Искусство смерти

Несмотря на то что дождь прекратил лить, а тучи слегка разошлись, улица всё равно выглядела очень мрачно и пустынно. От мокрого асфальта и травы тянуло приятным запахом, но сейчас он не приносил наслаждения, а нагнетал, словно стоишь в пустом поле во время шторма, ожидая чего-то плохого. За спиной бьют молнии, а ты всё ожидаешь, когда же одна из них попадёт в тебя. Скорпиус не мог одним словом объяснить все свои чувства сейчас. Он словно сидел на пороховой бочке, которой нужна лишь одна маленькая искра, чтобы взорваться. Примерно такой и была ситуация в этот момент: одно неверное слово — и главный аврор вцепится в них и больше не отпустит. К тому же дело с террористами сейчас переплелось с проблемами Малфоя, вынуждая концентрироваться не только на «художнике». Пока Поттер не озвучил план действий, и понять, какая именно роль будет отведена Скорпиусу, не удавалось, но, раз Кору хотят допросить, сомнений, что расследование продолжается, не было. К слову, та пребывала в весьма воодушевлённом настроении. Пусть её глаза слегка покраснели то ли от бессонной ночи, то ли из-за слёз, они всё равно блестели яркими огоньками. По ним прекрасно было видно предвкушение от предстоящей встречи. Эдемс осматривала здание на площади Гримо, внимательно сканировала каждое окно и кирпичик в надежде собственными силами увидеть сокрытый дом. И даже несмотря на то что ничего не выходило, она не начинала хмуриться или не впадала в уныние, как бывало очень часто в самом начале их знакомства. Теперь магия её восхищала настолько же, насколько пугала. Второе, возможно, даже сильнее первого. Скорпиус молча протянул Коре ладонь, замечая, как от его действия она начинает немного хмуриться. Неловко опустила пальцы на чужую руку, стараясь минимизировать площадь соприкосновения. Холодные подушечки вызвали мурашки, вспышку совершенно ненужного желания обхватить тонкую кисть и крепко сжать. Малфой только глубоко втянул воздух через нос, отбрасывая все мешающие мысли. С каждым разом получалось всё хуже и хуже, а слова отца про легко читаемые по глазам чувства заставили отвернуться к дому и ни в коем случае не пересекаться взглядами. Эдемс вздрогнула, издавая вздох восхищения, когда каменная кладка начала расступаться перед ней. Иллюзия отвлечения внимания медленно развеивалась, открывая вид на старое здание с горящими окнами и ожидающего у входа Альбуса. Пришлось всё-таки обхватить дрожащие от распирающей радости женские пальцы, чтобы Кора не бросилась к Блэку. Скорпиус чувствовал, как велико было желание той поскорее обнять друга после произошедшего в Мунго. — Альбус! Как же я рада видеть тебя, — счастливо улыбнулась Кора, когда её нога ступила на порог. Блэк развёл руки в стороны, принимая в свои объятия. Слегка взъерошил светлые волосы, наводя беспорядок на голове. Находясь в удушливой атмосфере дома, он наконец смог вздохнуть полной грудью, расправить плечи и на некоторое время не придавать значение тому, что находиться бок о бок с семьёй ему предстоит ещё несколько дней. Радовало только постоянное отсутствие отца и их взаимное избегание друг друга. — Я тоже. — Как твоё самочувствие? — поинтересовался Скорпиус, сжимая и разжимая кулак в попытке избавиться от фантомных холодных касаний к своей ладони. — Я в норме. — Альбус приоткрыл дверь, отступая на шаг, чтобы гости наконец могли войти. Он слегка хмурым, но по-прежнему весёлым взглядом окинул лицо подруги. — Кора, ты слишком воодушевлена, это очень подозрительно выглядит. — Прости, — перешла та на шёпот. — Но я буду говорить с самим Гарри Поттером! Это почти как кумира встретить. — Только, умоляю, не проси автограф. — Не могу обещать. — Красные губы растянулись в усмешке, вынуждая Альбуса скрестить руки на груди, словно перед ним стоял ребёнок, пойманный за шалостью. Скорпиус не стал вмешиваться в разговор и шутить вместе с друзьями. Он не мог расслабиться, не видел смысла пытаться развеять внутреннее напряжение или попросту игнорировать его. Внутри черепа, казалось, бегала тысяча маленьких жучков, причиняя ужасный дискомфорт. Это были мысли, которые ни на секунду не переставали будоражить сознание, острыми иглами пронзали мозг, что приводило к тремору пальцев. Малфой никогда не чувствовал себя настолько паршиво. Даже при допросе после убийства гадалки сознание удалось очистить, сохранить самообладание, но сейчас то намеренно играло против него самого. В тёмном коридоре теперь невозможно было скрыть переживания, и те, словно вода, сочились из всех щелей. — Отец сейчас на работе и придёт чуть позднее. — Альбус сунул руки в карманы домашних штанов, вышагивая следом за Корой, пока она медленно проходила