его знает. Его Женя откопала где-то и притащила два месяца назад, сказала мол пиздатый бармен, лучше не найду. — А ты чего? — А что я? Принял как родного, Женя же зарекомендовала, — Кирилл улыбнулся, пожимая плечами. — Раньше я думал, что мутный он какой-то, но ошибался, как оказалось. Верные у меня сотрудники. Под конец Гречкин гордо сжал кулак и притворно нахмурился. Лёша на его слова тихо фыркнул и еле заметно закатил глаза. — Ага, и продажные малость, — Макаров закусил губу, осуждающе качнув головой из стороны в сторону. Кирилл после его слов вопросительно нахмурился, наконец переведя взгляд на Лёшу. — Ты о чём? — он действительно не мог понять такой скептической реакции мальчишки. Макаров так и не ответил, лишь отмахнулся, делая вид будто ничего и не говорил. Не за чем Кириллу было знать из-за чего именно Длинный помогал в «спасательной операции». Хотя в какой-то степени Гречкин был прав. Чуть позже Длинный делал всё уже не за деньги, а из собственных побуждений, какими бы они не были. Может он всё-таки был хорошим человеком, а может подумал, что сможет выжать даже из этой ситуации какую-то выгоду. Об этом Лёша уже не узнает, даже если спросит напрямую. Да и не особо ему это нужно. У каждого свои тараканы. За раздумьями Макаров стал на мгновение прикрывать глаза, ибо яркость от экрана телевизора была слишком большой. После нескольких таких действий веки стали непроизвольно слипаться, а взгляд мутнеть. Лёша тёр глаза с таким усердием, но это ни капли не помогало. Он уже не попадал пальцами по кнопкам джостика, играя практически вслепую. В сон клонило нещадно. Кирилл заметил сонливость мальчишки не сразу. Только когда Лёша стал проигрывать намного быстрее, чем сотню раз до этого, Гречкин соизволил обратить внимание на своего противника. Макаров сидел, привалившись спиной к стоящему позади дивану. Глаза его были слегка приоткрыты, но по джостику он тыкал чисто интуитивно. Кирилл от такого вида усмехнулся, а после легонько толкнул Лёшу в бок. Тот сразу же встрепенулся, словно и не спал до этого. — Может всё, малой? Закругляемся? А то тебя уже рубит, — Гречкин добродушно фыркнул, откладывая от себя джостик. — Да нормально, просто задумался, — Макаров потёр глаз свободной рукой, при этом сильно зевая. Он снова принципиально не собирался соглашаться с Кириллом и его дурацкими домыслами о Лёшиной слабой психике. Хотя ситуация была совершенно другая, сдаваться Макаров не собирался. Неужели такая уж он сопля, что Гречкин спокойно может играть до самого утра, а у него глаза слипаются уже в половину. — Без проблем, — тут же легко согласился с ним Кирилл. — Я щас сгоняю попью и приду. С этими словами Гречкин поднялся на ноги и, ругаясь под нос на свои затекшие мышцы, скрылся в дверном проёме, ведущем в кухню. Лёша проводил его усталым взглядом, после чего тоже решил подняться. Сидеть на полу много часов, почти не вставая, было изначально плохой идеей. Поттянувшись до потемнения в глазах, Макаров счёл вариант играть дальше на диване более чем приемлемым. Забравшись на мягкие подушки дивана, Лёша с удовольствием глубоко вздохнул. Нашарив рукой около себя тонкий плед, Макаров накинул его себе на плечи и откинулся на подушки. Устало держа одной рукой джостик, Лёша думал о том, какая классная и удобная штука — диван. Задумавшись и тяжело выдохнув, он прикрыл глаза, дабы яркий экран не перебивал его мысли. Кирилл вернулся уже спустя десять минут. Чтобы сходить до кухни, налить стакан воды, попить и вернуться обратно ему хватило бы и трёх, но не хватило бы мальчишке, чтобы принять собственную усталость и заснуть. Пока Лёша во всю боролся со сном, Кирилл на кухне сделал себе бутерброд с колбасой и огурцом, налил чай, неспеша поел и обдумал планы на следующий день. И только после этого он, наконец, вернулся обратно в зал, чтобы не без удовольствия увидеть мирно спящего Макарова. Укутавшись в плед, мальчишка, склонив голову в бок, тихо посапывал. Гречкин без лишних слов и действий, взял Макарова за плечи и осторожно уложил в горизонтальное положение. Забрав джостик из чужой ладони и поправив плед, Кирилл оглядел проделанную работу, после чего выключил телевизор, оставляя гореть в темноте лишь игровую консоль.

