Колдун одиннадцатого мира

      26 января, 2011 год от рождества Христова.       6 дней спустя после уничтожения вампиров.       Пентхаус, Abstergo State Building, Манхеттен, Нью-Йорк, США.       — О да-а-а… Как же хорошо… Ум-м-м… Кайф то какой…       — Отец, я тебе не помешаю? — Услышал я из коридора голос Коко.       — Нет, доченька. — Ответил я, даже не пытаясь открыть глаза. Настолько мне было хорошо.       — Точно? — Уточнила она с едва слышным смешком. — Твоей "партнерше" не будет неудобно от моего присутствия?       После этого я резко открыл глаза и повернул голову к проходу в коридор, откуда показывалась одна ухмыляющаяся и довольная моська.       — Так, ты о чем подумала? — Спросил я, невольно нахмурившись.       — Ну не знаю. — Сказала она, задумчиво положив указательный пальчик на нижнюю губу. — Ты же недавно потенцию вернул и нашего врача хорошенько повалял? Вот я и подумала, что ты нашел новую пассию.       — Знаешь что, мелкая пошлячка, по моему ты давно по своей костлявой заднице ремнем не получала. — Сказал я, немного зарезав и вытащим из-под спины небольшой цилиндр. — Я испытывал вот это.       — Что это? — Спросила дочка, задумчиво повернув голову.       — Новый массажер, сделанный одно из наших дочерних компаний. — Ответил я, потрясся еще греющим и вращающимся устройством. - Мне дала одна из менеджеров после последних испытаний.       — Он настолько хорош? — Уточнила Коко, особенно выделив второе слово.       — Настолько. — Согласно кивнул я.       — Дашь попробовать? — Задала она следующий вопрос.       — Фиг тебе. — Ответил я, вернув массажер обратно. — Будешь знать как над отцом подшучивать.       — О Богиня… Не будь таким занудой, пап. — Вздохнула Коко, выйдя из-за косяка, оказавшись в домашних шортах и футболке. Значит она уже успела зайти и переодеться, а я ее не заметил, даже со своим Восприятием. Однозначно, шикарная штука. — Ты бы знал как у меня затекает спина на работе, а ведь это твоя вина!       — С чего вдруг? — Спросил я, удивленно подняв брови.       — Сначала открытие широкой общественности Extremi-са под этим пафосным названием, а теперь гибель всех вампиров. Ты бы знал как весь мир лихорадит, особенно Старый свет. — Сказала она, плюхнувшись на диван и сразу положив по спину маленькую подушку.       — Прекрасно представляю. — Ответил я, устало прикрыв глаза.       Рынок и вправду будоражило после презентации Amesha spenta. Это только казалось, что единственным последствием от моей презентации был рост акций Abstergo и всех связанных с ним компаний. Однако было это далеко не так, ведь главным результатом моего выступления был сильнейший за всю мировую историю обвал фармакологического и медицинского рынка.       Ведь что слышали большинство жителей Земли?       Amesha spenta, воспользуйтесь ей и вы не только проживете до 150 лет, но и вылечитесь от всех болезней!       Красиво звучит, не так ли? Особенно если это правда.       Шаг в будущее! Отказ от обдираловки со стороны фармакологических компаний! Уничтожение профессии врача! Громкие заявления гремели повсюду, а люди радовались новому светлому будущему и как-то незаметно забыли, что это «будущее» себе могут позволить только 0,1% населения земного шара.       Ничего удивительного что многочисленные инвесторы, наслушавшись таких заявлений и начитавшихся статей диванных экспертов начали в срочном порядке избавляться от ценных бумаг компаний, занимавшихся медициной, таких как American Well, Neuralink и даже Ozcorp.       С одной стороны для бизнес-воротил, к которым относился ваш покорный слуга, это было хорошо — аналитики компании давно предсказали такое, поэтому в свободном доступе у компании было несколько десятков миллиардов долларов, на которые были куплены ценные бумаги очень нужных мне в будущем фирм.       А вот с другой были и проблемы. Обрушение рынка значило резкий взлет стоимости лекарств, взлет стоимости значил недовольство граждан, а недовольство граждан значило недовольство политиков, которые ими избираются. Это в России, Китае и Японии почти не было проблем — местные правительства, давно проинформированные своими настоящими хозяевами, которых в свою очередь предупредил я, сразу ввели ряд мер, стабилизировавших рынок и давших им еще больше контроля над своими странами.       