Все начинается со смерти

      Оливия открывает глаза. Руки туго связаны за спиной, рот заклеен скотчем. Клишированное похищение, как в старых фильмах, до безумия отвратительно. А ей ведь казалось, что фантазией Крис не обделен. В памяти только разочарованное выражение лица командира ОПРП, его пальцы, с силой вдавливающие в плечо, и хлесткий удар тяжелой руки.       Беспросветная темнота не позволяет рассмотреть помещение. Пол холодный и неровный. Нет покрытия в виде паркета, плитки или линолеума. Бетон холодит кожу, пуская по телу мурашки. Оливию потрясывает, то ли от страха, то ли от температуры помещения. Ей удается сесть, прижаться спиной к, судя по ощущениям, какой-то полке. Бесстрашная пытается прислушаться к звукам шагов из вне. В голове сотни вопросов и ни единого ответа. Страшнее акта похищения только неизвестность скорого будущего. Он же не убьет ее?       Спокойствие. Ты зачем-то ему нужна. Крис мог бы грохнуть тебя сразу, вырубить и скинуть в пропасть или вывезти куда-нибудь в отдаленную зону и пристрелить.       Безуспешная попытка выровнять дыхание заканчивается внутренней паникой. В помещении пыльно, частички оседают в носу. Девушка чувствует запах старости, похожий на аромат, исходящий от вещей, которые давно никто не трогал. Шаги слышатся ближе. Щелкает задвижка-замок. Сквозь приоткрытую дверь в глаза бьет дневной свет. Оли щурится, запрокидывая голову, пытается всмотреться в лицо стоящего в проходе мужчины.       — Господи, я даже не мог подумать, что ты настолько любознательна. — Крис нарушает тишину. Его плечо упирается в деревянный косяк. Бесстрашный уже одет по форме, готовый к работе. — Понятия не имею, что ты там накопала, но отказаться от перестраховки я не мог. — Мужчина осматривает Оливию с головы до ног, взгляд задерживается на припухлости левой стороны ее лица — последствие удара. Он щурится, мысленно корит себя за «вынужденные меры». Девушка поджимает ноги под себя, упирается пятками в пол, словно пытаясь отползти назад, сильнее вжимается в деревянную полупустую полку. — Тебе не стоит меня бояться. Я ведь просто строю новое будущее. Новую Систему с новыми правилами. Она тебе понравится, я уверен. Не сразу, конечно, потребуется время, но в конечном итоге ты будешь счастлива. Все ради нас. Ради будущего поколения. Ради свободы.       Крис слегка склоняет голову, упирается взглядом в пол, а когда снова обращает внимание на сидящую напротив девушку, на его лице появляется привычное выражение. Холодное, колючее, но с едва проскальзывающими нотками заботы. Командир ОПРП подходит к Оливии почти вплотную, присаживается на корточки рядом.       — Ты же не глупая девочка и прекрасно понимаешь, что в твоих же интересах быть послушной. — Бесстрашный поворачивает голову вправо, любуется несколько секунд профилем женского лица. — Я сейчас сниму эту дебильную ленту, уверен, что она приносит дискомфорт. Но, пожалуйста, не кричи, иначе мне придется вернуть ее наместо. Не разочаровывай меня, Оли.       Вопреки ожиданиям секретарши, Крис не срывает полоску скотча резким движением. Наоборот, он бережливо, миллиметр за миллиметром, пытается отклеить ее, словно желает минимизировать неприятные ощущения пленницы.       От такого жеста хочется засмеяться. Зачем он строит из себя того, кем не является? Для чего весь этот фарс и игра в «ты что-то для меня значишь»? В одном мужчина прав: Оливия не глупая. Она понимает, что крик и истерика не принесут ей освобождения. Скорее сыграют как раздражитель для Бесстрашного. Когда липкая лента оказывается на полу, а девушка наконец-то имеет возможность разговаривать, она задает лишь один вопрос:       — Для чего я тут? — произносит мягко, еле слышно.       — Наша связь, — мешкает с ответом, но тяжело вздохнув, продолжает: — наша связь кое-что да значит для меня. Я пожертвовал многим в невидимой борьбе за новый мир, ты даже не можешь представить, сколькими близкими людьми мне пришлось пренебречь, но тебя возложить на «алтарь» я не готов. Ты просто влезла туда, куда не нужно, но я не считаю тебя врагом.       — Ты же знаешь, что это неправильно? Я никогда не смогу понять твои идеалы и созданную тобой реальность. Ты — предатель, Крис.       — Я предал Систему, а не тебя. Не ожидаю, что поймешь это сейчас, но рано или поздно и до тебя дойдет истина. Я сотру твое фракционное мышление, даже если на это уйдут годы.       Он подцепляет пальцами ее подбородок и замечает, как изменился взгляд девушки. Она больше не смотрит на него так, как раньше. И это слегка расстраивает Бесстрашного. Он выходит на пару минут из кладовой. Слышен шум с другого конца квартиры. Крис возвращается с тарелкой в руках.       — Надеюсь, ты позавтракаешь до того, как еда остынет. — Мужчина смотрит на Оли вопросительно, ожидая какой-то реплики с ее стороны.       — Я бы с радостью сейчас даже крысиный яд выпила, но хочу напомнить, что мои руки все еще стянуты. — Девушка пожимает плечами.       Крис закатывает глаза, подходит ближе. Оливия переползает, меняя положение. Срезанные веревки оказываются на полу рядом с липкой полоской скотча. Секретарша потирает ноющие запястья, глядя на закрывающуюся дверь небольшой коморки.

