Шкура лунного волка

      Альфы через несколько дней поставили для Кайлина небольшую юрту, куда тот с радостью заселился. Кто-то разжег костер внутри, Кайлин их поблагодарил и пошел обратно в общую юрту забрать свои вещи. Он разобрал всю свою одежду, жалуясь самому себе, что некоторые штаны на него больше не налезают. Омега взял в руки маленький деревянный сундучок. Там были бережно упакованны три белых клыка на верёвочке. У волков Тигай есть традиция: дети после смерти родителей и старших братьев, сестер забирают себе их зубы в качестве оберега. Старшие сыновья, как правило, оставляли себе верхние клыки. Когда мама умерла, Кайлин носил на шее ее клык, но после того, как умер отец, а потом и брат, они стали ему мешать, поэтому он просто положил их на сохранение в шкатулку. Конечно, у Кайлина есть вся стая, но он все равно чувствовал, что остался один. Ни родителей, ни брата, никого. Встреча с матерью во сне была неожиданной, она пробудила в нем уже давно подавленную печаль по семье. Когда брат покинул мир живых, то у омеги не было времени долго оплакивать его и свое одиночество, нужно было бороться с врагами, вести за собой всех белых волков. О родившемся сыне он не мог думать, как о части семьи, для Кайлина он существует отдельно. Не было никакой материнской любви, Кайлину не хотелось видеть эти зелёные глаза, слышать его постоянный плач. Жрица заставляла омегу оставаться с Райаном: относила его к нему и убегала, попутно давая советы. Кайлину хотелось позлиться на нее, но он понимал, что сейчас и так много сирот, о которых нужно позаботиться, неправильно оставлять малыша на других. Через силу, подавляя свое раздражение, он приглядывал за сыном. К счастью, Райан был еще слишком маленьким и почти целыми днями спал. Так как молока, на удивителение, было много, Кайлин решил прикармливать и других волчат, сам процесс ему мало чем нравился, но ради детей можно и пострадать, тем более, что он сам пока ничего полезного делать не мог. Хачи, как и обещал, действительно ему немного помогал: он всегда был рядом, приносил что угодно, сам укачивал на руках Райана, следил, чтобы Кайлин не делал попыток заняться тяжелой работы. Омеге было приятно получать помощь в вещах, в которых он ничего не знал. Аррен лишь изредка заходил позлорадствовать над Кайлином, либо по делам. Кайлину самому не особо хотелось с ним разговаривать, признаться, он чувствовал некую обиду. Это Аррен заставил его рожать, но помогать собственному сыну он как будто и не хотел. Омега видел, что он явно неравнодушен к Райану, но при этом ничего не делал. Может ему он пока неинтересен из-за того что слишком маленький? Но что будет потом? Он возмет его в свою стаю? Но в ребенке тоже есть капля крови рода Тигай… Это будет просто оскорбление всех предков. Да и что вырастет, если его будет воспитывать Аррен? Может, он в будущем, также как и отец, будет убивать белых волков? Кайлин обустроил юрту: повесил на балки люльку для малыша, разложил все свои вещи по корзинам, расположил обереги. Райан уже спал в своей кроватке, поэтому омега, закончив с делами, вышел наружу. Было уже довольно поздно, на небе засияла полупрозрачная луна. Богиня, словно радуясь ночи, освещала лес своими холодными лучами. Голые деревья стояли темными силуэтами, делая картину довольно мрачной. Кайлину не нравилась осень, слишком мокро и серо, он всегда ждал зимы, чтобы побегать по сугробам, сливаясь со снегом. Но сейчас зима для волков предвещала голод. Запасов не так много удалось собрать, а Аррен, хоть и согласился немного уменьшить дань, но ничего обнадеживающего в этом не было. В стае был перевес омег, так как много альф умерло на войне, а их надо было всех кормить. Также было много детей и стариков по той же причине. Пласт молодых работоспособных альф был частично вырезан. Кайлин много думал об этой проблеме, но решения ей не было. Только если не заставить волчиц, которые и так работают в деревне, пойти на охоту, оставив детей и дом. Из-за непрекращающейся работы альфы ходили злые, некоторые стали больше пить. Кайлин очень сердился на это, чуть ли не выбивая у них из ртов миски с алкоголем, которого тоже было не так много. Однажды один пьяный альфа набросился на волчицу. Нирра, которая эта заметила, помогла той волчице убежать, но сама попала в лапы альфы. Но после ночи с черными волками она равнодушно это приняла и даже ничего не сказала вождю. Кайлин узнал эту историю от волчицы, которой удалось спастись. Тогда он жутко рассердился и сильно побил того альфу. Омег и так насилуют черные волки, им нужно их защищать, а не наоборот. Нирра испугалась и потом некоторое время избегала вождя.       