Жалкий

— Детектив Рид, обратите внимание… — говорил Декарт, протягивая суматошному напарнику горячий кофе, другой рукой махая перед его лицом фотографиями. Гэвин, не сбавляя шаг, злобно выдернул из его рук стаканчик. — Пришли по почте, хули доебался-то? — гаркнул детектив, убегая в криминальный отдел по вызову. Ричард, испытывая неимоверное раздражение, в очередной раз просмотрел фотографии, извлеченые из записи камер слежения. Он доставал их всеми правдами и неправдами, так как не имел ордера, а Рид не удосужился даже взглянуть. Тяжело вздохнув, Ричард послушно проследовал за рабочий стол, отправляя на почту детектива необходимые сканы.

***

— Детектив, — упорно продолжал мужчина, пытаясь догнать убегающего от него детектива. — Здесь есть связь, прям настоящая. Помните, мы обсуждали её три дня назад?.. — Я занят, — перебил его Гэвин, пресекая попытки заговорить с ним. — Я не займу много времени, — изнеможённо продолжал Декарт, махая в спину Рида документами. — Охотно верю, но мозг ты мне уже выебал, — ответил Рид. — Пришли на почту, — повторял мужчина, как мантру, заглядывая в циферблат. Он опаздывает. — Я, вроде как, уже доказал, что все просматриваю, причем внеурочно, так что, будь добр, отъебись. — Я приготовил вам кофе, — проговорил Ричард, протягивая напарнику стаканчик. Рид внезапно остановился и, быстро оглянувшись и повторно сверив время, забрал напиток, мгновенно удаляясь. Ричард проводил его исчезновение тяжёлым взглядом, продолжая рваными движениями колотить стопкой бумаг своё бедро.

***

— Детектив Рид, — Ричард почти подлетел к своему напарнику, быстрым движением руки отдавая горячий напиток и садясь напротив него на край рабочего стола. Рид молча протянул руку, ожидая, когда в нее положат документы. — Посмотрите, пожалуйста, я обвел карандашом важные детали, — мужчина пролистал данные ему файлы, с тяжёлым вздохом отложил их на стол, помассировал виски, избавляясь от головной боли, и скептически посмотрел на Декарта. — И? — спросил Рид, скрепляя руки в замке. Ричард в недоумении посмотрел на него в ответ. — Что не так? — Ты невнимателен, Рич, — Гэвин постучал пальцем по бумагам, распределяя их по порядку и ручкой обводя пункты, на которые полицейскому было необходимо обратить внимание. — Посмотри, — Ричард наклонился ближе, слегка морщась от вызываемых феромонами ощущений. — Ты выставляешь четвертую улику, фигурирующую в доках, как минимум, пять раз подряд, как ключевой путь к закрытию дела, совершенно забывая о том, что её, и остальные тринадцать улик, не обсосал разве что ленивый, — Декарт кивнул, замечая свою проблему. — Ты не видишь картины в целом, концентрируясь исключительно на деталях, а это чревато глухарю. Мы все-таки не на картинки должны смотреть, а логические цепочки строить, — Рид отдал бумаги обратно. Ричард слегка удивился внезапным лайфхакам от своего напарника. — Но я не только на картинки смотрел, — заметил Ричард, указывая на результаты дактилоскопии. Детектив театрально закатил глаза, в раздумьях разглаживая складки рубашки. Взгляд упал на рабочий блокнот: в голову пришла идея. — Смотри, как можно поступить, — Гэвин поднялся со стула и, обогнув стол, подошел к Декарту, становясь по левую сторону от него и забирая у него два листа, обводя на них полученную в ходе расследования информацию. — Смотри, у нас есть четырнадцать улик, трое свидетелей, два места преступления, двое подозреваемых, но при всем этом, как мы выяснили, только один преступник, — он отбросил документы, подбирая со стола свой рабочий блокнот, но Ричард словно не слушал, он смотрел вперед, даже не повернувшись к нему. — Ты слушаешь вообще? — Да-да, я вас слушаю, — Ричард поспешил убедить напарника в обратном во избежании недопонимания, но ему было сложно сконцентрироваться из-за витающего в воздухе аромата, выбивающего почву из-под ног. Декарт постарался сместить акценты, понимая, как это важно для работы и их взаимоотношений в принципе. — Супер. Смотри, ты прав, утверждая, что четвёртая улика крайне важна для дела, так как на ней были оставлены опечатки, но дактилоскопия не является панацеей, сечешь? — стажёр кивнул, обращая внимание на примечания экспертов на документе. — Эти опечатки не числятся в базе, а это значит, что наш преступничек новичок. Смотри, — Гэвин впервые продемонстрировал Декарту свои записи, — мы делим пространство пополам, и каждую сторону — на несколько чётких квадратов. На одной стороне выписываем всю полученную информацию, на другой — строим связи, выстраивая ключевые линии по порядку, предположения желательно выписывать отдельно во избежании путаницы, а для каждой новой, поступающей информации необходимо оставлять как минимум два пустых квадрата, — Декарт с запозданием кивнул головой, поражаясь педантичности детектива. — Таким образом ты сможешь видеть картину в целом, не цепляясь за какие-то ебаные куски бесполезной информации, это бестолковый путь. — Спасибо, детектив Рид, — промямлил Декарт, шмыргнув носом, мысленно планируя покупку блокнота на обратном пути. — Было бы за что, вас должны были обучить этому в академии, — устало проговорил Рид, поставив документы на распечатку. — Мне пора в лабораторию, ты пока просмотри то, что я для тебя приготовил и оставь какие-нибудь примечания, потом все обсудим, — Рид стянул со своего кресла кожанку и, накинув её на плечи, попутно подбирая со стола кофе, поспешил удалиться. Ричард изумленно почесал затылок, обдумывая полученную информацию, структурируя её в голове. И ему было бы гораздо проще усвоить данный лайфхак, если бы зоб не перехватывало от яркого, безумно приятного запаха, исходящего от детектива на протяжении всего диалога.

