Мятный табак

Элли очнулась к полудню. На забинтованный затылок падали рваные лучи света, проскальзывающие в Одинокую гору. Болело запястье, спина и шея, неприятно тянуло низ живота. Но больше всего боли сосредоточилось в голове. Она чувствовала, что лежит на боку, левая сторона тела затекла. В миг, когда она слегка приподнялась на локте, её шатнуло и она вновь завалилась, тут же ощутив, как быстро накатывает тошнота. Усилием воли она вновь приподнялась. Тошнить было нечем, но всё же её вырвало желчью на гладкий, покрытый грязью и пылью гранитный пол. Гадкий горьковатый привкус осел во рту и заставил поморщиться. Элли, наконец, открыла глаза и тут же закрыла их, простонав от обжигающего роговицу света. Рядом с ней высоко на стене были зажжены лишь две свечи в кованых с завитками канделябрах. Оин, тихо сидящий рядом, внимательно наблюдал за ней, держа наготове стакан воды с травяным снадобьем и смоченную тряпицу. — Ну здравствуйте, мисс. — Ох… — простонала Элли. Старческий голос гнома резал уши словно нож по стеклу. — Я помогу тебе перевернуться. Негоже вести беседу, когда один из нас пялится в стену.       Оин, кряхтя, помог Элли перевернуться на правый бок и едва успел отпрыгнуть в тот миг, когда её снова вырвало. — Фу, гадство… Извини, — Элли, не глядя, утерла рот тыльной стороной ладони. — Ничего, бывает, особенно когда тебя ударяют головой о зем… — тут он увидел её сморщенное от боли лицо и прикусил язык. — Как ты себя чувствуешь? — Лучше всех, Оин. Лучше всех… Так бы я ответила, если б она приложила меня головой в третий раз.       Оин хмыкнул. — Значит, память не растеряла. Вот и замечательно! — он поднес стакан к её носу. — Чувствуешь, что здесь? — М… Ромашка. Точно есть ромашка. И полынь? — Как ты сказала?       Элли попыталась повторить вопрос так громко, как только могла. — А, да, верно. Ты знаешь, зачем нужен этот отвар? — Если не от боли и тошноты, то, вероятно для того, чтобы выплеснуть тебе его в лицо. Давай уже!       Оин недовольно цокнул, подумав о том, что норов, как и память, Элли не растеряла, и поднес к её сухим губам стакан, наблюдая за тем, как она осушает его до дна. Тяжело выдохнув и ощущая на губах горечь отвара, Элли вновь легла, самостоятельно перевернувшись на спину и попыталась открыть глаза. Она делала это постепенно и медленно, давая зрению привыкнуть к свету. Наконец, когда это получилось, она уперлась взглядом в высокий, не менее пятнадцати метров потолок и разглядела в нем своё размытое отражение. Зелёный плащ покоился в ногах, стяжки корсета были ослаблены, верхние пуговицы синей отцовской рубашки расстегнуты, а голова замотана бинтом, из-под которого выбивались неряшливые кудри. — Эребор? — Эребор, девочка. Он самый, — с благоговением отозвался целитель. — Долго я была без сознания?       Она вздрогнула, когда холодная, смоченная водой прохладная тряпица коснулась её разгоряченного лица, а затем шеи. — Не дергайся, это всего лишь тряпка. Сейчас нанесу мазь от синяков. Тут на донышке осталось…       Краем глаза она видела, как Оин откручивает крышку небольшой черной баночки. В нос тут же ударил резкий запах с нотами чая и травы. Арника. — Прошло меньше суток. Ты очнулась гораздо быстрее, чем я предполагал. Ох, где моя молодость… — мечтательно протянул гном и намазал ей шею и запястье. — Спасибо, Оин. Большое спасибо… — Элли попыталась улыбнуться ему, но вышло криво. Оин, казалось, забеспокоился. — А где… Где все остальные? — Отправились на переговоры с людьми. С Бардом, вернее сказать. Они там, — он махнул головой в сторону длинного зала, ведущего к главным воротам. Элли с трудом обернулась и увидела заваленный валунами проход в гору. На её лице отразилось удивление. — Все собрались на бастионе. — Оин, я бы очень хотела пойти к ним, — Элли состроила милое лицо и посмотрела на гнома. — Поможешь мне?       Судя по всему, вышло не очень обаятельно. — Я не расслышал. Повтори-ка, пожалуйста.       Всё он расслышал. — Ну Оииин… — Ох… Если ты встанешь, то сразу сляжешь и все мои труды пойдут насмарку. Нет уж, девочка. Тебе нужно соблюдать постельный режим, а не шастать по горе. Дождешься их здесь. Давай-ка пока сменим твою повязку.       Оин говорил тоном, не терпящим препирательств. В душе Элли признавала его правоту, но всё же попробовала присесть, не без помощи целителя. Когда Оин помог ей приподняться на локтях и быстро сменил повязку, мир перед глазами поплыл и она, выругавшись вслух, вновь легла. Оин выдавил тихий смешок и тут же смолк. — Так что не спорь.       Элли махнула на него рукой и прикрыла веки, слыша, как шелестит плащ Оина, а затем его шаркающие шаги, отдаляющиеся с каждой секундой. — Ты куда? — Что ты сказала? — гном приложил ладонь к уху и прислушался. — Куда ты идешь? — А! Принесу тебе поесть. Голодная небось, — бросил он через плечо и вскоре его шаги совсем стихли.       Слышались лишь далекие знакомые голоса гномов, доносящиеся откуда-то свысока. Голос Торина, говорящего громче и чаще остальных она услышала в первую очередь. Интересно, что это всё значит. Жар в веках и на лбу постепенно сходил на нет, с каждой минутой действие отвара становилось всё более явным, даря ей приятную легкость. До полного выздоровления было далеко, но она надеялась, что к вечеру сможет хотя бы немного пройтись по Эребору. И без запинок рассказать им всем о том, что открылось ей в видении. При мысли о нём, её внутренности скрутило в тугой узел, и она уже подумала о том, что рвотный позыв не за горами, как вдруг послышался крик Торина. — Уходите! Убирайтесь вон!       