Обойдя свою часть деревни, Кайлин проверил, как идут дела. Поздним вечером все сидели либо у костра, либо в своих юртах. Вдруг из леса мелькнуло что-то маленькое и темное. Омега насторожился, обернувшись в волка. Он подумал, что это заяц проскользнул в кусты, поэтому с приглушенным рыком бросился вперед. Но тут послышался испуганный крик. «Заяц» закрыл лицо руками и задрожал. Кайлин отступил назад на пару шагов, глядя на ребенка. — Что ты тут делаешь, Гай? Его глаза увлажнились, казалось, он скоро заплачет, но держал себя в руках. — Н-ничего… — Как это ничего? Почему ты снова один? — Пахнет…приятно. — Гай немного успокоился, вспомнив волка, что вывел его из леса. — Что? — Недоумевал Кайлин, — Я приятно пахну? Ты запомнил мой запах? — Д-да… — Какой хороший ребенок… Иди за мной. Он развернулся и пошел обратно, маленький волчонок побежал за ним. Но внезапно Гай остановился. — А? — Отец… Он запретил мне подходить к белым волкам. — Но ты уже это сделал. Или мне оставить тебя в лесу? — Нет! — Испуганно закричал он. Они быстро дошли до деревни. Кайлин повернулся к нему. Гай встал ближе и, протянув маленькую руку в варежках, поладил омегу по шершавему носу. — Спасибо! — Гай, зачем ты ушел из деревни? Он немного засмущался, его щеки покраснели. — Ну… Э-э-э… Отец сказал, что… У меня родился братик, я хотел… Но… Немного… Заблудился… — Хочешь посмотреть на него? — Да-а! — Его лицо засияло. Кайлин превратился обратно в человека и, подняв на руки Гая, дошел до своей юрты. К счастью, малыш еще спал. Омега опустил черного волчонка рядом с люлькой. — Вот, это твой брат. Райан. Гай любопытно поглядел на него и улыбнулся. — Какой пухленький! Кайлин хмыкнул, немного покраснев. За неделю Райан хорошо набрал вес, Кайлин не жалел для него молока. — А почему… Его шерсть серая? — Спросил Гай, находясь в искренном недоумение. — Потому что я его… Папа. В нем соединились два рода. Ребенок, походу, ничего не понял, но кивнул головой, будто соглашаясь с Кайлином. Гай еще немного с интересом поизучал младшего брата. Глядя на него, омега сам не заметил, как задремал, ребенок, не придумав ничего лучше, просто лег рядом с ним. — Ах… А-ах! Вождь! Ха-а-а! Помедленней прошу! Аррен грубо толкался в податливое тело молодого омеги, не обращая внимания на слезы, что бежали по его лицу. Еще толчок. Омега под ним закричал, то ли от боли, то ли от наслаждения, а может и одновременно. Альфа кончил, но без особого удовольствия. Он недовольно вышел из волка и, потянув его за волосы, оттолкнул от себя. Аррен встал и надел штаны. — Пошел вон от сюда. Ни на что не годишься! Омега испуганно вздрогнул и, быстро набросав на себя одежду, выбежал из юрты. Это… Все не то. Они другие. Не такие как он. Аррен достал длинную трубку и поджег ее. Он глубоко втянул белый дым, шагая по кругу. Уже больше двух месяцев, как он не трогал его и, кажется, что у него будто началась ломка. Как же хотелось снова оказаться внутри этого крепкого тела… Его блестящая кожа с просвечивающими венами… Его красные щеки, губы… Как же хотелось ими обладать. Аррен думал, что после смерти жены, он никогда больше не почувствует такого возбуждения. В юрту осторожно вошел Сохай, блеснув золотым светом. — Как тебе мой мальчик? — Ничем он не отличается от других. Такая же плачущая сука, как и другие. — Скучающим голосом произнес вождь. — Тогда я не знаю, как тебе помочь! Могу предложить альфу, если тебе так хочется! — Сохай растроенно вздохнул. — Ты издеваешься надо мной? Какой альфа? — Ах, да иди уже и трахни его! — Он только родил. — И что? Зашьют! — Альфа закатил глаза и ушел. «Ты ведешь себя словно влюбленный придурок» — Упрекнул он самого себя. Вот только это чувство не похоже на любовь к Шае. Нет. Это совсем другое. Что-то