Рубикон ||. Возможно ли счастье?

В ярко освещённой игровой уже некоторое время стояла гнетущая тишина. Саб не смел её нарушить первым, дом по определённым причинам медлил. Наконец-то прохладный воздух прорезал вопрос, произнесённый спокойным, но твёрдым голосом. — Ты уверен, что ТОЧНО этого хочешь?— говоря, Юра внимательно смотрел на Ника, стараясь уловить даже малейший намёк на сомнение. — Да, — решительно ответил Звягинцев. Разгорячённый, подготовленный, со слегка затуманенным от возбуждения взглядом, блондин стоял на коленях перед сидящим в кресле доминантом. На полу между ними лежал длинный кожаный кнут с маленькой кисточкой на конце. Эта чёрная, качественно изготовленная змейка, будто невидимым магическим барьером отделяла мужчин друг от друга, всем своим видом указывая на опасность дальнейших действий. И хотя все риски использования данного девайса, были уже давно оговорены, Усольцева всё равно одолевали сомнения. Не так давно Ник откровенно признался, что хочет попробовать на себе порку кнутом, чем буквально выбил почву из-под юриных ног. Он и представить себе не мог, что Звягинцев когда-нибудь захочет настолько острых ощущений. С одной стороны, хищник внутри брюнета бесновался и рвался исполнить эту мазохистскую мечту. С другой стороны, влюблённому романтику было жаль своего котёнка. Юра прекрасно осознавал, что кнут - инструмент довольно болезненный и опасный. В своё время он долго тренировался в его использовании и стал одним из лучших в этой области, но риск нанесения увечий всё равно оставался. Это-то и беспокоило. Вот только сам факт того, что Ник, в прямом смысле слова, добровольно отдаёт свою жизнь в его руки, пьянил настолько, что все остальные эмоции бледнели на этом фоне. В конце-концов, юрина садистская натура одержала неоспоримую победу. — Подай сам, — приказал доминант ровным грудным голосом. Нижний медленно поднял кнут с пола и, не поднимая головы, протянул его на вытянутых руках. — Пожалуйста, хозяин, накажите меня. Усольцев выждал около минуты, испытывая решительность саба и лишь после этого забрал кнут. Встав с кресла, он обошёл Ника и не произнося ни слова, направился в сторону заранее подготовленного станка. Нижний покорно пополз следом за ним, передвигаясь на четвереньках. Для того, чтобы во время порки сабу не было необходимости держать позу и он мог максимально расслабиться, но при этом оставался надёжно зафиксированным, Юра отказался от простой лавки и установил специальный станок оснащённый крепкими фиксаторами, удобным сидением и спинкой, расположенной под углом в 45°. За два дня до сессии, Усольцев показал Нику как правильно на нём сидеть, заодно отрегулировав все крепежи и убедившись в надёжности конструкции. Нижний замер возле сидения ожидая приказа. Юра зашёл тому за спину и неспеша снял ошейник. На секунду залюбовавшись округлыми ягодицами, доминант завёл под них носок лакированной туфли и поиграв свисающей мошонкой, грубо подтолкнул саба. — Залезай, — скомандовал брюнет. От накрывшей волны возбуждения у Ника зазвенело в ушах. Его слегка качнуло в сторону, но блондин быстро взял себя в руки и торопливо сел на кожаное сидение, плотно прижавшись грудью и животом к прохладной спинке. Юра крепко зафиксировал шею, ноги и руки нижнего. Убедившись, что саб не сможет сдвинуться даже на сантиметр, доминант хищно погладил подставленную для порки спину и взял, до этого отложенный в сторону, кнут. Кожаная плетёная змейка тут же распустила свои кольца, подметая пол короткой кисточкой, будто хвостом. — Цвет? — уже по привычке спросил Усольцев. — Зелёный. — Точного количества не будет. Считай. Посмотрим, сколько ты выдержишь. — Слушаюсь, хозяин. Кнут просвистел в воздухе и беспощадно полоснул обнажённую спину. Ник громко