в глубь дома, не упуская ни единой детали вокруг. — Лили тоже на работе, а мама… — зелёные глаза вмиг метнулись к профилю Скорпиуса, но секундной заминки никто не заметил, — ушла по делам. — Это дом твоих родителей? — Пальцы заскользили по комоду. Эдемс не упускала ни единой возможности дотронуться до стен или старой гротескной мебели. Просто хотела убедиться, что перед ней не иллюзия, способная развеяться в любую минуту. Обои, старые поскрипывающие полы и высокие потолки — всё это хранило в себе историю, тайны живших здесь людей. И Кора не могла отвязаться от мысли, что именно в этих стенах проходило детство Альбуса, его юные годы. Она словно шаг за шагом погружалась в историю друга, рассматривая семейные фотографии и предметы на полках, имеющие для нынешних обитателей огромную ценность. От сияющих карих глаз Скорпиус не мог оторваться. Он находил успокоение просто стоя рядом и наблюдая за маленькой фигурой, выбивающейся на фоне мрачноватого интерьера. Она, как лишняя деталь, бросалась в глаза, приковывая взгляд. Малфою очень хотелось верить, что причина заключалась именно в этом. — Ну да. — Альбус старался идти ровно и ничем не выдавать тянущей боли в ноге. — Но ты здесь не живёшь. — Светлые брови нахмурились. — Почему? Ты ведь… эм, Блэк? — Она неуверенно посмотрела на Скорпиуса, ища в его взгляде подтверждение своих слов, но, понимая, как внимательно тот за ней наблюдает, вернулась к рассматриванию интерьера. — Получается, имеешь на дом больше прав. — Эдемс взяла в руки небольшую рамку, но быстро вернула её на место, ругая себя за чрезмерное любопытство. Ей было тяжело пройти мимо детской фотографии Джеймса и Альбуса, на которой они весело улыбались в объектив, держа на руках малышку Лили. — Это ты так беспокоишься обо мне? — Альбус постарался перевести в шутку начавшийся разговор. Он чувствовал, что, если позволит беседе продолжиться, на его неприкосновенную территорию зайдут, чего совершенно не хотелось. — Не стоит переживать, на улице я не живу. — Мне… просто стало любопытно, — тут же стушевалась Кора, теряя воодушевлённый настрой. — Дом перешёл в наследство отцу, а он собирался передать его мне, но я отказался. — Это был тот максимум информации, с которой Блэк решил поделиться. Говорить причин своего решения он не станет, да и Эдемс не намеревалась спрашивать. — Это я и так знаю, Сириус Блэк предоставлял поместье в качестве штаба для Ордена Феникса. Так как он был последний наследник из рода, потому что Регулус… — Кора на пару секунд затихла, понимая, что дальше ей пришлось бы упомянуть крестражи, — погиб при первой магической войне. — Меня иногда пугает, что она знает историю нашего мира достаточно хорошо, — не удержался от сарказма Скорпиус. — А то и больше, чем мы сами, — прищурился Альбус, словно прекрасно понимая — Эдемс не сказала крутящиеся у неё на уме слова. Кора только пожала плечами, продолжая обход коридора. На её глаза попался зашторенный портрет, шнурок которого болтался рядом, притягивая к себе всё внимание. Любопытство взыграло новыми красками, но действовать столь нетактично и открывать завесу тайны, не имея никаких прав на её знание, она посчитала чрезмерным даже для себя. Эдемс умела находить ответы на все интересующие её вопросы, но лишь в том случае, если не боялась знать правду, а сейчас ситуация именно такой и была. Один маленький шажок в сторону личных границ Альбуса пугал теми эмоциями, которые отразятся на лице друга. Быть может, после подобной выходки их отношения испортятся без возможности наладиться обратно. Кора никогда не чувствовала особого страха за дружбу с Блэком, в большей степени из-за того что не находилось особых причин для ссор, как очень часто происходило со Скорпиусом. Но здесь, в родовом гнезде, она словно ходила по минному полю, где одно маленькое неверное движение приведёт к разрушительному взрыву. Стало даже как-то неловко за собственный восторг, ведь Альбус не единожды показывал своё не самое благосклонное отношение к семье. Их это в какой-то степени даже объединяло. Общая черта, или, правильнее сказать, похожее прошлое. — Магла в доме великой семьи Блэков… — проскрежетал неприятный и очень хриплый голос где-то сбоку. Эдемс вмиг сделала шаг в сторону Малфоя, прикладывая руку к сердцу и чувствуя, как-то ускорило свой темп. Перед ними стоял старый домовик с огромными, словно блюдца, глазами. Он передвигался с кряхтением, переваливаясь с одной ноги на другую, словно неустойчивая кукла. — Быть беде, — закончил свою мысль эльф, подобравшись достаточно близко, чтобы появилась возможность детально рассмотреть морщинистое лицо. — Что? Прямо как женщина на корабле? — постаралась пошутить