Dance of two hearts on ice

      — Сяо, мы снова заняли первое место! — восторженно восклицала Люмин, гордо неся на груди победную ленточку и диадему на голове.       Все знали, что Сяо и Люмин победили в Зимнем кубке и стали Мистером и Мисс Зимой 2024 года — это показывали по телевидению. Люмин не могла нарадоваться их успеху, а Сяо выглядел невозмутимым. Кажется, его совершенно не волновала их победа.       Со смерти отца и становления директором Академии он стал гораздо меньше получать удовольствия от фигурного катания…       — Сяо, почему ты выглядишь так, будто ничего не произошло? — удивленно спросила Люмин. — Или ты ещё не осознал нашу победу?       — Осознал, — угрюмо отозвался Сяо. — Для меня уже это обыденность. Я каждый раз побеждаю, и эти победы не приносят уже такой радости, как раньше. А в соревнованиях нет напряжения и азарта. Скукота…       — Эй, ты чего это? — Люмин чуть нахмурилась, начав немного нервничать. — Как фигурное катание может быть скучным? Это же наше всё, Сяо. Ты, наверное, просто устал, ведь в последнюю неделю перед соревнованием мы то и делали, что тренировались без передышки.       — Да, наверное, ты права… — неуверенно отозвался Сяо.       Сяо сам не знал, что с ним происходило в последнее время. Поход на работу, то есть в Академию зимнего спорта, стал словно походом на каторгу. Каждый день он входил в свой директорский кабинет и невольно окружался тоской. Все в этом помещении напоминало ему о покойном отце. Хоть уже и прошло пару месяцев, тяжесть на душе была ощутима только сейчас. Когда Чжун Ли только умер, Сяо был занят расследованием, и не было времени на тоску, а теперь… Пришли спокойные времена, а грусть и отчаяние наполняют его душу.       Попытка воссоздать его дело удалась лишь в некоторой степени. Теперь это была лишь тень от того, что было раньше. Сяо, хоть и расширил Академию по просьбе Чжун Ли, не стремился, как прежний директор, вкладывать всего себя в развитие. В Академии начались словно смутные времена, день сурка: студенты приходили на занятия и уходили домой по их окончании. Не стало мероприятий, концертов, праздников, поездок… Новые ученики, приходящие сюда, не могли понять, почему это место когда-то привлекало людей и заставляло их стремиться к высшим спортивным вершинам. Академия стала по-тихоньку угасать… Сяо задумывался о том, сможет ли когда-нибудь вернуть Академию к ее прежней славе.        Коллеги и ученики замечали безразличие и неуловимую грусть, которая окутывала Сяо каждый день. Каждый вечер, он ехал домой с чувством пустоты внутри и тяжелым бременем на душе. Там его ждала Гань Юй, которая отвлекала от мрачных мыслей. Люмин часто заходила в гости, скрашивая его вечера своим присутствием… Но Сяо даже не представлял, как быстро это всё может закончиться…

***

      В кабинет директора прошла женщина, мама одного из учеников. Она внимательно оглянулась и, убедившись, что никого нет рядом, закрыла дверь за собой. Лицо ее выражало беспокойство и тревогу, и она сразу уселась напротив директора.       — Здравствуйте, мистер Сяо, — проговорила она, пытаясь подавить дрожь в голосе. — Я бы хотела поговорить о профессоре Гань Юй. Моя дочь жалуется, что ее уроки стали ужасные в последнее время.       Сяо прищурился, задумчиво почесывая подбородок. Он и сам не раз замечал, что Гань Юй в последнее время стала какой-то пассивной, часто уставала и кашляла, ощущая себя слабой. Она была одним из лучших преподавателей в Академии, и такие перемены в ее поведении не могли остаться незамеченными. Сяо не раз спрашивал Гань Юй о её состоянии, но она отмахивалась, ссылаясь на тяжелый рабочий день. Он пытался её уговорить обратиться в больницу, но она снова отказывалась.       — Беспокойная ситуация, — заметил он, медленно поднимая руки, чтобы успокоить женщину. — Я постараюсь решить проблему, наберитесь терпения.       Она глубоко вздохнула, прощупывая рукоятку кресла, на котором она сидела. Ее глаза были полны беспокойства, и она старалась собрать все свои остатки сил, чтобы решиться на этот разговор с директором.       — Мистер Сяо, вы меня, конечно, простите, но с тех пор, как вы стали директором, в Академии одни проблемы. Раньше моя дочурка с таким рвением и удовольствием ходила сюда, а сейчас у неё всё больше угасает интерес к фигурному катанию. В общем, если вы не исправите ситуацию, то мы перейдем в более достойное учебное заведение.       «Скатертью дорога», — подумал Сяо, желая, чтобы эта важная мамаша поскорее свалила из его кабинета.              — Я обязательно подниму этот вопрос на заседании с преподавателями, а пока проконсультируюсь с другими педагогами. Мы постараемся найти решение вместе, — то, что он сказал вслух.       — Очень на это надеюсь, — сказала женщина и гордой походкой удалилась из кабинета.       Сяо взглянул на часы и обнаружил, что его рабочий день подошёл к концу, и можно было собираться. Он направился домой после долгого и насыщенного дня, полагая, что его вечер пройдет спокойно и без особых событий. О проблемах Академии задумываться сейчас совершенно не хотелось.       — Гань Юй, я дома! — крикнул Сяо, войдя в прихожую, но ответа почему-то не последовало, что заставило сердце забить тревогу.       Пройдя на кухню, он с ужасом обнаружил свою сестру, сидящую на полу и тяжело дышащую. Он заметил, что около неё валялась разбитая тарелка, в которой она, очевидно, взбалтывала яйца для омлета. Куски разбитой посуды были разбросаны по всей комнате, создавая хаос.       Сяо сразу же почувствовал тревогу и беспокойство. Он подошел к Гань Юй, положил руку на ее плечо и спросил с вниманием в голосе:        — Что случилось? Ты в порядке?       Гань Юй с усилием подняла глаза на Сяо и слабо улыбнулась, пытаясь успокоить его и не заставлять волноваться.       — Да, я в порядке, — ответила она хриплым голосом, а затем прокашлялась, чтобы прочистить горло.— Просто… устала…       Сяо сжал кулаки. Он устал от бесконечного вранья со стороны Гань Юй. Слышать от неё очередное «всё в порядке», когда он видит, что с ней явно что-то не так, слушать бред об усталости, хотя проблема уходит своими корнями куда глубже, он был в этом уверен, было невыносимо. Это было невыносимо больно, когда не знаешь, что происходит с родным человеком, и он сам не хочет этим делиться. Сяо присел на корточки, схватил Гань Юй за плечи и хорошенько встряхнул её.       — Не лги мне. У тебя что-то случилось! Что в последнее время с тобой происходит? Даже ученики заметили! Сегодня ко мне мамаша приходила жаловаться на твои уроки! Пожалуйста, Гань Юй, расскажи мне, что не так?       С пылающими глазами и пронзительным голосом, Сяо ждал, какое-либо объяснение от Гань Юй. Секунды тянулись мучительно медленно, пока она молча смотрела в пол, избегая его взгляда. Наконец, она вздохнула, решившись на откровенный разговор.       — Да, ты прав, — прошептала она, пытаясь сдержать слезы, но безуспешно. — Я все время чувствую себя утомленной, без энергии. Ложусь спать вовремя, но просыпаюсь уставшей и раздраженной. И еще… у меня сильные головные боли, которые просто не проходят даже после отдыха. Беспричинный кашель, хрипы, боли в груди… Но я не хотела тебе говорить, потому что думала, что это пройдет само собой.       Сяо почувствовал облегчение и волнение одновременно. Он крепко обнял Гань Юй, пытаясь донести свою поддержку.       — Ты знаешь, что нам нужно сделать? — его голос был полон решимости. — Нужно сходить вместе к врачу, чтобы выяснить, что с тобой не так. Ты не должна была переживать об этом одна. Почему ты сразу не сходила в больницу?       — Мне страшно, Сяо, — всхлипнув, сказала Гань Юй. — Вдруг там что-то серьёзное? Согласись, гораздо легче жить, когда не знаешь, что именно не так с твоим здоровьем.       — Я понимаю. Но может стать хуже от того, что ты тянешь. Врач определит причину и назначит лечение. Гань Юй, я умоляю тебя, давай завтра к врачу сходим!       Гань Юй задумалась на мгновение. Ей не хотелось в больницу. Но и не хотелось, чтобы Сяо волновался за неё. Поэтому придётся подчиниться.       — Хорошо, но только завтра, — с тяжелым вздохом согласилась Гань Юй.       — Спасибо, — с улыбкой отозвался Сяо и обнял сестру. — А сейчас иди отдыхай. Я сам себе приготовлю ужин.       Посреди ночи Сяо внезапно проснулся от странных хрипов, разносившихся из комнаты его сестры. Он моментально ощутил тревогу и решил отправиться туда немедленно. Подойдя к кровати Гань Юй, он услышал бесконечный кашель, с которым она не могла справиться. Сяо приложил ладонь ко лбу Гань Юй и обнаружил, что её лицо всё горит, свидетельствуя о высокой температуре.       Сердце Сяо сжалось от беспокойства. Он тут же слегка потряс Гань Юй за плечо, пытаясь разбудить, но не получал от нее никакой реакции. В состоянии паники, он быстро сообразил, что ему необходима профессиональная медицинская помощь. Без сомнений он схватил телефон и набрал номер скорой помощи.       Приемщик вызовов был быстрым и эффективным. Сяо объяснил ситуацию и панически просил о помощи. Он сообщил адрес, свой номер телефона и описал состояние сестры как срочное и требующее немедленного вмешательства.       Пока он ждал, его мысли возвращались к Гань Юй. Он чувствовал себя беспомощным и бесконечно виноватым, но в то же время делал все, что было в его силах, чтобы помочь. Время, казалось, замедлялось, когда каждая секунда казалась вечностью.       Наконец, он услышал звук сирены вдали. Он вздохнул с облегчением, зная, что помощь уже на подходе. Сердце Сяо стучало так, что ему казалось, будто оно выскочит из груди.       Когда скорая машина остановилась перед их домом, Сяо прибежал к ней и быстро объяснил ситуацию медицинскому персоналу. Те молниеносно реагировали, достав специальное оборудование. Сердце Сяо сжималось еще сильнее, когда он видел, как Гань Юй аккуратно переносят на носилках.       Все это время он был с ней рядом, глядя с тревогой, но и с надеждой в глазах. Он знал, что профессионалы делают все возможное, чтобы спасти жизнь его сестры. Волнение и страх заполняли Сяо, но он не сдавался.       В палату его не впустили, ведь Сяо бы мешался врачам оказывать первую помощь Гань Юй. Он сел на скамейку, искренне желая, чтобы сестре стало лучше. Хотелось бы, чтобы время прошло быстрее, но невыносимые секунды и минуты терзали его мучительным ожиданием.       Сяо разблокировал телефон, и оказалось, что он не вышел из диалога с Люмин. Та была онлайн, но сейчас сил писать даже ей просто не было. Часы показывали три часа ночи…       Сяо встал и начал нервно ходить взад и вперед по коридору больницы. Он не мог спокойно сидеть на скамейке под палатой, где лежала его сестра. Что с ней? Что происходит? Он пытался успокоить себя, говоря себе, что это всего лишь простуда и ничего серьезного. Но ощущение беспокойства не покидало его.       Каждый выбегающий и убегающий в палату врач вызывал интерес и надежду на хорошие новости. Сяо бросал на них взгляды, чувствуя, как сжимается его желудок. Но они ничего не говорили, бешено носясь куда-то.       Дверь в очередной раз распахнулась. Врач вышел и направился к Сяо. Его сердце заколотилось. Он стоял на месте, не в силах двигаться или открыть рот. Врач подошел к нему и произнес резким тоном:       — У пациентки диагностирована серьезная болезнь. Сильное воспаление лёгких. Нам придется оставить её тут и приступить к лечению немедленно! — после этого врач убежал в палату так же быстро, как и появился.       