Дарт Лонгботтом

Недалеко от вокзала Чарринг-Кросс находился ресторан Simpson's, который был закрыт сегодня на спецобслуживание. Конечно, это вызвало недовольство постоянных посетителей, привыкших обедать в месте, куда, по слухам, заходил сам Шерлок Холмс, но могучий секьюрити только безразлично пожимал плечами, разворачивая самых настойчивых. Особо рьяных скандалистов он успокаивал «Конфундусом». Внутри было многолюдно. Шив вошёл в этот храм кулинарного искусства и шахмат, одетый в парадную мантию, которая тем не менее напоминала форму мракоборцев, только без знаков различия. Многих из присутствующих здесь сегодня людей он знал из памяти Фрэнка, а про кого-то недавно читал в «Ежедневном пророке». Палпатин подошёл к столу, где сидели самые важные персоны, и крепким рукопожатием поздоровался с каждым. — Добрый день, Амелия. Здравствуйте, Руфус, Аластор. Привет, Гавейн. Рад всех вас видеть, друзья. — Присаживайся, Фрэнк, — улыбнулась Боунс, указывая на стул рядом с собой. Эта сильная и волевая женщина редко чему-то радовалась, но, глядя на Лонгботтома, она вспоминала те времена, когда все они были молоды и беззаботны. Дело в том, что Фрэнк учился с её младшим братом. Они часто проводили время вместе, пока не случилась трагедия: Эдгар погиб, а Фрэнк с женой пострадали от непростительного проклятия. В прошлом Алиса Лонгботтом ревновала своего мужа к Амелии, и, стоит признать, не без оснований. И то, что Лонгботтом всё-таки смог выпутаться, казалось, из безвыходного положения, иррационально убеждало Амелию, что всё будет хорошо. Пока они разговаривали, к собранию присоединились ещё несколько мракоборцев. Боунс оглядела зал ресторана и увидела, что все приглашённые на эту встречу уже собрались. Прислонив палочку к горлу, она произнесла «Сонорус» и поднялась с места. — Здравствуйте, коллеги! — разнёсся по ресторану её усиленный заклинанием голос. — Я очень рада, что вы согласились на эту встречу. — Кто же откажется от бесплатного угощения, командир? — раздался весёлый смех, который быстро затерялся в гуле приветствий. — Сегодня мы отмечаем сразу несколько замечательных событий! — громко объявила Боунс. — Во-первых, наш коллега Руфус Скримджер занял пост главы управления мракоборцев! Похожий на седеющего льва мужчина встал и приветственно взмахнул рукой. Зал одобрительно захлопал. На тонких губах Скримджера мелькнула довольная улыбка. Как и любому министерскому работнику, ему был не чужд карьеризм. Он считал, что принесёт много пользы для волшебной Англии на этом ответственном посту. — Во-вторых, — перекрикивая поднявшийся шум, сказала Амелия, — я рада приветствовать среди нас Фрэнка Лонгботтома. Его помнят многие из вас. Отличного мракоборца, который сражался с «Пожирателями смерти» на передовой и мог противостоять даже «Тому-кого-нельзя-называть». Фрэнк Лонгботтом — единственный, кто сумел перебороть смертельное воздействие «Круциатуса» и пришёл в себя! С такими волшебниками будущее магической Англии в безопасности. Шив тоже поднялся и коротко поклонился, прижимая руку к груди. — По крайней мере, ты три раза успевал от него удрать, парень, — ухмыльнулся Палпатину Грюм, чем вызвал у того ответную ухмылку. Шив тоже не считал умение вовремя удрать от врага каким-то особым достижением. Этот сомнительный с точки зрения ситхов подвиг неоднократно совершал молодой Лонгботтом во время первой войны, когда он встречался с Волдемортом. Однако те, кто лично сражался в бою с Тёмным Лордом, считали иначе. Как правило, при столкновении с Волдемортом выживших не оставалось. Поэтому аплодисментов Палпатину досталось не меньше, чем Скримджеру, что вызвало у того мимолётное неудовольствие на лице. Шив и Амелия сели, а в зал вошли официанты и принялись расставлять на столах всевозможные блюда. Шив пододвинул к себе тарелку с обжаренным говяжьим филе, украшенным панчеттой, лесными грибами и розмарином. — Это блюдо идеально сочетается с Groot Constantia Shiraz, — услужливый официант уловил одобрительный