Циклон.

Я пытаюсь открыть глаза, но в теле такая слабость, что даже веки не слушаются. Голова гудит и звенит в ушах, но я силюсь понять, что со мной. Наконец, всё же пришёл в себя, разглядев пасмурное небо и вершины высоких тёмных елей, что неспешно проплывали мимо. Тут понял, что это я куда-то еду. Руки мои оказались связаны, а я обнаружил себя в какой-то телеге, рядом были незнакомые мне люди. «Какого хера, — подумал я, — где я вообще, куда меня везут?» Но через секунду осознал куда более страшную вещь: «А я кто?» С ужасом понял, что не знаю своего имени, не помню откуда я, не помню о себе ровным счётом ничего. Только базовые мелочи: «Я — мужчина, это я помню. Эльф. Данмер. Точно. Чёрт. А имя? — От мозгового штурма у меня заболела голова. — Не могу вспомнить… да что же это такое? Где я вообще? Черт. Азура… хоть что-то я помню. Восемь божеств. Их тоже помню. Но где я был?» Как ни старался, не вспомнил о себе ни одного факта. Как же пугало это осознание. Я чувствовал себя таким потерянным, словно живая рыба в супе, который стоит на малом огне и очень медленно греется. Я и не могу выбраться из кастрюли, и не знаю, что с этим делать. А вода, тем временем опасно теплеет. Со мной в телеге ехали ещё трое, все норды, на что я не сразу обратил внимание. Один был очень хорошо одет, в броню, которую может позволить себе, как минимум, генерал. Рот у него был перевязан тряпкой и связаны руки. Он странно на меня косился, но сидел даже слишком спокойно. Напротив меня было ещё двое мужчин, один помоложе, но одет в какие-то лохмотья, а второй совсем молодой, светловолосый, выглядящий как простой рядовой воин. Сам я оказался одет ничем не лучше оборванца, который всё озирался по сторонам. На минуту подумал даже, что я мог быть с ним, но он, увидев, что я очухался, даже не обратил на это внимание. «Значит, он меня не знает, — подумал я, — тут никто меня не знает. Сука, ну что за подстава.» Руки у меня хоть и были связаны, но находились спереди, что позволило мне обыскать одежду, которая была на мне. В кармане штанов я нащупал какую маленькую записку, которую не успел прочитать, так как ко мне обратился светловолосый парень, который сидел напротив. — Эй ты, не спишь? — Для его возраста, голос у парня был очень низким, от чего я даже вздрогнул. — Нарушитель границы, так? Не повезло тебе, налетел прямо на имперскую засаду. Повязали тебя вместе с нами, как и этого глупого воришку. — Он кивнул в сторону сидящего рядом. — Чёртовы Братья Бури, — ворчал второй, — в Скайриме было тихо, пока вас не было. Империя не совала сюда нос. «В Скайриме? Значит я в северной провинции. Хоть какая-то ясность.» — Эта мысль на секунду дала мне облегчение, но после я понял, что меня связанного куда-то везут солдаты, так как я пытался пройти через границу, хотя и не помню этого: «Что-то мне подсказывает, что везут меня не на экскурсию.» — Если бы не вы, — продолжал нудеть дядька, — то я спокойно украл бы лошадь и уже направлялся бы в Хаммерфел. Эй ты, — обратился он вдруг ко мне, — нам с тобой здесь не место! Это за Братьями Бури Империя охотится. Единственная мысль, что возникла у меня в голове: «Братья Бури? Что это вообще?» Но говорить с ним мне не хотелось. Этот мужик с первого взгляда мне был неприятен. К слову тот, что был со связанным ртом, тоже доверия не внушал. А вот светловолосый парень обращался ко мне с неким сочувствием, будто знал, кто я. С ним мне говорить хотелось. Парень мягко, но с досадой ответил: — Сейчас мы все братья по несчастью. Тут откуда-то спереди прозвучал громкий и грубый солдатский гарк: «А ну заткнулись!» Я снова дернулся: «Зачем так орать? Понять бы хоть, что происходит.» — Мало того, что руки связали, так ещё и говорить не дают, — ворчал оборванец, — этому вон вообще кляп засунули. Что с тобой, много болтаешь? — Попридержи язык, ворюга, — сурово ответил Брат Бури, — перед тобой Ульфрик Буревестник, Ярл Виндхельма и истинный король Скайрима! — Ульфрик? — На лице вора возник неподдельный ужас. — Вожак восстания?! Тебя схватили… но, если мы