***

— Я убью тебя, — процедил Рид сквозь зубы, чувствуя, как от злости кружилась голова. — Клянусь своей тачкой, я убью тебя, — Ричард устало прикрыл глаза, выслушивая очередной поток желчи. — Ты что за дичь тут устроил? Мутируй обратно в человека, твоя лишняя хромосома здесь не сдалась, — продолжал Гэвин, не замечая навостренных ушей своих коллег. — Я не буду тебя отмазывать, — наврал Рид, уже приняв на себя удар от начальства. — Сам разбирайся. — Но я почти… — Ричард пытался объясниться, но Гэвин не собирался его слушать. — Да мне срать, мальчик мой, — снисходительно ответил мужчина. — Был бы ты хоть капельку умнее, понял бы, что поймал не того. Был бы у тебя стандартный набор хромосом, понял бы, что без суда и следствия никакого права ты не имеешь бить человека по лицу и тащить его в участок. Алиби для тебя какая-то шутка? У нас с какого-то ляда введена презумпция виновности? — Гэвин отошел от напарника, тяжело втягивая сквозь зубы воздух, взъерошивая собственные волосы, всеми силами стараясь сдержать рвущийся изо рта фонтан оскорблений. Он и представить не мог, что Ричард был способен так его подставить. — Я же не игнорирую тебя, мы работаем вместе, хотя вполне мог и нахуй послать. Но ты проигнорировал все то, что мы вместе разбирали, и решил поступить по-своему, причем не как всегда, разумно и педантично, а именно что по-уебанскому, — Ричард виновато опустил голову, осознавая и принимая свою ошибку. — Мне очень жаль, детектив, — мужчина не ответил. Он со злостью смотрел на поникшего напарника, старательно игнорируя сжигающие изнутри чувства сострадания и сожаления. — Я не буду с ним работать, — Гэвин поспешил обратиться к проходящей мимо Тине, лишь бы не смотреть на виноватое выражение лица Декарта. — Этот мудила все соки из меня выжал, — бормотал он, следуя за девушкой в кафетерий. В очередной раз провожая взглядом детектива, Ричард после публичного унижения окончательно стушевался, будучи неуверенным в том, что еще раз когда-нибудь решится прийти в департамент. Он прекрасно знал о том, что Рид взял на себя всю ответственность, выгородив Декарта перед начальством, и это знание расползалось в нём тонкими, плотными гифами страшного стыда. Он обязательно извинится перед Гэвином завтра, если тот не исполнит свою клятву и не убьет его гораздо раньше. Однако поступок Гэвина противоречил его словам: он был зол, но все равно прикрыл Декарта, был зол, но умудрился в череде желчи похвалить, и это странное поведение поднимало внутри неосознанное, но крайне приятное волнение.

