Рубикон ||. Возможно ли счастье?

Ростик был на грани срыва. За это время, он очень устал. Устал от всего: от бесполезной ругани, от постоянных издевательств, от этой тёмной маленькой камеры, от времени, которое нéчем было занять, от неизвесности и собственных мыслей. Хотелось рвать на себе одежду, царапать стены и выть волком, но всё было бесполезно. Бóльшую часть дня, Цвиркун проводил в полутьме и одиночестве. Когда ему принесли часы, он был почти счастлив. Теперь, можно было точно определить, утро сейчас, обед или вечер и это приносило хоть какое-то разнообразие. Но спустя двенадцать часов, разносящееся в гробовой тишине подвала тиканье и черепашьим шагом ползущая стрелка стали раздражать. Ему казалось, что с каждой минутой, часы становятся всё громче и громче и, не выдержав, Ростик со злостью швырнул их на пол. Он остервенело топтал ни в чём не повинный механизм, поднимал и снова швырял о стену, вкладывая в каждый удар всю накопившуюся злобу и отчаяние, пока не раскрошил часы на мелкие кусочки. После, рухнув на кровать, он долго пытался успокоить колотящееся сердце. Изо дня в день управляющая и эта рыжая лярва (так Ростик прозвал Лизоньку) приходили к нему по одиночке, сменяя друг друга будто тюремные надзиратели и каждая издевалась по своему. Единственным неизменным спутником и помощником обоих девушек был охранник Серёжа. Цвиркун считал его самым большим фриком и извращенцем, потому что, только больной на голову ублюдок, будет спокойно наблюдать за мучениями другого человека. Сам он, конечно же забыл, как с наслаждением и издёвкой наблюдал за Звягинцевым. Рентгенолог всегда был слаб духом и, сталкиваясь в жизни с затруднительными ситуациями, старался или подстроиться, или постоять в стороне, дожидаясь, пока возникшую проблему не решат за него. Неудивительно, что и сейчас, он выбрал тактику "ждуна". Несмотря на то, что его кормили, как в санатории, три раза в день, аппетита не было и порции оставались почти не тронутыми. Лишь однажды, за всё время заточения, Ростик смог вдоволь насладиться трапезой. Тогда поднос с наваристым куриным бульоном и ароматным пловом ему принёс самолично хозяин клуба. Нет, этот жест не поднял самооценку пленника, не дал ему какую-то надежду, не потешил самолюбие, просто, почему-то под натиском безэмоционального и рассудительного взгляда, внутри проснулся звериный голод. Может, ожил первобытный животный инстинкт самосохранения, а может быть, сыграло то, что рядом с тарелками на подносе стоял полный стакан водки. А Ростику очень хотелось выпить! Так сильно, что мысли о крепком, обжигающем алкоголе, разливающимся по глотке и проникающим в тонкие капилляры, вспыхивали в голове бесчисленное количество раз и становились маниакально-навязчивыми. И вот теперь, будто прочитав мысли, хозяин клуба поставил перед ним объект его желаний. Это был лучшая трапеза в жизни рентгенолога! Интуиция подсказывала, что мужчина в чёрном, больше напоминающий монстра, нежели человека не просто директор ночного клуба и стоúт намного выше всех людей с которыми Ростику приходилось общаться в своей жизни. И уж явно выше Димы. Чтоб он сдох! Постепенно, размышления наслаивались одно на другое и сплетались в тугой клубок. На место ненависти, стало приходить какое-то странное чувство. В тысячный раз, обдумывая сложившуюся ситуацию, Цвиркун стал ловить себя на мысли, что всё чаще и чаще ищет оправдания для своего похитителя. И хотя рентгенолог не знал даже имени хозяина клуба, это не помешало ему нафантазировать крутой образ сурового плохиша, израненного жизнью, но не поправшего свои принципы и идеалы. Не то, что этот ублюдок Димочка! Ведь это именно из-за него, рентгенолог заперт в этой клетке! . « Это ж сколько нужно было задолжать хозяину, чтоб решится обменять свой долг на живого человека? Интересно, сколько же я стою? Сразу было