Lavender Scones & Second Chances | Лавандовые булочки и вторые шансы

      Драко, уставший после работы, потирал виски, ожидая прихода Гермионы. Она написала ему сразу после того, как он вернулся домой, спрашивая, не хочет ли он пойти вечером в «Дырявый» выпить. Было восхитительно, как она старалась отделить свою личную жизнь от профессиональной, задавая вопрос после того, как они покинули офис, а не десятью минутами ранее, сидя за столом напротив него. Легкие улыбки и взгляды украдкой, казалось, были для нее пределом романтики на рабочем месте, не считая их полной потери контроля на прошлой неделе. Он бы рассмеялся, если бы эта ситуация не вызвала у него чувство беспокойства. Они не говорили о том, что произошло между ними на выходных. Он не хотел давить на нее, и, хотя ее лукавые взгляды обнадеживали, ему отчаянно хотелось узнать, что она чувствует. Но если для нее важно отделить профессиональное от личного — то он сделает все возможное, чтобы быть терпеливым.       С другой стороны, это разделение привело к тому, что успешно избегалась другая тема, которую он не горел желанием обсуждать: появления на публике в качестве пары (если они были таковой). Несколько раз на этой неделе она спрашивала, не хочет ли он пойти куда-нибудь пообедать, прикусывая губу так, что это сводило его с ума и он с трудом удерживал свои руки подальше от нее. Мысленно проклиная себя, он настоял на доставке еды из министерской столовой, чтобы они не отвлекались от работы; он знал, что эта отговорка подействует на эту маленькую зануду. Уже второй день подряд он начал предвосхищать ее вопрос, заказывая еду в столовой до того, как она спросит. Это было неприемлемо, просто оттягивало неизбежное, и он знал, что время вышло. Он ответил на ее сову отказом, одновременно приглашая ее поужинать к себе домой, и она должна была появиться с минуты на минуту. Она собиралась поспорить с ним по этому поводу — он знал, что ее гриффиндорские чувства взбунтуются из—за сложившейся ситуации, — но Грейнджер была слишком умна (и слишком важна для него), чтобы он мог играть с ней в игры.       Гермиона появилась как раз вовремя, прекрасная, как всегда, с мягкой улыбкой на лице и сияющими глазами. Поднявшись с дивана, на котором он сидел, он вздохнул с облегчением, когда она шагнула в его объятия и поцеловала его. Узел, о котором он и не подозревал, ослаб у него в груди.              — Ты любишь карри? — спросил он, прижавшись губами к ее губам.              — Я так и знала, что почувствую запах индийской кухни! — воскликнула она, быстро чмокнув его в губы, прежде чем обогнуть его и направиться на кухню, где стояли разнообразные контейнеры с едой навынос, сохраняемые теплыми благодаря заклинанию стазиса. — Я голодна, но сколько, по-твоему, я ем? — поддразнила она.              Подойдя сзади, Драко обнял девушку. Мерлин, она чувствовала себя так хорошо в его объятиях. Как он мог ждать всю неделю, чтобы сделать это снова? Отведя волосы с ее шеи, он поцеловал ее за ухом, и она наклонила голову, чтобы предоставить ему лучший доступ.              — Я не был уверен, что тебе понравится, — прошептал он, касаясь ее кожи. — Кроме того, ты почти не ела сегодня за ланчем. Уверен, ты умираешь с голоду.              Отпустив ее, он протянул ей тарелку и начал накладывать себе рис с зеленым карри. Гермиона попробовала все блюда, что он заказал, но это не дало ему никаких подсказок, что ему следует заказывать в будущем.       В середине трапезы Гермиона спросила (как он и предполагал), почему он не хочет идти в «Дырявый котел».              — Причина в Роне? Я думаю, вы с ним поладите, и он не будет расстраиваться из-за того, что ты будешь там со мной. Он тоже сильно изменился со школьных времен.              Драко со вздохом отложил вилку.              — Гермиона… Нет, все не так просто. Боги, я не хотел говорить об этом в письме; я ненавижу, что нам вообще приходится об этом говорить… Но что бы это ни было, — он жестом указал между ними, — я думаю, пока это должно остаться между нами, — она слегка наклонила голову и озабоченно нахмурила брови, когда он поспешил продолжить; если бы она начала говорить, у него не было бы возможности закончить. — Дело не в том, что я не хочу, чтобы люди нас видели, но, как я уже сказал, я не хочу, чтобы твоя… связь со мной плохо отражалась на тебе.              Она запротестовала, как он и предполагал.              — Это полная чушь, Драко! Мне наплевать, что думают другие люди. Ты отсидел свой срок и показал всем, что изменился. Люди должны забыть прошлое. Это не должно иметь значения!              