Эдемс, опуская глаза на большой медальон, висящий на шее домовика. Она понимала, что это может быть подделка, если история в книге правдива, и не имела возможности спросить, чтобы убедиться в достоверности. — Ну, судя по тому, что наш корабль сегодня действительно может утонуть… — Твоя аллегория сейчас совершенно неуместна, Малфой, — раздражённо цокнула Эдемс, оборачиваясь. Они оказались друг к другу намного ближе, чем Кора могла представить. Ей требовалось лишь слегка наклониться, чтобы ощутить спиной мужскую грудь. И она не намеревалась отступать, будто это станет трусливым побегом, её личным проигрышем после откровенного разговора, в котором ей обозначили, как всё складывается между ними на самом деле. И если всё действительно было именно так, как говорил Скорпиус, отстраняться смысла нет. Это ведь совершенно ничего не значит! Малфой, поддаваясь порыву, опустил голову. Наблюдал сверху вниз, плотно сжимая губы, чтобы с языка не сорвались язвительные слова. Он не хотел начинать ссору, пусть вызывающий взгляд карих глаз подначивал его ответить. Чертовски злила вся ситуация, ведь совсем недавно их небольшие перепалки вышли на уровень шуточных подколов, а сейчас Скорпиус, наблюдая за недовольным видом Эдемс, прекрасно понимал, насколько сильно желание той не просто задеть, а сделать хотя бы немного, но больно. Идти на поводу он не станет, хотя ошейник глубокой зависимости уже потихоньку перекрывал ему воздух, вынуждая задумываться о маленьких шагах в сторону Коры. К счастью, только думать. Действия его совершенно противоречили внутреннему голосу. Альбус нахмурился, пытаясь уловить настрой своих друзей, но никак не мог понять, что опять произошло и из-за чего ненормальная, разрушительная химия витает между этими двумя. Пришлось приложить уйму усилий, чтобы не концентрироваться, а главное, не размышлять на тему того, как лучше разрядить обстановку. Его шутка в духе: «Милые бранятся — только тешатся» — сейчас станет маленькой искрой в переполненной газом комнате. — Кричер, разве отец не просил тебя прекратить полировать эту несчастную раму? — Блэк указал на щётку в маленьких руках. — Гарри Поттер давно Кричеру не хозяин, — покачал головой домовик, дёргая за шнурок, чтобы освободить портрет от ткани. Альбус даже не успел никак среагировать из-за громкого голоса, раздавшегося слишком отчётливо в тишине коридора. — Альбус Северус Блэк! — Вальбурга смотрела пристально, властно и яростно. От этого Кора сделала последний шаг назад, практически прилипая к груди Скорпиуса. У того моментально побежали мурашки по телу и ускорился пульс. — Северус? — прошептала Эдемс, удивлённо уставившись на друга. Ей было сложно воспринимать того Блэком, а в связке с именем грозного преподавателя зельеварения — практически невозможно. Он полная противоположность тех магов, чью фамилию и второе имя носил. Словно не впору сшитый костюм, это воспринималось очень несуразно. — Кажется, мы с тобой имели договорённость, что никто, кроме тебя, не смеет приближаться ко мне и уж тем более задавать вопросы о нашей семье. — Всё верно, — настороженно ответил Альбус. — Тогда почему мерзкая предательница крови имеет столько наглости? Или до неё наконец дошло, как и до твоего отца, какую ошиб… Блэк быстро задёрнул шторы, глубоко дыша. В нём кипела злость, сводило челюсть от пренебрежительного отношения к матери. Будь его воля — давно бы сжёг проклятый портрет или отправил его в качестве экспоната, чтобы старая ведьма развлекала своим снобизмом любопытных посетителей. Но картина слишком прочно приклеена к стене, да и помощь Вальбурги оказалась необходимой, когда Альбус только-только начал втягиваться во все детали собственного рода. Она и сейчас могла понадобиться, если возникал острый вопрос, требующий того, кто не просто что-то знал о Блэках, а был непосредственным выходцем из этой семьи. — Кричер. — Альбус обернулся, демонстрируя всем улыбку. Натянутую, неестественную и опасную. Словно оскал хищника перед смертоносным броском. — Больше никогда не приближайся к этому портрету. — Но… — Это приказ. — Хорошо, хозяин. Кричер больше не будет. — Уши домовика поникли, а на глазах навернулись слёзы. Всё той же неспешной и шаткой походкой он побрёл обратно в свою коморку, не переставая вертеть в пальцах медальон. Сердце Коры начало разрываться от подобной картины. — Предлагаю подняться в мою комнату и дождаться отца там. Резко возникшая отстранённость напрягала, но Эдемс и Малфой только кивнули. Никто из них не стал комментировать произошедшее. Путь по лестнице наверх проходил в угрюмом молчании. Старые половицы сильно скрипели, будто кто-то тихо постанывал от боли и разочарования. Кора