видно, что Дима отморозок ещё тот. И нахрена я с ним связался? И ведь платил он мне сущие копейки. Я ему почти три года инфу сливал, и вот это его благодарность? Как барана продал.. Ну подожди, дай только выбраться, я тебе всё припомню!. Пидор! Не то, что хозяин.. Этот своих людей в обиду не даёт. Я вон, ту суку всего лишь обозвал, а он мне сразу же по роже врезал. И видно, что бабки не жмёт, иначе откуда у обычной управляющей своя тачка. Я сколько работаю, а так и не купил. Интересно, а встреться бы мы при других обстоятельствах, мог бы я устроиться к нему на работу... Наверно было бы круто..Но после ТАКОГО он на меня и не посмотрит...Дима- сука! Всё из-за него!» Занимая себя такими и подобными рассуждениями, Цвиркун томился в ожидании очередной короткой встречи с брюнетом, после которой в тесной камере на некоторое время оставался запах дорогих духов. Последние сутки он почти не спал и сейчас больше напоминал зомби, чем живого человека, поэтому, когда к нему в камеру зашли вместе обе его мучительницы, Ростик хоть и догадался что что-то не так, но никаких вопросов или попыток избежать уготованной участи не предпринимал. Рыжеволосая занесла широкий никелированной поднос, накрытый белой салфеткой и поставила на столик. — Здравствуй, Ростик,— поздоровалась врач,— сегодня твой выход. Мы пришли помочь тебе собраться. Раздевайся. Рентгенологу было уже абсолютно всё равно, что это за выход и зачем раздеваться.. Обнажаться по приказу в присутствии других людей теперь стало нормой и не вызывало ни стыда, ни гнева, ни желания задавать лишние вопросы. После, Лиза, сняв с кровати постельное и расстелив на его месте клеёнку, попросила Ростика лечь и не дёргаться. Забрав с подноса глубокую миску, пену и два одноразовых станка, врач мастерскими движениями прошлась по всей коже, сбривая волоски даже в самых укромных местах. Вмонтированный в стену душ помог избавиться от остатков пены снаружи, а узкая насадка вымыться изнутри. После завершения всех процедур, управляющая протянула Ростику льняной комплект, состоящий из шорт и сорочки с треугольным вырезом, а Лиза положила ему в ладонь пару таблеток и подала стакан воды. — Это седативное. Я не хочу, чтоб посередине вечера ты забился в истерике. Цвиркун не произнеся и слова против, спокойно проглотил препарат и оделся. — Умница,— похвалила Светлана Александровна, — Обувай тапки и пошли. Сунув ноги в резиновые сланцы, Цвиркун молча покинул свою тюрьму. Его провели за кулисы высокой сцены. Сквозь плотный занавес, до ушей долетели приглушённые звуки музыки и равномерный гул собравшихся посетителей. Ростик вздрогнул и затравленно оглянулся в надежде спастись, но увидев, пристально наблюдавших за его передвижениями охранников, рядом идущую Лизу, которая если что, непременно позовёт на помощь и двух работников сцены, снующих неподалёку, обречённо опустил плечи. Понимая, что стал заложником ситуации, пленник сел на предложенный стул и с некоей отрешённостью стал наблюдать, как парни устанавливали на сцене какой-то сложный механизм. Конструкция представляла собой круглый помост с функцией оборота, на котором была намертво зафиксирована железная рама с приваренными по периметру кольцами. Через них были продеты блестящие цепи, один конец которых заканчивался стальным карабином, а другой был намотан на индивидуальную деревянную катушку, стоящую позади рамы. Каждый такой вороток размещался на небольших ножках, привинченных к полу и имел ручку оборота и стопорный механизм. — Готовность десять минут, —донеслось откуда-то сбоку и Ростик вздрогнул от неожиданности. — Пора,— встрепенулась Лизонька и вытащила из кармана халатика коробочку с подготовленным шприцом,— Открой рот. Цвиркун широко распахнул глаза и неосознанно сжал челюсти, в попытке избежать неизвестного укола.. — Не заставляй меня применять силу! Это тебя не убьёт! Просто язык онемеет. А то, на мат сорвёшься. — Не сорвусь,— попытался защитится рентгенолог.