Изломанное мировосприятие

      Вино не помогло.       Кадры, что один за одним сменялись перед глазами не стали менее чёткими. Только лишь сердце ускорило свой темп.       Он и Хонг обеспокоенно смотрели то на аловолосого юношу, то на Лока. Кейл был чрезвычайно бледным, на его лбу появилась испарина. Пальцы его руки, что держала горлышко бутылки, словно в ужасной судороге то сжимались, то разжимались.        Перед Кейлом появился полупрозрачный барьер, созданный Чёрным Драконом, но внимание на это обратил лишь Хонг. Серебристый же котёнок осторожно подошла к дрожащему всем телом аристократу и слегка надавила лапкой на его его бедро. Реакция юноши была излишне запоздалой: он, вздрогнув ещё сильнее, перевёл взгляд на девочку, после, словно собравшись с мыслями прошептал: — Дети, когда Лок полностью обратится, он начнёт атаковать Чхве Хана и Розалин. Внимательно следите за его движениями – вы можете многому у него научиться.       Крики Лока вновь наполнили арену, вернув к мальчику внимание Кейла. Тело Лока становилось всё больше. Мышцы, которые раньше были атрофированы, начали развиваться, а глаза волчонка покраснели. Это было доказательством того, что он потерял над собой контроль. С неслышимым, но ощутимым щелчком его трансформация закончилась.       *Бум!* Оборотень, стоящий на двух ногах, топнул по земле, заставляя затрястись всю арену. Если бы вокруг тренировочной площадки не было установлено дорогостоящее оборудование, заглушающее звук и вибрации, то сюда бы уже давно сбежали все, кто только мог.       Ожесточённый оборотень, которого больше нельзя было назвать мальчиком, покрылся густым тёмно-синим мехом, присущим Племени Синего Волка. Лок махнул рукой, которая теперь была покрыта могучими мышцами, явственно превосходящими те, коими обладал Чхве Хан, и атаковал стоящего перед ним черноволосого парня своими острыми когтями. — Лок! — Лок! Успокойся!       Чхве Хан и Розалин пытались докричаться до него, но мальчишка, который полностью утратил разум, воспринимал их лишь живыми мишенями. У него возникало лишь одно желание - атаковать их, разорвать на части и уничтожить. — Грооооооуууул!       Из пасти Лока вырвалось грубое рычание. Мальчишка, нет, волк, который был по крайней мере в полтора раза выше Чхве Хана, бросился к главному герою.       Котята и невидимый дракон забыли обо всём, глядя широко раскрытыми глазами на бой зверочеловека, мечника и мага. Его первобытная мощь завораживала, не давая ни секунды на то, чтобы отвести взгляд. Дети были полностью поглощены созерцанием развернувшейся перед ними картины. — Лок! Это я! Чхве Хан!       Чхве Хан не мог напасть на своего товарища, и, таким образом, ему оставалось лишь защищаться, пытаясь докричаться до Лока. Это был очень болезненный процесс, как физически, так и ментально.       *Тан! Тан! Тан!* Крайне быстрые атаки Лока пытались прорваться сквозь щит Розалин. Девушка отчаянно взывала к Локу, следя за его атаками: — Лок, ты меня помнишь?! Я сказала, что ты теперь член моей семьи! Поторопись и приди в себя!       Чхве Хан обернулся к Локу. Он поднял свою убийственную ауру до максимума, чтобы привлечь внимание Лока. — Лок! Атакуй меня! Я тот, кто защитит тебя!       Лок отреагировал на убийственную ауру, размахивая когтями по направлению к Чхве Хану. Несмотря на то, что атаки Лока не имели ни следа ауры, они были невероятно сильны из-за его физической мощи.       Розалин и Чхве Хан могли лишь принимать удары волчонка, отступая, а после тесня его обратно к центру. Происходящее можно было описать как дикое танго, где каждый не желал отступать от своей цели. Невероятно красивое, но не менее опасное и жестокое.       Два часа. Именно столько трое детёнышей-животных не сводили своих взглядов с разворачивающегося перед ними сражения. Чхве Хан и Розалин начали уставать, но всё-равно продолжали держаться несмотря ни на что. — Ха... Хах... Ха... Ха...       Но тем, кто был самым измученным, оказался оборотень. — Хахф... Хах... Хён... — Лок!       Чхве Хан отреагировал на слово "Хён" и бросился к ошеломлённому оборотню, даже несмотря на то, что тот ещё не вышел из состояния берсерка. — Ну... Нуна...       Лок также сумел распознал Розалин. — Ах, Лок!       Девушка тоже бросилась вперёд, чтобы обнять мальчишку-оборотня. Лок всё ещё был покрыт синим мехом, но в его глазах начало появляться осознание. Волчёнок совершенно не пострадал, в то время как Розали и Чхве Хан были покрыты лёгкими ранениями.       Эти двое защищали Лока, словно он и правда был членом их семьи. — Из... Хах-хах... Извините меня...       Его сознание прояснилось. Это была идеальная первая трансформация в состояние берсерка, в которой он смог преодолеть все проблемы. Лок положил голову на плечо Розалин, которая была заметно ниже него, а затем этот тринадцатилетний мальчишка начал плакать. Его звериный рык смешивался с плачем. — Лок!       Затем мальчишка начал медленно возвращаться в человеческую форму, прежде чем чуть не упал. Трансформация в состояние берсерка завершилась. Чхве Хан стремительно подошёл к мальчишке и не позволил ему упасть. Лок делал всё возможное, чтобы не упасть в обморок, так как беспокоился, что вернётся в своё неистовое состояние. — Отдохни, отдохни. Твои нуна и хён позаботятся о тебе, — Розалин со всей доступной ей нежностью гладила Лока по спине. Услышав слова девушки, за короткое время ставшей ему невероятно родной, мальчик закрыл глаза. Его сознание медленно растворялось в тёплой неге.       Котята, полные счастья и возбуждения сбежали с трибуны на арену. Они бегали вокруг Чхве Хана и Розалин, радуясь за зверочеловека, который успешно прошёл своё первое обращение.       Но внезапно общую атмосферу триумфа словно острым лезвием разрезал плачущий детский голос: — Ч-Человек!

