Киса

Сашка понимала, что если переедет к Бледному, то потеряет место в общежитии. Так же, прекрасно знала, что об этом рано или поздно узнают её родители, а это, в свою очередь вызовет вопросы. Конечно, радовало совместное времяпровождение с Кириллом, и отсутствие сожительства с Дашей. Но, сам факт зарождения вопросов от мамы и папы — пугал. Куда она съехала? К парню? Что за парень и почему не рассказывала о нем? Неприятные мурашки накрывали с головой от этих мыслей. Это лишь вопрос времени, поэтому, чтобы не нарваться на озлобленный поток непонимания, решила поговорить с Тимошенко и, всё же, познакомить родителей со своим парнем.

***

Кирилл лежал в телефоне, видимо, переписывался с Костей. Саша сидела в этой же комнате, вместе с ним на кровати, и смотрела телевизор. Ну, как смотрела, скорее просто создавала такое впечатление. По большей степени она обдумывала как начать разговор. Бледный периодически посмеивался и поглядывал на брюнетку рядом, левая рука находилась на её ляжке, а правая держала телефон. Мастерски печатая сообщения пальцами только одной руки, он вздохнул и принял сидячее положение. Квартира светлая, двухкомнатная и просторная; спальня вмещала в себе не только кровать и большую плазму, но и парочку полок со шкафом. На улице царит день, что в скором времени уступит место вечеру. Ребята дома часто ходили в свободных вещах, либо полуголыми, уже привыкли к такому: то Кирилл без футболки в штанах гуляет по просторам квартиры, то Сашка в трусах и какой-то помятой, бесформенной кофте пробежит. Одним словом — комфорт. — Киса, — рука парня переместилась с ляжки на плечо, приобняв. Телефон оказался на прикроватной тумбочке. — Мне бы познакомить тебя со всеми. С Костиком там, Димоном и Пашкой, — мысленно, Кирилл добавил к последнему имени колкое слово в рифму, но в слух произносить не стал. — Тебе когда удобно будет? — Кирюш, — она повернулась к нему полу-боком, стараясь показать, что у неё не менее важный вопрос. — Так, мне уже страшно, — насмешливая улыбка засияла на лице солиста. — Насчёт знакомства, — Белова прикусила нижнюю губу и продолжила: — с ребятами в любое время, кроме учебного, ну, и рабочего тоже. — последняя фраза вызвала недовольное лицо, сопровождающееся закатыванием глаз. Кирилл не хотел, чтобы она работала, по крайней мере официанткой. Конечно, он и сам когда-то начинал с этого, но у него не было под боком популярной девчонки, что сможет обеспечить, либо продвинуть в более близкую ей сферу. У Кисы же рядышком он, который готов сделать всё для этого. Дела идут отлично, в деньгах нужды нет, а она устаёт и работает в кафешке, приходя измотанной в край. Да блять, она могла проводить это время рядом с ним, зачем так запариваться? Нужны деньги — так скажи; нужна новая вещичка — намекни! Кирилл в женщинах разбирался хорошо, в самых тончайших намёках разбирался прекрасно, а этой, видите-ли ничего не нужно! И не то, чтобы ей не хотелось принимать от Тимошенко подарки, но стать полностью зависимой, без подстраховки желания нет. Раньше у неё было хотя бы общежитие, а тут еще и от работы отказаться… Он заводил разговор о продвижении Инсты или, на крайний случай, ТикТок, совсем недавно, но она встала в позу и спорила до последнего. Обговорив вставший вопрос с Ирой, Белова согласилась продвигать СоцСеть, выбрав тематикой собственной странички — рисование. Кирилл радовался, в шутку заказал у неё картину, «постучавшись» в директ и скинув адрес, на который хотел получить личную доставку ручной работы, а она посмеялась. А на следующее утро, после этой шуточки, у Беловой возросло количество подписчиков. Разумеется, это Бледный принял ещё одно самостоятельное решение, и выложил в сториз фотку картины, ещё ту с девушкой, и отметил её. И хотя это вызвало смущение в душе молодой особы, она поблагодарила искренне парня, еще раз посмеялась с того, как Кирилл сфоткал картину со своей искривленной мордочкой и высунутым языком. Ну, стиль Бледного, ничего не сказать. После этого ей стали поступать запросы, с просьбой купить, либо же нарисовать на заказ картину. Для этого нужно было обязательно заехать домой к маме и папе, и забрать свои принадлежности для рисования. Кстати, о родителях… — Ну так что? — Саша зависла в раздумьях. — Тебе надо познакомиться с моими родителями. — Они узнали о нас? — Пока что нет, и я бы не хотела, чтобы это произошло неожиданно. Понимаешь? — Хорошо, — Белова была удивлена спокойствию Кирилла, и старалась распознать враньё. — Когда и как это сделаем? Я помню, что не особо нравлюсь твоему папе, так что думаю лучше не упоминать о… Ну… — О расставании и его причинах? — слабый кивок со стороны солиста и нервный глоток вставших поперёк горла слюней. — Конечно нет. Нам нужно, чтобы ты им понравился. — Понравился? Мне чё, в костюм пионера или, может, сразу военного переодеться? — Кирилл, — она видела его недовольство и понимала, чем оно вызвано. — Я с тобой расставаться из-за их неодобрения не собираюсь, но ругаться тоже не хочу. Поэтому, давай сделаем так, чтобы ты вопросов вызвал по минимуму, а потом забудем всё это как страшный сон? — Блять, окей, — она поцеловала его в щёку, и он хоть чуть-чуть расслабился.

