Создатели прозрачной смерти

      — Я разочарована твоим поведением, Эдуард, — ледяным голосом произнесла Натали, хотя и достаточно тихо, чтобы не расслышали окружающие.       — Мама, извини, я… — он не договорил, мать прервала оправдания.       — Пришлось сказать Владимиру, что у тебя болит голова, и ты вернулся в машину. Но не думай, что я тебя прикрываю, чтобы спасти от наказания. Просто понимаю, что тебя тогда лишат звания наследника, а это нежелательно для нашей семьи, — с ледяной яростью говорила Натали. — Приходится быть заодно, но я уже устала от твоих поступков. Опомнись уже, ты ведёшь себя как хулиган, как избалованный мальчишка, который считает, что ему всё позволено. Это не так. Наследник престола должен в первую очередь думать о соблюдении правил. Как ты посмел убежать с торжественного мероприятия? Как ты собираешься работать в будущем? Убежишь с важной встречи?       Эдвард опустил голову, избегая смотреть матери в глаза.       — Извини, это больше не повторится, — произнёс он с раскаянием.       — Я уж надеюсь, — жёстко сказала Натали, — поскольку твоё поведение недостойно для представителя правящей династии. Если бы ты не был похож на нас с отцом, я бы решила, что тебя перепутали в роддоме и ты нам не родной!       — Что? — Эдвард в шоке посмотрел на мать. Голос дрогнул, он побледнел. — Это твоё мнение обо мне?       Натали не вздрогнула и не смутилась. Она продолжала сурово смотреть на сына безо всякой жалости, хотя видела, что он сильно расстроился.       — А что ещё могу о тебе думать? Ты совершенно не похож ни на кого из нас характером. Ведёшь себя как плебей. Наверное, понабрался у своих подруг, этих простолюдинок. Даже не понимаю, как тебя может интересовать общение с простыми девчонками. Понимаю, что Нина достаточно симпатичная и интересует всех мальчиков, но ты не все, — она слегка повысила голос, невозмутимость изменила ей, — даже не желаю думать, что она может тебе нравиться. У такого, как ты, не может быть ничего общего с простой девчонкой. Да, её отец богатый человек, но не знатный. И мать не дворянка. А деньги её отца по сравнению с нашими ничтожны. Жаль, не могу запретить тебе дружбу с ними. Твой отец почему-то находит это приемлемым. Из-за того, что семья интеллигентная и могут чему-то научить. Смешно, тебе и не нужны эти их науки, — она презрительно скривилась.       — Мама, пожалуйста, — Эдвард взглядом показал на Артура, который скромно стоял в стороне, а потому Натали его не сразу заметила, — я не один. Это мой новый друг. Он помог мне найти дорогу.       Натали тут же посмотрела на него.       Она всматривалась лишь мгновение, выражение её лица вдруг изменилось. По нему прошла лёгкая дрожь. Женщина дёрнулась, побледнела и спросила изменившимся, слишком высоким голосом:       — Это ты? — в глазах промелькнуло недоверие, удивление, паника, надежда. Казалось, она готова потянуться к незнакомому человеку. Взгляд заблестел.       Эдвард ещё никогда не видел на лице матери столько разных выражений. Он привык, что она всегда равнодушно-холодная.       — Извините, мадам, — очень вежливо сказал Артур, — но я вас не знаю. Разве мы встречались? Думаю, вы меня с кем-то перепутали, — в его голосе послышалось недоумение и сомнение, как будто он пытался припомнить, где видел женщину.       Лицо Натали вновь приняло прежнее выражение высокомерного равнодушия, а в глазах отражалось сожаление из-за недавнего порыва.       — Конечно, — надменно произнесла она, — я обозналась. Вы напомнили моего водителя.       — Вероятно, это его сын? — жизнерадостно предположил Эдвард       — Нет, совершенно невозможно, — ледяным голосом ответила Натали, — тот человек давно умер и жил в другой стране.       — Бывает, — рассеянно произнёс Артур, затем вопросительно посмотрел на Эдварда, ведь они планировали как-нибудь сходить в парк. Однако при Натали казалось невозможным договориться о встрече.       — Мама, мы хотим завтра в парк пойти, — неуверенно сказал Эдвард, — запиши мой номер, — обратился он к другу.       Лицо Натали застыло маской возмущения.       — Молодой человек! — строго произнесла она, обращаясь к Артуру. — По-моему, у вас уже увольнительная заканчивается. Не хотелось бы, чтобы вы опоздали в училище.       