***

      Рон с едва заметной улыбкой наблюдал за тем, как Бикрокс кормит огромного ворона. Его сыну очень нравится эта птица, которую щенок притащил домой.       С каждым днём старый убийца всё больше убеждался в верности своей идеи – оставить Бикрокса рядом с Хенитьюзом и уйти одному. С недавних пор в глазах его сына начали появляться редкие искорки довольства жизнью, и Рону не хотелось губить их. И если его замысел удастся, то он вернётся сюда.       Рекви, выхватив из пальцев шеф-повара очередной кусочек мяса, внезапно увидел дворецкого, которого ещё несколько минут назад не было на кухне.       Кусок мяса выпал из хрустального клюва; ворон вздрогнул всем телом, а после резко сжался в несколько раз, пытаясь стать невидимым. Бикрокс недовольно посмотрел на своего отца, который начал тихо посмеиваться: уж слишком Реквием похож на своего хозяина. Даже подозрительно похож – словно оторванный кусок души.       Реквием, очевидно, не был простой птицей. То подтверждает сам факт того, что его клюв будто бы сделан из прозрачнейшего хрусталя, а лапки и кончики пёрышек покрыты чистейшим серебром. И это явно его природный вид, ибо ворон не испытывает никакого дискомфорта. К тому же Рон заметил, что между его внезапно выросшим щенком и этой "игрушечкой" есть странная связь: Кейл всегда знает, где его питомец, так же и сам Реквизит всегда без проблем находит своего хозяина. Конечно, можно сослаться на то, что Рекви хорошо обучен и весьма умён, но старый убийца прекрасно видит разницу между дрессированными птицами и этим созданием.       Рону в голову уже закралась мысль о том, как именно выглядит эта связь, но проверять ему не хотелось. Однако судьба – зла.       Внезапно Реквизит, который осторожно, шажок за шажком, перемешался поближе к доброму Бикроксу под острым взглядом глаз-полумесяцев злого дворецкого, застыл. Его глаза, точь в точь как у аловолосого юноши – кроваво-карие, закатились, и ворон упал навзничь.       Рон увидев, как расширились глаза его сына, мгновенно схватил потерявшую сознание птицу и побежал к подземному тренировочному залу. Только бы его мысли оказались неверными.       Но двери на арену были заперты заклинанием. Дворецкому и ничего не понимающему, но крайне обеспокоенному шеф-повару пришлось ждать два часа, пока битва за дверьми не закончилась.