***

Шок в голосе матери был ожидаем. Белова старалась говорить спокойно, объясняя, что хочет познакомить некого Кирилла и их, так как уверена в нём на все сто процентов. И, как бы больно не было признавать — это было ложью. Знакомство не состоялось так скоро, если бы не риск звонка декана родителям. Саша не до конца доверяла Бледному, но верила и надеялась, что он сдержит обещания. Она выбрала сама этот путь и припоминать при каждом удобном случае не собирается о его грехах. А родителям о них знать не обязательно. — Хорошо, дочь, ждём вас с папой завтра. К пяти вечера. — Договорились, целую. — Саша задышала полной грудью, когда вызов завершился. Несмотря на любовь к маме, страшно было пиздец. — Ну чё, завтра пойду покорять сердце старшей Беловой? — И старшего Белова, — она сократила расстояние в один шаг, между ними и сцепила руки за его шеей. — Если не знала, то я только брюнеток с красными прядками люблю. — М-м, а мама у меня русая. Так что, не забрать ей твоё сердечко? — Оно у тебя, Кисунь, — Кирилл поцеловал краешек её губ, мазнув сначала своими по скуле. Тела крепко прижаты друг к другу, они просто стояли в обнимку и слушали размеренное биение сердец друг друга.

***

— Ты готов? — на протяжении всего дня, Белова бегала по комнатам в поисках самых разных вещей, даже каких-то мелочей, совсем ей ненужных. Всё из-за переживаний. И вот, она стоит в коридоре в кожаной куртке и массивных ботинках. На улице конец февраля, соответственно он уступит место марту, который окончательно избавит землю от снега, разбабив все слякотью и грязью. — Да, — он стоял в белой футболке и обычных черных джинсах–скинни. Вроде, выглядит как обычно, но страшно довольно, вдруг папе не понравится. Он разрешал дочери самовыражаться внешне, как она хочет и был совсем не против. Правда, единственное, за что он переживал — так это то, что она найдёт такого же парня себе. То есть неформального, какого-то излишне ярко. «Ладно девушки, но парням такое зачем?» — именно так звучал его основной вопрос, наводящий на основной аргумент — «Мужчина должен оставаться мужчиной!». — Погнали? — в его руках сверкнули ключи от привычной красной машины, а на лице улыбка. Ответом был лёгкий кивок. В авто они непринуждённо болтали, Саша старалась не задумываться о предстоящем знакомстве. Будет, как будет. Кирилл рассказывал о каком-то совместном проекте с другим музыкальным исполнителем, что заинтересовало брюнетку. Какой-то Молодой Платон, если Саша запомнила правильно. Честно, она плохо разбиралась в этой индустрии, но Бледному это было важно, всё это — было его жизнью. Поэтому она вникала в сказанное, и периодически кивала. — Через недельку тусовка небольшая будет, — Саша выпрямила спину, вспоминая последнее такое событие. — Ты же знаешь, что больше такого не повторится? — он положил свободную руку ей на ногу, слегка поглаживая. Будущая журналистка мягко кивнула, накрывая своей ладонью его. Брюнетка понимала, что, по сути, выбора у неё никакого, запрещать не в её прерогативе, да и в целом желания не было. Его сущность состояла из этих всех тусовок, встреч и знакомств. И если ему было важно, чтобы она была рядом в эти моменты, то так и будет. — Пойдем вместе. Как раз познакомлю со всеми. — Конечно, давай, — хотя его фраза «пойдём вместе» не звучала, как вопрос, она всё равно ответила. Перед глазами появился знакомый двор. Кирилл припарковался и выскочил из машины, отворяя дверь девушке. Саше всегда нравилось то, как он внимателен к деталям. Тимошенко указывал на каждую мелочь, что замечал в своей девушке: то ресницы по-новому накрасила; то колечко на другой палец надела; даже красные прядки, когда Сашка их немного подкрашивала для яркости, сразу бросаются ему в глаза. Конечно, такое не может быть не приятным. Манерность Бледного, что проявлялась даже в открытии перед Беловой двери. — Ты готов? — уже в лифте девушка приземлила ладони на щеках музыканта и взглянула ему в глаза. — Чёрт, ну не расстреляют же меня там. — короткий поцелуй на губах, и они уже стучат в квартиру. Знаете, когда