Создатели прозрачной смерти

      Двенадцать лет спустя.       2008 год.       По мосту идёт красивая девушка лет шестнадцати. Ветер развевает её длинные золотистые волосы до пояса. Она в воздушном белом платье, которое смотрится очень просто. Только дорогое кольцо на пальце выбивается из общего вида. Оно старинное, золотое с бриллиантом. Девушка очень жизнерадостная. Улыбаясь своим мыслям, она скользит над землёй, едва касаясь её ножками в лёгких босоножках. Она как солнечный лучик, выбивающимся из-за облаков. Редкие прохожие оборачиваются ей вслед, провожая взглядами. А водители, проезжающих мимо машин, притормаживают, чтобы рассмотреть её получше.       В какой-то момент к ней подъехала шикарная машина и остановилась. Из неё выглянул симпатичный парень, который выглядел как типичный мажор.       — Привет, красотка, покатаемся? — нагло предложил он, видимо ничуть не сомневаясь в согласии. Скорее всего, при виде его машины и его самого красавчика, все девушки сразу выпадали в осадок и соглашались не только покататься.       Уверенный в себе мажор выжидающе смотрел на девушку. Она даже не удостоила его словесным ответом. Вместо этого подняла ладонь так, чтобы он увидел кольцо. Затем сложила пальцы в известном всем жесте, показывая только средний. И, наконец, чтобы у наглого мажора не осталось никаких сомнений, показала ему язык, сделав презрительное выражение лица.       — Совсем больная на голову? — спросил парень, покрутив пальцем у виска.       Напрасно он это сделал. Девушка зарычала, оскалившись. С неё разом слетела вся жизнерадостность. Сейчас она выглядела жутко.       — Точно больная, — растерянно проговорил мажор, решив поскорее уехать. Но не тут-то было. Стоило ему тронуться с места, как в стекло прилетел камень, запущенный меткой рукой. Раздался звон. — Идиотка! — он выскочил из машины. — Ты, дрянь такая, понимаешь, что натворила? Отец меня убьёт! Я взял его машину без спроса. Поедешь со мной к твоим родителям, пусть оплачивают.       Девушка легко отскочила в сторону.       — Попробуй, — раздался ледяной голос, лишённый эмоций, — мой отец будет тебе очень рад. Ты ко мне приставал, а он убивает всех, кто ко мне пристаёт.       — Я не приставал, — проблеял парень, поражённый её голосом и тем, что она сказала. Конечно, он не поверил в то, что её отец всех убивает, но окончательно уверился в том, что у девицы не всё в порядке с головой. И ехать с такой в машине может быть опасно, тем более, что её родители тоже, скорее всего, психи, и он ничего от них не добьётся. Он понял, что попал в историю и его ждёт наказание.       Это стало хорошим уроком для наглого мажора, который больше не брал машину отца, чтобы покатать девчонок, и вообще стал вести себя намного приличнее.       Девушка усмехнулась и спокойно пошла дальше. На середине моста остановилась, перегнулась через перила и долго смотрела в воду. Потом решительно выпрямилась, отошла подальше и посмотрела на кольцо.       — Помню, люблю, скучаю, жду, — тихо сказала она, — а помнишь ли ты меня, моя любовь? Вряд ли, мы тогда были детьми, кто будет помнить то, что было в детстве? И у тебя такая интересная жизнь в Париже, учёба в Сорбонне. Много красивых девушек вокруг, сейчас ты встречаешься с Эммой. Нина мне всё рассказала. А я жду тебя, как дура, всё на что-то надеюсь. Никто тебя не полюбит так, как я. Ты — моя жизнь. Жизнь, которая тебе не нужна. Я ради тебя сверну горы, пойду за тобой босиком, но тебе это не надо. Что для тебя какая-то малолетка? Ты меня забыл, даже не звонил ни разу. Правильно, зачем я тебе нужна? Простушка, бывшая нищенка из трущоб, которую ты однажды пожалел. Мы люди настолько разного круга, что между нами галактики и десятки световых лет. Дворянин и миллиардер никогда не посмотрит на простую девушку, мне не стоит даже надеяться. Но я всегда буду любить тебя.