За выкриками последовали приближающиеся шаги. Боковым зрением она различила множество знакомых силуэтов, следующих в её сторону. — Элли! Очнулась! — Бильбо ускорил шаг и вскоре плюхнулся на пятую точку рядом с Элли, с широкой улыбкой на лице. — Я так рад! — Привет… — через силу Элли улыбнулась ему в ответ. — Это он вам? — Нет, на наше счастье. Ну что, выспалась, девчонка? — Двалин подошел к изголовью импровизированной кровати и уперев ладони в колени, склонился над Элли. Она непроизвольно сглотнула, ибо выглядел гном с такого ракурса весьма угрожающе. Он оглядел лужицы желчи по обе стороны от её плеч. — Вижу, времени даром не теряла.       При одном упоминании об этом её замутило. — Пожалуйста, молчи… — Бифур, прибери здесь, пожалуйста, — отозвался вернувшийся с миской еды Оин. — Тряпки должны быть в хозяйственном крыле, если остались… И, захвати-ка ведро, если найдешь.       Бифур пробубнил что-то непонятное, но определенно неодобрительное, и всё же пошел выполнять просьбу. Оин же опустился рядом с Бильбо и протянул Элли миску. — Здесь немного из того, что осталось в поклаже Бомбура. Подогреть пока негде, на кухне еще не разбирались, а костер разведем только вечером, — извиняющимся тоном сказал ей целитель. — Ерунда.       Живот Элли заурчал, когда миска оказалась перед ее носом и она ощутила слабый аромат свинины и картофеля. Пусть и холодные, но такие желанные. Неспеша, она приподнялась, подтянула ноги, скрестила их и поставила на них миску, начав медленно отрывать пальцами кусочки мяса и картошки и закидывать их в рот. — Приятного аппетита, — заслышав знакомый голос, Элли на секунду замерла, а затем повернулась, встретившись взглядом с Кили. — Я бы обнял тебя, но боюсь сейчас ты не выдержишь подобной пытки.       Элли решила, что это вызов. Несколько опасаясь, что принцу придется стирать рубашку, она всё же отставила тарелку на пол под удивленные взгляды собравшихся, обтерла пальцы о край плаща в ногах и развела руки. — Ну же. Или ты боишься?       Кили с полыхающим огоньком веселья в глазах опустился перед ней и привлек к себе, сомкнув ладони на талии. Осторожно и нежно. Она с удовольствием зарылась носом в его плечо и прикрыла глаза. Остальные гномы многозначительно переглянулись. Что касается Бильбо, его улыбка стала еще шире. — Горжусь тобой, персик, — шепнул он ей на ухо, а затем отстранился и подхватив миску, положил её на колени девушки, а сам уселся рядом. — Как ты? — Мне уже лучше. Я бы хотела…       Доесть. — Элли! — тут подоспел и Фили. Она успела заметить, как хмурость на его лице сменяется приятным расслаблением. Уголки его губ мягко подернулись. Элли кивнула в знак приветствия.       Она только принялась за еду, как стали подходить все остальные. Бомбур, Бофур, Глоин, Балин, Дори, Нори и Ори. Все здоровались и расспрашивали её о самочувствии. Поток вопросов был нескончаем и в какой-то момент Элли решила переменить их русло. — Ну и как вы это сделали? Как вы выпроводили дракона из горы? Что с ним стало?       На секунду в зале повисло гробовое молчание, а затем, словно лавина, на нее обрушился знатный галдеж. Голова затрещала. Гномы пытались перекричать друг друга, Бофур так вообще собрался достать скрипку, чтобы сопроводить рассказ музыкой, но был остановлен хмурым взглядом Двалина. Тот стоял вместе с Фили, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди. Эти двое не принимали участия в разговоре. Как и Кили. С трудом разбирая слова гномов, Элли поняла, что дракона разбудил Бильбо, что именно его они отправили на совершенно безопасную, тут Элли потеряла дар речи, встречу, чтобы найти и забрать Аркенстон. Безопасно не вышло. Много слов было выкрикнуто и сказано о том, как они разожгли кузни и облили жидким золотом Смауга, но и это его не взяло. Разозленный пуще прежнего дракон пробил ворота и полетел в сторону Эсгарота, где и нашел свою погибель. Тут все резко смолкли. Элли оглядела каждого, запечатлев на их лицах печаль и стыд. Но она не смогла прочитать те же чувства на лице Торина, идущего к ним твердым шагом. Выглядел он грозно, метая ледяными глазами стрелы. — Он не в себе, — Элли прочла эти безмолвные слова по губам Кили. — Тоже мне секрет, — сказала Элли, выдохнув. Она посмотрела на Торина.       Дубощит остановился рядом с Двалином у изголовья «кровати» и оглядел девушку. По спине Элли пробежал холодок. — Вставай. — Но, Торин… — начал было Фили, но был остановлен взмахом руки. — Я сказал, вставай. Ты не будешь валяться здесь как какая-то бродяжка. Вставай и иди за мной.       Кили поднялся, качнув перед Элли пальцем, давая знак не вмешиваться, ведь она явно открыла рот не для того, чтобы съесть еще кусочек мяса. Из щелей забаррикадированного валунами прохода засвистел ветер, поднимая в воздух облачко многолетней пыли. — Она только пришла в сознание, Торин, и она никуда не пойдет. Что тебе нужно? — Тогда понесешь её на руках. Не зря же ты заплел ей эту косичку, верно? — Торин изогнул бровь. Что-то знакомое промелькнуло в его лице и Кили несколько расслабился. — Куда? — В гостевые покои. — Разве они не завалены? — спросил Фили. — Эти чертоги остались нетронутыми, — заверил их Ори, сложив ладони в замок на уровне живота.       На этот раз удивление можно было прочесть на лице каждого гнома. Элли же успела подумать, что за минувшие сутки в отряде произошли значительные, но пока не совсем ясные для нее перемены. Она почувствовала на себе взгляд Кили и обернулась. — Справишься?       Элли слабо кивнула. — Я понесу миску, а ты меня, — она одарила его нежной, хитрой улыбкой и получила такую же в ответ. — Я отведу вас. Поживее, — сказал Торин.       