уже не могла смотреть на интерьер с жадным любопытством. Её начали угнетать серые обои, мебель из тёмного дерева и некоторые портреты, с любопытством провожающие гостей. Каждый раз, когда взгляд пересекался с нарисованными глазами магов, те кривились в отвращении или вовсе отворачивались. Далеко не на всех лицах удавалось заметить сочувствие или дружелюбную улыбку. Даже если те и были, то принадлежали погибшим на второй магической войне. Эдемс лишь на секунду затормозила у картины Люпинов. — Её повесил Тед, — объяснил Альбус, находясь уже на самой верхней ступеньке, — а когда переехал, родители не стали снимать. — Он жил с вами? — осторожно поинтересовалась Кора, продолжая путь и стараясь не оборачиваться. — Гостил у нас часто, но жил со своей бабушкой. Отец ведь его крёстный. — Блэк даже сам не заметил, как начал растирать ногу, чтобы умерить боль. Из-за тяжёлого перелома раздробленные кости заживали слишком медленно. — Сейчас он женат на дочери Билла и редко возвращается в Англию. — Это так удивительно! Браки магов всегда поражали своим тесным переплетением, ведь ты и Скорпиус, получается, родственники по Блэковской линии. — Мне иногда кажется, что мои родственники — это половина Лондона, — усмехнулся Альбус. — Но мы с ним связаны не только родственными узами. Наши рода ещё с давних времён тесно переплетены. Блэки и Поттеры, Лонгботтомы, Пруэтты. — Интересно, как в таких обстоятельствах выбирать себе чистокровную пару? — Кора старалась не коситься в сторону Скорпиуса, но мимо неё всё равно не проскочило то, как он слегка напрягся и выпрямил спину. — Э-э-э, — растерялся Альбус, бросая вопросительный взгляд на друга. — Я как-то пока не задумывался об этом слишком серьёзно. — А ты бы женился по любви или из чувства долга? — продолжала она наседать, забывая о том, что хотела не проявлять сильного любопытства, но она знала позицию Малфоя и хотела услышать, как к подобному относится Блэк. Кривая и даже неловкая улыбка расползлась на губах Альбуса. Он никогда не пытался решить для себя, что будет важнее в его положении. Готов ли убрать, стереть личную привязанность в угоду рода и его благополучия в будущем? Подобная тема если и возникала в голове, то быстро оттуда исчезала, отбрасываясь из-за ненадобности. Это далёкое и смутно представляющееся будущее волновало меньше всего. — Думаю, нашёл бы вариант, включающий два этих фактора. — Невозможно, — в унисон заговорили Кора и Скорпиус, из-за чего Блэк перестал понимать происходящее от слова совсем. Создавалось ощущение, что у него пытаются узнать не личное мнение, а информацию для разрешения конфликта. — Мой брат женился по любви. — Он приподнял одну бровь. — И вообще, хватит задавать мне странные вопросы! — Альбус резким движением открыл дверь в свою спальню. — У меня есть более важная тема для разговора. Малфой вошёл в комнату, устроился на подлокотнике кресла, ожидая, когда им сообщат, что же хочет поведать друг. Кора в этот момент заворожённо бегала взглядом по каждому углу, восхищённо вздыхала от того, насколько величественно и изыскано выглядит совсем небольшая спальня. Большая кровать с пологом и зелёные, очень дорогие на вид простыни, плотные шторы с серебристыми нитками, вышитыми незамысловатым узором на ткани. Герб Слизерина и эмблема Блэков украшали стены, создавая ощущение, будто здесь обитает тёмный маг, готовый вскоре принять метку Волдеморта. — Могу я задать последний вопрос, пока мы не перешли к насущному? — В этот раз она всё же решила поинтересоваться прежде, чем вновь проявлять любопытство. — Тебе никогда раньше не нужно было наше разрешение, с чего вдруг сейчас понадобилось? — Скорпиус поудобнее устроился, откидываясь на спинку. Кора быстро бросила взгляд на Альбуса. Малфой сразу всё понял. Её аккуратный подход был продиктован боязнью того, что сегодня она вполне могла исчерпать лимит вопросов. — Твой нескончаемый запас вопросов никогда не иссякнет, и что же, теперь на каждый будешь просить разрешение? — усмехнулся Блэк. — Ладно. — Кора повела плечами. — Просто я вспомнила, как в одном из разговоров вы единогласно приписали меня к числу слизеринцев. — Разведя руки в стороны, она указала на преобладающий в этом месте зелёный цвет. — Я по-прежнему не могу понять почему. Скорпиус смотрел на Эдемс внимательно и не мог отвязаться от мысли, что, находясь среди изумрудного, она походила на одногруппницу, ворвавшуюся к ним в спальню и совершенно наплевавшую на то, что это была мужская часть. Вот только воспринимать её студенткой, обучающейся на Слизерине, уже не выходило. Кора точно попала бы на Гриффиндор. Ни о каком другом факультете речи быть не могло. Когда такая хрупкая на