***

Неделя в Москве пролетела незаметно. Кирилл с Лёшей не успели оглянуться, как их прибывание во втором доме Гречкиных подошло к концу. Закончившиейся продукты и сообщение от Всеволода гласящее: «Порядок. Уезжай», говорили лишь о том, что ребятам пора возвращаться в Питер. По Москве они, к большому сожалению Макарова, так и не погуляли. Но обещание Кирилла — объехать весь мир при желании — было в силе, потому сильно грустить по этому поводу Лёша не стал. Тридцатого июля они снова были в особняке. Милана нагрянула в тот же день. Вернувшись в Питер рано утром, она приехала к Лёше уже во второй половине дня. Обнимались и обменивались колкостями они намного дольше, чем обычно. Словом — соскучились. Кирилл по-дружески обнял Милану, нарочно растрепав её волосы, и признался, что без её балабольства рядом с Лёшей было даже скучно. Немного поболтав с «ребятнёй», Гречкин отправился по делам на работу. — Меня так сильно это бесит, ты не представляешь, — раздражённо делился Лёша с подругой, сидя на краю бассейна и опустив в него ноги. Они купались два часа без перерыва и сейчас грелись под закатным солнцем, повернувшись к нему спиной. Макаров рассказывал подруге о том, как Кирилл долго скрывал от него наличие опасности. — Ну не знаю. Я думаю, он прав, — Милана пожала плечами и, поймав вопросительный взгляд друга, поспешила продолжить свою мысль. — Посуди сам, это ведь разумно. Ты сделал точно так же со мной. Долго ничего не говорил и рассказал всё только, когда это произошло. Я была в неведении только потому, что ты так решил. Лёша после слов подруги серьезно задумался. Ведь она верно рассуждала. Он действительно не рассказал ей ничего про свой план и расследование, основываясь на мысли: «меньше знает — крепче спит». То есть, поступил точно так же, как и Кирилл, даже не задумываясь об этом. — Да уж... — протянул Лёша, почесав затылок. Он чувствовал себя так, словно его переиграли в его же игре. — Не парься. Наверное все люди, желая уберечь близких, неосознанно прибегают к такому, — Милана, заметил Лёша, стала словно на несколько лет взрослее. Рассуждала правильно и зрело, не боясь выглядеть глупо в глазах друга. Иногда Милана вставляла умные слова в своей речи, значение которых не знала. Они часто оказывались неподходящими к ситуации и это очень смешило Макарова из раза в раз. Но сейчас девушка говорила вполне правильные вещи. — Это ты на грядках так преисполнилась в познании? — не упустил возможности подколоть подругу Лёша, чтобы не акцентировать внимание на том, что Милана и Кирилл действительно стали ему близкими людьми, а он стал близким для них. Эта мысль вызвала бурю разных эмоций. Но так как эмоции выражать Лёша был не мастак, он решил обойти эту тему стороной, сделав вид, что не придал последним словам подруги особого значения. — Нет, после того как узнала, что вы с Гречкой свалили в Москву, — весело фыркнув, закатила глаза Милана. — Кстати, как с ним живётся один на один в изоляции? Лёша неопределенно повел плечами. Он и не задумывался до этого момента, что раньше он мог свалить из особняка и от Гречкина куда угодно в любое время. Да и когда они что-то делали вместе, почти всегда где-то рядом маячила Милана, горничные или ещё кто-то. А ту неделю они с Кириллом сидели словно под колпаком только вдвоем. Лёша неопределенно пожал плечами, собирая мысли в кучу, прежде чем заговорить: — Он изменился, — смазанно и не вдаваясь в подробности, о которых говорить не особо хотелось. Нынешний Кирилл казался Лёше совершенно другим человеком. В его общении с Макаровым больше не было надменности, упрямства и холода. Куда-то ушла и вечная раздражительность. Кирилл стал более открытым и сговорчивым. Всё