Кили помог ей завернуться в плащ, а затем аккуратно подхватил Элли, одной рукой удерживающую миску, другой схватившуюся за его плечо. — Эй, приходите в гости, когда будет время. Мне есть, что рассказать. Но не задерживайтесь, я там ненадолго, — Элли оглядела всех, поймав на себе десяток добрых, но в то же время непонимающих взглядов. — Да уж… — пробубнил Торин и махнул Кили рукой, призывая идти следом.       Еще на первых шагах она приметила, что походка у Кили странная. Шел он неровно, слегка прихрамывая на левую ногу. Она взглянула на него и мягко погладила по плечу. Кили на миг обратил на нее взгляд, кивнул, заверяя, что всё в порядке. — Я могу пойти сама. Давай так и сделаем? — Наслаждайся видами, Элли. Большего от тебя сейчас не требуется.       Торин на ходу обернулся к ним через плечо, оглядел племянника с ног до головы и отвернулся.       Они миновали длинный, отлитый будто из золота зал. В каждой стене, словно в зеркале, можно было различить собственное отражение. Потолки Эребора, прорезываемые многочисленными мостами, казалось, доходили до самой вершины горы, настолько они были высоки и Элли с замиранием сердца разглядывала всё вокруг. Исполинские колонны, кованные люстры, картины, обрамленные искусными рамами. Когда они добрались до лестничных пролетов и вдруг свернули вниз, Элли насторожилась. По её представлениям, гостевые покои, как и любые другие, должны располагаться выше, иметь доступ к воздуху и свету, проще говоря к окну, но гномы имели на этот счет другое мнение. — Торин, где находятся гостевые покои? — спросила Элли и услышала эхо собственного голоса. Оно распространилось повсюду и замерло в куполе горы. — На нижних ярусах, — сухо отчеканил Дубощит, продолжая спускаться по лестнице. — Знаешь, я бы лучше осталась наверху. Кили?       Элли испуганно посмотрела на принца, но тот лишь бросил на нее короткий взгляд. — Всё нормально, персик. Это ненадолго. Главное, что тебя никто не побеспокоит. Ты будешь не одна. Веришь мне?       Она лишь рассеяно пожала плечами ему в ответ. Элли туго сглотнула, когда завидела перед собой множество этажей, соединяющихся причудливыми для нее улочками, погруженными в полумрак. — Да это же целый подземный город… — с долей страха и восторга вымолвила она.       Домики-пещеры, освещаемые слабым светом фосфоритов, врастали в горную породу. В них виднелись запылившиеся окошки и небольшие двери. Между этими улочками зияла пропасть. Не было ни ограждений, ни факелов. Будь она здесь одна, сорвалась в пропасть еще в первые секунды, но гномы видели отлично, ни Торина, ни Кили не заботили такие мелочи, однако про себя Элли отметила, что всё это кажется ей странным. Они свернули налево от основной улицы и оказались в коридоре, по обе стороны которого расположилось шесть дверей. Остановившись у той, что была ближе всего к началу коридора, Торин распахнул дверь и пропустил племянника внутрь. Элли погрузилась в ещё большую, обволакивающую и вязкую для нее темноту и сильнее прижалась к принцу, едва не опрокинув тарелку. — Ты как маленькая, Элли, — он легко чмокнул её в лоб. — Торин, зажги свечи. Все свечи.       Элли хотела сказать, что во всех свечах нужды нет, ибо она с трудом привыкла к освещению в зале наверху, но осознав, что к вязкой темноте подгорный пещеры привыкнуть будут еще тяжелее, промолчала.       Дубощит без слов принялся чиркать огнивом, обдавая пламенем одну свечу за другой, и, наконец, когда дело дошло до последней, глаза Элли неприятно резанул яркий оранжевый свет и она смогла ясно различить убранство комнаты. По крайней мере, здесь не было трупов и не воняло драконом. К своему удивлению, она отметила, что гостевые покои Эребора запросто могли состязаться в комфорте и уюте с покоями во дворце Трандуила. Здесь не было окон, но зато пол покрывал красивый узорчатый ковер, а стены были увешаны гобеленами, крепкая односпальная кровать с резными ножками, укрытая меховым пледом, занимала дальний угол покоев, спрятанная за искусной, с вкраплениями переливающихся камней ширмой. Теплый свет многочисленных свечей мягко окутывал покои, отбрасывая блики на высокий до потолка платяной шкаф с круглыми ручками. Но более всего Элли поразил пусть и небольшой, но выложенный из серого камня камин, стоящий словно страж у входа в покои. В топке виднелась многолетняя зола. Рядом с камином стояло обитое коричневым бархатом глубокое кресло. В него принц и усадил Элли, пока сам принялся отыскивать в шкафу постельное белье. Торин стоял у входа, следя взглядом за племянником. — Почему ты сказала, что не останешься здесь надолго? — Дубощит оперся плечом о дверной косяк.       Этот марш-бросок, пусть и пройденный на руках Кили, дался ей непросто. Слабая тошнота не покидала до сих пор. Она решила заглушить её, вновь принявшись за еду. Вдруг полегчает. — Я не привыкла жить в замкнутых пространствах. Ты же знаешь.       К тому же из головы никак не выходит милый дом с дверью цвета спелой сливы.       Торин хмыкнул и Кили, копающийся в вещах в поисках самого чистого комплекта, на миг замер. Настроение Короля-под-горой в последние сутки особенно переменчиво. Кили и Элли переглянулись. — Я бы поселил тебя в королевские покои, но там еще хуже, чем здесь, поверь. Всё завалено. Потребуется неделя, чтобы разгрести проход, а на то, чтобы привести там всё в подобающий вид уйдет еще столько же.       Элли и сама ощущала странную перемену в Торине, но пока не могла облечь это в слова. Общение с ним походило на хождение по хлипкому канату, развешенному над пропастью. Один неверный шаг (слово) и сорвешься в бездну. Помня о словах Кили, она решила не подливать масла в огонь. Горечь обиды точила её медленно, словно вода камень. И всё же вместо молчания и грубостей, она сменила тактику на вежливость, осознанно желая проследить за поведением Торина. Кили откопал нужные вещи и начал менять постельное белье. Элли видела, как вверх поднялись клубы пыли, когда он встряхнул простыню. Когда те долетели до ее носа, она зачихала, едва не выронив миску из рук. — Будь здорова, девочка. Тебе крепко досталось вчера, я знаю. Двалин всё рассказал. Я рад, что ты жива. — Торин… Я хочу кое-что рассказать вам, всем вам. Можешь созвать отряд, вечером? А когда, собственно, будет вечер — на такой глубине ей не разобрать.       