***

      Когда звонкий детский голос разорвал собой пространство, уничтожив все магические образования, Розалин, Чхве Хан и котята оглянулись на трибуны.       Там, на скамейке в странной искривлённой позе лежал аловолосый юноша. Его лицо было белее бумаги, оттенок даже немного отдавал серостью. Его волосы прилипли ко лбу, губы посинели. Рядом на полу лежит бутылка вина, половина содержимого которой вылилось.       Двери на арену резко распахнулись, после чего туда ворвались Рон с Рекви на руках и Бикрокс. — Чёрт! Чего замерли? Несите ребёнка в гостевую комнату! — Дворецкий всучил бессознательного ворона сыну и быстро добрался до своего молодого господина. Подбежав ближе, старый убийца смог внимательнее осмотреть юношу. Посиневшими, помимо губ, оказались ещё и ногти. Кожа молодого господина была влажной и холодной из-за сильного, совершенно ненормального потоотделения. Его дыхание поверхностное. — Похоже на реакцию на некоторые виды яда и токсинов, — тихо произнёс Бикрокс, подойдя к юноше следом за отцом. — Да, но в этом плане лучше довериться лекарю – вдруг что-то другое, — ответил сыну Рон, осторожно поднимая на руки щенка. — Отец, как ты понял что он... — Ворон. Они разделяют физические ощущения друг-друга.       Наконец, дворецкий быстрым шагом покинул тренировочный зал...       Дракон бесшумно летел за старым дядей, его глаза не отрывались от бледного лица слабого человека. Как он мог не заметить? Он же знает, что слабый человек очень часто чувствует боль, иногда сильную, иногда слабую. Он увлёкся. Увлёкся битвой между оборотнем, мастером меча и магом. Особенно магом. Но больше он не отвлечётся, потому что слабому человеку снова может стать больно. Так же больно, как было больно ему в той пещере. Настолько больно, что собственное тело отказывается слушаться.

***

      Рон, Ганс и Чхве Хан с котятами наблюдали за тем, как лекарь осматривает молодого господина Кейла. С Локом же осталась Розалин.       Чхве Хан нервно кусал губу, его кулак время от времени сжимался и разжимался. Он и Хонг притихли, наблюдая за движениями лекаря. Они винили себя за то, что не заметили, как Кейлу стало плохо. Особенно неуютно чувствовала себя Он: что-то не давало ей покоя.       Наконец лекарь укрыл бессознательного юношу тёплым одеялом и повернулся лицом к Рону и Гансу: — Он потерял сознание из-за болевого шока. — Болевой шок? — Переспросил Ганс: — Откуда? — Этого я не могу сказать, — развёл руками врач: — На его теле нет даже следа какой-либо травмы. В том числе и внутренней. — Что нам делать? — Задал вопрос Рон, глядя на серебристую кошечку, чьи золотые глаза резко расширились, словно от осознания чего-то ужасного. — Сейчас ему нужно просто отдохнуть: произошла перегрузка нервной системы, из-за чего он и потерял сознание. Главное держите его тело в тепле, — лекарь скрутил другое одеяло и подложил его под ноги аловолосого.       Когда Ганс ушёл провожать врача, Рон хищно улыбнулся Он: — Юная леди не желает поделиться с нами своим открытием? — Он притворилась, что не понимает слов дворецкого, но тот лишь ещё больше растянул губы в улыбке: — Я прекрасно осведомлён о том, что представители кошачьего племени зверолюдей могут говорить и в своём кошачьем обличии.       Он, оглядев комнату взглядом, полным паники, и убедившись, что в ней нет никого незнакомого, начала неуверенно говорить: — Я думаю, что он чувствует чужую боль... — Что? — Я думаю, что Кейл чувствует боль тех людей, на которых смотрит! — Громко сказала девочка, испугавшись резко помрачневшего Рона. — Когда я один раз пожаловалась на то, что голодна, он сказал мне "Я чувствую." Я не особо обратила на это внимание, просто подумав, что он ошибся в словах. Когда мы встретили тех людей: Тейлора и Кейдж, жрица сказала, что Кейл копирует некоторые их действия: потирает виски, когда смотрит на Кейдж и не двигает ногами, когда смотрит на Тейлора. А у Кейдж болела голова! А ещё жрица сказала, что люди, которые постоянно общаются с Кейлом не видят подобных вещей, потому что привыкли к этому! И я стала наблюдать за Кейлом. Он потирал поясницу, когда смотрел на кланяющихся слуг, он немного побледнел, когда впервые увидел Лока... Я... я... — К концу речи громкий голос девочки стал совсем тихим: казалось, что она вот-вот заплачет: — А когда доктор сказал, что у него случился болевой шок, я всё поняла... Он смотрел на волка. А тому было очень, очень больно... И Кейлу... тоже...       Он затихла, только редкие всхлипы нарушали абсолютную тишину. Быстро к сестре присоединился и Хонг, уткнувшись мордочкой в серебристую шерсть.       Плакал и Чёрный Дракон, которого никто не видел и не слышал. Этот слабый, глупый человек тогда ощутил все те страдания, что перенёс дракон.

***

      Кейл проснулся посреди ночи, резко распахнув расфокусированные кроваво-карие глаза. Ему было тяжело дышать, по виску скатилась холодная хрустальная капелька.       Из-за резкого пробуждения юноши проснулись и котята с дракончиком. И лишь Рекви продолжал мирно спать. — Кейл-ня, как ты себя чувствуешь? Больше ничего не болит? — Он осторожно ткнулась пушистой головой в плечо юноши, окрасив мир нежным цветом, который Ким Рок Су не мог вспомнить. Её голос немного подрагивал. — Что случилось? — Хриплым голосом спросил Кейл у детей, дрожащей рукой стирая холодный пот со лба. — Ты потерял сознание из-за болевого шока, слабый человек, — неподалёку прошелестел голос дракончика. Синий и красный. Странное смешение цветов вновь поразило аристократа.       Сделав глубокий вдох, а после громко выдохнув, Кейл прошептал детям "Спите" и сам закрыл глаза. Завтра ему придётся очень много говорить...