здесь. О, Боги, куда нас везут?! — Не знаю, — со спокойной грустью ответил блондин, — но Совнгард ждёт. «Совнгард? Что это?.. — Я стал вдумываться в это слово, усиленно вспоминая, где его слышал. — Кажется, начинаю припоминать… Так норды называют… Ох чёрт… Нас что, везут на казнь?! Вот дерьмо… дерьмо… сука… — Мысли мои наполнились бранью, которую я с досадой перебирал, не в силах подумать хоть о чём-то другом. — Сдохну за даром не помня себя. Сука. Может, получится сбежать? Надо оценить обстановку. Понять… что у меня в кармане?» Я вновь нащупал записку и решил её прочесть. Это оказалась какая-то квитанция, или что-то типа того: «Господин Равас Садри, Имперский Банк уведомляет Вас о том, что, в связи с неуплатой долга и слишком большой задолженности, накопившейся за пять последних лет, банк имеет полное право изъять ваше имущество, коим является ваш дом, так как он был оставлен в залог. Если до 30-го числа текущего месяца вы не внесёте хотя бы треть от суммы долга, то мы будем вынуждены просить Вас освободить недвижимость к 1-му числу следующего месяца. Тогда долг будет аннулирован, а Вы объявлены банкротом. В противном случае наш банк будет вынужден обратиться к властям. С уважением, секретарь казначея чейдинхольского отделения Имперского Банка.» «Равас Садри, — повторил я мысленно, — это что, я? Не помню, но, если это так, то я жуткий неудачник. Это же сколько нужно было взять в кредит, чтобы не выплатить за пять лет, ещё и дом просрать? Нихера не помню, ну что за проклятье. Будто кто-то по голове приложил. А, может и приложил. Затылок болит. — Я коснулся затылка и нащупал болючую здоровую шишку. — И правда, кто-то звездонул. Походу, имперцы, когда меня вязали. Херово мои дела…» — Нет, не может быть, — причитал вор, — я сплю, я сплю… — Эй, конокрад, — прервал его блеяния Брат Бури, — чем стенать, лучше расскажи, из какой ты деревни? — А тебе-то что? — Последние мысли норда всегда должны быть о доме. Взгляд и тон голоса этого парня были такими опечаленными, но такими мечтательными, что не то, что я, а даже этот глупый ворюга проникся этим. — Я… Из Рорикстеда, — выдавил он, — а ты? — Из Ривервуда. У меня там сестра осталась. Эх. Будет ей весть о братце от имперцев… Сидящий рядом ярл тоже вздохнул, сочувствующе глядя на собратьев по несчастью. Я попытался вспомнить хоть что-то, или кого-то из прошлого, но никак… Словно головой бьюсь в стену. Как будто кто-то страницы из дневника повырывал. — А у тебя, есть кто-то, там, в Рорикстеде? — Может и есть. — Норд угрюмо насупился. — Но вот умирать я не готов. К нему я сам приду, своими ногами. Живой и здоровый. — Удачи. — Парень усмехнулся и глянул на меня. — А ты чего, эльф, смурной какой-то. — Ты-то уж больно весёлый? — Я глянул на светловолосого норда из-под чёлки, что нависала у меня на глазах. — О, он разговаривает, — усмехнулся тот, — а чего молчишь, как воды в рот набрал? — Нам, вроде, молчать велели. — Гляди, какой послушный. Через границу-то сягать не много ума надо, так ведь? — Много ли ума надо, чтобы буйну голову обронить? — Я в ответ тоже усмехнулся. — Посмотрим, что можно сделать. — Да что тут уже сделаешь? Ты, кстати, сам откуда? Только я хотел сказать, что ничерта не помню, как вдруг услышал впереди: «Здравия желаю, генерал! Палач уже ждёт» А в ответ ему: «Хорошо! Покончим с этим.» Услышав о палаче, я вновь стал перебирать все известные мне ругательства. В груди слегка защемило, и, не то от страха, не то от того, что верёвки давили, похолодели пальцы. Норд в рванье лихорадочно перечислял имена богов, пытаясь взывать к ним: — Шор, Мара, Дибелла, Кинарет, Акатош, Боги, пожалуйста, помогите мне… Но никто особо не слушал его стенаний. Вереница телег въехала в ворота какого-то города. У ворот я приметил нескольких персон на конях, один из них был одет воистину, как имперский воевода, а другой, точнее другая, была высокая эльфийка в одеянии мне почему-то знакомом, но я никак не мог вспомнить, что оно значит. Люди эти тоже переговаривались между собой. Я уж точно слышу получше, чем