Дубощит с подозрением вгляделся в её бледное лицо, помолчал с пару секунд, а затем кивнул. — Всё готово. Иди-ка сюда.       Кили вновь подхватил её на руки и перенес на кровать. Элли едва не ахнула от восторга. Такая мягкая, такая пышная перина. Она не шла ни в какое сравнение с кучкой плащей, раскиданных на полу. Пусть здесь пахло пылью и чесался нос, Элли с удовольствием протянула ноги и откинулась на набитую перьями подушку. Её тут же потянуло ко сну. Кили отставил ширму к стене. В этот момент ей удалось запечатлеть краткую гримасу боли на его лице. Но на этот раз она ничего не сказала. — Вечером весь отряд соберется в твоих покоях, а пока отдыхай. — Торин по-отечески улыбнулся ей, а затем посмотрел на племянника, севшего в изножье кровати. Он оглядел его спокойный профиль, обращенный к Элли. — Разведешь огонь в камине? Иначе она окоченеет. Поленья в западном крыле, рядом с кузнями. Поспеши.       Кили напоследок погладил ладонь Элли и вышел из покоев вслед за Дубощитом. Элли осталась одна. В обволакивающей тишине, но не темноте, к её счастью. Она лениво сняла с себя плащ, кинув его в изножье кровати, стянула сапоги и забралась под тяжелое одеяло, натянув сверху плед. Из её рта вылетело маленькое облачко пара. Она прикрыла глаза, вслушиваясь в отдаленные звуки течения подгорных рек, а открыла их, когда дверь в покои скрипнула. Кили вернулся с охапкой поленьев в руках. Элли наблюдала за ним, пока он ворошил кочергой начинающие тлеть поленья. Когда послышался треск горящей древесины и когда до её лица долетел первый порыв тепла, она лишь сильнее закуталась в одеяло, натянув его до самого носа. Кили отставил кочергу в сторону и направился к ней. — Следишь за мной? — У меня выгодная позиция. Иди ко мне, — она с трудом вытянула руку из-под одеяла и похлопала рядом с собой. — Я не кусаюсь. — А зря, — он улыбнулся ей своей лучезарной улыбкой и Элли ощутила, что в покоях становится еще теплее. Он сел рядом, взяв её ладонь в свою. — Прости меня.       Элли нахмурилась. — О чём ты говоришь? — Я должен был осмотреть Дейл вдоль и поперек, Элли. Тогда ты была бы цела. Это целиком и полностью моя вина, за которую пришлось расплачиваться тебе.       Элли оказалась обескуражена. Подобные мысли ей даже в голову не приходили. — Послушай, я взрослый человек, а не ребенок, и сама забочусь о себе. Если кто и оплошал в тот день, то я. Но даже себя я не собираюсь винить в том, что произошло. Ни о чём не жалею и тебе не советую. И, знаешь, — Элли почувствовала, что ее вновь затошнило. На этот раз не из-за сотрясения, а из-за липкого страха, окутывающего нутро. — Если бы мы обошли весь Дейл вдоль и поперек, мы бы не смогли найти её. Они как хищные звери, Кили, умеют прятаться, ничем не выдавать своего присутствия. Это делает их еще более опасными. — Возможно… — Возможно — единственное слово из тысячи букв, принц. Давай не будем попусту сотрясать воздух, а просто сделаем выводы, ладно? — Элли коснулась пальцами его сухой руки и с надеждой заглянула в темные глаза. Ей непросто было видеть его таким, поникшим, печальным. Виноватым без вины. — Ты права, — он покачал головой и поднял на нее глаза, и она видела, с каким трудом он отодвигает все эти чувства за ширму своего привычного веселья. — Тебе принести поесть? — Пожалуй, для начала нужно переварить это. Может позже, вечером, вместе с тобой. Но… Я бы не отказалась от горячей ванны, если это возможно. Мне бы не помешало смыть с себя всю эту грязь. И кровь. Балрог подери, дни крови кончатся только послезавтра, а она уже ощущает неприятную влагу между бедер. — Личная бадья есть только в королевском крыле. Остальные гномы Эребора по далеким рассказам Балина ходили в общие купальни на нижнем этаже недалеко отсюда. Чтобы их подготовить, понадобится немало времени. Потерпишь до утра?       Элли тяжело вздохнула. — Есть еще один вариант. Я могу принести тебе таз с водой и тряпки. Могу помочь, если ты хочешь. — О, нет. Только не в этот раз, Кили. К такому тебя жизнь не готовила, поэтому… Я справлюсь сама. — Как скажешь.       Он уже встал с кровати и начал уходить, как вдруг ощутил на ладони крепкую хватку ее холодных пальцев. Элли привлекла его ближе и коснулась сухими губами горячей кожи на тыльной стороне его ладони. — Я рада, что ты жив. Что они тоже живы. — Иначе и быть не могло. Ты ведь это знала.       Элли немало удивилась его словам. — С чего ты взял? — Твоё внутреннее чутьё и спокойствие. Тогда в постели ты сказала о том, что беспокоишься, потому что, эм, не беспокоишься, — она странно усмехнулась в ответ на его слова. — Да, звучит нелепо, но эти твои слова вселили в меня еще больше надежды. — Но я переживала, на самом деле, в глубине души. — Нет. Ты переживала не о драконе, милая, не о нём. И не обо мне, — с этими словами он отпустил её ладонь и направился к выходу. — Я скоро буду.       