Я буду с тобой или буду один

В Большом зале царила оживлённая и весёлая атмосфера. Ученики занимали свои места за факультетскими столами, а сверху проносились совы с посылками и письмами от родителей. Их возгласы и хлопанье крыльями добавляли ещё больше суеты в этот утренний хаос.  — Вот сволочи! — громко выругался один из гриффиндорцев, держа в руках раскрытую газету. Некоторые из сидящих поблизости бросили на него заинтересованный взгляд, пытаясь понять в чём дело. — Сегодня ночью стая оборотней атаковала Долину Сохи. Они устроили настоящий погром и унесли множество жизней. На данный момент жертв насчитывается пятнадцать, четверо из которых дети. Ещё семеро пострадавших были в срочном порядке доставлены в больницу Святого Мунго для оказания соответствующей помощи. Мракоборцы бросили все возможные усилия на поимку виновников бойни и поклялись заставить их понести наказание за эти преступления. Между тем, прибывшие на место происшествия сотрудники Министерства Магии приступили к допросу свидетелей, нетронутых во время нападения, — зачитал тот.  Люпину стало очень жаль тех, кого постигла такая жестокость. Особенно он переживал за тех, кто пострадал от зубов оборотней и мог заразиться этим проклятым недугом. Его охватили чувства стыда и вины, так как сам был одним из них. — Они недостойны жизни! Их надо давить, как клещей и клопов, а их детёнышей сразу бросать в мясорубку! Они все отбросы и ублюдки! — выпалил другой парень за их столом. Римус поднял глаза на Сириуса, но тот почти сразу виновато опустил голову вниз, уставившись в тарелку. — Нам пора это прекратить! Мы должны защитить от них свои и чужие семьи! По отдельности каждый прутик ломкий, но если взяться за это всем вместе, мы их обязательно когда-нибудь изведём и всех упечём в Азкабан! — присоединилась к всеобщему осуждению Джейн. Мэй движима исключительно чистыми побуждениями. Ввиду того, что она не погружена в реалии действительности, ей трудно взглянуть на эту ситуацию под другим углом. По этой причине Лунатик её нисколько не осуждал, хотя в глубине души эти слова его очень поранили. — Они не имеют права на существование!Сжечь их, отбирать, поднять списки в Министерстве Магии и упечь их всех в Азкабан! — выкрикнул кто-то с дальнего конца стола, и от услышанного ладонь Люпина невольно сжалась в кулак.  — А что вы думаете о тех, кого они покусали? — не выдержал Джеймс. — Эти несчастные не по своей воле станут такими. Неужели вы их тоже хотите убить? — Зараза множится, нужно устранить меньшее во имя спасения большего! — сказал зачинщик всей этой заварухи. — Это всё работает до тех пор, пока не коснётся лично тебя. Ты бы отдал на линчевание своего отца или сестру, если бы те пострадали от набега? Или всё же надеялся бы на то, что пронесёт? — попытался заступиться Сириус. — Многие семьи на этом и прогорали. Когда твоего человека тяпнули, то это уже не твой человек. Ты просто оставляешь дома гранату замедленного действия. Потом в полнолуние к тебе приходит такой человек, которого ты так свято чтишь, и разрывает нахрен всю семью, не жалея никого. Ни любви, ни тоски, ни жалости! — У меня дядю так потрепали… — заговорил один из тех, кто до этого молчал. — Семья надеялась на лучший исход и скрыла от всех это заболевание. В один момент он вырвался из клетки и разодрал своих родителей, детей и жену. И когда наутро понял, что натворил, тут же самоустранился. С молчаливого согласия друзей эта травля продолжалась до самого конца завтрака. Те уже не могли ничего сказать в его защиту, так как явно опасались спровоцировать нежелательные подозрения у