вид девушка проявляет недюжинную храбрость, остальные варианты просто отпадают. Жаль лишь то, что ей, как и всем гордым львам, присуще безрассудство. — Наверное, потому что у тебя острый и длинный язык, — пожал плечами Альбус, намекая на то, что она, подобно змее, в любое время может ядовито укусить, если ей кто-то не понравится. — В хорошем смысле этого слова, — тут же дополнил он, замечая медленно хмурящиеся брови. — Серьёзно? Как это можно воспринимать в хорошем смысле? — За этим забавно наблюдать. Кора бросила бы в Блэка чем-нибудь, но, к сожалению, под руку ничего не попалось. Ей пришлось перевести своё внимание на Скорпиуса, чтобы услышать ответ. Только его не последовало. Объяснять было нечего, Малфой считал, что новая знакомая принесёт ему столько же проблем, сколько приносили одногруппники в течение всей учёбы, знал, как часто они будут, в силу своих характеров, препираться по всяким мелочам. «Может, мы были даже чем-то похожи, из-за чего ассоциативная цепочка со Слизерином тогда прочно укрепилась», — пробегали и такие мысли. — Возвращаясь к главному. — Альбус порылся в ящике стола, а потом извлёк оттуда два небольших билета. По спине Коры тут же неприятно проскользил страх. — Я купил два билета на выставку, сова сегодня принесла. На ней будут выставлять как картины малоизвестных, так и достаточно популярных современников. Ещё я предложил бы поинтересоваться у экспертов насчёт красок на портрете. — Думаешь, убийца по той же логике, что и на аукционе, решит явить своё творение? — спросил Скорпиус, принимая из рук друга две небольшие карточки. Эдемс подошла чуть ближе. — Хотелось бы, чтобы причина отличалась. — Взглянув на Кору, Блэк продолжил: — Но в целом да. Пока мы можем двигаться только в этом направлении. Картина у меня дома спрятана в шкафу самой дальней комнаты. — А почему тут только моё имя и Скорпиуса? Недовольное бурчание сбило с мысли. Альбус не сразу нашёл что должен ответить. — Дата выставки уже завтра, а я, в силу обстоятельств, заперт здесь со строгим надзирателем. К тому же я не такой уж хороший боец. Если вдруг что-то произойдёт, Скорпиус прекрасно защитит тебя и один. Кора поджала губы, по её выражению лица сразу стало ясно, что дело заключалось далеко не в этом. Сегодня словно наступил день невысказанных слов, которые каждый прекрасно понимал лишь по взгляду или мимике, интерпретировал по-своему, но всё равно суть от этого никак не менялась. Неужели за полгода знакомства они научились считывать друг друга? Удивительное и пугающее явление. — Ну и пока я сижу в четырёх стенах, продолжаю проводить исследование. Хочу, чтобы ты взглянула. Блэк поднял со стола свои записи, хотя их скорее можно было назвать просто ужасным конспектом, написанным в сильной спешке. Скорпиус совершенно не мог понять, где заканчивается одно слово и начинается другое, зато Кора моментально нашла несколько ошибок и указала на них. — Ты неправильно интерпретировал понятие насыщения ядерных сил, пытаешься слишком сильно выделять магию на фоне физики. Из-за этого ничего и не получается. Нужен баланс. — Я ничего не понял. — Это прекрасно видно по записям, — усмехнулась Эдемс. — Но я, честно говоря, мало чем смогу помочь. Даже не представляю, как ведёт себя магия в связке с физикой. Подчиняется ей, нарушает или создаёт новые правила? В чём она сосредотачивается? В атомах или молекулах? Тогда из чего состоит молекула магии? Может, она бежит по крови, подобно кислороду, а потом распадается на отдельные частицы? Тогда высвободившаяся энергия накапливается вокруг волшебника, и он обретает способность творить заклинания? — Прошу, прекрати, у меня плавятся мозги. — Если бы технология не сломалась, возможно, на основе наркотика, который тебе удалось достать, мы бы на примере взаимных связей хотя бы частично поняли схему создания. — Или нет, — вмешался Скорпиус. — Какой смысл постоянно думать, что было бы если?.. Сосредоточимся на имеющихся у нас возможностях. — Ну да, посещение выставки — огромная возможность, которая даст нам много информации. — Мы так же и о аукционе думали, — парировал Малфой. — И много ли нам это дало? Помимо чудовищного искусства, прямой угрозы моей жизни и расшатанных в край нервов. — Слушайте… — Альбуса тут же перебили. — Много ли даст твоя технология? Только изменяющиеся молекулы, но я и без них прекрасно осознаю, на чьих руках кровь всего Мунго, а там, между прочим, наркотик не использовался. — Скорпиус всего на пару секунд задумался, но явно лишь для того, чтобы выдержать напряжённую паузу. — Ах да, ты говорила про антидот. Бессмысленная вещь, которая никоим образом нам не поможет, потому что, как я тебе и говорил, я не