There’s A Place For Us

Где-то в глубине своего сознания Курапика слышит океан. Тихие волны шумели над ухом, и он плывет по течению сквозь чистую бирюзовую воду. Он видит солнечные лучи, ласкающие песчаный золотой берег. Это лучший сон за последние несколько лет: обычно в его голове прокручиваются темные аллеи и окровавленные пустые глазницы. Он сжимает глаза, цепляется за это чувство спокойствия и невесомости, но тело просыпается от руки на шее. Курапика подрывается с сдавленным вскриком и набрасывается на атакующего. Резко он снова в Йоркшине, цепи жгут руку. Он еще не открыл глаза, но уже вытаскивает оружие и руки натыкаются на кого-то сильно больше, кто нагибается над ним. Куроро? Увогин? Хисока? — Эй! Эй! Это я! Воу! Это просто я! — Леорио тяжело дышит на краю кровати, держа руку у лица. — Боже, Курапика! Тот видит яркий порез на щеке Леорио, и тут же вспоминает где он и с кем. Он вытирает лицо и медленно выдыхает. — Черт. Я... Извини, Леорио. Я не хотел тебя ранить. Мои рефлексы действуют быстрее меня. — Он оглядывает комнату, пока сердце старается уняться. Судя по свету, сейчас начало вечера. Несколько сантиметров снега скопилось на балконе. — А что ты вообще делал? — Ты уснул с галстуком на шее. Я не хотел, чтобы ты задохнулся во сне. — Бурчит Леорио. — А-а, — отвечает Курапика, прокашливаясь, — очень... заботливо с твоей стороны. — Леорио краснеет и отводит взгляд. — Сколько времени? — Продолжает Курапика, выбираясь из постели и потягиваясь. Он замечает старый стакан с чаем на тумбочке и осушает его одним глотком от жажды и помутненного сознания. Он умывается в раковине ванной обжигающе холодной водой и берет немного жидкости для полоскания рта у Леорио. — Около 6. — Говорит он. — Тебя конкретно вырубило. Ты смотри на эти сугробы. Все мероприятия отменили на ближайшие дни. Курапика снова садится на кровать, считая время в голове, пока Леорио проходит мимо него в ванну. — Правда? Разве конференция не в отеле? — Ага, но они засунули всех самых крутых лекторов куда-то поприличнее, но не могут их довезти дотуда из-за перекрытых дорог. Курапика недовольно кивает. Раз дороги перекрыты, значит аэропорт закрыт, значит он, по сути, заперт здесь. Что если появится новая зацепка? Что если кто-то узнает, что он здесь, и он не сможет выбраться? Может кто-то из его коллег от Нострада смогут прилететь на частном самолете забрать его. Он берет свой телефон и пишет по сообщению Сенрицу и Бащо, и, как только отправляет, берет плащ и чемодан с ноутбуком. —Что такое? — Спрашивает Леорио из ванной. Он наносит перекись водорода на порез и шипит. — Ай! Щиплет. — Я попросил прислать одного из моих коллег мне частный самолет. — Сказал Курапика, надевая ботинки. — Оставаться здесь больше нет смысла, раз все закрыто, я даже не могу подобраться к Ксавье. — Ох. — Вздыхает Леорио, встречаясь с чужими глазами через зеркало. — Нет, необязательно, снег растает через день-два, и потом мы можем начать его искать. — День-два это слишком долго, Леорио. — Обрывает Курапика, застегиваясь. — Я не могу тратить столько времени. Он выходит из ванной с пластырем на щеке. — Но... Курапика! — Восклицает Леорио с неуверенностью в голосе. Звонок. Это Сенрицу. Курапика тут же берет трубку. — А, то есть ты знаешь, как брать звонки, — бурчит Леорио, а Курапика отворачивается. — Да? — Здравствуй, Курапика, — говорит Сенрицу своим мелодичным голосом. — Зачем тебе дирижабль? У нас тут тоже непогода, если что. — Затем, — раздраженно говорит он, — что я заперт