Шкура лунного волка

      Конечно, у Кайлина не было никакого желания по отношению к Фей. Он любил волчицу, но только как младшую сестрёнку. Между ними с самого начала состоялась крепкая дружба, и вождь бережно её хранил.       Когда Фей обхватила его за шею и потянулась за поцелуем, он замер, не зная, что и думать в такой ситуации. Но Кайлин не мог сказать, что не замечал проскальзывающие странные взгляды волчицы на себе. Да и лёгкий поцелуй на свадьбе ему запомнился. Возможно, ей не хватало любви и страсти мужа, и она очень хотела получить её хотя бы от Кайлина. Волк ответил на поцелуй. Он её просто пожалел. Бедная омега медленно убивала себя, и ему было больно смотреть на то, как она похудела, как под глазами расцвели болезненные синяки. Фей мало ела, почти не ходила и постоянно пребывала в апатичном состоянии. Он понимал, что ей нужно утешение, которое бы сняло хоть чуточку боли.       Кайлин даже не думал, что однажды такое сможет произойти. И ему было несколько стыдно перед покойным братом. Он ведь посягнул на его омегу! Но ведь и Кайлин не был альфой… Значит, не считается?       Волк подался ей, но он не знал, что ему делать… Нет, он прекрасно осознавал, как происходит близость, но это его совсем не интересовало, ведь он не собирался ни за кого выходить замуж. А о сексе с другой омегой и подумать не мог. В голове проскользнула мысль: а сможет ли он вообще возбудиться? Омега никогда намеренно не вводил себя в это состояние. Возбуждëнность он чувствовал только во время редких и коротких течек. И не то чтобы для него это было радостным событием. Фей исследовала его тело руками, продолжая целовать. В этот момент она даже позабыла, что перед ним омега. Но многие члены стаи также нередко об этом забывали, и она часто слышала, как некоторые омеги обсуждали внешность и способности Кайлина так, как будто перед ними стоял потенциальный жених. Её рука опустилась ниже. Волчица развязала пояс штанов, но вождь смущённо взял её за руку.       — Кай… Прошу. Дай мне тепла…       Он, вздохнув, отпустил её запястье, давая согласие. Фей кивнула, поблагодарив, и стала раздевать себя. Волчица медленно, дрожащими руками сняла верхнюю одежду и приступила к нижнему белью. Её белые тонкие плечи обнажились, а потом и груди. Молодые и пухлые. Кайлин видел голое женское тело, только когда был маленьким и мать с другими волчицами купались в озере или в реке.       Когда же он вырос, то предпочитал делать это один, а потом и вовсе находился только в компании альф, и женщины-омеги его мало интересовали. Из-за этого он немного смутился. Но Фей была красивой волчицей: маленького роста, хрупкой, но с широкими бедрами, небольшим животиком, который уже исчез из-за голодовки, и гладкой белой кожей. Изучив её взглядом, волк немного успокоился.       Волчица взяла его за обе руки и положила их себе на талию, видя, как тот растерялся.       — Кай, расслабься…       Она приспустила его штаны и, обхватив ладонью член, начала двигаться. Ловкие руки молодой волчицы делали дело, и Кайлин невольно возбуждался. Фей видела, как его щеки покраснели, а глаза смущённо опущены вниз, и для неё было необычным, что мужчина перед ней не источал тяжёлых феромонов от её ласки, как альфы. Омеги точно не могли возбудить друг друга феромонами, они их чувствовали, но только как средство передачи информации. Вскоре волчица добилась своего. Член встал, налившись кровью. Она невольно прикусила губу и, отстранившись, полностью раздела себя.       Фей легла на спину, потянув волка на себя, и тот навис над ней. Рука его опустилась на ляжку, крепко обхватив её, но волчица заставила его опустить руку ещё ниже, и палец вошёл в лоно омеги. Кайлин ощущал тепло и влагу внутри. Немного растянув её, он вытащил пальцы. Фей поманила его, обхватив руками за шею, и волк ещё сильнее прижался к её телу. Ему казалось, что он её раздавит, настолько девушка была хрупкой и худой.       — Не тяни… — прошептала волчица, целуя его в губы.       Кайлин послушно вошёл в омегу, сдавленно вздыхая. Стенки её лона стимулировали член, и волк невольно сильнее возбуждался. Он мало помнил эту ночь, всё было как в тумане. Голова кружилась. Кайлин просто двигался, чувствуя, как волчица под ним изгибается и стонет. В один момент из глаз Фей полились слезы. Кайлин испугался, что сделал ей больно, но волчица покачала головой. Она крепко прижалась к сильному телу вождю, как к спасательному кругу, и громко разрыдалась. Капли падали ему на кожу, оставляя ожоги. Вождь также крепко обхватил её двумя руками.       — Фей… Всё хорошо… Я рядом… — хрипло шептал ей на ухо волк, пытаясь успокоить.       Та ночь стала началом их очень странных отношений. Кайлин был на войне, редко приходил домой, и редко у него оставались силы на общение со вдовой. Но иногда он всё же соглашался провести ночь с волчицей. Сначала Фей довольствовалась ласками вождя, потом, когда метка со временем ещё ослабла, она смогла найти себе несколько незамужних альф с сильными феромонами, которые после битвы с удовольствием проводили совместную ночь с красивой омежкой.       В стае ходили слухи о том, что матхе ведёт позорную для омеги жизнь, перескакивая с одного альфы на другого. Редко омеги позволяли себе такое поведение, особенно после смерти мужа. От Кайлина эта история не скрылась. Он покричал на неё, но внутренне понимал, что Фей без этого снова может впасть в то апатичное состояние, поэтому не пресекал её увлечения и даже предлагал себя, утешая волчицу в своих объятиях.       Тогда Кайлин не понимал, зачем Фей так нужна была эта близость. Но сейчас… Он полностью осознавал, каково это. И омега поступал точно также. В супружестве с Арреном Кайлин не чувствовал себя тем, кем привык считать. Чёрный вождь относился к нему как омеге, пытался его «воспитывать» и «ломать» и Кайлин яростно пытался бороться против насилия тирана. В единственные моменты, когда он позволял мужу полностью им обладать — это близость.       Во время секса Аррен чувствовал себя полноправным хозяином своего младшего супруга. Бороться было невозможно, и Кайлин под действием феромонов предпочитал просто получать удовольствие, отдавая себя в руки альфы. И Аррену это жутко нравилось. Он получал именно то, чего не мог добиться от омеги в другое время — смирения и послушания.       Ему льстило, как Кайлин тянулся к нему, как крепко сжимал его плечи и как сладко стонал под ним, словно в этот момент становился обычной слабой омегой, которая ищет в альфе защиту. Кайлин наслаждался неизвестным в прошлом ощущением силы, которая давит на него, подчиняя и увлекая за собой.       Омега забыл о должности, об ответственности, о сложном положении стаи… Его голова была пуста от навязчивых мыслей. И на секунду он ощущал себя свободным от мира. Да, Кайлин прятался от проблем, забываясь в объятиях мужа. Но разве не мог он хотя бы на ночь позволить себе не думать о стае, о своём положении, о сыне? И просто насладиться тем, что ему дают? Он не пытался найти утешения в Аррене, ведь это именно он был виновником всех событий. Омега просто искал передышку, отдых.       В гон или в течку все эти чувства удваивались, так как разум окончательно их покидал, оставляя голое естество. С них словно стянули одежду, как снимают шкуру убитого оленя, оставляя их полностью обнаженными и честными перед друг другом. Кайлин и Аррен не могли отлепиться друг от друга, пока каждый не устанет. Ими управляло животное начало, которое лишь усиливалось из-за сильной связи, которое словно приклеивало их. Они не могли думать ни о чем другом, кроме друг друга, будто оба не являлись вождям, которые должны были всегда защищать стаю и думать о ней.       