норды, смог разобрать, что они говорили. — Этих пленников необходимо передать Талмору! — Властно заявляла альтмерка в фиолетовом плаще. — Это пленники Имперскго Легиона, — отвечал имперец, также уверенно, — а значит мне решать, что с ними делать. Я не намерен больше тянуть осла за уши. Казнь состоится. Именем Императора! — Ваш Император… Дальше я уже не расслышал, но тётка в фиолетовом была явно недовольна. — Смотри-ка, — вдруг произнёс парень, — генерал Тулий — военный наместник. А с ним, похоже, талморцы. Наверняка, это всё они подстроили. Проклятые эльфы. — Вдруг он глянул на меня. — Ничего личного, если что. Я в ответ только спокойно помотал головой. «Мне-то какое дело, — подумал я, — я даже не представляю, что такое талморцы.» Чтобы отвлечься от услышанного разговора, чей смысл мне всё равно был не ясен, а также от мыслей о казни, я пытался разглядеть город. Это было небольшое поселение, окружённое крепостью. Я не узнавал тут не единого строения и задумался: «Может, я тут и не был, хотя, шут его знает.» — Это Хелген, — ностальгически произнёс Брат Бури, — был я как-то влюблён в одну девчонку с этих краёв. Интересно, Вилод ещё варит мёд с можжевеловыми ягодами? Когда я был мальцом, мне казалось, что нет ничего безопаснее имперских крепостей. Смешно. — Опять ты разболтался, — пробубнил вор, — нам головы рубить будут, а тебя мёд волнует? — Радуйся, что хотя бы помрём в родном владении. Хотя, если честно, рад был бы перед смертью увидеть ещё раз Ривервуд… и сестру. Позади телеги ехал молодой имперский солдат. Он один был без шлема, так что лицо его я хорошо разглядел и прикинул возраст. Парень был примерным ровесником сидящего со мной Брата Бури, и тоже нордом. Но примечательно было не это. Имперец всю дорогу с меня глаз не сводил. Разглядывал, будто пытается понять, кто я. Но от него меня отвлёк детский голос, откуда-то со стороны. — Кто это такие, куда они едут? — Иди скорее в дом, малыш. — Почему? Я хочу поглядеть на солдат! — А ну домой, живо! После этого впереди раздался очень сиплый и грубый, но женский голос: «Выводите их из повозки! Живее!». Телеги, ехавшие впереди уже остановились, и наша притормозила рядом с ними. — Почему мы остановились? — Заволновался вор. — А ты как думаешь, — ответил Брат Бури, — приехали… Пошли. Не будем заставлять Богов дожидаться. «Экий ты смиренный, — подумал я, — вот ещё, я не планировал сегодня встречу с Богами. Есть у меня пара мыслишек, как можно удрать.» Я поднялся с сидения вместе со всеми. Имперцы по одному выпустили нас из повозки, выставив вряд. Конокрад отчаянно пытался убеждать имперских солдат: — Постойте, мы не повстанцы! — Прими смерть с достоинством, норд. — Угрюмо ответил ему парень. — Но скажите им правду! — Вор волновался и паниковал всё больше, привлекая к себе внимание возгласами. — Мы не с вами! Это ошибка! — Когда вызовем, делайте шаг вперёд, — строго сказала баба в тяжёлых имперских доспехах, та самая, что с сиплым голосом, — Хадвар, зачитывай список. Рядом с ней встал тот самый солдат, что ехал позади нашей телеги. В руках у него был какой-то список, судя по всему, всех, кого собирались тут казнить. Развернув его, парень уныло начал зачитывать: — Ульфрик Буривесник, Ярл Виндхельма. — Ох и любят имперцы всё делать по списку, — проворчал блондин словно бы мне, — как будто так не видят. — Наблюдая, как его предводитель отходит в сторону, парень разве что честь не отдал. — Я горжусь тем, что служил тебе, Ярл Ульфрик. — Ралоф из Ривервуда. Наконец вперёд вышел сам светловолосый. «Ралоф значит, — подумал я, — хоть имя твоё узнаю, болтун.» Поравнявшись, Ралоф и Хадвар обменялись очень странными презрительными взглядами. «Они как будто знакомы, — я проследил за Ралофом, — хотя, может это просто взгляд «любезного» приветствия. Кто разберёт этих нордов?» Наконец прозвучало имя конокрада: — Локир из Рорикстда. — Нет, — вскрикнул он, — я не мятежник! Вы не имеете права! Вдруг он резко сиганул с места с криком: «Я вам не дамся!» Да так быстро, что я не успел и моргнуть, как мужика