В Америке и Европе все было по другому. От обрушения на мои бедные плечи всей мощи государственного аппарата, меня спасло что в США политики хоть и были зависимы от своих избирателей, но еще сильнее они находились в зависимости о большого бизнеса, которые их кормил и чьи интересы они лоббировали. Так что мне всего пару раз пришлось посетить Конгресс и Белый дом, чтобы сказать пару слов нескольким понятливым дамам и все виды фискальных служб от меня отстали.       Это не значило, что в США у меня не было проблем — та же независимая журналистика приносила кучу неприятностей, особенно Daily Bugle и ее бессменный лидер Джейн Джо́на Дже́ймсон II, которая оказалась даже скандальней и жёстче своего мужского оригинала. Эта женщина мало того что была настоящей акулой пера, уже давно заполучив негласный титул "голоса народа", так еще и переняла от своей матери сильнейшую личную неприязнь ко мне, за мой отказ взять первую Дже́ймсон в жены.       «И ведь ничего с ней не сделаешь» — Устало подумал я, набирав нехитрую комбинацию и отправив сигнал на проходную, чтобы мой заказ передали Касперу, который скоро должен был прийти. — «Раздавишь ее и на Abstergo выльется такое море дерьма, что я пару десятилетий не смогу отмыться, а репутация для меня сейчас ценнее денег. Да и про остальные корпорации забывать нельзя»       Озборн, Старк, Рид, Пим, Рокфеллер, Морган, Бакстер, Маск, Фрост, Дум, Харди… Каждая из перечисленных девиц была либо наследницей богатой семьи, сумев приумножить свое состояние на постоянно изменяющимся рынке, либо молодой хищницей, построившей свой бизнес с нуля.       В Америке таких были десятки, если не сотни. И все они видели во мне врага, способного в один прекрасный день подомнуть под себя весь рынок и стать тем, кого они так бояться до дрожи в коленках и кем сами мечтали стать.       Абсолютным монополистом. Единственных хозяином всего американского, а значит и мирового рынка.       Уже сейчас, по докладам СБ и финансовых аналитиков идут переговоры между несколькими десятками крупными холдингами. Проводятся встречи, заключаться договора, все ищут союзников против фамилии Хекматьяр.       Это напрягает, ведь как бы я не гонял антимонопольную службу, какие-бы выгодные условия не предлагал отдельным компаниям, разрушая намечающиеся союзы, как бы не давил особыми, теневыми связями, становилось понятно, что вскоре против Abstergo могут выйти несколько очень сильных и могущественных союзов, что могло стать большой проблемой.       На этом фоне гораздо проще была ситуация в Европе, откуда лишь недавно вернулась Коко.       — Как тебе, кстати, Букингемский дворец? — Спросил я, открыв глаза и все же отдав массажер дочери, которая сразу положила его под спину.       — Ох… И вправду хорошо… — Сказала она, растекшись лужицей по дивану. — А дворец… Фу… Больше туда не поеду. Мне эта старуха лицо полностью облобызала!       — Вообще-то можно быть поуважительней к старой женщине. — Заметил я, улегшись на спину и скрестив руки за головой. — Должны же у нее быть хоть какие-то развлечения?       — Вот и поедешь у ней в следующий раз! — Фыркнула дочь, скрестив руки на груди. — Просидишь там пять часов, слушая треп старых калош. Преисполнишься уважением.       — Неужели королева тебе так не понравилась? — Заинтересованно уточнил я, допустив в голос немного серьезных ноток.       — На самом деле нет. — Сказала Коко, сев на диван и оперявшись на него руками. — Очередная старая и хитрая стерва, желавшая воспользоваться мной, а после выбросить.       — Ты это у нее в голове прочитала или сама поняла? — Уточнил я заинтересовавший меня момент. Да, при создании в Коко и Каспера были заложены множество интересных и потенциально полезных генов, уже сейчас даровавшие им долголетие, слабый метаморфизм и ограниченную телепатию, которую они в силу собственных возможностей постоянно развивали.       Ныне Коралин в два раза физически превосходила тренированного человека, усиленного самой совершенной сывороткой Extremis, а ее телепатия не только позволяла не пускать в свою голову монстров уровня Ксавьер и Фрост, но и спокойно читать и даже подправлять чужие мысли.       — Конечно прочитала, папа. — Ответила мне Коко, закинув ногу на ногу. — Ты же знаешь этих европейских аристократов. Их лица держать с младенчества.       — А врать еще с утробы. — Услышал я мужской голос со стороны лифта. — Что, сестренка, уже насытилась северо-европейским гостеприимством?       — Да пошел ты, Каспер. — Фыркнула дочь, откинувшись на спинку ложа. — Пока я морозила задницу в Лондоне и Копенгагене, ты в Риме и Мадриде девок лапал.       — Ой, давай не будем про девок. Эти южанки мало того что о таком понятии, как личное пространство не знают, так еще и духами обливаются так, что одежду приходиться в химчистку отдавать. — Сказал сын, положив большой звенящий пакет на кофейные столик и только затем заметил меня, все это время лежащего на диване и скрытого от него высокой спинкой. — Добрый вечер, отец. Я думал вы придете позже.       — С чего вдруг? — Спросил я, приподняв правую бровь.       — Ну как же… — Сказал Каспер, разведя руками. — Вы же недавно вернули вкус к жизни. На женщин по новому взглянули. Во времена Второй мировой вернулись. Немку завалили. Вот и подумал, что сейчас вы вспоминаете корейскую или вьетнамскую.       И вроде бы сказано это было обычным, без капельки издевки, голосом, вот только легионы чертей, которые я видел в двух парах голубых глаз выдавали двух этих засранцев, решивших поиздеваться над своим отцом, с головой.       — Выпорю. — Серьезно сказал я, приподнявшись на локте. — Не посмотрю, что обоим за тридцать. Найду свой старый ремень с огромной бляхой, догоню, сниму штаны и выпорю. Совсем страх потеряли, гаденыши.       — Ну не нужно так строго. — Заметил Каспер, скинув пиджак и, оставшись в одной черной футболке и штанах, уселся в свое любимое кресло. — Меня то ладно, но наша Коко… у нее ж там мяса нет, одни кости. Пряжку разобьете.       — А я посмотрю ты после Хаммер только на сиськи пялишься? — Саркастически спросила дочка, а после положим голову на руку взволнованно сказала. — Бедный, бедный братик… У него совсем с головой не все в порядке. Скоро на коров будет заинтересованно посматривать. У них же такое большое вымя.       — Моя любимая старшая сестренка. — По змеиному прищурившись, сказал Каспер. — Ты уже не перегибай палку. Я же не осуждаю твои вкусы. Моя дорогая герпетофилка…       — Тебе давно уши не надирали, мелкий? — Также прищурившись спросила Коко.       — Хочешь рискнуть?       — Тогда завтра в три часа дня в поместье. — Сказал я, резко вмешавшись в их разговор. — Проведем небольшой спарринг. Вы двое против меня одного.       — Ну это запросто. — Пожав плечами сказал сын, на что я добавил:       — В драконьем облике. — Вон как оба сразу скривились. — Посмотрим на ваш прогресс за пару месяцев.       После освоение Истинного превращения на себе, я решил испытать его на детях. И тут заклинание преподнесло очередной сюрприз. Когда я первый раз хотел изменить облик Коко, то каким-то образом почувствовал в какое существо мог ее превратить, а какое нет, из-за ограничений в силе.       Это стало интересным открытием. В ДнД сила существ определялась уровнем опасности — условным делением, которое позволяло понять, насколько сильно каждое конкретное существо и сколько за него можно получить опыта.       Для понимания простой человек в этой системе был равен 0. В прямом смысле. Да, он мог в теории забить кого-нибудь дубиной, но убивать таких простой игрок мог сотнями, если не тысячами.       С другой стороны сильнейшим существом в ДнД, если вынести за скобки божественных драконов, был Тараск, чей уровень опасности равнялся 30. Это была огромная хтоническая тварь, тридцати метров ростом, полностью иммунная к немагическому урону, плевать хотевшая на большую часть магии и способная за считанные минуты разрушить средних размеров город. Настоящее природное бедствие против которого большинство героев Земли ничего бы не смогли сделать, но в масштабе мультивлесенной Марвелл он не был чем-то особенным. Думаю Галактус сожрал бы его и не подавился.       Но возвращаясь к нашим баранам, а точнее моим детям. Истинное превращение не могло сделать из таракана дракона, ведь по условию заклинания превращаемое существо должно быть равно или сильнее своего нового обличи]. Поэтому, когда я попытался наложить заклинание на Коко, то понял что дочь гораздо слабее меня. 14 уровень опасности по сравнению с моим 20.       