***

— В сраку ебал я протокол! — воскликнул Рид в трубку телефона. — Нам нужен ордер на арест! Вы вообще видели, что я прислал вам? — очевидно, ответ с другого конца трубки детектива совсем не устроил. Гэвин со злостью сбросил звонок, агрессивно пиная собственное кресло. — Суки! — Отказ? — учтиво поинтересовался Декарт, по традиции вручая детективу горячий кофе. — Расстрелять! Повесить! Сжечь! — продолжал кричать коллега, беспрестанно пиная кресло. Если бы Фаулер вовремя не выглянул из своего кабинета, окинув сотрудника сжигающим насквозь взглядом, кресло развалилось бы на части. — Ты впервые за эти полтора месяца не упал лицом в грязь, а эти ублюдки даже ордер дать не могут! — Рид нервно сгрызал собственные ногти, не зная, на что ещё можно переключить свою злость. — На всякую срань без доказательств дают, а нам — нет! — Я понимаю ваше недовольство, детектив, но помимо гипотез, у нас действительно ничего на него нет, — спокойно ответил Ричард, допивая кофе, не в силах проигнорировать едкое замечание детектива, хоть и в положительном ключе. Работать с Гэвином Ридом — воистину сущий ад, этот месяц стал неметафоричной солянкой из желчи, оскорблений и пинков, изредка чередующейся с какой-то совершенно жалкой в сравнении с габаритами кнута похвалой, но Ричард терпел, хотя уже давно мог попросить Фаулера сменить ему напарника. Терпел то ли из-за несомненного профессионализма Гэвина, то ли из-за сформировавшейся привычки, то ли из-за странного чувства, которое он испытывал каждый раз, когда вдыхал его феромон. — И что? Надо ждать чистосердечное? Ордер на то и даётся, чтобы подтвердить вину или опровергнуть! Уебаны! — обратился Рид к фантомному бюро. Ричард, закатив глаза, молча отпил свой кофе. Раньше он полагал, что Рид пьет этот напиток из-за личных предпочтений, однако, как оказалось, детектив просто-напросто манипулировал своей психосоматикой, заставляя организм поверить в то, что он скоро взбодрится. Ричард достаточно быстро перенял этот метод, попутно с этим приобретая кофеиновую зависимость, чему он не был особо рад, так как бодрость организма в конечном итоге никогда не наступала. — Детектив, уймитесь, — просил Ричард, чувствуя едкий запах феромонов: когда Рид злился, он совершенно не контролировал свой запах, тем самым отравляя состояние Декарта, — давайте копать дальше. — Нахуй пойти не хочешь? — взвизгнул Рид. — Я из них выбью ордер — и не факт, что фигурально. — Это будет лишним, — уже раздраженно продолжал стажёр. — Мы должны выполнять свою работу, — Рид с тяжёлым сердцем принял правоту напарника. — Мы должны выполнять свою работу, бла-бла-бла, я Ричард, бла-бла-бла — передразнил его Гэвин, опускаясь на избитое кресло. Он все еще чувствовал бушующую в груди злобу, граничащую с обидой за труды своего подопечного. Гэвин был горд своими преподавательскими навыками и непременно гордился успехами Декарта, хоть никогда в этом и не признается. И ему было обидно, что его успехи не только не оценили, но и завернули без должной на то причины. — Погнали. — Погнали, — повторил за ним Ричард, садясь рядом. Он дико устал. Он страшно раздражен. Устал и раздражен настолько, что мог это прочувствовать кончиками пальцев, но он физически не мог покинуть детектива, словно вся вселенная забаррикадировала пути для отхода.