***

      Гарэд просыпается за двадцать минут до начала рабочего дня. Вчера парень свалился от усталости еще часов в девять вечера. Сегодня он впервые в жизни чувствовал себя таким отдохнувшим. Взяв в руки телефон, Бесстрашный замечает пропущенный вызов и оповещение о голосовом сообщении. Сонное состояние покидает парня после прослушивания записи. Он одевается быстро, торопясь в отдел. Звонить Оли сейчас бессмысленно, в конце концов, он может все обсудить с ней на работе. Однако волнение постепенно накрывало Бесстрашного, заставляя сердце биться чаще. Зайдя в отдел, парень мельком оглядывает рабочее место секретарши, но, заметив отсутствие девушки, проходит в их с Крисом кабинет.       — Доброе утро, — здоровается с командиром, который приветствует его в ответ излишне резким кивком головы. — А где Оливия?       — А черт ее знает. Понятия не имею, почему она решила, что можно пропускать работу. Уже трижды звонил, трубку не берет. К слову, раз уж ты про нее вспомнил, вы же друзья закадычные, попробуй с ней связаться. А до того момента, пока она не соизволит прийти, с почтой возиться придется тебе. Мне нужно в Эрудицию снова скататься по делам Робина и Эммы. — Крис выглядит раздраженным, что вполне объясняется сегодняшний прогулом Оли. Движения Бесстрашного грубоватые. Он сшибает рукой стопку бумаг со стола, матерится и собирает листы в папку.       Гарэд дожидается, пока командир покинет кабинет, прежде чем набрать номер секретарши. Никаких гудков не следует, только голос робота оповещает парня о том, что абонент вне зоны доступа. Срываться с места в попытке найти прогульщицу было бы глупо, учитывая количество работы, упавшее на плечи Лихача. Он включает компьютер, вводит пароль, открывает электронную почту, планируя навестить Оливию, заглянув к ней домой вечером. Может быть, она заболела или вообще словила какой-то приступ. Неприятные мысли Гарэд принудительно «выметал» из головы, концентрируя свое внимание на рабочих задачах.