кивок Палпатина, откупорил и поставил на стол бутылку красного вина. Другие волшебники тоже разбирали лучшую еду знаменитого лондонского ресторана. Великолепный аромат разнёсся по помещению, застучали вилки и ножи, зазвенели бокалы. Наконец Амелия отодвинула посуду в сторону и довольно прищурилась. Совсем недавно на её тарелке источал волшебные ароматы великолепный норвежский лосось в имбирно-соевой глазури, в окружении измельчённых листьев шпината. В хороших маггловских ресторанах можно было пообедать ничуть не хуже, чем в волшебных, но главное — значительно дешевле. Конечно, пища простых людей не могла дать всю необходимую энергию, но магическая еда требовалась в основном детям или больным. Обычный волшебник вполне мог питаться чем угодно. — Ты вернёшься в отдел, Фрэнк? — спросила Боунс вполголоса, благодарно кивнув, когда Палпатин наполнил ей бокал. — Нет, Амелия, — не стал лукавить ситх. — После смерти отца положение рода сильно ухудшилось. Мама и Элджи не справились с заботой о семейных предприятиях. Поэтому мне пришлось взвалить на себя эту ношу, едва я немного восстановился. Правда, моё здоровье оставляет желать лучшего, магия не спешит возвращаться. Я сейчас нахожусь примерно на уровне выпускника Хогвартса, а как ты понимаешь, этого недостаточно, чтобы быть мракоборцем. Боунс грустно кивнула. По большому счёту она и не ожидала, что Лонгботтом тут же попытается восстановиться в Управлении, но втайне от себя очень даже этого хотела. Его улыбка напоминала ей о прошлом, словно говоря: «Ты привлекательная женщина, а не просто винтик в механизме министерства». — Я хочу восстановить полагающееся моей семье влияние в Визенгамоте, — задумчиво произнёс Палпатин. — Мать отдала Дамблдору голос, принадлежавший Лонгботтомам, но я считаю, что смогу самостоятельно влиять на политику магической Англии. И главное, как я думаю, — это воспитание наследника, — продолжил Палпатин с некоторой горячностью, чем заслужил улыбку и одобрительный кивок Боунс. — Я слишком долго не видел сына. Поэтому я хочу посвятить себя его воспитанию, ведь дети — наше будущее. Руфус и Аластор, которые прислушивались к их разговору, улыбнулись. Руфус улыбался довольно, а Аластор, наоборот, слегка презрительно. Старый аврор не мог понять, как можно не мечтать вернуться на службу. Он сам, по собственному желанию, обучал курсантов в Центре подготовки авроров, хотя по утрам ему было трудно вставать с постели из-за старых ран. А Скримджер, напротив, видел в Лонгботтоме потенциального конкурента на должность главы Управления мракоборцев. Поэтому, узнав, что герой Первой магической войны не планирует возвращаться на службу, Руфус испытал облегчение. — Я тебя понимаю, Фрэнк, — Амелия аккуратно приложилась к бокалу. — Тогда увидимся в Визенгамоте, я теперь тоже часто присутствую на заседаниях. Палпатин кивнул, допил вино и поднялся, направив силу в голосовые связки. — Уважаемые друзья! — произнёс он громко. — Прошу минуту вашего внимания! Я стал лордом и собираюсь отстаивать в Визенгамоте права мракоборцев и ДМП. Более того, я принял решение организовать фонд поддержки сотрудников и ветеранов каждого из отделов службы магического правопорядка. Голос Палпатина наполнился силой, все внимательно слушали его речь. Дар убеждения самых разных существ и в этом мире работал безупречно. Казалось, что сейчас он обращается лично к каждому из присутствующих в этом зале, а его слова — истина в последней инстанции. — Как вы знаете, Лонгботтомы владеют фермами магических растений по всей Великобритании, — кротко улыбнулся Палпатин и, сделав паузу, внимательно осмотрел зал, после чего словно рубанул мечом. — С этого дня. Десятая часть прибыли от моих родовых предприятий. Всё золото пойдёт в сейфы фонда. Из них будем оплачивать лечение и реабилитацию пострадавшим на службе коллегам. Мы поможем с жильём. Решим вопросы с будущим трудоустройством детей. А самым талантливым выпускникам Хогвартса оплатим из средств фонда обучение у любых мастеров