***

Очередной рабочий день в который раз не сулил ничего хорошего. Гэвин крайне лениво и медленно плелся от своего автомобиля до департамента, всем своим существом демонстрируя отторжение и неприязнь к своим обязанностям. Выходные проходили насмарку: он слишком сильно уставал, чтобы полноценно работать, но при этом слишком сильно ненавидел одиночество, чтобы спокойно отдыхать наедине с собой. Как ни крути, несмотря на стресс, усталость и перманентный недосып, связанный с регулярными сверхурочными, на работе ему было в разы легче, нежели дома в оглушающей, но пустой тишине. Зайдя внутрь своего отдела, он закинул кожанку за спину и остановился у стола Тины, молча ожидая, когда девушка его заметит, поприветствует и пожалеет. — Доброго тебе, Гэв, — смеясь, проговорила офицер Чен, приветственно помахав ему рукой. Гэвин притворно захныкал, повернувшись лицом к подруге. Он опустил голову, чтобы девушка смогла утешительно потрепать его волосы, как она часто любила делать. — Не хочу работать, — протянул мужчина, капризно надув губы. Тина лишь фыркнула в ответ. — Как будто кто-то из нас хочет, — Гэвин устало вздохнул, вглядываясь вглубь офиса, выискивая взглядом своего напарника. — Моя кофемашина не пришла ещё, что ли? — Рид саркастически хмыкнул, пытаясь подсчитать в уме количество принесенных Ричардом стаканов кофе. Он предполагал, что таким образом юноша пытался повысить уровень лояльности детектива к себе, но к его сожалению Рид оказался неподкупным. — Да ладно тебе, он с недавнего времени почти не косячит. Что тебе не нравится? — Он все ещё молокосос, — ответил Рид. — Косячит хоть и меньше, но внимание уделять надо столько же, а я в няньки и тем более в учителя не нанимался. Одного идиота я уже как-то взрастил, еще одного воспитывать… — он оссекся, увидев, как рядом с ним остановился тот самый молокосос. — И вам доброго утра, детектив, — Ричард грубо, не скрывая своего раздражения, впихнул ему в руку картонный стаканчик горячего кофе, предусмотрительно сняв со стакана картонный манжет. Во взгляде голубых глаз читалась смесь неприязни, огорчения и возмущения, что было вполне закономерным явлением, если пять раз в неделю на протяжении всего рабочего дня слушать нецензурную лексику в свой адрес. — Доброе-доброе, — буркнул Гэвин, резко опустив стакан на стол Тины. Руки горели огнём вследствие полученного ожога. — Приветик, Рич, — громко поздоровалась девушка, протягивая молодому человеку руку. Декарт с улыбкой пожал её в ответ и молча удалился, бросив на детектива короткий суровый взгляд. — Ну разве не душка? — прощебетала она. — Душнила, я бы сказал. — Весь в тебя, — лицо Тины выражало сочувствие и понимание, однако поддерживать его отторжение она не собиралась. Ей это казалось несправедливым, если не сказать глупым. — Сплюнь, — Гэвин тяжело вздохнул, нервно постучав пальцем по пластмассовой крышке стаканчика. Протерев глаза ладонью, он немного отпил принесенное кофе и, скорбя душой, в очередной раз признал, что вкуснее за все свои годы он ничего не пил. Идеальное сочетание сливок, сахара и кофе согревало душу и несколько смягчало его отношение к Ричарду, не хватало, правда, маршмеллоу и орехового сиропа, но он никогда не озвучит это желание слух. — По пивку может? — Тина отрицательно покачала головой. — Я не докачусь до утреннего алкопития, — Гэвин лишь посмеялся в ответ, легкомысленно махнув рукой. — Да не, я имею ввиду, после работы, — девушка горько покачала головой. — Занята, прости, Гэв, — мужчина добродушно пожал плечами. — Ну как-нибудь потом тогда, да? — Обязательно. Гэвин одобрительно щелкнул пальцами и, вытащив из кармана носовой платок, чтобы аккуратно обернуть им стакан, поплелся к своему рабочему месту, возле которого его уже ждал напарник. Ричард, присев на край стола, исподлобья наблюдал за детективом, не в силах ему простить столь уничижительные выражения. Чертовски обидно было принимать оскорбления в свой адрес лишь по праву своего существования. — Я составил список гипотетически важных улик с места преступления, на которые стоит сделать упор. Полагаю, нам надо… — Расстаться? — перебил Гэвин, с надеждой выгибая брови. Ричард глубоко вдохнул, сжал пальцами переносицу и глубоко выдохнул, отбивая по ноге бумагами своеобразный ритм. Рид недовольно сморщился, прикрыв нос рукой: кислый, словно лимон, феромон напарника душил, перекрывал кислороду доступ. Он подумал, что зря отказался летом от покупки вентилятора в офис. — Обсудить детали преступления ещё раз и попытаться прийти к ключевой картине, исходя из полученной с места преступления информации с учётом показателей свидетелей, — Гэвин сморщился пуще прежнего, уже махая перед лицом ребром блокнота. — Это шутка какая-то? — стажёр чуть ли не взвизгнул, наблюдая за детективом. — От тебя вонь просто страшная идет, — брюзжал Рид, продолжая отмахиваться от неприятного, пережимающего органы запаха. — Словно флаконом едких духов облился. Какой умник решил отменить тебе депрессанты? — Декарт возмущённо всплеснул руками. — Детектив Рид, — членораздельно произнёс молодой человек, небрежно швыряя на стол стопку бумаг, — вы зарплату за хохмы свои получаете или за проделанную работу? — Ох, ну что ты, — саркастично протянул Гэвин, — за хохмы, конечно. Мы же не в департаменте, а на стэндап-шоу. Любопытно, что стендап начался ровно в тот момент, когда ты пришёл сюда устраиваться, клоуняра, — ухмылка скривила его лицо. Декарт порывисто вздохнул, чувствуя, как к лицу приливает кровь от накопленного за все эти несчастные дни гнева. — Блять, да сколько!.. — Ричард не успел договорить собственную фразу, тело среагировало быстрее. Его кулак стёр с лица детектива злобную усмешку, оставив после себя лишь отчётливое красное пятно. В офисе воцарилась тишина, почти мёртвая, но неестественно громкая. Даже Рид молчал, хотя ему всегда больше всех надо было участвовать в драках и несомненно побеждать в них. — Хорош, — тихо проговорил Гэвин, на долю секунды осознавая, сколько обиды и злости было вложено в этот отчаянный удар. Декарт недоуменно моргнул, не понимая, о чем идет речь. Момент удара полностью вытеснился из его разума, оставив после себя абсолютную пустоту. Осознание произошедшего пришло к Ричарду ровно в тот момент, когда его окликнул Фаулер, приказывая срочно пройти в его кабинет.