окружающих и волну осуждения в свою сторону. — Да не слушай их, Лунатик! Им бы не помешало хоть иногда занимать свой рот чем-нибудь полезным, — отшутился Поттер, когда они вчетвером зашли в комнату за учебными принадлежностями. — Чувак, мы тебя, конечно, уважаем за твой юмор, но он нифига не везде бывает уместным. Тут сейчас поднимаются серьёзные темы, и это не повод отшучиваться или ещё как-то несерьёзно к ним относиться, — слова Блэка прозвучали достаточно убедительно, чтобы выражение лица Джеймса стало более серьёзным и вдумчивым. — Ребят, не берите в голову. Просто иногда случаются по-настоящему дерьмовые дни, — устало выдохнул Люпин, собирая в портфель нужные вещи. — Прости, дружище, но тут мы не можем тебя защитить, — виновато потупил взгляд Хвост. — Ты был верным другом, готовым биться за меня не на жизнь, а на смерть, но в конкретной ситуации я не могу тебя защитить перед этим миром. Я могу тебя поддержать или ещё что-то, но не защитить. Ведь тут любая оборона может вызвать цепную реакцию, — искренне говорил Сириус. — Прости, друг, что мы не можем, как друзья, постоять за тебя в данном случае. Просто знай, что мы рядом и ценим тебя. — За долгие годы я уже научился относиться к этому весьма философски. У меня есть некая степень неприятия к самому себе, и я просто стараюсь об этом не думать. Когда поднимаются эти разговоры, волна внутренних терзаний и переживаний освежается, но потом я так же спокойно об этом забываю. Быть может, было бы лучше в один из таких приступов загрызть себя до смерти или ещё что-то, но всё же я понимаю, что никого от этого не сделаю счастливей: ни мать, ни отца, ни себя в конце концов. По сути, меня это уже не трогает, просто где-то в памяти возрождает какие-то эмоции. Я научился с этим жить, так что не загоняйтесь по этому поводу. Да, я в курсе, как обстоят дела. Возможно, если бы я не знал проблему изнутри, то говорил бы то же самое. Я бы хотел защитить свой дом, свою семью и предпочёл бы сжечь их всех за один раз. Если бы я против своей воли не стал одним из них, то сам бы примкнул к лагерю тех, кто хочет посадить их всех на вилы. Не нужно испытывать вину по этому поводу. Вы не обязаны меня защищать. То что вы хотя бы попытались вмешаться и не поддержали тот разговор – уже много значит для меня. Выслушав эту речь, ребята поспешили на первый урок. Вот только Сириус решил никуда не торопиться и остановил Римуса у двери, когда двое остальных уже спускались по лестнице. Он несильно схватил его за локоть и осторожно потянул к кровати, заставив сесть рядом с собой. — Дружище, не расстраивайся. Ликантропия – это ведь дело не добровольное. Так получилось: тебя заразили и это как болезнь, которая в тебе прогрессирует. Ты не можешь это остановить. Это то, что берёт над тобой верх. Ты не хочешь болеть, не хочешь этих изменений, но это то, над чем ты не властен. А есть люди, которые осознанно идут на множественные преступления. То есть, ты с этим борешься, хотя это в твоей крови. Булькает там и пожирает здоровые клетки тела и разума, но ты борешься, ставишь блокады, делаешь всё, что от тебя зависит, а есть те, кто абсолютно осознанно идёт на преступления. Тот же самый Волан-де-Морт, выдвигающий нацистские теории о чистоте крови, который убивает людей лишь за то, что те родились не в то время, не в той семье и не от той пары. И всё это бесчинство он творит абсолютно осознанно – просто потому что хочет. — Мой отец как-то рассказывал мне историю об одном давно умершем оборотне, который при жизни разодрал своих детей и жену. После случившегося тот всячески работал над тем, чтобы