взвыл и импульсивно дёрнулся, но крепкая фиксация не позволила изменить положение тела. Подобной сильной боли Звягинцев никогда раньше не испытывал. Даже не так. Это был абсолютно новый вид боли. Адреналин мгновенно хлынул в кровь, вынуждая сердце с громким, надрывным ритмом биться о грудную клетку. Мозг отчаянно сигнализировал о серьёзном риске для жизни и призывал спасаться бегством. Ник потерялся в этих эмоциях, напрочь забыв где он и что делает. Юра жадно наблюдал, как после удара на спине мгновенно проявилась ровная бурая полоса и какой эффект кнут произвёл на нижнего. Хищник внутри ликовал. — Котёнок, — ласково позвал брюнет. — Ты здесь? Не смей теряться. Или мне прийдётся всё прекратить. Ты слышишь? — Д-да, — донеслось через минуту. — Тогда скажи цифру. — О-дин. — Умничка. А цвет? — Зе-лёный. —Хорошо. Продолжим. Кожаная змейка снова мелькнула в воздухе, оставляя после себя вторую полосу. Крик, стон, тяжелое дыхание нижнего - всё это сложилось в прекрасную мелодию, лаская юрин слух. Взгляд потемнел, по телу прокатилась волна удовольствия, будто после месяца голодовки на язык положили кусочек шоколада. Идя на поводу животных инстинктов, доминант провел рукой по беззащитной жертве, наслаждаясь её муками и смирением. Стоило ощутить под своей ладонью теплоту дрожащего тела и хищная улыбка, больше напоминающая звериный оскал, расцвела на лице брюнета. "Мой! Навсегда мой!" Дождавшись сдавленного "два", Юра наклонился и нежно поцеловал влажный затылок, а после снова отступил на нужное расстояние и в очередной раз замахнулся кнутом. Удар. Боль. Третья полоса. Бешеный стук сердца отдавался у Ника в ушах, пульсируя на барабанных перепонках. Тело действовало само по себе, казалось чужим, не поддающимся контролю. Истошные крики рвались из пересохшей глотки, по щекам текли горячие слёзы, но Ник этого уже не замечал. Так же, он перестал чётко различать окружающие его предметы и звуки. По накрывающим ощущениям можно было подумать, что Звягинцев занырнул на приличную глубину и голос брюнета, то и дело ласково зовущий его обратно, с трудом пробивался через толщу воды. После пятого удара всё закончилось. * * * * * — Нет! Пожалуйста, только не эту! Боковым зрением Ник заметил, как Юра вытянул из шкафа ярко- желтую рубашку и на полном серьёзе собирался её надеть. И хотя этим утром (по уважительной причине) Звягинцев заметно нервничал и был крайне невнимательным, но эта дрянь а-ля "вырви глаз" не ускользнула от его внимания. " Бля, и почему я всё время забываю её выкинуть? Коленька - ты бестолочь!"— мысленно отчитал себя блондин. — Но почему?— Усольцев непонимающе уставился на рубашку, — Нормальная вещь. Ты же сам мне её выбрал. — Я её не выбирал,— запротестовал Ник, —тогда это была единственная вещь в магазине, что подошла тебе по размеру. Кто ж мог подумать, что ты не возьмёшь с собой достаточно сменной одежды и в первый же день умудришься маслом облиться? —Я впервые за границу выбрался! — не сдавался Юра,— Кто ж знал, что у них всё так сложно. И я тебе уже говорил, что меня толкнул тот мальчишка! До сих пор не веришь? — Верю. Но положи ЭТО обратно в шкаф и оденься, как нормальный человек. — Ладно. Но сегодня там будет твоя мама. Я хотел произвести на неё впечатление. — Она и так от тебя без ума.—Ник обречённо вздохнул и повернулся к брюнету всем корпусом,—Вообще не понимаю. Складывается впечатление, что ты ей дороже собственного сына — Просто она влюбилась в мою готовку. Помнишь, как на последних шашлыках мой салат нахваливала. Даже рецепт попросила. — А по-моему, она тебе банально льстит. Тот салат был не таким уж и вкусным. Да и орехи там абсолютно лишние. Ник снова повернулся к шкафу и тут же почувствовал, как талию обвила стальная хватка, а возле уха раздался игривый шёпот. — Котёнок, ты специально меня дразнишь? —дорожка лёгких поцелуев покрыла затылок, заставив блондина содрогнулся всем телом.