Один в поле — воин

      Во время ужина было необычайно шумно. Разведчики привыкли, что по вечерам в столовой излишний шум не приветствуется. Хотя бы потому, что кое-кто из офицерского состава присутствует во время трапез, и привлекать к себе их внимание восклицаниями не желал никто. Сегодня же, хоть из старших по званию здесь был только лейтенант Валуа из отряда майора Ханджи, который прибыл сюда по распоряжению своего начальника, шума и громких звуков было довольно много.       Поскольку в помещении, которое станет столовой, ещё вёлся ремонт, трапеза проходила на свежем воздухе; благо, погода позволяла. Королева Хистория хотела провести время со своими сослуживцами, а за ней подтянулись и теперь уже обитатели этого приюта. Хотя дети даже после окончания ужина не спешили расходиться. Распробовав вкус свободы, когда над головой нет купола Подземного города, они не желали идти внутрь. На улице было темно, да и температура упала, однако детишек, казалось, не смог бы заставить убраться с улицы даже внезапно пошедший снег. Наоборот, малявки продолжили бы носиться по округе.       Марк сидел у костра, краем глаза наблюдая за тщетными попытками воспитательниц собрать ребятишек и отправить их по кроватям. Завтра-послезавтра должны прийти материалы для починки крыши. Как только они закончат работу, вернутся в штаб, куда, согласно словам лейтенанта Валуа, уже пришли новички. Их обучение уже должно было начаться, независимо от того, дало правительство добро на проведение операции по возвращению стены Мария, или нет. Хотя теперь с этим проблем быть не должно.       Посмотрев на Эрена, который сидел с Армином и Микасой, но мыслями находился где-то в другом месте, Уайт вздохнул. Поскольку ужин сегодня был раньше, вскоре час, по истечению которого они с Йегером договорились встретиться, подойдёт к концу.       На протяжении всего ужина Марк думал над тем, что сказать Эрену, чем ответить на тот вопрос, который скорее всего вырвался у мальчика-гиганта непроизвольно? Хотя даже это не объясняет, почему он не обсудит всё со своими другом детства и сводной сестрой. Или приёмной сестрой? Какая у них там степень родства? Хотя она ведь Аккерман…       Понимая, что мысли ушли в сторону, Уайт тряхнул головой и опустил взгляд на кусок дерева, который подобрал по пути сюда. Он сам не мог объяснить, почему вертит в руках этот кусок дерева, но это странным образом помогало сосредоточиться на чём-то одном. Типа монотонной работы. Он слышал от кого-то, что с концентрацией помогает вырезание из дерева фигурок. Может именно это воспоминание стало причиной, по которой он подобрал заготовку под кролика? Вершина не слишком широкая, но и не узкая, здесь уплотнение, это голова, потом туловище... хм. — Что это у тебя, дяденька коротышка?       Марк ничего не ответил, раздумывая, не начать ли ему в самом деле вырезать из дерева всяких животных? Мари говорила, что видела у Йен игрушки, и хотела бы что-то похожее. Чем не идея для подарка? Да и игрушка может быть не одна.       Когда кто-то подёргал его за рукав толстовки — всё же к вечеру похолодало, а простыть после того, как помылся в прохладной реке, удовольствие ниже среднего — Уайт перевёл взгляд в сторону раздражителя.       Раздражителем оказалась девочка лет семи на вид. Хотя он может ошибиться, ведь ребёнок может выглядеть на один возраст, но быть совершенно другого. К тому же там, под землёй, дети явно испытывали проблемы с питанием. Да и отсутствие солнечного света сказывалось. Хрупкость костей опять же… да что такое? Почему он перескакивает с одной темы на другую? — Что такое? — губы дрогнули в улыбке непроизвольно.       Точно так же делала Мари, когда он уходил в свои мысли надолго. Она знала, что не стоит его хлопать по плечу, или наскакивать со спины. В конце концов, он не всегда способен совладать с рефлексами. Не было ни разу, чтобы он поднял на неё руку, даже невольно, а вот Брайану, который как-то подлез, досталось в своё время. Из-за чего Уайт подшучивал над ним несколько дней. — Нечестно! Почему Еве ты ответил, а мне нет?! — насупился пацан, не замечая, что своими словами заставил насторожиться Хисторию. Та всё ещё не могла поверить в то, чему стала свидетелем днём.       