магии. Вы знаете не хуже меня, наша служба полна риска. Мы слишком часто смотрим смерти в глаза. Если ребёнок останется сиротой, фонд возьмёт на себя обязательства обеспечить ему достойное будущее. Со своей стороны предлагаю всем желающим тоже поучаствовать в работе фонда. Это наше общее дело и будущее наших детей! Вместе мы способны достичь гораздо большего, чем поодиночке! Раздались одобрительные крики, многие вскочили на ноги, опрокинув стулья, и захлопали в ладоши. Идеи, предложенные Палпатином, нашли живой отклик у всех авроров в зале. Особенно у ветеранов, которые знали не понаслышке, что после получения ранений, не дающих служить дальше, пенсия отставных мракоборцев позволяла едва сводить концы с концами. Магия, звучавшая в его горячей речи, не оставила равнодушным ни единого человека. Даже Грюм и Скримджер мечтательно смотрели перед собой. Молодой волшебник Кингсли Шеклболт, сидевший за соседним столом, даже одобрительно заорал: «Лонгботтома в министры»! — А ещё, в случае угрозы обществу волшебников, — Палпатин мягко улыбнулся, но затем построжел лицом, демонстрируя озабоченность. — Я буду добиваться для мракоборцев разрешения вновь применять заклинания летального действия. Не только в исключительных случаях для противостояния чёрным магам, но и для защиты жизни и здоровья нас самих и наших коллег. Почему мы должны использовать «Остолбеней» против «Авады»? Я уверен, следователям ДМП необходимо разрешить применение «Сыворотки правды» не только при одобрении Визенгамота, но и по приказу руководителя управления, даже на обычных допросах. Лучше научить следователей грамотно использовать это незаменимое в нашей работе средство, чем посадить в Азкабан хоть одного невинного человека. Тут даже Грюм и Скримджер искренне зааплодировали Палпатину. Глаза Боунс сияли, ей захотелось обнять Лонгботтома. Такого воодушевления все они давно не чувствовали. Внутри вспыхнуло желание немедленно куда-то бежать и что-то делать. Палпатин предложил всем присутствующим поучаствовать в работе фонда поддержки авроров, ведь даже малое количество золота, но от каждого волшебника, может существенно помочь в накоплении необходимых ресурсов. Все присутствующие пообещали завтра же отдать распоряжение гоблинам, чтобы десятую часть зарплаты переводили в сейфы фонда. У многих были дети, и каждый понимал, что внезапно может погибнуть или остаться калекой на всю жизнь. Поэтому создание фонда аврорской взаимопомощи каждый из присутствующих сегодня в ресторане поддерживал всей душой. Более того, большинство волшебников собиралось обсудить идею с коллегами, чтобы убедить всех остальных авроров присоединиться к этому благому начинанию. Официанты в очередной раз обновили напитки и блюда на столах, и праздник засиял ещё ярче. Поздравляли Скримджера, хвалили Лонгботтома и Боунс, вспоминали подвиги Грюма и прочих ветеранов Аврората. Когда наступил вечер, и все стали расходиться, Палпатин попрощался с новыми и старыми знакомыми, решив пройтись пешком. Он направился в сторону вокзала Чарринг-Кросс, откуда собирался трансгрессировать в мэнор. Сегодняшний день нужно было хорошо обдумать. Лучше всего это получалось у Палпатина во время прогулок.  Благодаря своему богатому опыту в политике и, чего уж там, легилименции, Палпатин прекрасно понимал желания мракоборцев. Он видел их надежды и чаянья, читал их мысли. «Они сами приведут меня к власти, — лукаво усмехнулся бывший ситх, довольно жмурясь. — Старая подруга Боунс, карьерист Скримджер и фанатик Грюм, все они уже мои верные соратники, даже если пока этого не понимают». В этот момент чей-то голос прокричал «Бомбарда», и Шив инстинктивно рухнул носом в тротуар, чудом избегая смерти. Стена над ним взорвалась щебнем, калеча идущих по улице людей. Поднялась паника, мешая Палпатину определить атакующего. Запахло кровью и разорванными внутренностями. Выхватив палочку, Шив перекатился в сторону, и там, где он только что был, вспыхнуло жаркое облако огненного заклинания.  

