"Милый, я тебя люблю, ты мой или я тебя убью"

Тэхён сидел на диване, смотря в пустоту. Чонгук должен был вернуться через полчаса, может, немного больше. Скука постепенно накрывала его, и он решил отвлечься, попытавшись заняться чем-то полезным. Вскоре, подскочив на одной ноге, он добрался до кухни и начал доставать продукты из холодильника. Размышляя, он решил приготовить бибимбап — любимое блюдо. Неспешно нарезая овощи, Тэхён улыбнулся, думая, что это хороший способ занять себя, пока он ждёт Чонгука. Он уже кипятил рис, добавлял овощи на сковородку и вспоминал о каждом шаге рецепта, как вдруг… Ручка двери дернулась. Несколько раз. Тэхён замер, его взгляд устремился в сторону двери. Чонгук же знал пароль, так зачем он пытается открыть дверь так странно? В следующий момент дверь открылась, и в комнату вошел Чонгук. Тэхён резко вздохнул с облегчением, но тут же нахмурился. — Ты можешь предупреждать, что это ты? — зло произнес Тэхён, чувствуя, как его сердце всё ещё бьется быстрее обычного. Чонгук вздохнул, видя, что испугал Тэхёна, и виновато покачал головой. — Прости, не хотел напугать. Обещаю, в следующий раз буду осторожнее. Тэхён посмотрел на него и упрямо сказал: — Я не испугался. Тебе показалось. Чонгук закатил глаза, не веря в его слова. — Да-да, ты не испугался. Это у тебя руки просто так дрожат, да? Тэхён фыркнул, отворачиваясь, но всё же немного смягчился. — Что ты вообще делаешь возле стола? — спросил Чонгук, подойдя ближе. — Тебе нужно отдыхать. Тебе только гипс наложили. Тэхён закатил глаза. — Я что, голодным должен сидеть? — ответил он. — Да и потом, я приготовил еду для себя, и будучи таким великодушным, для тебя тоже. Чонгук посмотрел на него, сдерживая улыбку, и ответил: — Хорошо, хорошо, спасибо. — Вот и отлично, — буркнул Тэхён. — Куда свои вещи положишь? — В гостиной есть шкаф. Туда и убери, — сказал Тэхён, Чонгук направился в комнату с чемоданами. В то время как Чонгук распаковывался, он осознал всю ситуацию. Его лицо постепенно начало краснеть, и сердце бешено заколотилось. Он остановился на мгновение, чувствуя, как сильнее сжимается в груди мысль о том, что теперь они будут жить вместе, пусть и временно. Он глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, но эмоции всё равно взяли верх. — Эй, ты есть собираешься? — раздался голос Тэхёна из кухни. — Еда стынет! Чонгук повернулся и с улыбкой спросил: — А что бы ты делал, если бы я пришел через полчаса? — Тогда бы сказал тебе подогреть еду в микроволновке, — отозвался Тэхён. — Почему тогда сейчас нельзя так сделать? — Потому что еда готова только что. Её можно ещё съесть горячей, без подогрева, так почему бы так не сделать? Чонгук усмехнулся и, скрывая улыбку, сел за стол. Тэхён посмотрел на него и с сарказмом добавил: — Я тебе что, тарелки должен подносить? Ты же сам сказал, что у меня нога болит. Если я сейчас понесу, всё разолью. — Ой, прости, не подумал, — быстро отреагировал Чонгук, подскочив и переставляя тарелки на стол. Потом он достал палочки для еды и ложки. Тэхён с трудом прыгнул на одной ноге к стулу и сел. Чонгук протянул ему палочки, и они начали есть. Но Тэхён вскоре отвлёкся, его взгляд медленно скользнул к двери, мысли снова заполнили его разум. В голове мелькнула пугающая мысль — он вспомнил шёпот с телефона: «Я тебя нашёл, дорогой». Тэхён вздрогнул, как будто ледяной ветер вдруг пронёсся по комнате. По его коже пробежали мурашки, сердце начало бешено колотиться, а дыхание стало рваным и тяжелым. Он пытался сделать глубокий вдох, но воздух словно застревал где-то в горле, не доходя до лёгких. Внезапно его руки задрожали, и палочки, которыми он собирался есть, выпали из пальцев, с глухим стуком ударившись о столешницу. Капли пота выступили на его лбу и висках, стекали вдоль шеи. Ему становилось всё сложнее дышать, грудь сдавливала невидимая тяжесть. Чонгук, заметив, что с Тэхёном что-то не так, поднял глаза и сразу понял — Тэхён на грани панической атаки. Он мгновенно вскочил со своего места и подбежал к Тэхёну. — Эй, Тэхён, всё будет хорошо, слышишь? Всё в порядке, — Чонгук произнёс это мягким, но уверенным голосом, стараясь не дать панике