Едва ли её можно винить, ведь Марк не выглядел хоть сколько-нибудь готовым возиться с детьми. Однако после его дальнейших действий стало несложно поверить в то, что Уайт действительно может быть добр к другим. — Потому что не имею привычки откликаться на клички, данные мне посторонними людьми. А девочка, Ева, повела себя более воспитанно, нежели ты, — хмыкнул Марк, погладив по голове зардевшуюся от полученной похвалы девочку. — Но днём ты не возразил, когда мы так тебя назвали. — И ты правда коротышка, дядя, — поддержал брата только подошедший мальчишка. — Во-первых, мы с тобой не родственники, я тебе не дядя. Во-вторых, люди продолжают расти до двадцати лет, я ещё не настолько стар. Ну и наконец в-третьих, днём мне было не до ваших попыток поупражняться в остроумии. — Если не дядя, тогда… братик? — подала голос сидящая рядом с ним Ева, и где-то в стороне фыркнул Конни. — Продолжаешь обзаводиться младшими сёстрами, Марк? — Тебя забыл спросить, — хмыкнул Уайт, а после обвёл взглядом детей. — Что важнее, почему вы, малышня, до сих пор не в постелях? — Ещё рано. Мы не хотим спасть, — забормотали дети вразнобой. — Хм, а вы разве не знали, что сон напрямую влияет на рост и силу? — деланно-задумчиво поинтересовался Марк, а увидев, что привлёк своим высказыванием внимание детей, дополнил: — Кто ложится рано и хорошо спит, тот непременно вырастает высоким, сильным и здоровым. — Этого не может быть. Ты обманываешь нас. — Правда? Ну тогда можете не спать всю ночь. А вот я, пожалуй, отправлюсь на боковую, — поднявшись и потянувшись, зевнул Марк. — Сегодня был тяжёлый день, так что пойду отдыхать.       Уайт не успел дойти до здания, где мужской части их отряда отвели место для сна, когда послышались изумлённые вскрики воспитательниц, к которым прибежали их подопечные. Повернув голову и убедившись, что все дети там, он усмехнулся и зашёл в дом. Теперь оставалось притвориться спящим, дождаться, когда все заснут, и выскользнуть на улицу, прихватив с собой Йегера. А до тех пор не помешает ещё немного подумать о предстоящем разговоре.       Устроив голову на подушке и заведя за неё руки, он прикрыл глаза, чтобы не иметь дело с пытающимися вести себя тише товарищами. Их шипение друг на друга забавляло, так что Марк, который обычно чутко спит, решил прикинуться спящим. Этому было легко поверить, ведь сегодняшний день в самом деле был выматывающим; почти как их первый день здесь. Хотя в день прибытия, который был утомительным из-за того, что им пришлось привести в порядок территорию фермы и сделать уборку во всех зданиях, без задних ног спали все без исключения.       Вернувшись мыслями к вопросу, который ему задал Эрен, Марк едва подавил тяжёлый вздох. Вот что ему сказать ребёнку, которого открывшаяся правда травмировала? Каково это, знать, что ценой получения силы, о существовании которой ты даже не знал, была жизнь твоего отца? Знание, что для получения способности ты съел собственного родителя, это само по себе травма. И это если не учитывать, что его мать была съедена гигантом на его глазах. Можно ли вообще остаться в своём уме, после подобного? Сомнительно, на самом деле.       То, что Гриша Йегер украл эту самую способность и перебил всё законнорождённое потомство Рода Райсса, меркло по сравнению с тем, что он сам ввёл вещество, превращающее человека в гиганта, собственному сыну. И его решение передать эту силу после падения стены Мария, в ходе которого была убита жена…       Стоп. Что он вообще знает о докторе Йегере? Гриша Йегер был отцом Эрена, работал доктором, каким-то образом получил способность становиться гигантом. Значит он обладал способностью трансформации ещё до того, как перебил потомство Райсса. Тогда это значит, что он сожрал кого-то до падения стены Мария. Но кого? До событий в Шиганшине… нет, даже позже. До битвы за Трост никто понятия не имел, что человек может становиться гигантом. Получается, Гриша Йегер каким-то образом раздобыл не только вещество, которое необходимо ввести в кровь, но и где-то нашёл обладателя силы гиганта, чтобы обрести способность принимать облик гиганта?       