***

В пригороде Лондона находился невзрачный коттедж, в котором в одиночестве жил прославленный мракоборец. Соседи видели его только под личиной. Обычный, ничем не выделяющийся полноватый мужчина ни у одного из соседей не вызывал любопытства. Все откуда-то знали, что он военный пенсионер, рано потерял семью и очень нелюдим. Поэтому соседи даже не пытались с ним как-то познакомиться. Впрочем, и во дворе он появлялся только тогда, когда вытаскивал контейнеры с мусором за ограду. — Здравствуй, Аластор, как здоровье? — Дамблдор вошёл в просторную гостиную вслед за прихрамывающим хозяином двухэтажного коттеджа. — Нормально, — пробурчал бывший мракоборец. Грюм приглашающе кивнул Дамблдору на кресло возле стола, а сам направился к стене с наградами от Министерства магии. Он ловко вытащил из встроенного бара бутылку огневиски и два стакана. Вернулся к столу и тяжело плюхнулся в соседнее кресло, жалобно скрипнувшее под его весом. Затем поставил один стакан перед собой, а второй пододвинул собеседнику. — Не поверю, Альбус, что ты просто так зашёл поинтересоваться моим здоровьем, — ухмыльнулся Грюм, сделав первый глоток виски. — Говори, что случилось. Ты же знаешь, я не любитель пустой болтовни. Дамблдор лукаво блеснул очками и улыбнулся. Его старый приятель не изменял себе. Прямой, как палка, и резкий, как свист заклинания, Аластор всегда говорил то, что думал, и крайне редко менял планы, если уже что-то решил. О его упрямстве даже ходили легенды среди молодых авроров. — Ты хорошо меня знаешь, старый друг, — ухмыльнулся Дамблдор и тоже пригубил из стакана. — Во-первых, я прошу тебя принять личной ученицей Нимфадору Тонкс. — Дочку Андромеды Блэк? — удивился Грюм. — Ты думаешь, она выдержит аврорскую подготовку? — Девочка очень талантлива, хотя характер у неё тяжёлый, — Дамблдор покатал виски на языке и с удовольствием его проглотил. — Вы с ней поладите, я уверен. К тому же, она метаморф, а значит, при должном обучении станет отличной помощницей в слежке за врагами, не говоря уже о тайных спецоперациях, где смена внешности должна быть безупречной и длительной. — Метаморф?! — крякнул от удивления Грюм. — Хорошо, Альбус, конечно, я согласен! Мне будет интересно поработать с таким перспективным материалом. Из девочки с талантом метаморфизма, несомненно, получится действительно сильный мракоборец. — Конечно, до Беллатрикс она недотягивает, всё же Тонкс подпортил Блэкам кровь, — ухмыльнулся Дамблдор. — Однако её талант перевёртыша много раз пригодится нам в борьбе против тёмных магов. — Вот только это ещё не всё? — Грюм разлил остатки огневиски по стаканам и ловко закинул пустую бутылку в мусорное ведро, стоявшее возле двери. — Слишком у тебя вид задумчивый, Альбус. — Ты, как всегда, проницателен, мой друг, — Дамблдор внимательно посмотрел на Грюма. — Во-вторых, расскажи мне, пожалуйста, что это за слухи бродят среди волшебников о каком-то фонде поддержки мракоборцев. — Амелия Боунс организовала вечеринку в честь назначения Скримджера на должность начальника управления, — начал рассказывать Грюм. — Потом мы все вместе решили, что нам нужен фонд, который будет помогать всем, кто работал в нашем департаменте. А потом Фрэнк Лонгботтом пообещал заняться его развитием и продвижением, и все согласились возложить на него эти наверняка обременительные обязанности, — ухмыльнулся Грюм. — К тому же он пообещал ежегодно вносить в сейфы фонда весьма солидную сумму. — Хмм, откуда у