кто-то пристрелил. Раздражённая бабища взглянула на меня и рявкнула: — Кто ещё хочет поспорить?! Я в ответ только помотал головой. «Драть вашу мамашу, — мелькнуло в голове, — хера вы серьёзные… А я то, сука, думал, что смогу утечь под шумок… Хер там плавал. Вот ведь… засада.» — Так, а вот и ты, — сказал Хадвар насторожившись, — но в списке тебя нет… И при поимке я тебя не помню. Одет ты ни как мятежник. И гончего листа на тебя нет. Кто ты? — Равас Садри. — Я назвал единственное имя, которое было на уме, даже не зная толком, действительно ли меня так зовут. — Равас? — Норд прошерстил список. — Но тут такого нет. И вообще нет данмеров. Только норды. Ты беженец? Хотя нет, тогда бы тебя поймали у Виндхельма. Откуда же ты взялся? — Чего ты рассуждаешь, — фыркнула командирша, — тебе его биография ни к чему! — Капитан, но его нет в списке. — Парень был в искреннем недоумении и даже беспокойстве. — В Бездну список, на плаху его! — Но, капитан, — возражал Хадвар, — казнить, не разобравшись, кто он? Он ведь не с мятежниками, и вдруг он вообще тут случайно. Вы не… — Ты что, солдат, хочешь поспорить? Злобная баба смотрела на крупного крепкого парня, как удав на кролика. Видимо, рядовой солдат ничего не мог противопоставить ей, поскольку рисковал сам оказаться на месте конокрада Локира, или в одном ряду со мной. — Конечно нет, капитан, — кротко ответил Хадвар, опустив глаза, — как прикажете. Кровожадная бабища кинула на мня пожирающий взгляд и отошла. Сам же парень очень разочаровано пожал плечами: — Прости. Мы отправим твои останки в Морровинд. На этом подсчёт пленных был окончен. Всех выстроили в одну шеренгу, и меня тоже, поставив рядом с Ралофом. Я увидел камень на площади, с выемкой для головы и мне стало дурно, затем мне на глаза попался палач с капюшоном на роже, и тогда у меня слегка в глазах потемнело. Я не слышал ни трёп генерала про мятежников, ни унылую молитву жрицы. Мне просто было херово от осознания того, что я прямо сейчас сдохну, как петух на разделочной доске, и всё, поминай, как звали. А я ведь даже не помнил, как меня звали. Вдруг откуда-то сверху раздался странный гул, похожий на громкий и страшный крик, только был он так далеко, что слышался, словно гром. — Что это? — Взволновался Хадвар, глядя в небо, как и все остальные. — Ничего, — сухо сказал генерал, — продолжаем. Все про гул тут же позабыли, и только я один продолжал пялится в небо, чувствуя что-то нехорошее, помимо предстоящей казни. Как будто могло быть что-то хуже. Жрица продолжила читать молитву, но один из Братьев Бури грубо прервал её. — Во имя Талоса Могучего, заткнись и давай к делу! — Мужик подошёл к плахе смелее, чем я когда-либо в нужник ходил. — Я что, всё утро ждать буду? Долго не церемонясь, имперцы выполнили последнюю волю норда, казнив его первым. Ралоф как-то слишком торжественно произнёс: «Жил без страха и умер без страха.» — это прозвучало точно эпитафия, но не казнённому норду, а мне. Хотя страшно мне было до одури, особенно при виде крови на камне. Следующим должен был быть я. Как только капитанша указала на меня, затряслись мои колени. Я потерял все мысли, перед глазами было только тело норда и огромный топор, вроде алебарды, только крупнее и тяжелее. В ушах звенело, во рту пересохло. Я не верил в то, что это происходит со мной. — Генерал, — вдруг воскликнул Хадвар, — ведь это ошибка! Этого мера не было в списке! Он не имеет отношения к мятежникам! Пожалуйста, давайте отведём его в крепость, быть может он вообще не причём. Вы и я были при захвате Ульфрика. Разве был среди них данмер?! Тулий задумался, глядя на меня, но вот снова прозвучал тот же гул, и был он куда ближе, чем в прошлый раз. Сейчас я конкретно расслышал то, что это было похоже на рык. Громкий клич неведомого мне тогда чудовища. Все замерли, глядя в небо в полной тишине, никто не решался ни двинуться ни проронить хоть слово. Но Генерал Тулий, похоже, был не из робких. Он напыжился и вновь глянул на меня, попытавшись что-то сказать, но то, что произошло дальше решило мою судьбу.