укротить внутреннего зверя. Он не мог остановить превращения, но большими жертвами ему удалось контролировать свою агрессию. Этот мужик больше никому не причинял вреда и пытался искупить свою вину, помогая другим оборотням управлять своим существом, чтобы те не совершали подобных ошибок. Я бы отдал всё, что у меня есть, кроме родителей, многим бы пожертвовал ради того, чтобы мне удалось хоть как-то почувствовать нормальную жизнь, свободную от страха за своих родных и друзей. Если это зло когда-нибудь поглотит меня до конца, то, обуздав его, я хотя бы не смогу наносить вред, — спокойно и серьёзно произнёс Римус с заметной ноткой грусти в голосе. — А следы на твоём теле как вечное напоминание о тех опасностях, которые таит моя сущность. — Подумаешь, теперь это всего лишь царапины. Я даже готов протянуть тебе руку помощи и позволить себя покусать вне собачьего обличья, если ты вдруг совсем перестанешь с этим справляться. Буду с тобой выть на луну, и ты больше не будешь одинок, — несколько легкомысленно произнёс Бродяга с улыбкой на лице, явно пытаясь разбавить напряжение.  Люпин сразу понял, что это не более чем шутка. Ведь никто в здравом уме не пойдёт на такое добровольно. Сириус лишь сказал то, что тот хотел от него услышать. — Ага, охуенная идея! И против нас двоих на страже всего Хогвартса олень и крыс. Медаль вам в руки… — Афигеть, олень и крыса на страже человечества. Мир в безопасности! — саркастично выдал Блэк. — Ах да, конечно же, блин. Олень с крысой трусы поверх колготок напялят и пойдут защищать человечество, — на этом их разговор закончился, и они бегом отправились на занятия.  На переменах Люпин так и продолжал слышать разговоры о оборотнях, в том числе и от самой Джейн, которая лично обсудила с ним эту проблему. Ему больше ничего не оставалось, кроме как всецело поддержать её в этом. Только вечером Поттер отвлёк его на другую не менее важную тему. Когда Сириус вышел из комнаты, тот мигом пробурчал какое-то заклинание и взмахнул палочкой, вероятно, чтобы никто не смог их подслушать. — Итак, пацаны, собираем собрание, пока Бобик в душе. Та-а-а-к, у кого какие идеи? Чё будем делать? Чё дарить? Сколько бухла брать? Проституток со стриптизёршами вызывать или сами справимся? — в шутливой манере поинтересовался Сохатый по поводу грядущего дня рождения друга. — Наверно, надо подарить плед с каким-нибудь интересным рисунком, — немного подумав, предложил Питер. — Так, молодец, у этого столика больше не спрашиваем, — насмешливо ответил Поттер. — Качественный кожаный ремень? — Римус сказал первое, что пришло на ум. — Да у него этих ремней, как мусора на заднем дворе, — со своей обычной ухмылкой прокомментировал тот. Затем все трое погрузились в раздумья, пытаясь придумать что-нибудь интересное. Джеймс беспокойно постукивал ногой по полу, изредка цокал языком и мотал головой, словно отмахиваясь таким образом от неудачных идей. Римус задумчиво поглаживал пальцами подбородок, а Хвост хмурился, сосредоточенно глядя перед собой. — Запонки? — спустя некоторое время всё же предложил Петтигрю. — Билет на какой-нибудь магловский концерт? — тут же добавил от себя Лунатик. — Ребят, ну нет, — мотнул головой Джеймс. — На восемнадцатилетие принято дарить какой-то памятный подарок. Обычно его дарит отец, а отец у него, как мы знаем, жопошник ещё тот – от него ждать не придётся, поэтому мы должны возложить это на себя. — Может, тогда лучше завтра… Люпин замолк, как только в комнату вошёл Сириус, а остальные тут же принялись делать вид, что заняты какими-то другими незначительными делами, стараясь себя не выдать. 