***

— Детектив… — Гэвин нарочно игнорировал напарника, всячески избегая зрительного и вербального контакта с ним, не говоря уже о тактильном. — Мне действительно очень жаль, я не хотел… — он не договорил, резко вдыхая воздух, чувствуя к самому себе отвращение от содеянного. Ему не была свойственна агрессия, он достаточно редко её проявлял, но стабильно корил себя за это. — Я не сдержался, я очень виноват, извините, — он продолжал лепетать извинения в отчаянии, пытаясь выбить из напарника хотя бы формальное прощение. — Я не хотел, оно как-то само. Может, встал не стой ноги, я не знаю, — Декарт с надеждой взглянул на Рида, но тот даже не шелохнулся в его сторону. Ричард с мольбой посмотрел на проходящую мимо Тину, но та лишь беззаботно пожала плечами, губами членораздельно, но беззвучно предложив ему угостить мужчину пивом. Ричард без лишних раздумий согласился, готовый использовать любой, способный расположить к себе детектива метод. — Может… может быть… пива хотите? — Гэвин задумался, на мгновение оглядываясь. Ричард в надежде замер, незамедлительно повторив: — Пива? — Тина будет? — Ричард мгновенно подбежал к коллеге, спрашивая ту о её возможностях на сегодня. Тина же, видя в голубых глазах безмерное отчаяние, не могла не согласиться, но предупредила, что надолго, к сожалению, не задержится. Гэвин, наблюдая за сей картиной издалека, лишь удивленно приподнял брови, не ожидая от Ричарда раскаяния. После того удара, Гэвин ненадолго задумался о своем поведении, ранее игнорируя наличие у напарника чувств, искренне считая, что тот все стерпит. В полиции никогда не было легко, испытательный период для новобранцев не был исключением. Хоть он и не был сторонником дедовщины, ему был привычен таков порядок вещей. После небольшой перепалки и секундного мордобоя, ему просто-напросто нужен был отдых, временная передышка, дабы оклематься и, возможно, пересмотреть свои взгляды. Он даже не пытался вызывать у «молокососа» чувство вины, ибо частично признавал свою оплошность, поэтому и подумать не мог, что тот после произошедшего будет пытаться искупиться. При всем этом мольбы мужчины изрядно подпитывали его самолюбие, создавали имитацию нужности и важности, из-за чего он продолжал подражать партизану. — Да, да, она дала согласие, но лишь на час, — Декарт замолк, продолжая заглядывать детективу в глаза. Вкрадчивый взгляд лазурных глаз, поджатые губы, слегка опущённая голова, как у провинившегося щенка, странным образом сказывались на самочувствии Рида. Он снова ощущал тот самый феромон, сильно слабее, чем было раньше, но яснее, вкрадчивее. В груди словно разлилось солнце, не обжигающее, но согревающее, имитирующее нежный купол, пропитанный седативным ароматом, одновременно напоминающим все известные ему цветы и при этом ощущаемый, как абсолютно неземной. — Да все нормально, — Рид отвернулся от напарника, чувствуя, как лицо наливается кровью, а сердце участило ритм. «Так и знал, что придется тащить противогаз», — подумал Гэвин, продолжая разглядывать карандашные пометки Ричарда на документах, пытаясь вдуматься в них и понять ход его мыслей. — Да все тип-топ, Рич, — беззаботно, насколько это было возможно, повторил детектив, — мне просто нужно побыть наедине после произошедшего, — Ричард понимающе кивнул. — Простите ещё раз, этого больше не повторится. — Ты не можешь мне это гарантировать, — справедливо заметил Рид, будучи неуверенным в том, что он сможет откорректировать свое поведение исключительно под Ричарда. Он не был сторонником здоровых рабочих отношений. Он в принципе не был сторонником отношений, и не желал меняться под любого рандомного хера, недовольного его поведением. — Вы правы, — Декарт нервно улыбнулся, внезапно осознавая, как после удара ему стало легче, — но я постараюсь. — Что ж, заметано тогда, — Гэвин прочистил горло и, помахав бумагами, подозвал напарника к себе. — Давай работать, заебал сопли пускать, — авторитарно заявил мужчина, в это же мгновение презентуя ряд своих гипотез касательно текущего дела. Ричард, в свою очередь, в недоумении опустился на кресло. Сладкий аромат наполнил голову, запутывая мысли в плотный, несуразный комок. Ему хотелось раствориться в этом запахе, быть его частью, чувствовать так долго, как только можно. Осторожно прочистив горло, Декарт сильно отдалился от Рида, не вглядываясь в его штрихи, но внимательно слушая, стараясь сохранить в себе зерна профессионализма.