чаще первым шёл Лёше на уступки. Много смеялся и шутил в его компании. — Перестал выебываться не по делу? — предположила Милана, усмехнувшись. — В точку, — улыбаясь вздохнул Лёша в ответ. — И с чего бы? — Возможно, он просто привык к тебе. Вот и показывает себя настоящего, хоть и урывками, — рассуждала девушка, болтая ногами в воде. — А ты сам насчёт этого, что думаешь? Макаров слегка опешил от вопроса подруги. Он не знал, как относиться к тому, что Гречкин постепенно открывался ему. Он рад? Возможно. Всё-таки, иметь близкие отношения с кем бы то ни было всегда приятно. Лёше нравилось осознавать, что для Кирилла он теперь не просто отброс из приюта, которого заставил притащить отец, а по-настоящему близкий человек. Друг. Топор войны между ними зарылся сам собой. — Да мне вообще по барабану, — сказал быстрее, чем подумал Лёша. Он не считал так на самом деле, но выслушивать тонну шуток от подруги, после озвученных искренних мыслей Макарову не хотелось. Да и к тому же, как бы Лёше не хотелось делиться с Миланой всем на свете — у всех людей должны быть мысли, которые не должны быть озвучены. Те, что должны остаться в голове. Милана промолчала, уткнувшись в телефон. Они долго молчали, но молчание неловким не было. — Доктор убил очередного дядю при деньгах, — без интереса оповестила Макарова подруга, прочитав новость в ленте. Лёша уже даже забыл о существовании маньяка. Он удивлённо вскинул бровями, поражаясь тому, что Чумного доктора до сих пор не поймали. — Столько времени прошло, а он так и продолжает мочить богачей. Робин Гуд херов, — негодующе покачала головой Милана. — И как Гречкин не ссыт... Походу твой Кирилл не настолько богатый и ублюдок, чтобы его хлопнули. Милана хохотнула, отбрасывая телефон обратно на сложенные около бассейна вещи. — С хрена ли он мой? — закатил глаза Лёша. — Ну а чё, мой что ли? — Милана передразнивая друга, шуточно закатила глаза, а после звонко рассмеялась. — Вы давайте, быстрее определяйтесь, чей я всё-таки, — послышался голос Кирилла за их спинами. Друзья даже не заметили, как он приехал и подошёл. — Вечно я на слуху, упаси господь. Ох уж эти фанаты и хейтеры, ни дня покоя, скоро палкой буду отгонять. Кирилл притворно цокал языком, закатывал глаза, всем своим видом показывая напускную усталость от излишнего внимания. А после, со словами: «Помойтесь, малые », столкнул недавно высохших Милану и Лёшу в бассейн. Заклеймленный придурком, Кирилл с довольной лыбой хотел было свалить, но не успел среагировать и попал под обстрел брызг. Мгновенная месть не заставила себя долго ждать и уже через пару секунд Гречкин был мокрым с ног до головы. Развернувшись, Кирилл покачал головой. На губах его играла до нельзя довольная ухмылка. После этого, он с криком: «Берегись, зашибу!», с разбега прыгнул в бассейн прямо в одежде. Прохладная вода приняла Гречкина на ура, обволакивая кожу приятным холодом. Пусть и утяжеляя собой намокшую одежду, она позволяла мажору, наконец, расслабиться. Ожесточенный бой брызгами мог продолжаться очень долго. Лёша с Миланой были хорошей командой, но и Кирилл не собирался сдавать позиции, ловко брызгаясь в ответ. Веселье длилось вплоть до того момента, пока к особняку не подъехало несколько машин и Кириллу, к великому его сожалению, пришлось покинуть бассейн, чтобы встретить прибывших. В двух невзрачных машинах, водителем одной из которых был Виталий, приехала почти вся прислуга, что до инцидента жила в доме. Последней из машины вышла Галина, неся с собой в переноске рыжего кота, что спросонья не мог понять происходящего вокруг и недоуменно озирался по сторонам. Особняк постепенно оживал, наполняясь свойственной ему суетой и людскими разговорами.