Так они и провели этот цикл на несколько дней закрывшись от других и мира.       На утро их головы немного просветлели. Аррен проснулся первым и, жалея, что не может понежиться с мужем в постели, быстро собрался и вышел. Кайлин же еле-еле встал. Его тело ломило от каждого движения. Омега не то чтобы не любил его грубость во время близости, но последствия таких игр его никогда не радовали, особенно когда они провели сначала гон и сразу следом течку.       Аррен позаботился о тёплой воде для омеги. Кайлин дополз до ведра и стал умываться и смывать с себя следы безумной близости. Вся его кожа была покрыта красными пятнами и укусами, которые ему оставил муж. Из промежности стекала сперма. Волосы в беспорядке застыли. Приведя себя в порядок, он наконец-то побежал к стае. Ведь надо многое успеть сделать перед тем, как отправится в путь.       По пути в часть белых волков он встретил Аррена, что разговаривал с один из глав кланов. Это было понятно по черному перу, которое было вплетено в его волосы. Таким образом, клановцы показывали свою власть, уподобляясь немного вождям, которые носили большой венец из перьев. Обычным волкам нельзя было носить перья, чтобы не посягать на власть вождя. Кайлин уже выучил почти все кланы, но этого волка он увидел впервые. Поэтому он решил подойти. Аррен его сразу заметил, улыбнувшись.       — Моя Луна, как ты себя чувствуешь? Полежал бы ещё…       — Да нет, мне надо к стае.       Тот неизвестный волк изучающие взглянул на Кайлина. Но и омега сделал то же самое. Альфа был довольно молодым, с необычными для волков Хаки мягкими и округлыми чертами лица. Губы его застыли в лёгкой полуулыбке.       — Мы ведь раньше не виделись? — задал он риторический вопрос.       — Может, представитесь своей матхе? — Кайлин чуть улыбнуться ему в ответ.       — Дирг Вошур, глава клана Вошур. Мы сейчас живём на востоке. Почти у границы.       — Граничите с Сиза?       — Да, ещё немного с Цубари.       — Теперь понятно, почему не виделись. Хорошо устроились… — усмехнулся Кайлин.       Хоть у них и было два соседа, но стая Сиза, которая ещё граничила с Тигай, всегда отличались бесконфликтностью, а с Цубари их разграничивала небольшая полоса гор, которая не позволяла им встретиться друг с другом.       — Почему вы здесь? — спросил омега.       Дирг неуверенно открыл рот, а потом посмотрел на своего вождя.       — Ладно, мне надо идти, — отмахнулся Кайлин, понимая, что волк явно не хочет ему ничего рассказывать.       Он кивнул и, развернувшись, ушёл.       — «Потом ведь всё равно всё узнаю от Аррена…» — подумал он, направляясь в стаю.       Тигай уже почти была собрана и готова к отправлению. Дело оставалось за малым. И через несколько дней они начали путь. Аррен взял с собой только пару кланов, остальные должны были дойти до деревень запада и начать их обустраивать. Кайлин и Аррен шли на расстоянии друг от друга, так как каждому надо было контролировать свои стаи. Но омега был и рад не видеть мужа и просто насладиться дорогой.       Они решили не останавливаться сразу, а пойти по прямой, тем самым пропуская деревни. Ночью они остановились на ночлег. Кайлин с волчонком спали вместе с Арреном у костра в небольшом навесе. Посреди ночи Райан вдруг встал и разбудил папу, подергав его за плечо и волосы. Омега недовольно пробурчал что-то невнятное, поднимая его на руки.       — Мой волчонок, что такое?       — Папа… Хоту Луну посмотлеть…       — Что? Луну? Райан, не выдумывай, давай спать!       — Но папа! Папа! У-у-у…! — в глазах появилась влага.       — Ах, ладно! Если так хочешь… Только быстро!       Кайлин встал и тихонько вышел на улицу. Вокруг стояла тишина, только трещали костры и шелестела трава. Они сели у огня. Омега посадил сына на колени. Райан задрал голову и нашел на небе полную белую луну. Кайлин, засыпая, смотрел на танцующее пламя. Но вдруг он решил взглянуть на волчонка и замер. Райан, не отрываясь, глядел на луну своими большими глазами и даже не мигал, будто её образ его загипнотизировал.       — Мой волчонок… — позвал его омега.       Но он не откликнулся.       — Сынок… Ра-а-а-йан… — Кайлин нежно погладил малыша по щеке, но это не принесло результата.       Волк не знал, о чем он думал, но лицо Райана было так сосредоточенно, что казалось, будто он повзрослел. А ведь сын не в первый раз его так будет посреди ночи. Но Кайлин об этом не задумывался. Кто знает, что у детей на уме.       Через неделю стая решила отдохнуть на пару дней в близлежащей небольшой деревне. Пришли они уже ночью. Место для всех не хватало, поэтому белые волки спали на улице. Почти всех омег и детей расселили по юртам, а альфы устроили себе навес, набросали шкур на землю и легли. Кайлин не хотел ютиться с чёрными волками, поэтому остался со своей стаей. Он лёг у входа одной из юрт, уткнувшись мордой в скрещенные лапы.       Но недолго омега наслаждался покоем. Он услышал знакомые феромоны и вытянул шею. Аррен с Райаном в зубах шёл к нему, а на спине висела шкура. Подойдя, альфа положил волчонка к Кайлину, укрыл их одеялом, а сам лёг рядом, прижимаясь к омеге. Волки, которые спали рядом, немного забеспокоились, учуяв запах Черного вождя, но Кайлин кивнул им, как бы говоря, что они могут продолжать спать.       Райан был рад увидеть папу. Он зарылся в его шерсть и, найдя сосок, стал лениво пить молоко. Омега лизнул своего волчонка по серой макушке и, чуть дернувшись, навалился на тушу Аррена. Тот как-то невнятно мявкнул, не ожидая, что супруг захочет поластиться.       — Аррен… — очень тихо позвал его омега.       — М-м-м?       Кайлин посмотрел на малыша.       — Если… Если я не рожу ещё одного ребёнка, что ты будешь делать?       Альфа прикрыл глаза, кладя лапу ему на бок.       — А что я смогу сделать?       — То есть ты не будешь сердиться на меня?       — Нет…       — У меня просто плохое предчувствие… Как будто рождение Райана вовсе не моя заслуга… И мне на самом деле это не дано, — он отвернулся от сына, посмотрев на небо, украшенное звездами.       — Не думай о плохом, — хрипло произнёс альфа.       — Но… Аррен, ты не понимаешь… Посмотри на него.       Они оба взглянули на волчонка. Райан спокойно сосал грудь, но взгляд его был устремлён вверх.       — И? Что?       — Как что?! Ты не замечаешь?       Аррен ещё раз посмотрел на сына, но ничего удивительного не нашёл.       — Кайлин, говори прямо. Я не понимаю, о чем ты. Что мне надо увидеть?       — Он смотрит в небо! На луну! Он же постоянно так делает!       — Ты преувеличиваешь. Может, ему просто нравится? — усмехнулся волк.       — Так любишь своих детей, но ничего не замечаешь… — он посмотрел на своих волков, — Давай немного отойдём и поговорим.       Аррен встал, превратившись обратно в человека, и отошёл от огней ближе к лесу. Омега сделал также, но осторожно взял Райана на руки, укутав в одеяло.       — О чем ты хочешь поговорить? Ты себя в последнее время очень странно ведешь! А теперь вообще лица нет! Неужели я снова тебя как-то обидел?       — Нет… Аррен, не в тебе дело… — Кайлин осмотрелся вокруг, вдохнув свежего воздуха. — Помнишь, я говорил, что меня есть немного способностей шамана?       — Да. Ты сказал, что они очень слабые.       — Это так… Но я кое о чем умолчал, — омега как будто немного нервничал, смотря в пустоту, находящуюся где-то по левое плечо мужа. — Я думаю, нам надо быть немножко честнее друг с другом. Мы уже женаты как года три, но мне кажется, мы слишком мало знаем друг о друге… Не правда?       — Правда… Будем исправлять? — Аррен сложил руки на груди, пристально глядя на омегу.       — Да, хочу исправить это. И начну… Так вот, я могу связываться с мертвыми…       Светящиеся в темноте зелёные глаза альфы расширились. Он открыл рот, но застыл, так и не выдавив из себя слова, словно рыба, выброшенная на берег.       — Я могу видеть их во сне.       Аррен схватил его за плечи.       — Это ведь опасно! Почему ты молчал?!       — Не кричи, ребенок спит! Я не погружаюсь в него искусственно. Успокойся! Души сами ко мне приходят. Я не могу это контролировать…       — И всё равно! Зачем ты скрывал это от меня?       — А почему ты скрыл свое проклятие? — он, возмущаясь, изогнул бровь. — Для тебя оно смертельно. Но ты не удосужился мне сообщить об этом!       Аррен цыкнул, опустив голову.       — Я думал, что мой дар будет мне оружием… Я ошибся. Он слишком слабый. Но я хотел бы обсудить с тобой нашего сына… Это всё связано с ним, — он невольно взглянул за малыша у себя на руках.       Альфа также посмотрел на сына.       — Только не говори, что с ним что-то не так… — его брови нахмурились, и Кайлин почувствовал, как он напрягся.       — Наш волчонок здоров, не волнуйся. Но с ним действительно кое-что «не так».       Кайлин прижался к мужу вплотную.       — У меня никогда не было этого дара. Впервые это случилось во время беременности Райаном… Жрица сказала, что такое бывает. Это малыш мне подарил его. Когда он вырастет, то будет шаманом… Это точно.       — Ты уверен? Редко альфы рождаются шаманами.       — Он особенный малыш. И я это говорю не из любви… Разве ты не замечаешь его немного странное поведение? Он чувствует природу и очень любит смотреть на луну. У него с ней какая-то связь… — Кайлин посмотрел вниз, опустив белые ресницы. — Аррен… Но меня страшит другое…       Альфа приобнял его за талию:       — А что?       — Отношение стай… Сейчас он маленький, ничего не понимает, и другие его не трогают. Но что будет потом? А ведь всё из-за шерстки. Мои волки рады тому, что он не их пахи, а Вираг попытались его убить… И мы движемся к их логову… Я боюсь того, что они могут придумать…       — Кайлин, я защищу вас. С ним ничего не случится. Когда я приду, от Вираг ничего не останется, — глаза его хищно заблестели.       — Обещай, что ты всех там убьёшь… Если любишь нас, то обещай, — твёрдо произнёс омега.       — Я обещаю. Могу поклясться на крови…       — Не надо, — он чуть улыбнулся. — Ты действительно любишь Райана?       — Что за вопрос? Конечно, он мой сын.       — А меня?       Аррен, улыбнувшись, поцеловал его за щеку.       — Почему тебе так сложно об этом сказать? Давай, говори! И я расскажу тебе кое-что… — Кайлин хитро сощурил глаза.       — Хитрец… Ты ведь знаешь… — недовольно буркнул альфа.       — Значит, не любишь? — он театрально состроил грустное лицо и сделал шаг назад.       — Стой, — Аррен потянул его обратно на себя, крепко обняв, и тихо произнёс: — Люблю… Всё, доволен?       Кайлин кивнул, внутренне ликуя победе, и наклонился к его уху.       — Аррен… Знаешь что…?       — Что?       — Я беременный.       — Правда…?       Альфа чуть отстранился, посмотрев на него, а потом снова крепко обнял и поцеловал.       — М-м-м… Стой… Аррен! Прошу, только не сильно радуйся…       Но муж уже, похоже, его не слушал и принялся осыпать поцелуями открытые участки кожи омеги.       — Ты уже молодец, моя Луна… Я защищу тебя… Ни один волк тебя больше не тронет…       — Конечно, не тронет. Ты ведь их убьёшь…       — Ха-ха-ха! — хрипло засмеялся альфа. — И кто из нас ещё более кровожадный?       — У тебя учусь.       — М-м-м… — замычал волчонок, стиснутый родителями.       — Райана все-так разбудили… — вздохнул Кайлин.       Он посадил его вертикально на руки и поцеловал в лобик. Малыш, закрывая глазки, улёгся на его плече.       — Кайлин, подожди… Ты сказал, что видишь мёртвых? Но кого?       — Если сейчас Райана не уложить, то он будет капризничать весь день. Я потом всё расскажу… — он обошёл альфу и зашагал в сторону деревни. — А ещё… У меня много вопросов к тебе.       