***

— Я тебя умоляю, все это брехня полная, — кричал Гэвин сквозь громкую музыку, обнимая Тину за талию. — Где гарантия, что твой мужик — ну вот реально истинный? Ричард, уже больше часа попивая какой-то невнятный ёрш, тихо наблюдал за коллегами со стороны, слушая их бредовые диалоги. Гэвин, будучи в совершенно невменяемом состоянии, продолжал активно дискутировать со своей подругой, попутно с этим пытаясь танцевать некое подобие вальса под клубную музыку. Попытки Гэвина вести танец только забавляли Декарта, несмотря на то, что сам клуб вызывал в нём лишь тоску. Яркий свет, шумная музыка, толпы пьяных людей и не внушающий доверия слэм: все это крайне утомляло. Он бы предпочел тихие посиделки в баре, нежели клуб, но Рид настоял на веселье. — Ну ты же ещё в школе своего истинного находила, не? — спросил Рид, слегка пошатываясь на повороте. — Да не, мне показалось! Я же бета, мы в принципе за истинностью не гоняемся, нам в этом плане сильно легче, — кричала девушка в ответ, посмеиваясь над неловкими движениями партнёра по несуразному вальсу. — Пф, легче, — Рид закатил глаза, — поиск партнера на всю жизнь, — саркастично выплюнул он, — в принципе дело нетривиальное. Если и верить в эту херню, то нам, омежкам, как-то попроще. Как там говорится… — он на мгновение задумался, — а! Судьба приказала! — Ричард усмехнулся, внимая словам коллег, делая очередной глоток. — А я думаю, нахер судьбу! — выкрикнул Гэвин, отмахиваясь от фатализма. — Да ладно, Гэв, это же круто! Не надо думать, напрягаться, просто взял и полюбил! — Не-не-не, все это херня собачья! — Гэвин остановился и отошёл от партнерши, чтобы немного отдышаться. — Я сам выбираю, с кем ебаться! — Тина залилась заразительным смехом. Декарт также не остался в стороне: он тихо посмеивался внутрь свой пивной кружки, даже не представляя, какая каша образовалась в мыслях Рида. — Да хоть с Ричардом, — упомянутый молодой человек подавился ёршем. — Хоть сейчас! — Воу-воу, какие страсти, — Тина продолжала смеяться, а Декарт смущенно опустил голову, продолжая откашливаться. Как ни крути, это все же больше неловко, нежели смешно, ибо несмотря на сегодняшний инцидент и его искренние беспокойства, ему не был симпатичен детектив, что на регулярной основе доводил его до белого каления грубостью, хамством и агрессией. Гэвин, пошатнувшись, завалился на Ричарда, позволяя ему подхватить своё охмелевшее тело. Ричард осторожно придерживал напарника, стараясь при этом не облить его остатками ёрша, все ещё плескающимися на дне пивного стакана. Резкий запах изо рта охмелевшего Гэвина вызвал тошноту и отвращение, но мужчина рассудил, что ему будет проще перетерпеть это, чем позже разгребать последствия от падения детектива во время происходящего неподалёку слэма. Тина же в этот момент посчитала нужным вытащить из кармана брюк телефон и начать видеосъемку. «Что ж, теперь нам всем точно пора домой», — подумал Рич, оценивая состояние коллег. Внезапно, словно птица, Гэвин поднялся на ноги и резко прижался губами к лицу Декарта, комично промазав мимо губ. — Во как! — с некой