Это не позволяло ей стать древним драконом, но этого было достаточно чтобы превратиться во взрослого. Так Коко и Каспер, после нескольких недель перебора и первичного испытания новых способностей, выбрали свои драконьи облики и стали их осваивать. Дочь выбрала Взрослого белого дракона, а сын Взрослого черного.       Буду честен дети адаптировались быстрее меня, ведь по какой-то причине их телепатический талант не пропал даже после превращения. С помощью него они смогли гораздо быстрее освоить свои новые облики, благодаря чему Коко смогла в одиночку так долго сдерживать целую команду Х-сов, пока я договаривался с Шарлин. Однако разница между древним и взрослым драконом была слишком велика.       Завтра я этих мелких шутников об стену полигона размажу и, судя по их кислым физиономиями, они это прекрасно понимали.       — Ладно. — Сказал я, привстав и достав из принесенного Каспером пакета бутылку чешского пива. Специально попросил привести, хотя лежащие на дне пакета закуски были местными. — Забыли. Давайте о деле. Как прошли ваши поездки в Европу?       Да, я уже прочитал все отчеты и знал произошедшее, но узнать личное мнение своих наследников тоже нужно.       — Хуже чем хотелось, лучше чем ожидалось. — Сказала Коко, тоже достав бутылку пенного и, удлинив ноготь, сбила с нее крышку. — Уничтожение вампиров сыграло нам на руку, отец. Многие их марионеточные семьи остались без руководства, поэтому не смогли отреагировать на наши действия.       — Однако без проблем не обошлось. — Заметил Каспер, тоже взяв свою порцию напитка и с удовольствием его пригубив. Раньше, когда они были молоды и зелены, мы часто собирались здесь, на вершине Нью-Йорка и обсуждали их успехи и поражения, но с тех пор прошло прошло целых пять лет. Дети заматерели и выросли, теперь справляясь без помощи папки. — Начавшимся кризисом решили воспользоваться другие богатые семейства Европы. Пришлось воспользоваться посторонней помощью.       — Банком Ватикана. — Я сразу понял о чем он говорил. — Я читал официальный отчет о твоих переговорах с представителями Святого престола. Но не расскажешь, с чего такая щедрость? Они не только согласились на сотрудничество, но и надавили на несколько старинных семей из Ломбардии и Венеции.       — Все благодаря тебе, отец. — Приподняв бутылку, ответил сын и сразу сделал несколько крупных глотков. — Не смотря на официальную позицию, Ватикан имеет хорошие связи с орденом Охотников. От них Престол узнал, кого нужно благодарить за уничтожение их самой большой головной боли.       — Мило. — Сказал я, невольно улыбнувшись. — Я думал они только спасибо скажут. Все же я считаюсь протестантом англиканского прихода, а католики их не сильно любят.       — Пф-ф… — Фыркнула Коко, которая уже успела выдуть целую бутылку, а теперь заедала все жирной баварской колбаской. — Да паписты душки по сравнению с протестантами. На том приеме у королевы была архиепископ Кентерберийская, глава их церкви. Представляешь, она почти напрямую сказала мне «Спасибо что уничтожили вампиров, но могли бы предупредить. Мы подготовиться не успели».       — Таковы политики, доченька. — Заметил я, сделав еще глоток горького пенного напитка. — Любое добро они принимают как само собой разумеющейся.       — Ну ничего… — Сказала Коко, злодейски захихикав. — Я там договорилась с владельцами нескольких крупных концернов и банков. Мы решили скинуться и создать новый фонд, который от лица английских бизнесменов «поможет» пострадавшему бизнесу.       — И ты вложила туда больше всего денег? — Сразу понял подоплеку Каспер.       — 60%. — Радостно сказала Коко, отсалютовав чесночной гренкой. — К тому же у меня есть серьезный компромат на двух самых крупных акционеров. Вместе с ними все 75%.       — Это какой? — Заинтересованно спросил я, закинув в рот соленый орешек.       — Да так, мелочи. Всего лишь держат у себя в подвалах пару молоденьких мальчиков. — Отмахнулась дочка, будто это было чем-то неважным. — Я и похуже в Иране и Аравии видела, но в Англии за такое с них кожу заживо сдерут.       Это была правда. В отличии от Ближнего востока, в лице Турции, Ирака, Ирана, Египта и других мелких стран этого богатого на историю региона, где для богатых женщин содержание мужских гаремов из юношей было чем-то естественным и почти не порицалось, ведь это было частью местного культурного кода, в Европе такое проходило по статье очень серьезного уголовного преступления. Настолько, что в западной это грозило пожизненным сроком, без права помилования, а в восточной — смертной казнью через расстрел. Наследие суровых советских времен.       — В других странах проблемы были? — Уточнил я. Англии было уделено такое внимания из-за слабого влияния вампирских семей и наличия самых богатых банков во всей Европе. Поэтому чтобы поглубже власть в местный гадюшник Коко пришлось лично поприсутствовать на нескольких светских раутах, в том числе королевском.       «Представляю как ей там было плохо» — Подумал я, смотря на ожесточенно жующую солонину дочку. Вон, даже клыки удлинила, чтобы удобней было грызть. — «Для ее деятельной натуры несколько часов ходить в закрытом платье по душным залам и вести светские беседы было настоящей пыткой. Нужно было послать туда Каспера, но он был нужнее на юге»       — В Германии нет. — Ответила Коко, наконец прожевав засушенное мясо и запив его пивом. — Можешь радоваться, пап. ThyssenKrupps теперь наш.       — Так они все же были вампирами? — Оскалился я, чувствуя как в груди разгорелось приятное чувство свершившейся мести.       Названное дочерью предприятие было крупнейшим промышленным концерном в Германии. Официально он начал свою работу только 17 марта 1999 года, вот только до этого он состоял из двух компаний — Thyssen AG и Friedrich Krupp AG Hoesch-Krupp. Меня интересовала вторая.       Friedrich Krupp AG Hoesch-Krupp принадлежала семейству Круппов начиная с 1822 года. Они были успешными немецкими промышленниками, которые построили свою металлургическую империю на трех столпах — благодаря предпринимательской жилке самого семейства, наличию Рурского промышленного бассейна и древнему вампирскому семейству Нойшванштайн. Последние поколениями покровительствовали этой семейке и во времена Третьего рейха помогли Куппам на выгодных условиях войти в верхушку нацисткой элиты.       Где же они перешли мне дорогу? Все просто — во времена Второй мировой по договору между Гитлер и Крупп все имущество заводов и предприятий, которое Abstergo имело Германии, отходило последней, а как эта промышленница относилась к пленным я даже первом мире слышал. Сотни моих сотрудников, некоторых из которых я знал еще с их выпуска из университетов, оказались замучены рабским трудом на ее заводах.       Когда пришло время Нюрнбергского процесса, я приложил все силы чтоб эта тварь оказалась среди повешенных, но она оказалась нужна как советам, так и союзниками для восстановления послевоенной промышленности, поэтому меня очень настойчиво попросили не лезть к этой "жертве обстоятельств".       Тьфу, блин. Но теперь все, что принадлежало ей, мое.       — Нет. — Сказала Коко, допив вторую бутылку пива. Напиться ей не грозило, ведь она с Каспером были метаморфами и могли быстро вывести все токсины из организма. — Просто слугами, во всем слушавшимися свои хозяев.       — Ну и поделом им. — Сказал я, тоже добив вторую бутыль. В отличии от детей я не мог избавиться от опьянения, но на мне продолжало лежать проклятье Трости Рао, от чего пить и есть мне нужно было раз шесть больше положенного. — Во Франции и Скандинавии проблем тоже не было?       — Нет. — Ненадолго задумавшись, ответила дочка. — Обычные рабочие моменты, связанные с переговорами и желанием друг друга нагреть на деньги.       — Тогда все хорошо. Ты молодец, Коко. — Искренне сказал я, вызвав радостную улыбку у моей маленькой змейки. Эх, годы идут, а моя похвала все также может вогнать ее в краску, хотя я никогда не был на нее скуп. — А тебя Каспер были проблемы?       — В Швейцарии, Италии и Австрии никаких. Мы получили желанную долю на рынке, выкупив обесценившиеся бумаги и заключив сотрудничество с рядом перспективных компаний. — Сказал он, пальцем почесав идеально выбритую щетину. Это было небольшим бзиком Каспера: не смотря на то, что он мог полностью прекратить рост волос не только на лице, но и на всем теле, но сын из года в год продолжал вставать рано утром и бриться старой немецкой бритвой, которую я подарил ему на четырнадцатилетние. По его словам это помогало ему сосредоточится. — Только в Испании возник небольшой… кхм, эксцесс.       — Какой? — Спросил я, сразу напрягшись, ведь подобного в отчетах не было.       — Изабелла предложила мне стать ее мужем. — Сказал Каспер, невольно опустив глаза в пол.       — Кхм… — Я аж поперхнулся.       — Та самая Изабелла? Эта которая Кастильская? Принцесса Астурийская? — Коко сразу поняла о ком речь, от чего подалась вперед и начала засыпать брата уточняющими вопросами. — Наследница испанского престола?       — Да. — Ответил сын, устало прикрыв глаза.       — Ну ты попал, братик. — Широко улыбнувшись сказала Коко. — Королевская особа. Она тебя так просто не отпустит.       — Знаю. Не сыпь соль на рану. — Ответил Каспер, устало махнув рукой, пока я заканчивал взвешивать все плюсы и минусы такого союза. Последних было больше, ведь сын в любом по закону станет консортом, а значит лишиться многих прав, которых в королевских семьях у мужчин до сих пор очень мало.       — Мне ей отказать? — Спросил я у него, когда у Коко иссяк запас скабрезных шуточек.       — Пожалуйста, отец. — С нескрываемой мольбой попросил у меня Каспер. — Я еле с тараканами Джейн справляюсь. Еще одна женщина мне даром не нужна.       — Хорошо. — Сказал я, понимающе кивнув. Это только кажется, что жить с гаремом из нескольких красоток это влажная мечта любого нормального мужика. Вот только секс хоть и является важнейшим фактором здоровых отношений, но далеко не главным. Надо не просто уметь спать с человеком. Нужно уметь с ним жить, а это гораздо труднее чем отработать все позы из Комасутры.       Так что нежелание сына обзаводиться новой супругой я понимал прекрасно. Особенно в разрезе наших с ним обстоятельств.       «Ладно. Нужно переходить к делу» — Подумал я, отложив в сторону бутылку и перелег в другую позу: голову на спинку, ноги друг на друга.       — Коко, Каспер, я позвал вас сюда не только обсудить ваши успехи. — Сказал я серьезным, без намека на былое веселье тоном. Дети сразу это заметили, поэтому напряглись и полностью обратились в слух. — Сегодня я хотел бы сделать важное объявление.       После этого я подался вперед и посмотрел им прямо в глаза.       — Скоро наступит конечная веха очередного этапа моего плана.       — Глоть… — Коко и Каспер невольно сглотнули. Они оба с детства слышали об этом и, видя как много я прилагал усилий ради одному мне виданной цели, невольно прониклись ей.       — Проект Blockbuster находиться на стадии завершения. Ему не хватает лишь одного.       — Вибраниума. — Сразу поняла о чем речь Коко.       — Верно. — Кивнул я. — Он мне нужен, в огромном количестве. Однако благодаря Кло вы не хуже меня знаете, насколько опасна Ваканда.       — Не только знаем. Видели. — Кивнул Каспер, который вместе с сестрой пару раз залезал в голову женщины и своими глазами видел истинный облик этой скрытой страны.       — Вы должны прекрасно понимать, что в одиночку мы не справимся. — Сказал я, скрестив руки в замок. — Даже мобилизуй я все ресурсы VersaLife этого может оказаться мало для победы. Поэтому у меня для вас будет задание. Через неделю вы отправитесь в Азию. Ты Коко в Японию, а ты Каспер в Китай, где каждый из вас проведет переговоры с лидерами Руки и Десяти Колец. Советом Пальцев и Мандарином. В зависимости от их успеха будет решено, кто унаследует компанию и дело всей моей жизни…       Глаза обоих в этот момент шокировано раскрылись.       -… а кого ждет иная, гораздо более великая судьба.       

***

      Всю следующую неделю я посвятил стабилизации компании. Такое резкое расширение и приобретение новых активов не могли остаться незаметными. Нужно было многое организовать, проконтролировать и обновить Обеты, висевшие на верхушке компании.       Поэтому неожиданное письмо, доставленное ко мне прямо в офис, стало сущей неожиданность. Дело в том, отправлено оно было на тот адрес, о котором знали всего несколько человек и которым я пользовался последний раз пятьдесят лет назад.       Удивленный, я вскрыл письмо призванным ножом и внимательно вчитался в два небольших абзаца, после прочтения которых мешком упал в кресло.       Здравствуйте мистер Хекматьяр. Я помню, что в случае крайней нужды вы сказали писать на этот адрес. Не знаю так ли это сейчас, но мне не к кому обратиться. Ведь вы единственный про кого я смогла хоть что-то узнать.       Могли бы мы встретиться? Понимаю что вы занятой человек, так что можете не приходить. Я буду ждать вас в час дня 10 февраля рядом с Центральным парком, в кофейне Бредбери, что на Пятой авеню.       

Капитан Стэфания Мери Роджерс