Шкура лунного волка

      Через пару дней Кайлин с альфами ушли на охоту. Он оставил Фугару за главного и очень попросил Хачи в его отсутствие даже не смотреть в сторону Аррена, чтобы не возникало желания снова подраться. Стая опустела на целую половину альф, но все готовились к весне. Незамужние молодые омеги, несмотря на то, что у многих было подавленное состояние, не теряли надежды быть счастливыми и любимыми. Они также постоянно расчесывали свои длинные белые волосы, красили губы и делали украшения. Целыми днями расшивали платья, чтобы надеть их в теплую погоду. Так как они пойдут на юг, лето для белых волков придет раньше. Хачи тоже был в работе: разделывал тушки, помогал переносить тяжести, обрабатывал шкуры, рубил дрова и еще много чего. Аррен был не очень доволен тем, что Кайлин ушёл. В последнее время он все налетал на алкоголь, почти ничего не делал. Изредка приходилось созывать совет всех глав кланов и постоянно слушать их недовольства. Несмотря на то, что Аррен уже доказал, что он достоин должности вождя и укрепил свою власть, некоторые кланы все пытались вытолкнуть его с места. Но в основном все было относительно спокойно, даже скучно. Волки Хаки тоже готовились к весне, многих сначала обрадовала весть о том, что после праздника они переместятся на юг, но потом осознали, что придётся много работать, чтобы построить там деревню.              На руках Шаи сидел ее маленький сын, она крепко его обняла и поцеловала в макушку. Из глаз потекли слезы. — Гай, прости меня. Малыш недоуменно посмотрел на маму. Но он увидел, что она плачет, и сам испугался и начал плакать. — Ты обязательно должен стать вождем. Даже если Аррен будет против… Волчица отпустила сына на меха, уложила. Но тут послышался грозный мужской голос. — Шая! Выходи! Шая вытерла лицо и встала. — Не ходи за мной. Жди здесь.       Она вышла из юрты, Гай немного посидел, но потом вышел следом. Было уже темно, на улице горели огни. Шумная толпа волков стояла на площади, волчонок вышел чуть вперед, проскользнув между их ног. В центре толпы стоял Аррен, он был зол, его глаза были налиты кровью, тени от костра играли на его лице. Рядом с ним искалеченный, весь в крови стоял на коленях немолодой альфа. Напротив него стояла Шая, на ее лице выражался испуг, она прикрыла рукой рот, и казалось, что еле как сдерживает слезы. — Как интересно получилось, правда? Ты думала, что я не узнаю? — … — Как долго ты хотела меня обманывать? Говори! — Аррен… Прости меня… — Я не хочу в это верить, Шая. Слезы потекли из ее глаз, она подошла к Аррену ближе. — Пожалуйста… Муж мой… Волчица потянулась к нему, но Аррен отошел. — Из-за тебя я чуть не умер. Ты мне воткнула нож в спину! Он достал длинный кинжал и подошел к альфе, что стоял на коленях. Схватив за голову, он поднял его лицо. — Ваша дочь просто умница! Как вы смогли вырастить такое чудо? Альфа лишь болезненно простонал. — Вы примете наказание за нее. А предательство карается смертью… Шая упала на землю. — Аррен! Умоляю! Убей меня! Я этого заслуживаю! Но мой отец… ! Аррен провёл ножем по шее альфы, фонтаном полилась кровь, испачкав Шаю, что сидела напротив. Она истошно закричала, закрыв лицо руками. Маленький Гай не осознавал, что такое смерть, но вид крови его испугал. Он закричал и побежал в центр. — Мама! Не надо! Папа! — Что ты здесь делаешь?! — Аррен грозно посмотрел на сына, — Уберите его! Один альфа взял его на руки и увел. Гай начал плакать, все стало видно размыто и вскоре провалилось во тьму.              