пророк и не знаю, кто следующий под действием чужой воли пойдёт и раздробит себе череп пулей! — А себя обезопасить совсем не хочешь? Как же это ты, чувствуя по отношению ко мне безграничную ответственность, ни разу не подумал, что убийца вполне может лишить меня жизни с помощью наркотика? Блэк только и успевал, что вертеть головой с одной на другого. Лично для него сейчас молчать было безопаснее всего. — Интересно, с чего ты вообще взяла, что наркотик способен действовать на обычного магла? На нашей практике встречались только волшебники. — Конечно! — Она щёлкнула пальцами. — Мы ведь познаём всё методом проб и ошибок. Как я могла забыть об этом? — Кора. — От предупреждающего тона внутри Эдемс только больше разрасталось недовольство. — Что? Разве я в чём-то неправа? — Она повернулась к Блэку, вынуждая того вздрогнуть. Ему совсем не хотелось участвовать в этом разговоре. — Я не… — Может, ты и права, — с неохотой признал Скорпиус, — но рисков это не исключает. Или хочешь действовать принципом: опасностей больше или меньше — неважно? — Мы так никуда не продвинемся! — Я не хочу, чтобы ты вообще хоть как-то во всём участвовала. — Но я буду. Оба затихли. Малфой раздражённо потёр переносицу, а Кора уткнулась в записи. Её лицо настолько раскраснелось, что она иногда махала листками, обдувая кожу прохладным ветерком. Им казалось, что прошлый разговор был окончательной точкой во всём, но Эдемс не хотела подчиняться, принимать такой расклад вещей. И даже бессмысленность попыток её не останавливала. Она вгрызлась в возможность, словно это был её последний шанс хоть на что-то повлиять. Плыть по течению надоело, но пока сопротивляться бурному потоку выходило скверно. — Отец вернулся, — совершенно неожиданно нарушил тишину Альбус, вынуждая нервы каждого натянуться до предела. — Зелье? Скорпиус достал флакон из внутреннего кармана, а потом протянул Коре. Она достаточно быстро проглотила небольшую порцию. — Когда выпьешь веритасерум, сдерживай желание поморщиться и терпи жжение во рту. Старайся отвечать правду на вопросы о террористах. В этом плане нам скрывать нечего, но если разговор зайдёт не в ту степь… — Я помню, что должна говорить, — кивнула Эдемс достаточно решительно. — Правда, сомневаюсь, что мистер Поттер не сдержит своего слова. — Мы перестраховываемся. — Блэк, положив руки на плечи подруги, стал выводить её из комнаты. — И я не хочу слышать о том, что мы просто так используем зелье. Тобой двигает симпатия к моему отцу лишь как к персонажу книги, ты его совсем не знаешь. — А может, я знаю даже больше? — Тогда тем более не дай себя поймать. — Эти слова он уже прошептал, потому что поднимающаяся фигура Гарри — вновь уставшего, ужасно загруженного и с не спадающей ни на минуту маской собранности — попалась ему на глаза. Кора тут же выпрямила спину, расправила плечи и неосознанным движением начала поправлять свои волосы. Альбус бы даже усмехнулся от подобного, но ситуация совершенно не располагала к веселью. Скорпиус остановил её руку, сжимая в своей ладони. Взгляд серых глаз пересёкся с карими, и Блэк отчётливо увидел происходящий между ними немой диалог, но даже примерно не мог представить, из-за чего Эдемс начала сильно хмуриться. — Я прошу прощения за задержку. — Поттер подошёл, протягивая руку. — Гарри Поттер. — Кора Эдемс. — Она поспешно её пожала немного дрожащими руками. Ей приходилось прикладывать все силы, чтобы не разглядывать ожившего перед глазами любимого персонажа. Оказалось, достаточно тяжело принять тот факт, что перед ней реальный человек, а не разыгравшееся воображение. Внимание тут же привлёк шрам — расползающиеся линии, грозовой разряд, пересекающий бровь и поднимающийся к волосам. Из-за чёлки не удавалось рассмотреть все детали. — Приятно познакомиться, мисс Эдемс. — И мне. Жаль лишь, что в подобных обстоятельствах. Гарри улыбнулся, Альбус старался не закатывать глаз, а Скорпиус внимательно следил за эмоциями Коры, которые медленно, но верно начинали пробиваться через невозмутимость. Ему стало до ужаса интересно, как выглядела встреча с его отцом, как она реагировала и чем переполнялась её душа в тот момент. Наверное, Кора с ужасом в глазах ёрзала на стуле в надежде на скорое завершение разговора. Малфой даже стал надеяться, что Драко не сказал ничего грубого в отношении Эдемс. Будь он там, то… что? Заступился? Выступил в качестве защитника дамы, как выразился Линкольн один раз? Вся ситуация в целом ему представлялась смутной, но внутри что-то подсказывало — молчать он бы вряд ли стал. Поттер провёл их к кабинету, впустил всех, а потом наложил заглушающие чары. Альбус непонимающе обвёл комнату взглядом. Это было не то место, где