манит его к нему, притягивает, Аррену не объяснить природу этого влечения. Перед глазами возникла картина его белой изящной шеи. Альфе показалось, что его клыки заболели от желания укусить. А если… Если поставить метку… Он лег на меха, выпуская дым из рта и носа. Его часто мучала бессонница. Крепкий сон — слишком дорогое удовольствие для вождя Хаки. Когда он присоединил к себе большое количество кланов, то некоторые из волков всякими способами пытались его убить, поэтому Аррену никогда нельзя было расслабиться. Хоть сейчас многие и смирились с его властью, но привычка закрепилась, и он больше не мог спать спокойно. Он резко встал. Действительно, почему он сейчас должен страдать? Он может прямо сейчас прийти и взять его. Аррен взял миску со стола и, сделав большой глоток, выпил все содержимое за раз. Он хотел уже выйти, как вдруг в юрту вскочил Сохай. — Гай снова пропал! — Что?! Вот суки, я их высеку! — Его нашли, не волнуйся. — Где он? Веди! Они выбежали из юрты и направились в сторону белых волков. По дороге Аррен приказал своим наказать нянек, так как те снова не уследили за Гаем. Сохай указал на небольшую юрту. Рядом с ней стоял черный волк и смотрел внутрь. Из юрты вышла волчица с ребенком в руках, она пробежала мимо того альфы и Аррена, что уже подошел. Внутри сидел Кайлин и Гай, первый явно был не в духе. Как он мог заснуть, когда этот ребенок был тут? Ведь знал, что его будут искать! Кайлин встретился глазами с Арреном. — Отец! — Крикнул Гай, подбегая к нему. — Маленький паршивец! Сколько раз мне нужно тебе повторять?! Я тебя сейчас побью, будешь знать, как отца не слушаться! — Сердился Аррен. Ребенок испугался и спрятался за спину Кайлина. — Не ругайся. Я встретил его в лесу, он хотел поглядеть на брата, но потерялся. — Сказал омега спокойным тоном. — Не надо мне тут гавкать! Я тебе слово не давал, — он злобно посмотрел на него, а потом перевел взгляд на сына, — А ну-ка живо домой! Иначе получишь! Гай, плача, быстро выбежал из юрты. Аррен устало помассировал переносицу. — Ты… — Но тут он замолчал. — Что? Альфа подошел ближе. Нет, запаха не чувствуешь так. Он сел рядом с Кайлином и уткнулся ему в плечо. Омега непроизвольно дернулся, но Аррен схватил его за плечо и потянул обратно к себе. — Что вы делаете?! — Иди за мной. — Зачем? Альфа вдруг замер. Повод он еще не успел придумать… — Вождь! — … — Аррен…? — … — С тобой все хорошо…? — Заткнись! — Рявкнул он. Кайлин фыркнул на него и попытался освободить свою руку, но тот ее лишь сильнее сжал. — Ты еще не восстановился? Глаза омеги расширились. — Вы… Ты…! Потерпеть не можешь?! — Кайлин почувствовал, как нарастает его гнев. Аррен усмехнулся и прижался к нему сильнее. Он второй рукой взял его за подбородок и, потянув к себе, поцеловал. Но вдруг он почувствовал сильную пощечину. А потом быстрым движением Кайлин ударил его ногой в живот, альфа не успел возмутиться, как весь воздух вышел из него. Аррен отвернулся и хрипло закашлял, глаза заполнились влагой. — Кха-кха! Вот…! Кха-а-а! Вот сучка! Как ты смеешь…! — Вождь, я вам не шлюха, что можно использовать когда приспичит. Вы меня могли брать, только потому что я разрешил. — Не шлюха? Ха-ха! Ошибаешься! — Посмеялся Аррен. Кайлин не обратил внимания на его слова. — Уходите, я вам не дам. — Я могу тебя пощадить! Используй рот! Омега покраснел от злости. — Извращенец! Не стану я ничего делать! Аррен поднялся и снова залился смехом. — Не волнуйся, я тебя научу! В лицо альфы прилетело что-то мягкое, но из-за силы удара было довольно больно. Шерстяная варежка плюхнулась на пол. Настала неудобная пауза. Аррен поправил распушившиеся волосы и громко глотнул. — Хорошо… Не трогаю. Кайлин встал и вышел из юрты, задев плечом альфу. Аррен последовал за ним. — Не ходите за мной. Он повернулся лицом к альфе. — Что вы от меня хотите? — Ты знаешь что. — И только? — с досадой сказал Кайлин, — Вас только мое тело интересует? Что в нем такого? Вам нравятся альфы?! — Что?! Нет! — воскликнул он. Аррен подошел на один шаг вперед и тихо поизнес: — Но ты разве сам этого не чувствуешь? — Чего? — Связь. Нас тянет друг к другу. Кайлин съежился. — Бред, меня к вам не тянет. — Да ну? — усмехнулся он, — Ты всю