— Привереда. Никак тебе не угодить. — Юр, прекрати. Мы опоздаем. Звягинцев попытался остановить брюнета, но вместо строгости в голосе звучало возбуждение, а тело уже привычно поддалось навстречу ласкам. — Плевать,— безразлично бросил Усольцев и сильнее прижался своим пахом к Нику, чтобы тот тоже смог почувствовать его каменный стояк,—Подумаешь, директор не приедет на открытие собственной клиники. Что здесь такого? Юра дразнился. Он прекрасно знал, что сегодня был один из самых важных, (если не наиважнейший) день в жизни Николая Сергеевича Звягинцева и опоздать они просто не имеют права. После приложенных титанических усилий по ремонту и подготовке помещения, закупки оборудования, а также подбору персонала и бумажной волокиты - все приготовления были завершены и филиал стоматологической клиники, наконец-то, был готов к приёму пациентов. Оставалось пару пустяков: толкнуть торжественную речь, перерезать красную ленточку и, мило улыбаясь всем присутствующим, пройтись с бокалом шампанского на банкете. И как раз сегодня, ещё пять минут назад, они именно туда и собирались. Но... Но в эту минуту его котёнок был таким сексуальным. И пусть юрин вопрос так и остался без ответа, слова здесь были излишни. Ник говорил телом, а этого было более чем достаточно. Звягинцев ещё не успел надеть костюм и стоял в нижнем белье, носках и расстёгнутой кремовой рубашке. Тонкая ткань боксеров помогла почувствовать упирающийся в него член и блондин призывно вильнул бедрами, тем самым давая Усольцеву полный карт-бланш. Сильные руки схватили жёстче и Ник с наслаждением прикрыл глаза, полностью отдавая контроль над собою в юрины руки. Это было так же естественно, как дышать или чувствовать голод. Если его любимый хочет трахнуть его прям здесь и сейчас у него нет ни единой причины для отказа. За время их отношений Звягинцев сотню раз убедился в надёжности этого мужчины и научился беспрекословно ему доверять. Привычка ( а может способность) Усольцева правильно рассчитывать время, с лёгкостью держать всё под контролем и помнить даже мельчайшие детали, позволяла расслабиться и чувствовать себя, как за каменной стеной. Горячие пальцы брюнета скользнули под рубашку и прошлись по спине ,проводя пальцами вдоль следов от кнута и слегка царапая их ногтями. Они уже достаточно зажили, побледнели, но всё же оставались достаточно чувствительными. Расположение каждой линии Юра знал по памяти и мог найти даже с закрытыми глазами. Следы от кнута стали их общим фетишем и стоило Усольцеву коснуться ровных полос, как оба мгновенно теряли над собою контроль. В доказательство этому по спальне разнёсся стон удовольствия. — Приказывайте, хозяин,— тихо прошептал блондин, надеясь что Юра поддержит игру и не ограничится лишь нежными ласками. Усольцев на секунду замер. Он ещё не до конца привык к подобному обращению. До встречи с Ником брюнет считал его глупым и вульгарным, но сейчас от слова " хозяин", произнесённым глубоким, бархатистым голосом, просто сносило крышу. Бросив быстрый взгляд на часы и мгновенно рассчитав сколько времени у них есть в запасе, Усольцев мягко, но уверенно приказал. — Сними боксеры и упрись руками в зеркало. Ник незамедлительно оголил подтянутые ягодицы и положил ладони на холодную гладь дверцы шкафа-купе. Юра приподнял край рубашки и погладил округлые половинки. Звонкий шлепок разнёсся по спальне, заставив нижнего зажмуриться. — Не закрывай глаза,— послышался низкий бас доминанта,— ты должен хорошо рассмотреть своё лицо в моменты наслаждения. Звягинцев открыл глаза и в поле зрения попали не только его наливающиеся румянцем