висел гобелен, и выглядело оно очень уютно, не как допросная. С удобным диванчиком в центре и круглым небольшим столиком рядом. Со столом, практически не видным за горой бумаг, и переполненными документами шкафами. — Присаживайтесь. Скорпиус и Альбус остались стоять по обе стороны от подруги, словно её личные телохранители. По виду те были даже суровее охраны. — Я знаю, что раньше вы уже сталкивались с действием сыворотки, но всё равно поинтересуюсь. Нужны ли вам объяснения её работы и побочных действий? — Есть ещё какие-то побочные действия, помимо ужасного желания сказать правду? — удивилась Кора, поглаживая мягкую обивку дивана. — Многие маглы, которым доводилось пить веритасерум, жаловались на мигрени и небольшую дезориентацию. — Гарри выставил на столик флакончик. Скорпиус прищурился. Форма сосуда казалась ему слишком знакомой. Кажется, именно в таком ему досталось зелье от Снейпа, но это могло быть и обычным наваждением. — Честно признаться, после моего суда во мне было слишком много чувств, чтобы определить, какая у каждого из них была причина. Белые перчатки очень заинтересовали Кору. Она буравила их взглядом, вспоминая у Джеймса такие же. Вот только Гарри стоял перед ней в обычной, даже магловской одежде, а значит, прикрывающая ткань никак не относилась к детали рабочей униформы. Или к Поттеру были какие-то особые требования? — Понимаю, но, если вам вдруг станет плохо, сообщите об этом. — Хорошо. — Эдемс с особой решительностью подхватила пальцами зелье. Несколько секунд вглядывалась в его содержимое, а потом, зажмурившись, выпила до последней капли. Горло тут же обожгло, словно в рот попало высокоградусное спиртное. На глаза навернулись слёзы, но благо веки были плотно закрыты. Втянув через нос побольше воздуха, а потом задержав дыхание, Кора поставила флакон обратно на стол. Сохранять спокойное лицо и не морщиться приходилось из всех имеющихся сил. — Не буду мучить вас и спрошу сразу. — Гарри не сводил глаз с Эдемс. Теперь он утратил теплоту в голосе, перешёл на рабочий лад. Спала добрая улыбка, а от зелёных глаз повеяло холодом и настороженностью. Кора должна была почувствовать неудобство, испугаться такого внимания по отношению к себе, но ничего, кроме дикого восторга, не чувствовала. Её подозревали, и осознание того, что она без проблем разрушит все опасения Поттера по отношению к себе, вселяло уверенность. Может, ей даже удастся спокойно побеседовать после допроса. — Вам известно название «Cum deo»? — Да, Скорпиус рассказывал, — кивнула Кора. Гарри быстро метнул взгляд на Малфоя, но решил сильно не отвлекаться. Скорпиус недовольно подумал, что Эдемс вполне могла снизить свой уровень честности и не упоминать его имени. — Вы как-либо связаны с этой террористической группировкой или любой другой? — Нет, сэр. — В горле першило, поэтому слова звучали хрипловато. — Как много вам о них известно? — Из газет я узнала, что эта группа долго терроризировала континент, а вы были непосредственным руководителем военной экспедиции. Они нападают на магловские части города, используя взрывоопасное оружие или магические артефакты. — Посчитав, что этого достаточно, Кора замолчала. Конечно, она сталкивалась с террористами не только через пожелтевшую бумагу и упоминания Малфоя. Эдемс жила в непосредственной близости от места первого нападения, искала информацию и пыталась добиться её от парней, почти проверила биологические материалы одного участника группировки. Только всё это было уже лишней информацией. Гарри задумчиво поправил слегка съехавшие очки, а потом задал слишком неожиданный вопрос: — Мы с вами раньше не были знакомы? Кора лихорадочно пыталась перешерстить всю свою память, думая, где случайно могла пересечься с аврором, но ничего на ум ей не приходило. К тому же причина подобного интереса была непонятна. — Лично — нет. — И подобной формулировкой она сама же загнала себя в тупик. — Просто вы смотрите на меня таким взглядом, будто знаете уже очень давно. Альбус напрягся, а Скорпиус прислонил руку к лицу, стараясь скрыть проскочившие эмоции. Оба прекрасно понимали — Кора не справилась со своей задачей быть равнодушной. Она тоже хорошо это осознавала, из-за чего ладошки вмиг вспотели. Каждый ожидал главного вопроса, но никто не представлял, каким будет верный ответ. Блэк не мог остановить отца, воспротивиться продолжению разговора просто потому, что тема относилась к Поттеру лично и никак не затрагивала их основных тайн. — Откуда вам обо мне известно? И вопрос не звучал в духе: «Кто вам обо мне рассказывал?», потому что в таком случае легко было бы выкрутиться. Сказать, что Скорпиус упоминал его как своего начальника или перед