тут без единой зацепки и работы. В ответ он слышит смех. — Разве у тебя не отпуск на целый месяц? Какой смысл в тренировках твоей замены, если ты собирался вернуться назад через 3 дня? Курапика чувствует взгляд Леорио на своей спине и уходит к окну, опуская взгляд на снежную улицу. Припаркованные машины замело, ветви деревьев прогибаются под весом осадков. Он заправил за ухо переднюю прядь, от горячего дыхания запотело окно. — Ты с Леорио, верно? — Спрашивает Сенрицу. — Я думаю тебе стоит остаться, Курапика — Ты можешь спросить Бащо или Линсена? — Просит Курапика, осознавая, что он звучит все больше как капризный ребенок. — Пожалуйста, Сенрицу? — Неон взяла их с собой на недельный курорт в горах на лыжах. Уф. Вот так увернулся от пули. Неон пару раз брала его с собой в такие места — истинный ад. — С тобой все будет хорошо. Отдохни немного, ладно? — Мягко продолжает коллега, на что Курапика раздражительно выдыхает. — Понял. Пока, Сенрицу. — Говорит он и кладет телефон в карман. Когда он оборачивается, то обнаруживает Леорио, терпеливо ожидающего на краю кровати. — Видимо, я останусь здесь на пару дней. — Медленно говорит он, на что друг расцвел и хлопнул в ладоши. — О-о! Отлично. Слушай, пойдем перекусим. Если я съем еще один постный крекер, я умру. — Разве не все закрыто? — Нет-нет, — говорит Леорио, — на углу улицы есть магазинчик, я знаю владельца, и он такой жадный, что магазин будет открыт даже во время ядерной войны. Многие люди здесь похожих взглядов, кстати, — добавляет он, — ума как у мидии. — Как у ракушки, ты хотел сказать? — Поправляет его Курапика. — Ради бога, Леорио. Тот игнорирует его, рассекая по комнате и разбирая багажи с свитерами и шарфами. Курапика закрыл лицо руками и старался сопротивляться волне паники. У него нет лишнего времени, ему нельзя просто сидеть тут и ничего не делать, ему нужно сделать хоть что-то. — Замерзнешь, — Леорио накидывает на голову Курапики свитер, на что получает звуки протеста и крепко хлопает его по спине. — Тц. Говорил же, что тут холодно. Твой плащ слишком тонкий, — отчитывает его Леорио, закатывая рукава свитера на чужих предплечьях. Почему-то Курапика смущается, тепло разливается от шеи до кончиков волос. Наверное, опять заболеваю, думает он, смотря куда угодно, но не на лицо другу. Когда Леорио отпускает, он встает и надевает сверху плащ. — Разве мы не на пару кварталов отсюда? — Потом спасибо скажешь, — откликается Леорио и выходит из комнаты, — пойдем! Курапика вздыхает и идет за высокой фигурой по коридору. Снаружи настоящее снежное царство. Ночь вступает в свои владения, снег блестит под лунным светом. Уличный фонарь мигает, пока две фигуры идут мимо сугробов и прохожих в шерстяных перчатках. Леорио приветствует некоторых из них на языке неизвестном Курапике. Он понимает, что впервые в этой стране. Он чувствует небольшой укол внутри, как когда он первый раз стал путешествовать. Его интересовала каждая буква, каждая вывеска на другом языке, он рассматривал все лавки с сувенирами, костюмами, едой и одеждой. Даже воздух тогда ощущался по-другому, насыщеннее, с ароматом выпечки, дизеля и едких парфюмов. Он был таким любознательным. До того, как отравил свое сознание местью. И снова новый город, Пайро. Тебе бы тут понравилось. Леорио показывает на пейзажи вокруг, голос немного приглушен шарфом. Он впервые за долгое время без очков, поэтому небольшие кристаллики инея налипли на ресницы. Несмотря на свои мысли, Курапика чувствует, как плохое настроение улетучивается. Они