Кирюше было лет так семнадцать-восемнадцать, ему приходилось знакомиться с родителями его девушек. Далеко не всегда это было плохо, даже наоборот. Семьи девчонок понимали, что это всего лишь юношество, да и Бледный выглядел, как и многие другие подростки. Но, вот ему уже двадцать четыре года, вроде взрослый парень, а в душе всё тот же ребёнок. Парню нравился и нравится такой темп жизни: веселье, кривляния и баловство. И выглядел он не как среднестатистический молодой человек, скорее неформально, ярко, как его Киса. Черные волосы уже не зелёные, но разве это поменяло его изнутри? То, что в большинстве своем он теперь ходит в рубашках, почти никогда не застёгнутых – не делает его другим человеком. Он стал в людях разбираться намного лучше, ответственности добавилось, но досуг и жизнь не поменялись с возрастом совершенно. С появлением Сашки Беловой поменялось самое основное — зависимость под запретом и распутный образ жизни. Плохо? Нет. Да и Бледный не жаловался. Рядом девчонка, что простила его уже какой раз, помогла улучшиться и отказаться от наркоты. И если, для счастья Саши нужно лишь вытерпеть денёк под напористым взглядом её бати — то так тому и быть. Правда, Тимошенко не привык слышать оскорбления в свой адрес и, тем более, глотать всё, что на него выльют. — Привет, мама, — женщина средних лет встретила пару сразу же с порога. Высокая, довольно стройная, русые волосы и нейтральных цветов вещи. Для себя Кирилл подметил, что выглядит её мамка уж очень даже ничего. — Здравствуйте, — Бледный так отвык от разговоров на «вы», но про этикет помнил. — Кирилл. — Мария, — протянув руку для пожатия, Бледный чуть наклонился и оставил еле ощутимый поцелуй на тыльной стороне руки женщины. Саша этому не удивилась, что не сказать о ее матери. — Приятно познакомиться. Куда проходить? — как же умело парень делал вид, что не знает о квартире Беловых ничегошеньки. — Взаимно. Дорогая, проводи Кирилла на кухню, я за папой схожу быстренько. На кухонном столе стояли разные блюда, что вызывали соответствующие голоду звуки в животе. Киса готовила редко, но метко, так как не любила заниматься подобным. А Бледный обожал домашнюю стряпню, и если бы не слова девушки, что нужно подождать родителей перед тем, как начать трапезу, то он бы вцепился в эту картошечку… — Ты готов? — Кисунь, — парень наклонился к Саше так близко, что губами задевал её ушную раковину. — даже я перед сексом не так часто задаю тебе этот вопрос, как ты мне за последние два дня. — шепот отпечатался мурашками по телу, и в момент, когда он оставил поцелуй на её щеке, зашла семейная пара. — Ну что же, здравствуй дочка, — мужчина, одетый буквально в самые базовые вещи для любого другого мужика, обвёл взглядом музыканта. Серьёзно, эта голубая рубашка, брюки… Они такие… обычные? Честно, когда Саша готовила его к встрече с отцом, парень представлял его хотя бы в костюме Дракулы. — Кирилл, верно? — Да, здравствуйте, — Кирилл встал со стула и протянул руку мужчине. Честно сказать, ладонь у него огромная и тяжёлая. — Сергей, — Саша видела взгляд отца, и боялась, что именно таким он и будет. Для Бледного, может, он и был обычным, расслабленным, но не для неё. Папу она знала, как облупленного, и видела в нечитаемом взгляде недоверие. Скорее всего, он уже узнал в Кирилле солиста той группы, к которой дочь ходила на концерт. — Приятно познакомиться. Сначала, всё шло довольно хорошо: Кирилл, как джентльмен услужливо разложил еду по тарелкам дамам, а потом подождал пока возьмёт себе еду отец его девушки, и только после этого себе. Белова была в приятном шоке с его поведения, она не просила об этом. Единственной просьбой было не связываться с отцом. Затем, были небольшие диалоги, по типу «как дела? Что нового?» Время шло, Саше стало легче дышать, особенно когда Бледный обхватил её ладонь, и слегка поглаживал. — Кирилл, я правильно понимаю, что ты музыкант? — можно считать этот вопрос разгоном в «допросе». Отец, хоть и бизнесмен, но по образованию полицейский, поэтому в крови у него заложена