беременность ко мне лип. — Разве это не нормально? — Но не настолько же. Тем более, это касается не только тебя. Омега опустил глаза. Действительно, что происходит между ними? В ту самую течку… Все было странно. Течка была намного сильнее, чем другие. И Аррен… Так легко набросился на него, хотя буквально секунду назад считал его альфой. Разве он не должен был почувствовать отвращение? Его тело за это время сильно поменялось: чувствительность к феромонам, сильное влечение… Да как он мог, так легко прыгнуть к Аррену в постель? Как будто это было обычное для него действие. Нет, Аррен просто его дурит! Иначе, как это можно объяснить? — Ну что? Понял? — Сказал Аррен, пробудив омегу из раздумий. — … Он легко тронул его за щеку, немного погладив кожу и губы. Нет! Нет! Нет! Так нельзя! Невозможно! Кайлин испуганно дернулся и отошел от него. — М-м-м? Неужели только сейчас дошло? — Уйди! — Крикнул омега, не смотря на него. Аррен шутливо изогнул бровь и снова схватил его за челюсть. Кайлин гневно сверкнул глазами. Альфа оглянулся и пошел в сторону леса, таща омегу за собой. Они прошли довольно большое расстояние от деревни в полной тишине. Кайлин судорожно пытался объяснить самому себе все, что произошло за это время. Поражение. Изнасилование. Беременность. Его сердце замерло, будто кто-то сжимал его рукой и не давал биться. Это все этот ублюдок. Это он соединил все кланы, это он развязал войну, это его ребенок! Почему на долю Кайлина выпал именно он?! «Разорви ему глотку… Убей Аррена… За всех. Только ты достаточно силен для этого…» Кайлин встал. — Отпусти меня. — После того, как ты всё осознаешь. В полной мере. — Единственное, что я хочу осознавать в вашу сторону — это то, как вас убить. Аррен прищурил глаза. — Давайте покончим с этим. Выйдем, один на один, как вожди. — И ты готов пойти на такой риск? — Риск? Я предлагаю честное сражение, или вы испугались? — Вовсе нет, я бы очень хотел сразиться с тобой наедине — хмыкнул альфа, — но сам подумай, если я выйду победителем, то ты просто умрешь. Если победишь ты, то мои волки этого так просто не оставят. Они перебьют всех. И тебя, и твоих волков. Не зависимо от того, что я буду завещать. — Рано или поздно, вы умрете от моих клыков. Запомните эти слова, я проклинаю. — Посмотрим. Аррен грубо схватил его за плечи, и они упали на мокрую траву. Вокруг было никого. Тихо. Ветра нет. — Уталите свой голод, а потом? Мои раны снова будут зарастать… — Значит, им не суждено исчезнуть. Он резким движением порвал его одежду, обнажив набухшую грудь. Живот уже ушел. Альфа лег прямо на него, прижимая к земле, и стал жадно целовать его шею и ключицу. Кайлин безразлично откинул голову назад. Небо. Тёмно-серое, облачное, что не видно звезд. Ветви высоких деревьев куполом обвивали воздушную сферу, закрывая его в темнице. Богиня отвернулась от него с самого рождения, ей он не мог помолиться. Неправильный, проклятый, приносящий несчастье. Может, они были правы? Кайлин не смог принести мира ни в семью, ни в стаю. Все стало лишь хуже. Аррен — его наказание? Альфа уже расправился со штанами. Он даже не посмотрел на раны омеги. Кайлин почувствовал, как его налившейся кровью член трется о него. Увеличился пульс, повысилась температура. Аррен, слово дикое животное, кусал его везде, где мог дотянуться, его руки скользили по талии и с силой сжимали бедра. Кайлин набросил свои руки ему на плечо и, прижавшись, тихо произнёс: — Ты мой. Аррен не услышал или не обратил внимания на его слова, он укусил его в ключицу. Боль в клыках стала сильнее, хотелось впиться ему в загривок, пометить. Больше он терпеть не мог. Член вошел в сухое омежье тело. Кайлин зашипел от боли, он почувствовал, как стенки лона неприятно растягиваются, как швы натягиваются, немного и они разойдутся. Выступившая кровь стала смазкой, и Аррен, не щадя омегу, грубо вторгался в него. Альфа зарычал от удовольствия. Он ужасно соскучился по этому телу. Зверь раздирал тело омеги, его спину царапали опавшие ветки, мелкие камни впивались в кожу, но Кайлин ощущал, только резкую боль внизу. Его болезненные стоны наполнили, казалось, весь лес. Глаза налились невольными слезами, вся картина расплылась в узорах, уходя в темноту…