***

      — Эдуард, поверить не могу, ты такой молодец, — восторженно говорила невысокая девушка с короткими светло-каштановыми волосами в виде аккуратного каре. Она была женственной, миловидной и хрупкой, выглядела очень молодо. Сразу становилось понятно, что она настоящая француженка, — я тобой горжусь и восхищаюсь.       Они получили дипломы. Эдвард стал лучшим студентом на курсе, несмотря на то, что французский не был его родным языком.       — Спасибо, Эмма, ты замечательная, никогда тебя не забуду, — ответил парень. Он был очень высокий, светловолосый, с голубыми глазами. Все девушки вокруг смотрели на него, не отрываясь.       Парень с девушкой, улыбаясь, позировали для фото выпускников.       — Я так рада, что ты стал наследником престола. Поздравляю. Мне будет, что рассказать знакомым. Я училась с будущим президентом Виктории. Это как в сказке, — Эмма обняла его, — пойдём, отметим твою победу и наш выпускной.

***

      Молодые военные вполголоса переговаривались в спортзале, в ожидании тренера.       — Артур, почему ты такой рассеянный? Опять с Маринкой поругался? — спросил один из них своего друга, симпатичного парня с тёмными волосами, похожего на испанца.       — Да, прикинь, — ответил Артур, — она меня уже достала. Не знаю, чего ей ещё не хватает. Всё было в порядке, так нет, ей надо обязательно стать звездой. Берёт пример с этой идиотки-актрисы Нины Романовой. Она её фанатка.       — А чем тебе не нравится Нина Романова? По-моему зачётная тёлка. Если бы я её встретил, я бы ей… — парень мечтательно закрыл глаза от удовольствия, представив себе в голове пошлую картинку.       — Да пошёл ты, — разозлился Артур, — нормальных девчонок мало, что ты об этой звезде думаешь? Все вы как с ума посходили с ней. И где ты её встретишь? И можно подумать, она на тебя посмотрит.       — Ничего ты не понимаешь, а ещё эксперт в женской красоте, — рассмеялся его друг, — эта Нина — горячая штучка. Я такое испытываю, когда смотрю её фильмы.       — Просто гламурная девка. А смыть с неё всё это и увидишь, что она обычная тёлка, как любая другая, — возразил Артур, — кстати, тебе не кажется, что народ оживился? Праздник какой? Я утром вышел из дома, а все вокруг балдеют, как на день острова. А ведь не выходной, а рабочий день.       — Как, ты ничего не знаешь? — поразился его приятель. — Чем ты вчера слушал на собрании?       Артур смутился. Вчера он сбежал с собрания, хотя знал, что это запрещено правилами, но надеялся, что его отсутствие не заметят. А всё потому, что хотел устроить романтический сюрприз любимой девушке, отношения с которой дали трещину. Вообще, Артур, который знал, что живёт на острове, только пока работает, иногда пренебрегал своими обязанностями и вёл достаточно вольный образ жизни, мало подчиняясь правилам. Он был уверен, что незаменим, и поэтому ему должны всё прощать. Он считался самым лучшим лётчиком, и за это его очень ценили на работе.       — А что я должен знать? — удивлённо спросил Артур. — Я не слежу за новостями, у меня куча проблем с Маринкой, да и времени нет.       Друг снисходительно посмотрел на него.       — Вот одни проблемы от этих баб. Зачем она тебе вообще нужна? Полный отстой эта совместная жизнь с тёлкой. Совсем от жизни отстал. Короче, у нас намечаются глобальные перемены.       — В смысле? — поинтересовался Артур, игнорируя высказывание приятеля о совместной жизни с девушкой.       — В смысле? — передразнил его друг. — В прямом смысле. Власть у нас меняется, вот что. А ты с какой планеты свалился, что ничего не знаешь? Начальник же сказал и предупредил нас вчера.       Артур потрясённо уставился на него.       — Как власть меняется? Государственный переворот, что ли?       Друг засмеялся.       — Ты придурок? Ещё чего. Просто к нам из Парижа вернулся наследник престола. И станет новым президентом. Владимир уже старый, ему девяносто стукнуло. Поэтому вместо него у нас с сегодняшнего дня будет Эдвард.       — И чё это за тип? Иностранец? — удивился Артур. — Зачем он к нам припёрся из Парижа?       Приятель посмотрел на Артура с осуждением.       — Это внук Владимира. Он учился в Париже и работал дипломатом в нашем посольстве. Как практика, чтобы стать преемником. Поэтому сегодня все так веселятся. День инаугурации или коронации. У них это одно и то же. И мы все должны быть на площади, будет военный парад, надо принести клятву верности. Классно, да? Как в старинном фильме, когда военные клялись в верности королю, — друг был взволнован предстоящим торжественным мероприятием.       Но Артур не разделял его радости.       — Оно мне надо, кому-то клясться в верности? Что за доисторические понятия? Я работаю, пока мне платят. Если перестанут, я уеду. Какая тут верность? Я служу за деньги. Мне плевать, кто управляет страной, нет дела до всех этих политиков и буржуев.       Его собеседник покачал головой.       — Странный ты. У нас так не принято. Но ты здесь недавно, поэтому многого не знаешь.       — И сколько ему лет, этому наследнику? — презрительно спросил Артур.       — Где-то двадцать один или двадцать два.       — С ума сойти, младше меня на пять лет, — возмутился Артур, — да он ещё тупой, наверное. Будет только развлекаться, потратит все деньги и не сможет нам платить.       — Да он вроде серьёзный, его с детства обучали, — с лёгкой тревогой ответил его собеседник, задумавшись над словами Артура.       — Дурдом, — проворчал Артур, — приезжаешь в поисках лучшей жизни, а попадаешь в какой-то тоталитарный режим, где страной управляет мальчишка.       — Думаю, всё будет хорошо, — попытался оспорить его друг и перевёл тему, — а прикинь, он с этой актрисой Ниной знаком с детства. Говорят, спал с ней перед отъездом в Париж, когда им было лет шестнадцать. Это вообще кошмар и против всех правил.        Артур разозлился.       — Слушай, кто это сказал? Ты что, сам видел, если утверждаешь это? Где доказательства? Знаешь же, что я ненавижу пустые сплетни. Какое нам дело до чужой жизни? Мы не бабы, чтобы обсуждать личную жизнь звёзд и миллиардеров.       — Но здесь так не принято, — ответил приятель, — дворяне не должны иметь никаких отношений до свадьбы, а жениться могут только на невестах из своего круга, а не на простых девушках, даже если это и известная актриса. Если бы это подтвердилось, был бы скандал, и ему бы запретили быть правителем из-за репутации. Но нет, это только слухи, но людям же не запретишь болтать. И потом, почему ты его защищаешь? Не надейся, что он это оценит и повысит тебя. Он о тебе даже никогда не узнает. Ты хоть представляешь разницу между вами?       Артур, который терпеть не мог, когда ему указывали на то, что он обычный простой человек, почувствовал раздражение по отношению к приятелю.       — Более чем. Но я ненавижу обсуждать чужую жизнь. Не важно, правда это или нет, не наше дело. Значит, мы не будем распространять эти слухи, не хочу об этом даже говорить. И обычай дебильный. Что за древние понятия: переспал — женись. Интересно, как бы меня поделили все мои девушки? Смешно, им пришлось бы разрезать меня на сто частей, — рассмеялся Артур, а его друг скривился от зависти.       — У тебя было сто девушек? — потрясённо спросил он. — В двадцать шесть лет? Когда успел?       — Может, даже больше, — заявил Артур, — я точно не считал. И да, я рано начал, лет с пятнадцати. И я красивый, если ты не заметил.       На этом он рассмеялся, а друг, пообижавшись для вида, не смог сдержаться и поддержал его смех.