***

На следующий день они посчитали все свои сбережения и с грустью поняли, что их не хватит даже на самый убогий подарок для Сириуса. На помощь родителей в этом вопросе им рассчитывать нет смысла. Ведь Римус получал карманные деньги только в крайнем случае, а Питеру хорошенько досталось после того, как его матери пришло благодарственное письмо из лавки за покупку оборотных зелий, которые та явно не покупала. Она даже связалась с его отцом, запретив присылать сыну ни единой монеты. Что касается Джеймса, то он потерял право на карманные деньги сразу после того, как стащил у родителей большую сумму денег. Они собрались заработать немного денег, продав свои коллекции карточек от шоколадных лягушек другим школьникам, а также рассматривали возможность подработки в магловском мире. Все трое договорились завтра переместиться в Косой переулок с помощью летучего порошка и присмотреть подарок там, чтобы уже точно знать, какую сумму им необходимо собрать. Сегодняшним же вечером у Римуса была запланирована викторина, на которую тот записался ещё давно. Питер с Джеймсом тем временем планировали поискать покупателей для тех карточек. Викторина в Хогвартсе была устроена в форме увлекательной и интеллектуальной игры, в которой приняли участие школьники, сдающие итоговые экзамены в этом и следующем учебном году, с надеждой получить дополнительные баллы, которые зависели от количества набранных очков за правильные ответы. Игра включала в себя базовые вопросы из разных предметов, вроде истории магии, защиты от тёмных искусств, трансфигурации и других магических дисциплин.  Всё мероприятие прошло бы довольно мирно, если бы не участие в нём одной очень неприятной особы, которая постоянно вмешивалась в чужие высказывания, глумливым и притворно милым тоном высмеивала их, кашляла и перебивала остальных, отвлекая таким образом других участников и надеясь запутать их ещё больше. Римус пытался держать себя в руках, пряча растущую на неё злость за невозмутимым лицом. Он старательно делал вид, что не слышит каждого её кашля и непрошеного вмешательства, когда отвечал на заданные вопросы. Среди его друзей в этом участвовали только Сириус и Лили, что было довольно удивительно, так как первый терпеть не мог такие викторины. После всех заданных вопросов пришло время закончить игру. Все с интересом слушали объявление результатов, и многих явно порадовал тот факт, что та назойливая особа оказалась далеко позади от показателей остальных участников. В итоге она выглядела глупо, потерпев неудачу больше всех остальных, отчего некоторые от души поглумились над ней. Победителем же стал Снейп, который набрал самое большое количество очков. Когда мероприятие подошло к концу, все начали потихоньку расходиться. Люпин с Сириусом ожидали Лили, чтобы вместе отправиться в гостиную. Дождавшись, Бродяга торопливо направился к выходу, даже не посмотрев в сторону младшего брата, стоящего немного поодаль в компании других слизеринцев. Регулус лишь бросил на него мимолётный взгляд, продолжая участвовать в беседе. Оба вели себя так, словно не знали друг друга совсем. Застав Сириуса у двери, они втроём направились по тихим и почти безлюдным коридорам в сторону гриффиндорской башни. — Кхм-кхм, — откуда-то позади раздалось уже знакомое покашливание. Друзья тут же остановились и развернулись на звук. Увидев, кто стоит позади, Лунатик сразу же подготовился к худшему. Ведь Амбридж явно собиралась испортить им этот день до конца. Как истинная крыса, она решила начать с самого ущербного, на её взгляд – с Люпина. — Я восхитилась твоим подвигом, бедняжка, кхм. Видимо, беднякам всё ещё дают возможность учиться наравне с остальными, да? Очень похвально, если бы не было так тоскливо, — прикидывалась милой маленькой тварью она. Это замечание нисколько не задело Римуса, ведь он и так прекрасно знал о своей бедности. — Уж лучше быть бедным, чем раздутой жабой – вот этой пискухой, к которой подошёл, а её уже дует во все стороны. Ну, чем больше надует, тем громче пёрнешь в конечном