***

      Эмма опирается спиной на стенку душевой кабины. Прохладные струи бьют по коже, оставляя после себя ряд мурашек. Она снова задумалась. И в первые за длительное время не о несправедливости жизни. Стонт помнит свое детство, вырастившую ее фракцию. Улыбается воспоминаниям традиций Дружелюбия. Праздники там проходили с размахом, душевно. Особенно те, которые были связаны с наступлением весны и лета. Вечерние посиделки, густой дым костра, веселые танцы и разговоры допоздна. Дружелюбие не просто фракция, это одна большая семья. Эрудиция сильно отличается в этом плане. У Умников нет понимания семьи в принципе. Есть ты, твои достижения, работа и репутация. Да, ты можешь связать свою жизнь с какой-то уже состоявшейся личностью. Но, по сути, вы всегда одиноки, вне зависимости от того, состоите вы с кем-то в браке или пребываете в статусе одиночки.       Это сложно объяснить, но легко почувствовать. Будучи парой Эрудитов, вы, конечно, заботитесь друг о друге, много разговариваете и переживаете вместе радости и горести, выпавшие на вашу долю. Но, в отличие от добряков, умники не будут из раза в раз выбирать семью. Карьера и статус в обществе гораздо важнее «погоды» в вашем «гнездышке». Если сравнивать две общины, то семейные отношения в Дружелюбии — это теплый летний дождь, прыжки по лужам, это тридцатиградусная жара, прогулка по полю, долгожданный привал во время длительной пешей прогулки. В Эрудиции же брак ощущается тусклыми солнечными лучами во время холодной зимы, создающими иллюзию тепла.       Эмма осознает, что, несмотря на то, что когда-то тест определил ее во фракцию Умников, девушка ощущала себя частью этой общины лишь на половину. Вся ее жизнь среди офисов и сплетений голубых коридоров похожа по «вкусу» на сухофрукты. Вроде все хорошо, но чего-то не хватает. Однако, оказавшись в Бесстрашии, Эрудитка ощущает себя по-другому. Эмма не имеет понятия, что такое быть среди Лихачей, быть частью этого безбашенного племени, но прекрасно отдает себе отчет в том, что конкретно в окружении стен квартиры Эрика она ощущает себя гораздо лучше, чем в выбранной ею когда-то общине. Их многочасовые разговоры, посиделки с Крисом и откровенно тупые шутки кажутся девушке чем-то родным. Тёплая атмосфера их времяпровождения уносит Эмму во времена беззаботности. Ей не хочется покидать это место. Почему я чувствую себя здесь как дома?       Стоя перед зеркалом в привычно будничном наряде, состоящим из свободного кроя спортивных шорт и черной майки, Стонт разглядывает собственное отражение и не перестает задавать вопрос: что, мать твою, с тобой происходит?       Пугается резкого стука в дверь. Постучали трижды. Обычно так о своем приходе оповещает Крис. Девушка подходит к двери. Прежде чем снять блокировку с замка, зажимает кнопку на небольшом экране рядом. Использовать его нежелательно из-за того, что с другой стороны двери датчик автоматически меняет цвет, давая пришедшему понимание, что в квартире кто-то есть. Однако, убедившись в том, что ее пришел навестить командир ОПРП, Стонт расслабленно выдыхает и приоткрывает дверь. Мужчина шмыгает в едва заметную щель, тут же проворачивает ключ.       — Фуф, я уж думал, ты не откроешь, — произносит, слегка нахмурившись, — меня Эрик попросил к тебе заглянуть. Он сегодня не сможет прийти вовремя на обед, там какое-то совещание Лидеров Чикаго. Собственно говоря, держи еду! — Крис протягивает ей пакет, сквозь полупрозрачный материал виднеются уже знакомые девушке контейнера из столовой Бесстрашия.       — Оу, спасибо. Зайдешь на чай? — предложение вполне искреннее. Провести лишний час с кем-то лучше, чем пребывать в одиночестве до поздней ночи. А судя по тому, что Лихач упомянул собрание, вернется домой Эрик, скорее всего, гораздо позже обычного.       — Я был бы не против. Не хочется тратить драгоценные минуты обеда на дорогу до столовой и поиск свободного стола. — Крис широко улыбается и нелепо чешет затылок. Разувается у порога, следует за Эммой.       Уже сидя за столом, на котором расположены две кружки горячего напитка, девушка замечает легкую нервозность в движениях командира ОПРП.       «Наверное, тяжелый день», — думает Эрудитка, глядя на отбивающие по столу ритм пальцы мужчины.       — Эмма, у меня к тебе есть вопрос личного характера, — проговаривает Бесстрашный, поднимая взгляд на девушку, — у вас с Эриком что-то… эм, серьезное? — Крису слегка неловко, Эмма понимает это по выражению лица мужчины и по тому, как он разглядывает трещины в столешнице.       — Во-первых, ты должен понимать, что твой вопрос связан не только со мной, поэтому четкого ответа ты не услышишь. Я могу сказать только за себя. Я вижу это следующим образом: мы оба потеряли людей, которых любили. Или которых, как нам кажется, мы любили. Это не имеет значения. Важно лишь то, что в этом мы похожи. Я длительное время изолирована от внешнего мира и кроме Эрика ни с кем не то чтобы не впадала в романтику, даже не общалась. Это не более чем вынужденная привязка с моей стороны. Понимаю, что рано или поздно мне придется вернуться в Эрудицию. От того и не строю каких-то иллюзий касаемо наших взаимоотношений. Мне было плохо: убийство Робина, покушение, заточение в четырех стенах, приемы пищи по расписанию и одиночество. И я просто доверилась Эрику, нашла в нем утешение и поддержку. Я отдаю и получаю тепло и заботу. Мне хорошо в моменте, но о будущем я не думаю. Теперь то самое «во-вторых». Так вот, во-вторых, ты знал, что задавать подобные вопросы как минимум неприлично? — Эмма усмехается косой улыбкой на один бок. И в этой усмешке командир ОПРП видит мимическую привычку Лидера Бесстрашия, которая, видимо, не нарочно перекочевала на лицо временно живущей в этой квартире девушки.       Крису не интересны сопливые рассказы про привязку и заботу. Вопрос- не более чем способ узнать: можно ли манипулировать Эриком при помощи Стонт. Бесстрашному хочется понять, сможет ли он обойтись без одной запланированной жертвы. Не то чтобы Крис привязался к Эрудитке, но ему было жаль девушку. Изначальный план был как дважды два прост: проверенные Умники убирают приближенных к Джанин, то есть главных претендентов на Лидерский пост, после чего и сама Мэттьюс уходит на вечный покой. Молодой и амбициозный Оскар, которого готовили к этому плану чуть ли не с детства, берет на себя руководство фракцией. Когда очередь бы дошла до Эрика, Крис бы просто убрал его с дороги. Конечно, все не могло пройти гладко. Крис и подумать не мог, что исполнитель облажается с убийством Стонт. А дальше проблемы накрыли подобно снежной лавине: бунт Отшельников, безуспешные поиски Эммы, нахождение той в квартире Лидера, совместные посиделки. Командир ОПРП даже на некоторое время усомнился в том, а поднимется ли у него на Эрудтку теперь рука? Но, поразмыслив, понял, что ради нового мира придется пожертвовать девушкой.       Крис пытался устроить переворот в Системе и раньше, другим способом, но плохо продумал план. Хотел убрать Эрика шантажом, да только карты тогда были спутаны. В конечном итоге ему пришлось убрать тех, чьи жизни забирать не хотелось. Мужчина дергает головой, откидывается на спинку стула и внимательным взглядом обводит сидящую напротив.       — Да, прости. Не подумай, что это из любопытства. — Он делает паузу совершенно не к месту, словно размышляя, что нужно сказать. — Просто переживаю. Вы мне дороги, но ваша связь вне закона нашего мира. Ты же понимаешь, что с вами может произойти в случае раскрытия?       Эмма прекрасно все понимает. Именно поэтому планирует по возвращению в Эрудицию забыть все, что было между ней и Лидером Бесстрашия. Это будет сложно, но Стонт уверена, что справится. Другого выхода нет. Она забудет дорогу в чужую фракцию и мужчину, с которым хоть и недолгое время, но строила подобие счастья.       Крис уходит, оставив после себя кучу открытых вопросов, над которыми Эрудитка будет размышлять еще несколько часов.