—я ж не совсем конченный, всё понимаю. — Это ты сейчас так говоришь... Не кобенься, это обычная анестезия. Глотать, мычать и произносить любые нечленораздельные звуки ты будешь в состоянии, просто на пару-тройку часов потеряешь способность внятно произносить слова. И всё! Правда не смертельно? Видя колебания рентгенолога, Лизонька уже хотела позвать на помощь, но тут он добровольно открыл рот. Укол в корень языка был болезненный, но уже через несколько минут полость рта стала постепенно неметь. — Настя!— позвала врач,— Готово. Забирай его! Будто чёртик, выпрыгнувший из табакерки, на них почти налетела пышногрудая девушка с микрофоном и небольшой планшеткой в руках. На ней была белая рубашка, чёрный шнурованный корсет и такого же цвета облегающие леггинсы. — Это прайс-меню на сегодня?— рыжеволосая взяла из рук официантки планшетку. — Ага. Посетители получили его ещё час назад, так что, думаю, свой выбор уже сделали и задержек не будет.— Настя зло посмотрела на Цвиркуна и бросила куда-то через плечо,— Мальчики, крепите его! Двое парней, которые до этого устанавливали рамку, приблизились к своей жертве, попросили снять обувь и провели его на помост. Одев на пленника наручники, поножи и ошейник, они прикрепили цепи и поправили натяжение. Ростик до сих пор так не понял, что от него хотят, что может произойти дальше и для чего нужно было так заморачиваться со всеми этими цепями, если он просто стоял, опустив руки. « По ходу, в этом клубе собрались реальные фрики, если им может понравиться вид одетого мужика в цепях. Ну что ж, пока не всё так плохо.» Настя заметила окончание приготовлений. Подхватив с собой микрофон и планшетку, она заговорщически улыбнулась Лизоньке и пошла навстречу открывающемуся занавесу. * * * * * — Юр, мы точно не опоздаем?— как можно более спокойным голосом постарался сказать Ник, хотя сам был, как на иголках. Не переставая ёрзать на переднем сидении и нервно барабаня пальцами по своему колену, Звягинцев потянулся за очередной сигаретой. Усольцев скосил взгляд на блондина. —Положи пачку на место и прекрати нервничать. Без нас не начнут. — Кто нервничает? Я? Да я само спокойствие. — Оно и видно. Третья сигарета за последние двадцать минут. Никотин с одного места капать не начнёт? — Не начнёт!—огрызнулся Ник и тут же притих, понимая, что зря сорвался,— Извини, я в клуб последний раз ходил, наверное лет пять назад и он был гораздо поскромнее твоего. — Мне, конечно, льстит, что "Призма" удостоился такой высокой оценки, — строго бросил Юра,—только, ты мне мозги не пудри... Признавайся, почему на самом деле, как на иголках? — Ты что, мысли читать умеешь?— удивился блондин и потупил взгляд. — У тебя, случайно, бабка ведьмой не была? А ты, вообще, один в семье? Братья? Сёстры? — Котё-но-ок, не переводи тему! Я и так в курсе, что ты это мастерски умеешь проворачивать. Так что, давай, подвязывай интересоваться моими родственниками и честно говори в чём дело. Догадавшись, что увильнуть не получиться, Звягинцев поколебался несколько минут и сбивчиво начал. — Я думал, это... ну, в общем, я буду не против.. Фуууух.. Понимая, что Юра не отстанет, пока Ник нормально не объяснится, он набрался храбрости и выпалил буквально на одном дыхании. — Короче.. За меня можешь не переживать. Я знаю, что о наших отношениях трепаться не стоит и буду держать язык за зубами. Но мы же в любом случае увидимся с твоими знакомыми. И вот я подумал, как мне будет лучше и правильнее представиться? Ну, чтоб тебя не скомпрометировать. Могу сказать, что я твой стоматолог или случайно нагрянувший двоюродный брат, или коллега по работе, или ... — .. Или мой нижний,— закончил за него Юра. — Что??! — А-а, нижний для тебя через чур? Ник густо покраснел и, не