итоге. Да так громко, что все услышат, а вдобавок к этому можешь и вольнуть в штаны. Вот и всё, — Люпин решил, что с такими людьми необходимо разговаривать подобающе. Будучи избалованной, она привыкла, что ей многие в некотором роде смотрят в рот и льстиво восхищаются ей просто потому, что у неё есть деньги. А тут внезапно нашёлся какой-то «смердящий жук» из «навозной кучи», который посмел на неё «нажужжать». Сказать, что она возмутилась, – значит не сказать ничего. — Кхм, нисколько не удивлена, что тебя не научили культурно общаться с дамой. Мне даже немного тебя жаль, в особенности, когда увидела, с какой матерью тебе приходится жить. Женщины с обочины, как правило, плохие матери, не так ли? — кротким и милым тоном произнесла та, гадко усмехнувшись. От услышанного забрало упало. Теперь Люпин не думал о том, что перед ним девушка, слабее него во много раз. Ведь та покусилась на святое – на его мать. В порыве гнева он резко поднял сжатый кулак на уровень плеча, но Блэк успел вовремя схватить его сзади, с силой удерживая на месте. Лили в тот момент испугалась настолько, что даже вздрогнула. — Дружище, не марай о неё руки! — сдерживал Лунатика тот. — Она не стоит того, Римус! — схватилась за его локоть Лили, пытаясь опустить руку. — Конечно, я всецело разделяю твою идею съездить ей разочек по роже, но я категорически не согласна с тем, что расплата отчислением – хорошая цена за преподнесённый урок. — Кхм-кхм, — громко прокашлялась Долорес, привлекая к себе внимание. — М-да, печальнее этого может быть только родиться в семье бездарных маглов, — с наигранной досадой хмыкнула она под конец. — Первое, что отличает высшую касту от гопоты – это чувство собственного достоинства, уважения и этики. К сожалению, эти понятия Амбридж неведомы, так что выводы делай сама, детка, — вступился в словесную перепалку Блэк, продолжая сдерживать друга. После этого Эванс молча ушла, улыбнувшись ей напоследок, но что-то подсказывало, что просто так она это точно не оставит. Блэк ослабил хватку, и Римус выпутался из неё, слегка остыв к этому моменту. — Расскажи-ка мне, как поживает твоя сумасшедшая семейка? Кхм, как там кузина? — переметнулась она на Блэка, и от напряжения на его лице заходили желваки. — Знаешь единственную разницу между мной и людьми с психиатрической лечебницы? — в ответ на это Амбридж, презрительно хмыкнув, кивком головы выразила готовность слушать. — Это то, что я на свободе. Сейчас я могу совершенно легко тебе всечь в морду, и мне за это ничего не будет, так как у меня и справка имеется. Долорес недовольно хмыкнула и поспешно удалилась, очевидно избегая потенциального насилия. — Не переживай, Спотти, эта сучара ещё поплатится за своё высокомерие, и я даже знаю как, — по дороге в спальню тихо произнёс Блэк, находясь с Римусом вдали от остальных. — Какой нафиг «Спотти»?! Не называй меня так, — хотел сохранить свою брутальность Люпин, всё ещё чувствуя раздражение от недавней стычки. — Хорошо, солнышко, не злись, — с напускной снисходительностью произнёс он, погладив Римуса по спине. Лунатик не удержался и ущипнул его за бок через тонкую ткань рубашки, в шутку пытаясь хоть немного за это проучить. От щекотного ощущения Блэк слегка дёрнулся и тихо хихикнул. Несмотря на свой явный протест, в глубине души он тайно признал, что ему понравились эти милые прозвища. Сириус предложил приступить к реализации своей задумки прямо сейчас, сказав про замызганную игрушку, валяющуюся во дворе уже несколько дней. Взяв из библиотеки несколько книг, они отправились во двор за послушным орудием чужой воли, а затем тайком пробрались в кладовую на первом этаже, спрятавшись среди хлама. С помощью заклинания они изуродовали игрушку, придав ей внушающий отвращение внешний вид. Блэк даже превратился в собаку, позволив Римусу вычесать его шерсть и прикрепить её на это чучело. Вдоволь наглумившись над ней, Сириус и Римус изрядно попотели, пытаясь с помощью магии придать игрушке особую функцию, которая станет ключевым элементом их розыгрыша.