детской гордостью воскликнул Гэвин, поднимая руки вверх. — Нахуй судьбу! — Да! Нахуй судьбу! — Тина поддержала кутеж друга и завизжала вместе с ним. А Ричард стоял с каменным лицом, не в силах поверить в произошедшее. — Боже, просто невероятно, — угрюмо пробормотал он, стирая с лица чужие слюни. — Пора домой, — громко заявил молодой человек, перехватывая руку детектива и забрасывая её себе на плечо. Рид, неловко оступившись, упал на грудь напарника, невольно вдыхая исходящий от него феромон. Тонкий запах, влекущий и окутывающий, тянул Гэвина куда-то вниз, в некие дебри, сладкие и томящие, перекрывающие возможность отодвинуться или уйти. Рид губами прижался к изгибу шеи Ричарда, влажно целуя тонкую кожу. Декарт вздогнул, чувствуя, как по телу мощным разрядом пробежала томящая дрожь. Немного приподнимаясь, Гэвин коснулся языком мочки уха, словно дразня, намеренно возбуждая и наблюдая за его реакцией. Ричард шумно вздохнул, почувствовав, как чужие горячие руки проникли под его рубашку, оглаживали поясницу, пресс, невесомо касались груди, тем самым ещё быстрее разгоняя бешеный сердечный ритм. — Детектив… Лёгкие покусывания, словно играюче, то поднимались по шее, то опускались вниз, слегка затрагивая ключицу. Язык очертил грубую прямую линию вверх, по-хозяйски облизывал ушную раковину. Робкий поцелуй, оставленный за ухом, влажный язык, снова очертивший изгиб шеи, и грубые руки, что так нежно касались его кожи, в каждой клеточке тела порождая жар. Феромон окутывал, ощущения нарастали, становилось тяжело дышать. Ричард машинально коснулся шеи Рида, желая притянуть его ближе, но, к своему удивлению, он не почувствовал кожи. Нечто шерховатое, похожее на пластырь, красовалось на том месте, что обязывалось связывать двоих людей воедино. — Эй, парни, — Тина привлекла к себе внимание Декарта, но Рид словно не услышал, продолжив оглаживать ладонями его кожу, — давайте, закругляйтесь. — Что такое? — настороженно спросил Ричард, слегка отталкивая напарника и через силу приходя в себя. Видимо, он тоже немного перебрал, раз так эмоционально отреагировал на пьяные выходки детектива. — Мне уже домой пора, да и Рида надо отправлять, он уже совсем невменяемый, — Тина перехватила тело Гэвина, отрывая его от Декарта. — Но ты развлекайся. Там какие-то парни с тебя глаз не сводят, — Чен хитро улыбнулась, пальцем указав на юношей, сидящих за барной стойкой. — Давай, до завтра, — девушка похлопала Ричарда по плечу и поплелась вместе с другом на выход, оставляя стажёра в полном недоумении и со страшным напряжением в области паха. Низ живота неприятно скручивало, грудь горела ярким пламенем, места, которые недавно ласкал детектив, пылали жаром. Ведомый вожделением, он направился к барной стойке, позволяя высматривающим его омегам составить ему компанию. Долго ждать не пришлось. — Добрый вечер, — кокетливо произнес парниша двадцати лет, присев рядом. — разрешите присоединиться? — Ричард не ответил. Запуская руки в волосы молодого омеги, он притянул его к себе, судорожно целуя, но видя перед глазами совершенно другого человека.