Тэхёна усугубиться. Но Тэхён словно не слышал его. Внутри всё кричало, что сталкер его снова нашёл, что вот-вот произойдёт что-то ужасное. Он не мог вырваться из этих мыслей, паника накрывала его с головой. В груди разлилась паническая волна, и Тэхён закричал, его голос был полон страха: — Он… он меня нашёл! Он здесь! — Голос дрожал, и в нём звучало отчаяние. Чонгук не терял времени. Он обнял Тэхёна, прижав его голову к своей шее, пытаясь дать ему хоть какое-то чувство безопасности. Чувствуя, как тело Тэхёна дрожит, он вспомнил, что в прошлый раз его феромоны помогли успокоить его. Чонгук глубоко вдохнул, выпуская свои феромоны, чтобы успокоить Тэхёна. — Всё будет хорошо. Я здесь. Ты в безопасности, — тихо шептал Чонгук, гладя Тэхёна по волосам. Через несколько минут, казавшихся вечностью, дыхание Тэхёна стало замедляться. Его тело, дрожащее от страха, начало постепенно расслабляться. Феромоны Чонгука подействовали: дыхание Тэхёна стало ровнее, сердцебиение замедлилось. Он тихо вдохнул аромат, исходивший от шеи Чонгука, и напряжение, которое было словно натянутая струна, медленно отпустило его. Тэхён, осознав, что он крепко прижался к Чонгуку, разорвал объятия, отстранился, хотя всё ещё чувствовал лёгкую дрожь в пальцах. — Я… я не испугался, — тихо, почти безэмоционально сказал он, отворачивая взгляд. Чонгук внимательно посмотрел на парня, но не стал спорить. Он только кивнул, решив не настаивать. — Хорошо. Тогда ты не против, если я доем? — с легким намёком на улыбку спросил он, возвращаясь к своему месту. Тэхён не ответил, просто молча сидел на стуле, всё ещё не в состоянии вернуться к еде. Мысли о сталкере продолжали бродить у него в голове, но теперь они не накрывали его так внезапно и беспощадно, как это было минутой ранее. Когда Чонгук доел свою порцию, он аккуратно убрал тарелку Тэхёна в холодильник. Всё было тихо, и в воздухе витала некая напряжённая, но спокойная атмосфера. Тэхён медленно попрыгал на одной ноге к дивану, опираясь на спинку стула, чтобы не упасть. Сев, он тяжело вздохнул и уставился пустым взглядом на стену. Внутри него всё словно выгорело, оставив только глухую боль и пустоту. Паника отпустила, но вместо неё осталась подавленность, которая тяготила его, как камень на груди. Чонгук, заметив это состояние, почувствовал, что ему нужно хоть что-то сделать. Он не знал, как точно помочь, но решил, что горячий напиток может хоть немного отвлечь Тэхёна. Он быстро пошёл на кухню и решил сделать какао, как это делала его мама в детстве. Поставив молоко на плиту, Чонгук насыпал какао и внимательно посмотрел на инструкцию на упаковке. «Две ложки сахара,» — прочитал он. Он взял ближайшую ложку из ящика и щедро насыпал сахар. На его взгляд, какао выглядело вполне аппетитно. «Должно понравиться», — подумал он, размешивая напиток. Когда какао было готово, он взял кружку и вернулся в гостиную. Подойдя к Тэхёну, Чонгук улыбнулся и протянул кружку. — Вот, попробуй, это должно поднять тебе настроение, — сказал он с искренней заботой. Тэхён молча взял кружку, сделал небольшой глоток и тут же замер, чуть не выплюнув напиток обратно. В горле мгновенно стало слишком сладко, словно он выпил чистый сироп. — Фу, как это вообще пить можно? — спросил он, выпучив глаза и глядя на Чонгука с недоумением. Чонгук растерялся, подался немного назад. — Эм… я никогда раньше не готовил какао, — смущённо пробормотал он. — Я просто следовал инструкции. Там было написано: «две ложки сахара». Тэхён подозрительно прищурился и медленно спросил: — А ну-ка, покажи мне ложку, которой ты насыпал сахар. Чонгук кивнул и быстро пошёл на кухню. Вернувшись, он протянул Тэхёну большую столовую ложку. Тэхён уставился на неё и тут же вздохнул, прикрыв лицо рукой. — Чонгук… Ты вообще не подумал, что эта ложка какая-то… слишком большая для сахара? Чонгук смущённо почесал затылок, избегая взгляда Тэхёна. — Ну, я подумал, что если так написано в инструкции, то всё нормально… — пробормотал он. Тэхён тихо засмеялся, первый раз за долгое время. — Чонгук, ты серьёзно? Сюда надо было добавлять чайные ложки, а не столовые! Теперь понятно, почему я чуть не захлебнулся в