Кайлин наслаждался свободной, не было ни Аррена, ни Хачи, он глубоко вздохнул свежий, еще холодный воздух. К удивлению, его почти ничего не беспокоило, наверное, слишком увлекся, что уже не замечал боли. Они охотились практически без перерывов, все хотели провести праздник хорошо, накормить всю стаю. Было важно достойно встретить весну. Альфы, что остались в деревне тоже не отдыхали, Хачи целыми днями работал, не было никаких отвлекающих фактов в виде Кайлина, но иногда альфа начинал волноваться за него, ведь он несколько раз до этого падал в обмороки, а это могло быть опасно. Но в основном все было спокойно.       Через два дня до праздника весны Кайлин с альфами пришли со охоты. Было много добычи, но все выглядели ужасно усталыми и валились с ног. Хачи, как всегда улыбаясь во все зубы, побежал к Кайлину. — Кай! Альфа крепко обнял его, а потом отстранился и отошел на шаг. — Вот зараза, каждый раз отходишь! Дай я тебе врежу разок! Он подорвался с места, Хачи дернулся, но Кайлин лишь фыркнул и не побежал за ним. Омега оставил других разбираться с добычей, а сам пошел к себе, в юрту. Как только он зашел внутрь, устало упал на меха. Под конец охоты его снова начали мучать странные симптомы: возвратилась боль, чувство тактильного голода и пустоты. Где-то глубоко внутри зарождалась необъяснимая печаль. Кайлин, возвращаясь в деревню, только и думал о том, как его обнимет Хачи. Но как только альфа крепко прижал его к себе, омеге показалось, что его скоро вывернет изнутри. От сильных альфьих феромонов ему стало плохо. Он лег, но голова стала только сильнее болеть, а перед носом застыл запах Хачи. Хотелось вымыться, избавиться от них, как можно скорее, но Кайлин мог лишь тереть нос и чихать.              Наступала весна. Этот факт обрадовал всех волков, и они готовились хорошо провести вечер. Кайлин смог договориться с Арреном, чтобы тот уменьшил дань на пару тушек, которые они хотели бы съесть, провожая зиму. На самом деле весна на севере почти такая же, как и зима, но белые волки знали, что самые холодные ветра и снега уже позади, и благодарили духов за то, что они пережили это. Черным волкам было немного непривычно, кутаясь в две шубы, встречать весну.       К вечеру, когда скоро уже должна была выйти луна, белые волки разместились на улице. Горели огни, создавая причудливые тени, на небе появились первые звезды. Кайлин всместе с другим альфой принесли еще живого, но связанного молодого оленя и положили его на приготовленные хвойные ветки. Жрицы во главе с Верховной жрицей зашептали какие-то заклиния перед оленем, напоили его молоком. Кайлин подошел к оленю и аккуратно перерезал ему горло. Хлынула кровь, пачкая его руки. Жрицы поднесли миски к шее убитого животного. Они наполнились густой теплой кровью, казалось, из мисок идет пар. К ним подошли молодые незамужние омеги, и жрицы, макнув пальцы в кровь, стали наносить ее на губы омег. Таким образом жрицы заклинали омег от болезней и бесплодия, ведь весна — это время новой жизни, плодородия. После Верховная жрица подошла к Кайлину. — Не на…! Кайлин не успел ничего сказать, как волчица размазала кровь по его губам. — Надо. Хачи с другими альфами в сторонке посмеялись над ним, хотя Хачи тоже считал, что надо. Жрицы пошли теперь к замужним беременным омегам, чтобы благословить их на легкие роды. Кайлин внутренне поблагодарил ее, ведь никто не догадается зачем она сделала это с ним. Бардовая кровь, размазанная по губам, ярко контрастировала с белыми лицами и одеждой омег. Именно весной было самое благоприятное время для женитьбы и зачатия волчат, поэтому омеги и альфы всячески пытались привлечь друг друга и окружить вниманием. Омеги шили для понравившихся альф специальные перчатки для защиты рук. Беременных омег особенно выделяли на этом празднике, их альфы вырезали из дерева маленьких волчат, чтобы запутать злых духов, которые хотели навредить малышам. Считалось, что если альфа не будет заботится и охранять свою беременную омегу, то она станет легкой мишенью для этих духов, и волчонок может родиться больным или мертвым. После всех