Лонгботтомов столько золота? — удивился Дамблдор. — Минерва рассказывала, что Августа едва наскребла галлеонов, чтобы собрать внука в Хогвартс. — Так я и не утверждал, что фонд будет существовать только на деньги Лонгботтомов, — даже приподнял брови Грюм. — Я же говорю, мы все решили скидываться частью доходов в общий котёл. А Фрэнк всего лишь взялся всё это контролировать. Из-за слабого здоровья он не может пока восстановиться на службе, но пользу волшебному миру приносить хочет! Фрэнк — правильный аврор, очень хорошо, что он с нами. Дамблдор внимательно осмотрел Грюма и слегка нахмурился. Никогда раньше его старый знакомый не говорил о ком-то с таким воодушевлением. Тем более что с Лонгботтомом Аластор раньше не был в близких отношениях. А здесь такое необычное воодушевление. Правда, ничто — ни легилименция, ни тайно извлечённая палочка — не указывало на то, что Грюм был под заклятием «Империо». Дамблдор уже задавал вопросы о фонде молодому Кингсли Шеклболту. Тот описывал эту встречу с ещё бо́льшим восторгом, чем Грюм. Говорят, даже Амелия Боунс улыбалась, когда слушала речь Лонгботтома. А ведь Дамблдор не видел улыбки на её лице с тех пор, как погибла вся семья Боунсов. Даже оставшаяся на попечении Амелии племянница не вызывала каких-то особых эмоций у этой железной леди. Дамблдор чувствовал, что с воскрешением Лонгботтома что-то не так. В его памяти не было ни одного случая, когда человек, подвергшийся продолжительной пытке «Круциатусом», приходил в себя. Однако просто встретиться с Лонгботтомом и вскрыть ему голову с помощью легилименции Дамблдор не собирался. Лёгкие решения быстро уводят во тьму, а Альбус искренне считал, что сохраняет мир и спокойствие магической Англии по праву сильнейшего светлого волшебника. Ему иногда приходилось принимать сложные решения, делая нелёгкий выбор: пожертвовать одним человеком, чтобы спасти множество жизней, или нет. Дамблдор был убеждён, что ради большинства волшебников можно пойти на любые преступления, и если потребуется, он был готов даже пожертвовать собой ради общего блага. Но прежде чем так поступить, нужно было подготовить человека, который смог бы продолжить начатое дело. В противном случае тёмные маги немедленно попытаются захватить власть. И до появления достойного ученика, Дамблдор не имел права уйти на покой. Была надежда, что таким преемником станет Северус Снейп, но тот по молодости и глупости попался в сети Волдеморта. И хотя маг был искренне предан делу света и Дамблдору лично, но из-за чёрной метки на руке, Альбус не мог полностью доверять Снейпу. Попрощавшись с Грюмом, задумчивый Дамблдор трансгрессировал в Хогвартс. С Лонгботтомом непременно нужно будет пообщаться. Даже пассивная легилименция может многое сказать о человеке. Несмотря на то, что Фрэнк состоял в первом составе «Ордена Феникса», лично с Дамблдором он практически не общался. Как правило, в рейды они отправлялись вдвоём с Алисой Лонгботтом и были крайне успешной командой. Грюм передавал им приказы Дамблдора, и молодые авроры отлично с ними справлялись, отправив на встречу с предками не один десяток тёмных магов. Поэтому Альбус ничего особого о Лонгботтоме сказать не мог, кроме того, что тот сильный маг, так как попросту не общался с ним близко. «Ну ничего, — подумал про себя Дамблдор, двигаясь по коридорам Хогвартса в сторону своей башни и рассеянно кивая попадающимся навстречу студентам. — Посмотрим, что Лонгботтом будет делать дальше». 