***

      Андрей и Катя сидели в лаборатории. Они не проводили никаких исследований. Только встревоженно смотрели друг на друга, продолжая утренний разговор. Они выглядели ещё моложе, чем двенадцать лет назад. Но казались уставшими и взволнованными.       — Андрей, ты уверен, что всё будет в порядке? — с тревогой спросила Катя.       — Думаю, да. Она с этим справится. Но на всякий случай надо поговорить с доктором Вяземским. Может, он что-то посоветует, мы можем ему доверять.       — Зачем тебе нужны были эти амбиции? Смотри, чего ты добился. Надо было не слушать тебя. Сейчас у нас был бы обычный нормальный ребёнок.       Андрей хотел обнять её, но она отстранилась.       — Да что с тобой такое? — удивился он.       — Справится с этим? Но как? Представь себе, что ты узнал про себя такое. Хотя, мне кажется, тебе было бы всё равно. Ты непробиваемый. Безэмоциональный робот. Но моя девочка не такая. Она живёт эмоциями, всё очень тонко чувствует.       — Ты не права, я раньше таким был. В юности, — возразил Андрей, — но жестокость людей быстро отучила меня жить эмоциями. Она тоже со временем привыкнет к этому. И станет одной из нас, поймёт, что не существует хороших людей. Все подлецы и предатели.       — Пойдём домой, — Катя встала, — мне тревожно. Я должна убедиться, что всё хорошо.

***

      Какое счастье, смотреть в любимые глаза, обнимать её, целовать, ощущать себя с ней одним целым. Ничего другого ему и не надо, кроме этого бесконечного блаженства от чувства единства с любимой. Испытывать сильнейшую эйфорию, взлетать до самых звёзд, тонуть в океане удовольствия. Ему всё мало, он никак не может полностью насладиться любимой, хочется ещё больше, чаще. И чтобы это никогда не заканчивалось, не отпускать её ни на минуту, всегда быть с ней, жить ею.       — Любимая, спасибо, что подарила мне такое счастье. Давай никогда не расставаться, всегда будем вместе. Ты даже не представляешь, как сильно я тебя люблю. Моя жизнь неразрывно связана с этой любовью, — говорит ей Эдвард, чувствуя, что и в самом деле сходит с ума от щемящей сердце любви, почему-то немного смешанной с болью и тоской. Как будто им может что-то помешать. Он ощущает смутную угрозу их счастью. Как будто над ними нависла невидимая опасность.       Но блаженство оказывается сильнее. Эдвард уже не думает о странном предчувствии. Точнее, не может думать, достигая вершины наслаждения, со стоном изливается. Тяжело дыша, ощущает сладостное послевкусие, постепенно приходит в себя. И понимает, что девушка неуловимо изменилась. Её глаза потемнели, она прошептала:       — Ты опоздал.       Он удивлён и не может понять, куда опоздал, а за окном знакомый пейзаж, сразу понятно, где он.       — С возвращением домой, господин президент острова Виктория.

***

      Они заходят в дом.       — Где она? Дочка? Дашенька? Пожалуйста, не обижайся на нас, мы не хотели. Прости нас, идиотов. Мы с папой тебя очень любим, — в отчаянии говорит Катя. Ей никто не отвечает. Слова падают в пустоту тяжёлыми каплями крови.       Её нигде нет, ни в гостиной, ни в спальне. Они заходят на кухню…       — Не-е-е-е-е-е-ет! Всё из-за тебя! Я тебя ненавижу! Ты сломал ей жизнь! Я тебе это никогда не прошу, — Катя пытается удержаться на ногах, сползая на пол. Муж удерживает её.       Он смотрит шокировано. В глазах: боль, страх, чувство вины.       — Дорогая, я не хотел. Прости меня, Но я всё исправлю. Срочно звоню доктору Вяземскому. А ты будь сильной и попытайся сделать что-то, пока он едет.       В этот момент они слышат звонок в дверь.       — Кто там? — встревоженно спрашивает Андрей. — Кто бы это ни был, он очень не вовремя. Я его убью, будь это хоть президент.       Он пошёл к двери с намерением осуществить свою угрозу, даже не зная, насколько он прав.       Катя склоняется над лежащей в луже крови Дашей. Из ослабевших пальцев девушки выскользнул нож, которым она резала себе руку, оставляя глубокие раны...