Дверь за ним захлопнулась и Элли вновь осталась в одиночестве. Завороженная танцем язычков пламени, горевшего в камине, она всё реже моргала и думала о словах Кили. Мысли стопорились, а не текли плавно, как бы она того желала. А о чём, если не о драконе она могла переживать? О ком, если не о гномах? Она пошевелила пальцами на ногах, чувствуя, как по ним разливается приятное тепло. Неужели она сама не может разобраться в своих чувствах? Это же совсем нетрудно. Но слова Кили… И вот он вновь на пороге покоев, с жестяным тазом воды и чистыми (насколько это возможно) тряпками, закинутыми на плечо — как и обещал. Кили поставил таз рядом с креслом и закинул на его спинку тряпки. — Тебе точно не нужна помощь? — его взгляд прошелся по части ее лица, что виднелась из-под одеяла. — Разве что ты перенесешь меня… Хотя нет, не надо. Лучше просто помоги дойти до кресла.       Элли откинула одеяло и медленно приняла вертикальное положение. Она дождалась, пока Кили окажется рядом, чтобы она могла опереться на его плечо. На миг комната закрутилась в головокружительном вихре. Добравшись до кресла, он помог ей присесть. Элли с удовольствием протянула ноги к камину и прикрыла глаза от удовольствия. Тошнота постепенно сходила на нет. Хвала Оину и его отвару, и, конечно, стряпне Бомбура. — Спасибо, Кили. Я буду ждать тебя через час. — Да, мисс. Если что, я буду неподалеку. Осмотрю другие покои. Вдруг там найдется что-нибудь интересное.       Сверкнув напоследок своей обворожительной улыбкой, он покинул Элли. Какое-то время она еще слышала его шаги, доносящиеся из-за стены, а затем принялась снимать с себя одежду. С немалой помощью Валар ей удалось стянуть с себя корсет и всё остальное, и оставшись совершенно голой, она перетянулась за тряпками и стала смачивать их в воде. Банные процедуры заняли не меньше получаса, и когда Элли закончила, она словно старушка заохала и откинулась на спинку кресла, утопая в его непревзойденной, хоть и пыльной мягкости. Вода в тазике окрасилась в буро-розовый цвет. Элли потянулась за одеждой и вдруг замерла. — Твою мать!       Ей нужны были новые тряпки, хранящиеся в рюкзаке, а рюкзак… Она огляделась, молясь о том, чтобы он оказался в покоях, но Валар явно решили позабавиться над ней сегодня. Вероятно, он остался наверху. Делать было нечего, придется звать Кили. Она прокричала его имя так громко, как могла, и чувствуя, как краска стыда заливает лицо, стала ждать его прихода. Прошла минута, две, три, пять, но принца не было слышно. Элли подтянула к себе отцовскую рубашку, прикрыла ей грудь и крикнула еще раз. Наконец, послышались быстрые шаги и дверь в покои распахнулась. Элли покраснела еще больше, когда на пороге появился Фили. — Ауле! — старший принц тут же отвел глаза. — Можно просто Элли, — без стени усмешки просипела девушка и плотнее прижала рубашку к груди. — Раз уж я не докричалась до этого оболтуса, то попрошу тебя. Если ты не против, принеси мой рюкзак. Он остался в зале наверху, кажется… — Извини, мне показалось ты звала меня. С-сейчас принесу, — всё еще прикрывая глаза ладонью, Фили захлопнул дверь.       Как неловко-то…       Элли с облегчением откинулась на спинку кресла, чувствуя, как от лица отливает кровь, и тут же словила рвотный позыв, затылок пронзила боль. Она глубоко задышала, отгоняя от себя неприятное чувство. Сколько так просидела, она не ведала, но только чувствовала, что не сможет долго находится без белья и сменной тряпки, без шанса не запачкать кресло. Вдруг за дверью раздались голоса и уже через секунду в покои вошел Кили с ее рюкзаком на плече. — Скорая доставочка из Эребора для одной очаровательной мисс… — начал он живо и весело, но тут же сник, увидев её бледное каменное лицо. — Всё нормально?       Рюкзак приземлился рядом с креслом и Элли тут же подтянула его к себе и стала рыться в поисках чистой ткани. — Где ты был? — она на миг подняла на него глаза, а затем раздраженно махнув рукой, продолжила поиски, мрачнея всё больше и больше. — Она же была тут! Балроги дери! Была здесь! Ох…       Элли выругалась, откинув рюкзак на пол и схватилась за виски, которые пронзила боль. — Сам не заметил, как оказался в дальних покоях. Не услышал… Что тебе нужно? — серьезно спросил Кили.       Элли медленно подняла на него глаза. Хоть они и стали ближе за минувшие двое суток, она не собиралась говорить с ним на подобные темы. Сама разберется. Но у Кили было иное мнение на этот счет. Он окинул взглядом буро-розовую воду в тазу и пошел к шкафу. Элли с плотно сжатыми губами проследила за его действиями, краснея всё больше и больше. Он достал из шкафа простыню и начал с треском разрывать её на мелкие куски. Когда Кили закончил, в его ладони оказались сжатыми не менее десятка обрывков ткани, которые он протянул Элли. Та, не в силах поднять на него глаза, взяла обрывки и слабо кивнула. Ей невероятно сильно захотелось опустить повязку со лба на глаза. — Элли, ты…       Он хотел поддержать её, но тут же понял, что слова будут излишни. Ей и так было не по себе. — Позови меня, когда будешь готова, ладно? — Ага, — тихонько протянула она и не отрывала взгляда от неровного края ткани, пока не услышала, как захлопнулась дверь.       Как же давно она не испытывала это неприятное, заливающее краской щёки чувство. Осознав суть произошедшего, она нервно усмехнулась. Её мужчина, о да, именно так она теперь может сказать, воин и наследный принц, недавно сразившийся с драконом, делает ей сменные тряпки в дни крови. Полнейший сюр! Он и бровью не повел, сделал то, о чём она и не думала его просить. Пожалуй, в этот миг она поняла, что может положиться на него даже в таких вопросах, и это в который раз склонило чашу весов в его пользу. Против одиночества. Наскоро приведя себя в порядок и одевшись, она позвала его. Не дожидаясь, пока Кили войдет, она оперлась на ручку кресла и медленно привстала. — Куда-то торопитесь, леди? Я могу проводить вас, если пожелаете, — и вновь его фирменная улыбка и манерно подставленный локоть. — Я не откажусь, если такой благородный немытый джентльмен сопроводит меня до постели. — Тебе придется потерпеть до завтра, неженка. Так что задержи дыхание.       