***

Второй день августа выдался даже жарче, чем обычно. Люди на улице почти плавились под палящим солнцем. Лёше это не грозило. Сидя в столовой он методично уплетал приготовленный Галиной на ужин лагман. От того, как хорошо работали кондиционеры в особняке, хотелось жить. Кирилл сидел от Макарова чуть поодаль и лениво поедал торт. Примерно в обед его испекла и принесла Галина, а после вручила Лёше, поздравляя с днём рождения. Принимая что-то от этой женщины, Макаров всегда чувствовал себя как никогда уютно. Вокруг Галины всегда царила атмосфера домашнего тепла. Лёша улыбнулся своим мыслям и, включив телефон, глянул на время. Часы показывали семь вечера, говоря о том, что вот-вот должна была приехать Милана. Она позвонила другу с самого утра, поздравила, а после, неожиданно даже для самой себя, уснула. Её полуночные посиделки в телефоне не проходили даром. В обед девушка написала Макарову о том, что весь день будет мотаться по городу, ибо не докупила кое-что к его дню рождения, и в целом была очень занята весь день. Дав обещание подтянуться на их тухлую вечеринку ближе к семи вечера, Милка на связь больше не выходила. По правде говоря Лёша не особо скучал. Весь день его, что можно сказать, развлекал Кирилл. Завалившись к нему в комнату, как обычно без стука, в девять утра, Гречкин разбудил его. Кое-как затаскивая всё своё добро к Лёше в спальню, Кирилл попутно поздравлял его с днём рождения. На подарки «любимому братишке», как он сам выразился, Гречкин, что называется, не поскупился. Помимо приставки, которую Кирилл чудом не уронил и осторожно поставил на пол, подмышкой у него был новый скейтборд, но немного другой модели, чем прошлый. В другой руке было пять бумажных пакетов. В одном из них, в самом маленьком, лежали новые беспроводные наушники. Дарил их Кирилл, помня о том, что свои прошлые Лёша при переезде благополучно где-то просрал. В остальных пакетах была одежда. Две пары кросс от Louis Vuitton и два пакета шмоток от Prada. В основном это были оверсайз футболки со странными принтами. В полном ахуе, не успев проснуться, Лёша оглядел все это богатство, даже боясь представить, сколько за все это Гречкин отвалил. — Ахренеть, это всё мне? — Макаров сполз с кровати и взял в руки коробку с игровой консолью, рассматривая. — Нет, блять, мне. Купил вот себе, дай думаю к пиздюку схожу с утра пораньше, похвастаюсь чё купил, — беззлобно язвил Кирилл, закатывая глаза, но при этом тепло улыбаясь. — Спасибо, — через время выдохнул Лёша и, поднявшись на ноги, улыбнулся Гречкину в ответ искренне благодаря. Кирилл недолго думая, закинул Макарову на шею руку и, прижав к себе сопротивляющегося мальчишку, взъерошил его волосы кулаком. Лёша громко смеялся, пытаясь вырваться из чужой хватки, тыкая пальцами Кириллу под рёбра. Тот сдался быстро. Посмеиваясь, Гречкин отпустил мальчишку и тот, запнувшись об скейт, упал на пол. Падение вызвало в нём вместо недовольства новый приступ смеха. — Неблагодарный, вот так тебе и надо, — смеясь, злорадствовал Кирилл. Средний палец младшего и кривлянье в ответ старшего, после чего Гречкин покинул комнату Лёши. Весь день бок о бок они провели играя в приставку. Потом ближе к вечеру Лёше это надоело, и потому Кирилл потащил его в бассейн. Макаров думал, что в целом этот день особо не отличался от предыдущих. С самого утра Гречкин сказал Лёше, что они могут поехать праздновать куда угодно. Сначала мальчишка счёл это крутым предложением, но как только вышел на улицу под палящее солнце, тут же поменял свое мнение. Сгореть заживо к своим, только исполнившимся, семнадцати годам Макарову не хотелось. Потому они остались в особняке. Секунда в секунду, когда Лёша взглянул на время, к нему со спины подошла Лидия и мягко сообщила о том, что к нему приехали. Даже старшая горничная весь день была более обходительна по отношению к мальчишке, чем обычно. Этим она немало удивила всех присутствующих в доме. Буквально через мгновение в особняк с весёлыми криками ворвалась Милана. Большими шагами она допрыгала до середины ближнего к выходу большого зала. После чего слегка запнулась о ковер и воздушные шарики, что она до этого держала в руках выскользнули из её ладони и улетели к высокому потоку. Кирилл громко заржал, увидев все это зрелище аж со столовой. Лёша, в отличие от него, кое-как унял рвущийся наружу смешок, дабы не смущать подругу. Милана, в свою очередь не особо расстроилась. Тихо выругавшись, она