зная куда спрятаться от этого медового взгляда, уставился на свои руки, взволнованно сжимающие полы расстёгнутого пальто. — Котёнок, — продолжил брюнет, — я не собираюсь ни от кого скрывать наши отношения и пока это касается общения с моими контактами, тебе прийдётся с этим смириться. Наоборот, я очень хочу заявить на тебя свои права и, чтоб каждый знал, кому ты принадлежишь и под кем стонешь. Для тех кто в Теме, ты будешь моим сабом, для тех кто нет, просто парнем. В ТВОЁМ городе, с ТВОИМИ знакомыми, я буду выполнять ТВОИ требования, но пока ты на моей территории, мы играем по моим правилам. Согласен? Или возвращаемся домой? И не увиливай, мне нужен чёткий ответ. Звягинцев сжал пальцы ещё сильнее и, не поднимая головы, еле слышно прошептал: "Согласен". — Ну вот и умничка. А теперь, я хочу, чтоб ты расслабился и спокойно насладиться местью. Ник снял пальто и передал гардеробщице. Для сегодняшнего вечера, он купил тёмно- синюю шёлковую рубашку и слегка приталенные чёрные брюки. Подойдя к боковой стене, бóльшую половину которой занимало зеркало в пол, блондин решил поправить немного растрепавшуюся укладку. Почти бесшумно, за спиной, возникла юрина фигура и проворные пальцы брюнета по-хозяйски расстегнули запонки на рукавах рубашки Ника и закатали их на три четверти. После, поднялись к изгибу шеи и расправились с тремя верхними пуговицами наглухо застёгнутого воротника, обнажив мраморную кожу и край тонкой ключицы. — Так лучше, — прошептали у самого уха, вызывая шквал эмоций.— Теперь, внимательно запомни несколько правил. Если кто-то незнакомый будет предлагать тебе напиток, сразу откажись, если будут просить, чтоб ты сам их угостил - тоже не соглашайся. Это правило нашего заведения. Взял напиток - значит ты принял приглашение стать на вечер его или её нижним, угостил сам - значит согласен на роль доминанта со всеми вытекающими последствиями. — И с чего ты взял, что прям все знают об этих правилах?— Ник слегка облокотился на массивную грудь и наклонил шею, чувствуя тепло юриного дыхания. — Они висят в туалете,— ладонь прошлась по тёмно-синему шёлку, расправляя несуществующие складки,—Такая себе памятка и возможность для новичков и одиночек вести себя более уверенно и точно найти то, что нужно. А с такими правилами легче. Это что-то по типу брошенного платка в викторианскую эпоху. — Умно,— похвалил Ник. — Это не всё. Осталась последняя деталь, постой смирно. Усольцев достал из кармана пиджака чёрную бархатную маску и одел на Звягинцева, пряча резинку под светлыми локонами. Вторую, почти такую же, надел сам. — На сегодняшний вечер, это наш дресс-код. Не снимай,— пояснил брюнет. — Юрий Анатольевич, простите,— раздалось с боку.— Вас проводить до столика? Мужчины повернулись на голос и увидели администратора, робко переминающегося с ноги на ногу. — Спасибо, Саша, не стоит. Лучше удели больше времени гостям. Длинноволосый блондин немного замешкался, сомневаясь, следует ли задавать следующий вопрос, но через минуту всё же решился. — А Владлен Романович сегодня будет?— с надеждой спросил администратор. — Нет. На сегодня он занят. Блондин печально вздохнул и понуро вернулся на своё рабочее место, а Юра и Ник прошли до столика. Устраиваясь на удобном диване, Звягинцев заметил, что почти все гости и персонал, открыто или исподтишка, устремляли в его сторону откровенные взгляды. — Что происходит?— спросил Ник, наклоняясь поближе у юриному уху, после того, как брюнет заказал напитки и официантка отошла от их стола.