заворачивают в маленькую улочку от главной дороги и направляются в сторону освещенного прилавка в конце. — Мы пришли! Они открывают дверь с звоном. Леорио сразу же начинает болтать на своем языке с владельцем лавки, который приветствует их с гортанным гоготом. Они оживленно разговаривают, активно жестикулируют своими длинными руками. Тем временем Курапика ходит мимо полок. Он не узнает ни одного бренда, вся еда какая-то незнакомая. Тут огромные ряды странной формы сыров, множество маринованных овощей в банках (вроде артишоков, оливок, перцев), большое разнообразие хлеба и выпечки и большой отдел копченой рыбы. Курапика осознает, что ужасно голодный. Когда он последний раз ел? Не помнит, резко все становится таким вкусным. Леорио появляется рядом с продуктовой корзиной. — Чего-нибудь хочешь? — Все. — Голодно выдыхает он, набирая сыр и хлеб, бросая ее в корзину. — Мне кажется я никогда не видел, чтоб ты ел что-то больше, чем, ну, два листа салата. — У меня действительно есть привычка есть здоровую еду, — признает Курапика, — но, видимо, это погода действует на мой аппетит. — Красное или белое? — Спрашивает Леорио у винного отдела. — Ну, учитывая снег, возьму красное. Леорио кладет 3 бутылки под неопределенный звук от друга. На кассе Курапика достает кошелек, но от него быстро отмахиваются. — Нет! Ты гость. — Тебе необязательно. Я все-таки здесь по делу. Лицо Леорио искривляется в гримасе. Кассир пробивает товары, ему в руку падает несколько купюр и мелочи. — А, да не волнуйся. В следующий раз заплатишь ты. Они забрали пакеты и ушли, после того как Леорио закончил очередной обмен шумными вежливостями с владельцем. Небо стало более сиреневым с тех пор, как они зашли в магазин, воздух такой холодный, что Курапика вздрагивает в свитере и плаще. Замедляя ход, чтоб идти рядом с ним, Леорио обвивает рукой чужие плечи, и Курапика так ошарашен, что останавливается. — Мне показалось, ты замерз. — Немного странным голосом говорит Леорио. — Эм, — друг отвечает ему, чувствуя поворот внутри, как будто пропустил одну ступеньку на лестнице. Леорио прочищает горло и неохотно отпускает. Дальше они идут в тишине. По очереди отряхнув снег с ботинок при входе в отель, они увидели множество людей с кофе вокруг телевизоров. По возвращению в комнату Леорио поставил продукты на стол и налил по стакану вина. Курапика скрестил ноги на кровати, поправляя свою прическу после снятия свитера. — Так, давай посмотрим, что у тебя есть на Ксавье, — говорит он Леорио, пока тот раскладывает коробки. — Все что угодно подойдет, если честно. Где он живет? Ты уверен, что он упоминал коллекцию? Я нашел его контактную информацию в сети, но будет полезнее иметь какую-нибудь основу. — А, точно, — размыто отвечает Леорио, — но ты разве не хочешь сначала поесть, ты же голодный! — Он ставит большой поднос на кровать и садится напротив друга. — Я бы предпочел вернуться к работе. — Ему протягивают бокал вина. Леорио отпивает приличную часть, когда же Курапика делает небольшой глоток. Горько, слишком непонятно, так еще и будто скисло. — Давай. Поешь сначала, попей. Я же доктор, в конце концов, — завершает Леорио. — Просто расслабься, и потом мы обсудим важное. Я знаю, что ты несколько дней не ел, я же вижу, Курапика. — Что ты за доктор такой, что советуешь напиться? — Спрашивает он, откусывая от багета. — К тому же, ты разве не все еще учишься? — Почти. — Пожимает плечами он, отрезая кусочек сыра с гюсто. Еда вкусная, но Курапика не очень доволен такой потерей