***

      Рабочий день Гарэда прошел крайне нелегко. Разрываясь между своими задачами и работой Оливии, парень не смог отдохнуть даже десяти минут. С него словно выжили все соки: поясница готова отвалиться, затекшие ноги еле подаются управлению. Нажав кнопку выключения на системном блоке, Бесстрашный покидает кабинет. Шествуя уже по жилому блоку, Гарэд то и дело натыкается на носящихся туда-сюда подростков — неофитов и невольно улыбается. Когда-то он тоже был таким, еще не замученным работой беззаботным мальчишкой с большими амбициями и самомнением до небес. Играл в Вызов в темных коридорах с полноправными Лихачами, пил высокоградусные напитки и старался не морщиться, а еще постоянно храбрился.       На подходе к квартире Оли он замедляется. Хочется верить, что секретарша проспала или заболела, но надежда рассеивается. Девушка бы предупредила Криса о подобном повороте событий в ее жизни. Гарэд стучит по деревянному полотну. Старается прислушаться, прикладываясь ухом к двери. По ту сторону никаких признаков жизни.       Парень стоит посреди коридора, тупо пялясь в одну точку. Если Оливия не появится на работе и завтра, то придется влезть в ее рабочий компьютер в попытке найти что-то, что ответит ему на вопрос: куда пропала девушка. Вот только разгадать пароль будет сложновато, учитывая особенность секретарши указывать разные комбинации.