Поморщившись и перевернувшись на бок, спиной к остальным — он занял койку у стены, надеясь, что хотя бы здесь ему удастся засыпать пораньше, а не как обычно — Марк незаметно потёр виски. А ведь по всему выходит, что Гриша Йегер, узнав о смерти жены — Эрен не мог не сообщить о своём горе, надеясь получить поддержку от единственного родного человека — сбежал от ответственности на тот свет, оставив сына в одиночестве барахтаться в этом дерьме. К тому же Эрен ничего не знал о имеющейся у него силе, и если бы в Тросте его не проглотил гигант… а если бы тот его не проглотил, а откусил голову, например? Это верная смерть, будь ты хоть десять раз обладателем повышенной регенерации. Отрастить голову из тела, или тело из головы при всей странности этого мира невозможно.       Плюс ко всему, подвал, в котором, по словам всё того же Гриши Йегера, хранится правда о гигантах. Действительно ли они смогут добраться до дома семьи Йегер в Шиганшине первыми? У Брауна и Гувера было чуть больше двух месяцев. За это время можно проверить по крайней мере половину домов. Они не знали точно, где живёт Эрен, это верно, но тот ведь упоминал, что жил неподалёку от ворот. Хотя мальчик-гигант вроде бы говорил, что дом был разрушен обломком стены. И тем не менее…       А ведь у нас есть ещё та волосатая обезьяноподобная поебень, которая способна говорить и управлять гигантами. Согласно словам Майка Захариуса, во время «прорыва» стены Роза на территорию человечества забралась эта макака-переросток. Прогулялась, как у себя дома, забрала привод, при этом действуя довольно аккуратно и тщательно контролируя силу, а после просто ушла, пока разведчики разбирались с гигантами, которые были обращёнными жителями Рагако.       Способность управлять гигантами… чем-то напоминает то, что упоминала майор Ханджи, когда они преследовали ставшего гигантом Рода Райсса. Эрен может приказывать титанам остановиться, или сожрать кого-то вроде Бронированного. Хотя на Райсса это не подействовало. Должно быть это потому, что он был даже тупее обычного гиганта.       И всё же, откуда пришли Браун, Гувер, Леонхарт? Имир тоже, должно быть, из той же партии. Хотя он уже не уверен. Подготовлена она была хреново. Как солдат до мозга костей, Марк научился замечать такое. Хотя в Гувере тоже не было видно зачатков какой-то иной подготовки, чем та, что была у всех кадетов. А вот Браун и Леонхарт подвергались обработке. Последняя меньше, но ненамного. Что касается Брауна… вот тот определённо прошёл жёсткую подготовку. Причём такую, что поехал кукухой.       Прислушавшись и осознав, что голосов товарищей не слышно уже какое-то время, Марк перевернулся на бок, а после аккуратно поднялся. Надеть штаны, сапоги и натянуть толстовку было делом минуты. После надо было только пихнуть Йегера, который тоже не спал, и выйти из комнаты. Он не знал, точно ли все спят, но ради перестраховки всё же придержал Эрена, когда тот вышел следом за ним. Они немного постояли, прислушиваясь к звукам внутри, а после по отдельности двинулись туда, где договорились встретиться.       Даже если Эрена удивило то, что они пришли к месту разными путями, он ничем этого не выразил. Только пристально смотрел на Марка, который спрятал руки в карманах толстовки, а после зябко повёл плечами. Странно, не так уж здесь и холодно. — Относительно твоего вопроса, — заговорил Уайт, внимательно наблюдая за лицом собеседника. — Мне никто не делал инъекцию с силой гиганта, так что не могу себе представить собственную реакцию. Однако если копнуть чуть глубже… тебе мои мысли не понравятся. Уверен, что хочешь услышать?       Эрен сглотнул, видя, что Марк серьёзен. Судя по выражению лица и тому, как тот наблюдает за реакцией, понятно, что ничего приятного ему не скажут. Однако как раз поэтому он и задал вопрос Марку. Не Армину, не Микасе, которые знали его отца, и наверняка начали бы говорить ему про любовь родителя, а Марку. Сокурснику, товарищу, другу, который никогда и никому не лжёт. Он говорит откровенно и правдиво, если ты спрашиваешь его мнение. И сейчас, когда он запутался, что думать о родителе и о самом себе… прямолинейный Марк лучший вариант. — Да. Я хочу услышать.       Уайт какое-то время смотрел на Йегера, а после вздохнул и на миг прикрыл глаза. Не то капитулируя перед такой решимостью, не то собираясь с мыслями. — Я не знал доктора Йегера и могу ошибиться в своих суждениях, но он был труслив. — Что? — последнее, что Эрен ожидал, это подобных слов. — По крайней мере в свои последние дни. Он украл силу у королевской семьи, но после предпочёл сбежать на тот свет, забыв, что у него есть сын, который только-только лишился матери и пережил травмирующее событие. Даже если допустить, что он не желал жить после гибели супруги, у него всё ещё был сын. Ребёнок, который был его ответственностью. Но он предпочёл просто сбежать.       