поднялась на ноги и снова прыгучим шагом понеслась к направляющемуся к ней Макарову. Чуть ли не сбив друга с ног, Милана крепко обняла Лёшу, весело щебеча поздравления. Чуть погодя девушка повернулась к Кириллу. — Ещё не дарил? — Милана нетерпеливо глядела на Гречкина. Энергии в ней этим вечером было хоть отбавляй. — С самого утра ещё. Мы и опробовать успели, — Гречкин издевательски улыбнулся, глядя как глаза девушки застилает раздражение. — Козлина! Вместе же брали и хотели дарить. Это и от меня подарок тоже, — злобилась девушка, недовольно испепеляя взглядом мажора. — Восемьдесят на двадцать? Ровно цену поделили, не придраться, — смеялся Кирилл, который сам купил консоль, а те деньги, что скинула Милана, обратно перевел ей. Девушка этого, видимо, не заметила. Гречкин счёл, что это даже к лучшему. Лёша, вклиниваясь в их спор, рассмеялся, глядя как эти двое агрятся друг на друга из-за подарка. Пусть даже вся агрессия была напускной. Вдруг из-за двери показались ещё две фигуры. Это, неожиданно, были Женя и Длинный. Последний нёс в руках большой пакет. Он шел, низко наклонившись, и что-то говорил девушке рядом. — Лёшка! — с улыбкой позвала Макарова Женя, махая рукой. — С днём рождения, мой хороший. Девушка подошла к мальчишке и, крепко обняв его, чмокнула в щеку. Длинный, в свою очередь отбил Макарову кулачок. «С днюхой», — буркнул он и устало улыбнулся. — Спасибо, — Лёша оглядел прибывших, искренне радуясь их присутствию. — Вас Милана позвала? — А кто ж ещё. Уже не первую неделю трещит о твоём празднике. Да и после всего произошедшего, всем нам нужно развеяться, — Женя усмехнулась, глядя на племянницу. Та улыбнулась в ответ, даже не думая отпираться. Чуть позже, наконец, из-за стола поднялся Кирилл, после чего поздоровался со всеми. Всей компанией они прошли вглубь зала и расселись на диване. Когда все устроились поудобнее, Длинный вручил Макарову подарок. Открыв пакет, Лёша нервно усмехнулся. Недоумевающие взгляды Миланы и Кирилла сменились громким смехом, когда Макаров достал из пакета точную копию приставки, которую утром подарил Кирилл. — Мда, тупо вышло, — почесал затылок Длинный, этим самым слегка растрепав пучок на затылке. — А чё ты ржёшь, предательница бессовестная? — шуточно строжилась над смеющейся Миланой Женя. — Могла бы хоть сказать, чё вы там придумали дарить. Мы бы что нибудь другое взяли. Длинный кинул в Милану и Кирилла несколько декоративных подушек, чтоб те перестали так довольно скалиться на чужой проблемой. — Да нет, зачем? Мне всё нравится. Спасибо большое, это очень крутой подарок. Не стоило, правда, — Лёше внезапно стало неловко. С этими людьми он проработал каких-то две недели в клубе и спас Кирилла от наркоторговцев, а теперь они пришли к нему на день рождения и дарят плойку, хотя удовольствие это не из дешёвых. Но судя по всему эти двое могут позволить себе подобное. — А мне ты так не говорил, говнюк, — Кирилл кинул в Макарова подушку, тот поймал её и отравил обратно. Да так, что срикошетило в Милану. — Да ну вас нахер, богачи сраные. Засмущали пацана своими дорогими подарками ещё и выделываетесь, — словно оживилась после удара подушкой Милана и слезла с дивана к Лёше, который сидел на полу в центре зала. — Вот классные подарки. Душевные, — Милана откуда-то из-под дивана достала огромную коробку в яркой упаковочной бумаге. У Миланы был пунктик на то, чтобы всегда делать огромные подарки и всегда заворачивать в цветастую обёртку. Чтобы чувствовался дух праздника. Сказать, что Лёша был впечатлён — не сказать ничего. Он очень осторожно раскрывал упаковочную бумагу, шутя, что оставит её для потомков, или завернёт в неё подарок на её день рождения. Коробка до верха была набита разными предметами. Очень много комиксов, носки с крутыми принтами, кольца, дурацкие чехлы, шоколадки в отдельной коробочке. Ошейник для Лу. Милана, когда была в торговом центре и зашла в зоомагазин за кормом, не смогла отказать себе и купила розовый ошейник с круглым колокольчиком. Её кошке он оказался мал и потому было решено отдать его Макарову. Лёша быстро сбегал наверх и принес оттуда кота. — Ну вот, теперь все будут думать, что это кошка, — вскинул бровями Длинный, на колени к которому запрыгнул Лу. — Ага, пока под хвост не заглянут, — Женя погладила кота за ушком. Тот в свою очередь пригрелся на чужих ногах и сонно моргал. Длинный согласно кивнул и весело фыркнул. Лёша выгреб из коробки ещё кучу разных вещей. Последней