***

— Весьма… экспрессивно, — Ричард сквозь пальцы смотрел видео прошлого вечера, которое чуть ли не пихала ему в лицо уже кашлящая от смеха Тина. Рид, раскрасневшийся от стыда за своё поведение, не мог продолжать смотреть запечатленный на камеру срам, и старательно делал вид, что занят работой. — Вы такие пупсики, я не могу, — протянула она, пересматривая любимые моменты, так называемого, кринжа. — Ну все, все, хорош, — Гэвин отпихнул от Ричарда телефон, но тот, к удивлению детектива, чуть ли не выхватил его обратно. Одна деталь, несмотря на испытываемое смущение, смешанное с недоумением и стыдом, его все же зацепила: пластырь на шее детектива. Он долго смотрел на этот шерховатый белый пласт, несколько сомневаясь в том, что видел. Он отчётливо чувствовал его прошлым вечером под пальцами, но это противоречило всем известным ему законам. — Чего интересного увидел? Ну было и было, господи, ничего страшного же, — бормотал полицейский, сдерживаясь, чтобы не разбить этот телефон к чертям собачьим. — Ну да, ты же тем же вечером себе омежку ещё выглядел, — ехидно заметила девушка. — Фига, серьезно? — Тина кивнула, словно видела остаток вечера Декарта собственными глазами. — И как оно? — Ричард не хотел вспоминать, ибо впоследствии у него даже не встал на того парня, что привело к ещё более неловкой ситуации по сравнении с той, что была запечатлена Тиной. — Вы женаты? — резко бросил Ричард, поднимая глаза. Гэвин в замешательстве приподнял бровь. — Нет, с чего вдруг-то? — Замужем? — Нахуй пойти не хочешь? — Гэвин демонстративно поднял свои руки тыльной стороной, подтверждая свой статус холостяка. Тина догадалась, о чем шла речь, и пыталась жестами остановить Ричарда от последующих вопросов. — Сдался мне этот брак. — Но вы же помечены, разве нет? — Гэвин резко закашлялся, подавившись слюной. Тина выхватила из рук Декарта свой телефон и, чувствуя, как запахло жаренным, слегка шаткой походкой отправилась на своё рабочее место. — Ричард, — Рид, переводя дыхание, сложил руки в замке, пристальным взглядом окидывая напарника, — моя личная жизнь тебя никаким боком не касается, усек? — Декарт, слегка нахмурившись, кивнул. — Мы не друзья, мы всего лишь вместе выпили, сечешь? — стажёр снова кивнул, соглашаясь со словами напарника. — Поэтому, будь добр, завали своё ебало и не суй свой нос туда, куда тебя не приглашали, — Ричард усвоил, хоть и был весьма заинтригован. Холостой, но помеченный Гэвин — это что-то странное. При всем этом феромон Гэвина он также чувствовал, что противоречит гипотезе наличия у того метки. — Что-нибудь придумал касательно дела? — Да, я думаю, нам надо посетить этот адрес, — Ричард вытащил из кармана брюк маленькую бумажку. — Но мы там уже были, — Рид нахмурил брови в недоумении. — Если ты забыл, то это буквально место преступления. — Я в курсе, — перебил Ричард, постукивая пальцем по бумажке, — но свидетели утверждают, что преступник до сих пор там находится. — Каким образом-то? — Гэвин прыснул от смеха. — Мы каждое место преступления патрулируем на случай его возвращения. — Вот это выяснить и надо, — твердо предложил стажёр. — Ну или окончательно опровергнуть, смотря, какие будут результаты. Гэвин почесал затылок, несколько задумался, но перечить не стал. — Ну, боже, давай, че, — он согласился. — Но если это будет тупо проеб времени, то рапорт писать будешь ты. — Договорились. Ричард взглядом проводил детектива до кабинета Фаулера, не переставая думать о пластыре. Разумеется, ему должно было быть безразлично, но что-то странное внутри него бурлило и протестовало. Насколько ему известно, омеги чисто физически не способны изменять, а после метки в абсолюте отдаются исключительно своему избраннику. Разумеется, это не умаляет риск изнасилований, но резко снижает его в связи с отсутствием возможности других альф учуять омегу. Хотя, с другой стороны, с чего он решил, что у Гэвина вообще есть эта метка? Это ведь могла быть и бытовая травма. «Зачем я в принципе об этом думаю? Меня это никак не касается», — подумал Ричард, глубоко вздохнув. Видимо, отсутствие какой-либо действительно важной умственной работы вызывало в нём скуку и дикий интерес к совершенно неважным житейским дилеммам, которые он не может перестать анализировать, однако, он не мог не признавать тот факт, что ключевым интересом почему-то стал именно Гэвин Рид. Внезапно в него прилетело его собственное пальто. — Погнали, — Рид уже накинул свою кожанку. — О чем задумался? — Ричард посмотрел на детектива снизу вверх, невольно вглядываясь в его глаза: светлая, почти прозрачная, зеленоватая радужка, внутри которой рандомным образом расположились желтовато-коричневые крупицы, на красноватых белках локализовано лопнули сосуды, придавая взгляду некоторую усталость и раздраженность, но наличие бликов минимизировало тяжесть взгляда, смягчая его и подчеркивая некоторый задор. «Меня что, завораживает это? — с удивлением подумал он, резко опуская взгляд. — Да что за хрень? Глаза как глаза, как будто в первый раз их вижу» — О личном, — ответил Ричард, поднимаясь с кресла и надевая пальто. — Мамке о личном поплачешься, не отвлекайся от дела, — детектив немедля двинулся на выход. Декарт проследил за исчезновением напарника и, тяжело вздохнув, поспешил проследовать за ним.