Марк ненадолго замолчал, словно оценивая состояние Эрена — после таких слов и по морде получить можно, причём заслуженно — задержал взгляд на кулаках, на вздувшихся на них венах, а после вернул внимание зелёным глазам. Обладатель которых побледнел и нахмурился, но хранил молчание. Ожидая услышать продолжение. — Понимаю, со стороны кажется, что я пытаюсь очернить Гришу Йегера, но у меня нет такого намерения. Ведь, как уже говорил, я совершенно его не знал, но пока что именно такое впечатление у меня сложилось. У нас всё ещё мало информации о том, как появились первые гиганты, как много тех, кто обладает способностью трансформироваться, и откуда пришли Женская особь, Колоссальный и Бронированный. Предвосхищая твой вопрос, скажу, что у твоего отца до встречи с Райссами была сила гиганта. Ты помнишь, что нужно сделать, чтобы получить способность? — Съесть… обладателя гиганта. — Именно. До того, как ты смог превратиться там, в Тросте, мы знать не знали, что такое возможно. Что человек может быть в теле гиганта. Однако Браун, Гувер и Леонхарт, очевидно, обладали способностью до тебя. А Гриша Йегер имел силу гиганта даже раньше, до появления Колоссального. И всё же для окончательных выводов нужно больше информации. — Я… когда Хистория в пещере коснулась меня, я видел память отца. Возможно это связано с тем, что силу я получил от него. В общем… с ним был какой-то человек. Не знаю, друг, или сообщник, но… — Ты его узнал? — Нет. Хотя создавалось такое впечатление, что я уже где-то его видел. — Хм. Если так, то у нас может появиться зацепка. Может быть даже получится узнать, не было ли ему известно что-то о Гувере, Брауне и Леонхарт. — М-м.       Марк внимательно посмотрел на Эрена, плечи которого как-то поникли, и произнёс: — Сегодняшний день был тяжёлый, да и на события не поскупился. Отправляйся-ка на боковую. — Но ведь! — Мы не закрыли эту тему. Однако сейчас не сможем выяснить что-то новое. К тому же, если завтра ты будешь сонный и вялый, Микаса не даст тебе проходу в своём беспокойстве. Пошли, Эрен. — Ты обещаешь, что эта тема не закрыта?       Уайт мимолётно удивился такой просьбе — с чего это мальчишка решил, что имеет право требовать обещание с него? — но посмотрев на упрямое лицо и вспомнив, что недавно наговорил этому ребёнку, вздохнул. В очередной раз за последние пару часов. — Я обещаю, что помогу тебе докопаться до правды.       Эрен, который знал, что Марк всегда держит данное кому-либо слово — случаи, когда обещания кому-то давались, были редки, но они всё же существовали — выдохнул и согласно кивнул.

***

— Ну что там?! — чуть не подпрыгнула Саша, глядя на вернувшегося от майора Ханджи Марка. — Прежде всего, у нас есть месяц до операции в Шиганшине, — вздохнул Уайт, садясь между Микасой и Сашей. А после привычно набросился на еду, пока товарищи обдумают и обсудят полученную информацию.       После того разговора с Эреном, Марк покинул ферму вместе с прибывшим по его душу вице-капитаном Моблитом. Капитан Леви и майор Ханджи пришли к согласию в вопросе, что от Уайта будет больше пользы на полигоне для проверки нового вооружения, так что на его замену отправили Билли Бэнсона. Того самого, что считал Марка заносчивым зазнавшимся мальчишкой, который не имеет права разговаривать со старшими по званию с такой фамильярностью. Он считал, что выбор пал на него из-за прошлого промаха, но дело было в другом.       Возникло сомнение в том, что он сможет сохранить конфиденциальную информацию, не разболтав о ней посторонним. Даже если подпишет соглашение о неразглашении, кто сказал, что алкоголь, которым Бэнсон заправляется в городском баре, не развяжет ему язык? А уж если в то же время в том же месте окажется кто-то, настроенный негативно в отношении нового правления...       