Принц и нищий

      Аарон в очередной раз облизывает губы, осторожно расчёсывая сливочные кудри Эндрю гребешком из можжевельника. Они сидят на кровати. Ссадины уже смазаны, и Аарону стыдно, что прикосновения дарили Эндрю боль, пока он обрабатывал ранки. Укладывая ещё влажные после купания волосы брата, Аарон обнаружил, что у линии роста волос Эндрю имеет крохотную родинку — такую же, как у него. Аарон привстаёт на колени и целует её — мягко и робко, а прядку волос осторожно заправляет Эндрю за ухо. — Ты выглядишь замечательно. — Спасибо. — Посмотришь на себя? — кивком головы Аарон указывает на зеркало в золотой раме. — Я уже смотрю. — отзывается Эндрю, заглядывая в апельсиновые глаза напротив. Щёки Аарона вспыхивают румянцем смущения. — Давай ещё раз всё повторим.       Аарон садится по-турецки и успокаивающе сжимает пальцы Эндрю. — Я представлю тебя отцу. Если он будет спрашивать, как мы встретились, — скажу, что один из охранников видел тебя в городе и сообщил Кевину, а тот сказал мне, и я приказал привезти тебя во дворец. Дальше — слёзы счастливого родителя, объятия, и мы живём долго и счастливо. — Красивая сказка. — Да, мне тоже нравится. — пожал плечами Аарон. — Ты только… не принимай близко к сердцу, если что-то пойдёт не по плану. У отца характер — не дай Бог никому, он бывает довольно вспыльчивым… — Ладно. — Готов? Тогда пошли.       В одежде Аарона, опрятные, свежие и чистые, мальчишки шли по коридору. Слуги были заняты своими делами — хлопотали на кухне, в саду, в прачечной, — потому по дороге никто не встретился с двумя принцам.       Аарон привёл брата к дверям малого обеденного зала — здесь каждый день в одиночестве ел король Майкл. — Подожди меня здесь, ладно? — попросил Аарон, постучав в дверь. Бас отца было слышно даже через толстые деревянные половинки.       Аарон проскользнул за дверь и остался почти у самого порога. — Здравствуй, отец. — поприветствовал Аарон короля. — Здравствуй, сын. — ответил Майкл. Он был большим во всех смыслах. Величественным, высоким, широким в плечах, его волосы золотой рекой струились на плечи, на голове была тяжелая золотая корона, чуть сдвинутая на бок и украшенная рубинами и изумрудами. Его тёмные глаза всегда пронзали и пришпиливали к месту, поэтому Аарон предпочитал находиться на некотором расстоянии от короля. На нём был пурпуэн с множеством пуговиц, расшитый золотыми нитками, в котором, как казалось Аарону, было сложно двигаться, ведь эта одежда облегала руки, спину и грудь, и кажется даже утягивала. Присмотревшись, Аарон рассмотрел орнамент — четырёхконечные звёзды, птицы и львы. На плечах короля лежала мантия из меха горностая: изнанка — белоснежная, с редкими черными «запятыми», лицевая сторона была алой, окрашенной редким и дорогим красителем, который делали из моллюсков.       Сглотнув, Аарон произнёс: — Я хотел тебе кое-что сказать.       Майкл хмыкнул. Это был новый для Аарона звук. Отец никогда не хмыкал. Тем более так — «да неужели». И отпил из бокала немного вина. — Надеюсь, о твоих успехах в астрономии?       Аарон ненавидел астрономию. Ему интереснее было наблюдать за природой, до которой он мог дотронуться, чем пустыми глазами пялиться в небеса через подзорную трубу. — Нет, отец. На днях я встретил кое-кого. — О, девушку? Не служанку, надеюсь? Ну, обрадуй старика, — она герцогиня? — спросил он. — Нет? Ну, тогда маркиза или графиня?.. Тоже нет? Баронесса?.. — на последнем слове радость из голоса отца испарилась, будто её и не бывало. — Нет, отец. — в очередной раз ответил Аарон. — Я пока не нашёл девушку, с которой… — Ну, ничего! — он хлопнул ладонями по столу, приободряя сына. — Тогда уж я найду. Устроим бал, пригласим всех из соседних королевств… Убери ты эту кислую физиономию! Все девушки разбегутся! — Папа! — не выдержал Аарон и тут же прикусил язык — за неуважение ему могло прилететь по известному мягкому месту. — Извини… Я пытаюсь сказать, что я встретил одного мальчика, и… — Мальчика?! — взревел король, и пока он не успел обвинить Аарона во всех грехах, в обеденный зал бесшумно вошёл Эндрю, и король Майкл поперхнулся своим гневом. Эндрю встал ближе брата — по другую сторону длинного стола, чтобы королю хорошо было видно его лицо. Аарон, осмелев, подошёл к Эндрю. — Я встретил своего брата. — произнёс наконец Аарон в установившейся тишине.       Прошло несколько минут в гробовой тишине, которую вдруг нарушил громкий и страшный скрип деревянного стула с резной спинкой, который отодвинулся, когда король резко встал. Он подлетел к мальчикам будто фурия, метая из глаз яростные молнии, и встал напротив Эндрю. Тот не повёл и бровью. Казалось, Эндрю дремлет. Его взгляд очень медленно и без интереса двинулся за телом, проследив движение короля. Глаза Эндрю обратились к лицу Майкла.       Майкл Джозеф Миньярд за семнадцать лет жизни своего оставшегося сына повидал немало мальчишек, которых и которые пытались выдать себя за его похищенного сына. Всегда, конечно, они были непохожи на его неоперившегося птенца, но этот… Этот был чем-то новеньким. И как он смотрел — скучающе, сквозь короля, бесстрашно. И как он стоял — расправив плечи и чуть боком — закрывая собой Аарона… Это было… — Как тебя зовут? — король произнёс это тихим, ровным голосом, и брови Аарона поднялись. Так тихо отец говорил лишь тогда, когда успешно усыплял Аарона сказками в раннем детстве. — Эндрю. — ответил мальчик, как две капли воды похожий на его сына. — И ты — мой пропавший сын? — Нет, Ваше Величество, — ответил Эндрю. Он выразил почтение, но Майкл уловил в его голосе напряженную неприязнь к титулу, — я брат Аарона.       Король ухмыльнулся. Мальчишка был забавным — острым на язык, сообразительным цыплёнком. — Если ты — брат принца, у тебя должна быть метка. — сказал король. — Снимай-ка, дружочек, штаны.       То, что сделалось с лицом этого мальчика, Эндрю, поразило короля до глубины его очерствевшей после смерти жены души… Эндрю был оскорблён. Нет, не так. Он был Оскорблён. С большой буквы. К его щекам хлынула кровь злости и стыда. Кулаки сжались, ногти могли пропороть ладони. На запястьях явственно проступили косточки — такие же, какие показывались у Аарона, когда он сердился или ревел. И Эндрю заскрежетал зубами так громко, что Майкл испугался, как бы мальчик их не сломал.       Решив, что парню достаточно, король сжалился и пояснил: — У моего сына есть родимое пятнышко. Если у тебя тоже есть… — Есть. — хрипло сказал Аарон, притягивая Эндрю к себе, чтобы спрятать за спину, как стянутую со стола отца блестяшку. — Я мельком видел. Вот тут, совсем как моё. — Аарон встал полубоком и дотронулся пальцами до места родимого пятнышка. — У него родинки, как у меня, только зеркально.       Король недоверчиво изогнул бровь, и Эндрю нашёл способ, не уронив чести, подтвердить слова брата: он отвёл в сторону вырез белоснежной рубахи, и Аарон отзеркалил его жест. Король Майкл увидел симметричные веснушки под их ключицами и попятился к своему стулу. Тяжело опустившись в него, он прикрыл глаза, а через секунду мальчики увидели, как дрожат от слёз его плечи… — Пап, — ласково мяукнул Аарон, опускаясь рядом с ним на колени и поглаживая по крупному плечу.       В обеденный зал впорхнула служанка, сообщавшая о готовности кухни подать ужин. Король поднял на неё заплаканные глаза и произнёс дрогнувшим голосом: — Мария, вели накрыть на стол на три персоны. — он перевёл нежный взгляд на Эндрю. — У нас гость.