Он взял ее руки в свои и провел большим пальцем по костяшкам пальцев.              — Возможно, ты права, и это не должно иметь значения… но реальность такова, что это имеет значение, — она открыла рот, чтобы что-то сказать, но он продолжил: — Представь, что будет в газетах. У нас не будет ни минуты покоя. Кроме того, если люди узнают, запуск программы будет омрачен слухами о… — Драко на мгновение замолчал, подыскивая подходящее слово, прежде чем произнести то, что первым пришло ему в голову, -…наших отношениях.              Мягкая улыбка озарила лицо Гермионы.              — Так вот что это такое? Отношения?              — Ну, — пробормотал он, не готовый к такой резкой смене направления. — Если… Если ты согласна с этим. Я не хотел предполагать, но… — она прервала его поцелуем.              — Я бы очень хотела, чтобы у нас были эксклюзивные отношения, Драко. Но я не думаю, что это то, о чем мы должны умалчивать. Не лучше ли было бы сделать это достоянием общественности и немного контролировать ход событий?              Его сердце забилось сильнее, что мешало сосредоточиться на том, чтобы убедить ее в необходимости сохранения конфиденциальности, но это было важно.              — Мне нужно тебе кое-что показать, — сказал он, вставая и неохотно доставая несколько писем, которые он еще не сжег.              Гермиона с любопытством взяла письма. Драко отвернулся от нее, закрыл глаза и глубоко вздохнул через нос. Он надеялся, что она никогда их не увидит.              — Драко, зачем ты хранил их? — спросила она с ужасом в голосе. Он слышал, как она переворачивает страницы, перебирает их.              — Я не хранил, — решительно ответил он. — Это за сегодняшний день. Я уже уничтожил около дюжины сегодня утром.              — Были еще?!              — Вот о чем я пытаюсь тебе сказать, — он сел рядом с ней и взял ее руки в свои. — Я получаю их каждый день. Я не хочу втягивать в это тебя. Ты и так уже через многое прошла. Большинство этих писем от фанатиков — последователей Волдеморта, которые остались незамеченными после войны. Они меня больше не беспокоят, и все, что в них говорится — полная чушь. Но я не могу смириться с мыслью, что они будут угрожать тебе из-за меня, — сказал он, поднося ее руки к своим губам и нежно целуя тыльную сторону ладони.              — Драко, пожалуйста, скажи мне, что ты сообщил об этом в Министерство.              По тому, как она пристально смотрела на него, было ясно, что она уже знала ответ. Он пожал плечами, забирая письма у нее из рук и бросая их обратно на стол.              — Это того не стоит, Гермиона. В любом случае не похоже, что они смогли бы отследить, откуда приходят все эти письма. Такой человек, как я, не стоит усилий ради чего-то, что, скорее всего, ни к чему не приведет.              — Драко, — сказала она, теперь уже разозлившись. — Это угрозы убийством! Ты не заслуживаешь, чтобы с тобой так обращались, — он почувствовал ее пальцы на своем подбородке, когда она повернула его лицо к себе. — Ты ведь понимаешь это?              Одного взгляда на ее лицо было достаточно, чтобы разбить ему сердце, как будто она действительно заботилась о нем. Прошло так много времени с тех пор, как кто-то смотрел на него так.              — Пожалуйста, не беспокойся об этом. Они приходят с тех пор, как закончилась война. Если бы кто-то собирался что-то предпринять, он бы уже это сделал. Это никогда не переходило во что-то серьезное. Некоторые люди просто не могут удержаться от того, чтобы не высказать свое полное ненависти мнение во вселенную, и я бы предпочел, чтобы они адресовали это мне, а не кому-то другому.               Гермиона выглядела совершенно неудовлетворенной его ответом, поджав губы.              — Давай просто пока сохраним все в тайне, пока мы оба не будем готовы иметь дело с прессой и любым дополнительным… вниманием, — сказал он, многозначительно глядя на стопку писем. Он успокаивающе погладил ее руки (крепко скрещенные на груди). — Я просто хочу немного побыть с тобой наедине, не беспокоясь обо всей этой ерунде. Хорошо?              Гермиона кивнула, хотя все еще выглядела недовольной. Как бы сильно он ни хотел, чтобы это продолжалось, он не мог поверить, что она захочет его надолго. Как бы он ни обрадовался, когда она сказала, что хочет эксклюзивных отношений, он не мог забегать вперед. Ему нужно было подумать о ней. Если их отношения станут достоянием общественности, для нее все может обернуться очень плохо. Лучше было сохранить все в тайне на случай, если она передумает. Безопаснее.