драгоценного времени, вместо обсуждения важного. Они едят в тишине некоторое время. За окном снова начинает идти снег, сверкая в лучах фонаря. Курапика выпивает 3 бокала вина, чувствуя растущее внутри тепло и спокойствие. Он начинает понимать, почему людям это так нравится. Он смотрит на забинтованное лицо Леорио, и кажется, что в нем что-то приятно разбушевалось. — Прошу прощения за то что ранил тебя, — говорит он Леорио, который останавливается с вилкой с салями в воздухе, — я могу залечить тебя цепями, если хочешь. — Нет, нет, — машет рукой, — никакой проблемы. — Я серьезно, — настаивает Курапика. — Ты хотел помочь мне, а я тебя покалечил. Мне жаль. — Он допивает последние капли вина, вытирая рот рукой. Леорио улыбается собеседнику. — Ты пьян? — Не знаю. Наверное. — Пауза. — Знаешь, отец раньше делал домашнее вино. Из одного местного типа ягод. Нигде не видел их. — М-м? — Оно было очень сладким и хмельным. Все взрослые пили его в больших объемах на зимние фестивали. Справедливости ради, есть вероятность, что у Курута просто низкая устойчивость к спиртному. Он уводит взгляд, погружаясь в воспоминания, и Леорио сидит смирно и смотрит на него. — Это не важно. — Говорит Курапика спустя минуту. Он качает головой, очищая ее от мыслей. — Леорио, расскажи мне о Ксавье. — Ага, хорошо. Леорио глубоко вздыхает и проводит рукой по волосам. Курапика подозрительно сужает глаза. Он волнуется. Почему он так волнуется? — Хорошо. Так. Пожалуйста, не ненавидь меня. Сердце Курапики делает кульбит. — Почему? — Потому что... — начинает Леорио, выдыхая сквозь зубы, — я возможно... эм... Тепло в крови начинает закипать, и Леорио наливает еще один бокал вина. — Что ты имеешь в виду? — Вопрос звучит нервно, даже с надрывом. — Что это значит? — Не сейчас. Успокойся. — Ну. Я... Просто... — Выкладывай, — требует он, чувствуя знакомое чувство всепоглощающей боли перед глазами еще до того, как может его остановить. — О чем ты? — Большая часть того, что я сказал правда, — неуверенно начал Леорио, сглатывая все больше и больше вина, удерживая ладонь между ними. — Я действительно слышал, как Ксавье говорил, и он офтальмолог, глазной доктор... — Ты думаешь, что я не знаю кто такой офтальмолог? — Шипит Курапика. — Да, извини... Так вот, это все правда, и он действительно упоминал человеческое биоразнообразие во многом, и он упоминал глаза Куруты пару раз, но... эм... — Коллекция, — перебивает его Курапика. — Нет никакой коллекции, верно? — Он горько смеется и встает, зарываясь ладонью в волосы. — Нет никакой зацепки. Я знал. Я так и знал. Ты соврал мне. — Послушай, я все еще думаю, что с Ксавье что-то не так. Я просто... еще не выяснил что именно... — Убеждает его Леорио с рукой у рта. — Нет, — холодно отрезает Курапика, — нет, я думаю я потратил достаточно своего времени здесь. — Он достает телефон и пишет сообщение Сенрицу. Запрашиваю срочно транспорт. Ответь, как только увидишь. — Я просто... Ты занимался не пойми чем все это время, и... и в последний раз я видел, что ты почти умер, и я хотел помочь, но я никак не мог до тебя добраться, и... черт, Курапика, ты все равно используешь меня только для информации, так что я подумал, что если смогу забрать тебя сюда... — Мне не нужна твоя помощь, — кричит Курапика. Линзы жгут и колят. Он вытаскивает их и бросает на ковер. — Я не просил твоей помощи! Он ждет, что Леорио будет в ярости, встряхнет его за плечи и скажет успокоиться, но Леорио лишь сидит замерев на месте с руками у глаз. Курапика забирает свой