встречей Альбус кратко описал, с кем они будут иметь дело. Гарри спрашивал: «Откуда взялся восторг во взгляде, учитывая, что мой сын не тот человек, что станет восхвалять отца?» — Из книг, — почти со скрежетом зубов выдохнула Кора, понимая, что облажалась, подвела друзей, раскрыла секрет, пусть даже он не являлся слишком важным. Только, если вспомнить, что книга может представлять определённую опасность для магического мира, правда сейчас не выглядела чем-то безобидным. Эдемс могла соврать. Сказать, что начиталась газетных статей, учебников, которые предоставили ей парни, но важной деталью, играющей против подобной лжи, выступал Альбус. Он напрочь перечёркивал всю публичную жизнь Поттера, которой можно восхищаться, показывая, что Гарри — человек со своими недостатками. Кора привязалась к персонажу, знала его с самого детства из-за книг, а не официальных данных. — О каких книгах вы говорите? «Ладно, к чёрту! Никто меня не предупреждал о том, что подобной информацией нельзя делиться с человеком, о котором была написана история», — взбодрилась Эдемс. — О книгах про вас. Про ваше детство, отрочество, про борьбу с Волдемортом. — Она не собиралась останавливаться, но заметила краем глаза паникующее выражение лица Скорпиуса. Ей резко стало страшно, потому что Малфой никогда не демонстрировал подобных эмоций. Когда и Гарри шокированно уставился на неё, всю уверенность смело резким порывом начавшейся и быстро овладевающей тревоги. Кора взглянула на Альбуса в надежде, что его вид сможет хоть немного успокоить. Так и случилось — Блэк единственный совершенно спокойно реагировал на происходящее. — В магловском мире существует твоя история, — взял инициативу в свои руки Альбус, давая Эдемс небольшую передышку, — но она спрятана чарами иллюзии, и волшебники не способны её увидеть. — Ты из-за этого так сильно хотел, чтобы я поскорее передала тебе книги? Ведь… — Кора прикусила язык. Не стала говорить о Карее. Раз ему удалось прочитать, значит, он смог снять заклинание. Блэк кивнул. — А раньше не мог сказать? История же есть в открытом доступе интернета! Вряд ли на него возможно наложить хоть какую-то магию. — Точно… — выдохнул Скорпиус, раздражённо прикрывая глаза. — Как же я раньше не подумал об этом? — Не понимаю, зачем вообще нужна столь бессмысленная маскировка, если книга всемирно известна. Думаете, и в других странах маги позволили видеть историю только маглам? Даже если она и написана изгнанной волшебницей, людям ничего не стоит распространить ту по другим издательствам, а там уже ни о какой магии речи идти не может. — Кора, помолчи, — строго попросил Альбус. — Нет, мисс Эдемс. Продолжайте. — Гарри снял очки, надавил пальцами на веки, будто пытаясь выдернуть себя из глубоких размышлений. — Я хочу сказать… — она лишь на секунду замялась, подбирая нужные слова, — что не только британским и заграничным маглам известно прошлое мистера Поттера. Думаю, знает большинство волшебников, кроме проживающих в нашей стране. Как минимум маглорождённые точно. — Мы по-прежнему не знаем, какая доля написанного является правдой. Скорпиус решил молча следить за ходом беседы, но поток рассуждений Эдемс иссяк, оставляя после себя пустоту. Никто даже не мог подумать, что сегодня всё может обернуться подобным образом. Гарри не знал, как ему реагировать на открывшуюся правду, считал, что неожиданностей с Альбуса и Скорпиуса достаточно, но те не переставали открывать новые горизонты своей вовлечённости в проблемы. Что же ему сейчас нужно сделать? Малфой выровнял дыхание, сосредоточился на словах Коры, осознавая одну не самую приятную вещь: если другие Министерства знают про книги, британское тоже вполне может быть в курсе. Вот только они не уничтожили историю, не перекрыли источник распространения. Почему? Не по той ли же причине, по которой существует компания? Объединение двух обществ, медленная подготовка маглов к открытию истины. И что самое мерзкое, в этом процессе участвовала чья-то личная жизнь. — Я хочу, чтобы вы предоставили мне эту литературу. — Хорошо, — кивнула Кора, хотя не была уверена в том, что сможет сделать это в ближайшем будущем. От Тёрнера вестей до сих пор не поступало. — Надеюсь, вы понимаете, что информация не должна распространяться дальше с вашей помощью? «Надо будет напомнить об этом ещё и Карею», — промелькнула мысль в голове Эдемс. Поттер устало провёл ладонью по лицу, а потом вернул своё внимание на парней. — Вы больше ничего не хотите мне рассказать? — Он обращался ко всем. Альбус никак не отреагировал, Скорпиус старался удержать маску равнодушия, а Кора, взирая своими большими карими глазами, помахала головой. Это Гарри никак не убедило.