— Чувствую себя экзотической рыбкой в офисном аквариуме. — Привыкай, — Усольцев демонстративно притянул его к себе за талию,— я здесь редкий гость. А моё появление в сопровождении другого мужчины, вообще уникально. Ты первый человек, не считая рабочих контактов, которого я сюда привёл, так что любопытство со стороны других вполне естественно. — И какой тогда толк в масках, если тебя и так все знают? — Меня да, а вот тебя нет. Да дело даже не в этом. Маска помогает гостям раскрепоститься и набраться храбрости делать несвойственные им вещи, а сегодня это будет необходимо... О... По-моему начинается. Два официанта, проворно маневрируя между столиками, раздали гостям планшетки, а перед закрытым занавесом возникла фигура Насти. — Дорогие гости нашего клуба, — начала девушка без тени волнения в голосе,— сегодня, вам предоставляется уникальная возможность попробовать довольно пикантное блюдо. На ваших столах уже появилось специальное меню. Напоминаю, что позиции можно заказывать лишь по одному разу и если на них будут претендовать несколько гостей, мы устроим аукцион. Само блюдо будет подано через час, так что у вас есть достаточно времени определиться в выбором. Хорошего вечера и неспокойной нам всем ночи. — Хочешь взглянуть?— брюнет протянул Нику планшетку.— Ты ведь уже понял, что это она про Ростика. Ник кивнул и принял меню. Осознавая, что Цвиркун не мазохист и ему вряд ли понравятся BDSM практики, блондин ехидно улыбнулся. Рентгенологу явно не поздоровится и он надолго запомнит этот вечер, а, возможно, даже будет видеть в своих кошмарах. А вот извращённая натура Звягинцева пришла в полный восторг от прочитанного. Стыдно было признаться, но бóльшую половину он хотел бы испытать на себе. Стоило ему ещё раз пробежаться взглядом по строчкам, мысленно примерить всё на себя и дыхание стало учащаться, выдавая появившееся возбуждение. Блондин сглотнул подступивший к горлу комок и глубоко вздохнул, стараясь успокоить оживший член. В этой невидимой для чужого взгляда борьбе, он и не заметил, как к их столику подошёл мужчина средних лет с небольшим пузиком и посеребрёнными сединой висками. В одной руке он держал высокий бокал с коктейлем, в другой сжимал телефон. — Добрый вечер,— пробасил подошедший,— к вам можно присесть? — А, Фарадей,— растянулся в приветственной улыбке Усольцев и ещё ближе прижал к себе Ника,— конечно садись. Познакомься, это Орион, мой нижний. Руками не трогать. Звягинцев опешил от подобного представления, нового псевдонима и собственнического поведения брюнета, но решил тактично промолчать, пока окончательно не разберётся в ситуации. Фарадей прошёлся по Нику оценивающим взглядом, будто перед ним сейчас был не человек, а породистый скакун и расплылся в ответной улыбке. — И в мыслях не было. Я по делу. Ты договорился? — Да, всё в порядке. Но он девственник, так что такса двойная. Мужчина поменялся в лице и судорожно отпил разноцветный алкоголь. —Ох, ты ж... Родной.. Деньги не проблема, — взволнованно прохрипел он,— за такое.. Бля, Призм, я твой должник..да за такое.. Проси, что хочешь! Фарадей достал носовой платок и вытер вспотевшую шею. — Деньги отдашь Светлане Александровне, — спокойно продолжил Юра,— налом. Когда придет время, тебя проведут. У тебя полная свобода действий, отыграет как надо. По поводу ответной услуги.. будет достаточно ужина в твоём ресторане. Подсевший мужчина с удовольствием согласился и больше они не поднимали эту тему, предпочитая разговор о всяких мелочах. Допив свой коктейль, Фарадей почти раскланялся перед Юрой и, пожелав приятного вечера, отошёл к своему столику. Ник обратил внимание, как по залу пронеслось странное волнение и заметил, что над сценой поднялся занавес, явив гостям закованного в цепи Ростика. Представление началось. — Итак дорогие гости, — вещала Настя, — мы начинаем. Один из помощников выкатил на сцену стол, усыпанный разными девайсами. — Если хочешь поучаствовать, — улыбнулся Юра, — просто скажи и я выкуплю для тебя любой пункт. — Нет, — Звягинцев мотнул головой, — это без меня. Не успел он договорить, как к сцене уже подошли первые покупатели. Это была миловидная шатенка в облегающих джинсах и коротко стриженный