Артур посмотрел на Эдварда с сожалением.       — Извини, — тихо сказал он.       — Артур, — попросил Эдвард, — мы же встретимся?       — Господин курсант! — повысила голос Натали. — Вы же не хотите, чтобы у вас были неприятности?       — Да-да, извините, — Артур грустно потупился. — До свидания. Ещё раз с Новым годом. Удачи, Эдвард, — он повернулся и медленно пошёл обратно.       Эдвард чуть ли не с отчаянием смотрел ему вслед.       — Идём, Эдвард, — немного напряжённо сказала Натали, казалось, она чем-то обеспокоена.       Тут мальчик не выдержал.       — Мама! Почему ты так обошлась с этим парнем? Он же помог мне. Я бы не смог выбраться из толпы без его помощи. Хотел подружиться с ним, он такой замечательный. У меня ещё не было такого друга. Да у меня вообще нет настоящих друзей.       Натали резко посмотрела на сына. Воспитание мешало ей открыто проявлять эмоции, поэтому она только издевательски приподняла брови.       — Друг? — с трудом сдерживая ярость, спросила Натали. — Этого ты называешь другом? Ты в своём уме, Эдуард? И в самом деле плебеем себя возомнил?       — Мам, да в чём дело? — удивлённо спросил Эдвард. — Чем он тебе не нравится? С ним интересно. Он взрослый, много чего знает. Он научит меня…       — Научит чему? — повысив голос, выкрикнула Натали, уже не думая, что сама ведёт себя как простолюдинка. — Научит всяким плебейским привычкам? Материться, смотреть неприличные взрослые фильмы, плевать сквозь зубы, пить пиво в подворотне, закусывая чипсами, играть в видеоигры, клеить девчонок? И прочее недостойное поведение. Ты и в самом деле сошёл с ума. Твоя роль, как будущего правителя: учиться, учиться и учиться. Ты же понимаешь, что твоя репутация должна быть идеально чистой, а поведение — безупречным. Ты не имеешь право проводить время как простой человек. Я и так с трудом терплю твою дружбу с этими простыми девчонками, и лишь потому, что твой отец нормально относится к учёным, — эта гневная отповедь была направлена на то, чтобы устыдить мальчика и напомнить ему о его обязанностях и правилах поведения.       И, похоже, не произвела никакого впечатления на Эдварда. Он насмешливо посмотрел на мать.       — Откуда у тебя такие сведения о времяпровождении плебеев? — заинтересованно спросил он. — Приходилось много общаться с ними?       Глаза Натали вспыхнули яростным огнём. Она побледнела, губы задрожали. На секунду мальчику даже стало стыдно за свои слова, он не хотел обидеть мать.       — Ах ты, — шокировано вскрикнула она, — как ты посмел? Да ты… Да я тебя… — в голосе послышались слёзы.       — А зачем ты обидела моего друга? — дрожащим от возмущения голосом спросил Эдвард. — Он же не сделал ничего плохого. Наоборот, это один из немногих людей, который отнёсся ко мне по-доброму, не зная, кто я. Он решил мне помочь просто так, не ожидая вознаграждения, потому что не имел представления, кто я на самом деле, он вообще здесь недавно. Даже с друзьями поругался. Не пошёл на вечеринку. Думаешь, ему делать нечего, кроме как незнакомцам помогать? Он очень хороший.       — Эдвард, — Натали заговорила чуть мягче, — он не твоего круга, пойми, мой мальчик. Тебе нельзя общаться с неподходящими людьми. Ты ещё слишком маленький, не понимаешь этого. Будущий правитель не должен дружить с простым солдатом.       — Мама, он не солдат, — заступился за приятеля Эдвард, — он будет офицером, потому что учится в лётной школе.       — Это не имеет значения, — устало проговорила Натали, как будто словесная перепалка с сыном отняла у неё все силы, — он же незнатного происхождения. Простой человек, не дворянин. И неподходящая для тебя компания. Знаю таких. Он тебя такому научит, стыдно будет с приличными людьми общаться. Я же о тебе думаю. Всё ради твоего блага.       — Тогда, может быть, я сам решу, с кем дружить, а ты не будешь вмешиваться в мою жизнь? — с надеждой спросил мальчик.       Лицо Натали вновь приняло выражение высокомерного презрения.       — Ты ещё слишком мал, чтобы самому решать, — отрезала она, — не стоит забывать, что ты ещё не правитель, а всего лишь ребёнок несовершеннолетний, мой сын, а значит, обязан меня слушаться, делать всё, как я скажу, — в голосе звучал ледяной металл. — Не заслужил ещё поступать по-своему.       — Я понял, мама, — обречённо ответил Эдвард, который ненавидел, когда ему что-то запрещали, он всегда мечтал делать то, что считает нужным, никого не слушая.       — И именно по этой причине ты будешь наказан, — жёстко продолжила Натали, — мы с отцом и Аннабеллой сейчас поедем на благотворительный вечер к Волконским на всю ночь, там будет вечеринка. Но тебя мы с собой не берём, не заслужил. Тебя отвезут домой. Посидишь один, подумаешь над своим поведением. И никакого праздничного ужина.       Эдвард не стал демонстрировать никаких эмоций по поводу того, что останется один в новогоднюю ночь. Конечно, он был немного расстроен по этому поводу, но и не горел желанием проводить время на приёме с семьёй Анастасии. Он считал, что эти мероприятия слишком скучные. Намного больше жалел о том, что мать прогнала его нового друга. Вот с кем он с удовольствием бы пообщался.       Подняв взгляд, он посмотрел за плечо матери и улыбнулся.       — Здравствуйте, госпожа Катрин, господин профессор, рад вас видеть.       К ним и в самом деле подошли учёные в сопровождении отца Эдварда. Складывалось впечатление, что они услышали конец разговора. На лице Кати появилось сочувствующее выражение, а профессор посмотрел на них насмешливо.       Больше не обращая внимания на мать, Эдвард поцеловал руку Кате, потом немного нерешительно подошёл к Андрею, который смотрел на него, как будто насквозь просвечивал рентгеном. Этот человек всегда казался Эдварду очень странным, а от того интригующим и загадочным. Мальчик протянул ему руку для рукопожатия. После недолгого колебания Андрей пожал её под пристальным настойчивым взглядом жены. А Эдварду стало немного не по себе при воспоминании о том, что ещё совсем недавно он просил Дашу стать его невестой в будущем. Сейчас это казалось чуть ли не преступлением при виде её отца. Казалось, он догадывается обо всём.       — Поздравляю с Новым годом, надеюсь, было… Весело, — не подумав, сказал Эдвард, но тут же сообразил, что весело им точно не было, ведь они потеряли детей в толпе, и всё по его вине. Он совсем смутился и решил больше не говорить со взрослыми.       — И тебя с Новым годом, солнышко, — к его удивлению ответила Катя, а затем притянула к себе и обняла.       Эдвард удивился такой реакции. Он был уверен, что Катя его недолюбливает после происшествия в кафе, имевшее место больше двух с половиной лет назад. Каждый раз, когда он общался с Ниной и Дашей, видел, что Катя не очень довольна в его присутствии, но всегда сдерживала эмоции. Поэтому неожиданная, поистине материнская забота его удивила. Однако Эдвард был ей очень благодарен, Катя вела себя совсем по-другому, чем его мать, и такой заботы очень не хватало. Стало жаль расставаться, захотелось побыть ещё в компании этой доброй женщины, которая обращается с ним намного лучше родной матери. Как будто почувствовав настроение мальчика, Катя стала гладить его по голове.       — Владимир, я пойду искать Анни, сообщу, что мы готовы ехать, — обратилась Натали к мужу. — Позвони водителю, чтобы отвёз Эдварда домой, и возвращайся к машине. Мы ждём, — она развернулась и пошла, не глядя больше ни на кого.       Владимиру явно было неловко из-за несдержанного поведения жены. Раньше она всегда контролировала эмоции в присутствии посторонних, но сейчас была непохожа на себя, как будто её что-то вывело из себя. И это не могло быть поведение сына, ведь она уже привыкла к его постоянным выходкам. Но женщина сейчас выглядела шокированной, потрясённой и нервной, как будто встретилась с призраком. Владимир проводил жену взглядом и посмотрел на сына, которого всё ещё продолжала обнимать Катя.       — Очень рад, что ты вернулся, — обратился к нему Владимир, — пришлось сказать моему отцу, что у тебя болит голова. Но я очень беспокоился, даже собирался вызвать спасательный вертолёт, чтобы искать тебя, — его голос звучал намного теплее, чем матери, в нём действительно слышалась забота и тревога, — сейчас вызову машину, тебя отвезут домой. Мне жаль, что ты не поедешь с нами, но мать так решила.       — А я и не хочу на эту вечеринку, — равнодушно ответил Эдвард, — не люблю скучные мероприятия, так что всё в порядке. Не беспокойся.       — Спасибо за фейерверк, профессор, — сказал Владимир, обращаясь уже к Андрею, — мне понравился. Это было очень мило и красиво. Даже не сомневайтесь, я смогу убедить в этом отца, хотя в начале он был не очень доволен срывом торжественного выступления.       Андрей посмотрел на собеседника с лёгкой насмешливой улыбкой, как будто тот произнёс немыслимую глупость.       — А я даже не беспокоюсь, — ответил он совершенно спокойно, даже немного холодно. Тон почему-то показался слегка зловещим, как будто этого человека совершенно не волновало нарушение правил и недовольство правителя.       — Я знаю, — спокойно ответил Владимир, как будто для него тоже было совершенно ясно, что учёный не боится последствий шутки.       — Мы тоже возвращаемся домой, — сказал Андрей, — ещё раз поздравляю вас с новым тысячелетием, надеюсь, оно будет для вас удачным, — он слегка, очень вежливо улыбнулся и обратился к жене, — дорогая, нам пора. Где Даша?       Девочки в самом деле не было рядом. Эдвард сразу насторожился, опасаясь, что она снова потерялась.       — Не волнуйся, — Катя положила руку мужу на плечо, — она сейчас вернётся. Пошла догонять того парня, который привёл их сюда. Хочет попрощаться.       — А это безопасно? — тут же забеспокоился муж, — вдруг он её похитит?       — Всё нормально, — с нажимом произнесла Катя, крепче сжимая ему плечо, и улыбнулась, чтобы скрыть раздражение. — Если бы это был преступник, он бы не привёл детей сюда, где охрана, а отвёл бы их в лес. Так что он безопасен, ничего ей не сделает. Особенно в присутствии полиции. Он вообще военный.       Непохоже было, что она до конца убедила Андрея, но он старался не демонстрировать беспокойство в присутствии посторонних. Однако периодически посматривал в сторону, где скрылась дочь.       А Эдвард почувствовал, что краснеет, ему стало жарко. Одновременно с этих захлестнула горькая обида и разочарование. Он тоже мог, как и Даша, догнать приятеля, извиниться, попросить его номер, договориться о встрече, но мать не позволила. А сейчас уже поздно, да и отец не одобрит.       — У меня идея, — неожиданно предложила Катя, — как смотрите на то, чтобы Эдвард поехал с нами? Думаю, Натали ничего не узнает. А у нас намного лучше, чем одному дома сидеть на Новый год. Будет весело, можем купаться в море, погулять, покормим ребёнка обязательно. Деликатесов не обещаю, но праздничный стол точно накроем. И посмотрим звёзды с крыши. Соглашайтесь, — она радостно посмотрела на присутствующих.       — Можно, папа? — с надеждой спросил Эдвард, не веря своему счастью. Он изобразил умоляющий щенячий взгляд.       Владимир и Андрей выглядели одинаково удивлёнными. Однако Андрей не стал спорить с женой, а Владимир колебался.       — Вы уверены? — с сомнением спросил он. — Разве вам будет удобно? Наверное, хотели отметить праздник семьёй?       — Семьёй мы уже отметили, — спокойно ответила Катя, — а я не могу позволить, чтобы ребёнка лишили праздника, и он остался один дома. Разве человек должен оставаться один на Новый год? — в голосе зазвучало возмущение. — Поверьте, это единственное верное решение. Светское мероприятие тоже не лучшее место для ребёнка, а у нас спокойно. Дети, с которыми можно общаться, вкусная домашняя еда. А то знаю, сейчас модно питаться разными вредными сладостями, от которых потом будет диабет, повышенное давление, проблемы с пищеварением, заболевания сердечно-сосудистой системы… — дорвавшись до любимой темы о современном неправильном питании, она уже не могла остановиться и теперь говорила громко, возбуждённо. Собеседники посмотрели на неё с удивлением. — Да знаете ли вы, сколько во всём этом вашем фастфуде, чипсах, шоколаде и покупном печенье вредных веществ? Да там вся таблица Менделеева. Полезнее съесть упаковку, в которую оно завёрнуто, — лицо раскраснелось, глаза возбуждённо блестели.       — Дорогая, — теперь уже Андрей успокаивающе положил ей руку на плечо, — не надо, они всё поняли.       — Хорошо, — Катя немного поубавила пыл, — в любом случае, вы видите, что у нас ваш ребёнок будет хорошо накормлен и только полезной едой. Ничего вредного. И он такой худенький, наверное, какая-нибудь новомодная диета его матери. Ну ничего, я за день его так откормлю, что не узнаете.       Владимир смотрел на неё с недоумением, не привык к подобной прямоте.       — Главное, чтобы не получилось, как с девочками, — с усмешкой сказал Андрей, — они уже прячутся, когда пытаешься накормить их полезными супчиками.       — Тебе не нравится, как я готовлю? — тут же вспыхнула Катя. — Я, значит, стараюсь, варю на всю семью, а ты не ценишь мои труды? Может, тогда, милый, заведёшь себе повара? Может быть, он будет лучше меня?       — Дорогая, я сказал девочки, не я, — снова стал успокаивать её муж, — я обожаю всё, что ты готовишь. Никогда не пробовал ничего лучше.       — Ладно, — сменила гнев на милость Катя, — но смотри у меня — Так что, отпустите Эдварда с нами? — вновь обратилась она к Владимиру, который всё это время слушал их перепалку, делая вид, что его здесь нет.       — Папа, пожалуйста, — вмешался Эдвард, — мне будет скучно дома в одиночестве. А с Малиниными лучше, они могут рассказать что-то интересное.       — Да, например, как работает атомный реактор, — с усмешкой сказал Андрей.       — Или как его взорвать, — нейтральным тоном добавил Владимир.       Удивлённые взгляды виновников происшествия, как по команде обратившиеся на Владимира, были красноречивее слов. Они сканировали его лицо в поисках ответа на незаданный вопрос, как будто пытались заглянуть в мысли и прочитать там, что ему известно о случившемся. Он же оставался совершенно спокойным, не думая о том, в какую опасную игру ввязался и что неосторожно сказанное может стать приговором. Даже не смутился от этого пронизывающего взгляда, настолько был уверен в себе.       — Думаю, ему будет интересно послушать, — невозмутимо продолжил Владимир, когда напряжённое молчание и обмен взглядами затянулись, — должен же Эдвард знать, как такое может произойти в принципе. Если Санчес решит ещё что-то взорвать.       Все участники беседы облегчённо рассмеялись. Витавшее в воздухе, подобно грозовому облаку, напряжение схлынуло.       — Я не против, спасибо, папа, — радостно ответил Эдвард.       — Желаю приятно провести время, — ответил Владимир, — попрошу водителя отвезти вас, — добавил он, обращаясь к Малининым. — До встречи.

***

      Артур уходил с площади. Настроение было паршивым. Сколько раз замечал: не делай людям добра, не получишь в ответ грубость. Он уже много раз убеждался, что за добрые поступки никогда не бывает благодарности. Например, как-то ещё на родине, когда ему было лет пятнадцать, ехал с вечеринки на мотоцикле и увидел парня, избивающего девушку прямо на улице. Естественно, Артур остановился, оттащил негодяя от девушки, угостил его своим фирменным приёмом, выработанном во время занятий дзюдо. Парень улетел в придорожные кусты. Артур только хотел сказать пострадавшей, что она в безопасности, и даже думал предложить той отвезти её домой, если боится преследования, как несчастная жертва насилия накинулась на спасителя с кулаками. Крича, как помешанная, она обвиняла Артура в том, что он вмешался в её ссору с парнем.       — Как ты посмел, козёл? — сиреной орала потерпевшая, обрушивая на обалдевшего парня всё новые удары. — Это мой жених, тебя кто просил лезть? Мы разбирались. Это наше личное дело. А ты его избил! Урод!       При этом из её разбитой губы и рассечённой брови текла кровь. Лицо украшали синяки различной степени свежести. Видимо, «любимый» не раз угощал «даму сердца» жестокими побоями. Но стоило появиться человеку, который вступился за неё и прекратил беспредел, то на него же и обрушилась ярость жертвы, принимавшей побои как должное.       Артур несколько секунд шокировано наблюдал за ней. Наконец презрительно сплюнул.       — Ну и пошла ты, дура психическая, — сказал он, с отвращением сбрасывая с себя руки девицы, пытавшейся расцарапать ему лицо, — если больная на голову, это навсегда, к сожалению, не лечится. Пусть он хоть завалит тебя, мне плевать. Охота было вмешиваться.       