щёки, но и острый хищный взгляд брюнета. Ник впервые видел своё отражение в процессе порки и был поражён таким изменениям. Он и не представлял, как у него мутнеют от похоти зрачки, как с каждым новым ударом бессознательно размыкаются губы, как розовеет шея и грудь, как напрягаются бусинки сосков. Это смущало и заводило одновременно. А вид оголённого загорелого юриного торса позади, будто подбрасывал дров в огонь, разжигая пожар вожделения. Спанкинг, состоящий из серии постепенно усиливающихся шлепков, продолжался ровно до того момента, пока Ник, в порыве возбуждения, не закрыл глаза и не закусил губу, предотвращая очередной, рвущийся наружу стон. Юра замер, наслаждаясь видом. Ноги нижнего слегка подрагивали, рубашка промокла от пота и прилипла к выпирающим лопаткам, выпоротые ягодицы налились ровным, алым цветом и, скорее всего, слегка покалывали. Яички саба поджались, а эрегированный член давно требовал разрядки. Решительным рывком Юра повернул Ника к себе и с силой прислонил выпоротые половинки к зеркалу. Холод стекла резко обдал горячую кожу, лишь усилив и без того болезненное возбуждение. Усольцев не медлил, понимая, что времени у них осталось в обрез. Впившись в губы нижнего, он быстро проник в податливый рот своим языком, затягивая в жадный, остервенелый поцелуй. Достав свой член, Юра соединил его с членом Ника и, не разрывая губ, стал ритмично двигать рукой, доводя обоих до кульминации. То что кто-то из них прийдёт к финишу первым, доминант не переживал. За время их отношений он выдрессировал своего котёнка кончать исключительно по его приказу. Постепенно наращивая темп, Усольцев наклонился к уху нижнего и чувствуя, что уже на пределе тихо прорычал. — Можно. Буквально через несколько движений, голова Ника уткнулась в бронзовое плечо, а из члена забила белесая горячая струя, смешиваясь с юриной спермой. Им понадобилось пара минут, чтоб выровнять дыхание. — Одежду прийдётся сменить,— наконец констатировал Юра и глядя на часы добавил,— а вот в душ уже не успеваем. — Салфетки? — Мгм. Раздевайся, я подам. — Тебе уже лучше?— спросил Усольцев, протягивая салфетки Нику. — В смысле?— не понял тот. — Ты со вчерашнего дня дёрганный весь. Как пружина натянутый. Так нервничал, что места себе не находил. — Неужели было так заметно? — Мне да. Ну так что, теперь полегче? Ник призадумался и понял, что действительно вся тревога куда-то испарилась и сейчас он был, как никогда, спокоен и уверен в себе. — Ты прав. Отпустило. — Ну и замечательно. А теперь давай быстренько собираться, не то действительно опоздаем. Когда через двадцать минут они вышли из дома, то оба выглядели просто безупречно. Блондин был в тёмно-синем, идеально сидящем по фигуре, костюме-тройке и рубашке цвета слоновой кости, а брюнет выбрал чёрный, менее официальный, костюм- двойку и белую футболку. Не успели они сесть в машину, как увидели, что к ним навстречу спешит седовласый сосед, неся в руках пустую плетёную корзину. — О, Юрка, ты как раз мне и нужен! — воскликнул Михайлович, торопливо подходя ближе. — Давай только побыстрее, — предупредил Усольцев, — мы опаздываем. — Добро. Я по поводу второго гаража для машины Ника. — Нашёл строителей? — А-то! Хотел спросить, когда можно начинать? — Да хоть завтра. —По-поводу места не передумал? Всё же придётся три туи спилить. — Есть предложения?— с надеждой спросил Юра. Ему и самому было жалко деревьев, но обзавестись вторым гаражом до осенних дождей и последующих за ними морозов, было гораздо важнее. — Я с мужиками посоветовался,— гордо поделился сосед,— говорят, можно попробовать пересадить. Но... Как говориться, за отдельную плату. — Михалыч, да без проблем! Тебе и карты в руки, — охотно согласился Усольцев, — а сейчас, извини. Реально спешим.