***

      Эндрю никогда не видел столько еды разом. Жареное, варёное, печёное… Мясо-мясо-МЯСО! Он схватил ножку печёной курицы и почти не приложил усилий, чтобы её оторвать — она отделилась сама собой. И Эндрю впился в неё зубами, стал срывать горячее, сочное мясо с костей, издавая совсем уж неприличные звуки.       Его взгляд привлекли замершие фигуры: Аарон, сидящей по другую сторону стола, прямо напротив Эндрю, и король Майкл, сидящий слева. Они смотрели на него с ужасом, и когда Эндрю посмотрел на свои руки и тарелку, понял, почему. Он вымазался в подливах и соусах почти до самых ушей, по рукам стекал куриный жир, а на тарелке лежала уже целая гора костей, и когда Эндрю взглянул на блюдо, где раньше находилась курица, то обнаружил там лишь запеченные яблоки, нарезанные кольцами.       Он отложил обглоданную кость и пристыженно опустил глаза. — Ну и манеры… — ошеломленно произнёс король. — Тебя многому нужно будет научить, малыш.       Аарон легонько толкнул его ногу под столом. — Я помогу. — Это — завтра. — взмахнул рукой Майкл. — А сегодня пусть мальчик поест. — и он своими руками положил на пустую тарелку картофель, запеченный с ломтиками свинины, и передал эту тарелку оголодавшему Эндрю…