Обвив её талию ладонью, а другой рукой подхватив руку Элли, он аккуратно довел её до постели и помог сесть. Девушка улеглась, забравшись под одеяло и плед, Кили же присел рядом. — Надеюсь завтра я буду ходить без чьей-либо помощи. Чувствую себя обузой. — Да ну брось, персик. Ты хорошо держишься для того, кто получил сотрясение менее суток назад. Очень хорошо. Честно, после слов Оина я боялся, что всё будет гораздо хуже. Потеря памяти и… — Кто такой Оин, о ком ты говоришь? — непонимающе захлопала глазами Элли.       Глаза принца округлились, а затем тут же сузились, губы тронула лукавая улыбка. — Ты, — он погрозил ей пальцем. — Я бы защекотал тебя прямо сейчас, но мне не во что переодеться. Но я запомнил. Жди расплаты.       Элли показала ему язык, и натянула одеяло до носа. — Какие у вас планы, Кили? Судя по крикам Торина, разговор с Бардом не заладился. — Ты еще мягко выразилась. Он пообещал им долю золота, а сейчас отступается от своих слов. Мы с Фили думаем, как решить этот вопрос. Торин не прав, он должен им. Мы все должны.       Элли оглядела лицо принца, решительное. В таком свете ей казалось, что он выглядит старше, невидимые ранее морщинки в уголках темных глаз и на лбу прорезались глубже. Элли так захотелось коснуться ладонью его щеки, поцеловать её и заверить, что всё будет хорошо. Ведь это его любимая фраза, простая и до одури раздражающая. Так она и поступила, приподнявшись на локтях. Одеяло и плед спали до груди. Ощутив на коже её пальцы, а затем короткое прикосновение губ, он обернулся. Элли слегка отстранилась и заглянула ему в глаза. — Торин хоть и редкостный козёл, но не монстр. С ним можно договориться. А если не захочет по-хорошему, вы сделаете по-своему. У вас есть право распоряжаться благами этой горы. Ведь так? — Таков наш план. Фили учит меня, вернее пытается, что нельзя рубить с плеча. Сначала мы попытаемся решить проблему его способом, а затем, если дело не выгорит, моим. Я хочу встретиться с лодочником, тем более что у меня есть к нему одно дело. — Кили погладил её ладонь и оставил на ней короткий поцелуй. — В последние сутки с Торином произошли разительные перемены и далеко не в лучшую сторону. Думаю, ты и сама это поняла. Всё, что ты видела и слышала в этой комнате — отголоски старого Торина. На Бастионе в присутствии Барда он вел себя далеко не так радушно. Балин говорит, что это проклятие. — От него можно избавиться? — Если бы я знал, Элли… — Ладно, мы подумаем над этим позже. Мы обязательно найдем решение. Всё будет хорошо, — её пальцы последний раз скользнули по его щеке и скрылись под одеялом. — Люблю тебя, — Кили встал с кровати, и подойдя к изголовью, поцеловал её в макушку. — Спи, Элли. Я приду позже.       И вновь от этих слов её сердце пропустило удар. — Куда ты? Я думала ты останешься со мной. — Искать Аркенстон в тех горах золота. Он нужен Торину.       Элли нахмурилась. — Королевский камень? — Он самый. Ладно, спи. Увидимся вечером.       Когда Кили покинул покои, Элли всё еще лежала в постели, проговаривая вслух название — Аркенстон, пробовала это слово на вкус. Звучало действительно по-королевски. Она думала о нём старательно и долго, лишь бы не вспоминать, что находится глубоко под землей, в месте, где ей совсем не по себе. А уже через пару минут она провалилась в сон.

***

      Её разбудили голоса. С трудом распахнув веки, она заметила вокруг себя весь отряд. Балин повернул кресло в её сторону и с комфортом разместился в нем, Бильбо скромно уселся на его подлокотнике. Двалин стоял, опершись локтем на верхнюю каминную полку, запачкав рукав многолетней пылью и сажей, но сурового гнома такие мелочи явно не заботили. Кили и Фили сидели в изножье её постели о чём-то тихо переговариваясь. Многие принесли стулья, расставив их вокруг кровати. Ори, Бомбур и Бофур сидели на ковре, кто-то, вытянув ноги вперед, а кто-то, подтянув их себе. У всех, кроме Торина, сидящего на стуле у изголовья, в руках были миски, исходящие паром. Элли принюхалась — мясной бульон. Живот предательски заурчал. Тут она заметила, что Кили держал в руках две миски. — Пахнет вкусно… — промурлыкала она из-под одеяла, а потом откинула его наполовину и присела, подтянув к себе ноги. — Налетай, Элли, пока не остыло, — Бомбур заговорщически подмигнул ей, отхлебнув из миски. Капельки бульона блестели на его густых усах.       Кили протянул ей миску, и она приняла её, начав аккуратно отхлебывать бульон. — Определенно лучше, чем салаты в Ривенделле.       Её вердикт был поддержан громкими звуками одобрения и смехом. — Что ты хотела рассказать нам? — Торин решил сразу перейти к делу. Элли полностью разделяла его настрой.       Под пристальные взгляды гномов и Бильбо, который уже выпрашивал у Бомбура вторую порцию похлебки, Элли осушила свою миску и утерев краешки губ одной из тряпиц, лежащих у подушки, начала рассказ. — Будучи в Дейле, я не удержалась и вновь заглянула в будущее. — И что же оно показало тебе, милая? — седовласый Балин с интересом подался вперед, случайно задев плечом Бильбо. Тот пошатнулся, но всё же усидел на месте.       Кили и Фили устремили на нее непроницаемые взгляды. Торин же смотрел на нее не отрываясь, с каким-то странным, даже нездоровым интересом, сложив ладони в замок на коленях. От его взгляда ей стало не по себе. — У меня есть хорошая новость и плохая. С какой начнем? — Давай уж с хорошей. Надоела мне эта беспросветная задн… — Бофур! Рот закрой, — Нори окатил Бофура презрительным взглядом. Тот прикусил язык. — Начинай с хорошей, так уж и быть, — Торин кивнул ей. — Дейл и Эребор вернут своё величие. Они будут процветать, не знаю, может станут лучше, чем в те времена, когда ты еще был молод, Торин. Люди и гномы вновь будут жить рядом, трудиться рука об руку. Вы бы видели, каким красивым станет Дейл и… — Элли вдруг смолкла, легкая улыбка тронула её губы. Она украдкой взглянула на Кили. Принц внимательно слушал её и вдруг вопросительно приподнял бровь, ожидая от нее продолжения. А Элли подумала, что этой частью видения она пока не готова была делиться ни с кем. — Так что впереди нас всех ждут нелегкие, но приятные месяцы. Придется немало потрудиться, чтобы восстановить эти места.       