сахаре, — сказал он, сквозь смех. Чонгук тоже не смог удержаться от улыбки, хоть и чувствовал себя немного глупо. — Прости, в следующий раз буду внимательнее, — пообещал он, улыбаясь. Тэхён только покачал головой, но в его глазах мелькнула искорка веселья. Тэхён, почувствовав себя немного лучше, снова начал смеяться, но в это время Чонгук решил, что ему нужно исправить свою ошибку. Он вновь подошёл к кухню. Взял небольшую чашку и достал из шкафа чайные ложки. Вскоре на плите закипело новое молоко, а Чонгук старательно добавлял какао, следуя всем указаниям. Когда напиток был готов, он с гордостью вернулся к Тэхёну с кружкой в руках. — Теперь я уверен, что получилось лучше, — с улыбкой произнёс он, протянув Тэхёну какао. Тэхён, взяв кружку, внимательно посмотрел на содержимое и сделал осторожный глоток. Вкус оказался именно таким, как он ожидал: сладким, но не приторным, с нежным шоколадным послевкусием. — Ммм, это гораздо лучше! — одобрительно кивнул Тэхён, чувствуя, как тепло разливается по его груди. — Спасибо, Чонгук. Улыбка на лице Чонгука только ширилась, и он почувствовал себя на седьмом небе от счастья. После этого они решили отправиться спать, и Чонгук, подойдя к Тэхёну, помог ему дойти до его комнаты, поддерживая его, чтобы тот не упал. Когда они зашли в спальню, Чонгук направился в ванную, чтобы переодеться в пижаму. Он чувствовал себя неловко, зная, что скоро ляжет рядом с Тэхёном. Он быстро сменил одежду и вернулся, но в груди у него по-прежнему колотилось сердце. Тэхён уже был в своей пижаме и ждал его. Оба легли в постель, и Чонгук почувствовал, как его сердце начинает биться всё быстрее. В комнате стояла тишина, только свет от ночника мягко освещал пространство. Тэхён выглядел спокойным, он легко закрыл глаза, готовясь ко сну. Но Чонгук не мог успокоиться. Воспоминания о том, как они провели ночь вместе, внезапно начали накатывать на него волной. Он вспомнил, как близко они были, и его сердце стучало, как будто хотело вырваться из груди. Чонгук закрыл глаза и постарался отвлечься. Сердце Чонгука бешено колотилось в груди. Он лежал рядом с Тэхёном и не мог не думать о том, как они провели ночь вместе. Воспоминания о поцелуях и теплоте их тел не покидали его. С каждой минутой мысли становились все более навязчивыми. Чонгук, осознав, к чему это может привести, решил отвлечься. Он начал мысленно петь гимн Кореи, чтобы прогнать образы, не дающие ему покоя. «Наша Родина, могучая земля, Свети, сияй над миром, как звезда. Вольные сердца, вместе мы всегда, Родина, любви и чести страна!» Он повторял слова в своем уме, стараясь сосредоточиться на мелодии. Каждый раз, когда воспоминания о Тэхёне пытались пробиться в его мысли, он вновь возвращался к гимну: «Деревья, горы, реки, моря, Родина, за тебя мы встаем в ряд. Смело к цели, мы — твоя защита, Свети, сияй, Родина, всегда!» Чонгук продолжал петь, и с каждым повторением он чувствовал, как напряжение немного утихает. С каждым повторением он всё больше погружался в песню, как будто она могла увести его от мысли о Тэхёне и их близости. Он повторял гимн снова и снова, успокаиваясь с каждой строчкой. В конце концов, он спел его четыре раза подряд, и к этому моменту его мысли стали более ясными. Сердце постепенно успокоилось, а напряжение покинуло его тело. Сосредоточившись на музыке и текстах, он наконец смог расслабиться и, слегка вздохнув, заснуть. Тихий свет от ночника мягко освещал комнату, создавая атмосферу уюта и спокойствия, а рядом, спокойно дыша, спал Тэхён. Ранним утром, когда первый свет едва начинал пробиваться сквозь занавески, Тэхён тихо проснулся. Он приоткрыл глаза и с трудом поднялся с кровати, стараясь не разбудить Чонгука. Ему было не по себе, но спокойствие, охватившее его, подсказывало, что стоит что-то сделать, чтобы отвлечься. Тэхён поскакал на одной ноге к кухне, стараясь не оступиться. Налив себе холодной воды из холодильника, он выпил успокоительные таблетки, надеясь, что они помогут справиться с тревожными мыслями. Он глубоко вздохнул, чувствуя, как вода охлаждает его горло, и посмотрел вокруг. На кухне царила тишина, а холодильник хранил множество