***

Луч очередного проклятья швырнул Палпатина на стену, но его спас родовой защитный амулет. Обычные люди, кто остался в живых и не был ранен взрывом, разбежались. Наконец увидев невзрачного, закутанного в драную мантию человека, пытавшегося его убить, Шив лёжа метнул в того «Экспеллиармус», но убийца своевременно защитился магическим щитом, хотя силой заклинания его протащило несколько метров. Он увидел, что Палпатин встаёт и собирается атаковать его чем-то посерьёзней. Неудачливый убийца запаниковал, крутанулся на месте и аппарировал, прежде чем в него прилетел очередной, перекачанный силой «Экспеллиармус». Однако Шив чётко видел энергетический путь трансгрессии, моментально сориентировался и отправился вслед за убийцей. Последнее, что он услышал, как позади раздаются сирены полиции и хлопки аппарации дежурной пятёрки аврората. Через мгновение Палпатин очутился в узком проулке возле лавки «Боргин и Бэркс» и автоматически затёр за собой магический след перемещения. Его несостоявшийся убийца в этот момент открывал входную дверь в лавку. Не заметив вокруг любопытных лиц, Шив вытянул руку в сторону врага и медленно сжал пальцы. Уже почти вошедший внутрь убийца схватился за горло и вывалился обратно на улицу. В проёме мелькнуло испуганное лицо ещё одного человека. Палпатин приблизился к убийце и толчком ноги перевернул его на спину. Тот натужно хрипел, его язык вывалился изо рта. Лицо мужчины посинело, он судорожно дрыгал ногами и пытался сорвать с шеи невидимую удавку. Палпатин присел рядом на корточки, стараясь не запачкаться, и участливо проворковал, слегка ослабив хватку: — Ты же не сам решил на меня напасть, да? А почему «Аваду» не кинул, побоялся? Думал, что и так всё получится? Самомнение ослепило тебя, дружок. Сейчас ты испытаешь на себе всю убийственную мощь тёмной стороны! Он положил руку на грудь бандиту, и тот затрясся от разрядов. В этот момент Палпатин жестоко взламывал его память, ослеплённый ужасной болью человек даже не думал о сопротивлении. Ситх с удовольствием дал волю силе и ярости, которые он так долго сдерживал. Чёрная магия душным облаком взметнулась вокруг него, заставив всех, кто мог её чувствовать, в панике броситься подальше отсюда или упасть без чувств. В подвале Министерства, в «Отделе тайн», лопнули отслеживающие применение тёмной магии артефакты, убив дежурящих рядом невыразимцев. Два матёрых оборотня, топающие домой после вечеринки в кабаке, завизжали, словно неразумные щенки, и бросились сломя голову подальше от этого ужасного места. Шив вырвал из памяти убийцы информацию, что того нанял хозяин лавки, рядом с которой они находились. Узнав всё, что нужно, Палпатин приподнял безвольное тело телекинезом и с силой швырнул его в стену ближайшего тупика. Раздался хлюпающий звук, будто лопнул шарик с водой, и убийца безвольно рухнул в вонючую жижу, блестевшую в лужах на тротуаре. Палпатин отряхнул кончиком пальца пылинку с мантии и уверенно открыл дверь в магазин, добродушно улыбаясь, будто увидел лучшего друга. Хозяин лавки, смертельно бледный, замер возле стойки и с ужасом следил за приближавшимся Лонгботтомом. Пару минут назад Боргин ощутил поток тёмной магии такой силы и леденящего ужаса, что решил, будто вокруг лавки кружится сотня дементоров. Его тело буквально приморозило к полу, он почти не дышал. Однако улыбающееся лицо Палпатина оказало на него ещё худшее воздействие. Боргин инстинктом человека, добившегося немалого успеха в Лютном за счёт всевозможных преступлений, чувствовал, что для сегодняшнего визитёра его жизнь не стоит ни кната. И жив он пока только потому, что этот ужасный волшебник не считает его достойным противником. Едва Палпатин подошёл поближе, Боргин, даже не пытавшийся взять в руки палочку, полузадушено прохрипел: — Не убивайте, господин. Я всё расскажу! — Говори, — коротко приказал бывший ситх. — Но если ты попытаешься солгать мне, то лучше бы тебе сдохнуть самому. Я чувствую страх, но не позволяй ему затмить тебе разум. Я хочу услышать правду и увидеть искреннее раскаяние на твоей хитрой морде. — Это был Бартемиус Крауч! — почувствовав на горле магическую