лежала деревянная рамка. За стеклом была их с Миланой фотка. Один из многочисленных дней, проведенных вместе в особняке. Но от взгляда на фото, воспоминания о тех моментах начинали греть душу. Лёша тепло улыбнулся, а после поблагодарил и обнял подругу. Она была права, когда говорила что подарок душевный, ибо было видно, что человек делал от чистого сердца, чтобы сделать другу приятно, а не ради того, чтобы просто подарить. — Умница, — Женя снимала их на телефон, словно детей на утреннике. Кирилл довольно наблюдал за тем, как ребята расчехляют комиксы. Чуть позже он упёр один и стал бездумно листать, рассматривая картинки. Длинный последовал его примеру, а Женя переместилась на пол к ребятам, чтобы посмотреть остальные подарки. Внезапно с улицы послышался сигнал машины. — Кто-то ещё должен был приехать? — не понял Лёша, вопросительно глянув на Кирилла. Тот пожал плечами, говоря пойти и проверить, кого там ещё занесло. Лёша слегка затормозился. Страх того, что их преследуют, никуда не исчез, но с другой стороны все было ведь более чем спокойно. Если бы те люди хотели, они уже давно бы просто выбили двери. Да и Всеволод ведь написал Кириллу, что все в порядке. Макаров почти дошел до двери, как та отворилась и из-за нее показалась сначала розовая макушка, а потом и вся девушка. Это была Вика. За ней зашли Ульяна с Софой. В три голоса крича поздравления и пожелания, они бросились обнимать мальчишку, к которому успели привязаться за такой короткий срок. — Вот это у пиздюка малина, а, — покачал головой Длинный, глядя как Макарова тискают три красивые девушки. Милана кинула в него подушкой. «Без зависти», — хохотнула она. Пока они по новой обкидывались подушками, Лёша стал провожать горничных к диванам, где сидели все остальные. — У вас ведь отпуск ещё два месяца, чего вы вернулись? — улыбаясь, Макаров бегал взглядом по лицам девушек. — Как бы мы пропустили твой день рождения? — Ульяна тепло улыбнулась. За месяц она, как и остальные девушки, успела соскучиться по этому нескладному, но милому мальчишке. — А ещё мы не с пустыми руками, — вклинилась Вика, поднимая вверх два бумажных коричневых пакета. Когда все уселись Ульяна достала из пакета огромный деревянный ящик. Он хоть и был достаточно тонким, все равно был тяжеловат. В этом ящике было двенадцать видов чая. — Мы почти сразу же улетели в Сычуань. Это город в Китае. Мы туда собирались два с половиной года и наконец выбрались, — начала объяснять Вика. — И как там? — нетерпеливо вклинилась Милана, которая так же как и Лёша за пределами России никогда не была. — Там очень красиво, куча животных, которых у нас тут нет, птиц, растений, — восторженно говорила Ульяна, ставя ящик с чаем на кофейный столик. — Ага, правда жарко очень, — продолжала Вика. — Климат капец странный. То жара невыносимая стоит, то ливни по пять дней. Грозы гремят такие, что аж страшно. А сколько молний... — Да уж... Там одна статуя Будды чего стоит, такая громадная, закачаешься. А мы даже внутри были. Ей три тысячи лет, и она до сих пор стоит. Столько фоток понаделали, на год вперёд, — смеялась Ульяна. — А ещё они там в каждое блюдо перец сыпят. Всё как я люблю. Осталась бы там только ради еды, — Вика довольно улыбнулась, а Уля от упоминания острой еды, которая ей совершенно не понравилась, поморщилась. — В общем, купили тебе самый лучший чай. Ты ведь любишь. А ещё в том пакете куча сувениров, — Ульяна отдала Лёше второй пакет, после чего его содержимое стали рассматривать, сидя на полу. — А ты Соф? Чего не поехала? — Лёша глянул на рыжую, которая тоже с интересом разглядывала сувениры, сидя на полу. — А меня в это романтическое путешествие не взяли, — хохотнула она. — Тем более я с парнем в Турции была. — А чего мелкому магнитик не привезла? — Кирилл развалился на диване, усмехаясь. — Магнитик не привезла, зато есть торт трехэтажный. Надо его как нибудь из машины осторожно достать и принести. Надеюсь он не развалился по дороге. — А зачем такой большой? — у Лёши были такие глаза, как будто Софа ему не торт привезла, а турка. Он никогда не видел вживую таких больших тортов. — Не знала, что подарить, зайчик, вот и заказала тортик, — извиняющимся тоном объяснялась рыжая. Ей было действительно стыдно за отсутствие хорошего подарка. Деньги дарить не хотелось, а времени что-то придумывать, потом мотаться и покупать не было. Тогда Софа пришла к мысли, что можно подарить тортик. От него уж точно никто не