тяжесть характера. Ну, или как говорит Кирилл — душнила. — Да, всё верно. — Как вы познакомились? — Белова вчера договорилась с Кириллом выдумать историю знакомства, ибо настоящая — полный пиздец. По крайней мере, для родителей. — На вечеринке. — в памяти всплыла история, что была, от части, правдой. Киса сначала даже хотела на листочке её записать, но увидев дикий смех с этого действа парня, передумала и покраснела, стыдясь собственной дотошности. — Она с подругой пришла. Ну, нас познакомил жених Иры. — Самое место для знакомства, — фыркнув с этого, мужчина допил остаток кофе, и пронзил брюнета взглядом, замечая сцепленные руки. — Серёжа, перестань, сейчас время такое. — Бледный заметил, что Мария более сдержана, добра, — А на жизнь хватает? — и любопытная. — Мама! — А что такого? Музыкант — это непостоянная работа. То есть деньги, то их нет. — Кис, всё норм, — он незаметно ущипнул её за ляжку, — Зарабатываю неплохо. — То есть суммы точной назвать не можешь? — вмешался уже отец. — Вы что, издеваетесь?! — брюнетка нахмурила брови. Ей не нравилась такая концепция вопросов. — Кисунь, — Кирилл вновь обратился к ней, стараясь успокоить и показать, что он был готов к этому, и ему было плевать. А вот отец на это прозвище лишь закатил глаза, ему явно не нравилось такой формат обращения к дочери. — Точной суммы нет, но могу сказать так: на более чем комфортную жизнь хватает. — Сколько тебе лет? — Двадцать четыре. — Шесть лет разницы не смущают? — Папа, ты старше мамы на восемь! — Она умна и рассудительна, честно, порой мне кажется, что Сашка ходячая книга обо всём и всех сразу. Так что нет. — Увернулся, — хоть сейчас старший семейства слабо улыбнулся. — Музыкант, значит… Ты выступаешь с группой или в одиночку? — С группой — «Пошлая Молли». Я солист. — Название извращенное, — приподнимая левую бровь, женщина дополнила: — и о чём вы поёте? — О подростковой глупости, — он бы дополнил ответ словами «секс, похоть и страсть», может даже «то, о чем в кайф петь», но по понятным причинам промолчал. — Слышал я вашу музыку, сборище несозвучного ора и матов. — Для кого как. Многим нравится моё творчество. — Кирилл проглотил оскорбление и сжал ладонь Кисы сильнее, для собственного спокойствия. — Я читал в интернете, извини, не удержался. — мужчина сжал в руках вилку и продолжал пялиться на парня. — Прозвище у тебя «Бледный», а появилось оно благодаря пойманной эйфории от наркотиков в четырнадцать. По-твоему, это адекватно для взрослого парня? Или ты до сих пор, что называется, на игле? Кирилла встал ком поперёк горла и он заёрзал на мягком стуле. Саша видела его реакцию и понимала, что сейчас ничем хорошим это не кончится. Бледный ненавидел эту тему ещё до того, как она поймала его с поличным. А музыкант и сам даже не подозревал, что такая инфа гуляет по просторам интернета. От куда вообще? Сам распиздел что-ли? — Я не нарик. В инете могут писать всё, что угодно, и далеко не всегда это правда. — Да ты можешь накуриваться хоть каждый день. Но, если я узнаю, что эта дрянь дотронулась до моей дочери — ты труп. — Я бы никогда так не поступил с ней, что вы несёте? — Бледный встал на ноги одновременно с главой семейства. Обстановка накалилась, Белова побледнела от страха. — Не поступил бы? Значит, всё-таки наркоман? — Нихуя я не наркоман! Для вас любой творческий человек — это блядота последняя? — В моём доме матом не выражаются! — Тихо! — женщина видела тревожность дочери, и сама напряглась не слабо, поэтому приняла решение успокоить мужа. Зная его характер, женщина прошептала на ухо просьбу перестать, ибо это расстраивает их дочь. В слух при посторонних, женатая пара не позволяла делать друг другу замечания. Мужчина только сейчас заметил испуганный взгляд дочки и выдохнул. Проведя по волосам, чтобы успокоить нервы, мужчина сел на место, вместе с Марией и Кириллом. — Хорошо, Кирилл, если в интернете клевещут, то я беру свои слова обратно. — в последней фразе Кирилл узнал себя. Он сам не любил извиняться и редко это делал, стараясь увернуться иной фразой. Что