Protect me from what I want

      Секс между ними был таким же, как и их отношения — лишённым всякой нежности, грубым, почти животным. Они просто наслаждались процессом, получая удовольствие, и воспринимали друг друга не больше, чем просто любовниками. В конце концов, в пиратской среде было вполне нормально трахать всё, что движется, и не только, и спать с первым, кто подвернётся под руку. Дэвзаир и Нимуэль не были исключением из этого правила.       Исключением было разве что определённое постоянство — обычно со своими любовниками Нимуэль проводила ночь, максимум, две-три, и они ей надоедали. Кому-то она перерезала глотку, кого-то просто грубо отшивала; рабов же или продавала, или заставляла других затрахивать едва ли не до полусмерти. Короче говоря, совершенно теряла к ним интерес. С Дэвзаиром же было не так.       Его хотелось.       Вампир был хорошим любовником. Не сказать, что прям уж лучшим, что был у Нимуэль, но что-то в нём определённо было. Его хотелось постоянно, хотелось больше и хотелось глубже. Во всевозможных позах, до чёрных точек перед глазами, до потери сознания, до полного изнеможения. И он даёт. Выполняет прихоть, и Нимуэль в экстазе закатывает глаза.       Они лежат на смятой постели, простынь влажная от пота, спермы и женской смазки, но им обоим этого мало. Дэвзаир поворачивается на спину, широко разводит ноги, и его толстый длинный член с синими лентами вздутых вен и крупной тёмно-красной головкой колом стоит между ними. Нимуэль лежит на боку, спиной к любовнику, дышит тяжело, закрыв в оргазме глаза, и вампир грубо хватает её за бедро, поворачивая, притягивая, поднимая. Кладёт на себя спиной, крепко держит под грудью, сминая в руке одну из них; второй рукой помогает себе, приставляя член, и головка упирается в клитор. Нимуэль призывно расставляет ноги, подаётся вперёд, насаживаясь, и он легко скользит внутрь, входя до самого конца.       Двигаться в такой позе неудобно, поэтому толчки получаются медленными и рваными. Нимуэль громко стонет, подмахивая бёдрами, желая большего, желая глубже, желая сильнее. Впивается обеими руками в мужские плечи, и Дэвзаир глухо рычит, толкаясь резко. Член скользит внутри, Нимуэль напрягает мышцы, и стенки влагалища сокращаются, плотно обхватывая его, даря ощущение тесноты и узости. Вампир рычит громче, до боли сжимая в своей руке женскую грудь, оставляя на ней алые полосы от пальцев и острых ногтей. Нимуэль выгибается от удовольствия.       Возбуждение и наслаждение стремятся к своему пику с каждым грубым медленным движением. Нимуэль стонет громко, сильнее смыкая пальцы на мужских плечах. Дэвзаир рычит всё яростней, и в багряных глазах — жажда. Изгиб тонкой женской шеи, блестящей от пота, дурманит не хуже секса, и острые клыки вампира без раздумий и сожалений впиваются в него. Нимуэль вскрикивает, но не от боли, когда тонкие струйки крови текут вниз, раздирает ногтями кожу на мужских плечах, выгибается, не стонет — кричит, и тело её содрогается в оргазме. А после расслабляется, и она, всё ещё постанывая от полученного удовольствия, позволяет закончить своему любовнику.       Дэвзаир сильнее смыкает челюсти на шее. Чужая кровь сводит с ума, и возбуждённый рык всё равно вырывается наружу. Он особо сильно толкается ещё несколько раз, толкается и замирает, когда разрядка настигает его. Кончает долго и обильно, спуская всё, и выходит лишь тогда, когда пронзающий мышцы оргазм полностью развеивается. Сбрасывает с себя разомлевшую и усталую Нимуэль, глядя на неё оценивающим взглядом, и думает, что это превосходное завершение их сегодняшнего сексуального марафона.