Некоторые гномы переглядывались. Элли видела в их глазах свет надежды. Балин крепко сжал губы, в его глазах, очерченных сетью глубоких морщин стояли слезы. На его плечо приземлилась крепкая рука Двалина. Ори что-то быстро записывал в толстенную книгу, лежащую на коленях. Кили и Фили обменялись улыбками, и Элли с удовольствием наблюдала все эти перемены, пытаясь оттянуть момент, когда придется рассказать о второй части видения. Торин не дал ей этого, ни минуты. — Знаете ли вы, что делаете сейчас? — его в миг изменившийся взгляд прошелся по всем гномам. Бильбо он вовсе не замечал. — Вы делите шкуру неубитого медведя. Вы расслабились, слишком сильно для тех, кто прошел со мной такой путь. Для тех, кто знает, что за порогом МОЕГО королевства — толпа людей, вооруженных, посмевших прийти сюда и требовать золота. Мне тошно видеть, во что вы все превратились. Распустили сопли, даже ты, Балин!       Пальцы Двалина на плече брата сжались сильнее.       После такой тирады покои погрузились в звенящую тишину. Элли уставилась на свои ладони, лежащие на скрещенных ногах. Теперь она полностью осознала слова Кили. Пожалуй, проклятье забрало у Торина его самую достойную часть — его сердце. Элли непомерной силой воли заставила себя взглянуть на него и едва не подалась назад от испуга — ей показалось на миг, жалкий миг, что синие глаза Дубощита пожелтели, а зрачки превратились в узкие щёлки. Морок исчез также быстро, как появился, но Элли всё не отрывалась от лица гнома, чувствуя, как внутри просыпается злоба. — Хочешь плохую новость, Король-под-горой? — Вряд ли ты расскажешь мне что-то, чего я и сам не знаю, девочка. — Элли, мы слушаем, — Фили кивнул ей. — Вероятно, ваш король считает, что гнев людей — одна из его насущных проблем, но это далеко не так. Я видела черную хворь, несущихся волной зараженных. Их тьма, их запах, их визгливые крики и рык окутали всё вокруг. Люди, гномы — заразе без разницы, ей плевать на расу, она пожирала всех без разбора. И, кажется, я знаю, кто стоит за всем этим. — Элли обратила искаженное гримасой злости лицо в сторону Торина. — Что ты скажешь мне теперь? Или ты забыл о том, что случилось в Лихолесье? — Продолжай, — грубо приказал Торин. — И кто же правит балом, девчонка? — Двалин внимательно посмотрел на нее. — Отродье Азога, — ответил за нее Ори и все взгляды тут же обратились к нему, сидящему на ковре. — Я же говорил вам, эти монстры не сами по себе. — Когда это произойдет, Элли? — спросил Кили.       Девушка пожала плечами, мышцы её расслабились, как только она услышала его голос. — Я видела Дейл и Эребор полностью восстановленными и полными жизни. За какое время возможно отстроить город? — Торин? — Балин обратился к своему королю. — Ты по молодости часто общался с зодчими, лучшими из них. Ответь нам.       Торин какое-то время молчал, обдумывая вопрос, потирая переносицу. — Если работать в поте лица каждый день, от заката до рассвета, если пригласить сюда гномов из Железных холмов и Синих гор, то с их помощью есть шанс управиться за полгода-год. Я бы сказал, что на это уйдет год. — Так мы будем тянуть время или разошлем весточки родичам прямо сейчас? — выступил Глоин с пустой миской в руке. — Думаю, нам лучше дождаться Гэндальфа… — неуверенно предложил Бильбо, не сводя глаз с Торина. Элли показалось, что хоббит тоже заметил перемену во внешности Дубощита. — Мы справимся и без него. Ори, сейчас же отправь послания в Синие горы и Железные холмы. Вскоре я хочу увидеть на пороге нашей родины Дис и Даина, — отрезал Торин и поднялся со стула. — На рассвете жду вас всех в сокровищнице. Ты не исключение, взломщик, — он грозно взглянул на Бильбо, от чего тот чуть подался назад. — Продолжите поиски Аркенстона. Собрание окончено. Всем спать.       Подхватив стул, Торин направился к выходу, за ним последовали остальные. Все кроме Фили, Кили и Бильбо. Когда за Ори, тихонько пожелавшим Элли доброй ночи закрылась дверь, четверо оставшихся переглянулись. — Мы тут поговорили с Балином, — начал Фили. — Он сказал, что лучше бы камень вовсе не нашелся, — закончил Кили. — А почему, он не сказал? — тихо поинтересовался Бильбо. Элли присмотрелась к нему внимательнее. Такой же взъерошенный, как воробей, с пролегшими под глазами тенями и бледными, теперь уже впалыми щеками.       Кили повернулся к нему. Бильбо с подлокотника переместился в кресло. — Потому что «Сердце горы» и свело нашего прадеда с ума. Этот камень одновременно доказательство божественной власти правителя, но и его погибель. Он пробуждает всё худшее, что есть в душе. Как видишь, Торин изменился, хотя не успел даже увидеть его. Боюсь, если камень окажется у него в руках, он попросту потеряет себя, а вместе с ним канет в небытие наш родной дом. Поэтому да — лучше бы ему не найтись никогда. Бильбо тяжело сглотнул. — А если кто-то из нас найдет его, что делать? На тебя и Фили он не подействует? — Бильбо, ты ничего не хочешь нам сказать? — Элли слегка склонила голову, глядя на Бильбо.       