Телефон Сяо завибрировал, заставив вздрогнуть от неожиданности. Он так был погружен в мысли о здоровье Гань Юй, что почти испугался телефонного звонка. Это была Люмин.       — Прости, что звоню ночью. Просто я увидела, что ты был в сети, поэтому решила, что ты не спишь, — сказала Люмин с извиняющимся тоном.       — Не сплю. Я в больнице. Гань Юй стало плохо, — ответил Сяо уставшим и обеспокоенным голосом.       Люмин замолчала на мгновение, ощущая внезапный укол тревоги внутри себя.       — О Боже, что случилось? Что с ней? Надеюсь, это не что-то серьезное? — спросила она с тревогой.       — Воспаление лёгких. Она без сознания, Люмин, понимаешь?! — отчаянно закричал Сяо. — Мне так страшно…        — Я сейчас же приеду! Никуда не уходи!       Глубокий вздох вырвался из груди, и Сяо почувствовал, как бремя ответственности окутывает его. Но он был готов бороться, несмотря на страх и неизвестность. Ведь семья — это то, что держит людей вместе, в радостные события, в трудные времена и в самые уязвимые моменты.       Люмин прибыла на место быстро, молча обняла Сяо так крепко, словно хотела передать ему всю свою поддержку и силу. В её глазах промелькнула тревога, но она настойчиво говорила:       — С твоей сестрой все будет хорошо. Она сильная девушка и справится с этим. Воспаление легких — это серьезная болезнь, но она лечится. Мы будем поддерживать ее, помогать ей бороться и преодолеть это испытание вместе, Сяо!       Он прижался лицом к плечу Люмин. В его сердце тепло разливалось от её слов. Он знал, что эта поддержка не пустой звук, ведь ему действительно становилось легче. Он хотел верить, что вместе они преодолеют все преграды и сделают все возможное для выздоровления Гань Юй.       — Спасибо, что приехала, Люмин, — прошептал Сяо, еле сдерживая слёзы. — Для меня это очень важно. Мне было страшно, но теперь, рядом с тобой, мне спокойнее…       — Я всегда тебя поддержу, Сяо, даже в самых трудных ситуациях… — Люмин прижалась губами к его лбу, пытаясь его успокоить. — Ты хочешь остаться здесь?       — Да, пока я не узнаю, что Гань Юй очнулась.       — Тогда я останусь здесь с тобой, — решительно сказала Люмин и похлопала по своим коленкам. — Попытайся поспать, я тебя разбужу, если врач что-то сообщит.       — Нет! Я не должен спать…       — Сяо, тебе нужно отдохнуть. Ты слишком много нервничаешь. Нам будто бы не хватает ещё, чтобы твоё здоровье подорвалось на нервной почве! Так что давай, ложись…       — Пообещай меня сразу разбудить в случае чего, — Сяо сдался и прилёг на мягкие ляжки Люмин, пытаясь расслабиться. — Люмин… Спасибо за то, что ты есть…       Люмин нежно поглаживала Сяо по волосам, видя, как его глаза медленно закрывались. Взглядом полным нежности и любви она следила за каждым его вздохом и движением.       Это был особенный момент — когда Сяо проявлял наибольшую уязвимость. Он, обычно активный и целеустремленный, сейчас отдавался ласкам и заботе Люмин, полностью доверяя ей. Он заслуживал эту нежность, и Люмин хотела дать ему всю свою любовь и заботу.       Она хотела, чтобы он забыл о всех своих заботах и проблемах, погрузившись в безмятежный сон. И она продолжала нежно гладить его волосы, словно это волшебный ритуал, который помогал ему погрузиться в мир грез и фантазий.       С каждым ее прикосновением глаза Сяо становились все тяжелее, а дыхание медленнее. Наконец, когда все его мысли и волнения окончательно исчезли, он заснул, полностью погрузившись в объятия сна. В глазах Люмин отражалась любовь и забота, способная растворить все трудности жизни и окутать их обоих миром безмятежности и гармонии.       — Люблю тебя… — прошептала она, хотя и знала, что Сяо уже не услышит этих слов.