***

На следующий день, во время перемены, они застали Амбридж во дворе и незаметно наблюдали за ней из крытой галереи, ожидая удобный момент, чтобы выпустить игрушку.  — Давай! — осмотревшись по сторонам, шепнул Блэк и ткнул его локтем в живот. Люпин незаметно достал игрушку из сумки, мигом заколдовал её и швырнул в кусты, а затем сделал вид, что вообще ничего не делал. Они не удержались и расхохотались, когда уродливая игрушка начала бегать за Амбридж и сношать её ногу со словами: — Да, детка, вот так! Назови меня своей грязнокровкой! Долорес с отвращением смотрела то на это чучело, то на окружающих, которые хохотали над ней и даже не пытались помочь. — Моя лапушка, моя прелесть, иди ко мне, моя хорошая!  Амбридж нелепо трясла ногой, пытаясь скинуть её, но та крепко держалась за неё. — Агх, уйди, чудище! — пискляво взвизгнула та. — О да, я твоё чудище! Бей меня, унижай меня! Чем больше была её агрессия, тем громче и больше распалялась игрушка.  — О да, сделай меня своей куклой! Да, назови меня грязным! Да, я такой! Долорес злилась ещё сильнее, явно понимая, что чем больше защищается от этой игрушки, тем громче все смеются вокруг, и тем яростнее натиск игрушки. Вскоре на шум прибежали два преподавателя, один из которых заклинанием вмиг обездвижил игрушку. Боясь быть застигнутыми за шалостью, парни в срочном порядке решили ретироваться, от души наглумившись и насмеявшись над Амбридж к тому времени. В попытках найти убежище они дергали за все ручки попадавшихся им навстречу дверей. — Всё-таки план мести оказался сыроват, раз мы совершенно не продумали своё отступление, не находишь?! — Пофиг, ищи быстрее! — впопыхах выпалил Лунатик. — Есть! Филч забыл закрыть кладовку с инвентарем. Давай быстро сюда! Как только дверь затворилась, парни услышали спешные шаги, стремительно последовавшие мимо. — Фух, кажись пронесло, — с облегчением произнёс Сириус. — Вроде нет, пока сухо, — пошутил Римус, и оба тихонько захихикали. — Не, ну ты видел красную морду этой жабы?! Я думал её разорвёт от злости и негодования на тысячу маленьких Долорчиков. — Тихо! — грозным шёпотом заткнул его Люпин. Кто-то вновь стремительно приближался к их укрытию. Некто бегавший по коридору в поисках правды остановился поодаль от них и начал вести с кем-то неспешную беседу. Парни затаились в кладовой, ведь вывались они оттуда сейчас – пришлось бы отвечать на несчётное количество вопросов. Они стояли, прижавшись вплотную друг к другу, ещё толком не переведя дыхание. Их убежище освещал лишь тусклый свет из маленького окна, покрытого толстым слоем грязи и пыли. Ликование от победы, страх быть разоблачёнными, счастье от того, что шалость удалась – всё это привело Лунатика в весьма возбуждённое эмоциональное состояние. И как назло, за возбуждением эмоциональным последовало и физическое, отчего в штанах стало предательски тесно. — Ну всё, капец, теперь это надолго, — тихо негодовал Блэк. — Только бы Филчу сейчас не припёрло наводить порядок, а то он умеет не вовремя оказываться там, где ему быть не следовало. Ещё и этот дурацкий черенок скоро проткнёт мой живот. — Это не черенок, — смущённо признался Люпин. — Ого, да ты, как я погляжу, опасен как никогда, — с лукавым прищуром поддел его Бродяга. — Не преувеличивай, просто... немного распалился от всей этой канители. — М-м, а мне это нравится, — сказал Блэк с игривой ухмылкой и прильнул к губам Лунатика. Бурлящая в венах кровь молниеносно окатила всё его тело волной жара. Возбуждение от проделки, упоение местью, удачный побег и уединение в тесной каморке оголило каждый проводок в молодой плоти. Ещё больше будоражила мысль о том, что сейчас за этой дверью некто, и их тайна может раскрыться в любой момент. Сириус снова одарил Римуса поцелуем, но теперь совершенно иным. Он жадно захватывал губы любимого и устраивал пируэты языком. Люпин просто обалдевал от всего происходящего, но ничего не мог с этим поделать. Из последних здравых сил он выдавил из себя запирающие и заглушающие заклинания, а после отдался порыву страсти. Блэк, в свою очередь, распалился не на шутку. Оба уже не владели ситуацией. Всё смешалось в этом мире, где неизменным оставалось лишь одно.  