Он вернулся к мотоциклу. Отъезжая, краем глаза увидел, что девица, заливаясь слезами, размазывая кровь и сопли по лицу, бросилась к «милому», который с кряхтением приходил в себя в кустах. Последнее, что Артур успел уловить, были неразборчивые проклятия садиста, направленные на невольного защитника, угрозы по отношению к жертве и её притворное нытьё о несчастном пострадавшем любимом.       И много было подобных ситуаций, когда его желание помочь людям оборачивалось против него же самого. Ещё ни разу Артур не получал благодарность за хорошие поступки. Да он и не ждал её, был абсолютно бескорыстным, но просто становилось обидно, когда вместо простого спасибо, согревшего бы душу, получал в ответ одни ругательства и оскорбления.       Вот и сейчас становилось очень больно, что мамаша богатенького паренька, вместо того, чтобы поблагодарить за помощь, обрушила на него весь свой аристократический гнев. Почему-то при виде её холодного красивого лица становилось обидно до слёз, даже хотелось плакать. И было жаль, что не получится побольше пообщаться с мальчишкой, он чем-то привлёк внимание, хотелось продолжить знакомство.       С трудом проглотив горькую обиду, не позволяя ей выплеснуться слезами, что было бы стыдно для взрослого парня, и чувствуя необычную тяжесть в груди, Артур оглянулся, в последний раз покидая площадь.       — Стой, — услышал он сзади звонкий детский голосок.       Артур резко оглянулся. Это была маленькая светловолосая девочка. Он недовольно поморщился. После того, как его послали, не хотелось видеть никого из этих детей. Но всё же остановился. и вопросительно посмотрел на девочку.       — Артур, стой, не уходи, — извиняющимся тоном попросила девочка, подходя ближе, — останься с нами. Мама в благодарность пригласила тебя к нам на ужин. Поедешь с нами? — она с надеждой посмотрела на парня.       Артур посмотрел на неё с удивлением. Не ожидал, что кто-то всё-таки вспомнит о нём, решит выразить благодарность. После жёстких слов матери Эдварда, это особенно трогало. В глазах даже защипало от эмоций.       — Спасибо, малыш, — Артур наклонился к девочке и взял её на руки, подняв так, что лица оказались на одном уровне, — я был бы очень рад, но мне пора возвращаться. Увольнительная заканчивается.       На лице Даши появилось грустное выражение.       — Очень жаль, — расстроилась она, — ведь если бы не ты, мы бы не выбрались оттуда.       Артур был восхищён этой милой, доброй малышкой. Вот действительно, дети такие милые, ласковые, а вырастают в уродов.       — Что поделать? Служба, — стал он оправдываться, — не могу опаздывать.       Но девочка всё поняла правильно.       Протянув руку, погладила его по волосам.       — Не расстраивайся так, — тихо сказала она, — они не хотели тебя обидеть. Эдвард очень хороший, а его мама, она не злая, просто очень строгая. Не обращай на неё внимания.       «Да мне нет никакого дела до этих богатых придурков. Плевать на них, не хватало ещё, чтобы я обижался».       Однако не стал говорить это вслух, произнёс совсем другое.       — Я понимаю, малышка. Не думай обо мне, всё в порядке. Мне пора,а ты возвращайся к родителям.       Даша на прощание крепко обняла его за шею, прижалась щекой к щеке.       — Спасибо тебе ещё раз, ты очень добрый, — прошептала девочка.       Артур некоторое время всматривался в её лицо, а затем произнёс:       — Можно одну просьбу?       — Да, конечно.       — Всегда оставайся такой, ладно? — серьёзно попросил парень.       Даша посмотрела непонимающе.       — Какой? В смысле маленькой, что ли? — недоумевающе спросила девочка.       Парень слегка рассмеялся.       — В смысле такой доброй, отзывчивой, неравнодушной. Ты как луч света. Не меняйся, пожалуйста. В мире столько жестоких, непорядочных, неблагодарных и просто равнодушных людей, что такие светлые люди, как ты — большая редкость. Не меняйся, пожалуйста, когда вырастешь, оставайся такой же.       Девочка ответила таким же серьёзным взглядом.       — Хорошо, я поняла, — ответила она, — постараюсь не измениться.       Артур осторожно опустил её на землю и девочка, улыбнувшись на прощание, побежала к родителям.