Именно из-за этого Марк, который завоевал доверие с толикой уважения Ханджи и Леви своей исполнительностью, был оторван от друзей до конца недели. Он сопровождал майора в числе её подчинённых, работал над механизмами, смешивал вещества для взрывчатки, терзал собственную память на предмет наличия в ней понимания структуры дальнобойных орудий. Потому что не считал разумным подлезать вплотную к Колоссальному, температура тела которого сравнима с температурой горения горы покрышек. Кроме того, он помнил выброс огромного количества пара, из-за которого многие пострадали. Подвергать себя или кого-то другого подобному испытанию он не желал, поэтому жертвовал часами сна, лишь бы всё успеть. За месяц, который у них есть, можно создать одно орудие — дай бог хватит ресурсов — плюс боеприпасы, плюс пристреляться хоть немного. Хотя от последнего будет много шума и сохранить всё в тайне едва ли удастся, этот этап подготовки необходим.       Даже если майор Ханджи не одобряла то, что у Марка появились тёмные круги под глазами от недосыпа, она молчала. Потому что несколько попыток призвать парня к порядку провалились. К тому же она видела, как тот, погружаясь в работу, переставал слушать других. Она видела, что должно получиться из груды металла, как видела и то, как изготовление орудия приближалось к финальной фазе.       Единственный раз, когда возникли проблемы, это в день прибытия на полигон Леви. Он прибыл по поручению Эрвина, и последнее, чему ожидал стать свидетелем, это того, как у Марка — уже второго его подчинённого — носом хлынула кровь. И опять во время пребывания под временным командованием этой четырёхглазой.       — Чем ты смотрела, раз он довёл себя до подобного состояния? — хмурился Аккерман, глядя на то, как Уайт вытаскивает из кармана и прижимает к лицу платок.       — Я пробовала его переубедить, но он не послушался.       — До этого момента всё было нормально, — пробубнил Марк, и с сожалением цокнул языком, посмотрев на бумаги, которые лежали перед ним на столе в момент начала кровотечения: — Чертёж кровью залил. Придётся перерисовать.       У слышавшей это Ханджи округлились глаза, а у Леви только бровь дёрнулась. В конце концов, Аккерман провёл в компании Уайта больше времени, чем Зоэ, так что не был удивлён. И всё же, неужели всё, что волнует этого сопляка, это испорченный чертёж? А в остальном всё нормально?       — Как много ты спишь? — спросил Леви, подозрительно прищурившись.       — Недостаточно, — не стал юлить Марк, и добавил, словно понимая, что такими темпами ему отдадут приказ уделить больше внимания отдыху и своему здоровью: — У нас мало времени до проведения операции, а успеть надо ещё много. Всё, что я могу сейчас пообещать, это то, что сегодня я уйду спать на всю ночь. Прошу вас, позвольте мне довести дело до конца.       Ханджи бросила взгляд на Леви, и поразилась тому, что губы Аккермана дрогнули, словно в намёке на улыбку, но усомнилась в реальности происходящего, потому что следующие слова сильнейшего воина человечества были довольно грубы:       — На этот раз я спущу тебе это с рук, Марк, однако в дальнейшем тебе стоит лучше следить за тем, что ты говоришь и делаешь.       После этого Леви развернулся и ушёл. Ханджи последовала за ним, но уже выходя из комнаты обернулась и увидела, как выражение лица Марка смягчилось и он едва слышно шепнул:       —... Спасибо.       Старшие по званию не знали, почему Марк так упорствует. Им было невдомёк, что старается Уайт не столько из-за того, что от операции зависит дальнейшая судьба легиона Разведки, сколько из-за желания выжить и вернуться сюда. Возможно это эгоистично, однако Марк не горел желанием сложить голову в предстоящей вылазке. Он не погибнет сам, и сделает всё от него зависящее, чтобы его товарищи, друзья, выжили тоже. Это было трудно признать, но они стали ему важны. И раз уж он подпустил их к себе так близко, то не допустит, чтобы их жизни оборвались столь рано. — Начиная с этого момента? — уточнил Жан, что сидел напротив Саши. — Да. Пока прокладывается маршрут, новички, которые решили перейти в Разведку из других родов войск, должны будут пройти обучение. Почти как мы в своё время, — хмыкнул Марк, время от времени отпивая из стоящей перед ним кружки. — Говоришь так, словно это было давно. — Несколько месяцев назад.       Продолжить обсуждение не удалось, поскольку к их столу подошёл Марло, который перевёлся сюда из Военной Полиции района Стохес. В целом он парень не плохой, разве что слишком наивный. Восторгается новым оружием, которое действенное, но несколько примитивное — хотя ресурсов много не требует; если не брать в расчёт силу Эрена, пару десятков лошадей, огромное толстое бревно, которое может сплющить не слишком большого гиганта — да разведчиков чуть ли не героями называет.       