телефон и вылетает из комнаты, чувствуя ударивший в голову алкоголь. Как только он спускается вниз, он достает мобильник и звонит Сенрицу, чувствуя стучащие зубы. Она берет трубку спустя 2 гудка. — Я видела твое сообщение. Что случилось? Я отсюда слышу твое сердце. — Это был обман, — выкладывает он, — это просто был обман, чтоб я приехал сюда, мне нужно домой. Можешь кого-нибудь вызвать, чтоб меня забрали? — Остановись. Я еле слышу тебя за твоей яростью. Его дыхание превращается в пар на холодной улице, и он старается успокоить себя, чтоб хотя бы мочь говорить разборчиво. — Нет никакой коллекции. Леорио обманул меня. Я должен убраться отсюда. Сенрицу молчит слишком долго. — Только не говори, что уже знала об этом. — Курапика перетаптывается с ноги на ногу, чтоб согреться, опуская руку в карман. — Пожалуйста, Сенрицу, скажи честно. Это какой-то план? Что происходит? — Нет никакого плана, — ровно отвечает она, — и я не знала ни о чем, и я думаю, что тебе стоит подумать еще раз, прежде чем обвинять меня в заговоре против тебя. Ах. Курапика делает вдох. — Я прошу прощения. — Извинения приняты. — Он слышит ее дыхание по ту сторону линии. — Но Курапика... А ты бы поехал, если б Леорио сказал тебе правду? — Конечно нет. Зацепки нет. Это пустая трата времени. — Это неправда. Леорио — твой друг, и он хочет тебе помочь так, как ему известно. — Почему ты на его стороне? — Хмурится Курапика. — Потому что у него доброе сердце, и он волнуется о тебе. — И как мне это должно помочь? — Ты правда хочешь услышать мое мнение? — Нет. — Он смыкает зубы. — Убери телефон на пару дней и пойми все сам значит. — С укором заканчивает диалог и сбрасывает звонок. Насколько бы ни был этот диалог разочаровывающим, голос Сенрицу прогнал большую часть его ярости. Теперь он просто устал от холода, чувствуя себя глупым, стоя вот так на морозе без пальто. Алкогольная дымка развеялась, на замену пришла ноющая головная боль и тупое ощущение тошноты. Он думает, что наверное, глаза уже вернули свой обычный цвет, и решает посмотреть в фронтальную камеру, чтоб убедиться. Он сто раз пожалел, что не может контролировать свою злость. Ну правда, в чем был план? Пройти несколько сотен километров назад в поместье Нострадов в его безрукавке в минусовые температуры? Расплачиваясь мелочью в кармане всю неделю в отелях? Выживать на бесплатных жвачках и дегустациях в магазинах? — Хотя бы пальто накинь, придурок. Курапика оборачивается и видит Леорио у двери в отель, цепляющийся за свитер в руках. Лицо нечитаемое под тенью от света фонарей, отражающийся в очках. — Ох, — бурчит Курапика, — как давно ты здесь стоишь? — Достаточно, чтоб отморозить себе задницу. Пойдем. Если собираешься сбегать, хотя бы оденься по погоде. А то умрешь. Я может еще студент, но базу знаю. Леорио пробирается к нему через заснеженную дорогу и накидывает на плечи Курапики пальто. Он поворачивается, чтоб пойти назад, засунув руки в карманы, но Курапика стоит на месте. — Леорио, — зовет он удаляющуюся фигуру, и он разворачивается. — Да? — Я... плохо себя чувствую. — Признается Курапика, борясь с очередной волной тошноты. — Ты не против, если я... — Он обрывается от стыда, опустив взгляд в пол. Они стоят так напротив друг друга некоторое время. Вдали дважды звучит колокол, нарушая тихую идиллию между ночными птичками на телефонных проводах. — Конечно, — тихо отвечает Леорио, — конечно не против, Курапика. Он вдыхает без осознания, что не дышал некоторое время. Он тихо кивает и идет за Леорио внутрь.