откажется. Торт все-таки потерпел крушение. В машину Софа его относила в спешке и, по всей видимости, тому насколько торт устойчиво стоит в салоне, она не придала должного внимания. В тот момент девушку больше заботило приехать вовремя и при этом быстро, дабы торт не растаял в жаре машины, у которой так не кстати сломался кондиционер. Больше всех из-за произошедшего, расстроилась именно Софа, говоря, что испортила всё впечатление от подарка. Всё присутствующие, особенно Лёша, стали убеждать девушку в обратном, дабы та перестала чувствовать себя виновато и неловко. Торт от того, что завалился на бок, измазывая кремом обивку салона, менее вкусным не стал. Все присутствующие теперь толпились в столовой. Пока Софа, с пришедшей ей на помощь Женей, размазывали оставшийся крем по пострадавшему бисквиту ложками, Милана внезапно смылась в зал. Вернулась девушка с двумя свечками в виде цифр. — А ты основательно подготовилась, я смотрю, — усмехнувшись, толкнул локтем Милану Кирилл, на что та ответила тем же. — Да угомонитесь уже, — глядя на то, как эти двое щипают и толкают друг друга в опасной близости от на ладан дышащего торта, Лёша, смеясь, пошел их разнимать. — А чё он выпендривается? — хохоча, Милана в последний раз ущипнула Кирилла за бок, на что тот болезненно шикнул, обещая поквитаться позже. Чудом уцелевшие свечи Милана, забравшись на стул, поставила на верхушку торта. Цифры один и семь, вместо положенных семнадцать, показывали чисто семьдесят один. Довольная своей работой, Милана слезла со стула, позволяя Лёше встать на него. Кирилл несколько раз хлопнул в ладоши, после чего большая часть освещения в столовой отключилась. Длинный, словно хвастаясь своим ростом перед Лёшей и Миланой, подошёл к торту и поджёг свечи зажигалкой. Друзья смерили его ехидными взглядами, после чего всеобщее внимание приковалось к торту и непосредственно к самому Макарову. Ему было слегка неловко от такого количества взглядов, направленных на него. Все молча ждали, пока Лёша загадает желание. Женя достала телефон и принялась снимать Лёшу на видео, со словами: «Съёмка на память». Лёша оглядел всех присутствующих, а после направил все своё внимание на свечи. Он задумался о желании всего на пару секунд, прежде чем понял, что желать-то ему попросту нечего. У него есть всё. Дом, семья, друзья, не было ничего, в чём он нуждался бы, а если бы и нуждался, то Кирилл сделал бы всё, чтобы это исправить. В этом Лёша был уверен. Он оглядел всех присутствующих вместе, а после каждого по отдельности. Горничные стояли и улыбались, глядя то в телефон к Вике, которая тоже снимала, то на самого Лёшу. Рядом стояли Женя и Длинный. Последний что-то весело шептал девушке, от чего та смеялась и просила его прекратить. Ближе всего к Лёше стояла Милана. В руках у нее, неизвестно откуда, было конфетти, которое она безуспешно пыталась взорвать, но силы в руках было недостаточно, чтобы прокрутить хлопушку должным образом. Лёша мысленно посмеяться над ней, после чего перевел взгляд на последнего человека в столовой, который остался без внимания. Кирилл стоял около горничных и тепло улыбался, глядя на Лёшу. Мальчишку это, против его воли, слегка смутило. Гречкин выглядел таким счастливым, словно смотрел на восьмое чудо света, а не на Макарова, неловко мнущегося перед тем как задуть свечи. Смотря на то, как все довольны праздником, Лёша в одну секунду понял, что действительно счастлив рядом с этими людьми. Они стали ему опорой и поддержкой в сложные периоды в его жизни. Они стали Лёше семьёй за такой ужасно короткий срок. Раньше Макаров думал, что невозможно совершенно чужих людей внезапно назвать родными. Сейчас, стоя перед всеми этими людьми, ловя бледным лицом тёплый свет от огня, Лёша понял, что ошибался. Он вдруг подумал, что хотел бы, чтобы Лиза сейчас стояла среди гостей, чтобы тоже тепло улыбалась и радовалась за старшего брата. Чтобы, как и он сам, могла ощутить кожей это счастье и тепло, исходящее от этих людей и от самого Лёши. Храня мысль о том, что будь здесь Лиза, она бы точно была бы рада этому празднику, Лёша закрыл глаза и задул свечи. Слева от него послышался хлопок, а после сверху посыпались конфетти. Длинный подошёл к Милане со спины и, сжав её ладони на хлопушке своими, помог прокрутить механизм. Все присутствующие радостно захлопали в ладоши. Улыбаясь, Лёша открыл глаза, окидывая всех взглядом, а после перевел его на потолок, где лампы быстро мигали от