Теперь Марк понимал, почему капитан Леви во время того их разговора в лесном домике так пренебрежительно фыркнул насчёт того, что разведчиков считают героями. Право слово, какие они герои? Они такие же солдаты, как те же гарнизонные на передовой. С единственным различием, что они выходят за пределы стен и имеют дело непосредственно с гигантами, а не несут службу на стене. Как там было? Я щит во тьме, я дозорный на стене. —… Твои восторги разделяют только такие же новобранцы, как и ты, что ещё не бывали в сражениях. Тоже мне ветераны, — проронил Жан, заставляя Марка вынырнуть из мыслей. — Что такое, Жан? — послышался незнакомый голос, и к их столу подошла небольшая группа из новобранцев. — Ты так плохо думаешь об остатках Гарнизона? Разве все мы не часть 104 отряда? — С чего вдруг вы решили именно сейчас стать разведчиками? — не глядя на того, с кем говорит, спросил Жан. — Ну, Разведотряд ведь сам нуждался в свежей крови. Своих-то людей не хватало.       Слова этого парня заставили вспомнить тех, кто погиб в ходе 57-ой экспедиции, операции по захвату Женской особи в Стохесе, а также переворота. К тому же, кто виноват, что служба в Разведке постоянно сопряжена с риском расстаться с жизнью раньше срока? — А вы себя, значит, ветеранами называете? — Ну, по сравнению с вами, да, так и есть, — ответил Кирштайн. — Ой-ёй. Хм, а вы и правда все изменились. Взгляд другой стал. Что же с вами произошло? — Действительно хочешь знать?       После этих слов Жана все, кто сидел за столом, медленно подняли головы, словно проявив интерес к тому, что пожелал узнать правду обо всём, через что им пришлось пройти. — Не, в другой раз как-нибудь.       Группа отошла, позволяя увидеть, что за столом, который занял отряд капитана Леви, наблюдает один из новеньких. Только он был старше выпускников 104. И показался Марку смутно знакомым. Словно он видел кого-то похожего раньше. Только вот… когда именно? Плюс, даже если они и знакомы, кто ему сказал, что вот так пялиться на людей, это нормально?       Временами, когда Уайт был не в настроении, его взгляд был подобен остриям кинжалов и вместе с тем неподъёмной каменной глыбой. Выдержать и не вздрогнуть, не отвести взгляда, никому пока не удавалось.       Вот и в этот раз, новобранец, который раньше нёс службу в рядах Гарнизона, опустил глаза, посвятив всё внимание стоящему перед ним ужину. Однако не смог сделать ни глотка, поскольку мешало ощущение взгляда. Тот, на кого он смотрел всё это время, теперь смотрел на него. С какой целью? Неизвестно, но встречаться с ним глазами желания нет.       Марк нахмурился, откинувшись на спинку стула, и сосредоточенно копался в собственной памяти. Ощущение, что они виделись, возможно, были знакомы, никак не желало покидать его. Нельзя исключать, что им довелось столкнуться в Орвуде, вот ему и запомнилось лицо, но всё же, почему его не отпускает ощущение, что это очень давний знакомец?       Погружённый в свои размышления, Уайт пропустил мимо ушей разговор о Хитч, и встрепенулся, только когда Конни поднялся из-за стола. Его слова о посещении Рагако заставили Марка вспомнить тот разговор, в ходе которого было высказано предположение о том, что все гиганты были людьми. — Кошмар... — М? — Имир говорила, что время, которое она провела вне стен, было для неё как ночной кошмар. Всё так запутанно... но кто же на самом деле враг человечества? Может, это... всего лишь люди, которые страдают от ночных видений?       Наблюдая за лицом Эрена, Марк чувствовал странное... понимание. Всё то, что случилось с этим парнем, повлияло на него, заставило повзрослеть и задуматься о том, о чём прежде не было ни единой мысли. Право слово, Шиганшина могла быть не самым благополучным районом, но в большинстве своём там царило спокойствие. Даже леность. До того дня, пока ворота не были пробиты Колоссальным титаном. — Я ведь тоже какое-то время был титаном, хотя и не помню ничего об этом. Кроме того, что мой отец видел, как я съел е- — Эрен, — прервала его Микаса, пристально посмотрев. — Ты ещё не доел. Закончишь, тогда поговорим. —... Да.       Марк хотел высказаться, что так Эрена наверное даже мать родная не контролировала, но вспомнил о том, чему Эрен в своё время стал свидетелем, и промолчал.