Кили и Фили молча ждали ответа хоббита. — Я просто не хочу, чтобы то, о чем ты рассказал, сбылось. Нам нужно построить план, согласны? — Что думаете, мальчики? — Элли улыбнулась, глядя на Фили и Кили, резко повернувшихся к ней. — Чем дальше камень от Торина, тем лучше для всех нас. — У меня есть идея, братец, — Кили посмотрел на брата. — Не хочешь проверить, насколько глубоко находятся шахты в Эреборе? — Отправимся на разведку? — Фили приподнял бровь и уголок губ подернулся. — Завтра же. — Эй, я хочу с вами. — Нет, Элли. Ты хочешь отдыхать и восстанавливать силы. А потом, когда ты справишься с этим, мы возьмем и проведем тебе экскурсию по всему Эребору. Идет? — Фили похлопал ее по плечу и поднялся.       Спорить было бы глупо. Если она всё же напросится с ними в шахты и там ей поплохеет, они не оберутся проблем. Она не станет усложнять им жизнь, тем более что дело предстояло важное. Элли лишь грустно вздохнула и кивнула Фили. — Спокойной ночи, мальчики и девочки. Не шумите, мы все расселились по гостевым покоям. Завалы в королевском крыле начнем разбирать только через пару дней, поэтому давайте не портить сон окружающим. Ага? — Ага, — ответила Элли, несколько смутившись его словам. Бильбо, казалось, тоже стушевался. На Кили слова брата не произвели никакого впечатления. — Доброй ночи! — Бильбо кивнул им и вместе с Фили покинул покои.       Элли и Кили еще какое-то время молча сидели на постели. Она была невероятно рада, что Кили останется с ней. Ведь одно дело дремать здесь днем, другое дело — остаться одной ночью. Жуть. Она стянула с себя рубашку и штаны, оставшись в короткой нижней сорочке и нырнула под одеяло. Посмотрела на Кили и нахмурилась. Он сидел также неподвижно и сосредоточенно буравил взглядом стену напротив. За дверью слышался топот шагов, взрывы громкого хохота и хлопанье дверей. Спустя пару минут всё стихло. — Кили, ты в порядке?       Он повернулся к ней, посмотрел с мгновение, а потом стянул с себя рубашку, кинув ее на кресло. Элли прошлась медленным взглядом по его усеянной синяками и царапинами спине. — Я посплю в кресле, чтобы не мешать тебе. Эта кровать слишком мала для нас двоих. — Мы найдем выход, принц. Пожалуйста. Я… очень скучала, а еще вряд ли совру, если скажу, что мне здесь не по себе.       Кили направился к двери и защелкнул замок, а затем повернулся к ней. Лицо Элли обдало жаром. До чего же ей повезло и не повезло одновременно — всё снова было не вовремя. — Двигайся, персик.       Пока Элли выполняла его просьбу, выпутываясь из вороха одеяла и пледа, Кили тушил свечи, одну за другой. Когда он закончил, комнату освещал только свет пламени, идущий из камина. Глазам Элли тут же полегчало. Он прилег рядом с ней. Элли обвила его плечо рукой, закинула ногу на его бедра и уткнулась носом в теплую шею. Кили накинул сверху одеяло, оставив плед в ногах. Ему пришлось сильно прижать Элли к себе, чтобы девушка не упала с кровати. Элли была совсем не против, но уже через пару минут пожалела о такой близости — Кили словно печка обдавал её тело жаром. — Ты хоть когда-нибудь мерзнешь? — она поцеловала его в уголок челюсти. Жесткая щетина уколола губы. — Бывает, как и у всех. А что? — его ладонь коснулась голого бедра Элли под одеялом. — Ммм… — стон вырвался непроизвольно и Элли резко сжала губы. — Д-да так, просто ты всегда горячий. Давно это заметила. Еще, эм, тогда, на троллистом плато. — Хм, не замечал, — его ладонь нежно скользнула выше, и он ощутил, как ее бедра сжались и расслабились. Он откинул голову на подушку и посмотрел в потолок.       Его дыхание стало непривычно глубоким. Элли почувствовала это и подняла глаза вверх, слабо различая в полутьме профиль, по которому блуждали слабые всполохи оранжевого света. Красивый до невозможности. Она провела пальчиком по кадыку, ощутив, как туго он сглотнул, и остановилась в пульсирующей ямке шеи. Низ живота заныл еще сильнее. — Мы даже не начали, но это уже так хорошо, — прошептал Кили, всё еще поглаживая её бедро. — А ты хочешь начать?       Наконец он опустил на нее глаза, потемневшие чуть ли не дочерна. Его губы были приоткрыты и по тому, как он на нее посмотрел, Элли стал ясен ответ. Она потянулась к нему, положив ладонь на щеку. Тонкая ткань сорочки просвечивала коричневые ореолы сосков, Элли касалась ими его груди. Бретелька плавно соскользнула с плеча, ведомая его пальцами. Одна ее часть хотела Кили до звездочек в глазах и онемения в кончиках пальцев, другая же, рациональная, молила о том, чтобы остановиться. Она не в том состоянии, чтобы дарить и получать удовольствие так, как она привыкла. Может завтра… И, как назло, он качнул бедрами, чтобы лечь удобнее. Внутренней поверхности бедра коснулась твердая плоть. Элли жалобно застонала. — Балрог тебя подери, Кили, — она уткнулась носом в его шею, вдохнула уже такой родной запах стали, табака и пота. Да, ему точно не помешает завтра сходить в купальни. — Забавно наблюдать, как ты борешься с собой. — О, ты вздумал меня дразнить? Не смешно. И, — она приподняла бровь, искоса взглянув на него. — Я тебе это припомню. — Да брось. У нас еще будет время, милая.       Его рука опустилась ниже, на ее колено, пальцы вернули бретельку на плечо, и Элли в который раз ощутила горечь разочарования. И всё же она была благодарна ему — всему своё время. Нежно коснувшись его щеки губами, она улеглась поудобнее на плече принца. — Спокойной ночи, Кили. — Даа, спокойствие мне теперь будет только сниться.       Она пихнула его в бок. — Сам виноват.       Кили усмехнулся ей в ответ, и вибрация его низкого голоса приятной волной отдалась в груди Элли. На его удивление она засопела уже через пять минут, а ему пришлось маяться без сна еще полночи. Сам виноват. И всё же Элли была не единственной причиной его бессонницы — из головы никак не выходил вопрос Бильбо. Способен ли Аркенстон сотворить подобное с ним и братом?