Они пришли обратно и снова улеглись. Аррен, уткнувшись в белоснежную шерсть, прижал омегу к себе, будто среди белых волков ему мог кто-то навредить.       Стая продвигалась всё дальше. Аррен волновался, что из-за постоянного движения Кайлину станет плохо или того хуже, спровоцирует выкидыш. Но он не мог наведываться к нему, поэтому часто посылал Сохая проверить состояние омеги. Сначала Кайлин чувствовал себя хорошо, но спустя некоторое время беременность дала о себе знать.       Но это его не останавливало. Он гордо терпел и шёл позади стаи, контролируя каждого волка. Омега не питал иллюзий и был убеждён, что волчонок не выживет, и всегда был готов к выкидышу. Но недели шли, а плод всё держался за жизнь, мучая родителя тошнотой и головной болью.       Тигай сразу поняли, что вождь в положении. Неудивительно, что после того, как его не было в стае несколько дней, омегу вдруг затошнило. Но отнеслись к этому равнодушно. Никто не поздравлял, но и не злился. Только некоторые альфы шептались между собой о том, что им снова придётся терпеть вождя, который «только орать на них теперь и может».       Аррен сразу поставил супругу тысячи правил: не поднимать тяжелое, не перетруждаться, не купаться в холодной воде, не бегать, много есть и вообще слушаться любого его слова. Кайлин, скрипя зубами и закатывая глаза, выполнял их. Но после того, как один раз омега потерял сознание прямо на дороге, Аррен стал излишне назойливым, как раньше это делал Хачи, что жутко раздражало омегу.       Они прошли почти все Снежные земли и остановились в ещё одной деревне. Кайлин, смотря на своих волков, стал сомневаться. А так ли справедливо будет их потащить за собой в Черный лес? Стае лучше всегда быть на своих знакомых территориях. Но… Снова остаться одному… Даже мысль об этом была невыносима.       Аррен так радовался, что малышу уже месяц, и даже хотел устроить праздник, но омега искренне попросил его этого не делать, ведь в прошлый раз это закончилось трагедией и вызывало не лучшие ассоциации. Тем более он не хотел давать мужу большие надежды, пытаясь усмирить его пыл. Но альфа, не сдерживая чувств, постоянно лез к нему целоваться, дарил ткани и украшения и гладил его ещё плоский живот, обнимая в постели.       Аррен уговорил его прогуляться вместе. Приходящая зима обдувала холодными ветрами, но снег на юге ещё не успел застелить всю землю. После того случая у озера, когда Кайлин чуть не убил себя, омега начал чувствовать, что его муж стал немного нежнее. А когда Аррен узнал о беременности, то совсем обмяк.       Наверное, за столько лет Кайлин впервые ощущал столько заботы от него. И ведь дело даже не в подарках и внимании, а в незаметных мелочах. Близость снова была под запретом, но его это как будто не волновало. Он не лапал его, не обжимался, а только нежно целовал в губы и щеки, иногда шею. Но Кайлина поразило то, что муж вдруг стал целовать его руки. И это смущало его так сильно, что казалось, сердце начинало биться быстрее. И Аррену нравилась это новая реакция омеги. И вот они уже отошли подальше от деревни, забредая в лес.       — Луна моя, стой…       Кайлин остановился и посмотрел на него. Альфа тут же накрыл его новым белым плащом, подбитым мехом и украшенным вышитыми серебром узорами.       — Ах, но мне не холодно… Ты же знаешь.       — И что? Я хотел его подарить тебе на празднике…       — Аррен, — вздохнул омега. — Мне это не нужно. Ты меня и так закидал одеждой.       — А что тогда нужно?       — Ну… — Кайлин неуверенно отвёл глаза.       — Проси что угодно, — он обнял его за плечо.       Они медленно шагали, слушая шелест листьев и треск веток под ногами.       — Я всё больше склоняюсь к тому, чтобы оставить стаю здесь… Белым волкам не место в Чёрном лесу. Когда мы подойдем к границе… Ты бы мог в качестве подарка уменьшить нашу дань хотя бы на месяц…?       — Ты, как всегда, думаешь только о других… — усмехнулся он. — Я уменьшу дань, но…       — Спасибо, — Кайлин встал и обнял его за шею двумя руками.       Альфа невольно улыбнулся, обнимая его в ответ.       — Луна моя, я не же не договорил.       Кайлин тут же отстранился. На лице промелькнул разочарованный огонёк.       — Я уменьшу дань. Но только если ты попросишь что-нибудь для себя.       — Но… — омега растерялся. — Мне больше ничего не нужно.       — Такого не может быть. Может, ты что-нибудь давно хотел…?       Кайлин покачал головой. Да о каких вещах он может мечтать… Он ни одно украшение, подаренное Арреном, не носил. Одежды у него много, оружия тоже. А что ещё можно было попросить?       — Только если звезду с неба… Мне вправду ничего не нужно.       — Звезду, говоришь…       — Аррен, не издевайся! Тем более у меня уже есть маленькая звездочка… — чуть улыбнулся он.       — Что? Какая еще маленькая звездочка? От кого? — недоумевал альфа, хмуря брови.       Кайлин вдруг засмеялся:       — Ха-ха-ха! Ты бы видел свое лицо! Я говорю про Райана! Хах! Разве его шерсть не цвета звездной пыли?       Он перестал смеяться и вдруг заметил, что муж как-то странно на него смотрит. Аррен резко потянул его на себя и обнял.       — Что?       — Ты впервые смеëшься мне.       — Аррен… Ты меня раздавишь…       Он отпустил омегу, но Кайлин взял его за левый локоть, направляя вперёд.       — Ты снова заплел косу… — обратил внимания альфа на его прическу. — В последнее время ты её частно носишь. Почему?       — Мне распустить?       — Нет. И не надо вопросом на вопрос отвечать.       — Просто захотелось! Не приставай!       — Я рад, что ты больше не стесняешься своего положения. Мне, как мужу, приятно видеть твои косы.       Они ещё немного погуляли, а потом пошли обратно. Кайлину почему-то стало очень спокойно. Он медленно шагал, нависая на муже и вдыхая его феромоны.       — Луна моя, ты устал?       — Угу…       Но тут Аррен чуть отошёл и одним движением поднял его на руки. Омега возмущённо пискнул, обхватив его за шею.       — Аррен! Отпусти! Что ты творишь?       Он уткнулся ему носом в плечо, скрывая лицо от стыда.       — Поставь на землю, прошу!       — Расслабься, — только и сказал альфа, потащив его на руках в юрту.       Он уложил его на постель и тут же принялся раздевать. Сначала стянул мягкие унты, потом снял плащ и верхнюю шубку… Аррен уложил его, укрыв одеялом, и только потом разделся, а после прилег рядом. Маленький Райан, услышав запах родителей, проснулся.       — Спи дальше, сынок, — сказал альфа, погладив его по серой макушке.       Волчонок улыбнулся во весь рот, но не все ещё зубы прорезались, и его беззубая улыбка рассмешила родителя.       — Отеть! Хоту на Луну посмотреть!       — Зачем? Давай лучше спать.       — Он не заснет, пока не покажешь… — произнес Кайлин. — Я же говорил тебе.       Аррену пришлось встать. Он одел и обул ребёнка, а после набросил на себя тёплый плащ и вышел. Альфа посадил Райана на плечи. Тот радостно засмеялся, оказавшись на такой высоте. Он нашёл на небе луну. Месяц словно улыбался ему в ответ. Но недолго волчонок смог ей наслаждаться. Тучи вдруг заполонили всё небо. Поднялся ветер.       — Утром походу всё заметет… — пробормотал Аррен. — Ну всё, пойдём внутрь, уже слишком холодно.       Они вернулись в тёплую юрту. Кайлина в постели не было. Он сел чуть дальше, обнимая ведро. Альфа раздел малыша и подошёл к омеге.       — Твой ребенок снова отвергает еду… Ах…       — Потерпи, моя Луна.       Он забрал у Кайлина ведро, плеснул туда немного воды и, выйдя на улицу, вылил всё в кусты. Вернувшись обратно, он наконец-то разделся и с тяжелым вздохом лег в постель, загребая омегу в объятья. Альфа нежно чмокнул его в щеку, укладываясь поудобнее. Но не успел он закрыть глаза, как к юрте кто-то подошёл.       — Отец…!