мужчина. Указав выбранный ими пункт, девушка бросила необходимую сумму на серебрянный поднос и взяла со стола страпон. Мужчина помог ей застегнуть ремни и зашёл Ростику за спину. Послышался звук пришедших в движение цепей и два плечистых помощника, что до этого устанавливали механизм грубо поставили Цвиркуна на колени. Мужчина подошёл ближе и, схватив пленника за волосы одной рукой, заставил поднять лицо, а другой открыл ему челюсть, давая возможность своей спутнице всунуть в рот рентгенолога резиновый член. Ростик догадался слишком поздно, седативные слегка тормозили процесс обработки данный. Ужас сковал всё его тело, а когда шатенка стала в набирающем темпе трахать рот страпоном из глаз хлынули слёзы. — Тихонько, малышка,— обратился мужчина к своей спутнице, — видишь, ему тяжело. Не спеши, а то подавится. Девушка сбавила темп, медленно засаживая дилдо в глотку. — Умница, теперь всё правильно делаешь. Иди ко мне.. С этими словами, мужчина потянул девушку к себе и они слились в жарком поцелуе. Чтоб гостям было лучше видно происходящее, Настя повернула помост на сто восемьдесят градусов и Ник увидел, как Ростик оказался плотно зажат между целующейся парой. Девушка полностью отдалась процессу и, забыв о стоящем на коленях пленнике, прижалась к своему спутнику, загнав страпон в горло до основания. Почти задохнувшись, рентгенолог издал булькающий звук и, давая о себе знать, боднул мужчину головой. Пара разорвала поцелуй и девушка вынула блестящий от слюны резиновый член изо рта. По залу пронёсся утробный кашель и бурные аплодисменты. Мужчина, на прощанье, плюнул Ростику в лицо и взяв свою спутницу под руку, спустился со сцены. Было видно, что парочка разогрелась до предела. Не возвращаясь за свой столик оба сразу же поднялись по винтовой лестнице на второй этаж. Ник лишь успел провести их взглядом, как на сцене появился уже второй покупатель. В этот раз это был высокий мужчина. Также бросив деньги на поднос, он внимательно изучил ассортимент стола и выбрал для себя длинный тонкий кинжал. Снова послышался лязг цепей и, в этот раз, Ростика распяли внутри рамы. Мужчина стал медленно разрезать свободно болтающуюся одежду раба, иногда специально задевая кожу и оставляя лёгкие царапины, на которых выступали микроскопические бусинки крови. Через время сорочка и шорты превратились в груду лохмотьев и ворохом лежали у ног мужчины. Очередной плевок попал Ростику на грудь. Следом пошла вереница избиений. Двухвостую плеть и деревянный паддл с вырезанной надписью "FUCK MI" разыграли в аукцион, заплатив по две и две с половиной суммы соответственно, остальное продали по прайсу. Платформу поворачивали так, чтоб каждая следующая порка была хорошо видна гостям. Через полтора часа на Ростике почти не осталось ни одного нетронутого места. Настя со знанием дела меняла его положение, не давая занеметь мышцам. Он рыдал, скулил, пытался что-то говорить, но анестезия была качественной и держала так хорошо, что все звуки получались нечленораздельными. Когда каждый уходящий обязательно плевал на него, Цвиркун мысленно желал тому смерти. Боль прожигала всё тело и казалась невыносимой. После последней порки цепи ослабли и Ростик смог рухнуть на пол. Прислонившись горящей спиной к одной стороне рамы, он почти потерял сознание. Из полутьмы его заставил вынырнуть ехидный голос Насти, звучащий над самым ухом. — Ну что, ублюдок, думал легко отделался? Ошибаешься. Напоследок, я приготовила для тебя кое-что интересное. Даже сквозь полуопущенные веки Цвиркун увидел, как ярко накрашенные губы растянулись в зловещей ухмылке. От предчувствия чего-то ужасного, по спине пробежал мороз и накрыло парализующим страхом. — Итак, дорогие гости, последний пункт. Прокол соска! Даже если вы никогда этого не делали, сейчас у вас есть уникальный шанс потренироваться на живом человеке.