обрядов, Кайлин вырезал сердце оленя, тушку животного бросили в большой костер под шептание жриц, а сердце он отдал Верховной жрице. На следующий день она закопает его где-нибудь в лесу под большим деревом. Все стали есть, еды было мало для праздника, но волки старались не унывать. Весну надо встречать с радостью. Ближе к ночи, когда дети и некоторые омеги ушли спать и отдыхать в юрты, все сидели и просто болтали о всяких пустяках, пытаясь не думать о плохом. Альфы потихоньку пили алкоголь, Кайлин расслабился, ему что-то рассказывал Хачи, но тот уже совсем его не слышал, клонило в сон. — Хачи… Твой голос словно колыбельная… Альфа замолчал и вопросительно посмотрел на Кайлина. Омега посмеялся над его глупым выражением лица, алкоголь хлынул в голову, щеки порозовели. — Ты можешь пойти спать, если так хочешь. — Не хочу. — Хихикнул Кайлин. — … Хачи, закатив глаза, повернулся в другую сторону. Но он вдруг подумал о том, что Кайлину не следовало бы много пить, ведь у него и так болит голова и живот. Белые волки вообще практически не пили, они знали, что в таком холодном климате это было опасно. Хачи забрал у омеги миску и отодвинул кувшины подальше, Кайлин надул щеки, но не стал что-то говорить. Кровь с губ и особенно с рук еще не вымылась до конца. Омега уже был готов заснуть прямо там, но вдруг вокруг него все всполошились, он открыл глаза и выпрямился. К ним с усмешкой на лице шагал Аррен. Уж кого, а точно не Аррена он бы хотел сегодня видеть. Вождь черных волков прошел к Кайлину. — Почему вы замерли? Разве так встречают своего вождя? — … Все молчали, с тупыми лицами смотря на него. Аррен состроил морду, а потом махнул рукой. — Потом вас научу… — Что вам нужно? Он повернулся к Кайлину, сверкнув глазами. — Я тебе принес подарок. В честь праздника. — Подарок…? — неуверенно переспросил омега. Аррен вытащил из-под шубки что-то, и схватив Кайлину за руку, положил вещь ему на ладонь. Это оказалась маленькая статуэтка волчонка из дерева. Кайлин замер в оцепенении. Создалась гробовая тишина, только какой-то альфа, подавившись, стал кашлять. Лицо Хачи стало красным, он был готов броситься на Аррена в любой момент. Кайлин, придя в себя, бросил фигуру прям в черного волка. Она отскочила и упала на снег. — Как вы смеете?! Альфа немного нагнулся к нему. — Я что-то сделал не так? Я просто забочусь о нашем сыне. — Ах ты ублюдок! — Крикнул Хачи, которого уже придерживал альфа, что сидел рядом. — Мне это не нужно. — Холодно ответил Кайлин. Омега попытался встать, но в глазах потемнело, и он сел обратно. — Что я и говорю. Аррен снова усмехнулся и, развернувшись, пошел обратно. Хачи уже побежал за ним, но его поймали другие альфы. — Не надо, Хачи! Не дури! — Кричали они. Альфа успокоился и сел обратно с гневным выражением лица. Кайлин облокотился о стол. — Вот придурок… Прибью… — прошептал он. Другие волки недоуменно посмотрели друг на друга, а потом снова взглянули на вождя. Все думали об одном и том же, но сомневались. — Вождь… — неуверенно кто-то произнёс. — Тихо. Не говори, — раздраженно бросил омега, — Вы все правильно подумали. Снова настала тишина, никто даже не знал что можно сказать. Кайлин, не глядя ни на кого, вышел из-под стола и ушел. Вот так за одну секунду Аррен смог испортить настроение всех. Кайлину стало плохо, он лег, не раздеваясь.       Через некоторое время, альфы тоже стали расходиться по юртам. Кайлин проснулся от запаха Хачи. Омеге стало душно, он вышел из юрты, чтобы подышать воздухом. Кайлин прошёлся по деревне и наткнулся на брошенную фигурку, вырезанную Арреном. Он поднял ее и рассмотрел. Статуэтка была искусно сделана, со всеми маленьким деталями, казалось, что на нее потратили не один час. Только зачем Аррену так стараться? Кайлин подошел к костру и безжалостно бросил фигурку волчонка в огонь.