***

      Кейл неловко потупил взгляд. Сейчас он сидел на кровати под шестью (семью) острыми взглядами. Рон, Бикрокс, Ганс, Чхве Хан, Он, Хонг (и Чёрный Дракон) – все они немного нервно ждали объяснений. — Молодой господин, — начал Рон, красный как всегда сопровождал его речь: — Вчера вы потеряли сознание. Лекарь, вызванный Гансом, сообщил нам, что у вас случился болевой шок, но при этом никаких травм у вас нет. — Кхм, — аловолосый прикрыл глаза, но не успел он начать свой стандартный "у меня всё в порядке с нервной системой" монолог, как его опередил всё тот же дворецкий: — Зато некоему Локу вчера было очень-очень больно.       Нервный взгляд Кейла был встречен торжествующим взором Рона. Ужасный, порочный старик... И все вокруг него, кроме Ганса. — Это настолько очевидно? — Осторожно спросил аристократ, после прикусив губу. Этот вопрос был подобен шагу в бездну. — К моему сожалению – нет, — Рон покачал головой: — Иначе бы я заметил это раньше. "Если бы вообще заметил..." – внезапно сам для себя мысленно добавил Рон. — Молодой господин, я ничего не понимаю! Что происходит? — Наконец не выдержал Ганс, который уже несколько часов находится в состоянии паники. Лимонный и светло-голубой. Ему пришлось отправить письмо графу о том, что его подопечный потерял сознание по невероятно странной причине. И скоро заместителя дворецкого ждёт кара небесная в виде тонны писем от Дерута. — Кхм-кхм, — Кейл прокашлялся, думая о том, как ему начать свой монолог. Увы, но он никогда не умел красиво подавать информацию: — Я болен. Я не знаю, как называется эта болезнь, ибо никогда не находил упоминаний о ней в книгах. Суть в том, что я "отзеркаливаю" физические ощущения того, на кого смотрю, на себя. — Физические ощущения, не боль? — Уточнил Чхве Хан. Серый смешался с салатовым. — Да, — Кейл на несколько секунд задумался: — Если я увижу, как к чьему-то плечу прикасаются, то почувствую это прикосновение на своём. В конце-концов любое физическое ощущение – это боль различной степени.       Кейл лгал, недоговаривал, перекраивал факты. Невозможно людям в мире, в котором медицина пошла совершенно по другому пути развития, идеально точно объяснить что такое "синестезия зеркального касания", а потому приходится подгонять факты на ходу. — А вы можете рассказать об этом поподробнее? — У Ганса появилось желание достать записную книжку. — Хм, я "считываю" мельчайшие реакции чужого тела на дискомфорт, инстинктивно нахожу эпицентр боли, а дальше моё сознание автоматически подбирает самое подходящее под ситуацию ощущение. Если говорить проще, то ту же боль, что чувствует отрубленная голова последние четыре секунды своей жизни, я прочувствовать не смогу, ибо сам такого никогда не испытывал. — То есть, вы не чувствовали абсолютно такую же боль, как Лок? — Чхве Хан немного удивлённо поднял чёрные брови. — Нет, абсолютно такую же не чувствовал. Но это не значит, что по силе она уступала. — А если вы видите несколько человек одновременно? — Если в предел моего взора попало несколько человек, то их ощущения дискомфорта накладываются друг на друга. Я чувствую сразу всё. — Кхм, молодой господин, позвольте поинтересоваться, как давно у вас появилась такая... особенность? — Голос Рона был немного хриплым и потёк светлыми разводами. Он и сам не понимал почему. — Ах, наверно... Лет в одиннадцать? На самом деле это тяжело определить... До этого возраста я не то чтобы видел много людей с сильной болью...       Все присутствующие взрослые невольно вздрогнули, видя сомнения на лице юноши. Это было страшно. Это было невероятно страшно из-за того, что никто не замечал этой особенности молодого аристократа, тогда ещё ребёнка. — Вы упоминали "красный" во время разговора у горы, помните? — Решил сменить тему мечник. — Да, помню. — А почему? — Это тоже болезнь, довольно похожая на первую: у меня немного неправильное мировосприятие. Я слышу цвета, осязаю запахи и чувствую вкус написанных слов, символов и знаков. — Молодой господин, вы удивительный человек... — Ужасу Ганса не было предела. И как ему объяснить сие недоразумение графу?