сказать, хрупкое мужское эго. — Всё норм, — он прикрыл веки вспоминая тот вечер, когда его поймала Киса на вечеринке. Белова тогда разочаровалась в парне сильнее всего, поэтому вспоминать было куда больнее. Слегка передёрнувшись, тот решил добить семью Беловых: — Мы с Сашей живём вместе. — Что ты сейчас сказал? — Я сказал, что живу вместе с вашей дочерью. — Кирилл проговорил это язвительно медленно, видя шок отца, да что скрывать, и матери тоже. — Это правда, Саша? — Да. — в глазах сожаление, а в голосе слышна боль. Не так хотела она об этом сообщить, хотя понимала, что по-другому вряд ли получится. Характер родителей не изменится. — Как долго? — Совсем недавно, неделю где-то. — сладкая ложь. — А как же общежитие? — Я больше там не числюсь… — Александра, чем ты думаешь?! — отец выбирал такую форму имени только когда был страшно зол, а девушка же страшно боялась. С самого детства она приучена к тому, что если отец назвал её полным именем — ждать хороших новостей не стоит. Её передёрнуло. Слёзы стали подступать к глазам — Он тебя выкинет завтра на улицу, и что дальше!? Ты вообще учёбу забросишь такими темпами! — Не кричите на неё. — Бледный увидел стеклянные глаза Саши, которая смотрела в пустоту. Ей нечего было сказать, потому что она сама этого боялась, и даже высказывала это Кириллу. Но она думала, что если вдруг выгонет, то справится, ведь не зря откладывает деньги. Она может и сама снять себе небольшую студию. А учёбу и не планировала бросать, ни под каким предлогом. Это даже не обсуждалось, мыслей таких никогда не было, потому что если Кирилл состоял из тусовок, то она — из учебы. — Я никогда её не брошу и не выкину на улицу. Что вы, блять несёте? — Я хочу домой, — Саша встала со стула и смахнула слезу со щеки. Кирилл направился за ней, хватая кожанку и собственную куртку с вешалки коридора. — Дочь, — голубые, словно с возрастом потерявшие яркость, глаза выражали беспокойство. — Я не хотел тебя обидеть, ты же знаешь... Наши двери для тебя всегда открыты. Намёк понятен, прозрачен как лёд на Байкале. Конечно, Саша знала, что последняя фраза — правда. А нужно ли ей это? «Золотая переноска» — так сказал Бледный. Ей не хотелось возвращаться к жизни, окутанной контролем и стрессом от лишнего движения. Никогда не было побоев, даже криков. Но, почему-то с детства страшно совершить не то действие. Привычка, застрявшая в разуме. Одного взгляда отца хватало, чтобы понять, что что-то не так. Так ее воспитали. Молчание в машине было никаким. Нельзя сказать, что комфортным или же наоборот — напряжённым, просто тишина. Кирилл понимал, что насчёт наркоты батя её прав. Только вот говорить, что он подсадит её на такую же зависимость было лишним. А ещё хуёвее слова, о возможном выселении Саши из его обители. Что? С чего, блять он сделал такой вывод? Белова же знала, что сама никогда не свяжется с такой зависимостью, не захочет убивать себя так медленно, теряя зубы, крушить собственный разум. Университет тоже остаётся рядом с ней, не смотря на Диму и Дашу. А вот совместное сожительство… Саша была уверенна в Кирилле. Обдумывая всё сказанное Бледным и отцом, она сделала вывод, что даже если бы они разошлись, то вышвыривать вещи в подъезд он бы не стал. — Киса, — брюнет выдохнул прозвище, освобождая лёгкие от воздуха. — Я знаю. Знаю, что не бросишь, а если и что-то случится, то не сделаешь это так. Извини за отца, я надеялась, что такого не произойдёт. — Сашка, даже не смей говорить о расставании. Пойми, ты не виновата, — и вновь тонкие пальцы легли на ногу, поглаживая. Саше стало так спокойно и хорошо от его прикосновения. Всё-таки было какое-то волшебство в его движениях, ибо другого объяснения способности приносить удовольствие даже через ткань джинсов — нет. — Не знаю, что делать… — Всё наладится, — на улице много машин, довольно темно, приятный тусклый свет фонарей проникали в салон. — Но, должен сказать, что мама у тебя ничего такая. Попытка пошутить оказалась удачной, ведь она улыбнулась и немного хохотнула, целуя его на очередном светофоре.