продуктов, которые ждали своего часа. Тэхён подошел к нему и начал заглядывать внутрь. Он достал кимчи, приготовленное родителями, и с легкой улыбкой взял по немного с каждой ёмкости, будто его родители могли бы увидеть это и расстроиться, если бы он выбрал только кимчи мамы или только отца. В 6 утра он чувствовал себя немного одиноким, но это чувство вскоре улетучилось, когда он начал планировать, что приготовить. Сначала он положил рис в кастрюлю, добавил воды и поставил вариться, а затем принялся за нарезку овощей и тофу. С каждым движением он ощущал, как радость наполняет его, и на мгновение забыл о гипсе на ноге. В это время Чонгук медленно начал просыпаться. Он услышал звуки на кухне — тихие шорохи и треск кастрюль, которые пробуждали его от сна. Поднявшись с кровати, он быстро оделся и направился на кухню, недоуменно морщась от усталости. — Тэхён? Почему ты готовишь? У тебя же гипс на ноге! — с удивлением воскликнул он, заметив, как Тэхён шевелится около плиты. Тэхён, сидя на стуле и продолжая нарезать овощи, посмотрел на Чонгука с улыбкой. — А может, ты будешь готовить? — спросил он, поднимая брови. — Ты умеешь? Чонгук слегка выдращил глаза и ответил, немного смущенно: — Нет. Только если чуть-чуть. Тэхён засмеялся, а затем указал на стул у стола. — Садись! Я покажу тебе, как это делается. Нам нужно порезать овощи. Чонгук сел на стул, все еще чувствуя легкое смущение. Тэхён начал объяснять, что и как нужно делать, превращая процесс готовки в дружеское занятие. — Давай, просто аккуратно нарезай их, как я показываю. Чонгук внимательно следил за Тэхёном, стараясь запомнить все движения. Их взгляды пересеклись, и в этот момент между ними возникло что-то теплое и нежное. Чонгук старательно резал, а Тэхён подсказывал, как лучше это сделать. — Теперь давай приготовим яичницу, — продолжил Тэхён, кидая взгляд на сковороду. — Ты знаешь, как разбивать яйца? — Ну… да, — ответил Чонгук, стараясь выглядеть уверенно. Тэхён, смеясь, сказал: — Хорошо, тогда давай, разбивай их аккуратно, чтобы ничего не попало в скорлупу. Чонгук сосредоточился, и когда он разбивал яйца, их желтки аккуратно стекали в сковороду. В комнате стоял легкий аромат, который все больше наполнял пространство теплом и уютом. — Теперь, когда все готово, — подытожил Тэхён, — давай сделаем так, чтобы это выглядело красиво. Чонгук с радостью поддержал его, и вместе они расставили приготовленные блюда на столе. Чонгук вышел из квартиры, все еще переваривая утренние события. На улице он быстро достал телефон и набрал номер менеджера Бона. Как только на другом конце раздался знакомый голос, Чонгук с сказал: — Привет, это Чонгук. Я звоню, чтобы сообщить, что Тэхён сегодня не придёт на съемки. Менеджер моментально взорвался: — Что?! Почему?! Он обязан быть на площадке! У него нет оправданий! Чонгук чувствовал, как поднимается его раздражение, но старался держать себя в руках. — У него гипс, и ему только вчера вправили ногу. Он не сможет работать. — Это не оправдание! У нас график, и Тэхён должен выполнять свои обязательства! — Бон продолжал кричать в трубку, его голос становился все громче. — Если ты не успокоишься, я опубликую запись того, как ты кричал на меня и обзывал Тэхёна, — неожиданно выпалил Чонгук, не оставляя места для сомнений. — Также напомню на запись попало что ты называл его низшим существом ведь он омега. В трубке воцарилась тишина, а затем раздался испуганный, но всё еще гневный голос менеджера. — Ты что, шантажируешь меня? Если ты это сделаешь, я… — Если ты не успокоишься, я опубликую это, и тебя разнесут критикой. Я уверен, что многие это увидят. Менеджер взорвался вновь, но на этот раз уже в панике: — Ты собираешься шантажировать меня этим до конца жизни? — Да, — резко ответил Чонгук. — Это идеальный вариант для такой скотины, как ты. Он услышал, как Бон вновь начал возмущаться, но Чонгук, не дождавшись окончания его фраз, прервал его. — Передай остальным, что у Тэхёна очень болит нога, и он не появится на съемках. Всего хорошего! Чонгук выключил телефон, чувствуя, как напряжение уходит, а легкая улыбка появляется на его лице. Он вновь зашёл в дом и пошёл в квартиру.