раздающихся хлопков. Всех одновременно это развеселило, после чего аплодисменты прекратились. Лёша никогда не видел столько людей за столом в столовой, как в свой день рождения. Всё сидели и ели торт, даже Галина, что до этого суетилась около стола, принося чай и нарезая торт. Кое-как у Лёши с Миланой получилось уговорить её присесть и выпить чаю, который привезли аж с Китая, вместе со всеми. Не от большого желания, а ради приличия, Кирилл предложил присесть за стол и нынешним горничным, что маячили в доме, убираясь в дальнем зале, но те отказались, ссылаясь на то, что следят за фигурой. Гречкин на отказ лишь наигранно разочаровался, вынуждая Милану и Лёшу рассмеяться. Гости сидели за столом и переговаривались долго. Рассказывали истории из жизни, о чем-то несерьёзно спорили и просто болтали. Когда все наелись, Кирилл предложил всем пойти в зал и поиграть в настолки, коих у него с детства собралось огромное количество. Предложение приняли на ура, потому быстро убрав все со стола и тем самым оказав помощь довольной после теплых посиделок Галине, вся компания отправилась обратно в зал. Галина в свою очередь, убедившись, что никому больше ничего не нужно, поздравила Лёшу ещё раз и отправилась отдыхать. Кирилл вернулся с кучей коробок с настольными играми и возгрузил их на кофейный столик, который впоследствии отодвинули в сторону и устроились на ковре. Гречкин плюхнулся рядом с Лёшей на диван, жалуясь, что кое-как нашел коробки, при этом не обещая, что всё содержимое в целости, ибо играли они в детстве с Полиной часто и потому много деталей и карточек из игр где-то потерялись. Лёша на его слова лишь усмехнулся, надеясь, что потери не слишком катастрофические. Пока все разбирались в какую из настолок собираются играть, он развалился рядом с Кириллом, наблюдая как девушки и Длинный о чем-то спорят. — Прикинь, оказывается, тусовки могут быть и без алкоголя с сигаретами, — быстрее сказал, чем подумал, Лёша. Его все так же не прельщала любовь Кирилла к шумным тусовкам, в которых он надирался в стельку, а потом был не в состоянии дойти даже до кровати. — Кто сказал, что я не пил? — довольно парировал Гречкин, лениво улыбаясь. Лёша перевел на него недовольно удивленный взгляд, одними глазами спрашивая: «Ты сейчас серьёзно?». — Да шучу я, — засмеялся Кирилл. — Боже, сколько упрёка в этих глазах. В следующую секунду, Макаров эти самые глаза закатил, а после приблизился к лицу Гречкина и обнюхал его, дабы убедиться в правдивости сказанных слов. — Вот говнюк, — делано возмутился Кирилл, широко раскрыв глаза. — Думаешь я вру? А ну сюда иди! Гречкин ловко перекинул руку через чужую шею, дабы прижать ближе и защекотать. С жалобным «нет», Лёша засмеялся и принялся отбиваться. Наводя на голове Макарова хаос и попутно щипая его за живот, Кирилл вдруг понял, что к мальчишке успел привязаться. Привязанность для Гречкина была странной штукой, за всю жизнь он испытывал её лишь к паре-тройке людей. Для Кирилла это означало, что даже если когда-то Лёша из его жизни пропадёт, он вряд ли сможет его забыть. С пониманием привязанности пришло и осознание того, что теперь Гречкин уделяет внимание и делает всё что угодно для Макарова не из-за чувства вины, а из-за того, что сам этого хочет. Хочет, чтобы мальчишка улыбался ему. Хочет видеть его радость и счастье. Ему всегда не хватало в доме кого-то младшего, о ком можно было бы заботиться и кому уделять внимание. Лёша в свою очередь, отчаянно сражаясь за сохранность свой прически, думал о том, что его одновременно и раздражает, когда Кирилл лезет к нему с щекотками, и одновременно нравится. Гречкин в эти моменты всегда был таким живым и искренним, а искренность Лёшу всегда подкупала. Макарову всегда становилось не по себе от излишнего к нему внимания от кого-либо, но что удивляло его больше, так это то, что внимание Кирилла ему нравилось. Как-то по своему, но нравилось. И когда Лёша об этом серьезно задумывался, становилось неловко. Это смущало. — Вы отлепитесь друг от друга или нет? Сколько можно вас звать? — возмутилась Милана, сидя на полу около монополии. Кирилл усмехнулся и, в последний раз потрепав Лёшу по волосам, слез с дивана к остальным. Цокнув языком, Макаров отправился вслед за ним к гостям. — Объясняю для чайников, — Милана принялась объяснять правила настолки, но чисто для справки, чтобы потом во время игры не было лишней суеты и споров. На часах было уже девять. Вечер продолжался.