ледяную руку, взвизгнул Боргин. — Это он попросил меня найти человека, готового вас убить, и заплатил пятьдесят галлеонов, господин. — Открой свой разум, — негромко приказал побледневшему торговцу Палпатин. — Я хочу быть уверен, что ты меня не обманываешь. Боргин истерически всхлипнул, но тем не менее снял с шеи цепочку с амулетом и два магических кольца с дрожащих пальцев. После чего обречённо посмотрел в глаза Палпатину. Хозяин лавки не солгал. Заказчиком убийства действительно оказался чиновник Министерства магии Бартемиус Крауч. Зачем ему потребовалась смерть бывшего аврора Лонгботтома, у торговца информации об этом не было. Быстро просмотрев множество различных эпизодов в памяти Боргина, Палпатин удовлетворённо понял, что тот плоть от плоти самого преступного района волшебной Англии. Торговец занимался всем, что приносило прибыль и было запрещено законом. Посредничество в убийствах, поиск и скупка книг по тёмной магии и зловещих артефактов с целью дальнейшей перепродажи. Не было такого преступления, на которое не пошёл бы этот человек ради золота. Тем не менее, Шив видел, что Боргин всегда держит слово и выполняет то, о чём договаривался с клиентами. «Типичный тойдорианец», — ухмыльнулся про себя Палпатин. — Я оставляю тебе жизнь, торгаш, но давай будем реалистами. Ты подослал ко мне убийцу и должен быть за это наказан, — мрачно улыбнулся ситх, заставив Боргина покрыться холодным потом. Палпатин сделал длинный вдох, и вся тёмная магия в окру́ге мгновенно втянулась внутрь его тела, не оставив и следа. — Что я должен сделать, господин? — прошептал побелевшими губами хозяин лавки. — Твоя жизнь теперь принадлежит мне, — зловеще блеснул жёлтыми глазами Палпатин. — Будешь моими ушами в этой клоаке. Я хочу знать обо всех важных событиях, которые здесь происходят. Поняв, что убивать его прямо сейчас не собираются, Боргин облегчённо вздохнул. Он упал на колени, подполз к ногам бывшего ситха и раболепно спросил, приподняв голову: — Что мне сделать для вас, чтобы хоть немного загладить свою вину? Может, какой-то тёмный артефакт вам приглянулся, господин? — Ну дай мне какую-нибудь книжку почитать, если тебе так хочется мне услужить. Хоть немного поправлю настроение, испорченное твоим наймитом, — раздражённо закатил глаза Палпатин. В отличие от прошлой жизни, сейчас, когда напряжение немного спало, суетливое угодничество хозяина лавки не доставляло ему удовольствия, а наоборот, вызывало отвращение. Этот торгаш будет лебезить и пресмыкаться, но как только представится такая возможность, с радостью воткнёт нож в спину хозяину.  — Я понял, господин, — Боргин стукнул головой об пол, наблюдая краем глаза, как смерть с косой, стоящая в тёмном уголке магазина, разочарованно вздыхает, отворачивается и уходит. Он судорожно заметался глазами по сторонам, но вдруг, что-то вспомнив, просиял лицом и прошептал: — Давным-давно мне принесли на реализацию одну очень страшную книгу. Магия тьмы просто истекает из неё. Даже в драконьих перчатках, когда берёшь этот фолиант в руки, то кажется, будто дементор ледяной лапой касается лба, а душа начинает корчиться от страха. — Неси, посмотрю, — приказал заинтересованно Палпатин, и Боргин тут же подскочил и метнулся по лестнице в подвал. Он прогрохотал по ступеням, заскрипел запорами внизу и злобно помянул Мордреда, когда обо что-то споткнулся. Через пять минут запыхавшийся торговец показался из подвала. Он осторожно держал в вытянутых руках ларец. — Книга в специальном саркофаге, господин. Если бы не его защитные чары, невыразимцы и авроры давно бы уже обнаружили эту вещь, — заискивающе проговорил Боргин. Торговец поставил артефактное хранилище на стол и осторожно распахнул крышку, тут же отступая в сторону. — Никто не смог прочитать эту книгу, господин. Странный язык, я такого нигде не встречал. А магические артефакты не могут перевести, что там написано, как будто такого языка вообще нет в нашем мире. Палпатин с подозрением посмотрел на обложку книги и только чудом не изменился в лице. На чёрной коже на неизвестном в этом мире языке была выбита надпись золотыми буквами: «Экзар Кун — лорд ситхов».