Глядя на то, как Лунатик плавится под этим натиском, Бродяга усилил воздействие. Его рука скользнула по шее парня, прошлась по груди, которое, казалось, вот-вот готово покинуть сердце, и остановилась на уровне живота. Резким движением он потянул вверх рубашку, заправленную в брюки. Затем горячая ладонь скользнула вдоль спины, вызывая волну мурашек по телу Люпина. Сириус коснулся влажными губами его шеи и потёрся пахом о пах, отчего Люпин издал прерывистый стон, который лишь сильнее возбудил Блэка. Теперь он стал жадно покрывать шею поцелуями и резко схватил его за ягодицы, с силой прижимая возлюбленного ближе к себе. Движения их бёдер стали настойчивее и чаще. Римус некрепко сжал собранные в пучок волосы на голове Сириуса, пока тот обдавал его шею судорожным дыханием. Он чувствовал, что навряд ли сможет держаться дольше, так как уже готов кончить в штаны прямо сейчас.  Бродяга слегка отстранился и ловким движением расстегнул чужой ремень. Обойдя преграды одежд, его ладонь проникла в эпицентр пожара, отчего Римус вздрогнул всем телом и издал сдавленный хрип. Сейчас он был всецело во власти Блэка, что изрядно подогревало их обоих.  — Ах, Мерлин, Сири... Выдал Люпин, когда тот осторожно прикоснулся к его плоти. — Так хорошо? — Прекр-ах-сно, — шумно выдохнул он, а Сириус лукаво усмехнулся.  — Боюсь, мир прекрасного для тебя ещё полон загадок и тайн. Я стану тем, кто раскроет все секреты твоего тела, неведомые даже тебе самому.  С этими словами он опустился на одно колено и начал покрывать поцелуями низ живота Лунатика, вызывая в его теле приятные спазмы. Параллельно с этим Блэк расстегнул свои брюки и просунул ладонь к себе в трусы, а Люпин не мог до конца поверить в ту будоражащую картину, которая предстала сейчас перед ним. Римус закусил губу, когда Сириус стягивал с него брюки и трусы. Он напрягся и задрожал от предвкушения, ощутив, как воздух обдал прохладой его оголившийся член, и тёплая ладонь прикоснулась к нему. Люпин глубоко вдохнул, когда Бродяга обвёл языком головку его члена. Эти новые чувства, неизведанные прежде, заставляли тело дрогнуть от незнакомого наслаждения. Он поиграл кончиком языка с самым чувствительным местом на его члене, а затем обхватил ствол губами и начал ритмично-синхронные движения с рукой. Такого блаженства Люпин не мог себе даже представить и задыхался от наслаждения, а его пальцы нежно ворошили волосы Блэка. В глубине души он умолял лишь об одном – чтобы тот не останавливался. Движение, ещё движение и...  Плоть охватило чувство максимального наслаждения. Его член стал таким чувствительным, что любое движение Сириуса заставляло тело дрожать, и он уже едва мог устоять на ногах. — Ах… я… блять. Тысячи молоточков ударили в виски, вызывая головокружение. Римус напрягся всем телом, слегка дёргаясь от спазмов. Достигнув разрядки, он был счастлив как никогда. После Сириус приподнялся с колена, достал из кармашка платочек и выплюнул в него весь генетический потенциал Лунатика. — С Вашего позволения, я сегодня уже завтракал. — Что это было?! — придя в себя, недоумевал он. — Сам не знаю, просто ты был так искреннен и чист в своём наслаждении, что мне захотелось подарить тебе этот мир чувственности, страсти и блаженства. Надеюсь, у меня получилось, — с улыбкой произнёс Бродяга, положив ладонь ему на затылок. — Однажды я узнаю все секреты твоего мастерства и обращу их в твою сторону. Тогда ты узнаешь, достоин ли носить гордое звание учителя, — пошутил Люпин и с благодарностью поцеловал Сириуса в губы.